Русские имена [Андрей Андреевич Угрюмов] (fb2) читать онлайн

А. Угрюмов Русские имена

ОТ АВТОРА

Имя дается человеку один раз, при рождении, и сопутствует ему всю жизнь. Записанное в официальные документы, оно становится его личным названием. Мы привыкаем считать свое имя самым близким нам словом родного языка и своеобразным синонимом нашей собственной личности.　

Однако многие не знают смысла имен и даже не задумываются над ним. Каждый из нас скажет свое имя, но редкий сможет объяснить его значение.　

В самом деле, есть ли какой смысл в словах, которые являются нашими именами? Как могло случиться, что мы не знаем сути и даже удивляемся зачастую самой мысли о том, что человеческое имя может еще что-то значить, кроме того, что оно называет какого-либо конкретного человека?　

Личные имена имеют не только смысл, но и свою историю. Они, как и другие слова, рождаются человеческой фантазией, расцветают, стареют и умирают, исчезая из языка народа, который был их творцом.

В книжке «Русские имена» сделана попытка коротко и по возможности просто рассказать историю русских личных имен, отчеств и фамилий, расшифровать смысл наиболее популярных из них, обратить внимание современников на их внешнюю и внутреннюю красоту. Сделаны также попытки осмыслить их морфологию и орфографию. Одним словом, эта книжка излагает некоторые вопросы русской исторической ономастики.　

Слово «ономастика» не должно пугать читателя своей «ученостью». Оно является названием того раздела языкознания, который изучает человеческие личные наименования, и ведет свое происхождение от древнегреческого слова onomastiké, что в переводе на русский язык означает «умение выбирать имена».

ИМЕЮТ ЛИ СМЫСЛ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ИМЕНА

В одном из романов современного киргизского писателя Тугельбая Сыдыкбекова «Люди наших дней» есть такой эпизод. В дни Великой Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков, в 1941 году, по бескрайним просторам Украины нескончаемым потоком двигались беженцы, не желавшие жить в фашистской неволе. Уходила от врага и молодая украинка Люба с крохотным ребенком на руках, родившимся у нее в дороге.　

После долгих скитаний Люба очутилась в далеком киргизском кыштаке^[1]. Там ее очень тепло приняли, окружили заботой и вниманием. Вскоре после приезда Любы в далекое селение женщины-киргизки, пришедшие проведать эвакуированную к ним молодую мать, спросили у нее через переводчицу, как зовут ее маленького сына.　

— Микола, — почему-то застеснявшись, ответила Люба. — Это я по-своему, без загса… так просто. Отец всегда говорил: «Если будет сын, назовем его Миколой».　

— Микола? — переспросила ее старуха Камка. — Значит, так наказывал отец? А что значит это имя?　

И обратившись к девушке, переводившей ее вопросы Любе, она добавила:　

— Ты объясни ей, Макиш, что наши имена даются со значением, со смыслом.　

Макиш о чем-то поговорила с приезжей женщиной и перевела ее ответ:　

— Нет никакого значения. Может быть, оно и есть, только она не знает. Для нее это просто ласковое имя.　

— Простое и ласковое? — задумчиво проговорила старуха. — Ты объясни ей, Макиш, что у нас так не принято. Пусть не дает ребенку простого имени, без всякого значения. Ведь ей до конца войны придется среди нас жить. Как же мы будем называть ее сына просто так? Пусть она уважает наши обычаи. А потом такое время… Сынок ее родился под этими самыми… бомбами. Его приняли воины Красной Армии… Он долго не видел колыбели и столько путешествовал, прежде чем добраться сюда… Нет, имя такого ребенка не может быть простым! По-моему, его надо назвать Аскер, что значит — воин.　

Когда Макиш переводила слова Камки, Люба внимательно слушала. Она поняла, чего от нее хотят и внутренне согласилась с доводами старухи. Конечно, Аскер звучит для ее слуха непонятно, но смысл этого слова, как объясняют, большой.　

— Аскер, Аскер, — несколько раз повторила она про себя. Потом взволнованно сказала:　

— Родненькие мои, пусть будет по-вашему… Но как же? Ведь отец просил…　

Люди задумались: «Она правду говорит! С желанием отца надо считаться!» Выручил из затруднительного положения находчивый Акман:

— Я помирю обе стороны. Давайте назовем ребенка Микола-Аскер! Пусть будет Микола-воин.　

— Вот это верно! — одобрительно зашумели люди. — Хорошо придумано! Пусть растет на радость своему народу крепким, сильным, работящим!　

Этот случай, рассказанный писателем, интересен прежде всего тем, что он показывает, как неодинаково подходят к выбору человеческих имен представители разных народов, населяющих нашу страну. Киргизы, оказывается, дают детям только «значащие» имена, а украинцы, например, подобно Любе, не знают их смысла и оценивают имя лишь как красивое или некрасивое.　

По-разному относятся к личным именам не только эти два народа. Туркмены, казахи, татары, узбеки выбирают тоже имена «со значением». Так же поступают и многие другие народы мира. Осетины, к примеру, могут сказать, что мужское имя Ахсар значит «отвага», а женское имя Дуне — «весь мир». Арабы объяснят, что Байя — по-русски может быть переведено словом «красотка», Джохор — «жемчужина», а Джамила — «красавица».　

В то же время русские, украинцы, белоруссы редко задумываются над смыслом имен. Многие русские, носящие, например, имя Николай, вовсе и не предполагают, что по-русски оно значит «победитель народов», «победитель воинов».　

Читатель, вероятно, удивленно спросит: «Как это «по-русски»? Разве слово Николай не русское? Ведь это же чисто русское имя!»　

Да, имя Николай — чисто русское, а вот слово Николай по своему происхождению не русское, греческое.　

Дело в том, что многие русские имена являются словами, заимствованными из других языков, в том числе и из греческого, и чтобы понять их смысл, надо перевести их с этих языков на русский.　

Николай — это «тезка» украинского имени Микола, и последнее имеет точно такой же смысл. Будь все это известно Любе, героине пересказанного эпизода, безусловно, не возникло бы недоразумения при разговоре ее с киргизскими женщинами по поводу имени сына. Жительниц горного селения вполне удовлетворило бы, вероятно, значение украинского имени, и они не предложили бы молодой матери называть малыша по-киргизски, Аскером.　

Каждое личное человеческое имя, взятое из любого языка, что-то значит, имеет внутренний смысл, хотя иногда носители имен и не знают этого смысла.

ДРЕВНИЕ РУССКИЕ ИМЕНА

Имена, как и всё на свете, имеют свою историю. Они возникают, изменяются, исчезают. История русских имен своими корнями уходит в очень отдаленную эпоху и тесно связана с историей русского народа и его языка.　

Около четырех тысяч лет тому назад на равнинах, раскинувшихся между реками Одрой, Вислой и Днепром, жили племена славян. В течение последующих веков они заселили все соседние земли: на запад — до реки Лабы (Эльбы), на восток — до среднего Поволжья. Эти племена жили родовым строем и говорили на одном языке, который ученые называют общеславянским.　

Впоследствии, когда начался процесс объединения племен, славяне, жившие на востоке Европы, по Днепру, Волхову и верховьям Волги, положили начало русской народности. Их язык стал несколько отличаться от языков других славян, хотя и не потерял своих родственных связей с ними и с общеславянским языком, от которого он произошел.

Древнейшие памятники русской письменности относятся к X–XI вв. С этого времени и начинается достоверная, научно обоснованная история русских имен.　

Древние русские имена были своеобразными характеристиками людей. Имя давалось человеку как примета, по которой можно было выделить его из семьи или рода.　

В одних случаях человек характеризовался по какому-либо внешнему признаку, в других — по моральным качествам, по положению в племени или в семье, по отношению к нему его родителей и сородичей, а иногда — по роду его занятий. Последнее было возможно потому, что имена давались не только в раннем детстве, но и в зрелом возрасте. При этом «взрослое» имя иногда жило одновременно с «детским».　

Вот несколько древних русских имен-характеристик:　

по внешности человека: Мал, Бел, Косой, Рябой, Кудряш, Черныш;　

по черте человеческого характера: Добр, Храбр, Горд, Молчан, Баян, Умник, Дурак;　

по месту в семье: Первый, Второй, Друган, Третьяк, Ждан, Нечай, Меньшак, Старшой;　

по профессии: Кожемяка, Селянин.　

Впервые столкнувшись с такими именами, кое-кто может не поверить в их подлинность, скажет, что это клички, прозвища. Но это действительно имена наших предков, и каждое из них может быть документально подтверждено. А что касается того, что это — клички, прозвища, то с этим нельзя не согласиться, так как никакой разницы между прозвищем и именем в древней Руси не было.　

В древней рукописной книге «Начальная русская летопись» упоминается, например, вождь восточнославянского племени древлян по имени Мал.

Что значит это имя? Да ничего иного, кроме того, что владелец его был невысок ростом. Имя князя было краткой, но весьма категоричной характеристикой его. По такому имени-примете князя легко было отыскать в толпе его рослых воинов. Имя Мал нам кажется смешным, но тысячу лет тому назад никому и в голову не приходило видеть в нем какое-нибудь умаление княжеского достоинства, так как такое имя-характеристика было обычным и воспринималось как нечто должное.　

Имена Храбр и Добр обнаружены тоже в древних летописях. Они говорят о высоких моральных качествах их носителей.　

Имя Добрыня (Добр; означающее «очень добрый», «очень хороший») широко известно по чудесным русским былинам. Богатырь Добрыня Никитыч — один из трех могучих русских воинов, изображенных знаменитым художником М. В. Васнецовым на его картине «Богатыри».　

Ждан, например, значит «тот, кого ждали». Такое имя получали те дети, рождение которых было долгожданной радостью. Теперь только фамилия Ждановы хранит в своей основе следы этого имени.　

Противоположным по смыслу было имя Нечай; оно было антонимом слова Ждан. Нечай — это «тот, кого не чаяли», не ждали. Оно образовано от древнего глагола «чаять» с отрицательной частицей «не».　

Имена типа Первый, Второй возникали в больших семьях, где число детей часто переваливало за десяток. В таких случаях трудно было подбирать имена-характеристики многочисленным наследникам, и родители шли по линии наименьшего сопротивления, нумеруя их в порядке появления на свет. Имя выбиралось просто: появился на свет первым — получай имя Первый или Первак; родился вторым — будешь Второй, или Друган, или Другаш. Третий по счету сын получал имя Третий или Третьяк, и так далее вплоть до Девятого.　

Такие имена-числительные встречались не только у русских, но и у славян вообще, а также и у других народов Европы. Довольно распространены они были у древних римлян: Квинт — «Пятый», Секст — «Шестой», Септимий — «Седьмой», Октавий — «Восьмой», Ионий— «Девятый», Децим — «Десятый». Между прочим, в русский язык в своей латинской форме пришло одно из них — женское имя Нонна, что значит «Девятая».　

От корней старинных русских имен-числительных позднее образовались фамилии Первовы, Первушины, Друговы, Вторые, Третьяковы, Девятовские, Десятовы и им подобные.　

Имя Меньшак (Меньшак, Меньшой) давалось младшему сыну, а первенец в такой семье получал название Старшого. Вероятно, эти имена давались взрослым, так как трудно заранее определить, кто из детей будет последним.　

Безусловно «взрослыми» были имена и с «профессиональной» окраской: Селянин, Кожемяка, Баян.　

Кожемяка — значил, «мастер по выделке кож, тот, кто кожи мякает».　

Древняя «Повесть временных лет» хранит в себе легенду о том, как Кожемяка, будучи воином киевского князя, вступил в единоборство с печенежским богатырем на поле боя и победил его, чем решил исход сражения. Под Киевом, как говорят, еще до недавних пор было урочище, носившее имя этого легендарного силача.　

Селянин означает крестьянин, пахарь. Селянин известен из народной былины «О Вольге и Микуле», хотя его и нет в числе героев этой поэмы. Князь Вольга, три дня скакавший на голос неизвестного пахаря, при встрече с ним спрашивает, как его звать-величать. Крестьянин отвечает ему:　

Из этого ответа Микулы явствует, что его отца звали именем Селянин: ведь от этого слова было образовано его отчество.　

Интересно также происхождение древнего имени Баян. Его носил поэт и музыкант-импровизатор XI века, певший свои песни на княжеских пирах и тризнах под звуки своих яровчатых гуслей. Судя по описаниям, что сохранились до наших дней, это был талантливый исполнитель. За высокую одаренность, за умение красиво «баять» и получил он свое необычное имя. Отзвуком данного имени в нашем современном языке является слово баян — название музыкального инструмента.　

Кроме имен, которые в прямом смысле могли быть названы характеристиками, наши предки использовали еще так называемые имена-метафоры, то есть прозвища, рисующие облик человека иносказательно, путем сравнения его с каким-то другим предметом.　

Причиной возникновения у древних славян имен-метафор был особый взгляд на слово вообще. Слово, по их мнению, могло обладать «чудесной силой», «все сделать»: поднять воинов на ратный подвиг, принести людям мир, остановить струящуюся из раны кровь, причинить зло. Слепая вера в некую сверхъестественную силу человеческого слова породила, между прочим, многочисленные «заговоры» и «нашептывания», с помощью которых древние «знахари» пытались бороться с болезнями, стихийными бедствиями и даже «кознями злых людей».　

Эта же вера в особую магическую силу слова привела наших предков к мысли о том, что личное имя человека способно не только отражать характер, но и формировать его. Слово, думали они, способно сделать человека таким, каким хотят его видеть называющие люди. Весь мир им казался одушевленным, все предметы — обладающими качествами, похожими на человеческие, и поэтому древние славяне стали использовать в качестве личных имен названия животных, птиц, растений, различных предметов: волк, медведь, соловей, жук, орел, щука, дуб, береза и т. д.　

Нам кажется смешным стремление быть похожим на того или иного зверя. Но древние люди рассуждали иначе. Да, волк некрасив, но он силен, смел и вынослив. А эти свойства полезны человеку, так почему бы и не пользоваться словом «волк» как личным именем, если оно способно передать желаемые качества носителю имени. Поэтому в древней Руси можно было нередко встретить мужчин с грозным «звериным» именем.　

Имя Волк бытовало долго. Еще в XV веке оно было обычным и никого не удивляло. Его носили не только простолюдины в далеких лесных селениях, но и знатные вельможи, жившие в Москве и занимавшие высокие государственные посты. Из истории, например, известно, что в 1492 году из Москвы в Вену был отправлен в качестве посла опытный русский дипломат, по имени Волк Курицын.　

Впоследствии это имя вышло у русских из употребления и лишь фамилия Волковы напоминает о его распространении. Но оно бытует еще во многих языках мира, что объясняется интернациональностью самого принципа использования нарицательных существительных — названий различных зверей и домашних животных — в роли личных человеческих имен на определенном этапе развития человеческого общества. У сербов имя Волк звучит как Вук; в немецком языке оно встречается как часть имен Вольфганг, Адольф, Рудольф^[2]. Встречалось оно и в древних европейских языках: в готском — Ульф или Вульф, в латинском — Лупус (Lupus). От латинского Лупус, между прочим, произошло русское имя Луп, которое встречается в пьесе А. Н. Островского «Пучина» — Луп Лупыч Переярков.　

Имя Соловей давалось в древности талантливым певцам. Все, конечно, помнят былинного Соловья-разбойника, который сидел «у тоя-то у речки у Смородинки, у тоя-то березы у покляпыя» и свистел так, что «травушки-муравушки к земле приклонялися, а людишки вси замертво падали» от его необычайного посвиста. Некоторые думают, что в этой былине идет речь о птице, обладавшей сильным голосом; на самом же деле в ней рассказывается о человеке, по имени Соловей. Это он, разбойник, губил «честной народ» на лесной дороге из Чернигова в Киев. Нетрудно догадаться, за что получил такое «птичье» имя этот грабитель: он, видимо, умел не только свистеть, но и хорошо пел, был настоящим «соловьем». Широкое распространение фамилии Соловьевы заставляет думать, что в старину, помимо черниговского Соловья-разбойника, жили на Руси еще и другие Соловьи, люди более мирных профессий.　

Использование метафор в качестве личных имен говорит о большом поэтическом таланте наших предков и о высоком взлете русской народной фантазии.　

Отзвуком этой древней традиции является использование в наши дни таких имен, как Лев, Роза, Лилия, Наркис (Нарцис) и др. Они ни у кого не вызывают недоумения или улыбки. Надо, правда, сказать, что эти имена не являются исконно русскими, а вошли в наш лексикон из греческого и латинского языков.　

Разновидностью древнерусских имен-метафор были так называемые «знатные» или «княжеские» имена.　

В отличие от обычных русских имен, имевших в своем составе один корень, «княжеские» имена были двуосновными и образовывались чаще всего из таких слов, как мир, слава, воин, броня, путь, солнце, власть, месть.　

Сложные имена характерны не только для восточных славян. Они встречаются во многих языках мира, и это наталкивает нас на мысль о том, что их возникновение можно объяснить определенным этапом исторического развития, связанным с разложением родового строя.　

«Знать» стремится оформить свое особое положение среди сородичей. Кроме пышных одежд и прочих внешних знаков богатства и власти, она изобретает еще и особые личные имена, использование которых делает своей монополией.　

В качестве примера древних русских «знатных» имен можно привести следующие сложные слова.　

Имена с ведущим корнем -слав: Борислав, Брячислав, Буеслав, Всеслав, Доброслав, Мстислав, Изяслав, Ростислав, Святослав.　

Имена с ведущим корнем -мир: Володимир, Любомир, Радомир, Данимир, Дорогомир, Межамир.

Имена с другими ведущими корнями: Всеволод, Рогволод, Дорогомил, Калгаст, Людогость, Милонег, Всегорд, Тихонег, Путивой.　

Чтобы разобраться в значении этих имен, достаточно в большинстве случаев выделить составляющие их основы.　

Имя Брянислав, например, можно перевести с древнего на современный язык как «бряцающий славой», «звонкославный», так как оно состоит из двух корней: бряч + слав.　

Первый корень сродни глаголам «брякать», «бренчать», то есть «звенеть», второй — существительному «слава».　

Буеслав — значит «буйный славою», «широко известный», «популярный». Это имя образовано от прилагательного буй, которое в древности обозначало то же, что теперь «необычайно сильный», «неукротимый», и существительного слава. Первый корень этого слова можно встретить в народных выражениях: «буйный ветер», «буйная головушка».　

Имя Рогволод значило «владыка стад», «владелец рогатого скота», то есть «богатый», так как скот для славян, особенно в доземледельческий период, был основным источником существования и главным богатством.　

Путивой можно расшифровать как «путь воина» или «путешествующий воин», что очень близко по значению к переводу немецкого имени Вольфганг.　

Некоторые из древних двукоренных метафорических русских имен еще много веков тому назад стали превращаться в сложно-сокращенные имена. Этот процесс начался в X веке. Он заключался в отпадении большей части второй основы слова, от которой оставался обычно один звук.

Так, в древней Лаврентьевской летописи под 960 годом имя сына киевского князя записано в двух вариантах: и как Борислав и как Борис. Во втором варианте от корня -слав сохранился лишь согласный -с.　

По этому же принципу изменились (сократились) и некоторые другие сложные «княжеские» имена: из Вадимира получился Вадим, из Любомира — Любим, из Милонега — Милон, из Миронега — Мирон.　

* * *

Рассказывая о древнерусских именах, мы до сих пор не назвали ни одного женского имени, и это не случайно. Древние письменные памятники сохранили очень мало таких имен, что объясняется неравноправным, приниженным положением женщины в феодальной Руси.　

Древние женские имена делились на «простые» и «знатные». К простым относились такие, как Голуба, Добрава, Досада, Ждана, Забава, Лебедь, Любава, Малуша, Милава, Неждана, Некраса, Несмеяна и другие.　

Знатными считались: Болеслава, Верхослава, Горислава, Доброгнева, Звенислава, Предслава, Рогнеда.　

Доброгнева — значит «добрая», Забава — «бойкая», «забавная», «веселая»; Милава — «милая», «любимая». С некоторыми из них связаны интересные и подчас трагические легенды. Вот две из них.　

Очень давно на месте теперешнего города Киева, говорится в «Начальной русской летописи», жили у Днепра три брата: Кий, Щек и Хорев. Старший брат, Кий, держал перевоз, возле которого впоследствии и вырос город, получивший его имя. У трех братьев была сестра, славившаяся на всю округу своей красотой, и звали ее чудесным, поэтическим именем Лебедь. Теперь вышло из употребления это имя, и слово «лебедь» в приложении к девушке или женщине можно услышать лишь в речи пожилых крестьянок на Севере нашей страны, да в старинных песнях звучит выражение «лебедь белая».　

В другой древней летописи рассказан случай, происшедший в древнем Новгороде. Там в семье князя Рогволода росла дочь-красавица Рогнеда. Однажды ее увидел приехавший в этот город князь Владимир. Он влюбился в девушку с первого взгляда и решил взять ее себе в жены. С ним был храбрый воевода и дипломат Добрыня. Владимир послал его сватом к отцу Рогнеды, но княжна не захотела идти замуж за Владимира и только посмеялась над ним. Узнав об этом отказе, юный Владимир вскипел гневом и приказал Добрыне осадить город, а насмешницу привести к нему силой. Добрыня со своими воинами взял Новгород приступом, пленил старого князя, его жену и княжну. Мстительный Владимир надругался над несчастной Рогнедой на глазах у ее родителей, после чего князь и княгиня были казнены, а княжна насильно была взята Владимиром в жены; при этом имя ее, Рогнеда, было заменено другим — Горислава.　

Большинство древних исконно русских женских имен со временем вышло из употребления, несмотря на то, что они были красивы и поэтичны. Лишь некоторые из них были вновь возвращены к жизни выдающимися поэтами XVIII–XIX вв., использовавшими их в своих произведениях.　

А. С. Пушкин включил в чудесную сказку «О мертвой царевне и семи богатырях» древнее имя Чернава. Помните, как злая царица　

Мелькнувшее в тексте сказки имя многими оставляется без особого внимания. А ведь в нем Пушкин передал и колорит далекой эпохи, и дал портретную характеристику девушки (Чернава означает «смуглянка», «брюнетка»), и показал, в каком бесправном положении находилась она при дворе злой царицы.　

В. А. Жуковский опоэтизировал два красивых славянских имени — Светлана и Людмила, назвав ими героинь своих романтических баллад. С его легкой руки эти имена прочно вошли в наш быт.　

С детства каждому знакомы имена сказочных героинь — царевны Несмеяны и лесной красавицы Снегурочки, также принесенные из глубины веков.　

Однако годы сохранили очень немного старинных имен. В связи с этим может возникнуть вопрос, что же стало причиной забвения многих древних русских имен? Почему в этой главе не упомянуто ни одно из популярных в наши дни русских имен: Иван, Михаил, Мария? Но об этом в следующей главе.

РУССКИЕ ИМЕНА ИНОЯЗЫЧНОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ

В процессе исторических связей русского народа с соседями в его язык попадали и закреплялись имена неславянского происхождения.　

Первые иноязычные имена были принесены к восточным славянам в IX веке норманнами, или, как их звали тогда на Руси, варягами. Их дружины, возглавляемые князьями Рюриком, Синеусом и Трувором, захватили ряд русских городов.　

Но иноземцы были немногочисленны и не смогли повлиять на ход исторического и культурного развития коренного населения. Они сами скоро обрусели. Но их потомки, иногда в память о своих дедах, брали варяжские имена, знакомые нам еще со школьной скамьи: Рюрик, Синеус, Трувора а также Аскольд и Дир, Игорь, Олег и Ольга. В основе имен Олег и Ольга лежит немецкое^[3] прилагательное hell, что по-русски значит «светлый», «светлая». Варяги, по-видимому, произносили их как　Хельгл и Хельгла. На Руси оба имени подверглись значительной переделке и стали звучать первоначально как Ельг и Ельга, а затем — как Олег и Ольга. Теперь их уже никто не считает нерусскими, так как в таком виде они не встречаются ни в немецком, ни в скандинавских языках.　

Более того, у Олега и Ольга появились многочисленные имена-«тезки», синонимичные им, имеющие тот же смысл, что и они: это Светлан и Светлана, Ярослав и Ярослава (все четыре имени — славянские), греческие — Елена, Алена, Евлампия и Евлампий, латинские— Альбина, Лука, Лукерья, Лукия, Лилия, Люция, древнееврейские — Авенир, Сусанна и некоторые другие.　

Имя Аскольд представляет собой русскую огласовку скандинавского имени-прозвища Акстголд, значение которого можно перевести как «золотой топор» (ср. нем. Axt — топор, Gold — золото). Оно ясно указывает на воинственный характер и дворянское происхождение его владельца.　

Еще более «воинственно» имя Дир, переделанное из латинского прилагательного dirus — «ужасный», «зловещий». Вероятно, варяжский воевода получил его не случайно, а как оценку за ту жестокость, которую он не раз выказывал во время завоевательных походов по Европе.　

Несколько труднее поддается расшифровке имя Игорь. В таком виде оно не встречается ни в одном из европейских языков. Приоткрыть завесу над ним помогает его вариант, бытовавший на Руси в далеком прошлом, — имя Ингварь. Ингварь — это не что иное, как выражение «in guardo» — «в охране», «в гвардии». Следовательно, имя Игорь можно считать равнозначным современному слову «хранитель», «гвардеец», «отличный воин».

Более миролюбивый характер носит имя Рюрик. Оно образовано от латинского существительного ruricola (рурикола), что значит «земледелец», «крестьянин», и может быть признано синонимом чисто русского имени Селянин.　

Первые иноязычные имена, принесенные на Русь варягами, использовались только в княжеских родах Рюриковичей. Простой народ не понимал их, не любил, да и использовать эти имена ему было запрещено. Известный русский историк Н. М. Карамзин, изучавший обычаи наших предков, писал, что не только простолюдины, но даже и знатные люди древней Руси не хотели называться Олегами и Рюриками, а предпочитали именовать себя по-русски Дружинами, Тишинами, Неудачами.　

Однако через сто с небольшим лет после появления варягов на Руси восточным славянам пришлось признать своими не только десяток скандинавских имен, а заменить все свои древние, исконно русские имена новыми, чужими, иноязычными. Эта замена не была добровольной и легкой. Лишь важное историческое событие заставило гордых русичей отказаться от имен своих отцов и дедов. Произошло это так.　

В конце X века киевский князь Владимир искал сильного союзника для борьбы против степных кочевников, делавших опустошительные набеги на южную Русь. С этой целью он заключил договор о взаимопомощи с императором Византии — государства, возникшего на территории Греции. Чтобы военный союз был прочным и долговечным, от киевского князя потребовали согласия на «крещение Руси», то есть принятия господствовавшей в то время в Византии христианской религии. Князь Владимир принял такое условие, и в 988 году в Киев приехали многочисленные миссионеры-христиане, чтобы «крестить Русь».

Обряд «крещения» состоял в том, что жителей русских селений толпами загоняли в реку и заставляли трижды споласкивать свое тело водой, чтобы смыть «скверну языческой веры» и старое, «языческое» имя. Стоявшие в это время на берегу христианские священники осеняли новоявленных «рабов божиих» крестом и каждому из них давали новое имя. Так Жданы и Храбры, Волки и Лебеди, Прекрасы и Несмеяны становились Василиями и Кириллами, Аннами и Евдокиями.　

Установление тесных культурных и экономических связей с Византией было, с исторической точки зрения, для древней Руси делом прогрессивным: она приобщалась к более высокой культуре, получала новую письменность, общую с южными славянами, и прочно входила в семью европейских народов.　

Однако прошло немало времени, прежде чем новые имена закрепились в языке.　

Имена, принесенные на Русь вместе с христианством, были заимствованы из языков многих восточных и европейских народов, втянутых в одурманивающий омут этой религии несколькими веками раньше. В большинстве своем новые имена были словами древнегреческого языка, подвергшимися переделке и приспособленные к нормам южнославянских языков, в частности древнеболгарского языка. Поэтому их часто называют греческими именами, хотя среди них встречаются и древнееврейские, и древнеегипетские, и древнеперсидские^[4].　

В первые десятилетия после принятия Русью христианства греческие имена употреблялись только в присутствии духовенства или в официальных документах, в обычной же жизни наши предки продолжали называть себя старыми, языческими именами.　

Позднее, лет через пятьдесят-сто, к новым именам стали понемногу привыкать и употреблять их чаще, но и старых имен еще не бросали. Это привело к тому, что каждый русский в то далекое время имел два имени: одно «крещеное», то есть данное ему церковью, а второе — «мирское», присвоенное ему «миром», то есть народом, или его родителями. Возникли своеобразные именные параллели.　

Оба имени долгое время считались равноправными и фиксировались в официальных документах, летописях и «грамотах». Так, в Лаврентьевской летописи, под 1096 годом, говорится о князе, названном «в крещении Василий, русским именем Владимир». В Ипатьевской летописи, например, рассказывается, что в 1117 году «родился у Игоря сын, и нарекоша ему имя в крещении Андреян, а княжее — Святослав».　

Примерно в XIII веке «мирские» имена переходят в разряд второстепенных и начинают употребляться в документах (и, видимо, в разговоре) только после греческих, на втором месте. Вот примеры из деловых бумаг той эпохи: в «Актах» (XV в.) упоминается Клим Молотило, Иван Сватко и другие многочисленные носители двойных имен. В «Книге ключей и денежных оброков» (XVI в.) мы находим Ивана Заглодыша и др.　

С XV века «мирские» имена становятся еще менее почетными и получают название прозвищ. Первоначально прозвища не имели того иронического смысла, который они приобрели позднее; они были настоящими именами людей, признаваемыми народом и отвергаемыми церковью и тесно связанным с ней государственным аппаратом. Большинство мирских имен-прозвищ того времени были метафорами, и некоторые из них стали использоваться в качестве имен-талисманов, имен с «хитринкой».

В предыдущей главе мы говорили о суеверном страхе наших предков перед силой «злого слова», «сглазом» и другими опасностями, которые им мерещились повсюду. По их представлениям, наибольшей опасности подвергались люди честные, умные, положительные качества которых подчеркивались обычно их именами-характеристиками. В целях обмана «злых людей» и «нечистой силы» заботливые родители давали своим детям специально «плохие» имена, имевшие отрицательный смысл: умных и красивых мальчиков называли нарочно Дураками, Уродами, честных и смелых — Негодяями и Трусами. Им казалось, что «плохое» имя, как шапка-невидимка, прикроет их ребенка и спасет от «злой силы».　

Следы таких «профилактических» имен сохранились до наших дней в основах современных русских фамилий типа Дураковы, Негодяевы, Глуповы, Грязновы и других.　

Эту же роль выполняют также и некоторые прозвища сказочных героев, например, прозвище известного Иванушки-Дурачка. На самом деле, как можно иначе объяснить тот странный факт, что «дурак» является самым умным и удачливым героем многочисленных русских сказок, если не признать его «мирского» имени за имя-талисман? Могут возразить, что ни в одной из сказок нет даже и намека на то, что прозвище Дурак дано именно с такой целью. Но не показатель ли это того, как строго хранилась тайна таких «профилактических» имен. Даже то, что Иванушке-Дурачку в его собственной семье не было почета и уважения, не должно нас смущать, так как это является одним из примеров предохранительной маскировки, организованной его родителями в целях сохранения умного сына от таинственных сил, которые якобы могут помешать ему в жизни.

В качестве имен, будто бы спасавших от различных бед, в XV–XVII веках использовались уже не только мирские прозвища, но и вторые «крещеные» имена. Их обычно носили представители феодальной знати, и давались они, в отличие от прозвищ, церковниками, а не родителями. Такие двойные имена, например, имели великий князь Иван III, который тайно звался Тимофеем, великий князь Василий III, имевший второе имя Гавриил, царевич Димитрий, именовавшийся Уваром, и т. д. Их тайные имена были известны им самим, их духовникам и самым близким и верным членам их семей.　

Имена-прозвища существовали в качестве составной части полного названия человека вплоть до конца XVII столетия и были официально запрещены только при Петре I. С этого времени русские во всех случаях жизни были обязаны зваться лишь одним именем — греческим. Только тогда заимствованные имена победили своих предшественников в долгой и сложной борьбе.　

С появлением книгопечатания на Руси списки имен, допускаемых церковью к употреблению, стали печататься в особых календарях, называвшихся «святцами». Все имена в них распределены по дням каждого месяца.　

Вот как описывает выбор имени новорожденному Н. В. Гоголь в повести «Шинель»:

«Родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта. Покойница матушка, чиновница и очень хорошая женщина, расположилась, как следует, окрестить ребенка. Матушка еще лежала на кровати против дверей, а по правую руку стоял кум, превосходнейший человек, Иван Иванович Ерошкин, служивший столоначальником в сенате, и кума, жена квартального офицера, женщина редких добродетелей, Арина Семеновна Белобрюшкова. Родильнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Соссия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. «Нет, — подумала покойница, — имена-то всё такие». Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифилий, Дула, Варахисий. «Вот это наказание, — проговорила старуха, — какие всё имена, я право никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифилий и Варахисий». Еще переворотили страницу — вышли: Павсикакий и Вахтисий. «Ну, уж я вижу, — сказала старуха, — что, видно, его такая судьба. Уж если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий». Таким образом и произошел Акакий Акакиевич».　

В течение тысячелетнего бытования в русском языке заимствованные имена приобрели русские формы и, подчиняясь законам русского языка, обросли русскими суффиксами, стали склоняться по падежам так же, как и исконно русские существительные. Они обрусели и стали по-настоящему русскими именами, национальную принадлежность которых теперь никто уже не может оспорить.　

Появившись в русском языке в ту пору, когда в нем протекал процесс активного образования так называемых членных, или полных прилагательных, заимствованные имена, по аналогии с исконно русскими, воспринимались тоже как прилагательные и поэтому получали форму последних.　

Полные прилагательные складывались из форм краткого прилагательного и указательного местоимения, игравшего роль определенного члена, например: светлый-светл + ий, светлая-светла + я. При этом указательные местоимения и (ий), я, е имели тот же смысл, что и местоимения тот (он), та (она), то (оно).

Осваивая иноязычные имена, русские прибавляли к их основам местоимения для того, чтобы понять, о ком идет речь, о мужчине или о женщине. Так, к основе греческого слова anástasis (возвращение к жизни) для мужского варианта имени было добавлено местоимение ий, и получилось русское имя Анастасий. В женском варианте такой же добавкой было местоимение я, образовавшее имя Анастасия. Не понимая смысла этих имен, наши предки все-таки улавливали разницу, понимали, что в первом случае речь идет о мужчине, а во втором — о женщине.　

Позднее новые русские имена подверглись дальнейшей языковой обработке, подчиняясь процессам, происходившим в самом русском языке.　

Эти изменения можно свести к следующим основным случаям.　

1. В значительной группе мужских имен (около 40) суффикс -ий был заменен суффиксом -ей: Авдий — Авдей, Алексий — Алексей, Моккий — Мокей, Сергий — Сергей, Фотий — Фатей и т. д.　

2. В половине, примерно, мужских имен суффикс -ий был утрачен совсем: Антоний — Антон, Артемий — Артем, Георгий — Егор; Захарий — Захар, Наварий — Назар.　

При этом как утрата суффикса -ий, так и замена его суффиксом -ей, воспринимались хранителями древних форм заимствованных имен как «снижение стиля», поэтому вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции имена типа Мокей, Аникей, Захар, Назар считались «деревенскими», простонародными, нелитературными и редко использовались в качестве официальных.　

3. Удвоенные гласные и согласные, встречавшиеся в новых русских именах, как правило, подвергались стяжению в один звук, что приводило подчас к весьма серьезным изменениям формы этих имен: Авраам — Аврам (Абрам), Гавриил — Гаврила, Варлаам — Варлам, Даниил — Данила, Исаак — Исак, Аггей — Агей, Архипп — Архип, Иулитта — Улита, Логгин — Логин, Авериан — Аверьян, Валериан — Валерьян, Дамиан — Демьян, Кассиан — Касьян, Лукиан — Лукьян, Севастиан — Севастьян.　

4. Значительной переделке подвергались те имена, которые имели два-три гласных звука в начале слова: Иоанн — Иван, Иоаким — Аким, Иоанникий — Аника, Иосиф — Осип, Иулиания — Ульяна и т. д.　

В некоторых именах начальные гласные утратились совсем: Анастасия — Настасья, Исидор — Сидор, Иеремия — Ерёма, Иерофей — Ерофей.　

5. В ряде слов выпали или заменились отдельные звуки: Димитрий — Дмитрий, Зосима — Изосим и др.　

Примером серьезных звуковых и морфологических изменений заимствованных имен при освоении их русским языком может служить, например, имя Елена. В древнегреческом языке оно, будучи прилагательным, имевшим смысл «солнечная», «светлая», произносилось с придыхательным X в начале: Хэленэ; в древнерусском языке (под влиянием церковнославянского) оно получило первоначальную форму Елена, народом это имя произносилось как Олёна. С распространением «аканья» возник новый вариант — Алёна, давший несколько уменьшительно-ласкательных вариантов: Алёнка, Алёнушка и др. И теперь в нашем языке есть целое «гнездо» имен, ведущих свое начало от древнегреческого Хэленэ: Елена — Еленка — Еленушка — Лена — Леночка — Ленуся — Ленка — Неля — Нелечка — Нелик — Нелюсик; Олёна — Алёна — Алёнушка — Алёнка — Ленуша и др.

В качестве второго примера можно привести имя Георгий. На своей древней родине, в Греции, оно звучало как Георгос и обозначало «земледелец», «хлебопашец», «крестьянин». Попав в славянскую среду, оно превратилось в имя Георгий. На русской почве от него образовалось несколько вариантов, весьма далеких по форме от первоисточника:

Теперь, через тысячу лет после того, как имя Георгий было занесено на Русь, у нас бытуют три равноправных в юридическом смысле имени, которые редко кем принимаются за однокоренные: Георгий, Юрий, Егор.　

Незнание внутреннего содержания новых имен приводило к своеобразному их осмысливанию русским народом, в результате чего некоторые имена приобрели новую этимологию. Чаще всего эта этимология носила оттенок иронии и оформлялась в виде пословиц и поговорок.　

Так, например, имя Феодулий (в переводе с греческого — «раб божий»), превращенное в Федул, вошло в народное сознание как синоним обидчивого, не терпящего критики человека.　

«Эй, Федул! Что губы надул?» — говорят у нас о таких людях.　

Имя Тит ассоциировалось с понятием лентяй, стало его синонимом и основой шутливой поговорки:　

— Эй, Тит, иди молотить!　

— Брюхо болит…　

— Тит, иди обедать!　

— А где моя большая ложка?

Новому осмысливанию иноязычных по происхождению имен способствовали в ряде случаев и наши писатели. Так, Н. А. Некрасов, включивший в текст своей поэмы «Кому на Руси жить хорошо?» народную поговорку с именем Аника, закрепил за ним значение выражения «неудачный вояка», хотя в подлинном переводе этого слова с греческого на русский оно значит «победитель»:　

Русский облик наших современных имен особенно отчетливо выступает при сопоставлении их с однокоренными «тезками», бытующими в языках других народов, куда эти именабыли также занесены одновременно с христианской религией. Для примера можно привести имя Осип.　

В русском языке есть два варианта этого имени: народное Осип и литературное Иосиф. В других языках оно звучит не всегда похоже на эти слова: у сербов это — Иóсип, у чехов — Йóсеф, у венгров — Йóжеф, у немцев — Йóзеф, у поляков — Юзеф, у арабов — Юсýф, у французов — Жозéф, у испанцев — Хосэ́, у итальянцев — Джузéппе, у англичан — Джóзеф.　

Нельзя считать нерусскими те имена, которые просуществовали на Руси тысячу лет. Это наши имена. Они вошли в состав нашего языка, стали неотъемлемой частью жизни и быта русского народа. Мы их полюбили, и задача состоит теперь в том, чтобы хранить это богатство и приумножать его.

ИМЕНА-НОВИНКИ

Список русских имен со временем изменяется, обновляется. Одни имена забываются, другие теряют первоначальный вид или отвергаются народом как неясные по смыслу и чуждые по звучанию. Еще во времена Гоголя отказывались от таких имен как Моккий, Соссий, Варадат, Хоздазат, а теперь, пожалуй, и Акакием никто не назовет сына, даже если и смысл его раскроешь: Акакий — «незлобивый», «смирный», «вежливый». Звучит это имя некрасиво.　

Распространению народных вариантов русских имен, таких как Авдотья, Лукерья, Аксинья, Софья, Татьяна, Осип, Семен, Антон, способствовали передовые русские писатели, смело использовавшие в своих литературных произведениях не признанные церковью имена и их варианты. Так, с легкой руки В. А. Жуковского получили распространение имена Людмила и Светлана. А. С. Пушкин сделал популярными Ольгу и Татьяну, Евгения и Владимира. Л. Н. Толстой не побоялся назвать одну из своих героинь, княгиню Болконскую, «деревенским» именем Марья.　

Процесс обновления личных русских имен заметно усилился после Великой Октябрьской социалистической революции.　

В первые же месяцы существования Советской власти В. И. Ленин подписал декрет об отделении церкви от государства. Таким образом церковники были лишены права регистрировать рождение человека, вмешиваться в выбор имени новорожденным. Регистрация актов гражданского состояния стала производиться сельсоветами и специальными учреждениями — загсами.　

Родители получили право выбирать имя ребенку по своему усмотрению. Многие из них давали имена в честь выдающихся революционеров, борцов за свободу народа, в честь любимых писателей и литературных героев.　

В первые годы после революции у нас в стране появилось немало русских Робертов, Маратов, Робеспьеров, Энгельсов, Феликсов. Довольно широкое распространение получили новые имена, идейным содержанием которых было огромное уважение к личности основателя нашего советского государства — В. И. Ленина. Кроме того, что имя Владимир стало популярным, народ создал несколько новых имен, в основе которых лежали элементы имени, отчества и фамилии великого вождя. К таким именам относятся: Владлен, Владилен, Виленин, Нинель и Ленина.　

Стремление дать детям имя Ленина характерно не только для русского народа. Оно обнаруживается и у других народов, в том числе и в капиталистических странах. В качестве примера использования фамилии нашего вождя в роли личного мужского имени можно привести случай, описанный Ю. Щербаком в его очерке «Ленин Кордатос».　

Ю. Щербак пишет, что прогрессивный греческий ученый-историк Кордатос в 1924 году дал своему первенцу-сыну имя Ленин. Этот юный грек очень гордился своим именем, хотя и немного смущался, особенно при встречах с незнакомыми людьми, когда ему приходилось впервые называть свое имя, а люди недоверчиво косились в его сторону^[5]. Далее очеркист сообщает, что не только жизнь в капиталистической Греции, но и само имя было причиной того, что Кордатос-сын стал коммунистом. Фашисты-оккупанты арестовали юношу и бросили его в тюрьму, где он и погиб.　

Поиски новых по смыслу личных наименований привели наших соотечественников к тому, что некоторые стали использовать в качестве имен ряд нарицательных существительных, таких, как Труд, Искра, Революция, Разум, Октябрь, Октябрина и др.　

В 30-е годы довольно частыми стали случаи, когда родители называли своих детей именами полюбившихся им литературных персонажей. Интересным примером в этом отношении может служить история имени нашего прославленного летчика-космонавта Германа Степановича Титова и его сестры Земфиры Степановны. В газете «Правда» она описана так:

«Герман Степанович Титов родился 11 сентября 1935 года в семье сельского учителя Степана Павловича Титова — преподавателя русского языка и литературы. Степан Павлович боготворил Пушкина и первенца в семье назвал по имени одного из героев его бессмертных произведений — Германом. Учитель выбрал это имя еще и потому, что страстно любил музыку. Для него Чайковский так же близок, как и Пушкин, и музыка «Пиковой дамы» так же дорога, как и пушкинская проза.　

А когда спустя шесть лет родилась дочь, ей, следуя тому же душевному порыву, дали звучное имя — Земфира. Зная страсть Титовых к музыке и поэзии, никто не удивился в селе столь необычным на первый взгляд именам их детей»^[6].　

Стремление найти для ребенка необычное, оригинальное имя породило и ряд явно неудачных имен-самоделок, вроде Ракета, Электрон, Дифференциал, Идея, Эра, Лирика.　

Большинство подобных имен в лучшем случае вызывают недоумение. Они не найдут признания и не просуществуют более одного поколения.　

Однако лучшие из новых имен должны удержаться в русском языке, и этому может способствовать комментирование их, раскрытие их этимологии.　

Жизнь ставит на повестку дня вопрос о необходимости регулирования процесса пополнения списка русских имен, вопрос, который можно решить лишь силами ученых-языковедов и писателей.　

В годы Советской власти новые имена пришли в русский язык не только из-за границы. Многие из них заимствованы из языков братских народов, населяющих нашу Родину. Ленинская национальная политика, неуклонно проводимая нашей партией, породила искреннюю дружбу и доверие между народами Советского Союза и укрепила уважение к национальным обычаям и традициям.　

Теперь никого не удивляют случаи, когда русские граждане носят красивые грузинские имена Тариэль или Автандил, узбекские Тимур или Лола, азербайджанские Лейла или Сулейман.　

Эти заимствования из национальных языков СССР и языков народов Западной Европы заметно меняют общий облик перечня русских личных имен. Они делают его более интернациональным, что само по себе является фактом закономерным и прогрессивным. Процесс интернационализации той части словаря русского языка, которую составляют личные имена, есть частный пример великого процесса интернационализации языков вообще, ведущего, как учит марксизм, к созданию единого мирового языка, на котором будет говорить освобожденное человечество после победы коммунизма во всемирном масштабе.　

Однако, рассматривая этот процесс, мы не можем видеть только одну его сторону — факты заимствования иностранных имен русскими людьми, так как еще более многочисленными являются примеры, когда русские имена проникают в национальные языки братских народов нашей страны.　

Тысячи граждан союзных и автономных советских национальных республик берут русские имена и дают их своим детям. Движет ими при этом не что иное, как глубокое чувство признательности к своему старшему брату — русскому народу — за все то хорошее и радостное, что принес он в их жизнь вместе с великой социалистической революцией. В наши дни обычными становятся факты, когда коренные, например, армяне, называют себя русскими именами — Антоном или Виктором, а абхазцы — Юрием или Зоей. Даже в сочетании с национальными отчествами эти русские имена уже не «режут слух» жителей Кавказа: Антон Ервандович, Виктор Амазаспович, Юрий Тариэлович.　

По-обычному выглядят русские имена и в соединении с аджарскими, эстонскими, бурятскими и иными нерусскими отчествами: Александр Дурсунович, Иван Густавович, Лилия Фрицевна, Андрей Урупхеевич^[7].

Русские имена теперь широко шагнули за рубежи нашей Родины и начинают обживаться в языках народов Европы, Азии, Африки и Америки. Их носят теперь и чехи, и немцы, и индийцы, и кубинцы, и вьетнамцы, и гвинейцы. Вани и Юры, Володи и Нади, Оли и Шуры, желтые, смуглые и совсем чернокожие, бегают нынче не только под русскими березками, но и под ветвистыми чинарами, под оливами и пальмами.　

В этой, с каждым годом растущей, популярности русских имен выражается искренняя симпатия народов Земли к советским людям, восхищение их великими свершениями, широтой русской души, чудесным русским характером и умом.　

Нам же, русским, хозяевам всего того, что вызывает у иных народов любовь и уважение, надо с большим вниманием и бережливостью относиться к своим именам, которые являются частью величайшего сокровища, название которому — великий русский язык.

* * *

Подводя итоги всему сказанному об истории заимствованных личных имен в нашем языке, можно сказать, что все они давно стали русскими именами, и лишь только в целях этимологической систематизации современные русские личные имена можно разделить на четыре группы:　

1) Имена чисто русского или славянского корня:

2) Имена, заимствованные русским языком в отдаленные исторические эпохи:

3) Имена, пришедшие в наш язык в более близкое к нам время:

4) Имена, являющиеся продуктом словотворчества в послеоктябрьский период:

Некоторые из заимствованных имен прочно вошли в наш лексикон и теряют оттенок «нерусскости», «иноземности». Произойдет ли это с другими именами-«иностранцами», покажет время.

РУССКИЕ ОТЧЕСТВА

Отчества в том понимании, к какому привыкли мы, русские, встречаются не у всех народов. В русском языке они существуют издавна.　

Памятники русской письменности XI–XII вв. донесли до нас уже вполне сформировавшиеся отчества; они состояли в ту эпоху из двух слов: из слова «сын» и притяжательного прилагательного, образованного от имени отца с помощью одного из следующих суффиксов: -ль, -ев, -ов, -ин, -ич.　

Так, от имени Изяслав тогда образовалось отчество «сын Изяславль», от имени Добрыня — «сын Добрынь», от имени Лазарь — «сын Лазарев» и т. д. Вторые слова этих словосочетаний и были притяжательными прилагательными, отвечавшими на вопрос «чей?».　

При классовом разделении славянского племени его знатная верхушка присвоила себе право носить отчества с суффиксами -ич и -ль (ь). Отчества с суффиксами -ин, -ов, -ев объявила «низкими», простонародными. Это было способом обеспечить быстрое узнавание «вячших» людей и воздание им почестей не только по их личным заслугам, но и по заслугам их отцов.　

Именно такое разделение отчеств вызвало к жизни народное изречение, сохранившееся в одной из старинных песен:　

Летописи и старинные деловые бумаги сохраняют многочисленные следы такого классового разделения отчеств: князья и бояре в них «величаются» не так, как простолюдины, смерды. Например, в Ипатьевской летописи мы встречаем выражение «князь Брячислав сын Изяславль», в Лаврентьевской — «посадник Констянтин сын Добрынь», в третьем древнем письменном документе — «простолюдин Алекса сын Лазарев».　

Вероятно, от той поры сохранился и глагол «величать» в значении «называть человека по отчеству».　

В XIII веке «знатный» суффикс -ль (ь) вышел из употребления. Его следы остались лишь в названиях древних русских населенных пунктов: Ярославль, Путивль, Житомир и т. п. В этих словах элемент -ль и есть тот древний суффикс, равнозначный современным словам «принадлежащий тому-то»: Ярославль — это «город Ярослава», Путивль — «город Путива (Путивоя)», Житомир — «город Житомира».　

В результате «падения» суффикса -ль единственным признаком «знатного» отчества оказался суффикс -ич. Он много веков в русском языке играл такую же роль, какую играют до сих пор в немецком языке частица фон, во французском — частица де, в шотландском — частица О', которые служат показателем дворянского происхождения владельца фамилии с такими элементами в ней.

Из-за формы отчеств на Руси нередко возникали споры и писались даже царские указы. Из документов XVII века, к примеру, известно, что брат казненного в 1648 году одного из важных царских чиновников, окольничего Петра Траханиотова, «бил челом» царю Алексею Михайловичу о том, чтобы «государь бы его пожаловал, велел брата его, Петра, в своих государевых грамотах и памятех писать по прежнему своему жалованию окольничим с -вичом, чтобы ему, Ивану, и роду его в веки перед своею братьею в позоре не быть». А писать такую челобитную пришлось из-за того, что окольничего Петра после его казни стали именовать «позорным» отчеством «без -вича», то есть Петр Тихонов Траханиотов. И царь внял голосу просителя: в тот же день он «велел во всех делех, в грамотех и памятех… окольничего Петра Тихоновича имя писать окольничим с —вичом»^[8].　

Подобную же щепетильность русские бояре проявляли и в отношении отчеств своих супруг. Попытки написать отчество знатной женщины с «низким» суффиксом вызывали также возмущение. В 1685 году был издан специальный царский указ, в котором было недвусмысленно сказано, что «буде кто напишет думного дворянина жену без -вича… за то править бесчестье»^[9].　

С другой стороны, история знает много случаев, когда московские бояре использовали «низкие» формы отчеств для того, чтобы унизить тех, кто был почему-либо неугоден им. Нередко таким способом они выражали свое неуважение к представителям украинского, белорусского и польского дворянства, которое считали второстепенным. Так, послы украинского гетмана Б. Хмельницкого, Герасим Яцкевич и Павел Обрамович, в московских документах именуются Герасимом Яковлевым и Павлом Обрамовым, а полковник Онтон Жданович — Онтоном Ждановым^[10]. Даже самогó прославленного гетмана московские бояре не раз упрекали в том, что он «непристойно величается отчеством на -вич» и требовали от него простонародного отчества: Богдан Михайлов сын.　

В XVIII веке эта древняя феодальная традиция получила новую трактовку, приспособленную к введенной Петром I «Табели о рангах»^[11]. В «Чиновной росписи», составленной по распоряжению Екатерины II, было сказано, что отчества «особ первых пяти классов» должны писаться «полно, с окончанием -вич»; отчества лиц шестого-восьмого классов рекомендовалось писать «с окончанием -ов или -ин». У всех прочих чинов в деловых бумагах отчеств указывать было не положено.　

Этим законодательным актом Екатерина II пополнила список «дворянских» суффиксов в отчествах, введя в их число и суффиксы -ев, -ов, -ин. Фактически с этой поры все отчества стали принадлежностью господствующего класса и чиновничества, а крестьяне и мелкие горожане лишались права «величаться» по отцу и должны были довольствоваться лишь одним именем.　

Более того, в разговоре с господами крепостные крестьяне должны были употреблять только унизительные варианты своих имен. Даже полное имя считалось недопустимой роскошью для «мужика». Такая традиция оскорбляла чувство достоинства простых людей и вызывала протест передовых деятелей русского общества. Великий русский критик-демократ В. Г. Белинский писал по этому поводу, что Россия его времени «представляет собой ужасное зрелище страны… где люди сами себя называют не именами, а кличками: Ваньками, Васьками, Стешками, Палашками…»^[12].　

Сословные формы русских отчеств XVIII–XIX вв. нашли свое отражение в нашей художественной литературе. В этом отношении особый интерес представляет повесть А. С. Пушкина «Дубровский». Все персонажи этой повести делятся на тех, кто величается отчеством, и тех, кого зовут просто по имени. Так, отставной генерал-аншеф Троекуров именуется в ней Кирилом Петровичем, дворяне Дубровские — Андреем Гавриловичем и Владимиром Андреевичем. Их отчества имеют полный «дворянский» суффикс -ович, -евич. Сосед Троекурова, тоже дворянин, но менее уважаемый, чем первые, носит отчество с сокращенным и поэтому менее почетным суффиксом —ич: Антон Пафнутьич, хотя он тоже официально имеет право именоваться Пафнутьевичем.　

Цитируя в повести судебное решение по поводу тяжбы двух ее героев, А. С. Пушкин сохраняет в нем стиль деловых бумаг своего времени и в том числе формы отчеств. Они оказываются весьма архаичными, средневековыми: в отчествах сохраняется еще слово «сын», только ставится оно не перед именем отца, а после него. В судебных бумагах генерал Троекуров и все остальные лица, упоминаемые в них, именуются одинаково: Кирила Петров сын Троекуров, Андрей Гаврилов сын Дубровский, Фаддей Егоров сын Спицин, Григорий Васильев сын Соболев и т. д.　

В той же повести есть персонажи, не принадлежащие к дворянскому классу: крестьяне, мелкий чиновник, пономарь. Их отчества непохожи на дворянские. Дворовые крестьяне названы только по имени: кузнец Архип, кучер Антон, «дворовый человек» Григорий, «бабы» Василиса и Лукерья. Лишь старая няня молодого барина, в порядке исключения, зовется по отчеству — Егоровной, в знак особого положения ее среди дворовых. Она даже осмеливается в письме к своему господину употребить свое отчество, подписав его полным своим именем, отчеством и фамилией — Орина Егоровна Бузырёва.　

Мелкий чиновник четырнадцатого класса — станционный смотритель и самый низший из церковных служителей — пономарь уже имеют в повести отчества, но тоже «уменьшенные», сокращенные: Сидорыч, Савельич. В устах дворян такие отчества звучат пренебрежительно, а в речи крестьян — уважительно и сочувственно. В крестьянской среде вообще отчества на -ич, -ыч употреблялись чаще и охотнее, чем полные. Последние встречались лишь в свадебных припевах, где жених и невеста, независимо от их истинного положения в обществе, назывались «князем» и «княгинею».　

После крестьянской реформы 1861 г. началась нивелировка именных форм в русском языке. В деловых бумагах перестали употреблять старинную форму отчеств со словом «сын». Отчества представителей всех сословий (кроме лиц «царской крови») стали выглядеть одинаково; Иван Сидоров Петров, Михаил Александров Пешков и т. п. В этих сочетаниях слов отчествами являлись вторые; Сидоров, Александров.　

Всякие грани и различия между «знатными» и «простонародными» именными формами в нашем языке стерла Великая Октябрьская социалистическая революция, отменившая всякие сословные и классовые привилегии и объявившая полное равенство всех граждан нашей страны перед законом. Все у нас имеют право «величаться», и отчества всех форм и видов считаются одинаково почетными.　

В наши дни наблюдается новый активный процесс — в языках тех народов Советской страны, у которых раньше не было отчеств, они начинают создаваться, при этом форма заимствуется из русского языка. Иногда берется полностью русское отчество (а часто — и имя), иногда по русским образцам образуются отчества от национальных, нерусских имен.　

Интересной иллюстрацией к первому случаю является автобиографический рассказ известного чукотского писателя Ю. С. Рытхэу, в котором он передает все детали этого языкового процесса с некоторой долей юмора. Рытхэу — по происхождению коренной чукча. Чукчи же, жившие до революции в условиях родового строя, не имели ни отчеств, ни фамилий. Поэтому, когда после окончания местной школы юноша задумал ехать учиться в Ленинград, он столкнулся с необходимостью обзавестись недостающими в его наименовании элементами.　

Приехав в свой районный центр, Рытхэу зашел в местное отделение милиции, чтобы оформить паспорт. Сотрудник паспортного стола взял у него справку Уэлленского сельсовета и долго изучал ее, хотя она была написана вполне грамотно на русском языке. Затем он довольно строго спросил молодого человека:

— Как твоя фамилия?　

— Рытхэу… — робея, ответил тот.　

— Имя?　

— Рытхэу…　

— Отчество?　

— Нету…　

Милиционер отложил справку и внимательно посмотрел на юношу.　

— Послушай, — сказал он после минутного разглядывания. — Ты не древний грек и не император без номера. Ты советский человек, и поэтому я не могу тебе выдать паспорт без имени и отчества.　

— Так что же мне делать? — спросил Рытхэу.　

— Соображай.　

— Выдумать мне, что ли, имя и отчество?　

— Твое дело. Но без имени и отчества паспорта выписать не могу.　

Тогда Рытхэу разыскал в райцентре знакомого ему русского, по имени Юрий Сергеевич, и попросил его уступить свое имя и отчество. К большой радости юноши, Юрий Сергеевич охотно и без всякого сожаления или колебания разрешил воспользоваться пареньку недостающими ему именем и отчеством. После этого паспорт был оформлен, и чукотский паренек стал Юрием Сергеевичем Рытхэу. Под этим именем он и известен теперь как автор многих интересных повестей и рассказов о жизни народов далекого Севера.　

Конечно, не каждый нерусский юноша и не каждая нерусская девушка получают свои имена при таких исключительных и комичных обстоятельствах. В большинстве случаев это происходит еще в их раннем детстве, при регистрации рождения. Имена им выбирают родители, исходя из своего жизненного опыта, знакомства и интересов.

Отчества, как правило, не заимствуются у русских целиком, а образуются лишь с помощью русских суффиксов от имен отцов. Такие отчества строем своих основ четко показывают на тот национальный язык, на котором говорят их родители. Последних случаев становится все больше, и можно легко привести массу примеров для иллюстрации этого языкового явления. Вот несколько именных словосочетаний, в которых встречаются национальные по основам, но русские по оформлению отчества:　

аджарцы Лейла Сердаловна Дзнеладзе и Александр Дурсунович Тхилайшвили; грузины Парнаоз Сардионович Дугашвили и Русудан Николаевна Хомасуридзе; дагестанцы Рашидбек Алихманович Алихманов и Салигат Газимагомедовна Хайдакова; латыши Дзинтар Янович Звайгзне и Аусма Кртиевна Приеде.　

Добровольность заимствования русских форм отчеств легко доказывается тем, что наряду с приведенными выше отчествами, имеющими русские словообразовательные элементы, у тех же народов бытуют и чисто национальные отчества.　

Все эти примеры вновь подчеркивают активность того процесса интернационализации состава личных наименований, о котором говорилось уже в предыдущей главе.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКИХ ФАМИЛИЙ

Фамилия — это третье слово в полном именовании русского человека. Она передается по наследству в неизменном виде от отца к сыну, от сына к внуку и может существовать в неограниченном ряду поколений одной и той же семьи, если в каждом из них будет рождаться мужчина, так как дети обычно получают фамилию от отца и сами в свою очередь передают своим сыновьям.　

Женщины, как правило, зовутся по отцу только до замужества, и эта фамилия называется девичьей фамилией. Выходя замуж, женщины чаще всего принимают фамилию мужа, хотя бывают и такие случаи, когда жена сохраняет за собой отцовскую (девичью) фамилию, а муж при регистрации брака берет фамилию своей жены.　

История русских фамилий не столь глубоко уходит своими корнями в глубь веков и берет свое начало примерно в XVI столетии.　

Замена исконно русских имен заимствованными заметно сузила круг русских личных наименований и привела к тому, что лица, носящие одинаковые имена, стали встречаться на Руси все чаще. С усилением торговых и иных связей в стране частое совпадение людских имен стало заметной помехой в различных делах. Трудно стало узнавать человека заочно по одному только имени и отчеству, образованному тоже от «календарного» имени, не несущего в своей основе какой-либо реальной приметы внешности или характера его. На самом деле, можно ли с уверенностью было сказать, о том ли человеке идет речь, если о нем было известно лишь только то, что он «Михайло Иванов сын». Ведь в стране было много Михаилов, чьи отцы носили имя Иван.　

На выручку нашим предкам в таких случаях приходили прозвища их отцов: Косой, Большой, Булгак, Бузырь и т. п. Ссылаясь на них, можно было более точно характеризовать человека заочно: один из Михаилов оказывался Михайлом Ивановым сыном Косого, другой — Михайлом Ивановым сыном Большого, третий — Михайлом Ивановым сыном Бузырева.　

Последние слова в этих трехчленных наименованиях, представлявшие собой ссылки на прозвища отцов, получили название прозвищных отчеств.　

Прозвищные отчества образовывались с помощью тех же суффиксов, что и обычные, только суффикс -вич, как правило, в них не встречался. Произносились и писались такие прозвищные отчества обязательно после «календарных».　

Документы XIV–XV вв. и особенно XVI–XVII вв. содержат многочисленные примеры использования их в деловых бумагах. Так, в «Разрядной книге» XVI века упоминаются, например, дворяне Михайло Иванов сын Булгаков и Борис Иванов сын Перепечин. Слова «Булгаков» и «Перепечин» в этих словосочетаниях не являются еще фамилиями в современном смысле этого термина, потому что сыновья этих дворян, упомянутые в этой же книге, уже не зовутся ни Булгаковыми, ни Перепечиными.　

В конце XV века прозвищные отчества становятся наследственными и начинают уже удерживаться в течение двух-трех поколений. В этом случае они получают новое название — дедины, то есть прозвища, образованные от имени деда или прадеда. В одной старинной песне есть строчки:　

Первоначально «дедины» ничем не отличались от обычных отчеств: они согласовывались с именами и изменялись по падежам. Однако вскоре «застыли» в форме родительного падежа, сохраняя во всех случаях бывшие окончания -а или -их, -ых. Эта застывшая форма «дедин» была, видимо, их главной приметой и способом отличить их от подлинных отчеств. Так, в одной из грамот той поры мы находим два выражения: одно — «Се яз, Федор, да яз, Семен, Ивановы дети, Федоровича Сабурова», второе — «на Семене Иванове сыне Сабурова». В том и другом случае слово «Сабурова» имеет форму родительного падежа, хотя в первом случае имена, с которыми ему положено согласовываться, стоят в именительном падеже, а во втором — в предложном.　

Передаваясь по наследству во все большем ряду поколений, дедины постепенно стали превращаться в родовые прозвания, которые с XVIII века носят название фамилий.　

Родовые прозвания, становясь фамилиями, вновь приобретают способность склоняться по падежам и согласовываться с именем человека: например, из прозвания Толстово образовались склоняемые фамилии Толстов или Толстой, из прозвания Долгорукова — фамилии Долгорукий или Долгоруков и т. д.　

Лишь небольшая часть фамилий хранит в себе застывшие формы древних «дедин» и не склоняется по падежам: Нагих, Рогатых, Хитрово, Бурдаго и т. п. Такие фамилии встречаются в Сибири и на Урале.　

Первоначально фамилии использовались родовитой феодальной знатью как средство отличиться от народа. Фамилия была той ниточкой, которая связывала личность боярина или дворянина с именем какого-нибудь отдаленного, но прославленного предка. А это накладывало на потомка некий ореол, некоторый отблеск прадедовской славы, льстило самолюбию и давало повод считать себя человеком особой породы. Наконец в самом слове «фамилия» был уже момент славы, так как оно было образовано от латинского слова fama, которое можно перевести на русский язык как «известность», «знатность», «слава».　

В целях доказательств своего древнего происхождения бояре и дворяне ворошили древние бумаги и составляли затейливые схемы своих родственных связей с известными в прошлом людьми. Эти схемы носили название «родословных деревьев», корнями которых были имена прославленных предков.　

В XVIII и особенно XIX вв., когда класс дворянства стал быстро расти количественно за счет присвоения этого звания чиновникам, дослужившимся до высоких чинов, знать стала делиться на «родовую», «старую» и «новую». Представители старой знати не хотели признавать за новыми дворянами прав на дворянские привилегии, почет и уважение. Они высмеивали их плебейское прошлое, благо оно было еще у многих новых дворян на виду, и гордились древностью своих родов.

В то время, когда дворяне спорили о том, чей род более древен и чья фамилия более знатна, в среде трудового народа фамилий как таковых вообще еще не было. Не только в обычных жизненных, но и в официальных случаях крестьян и «работных людей» в начале XIX века звали по-прежнему двумя именами: календарным и прозвищным, и ходили тогда по России Иваны Умойся Грязью, Петры Савельевы Неуважай-Корыто, Иваны Колесо, Максимы Телятиковы, Федоры Слава Богу и им подобные. Они не вели счет своим предкам и не вычерчивали себе «родословных деревьев», так как были сплошь неграмотны да и не видели в этом занятии никакого проку.　

Ироническое и открыто пренебрежительное отношение трудового народа к попыткам дворян с помощью «родословных деревьев» и фамилий доказать свою избранность и знатность, показал Н. А. Некрасов в поэме «Кому на Руси жить хорошо?». В главе «Помещик» поэт передал беседу семи мужиков-правдоискателей с барином, решившим посвятить их в тайны дворянского счастья, одним из элементов которого была гордость своим «родословным деревом». Разговаривая с крестьянами, помещик спросил их:　

говорит обиженный помещик и рассказывает, что он ведет свой род от некоего татарина Оболта Оболдуева, который лет двести пятьдесят тому назад потешил государыню мехами лисиц и волков и был за это награжден «суконцем в два рубля». По матери же предок этого помещика оказался грабителем:　

Естественно, что странники назвали одного из предков барина «прохвостом», а самого Гаврилу Афанасьевича — «яблочком» от этой пахнущей грабежом «яблоньки», которая выдается им за почетное «родовое дерево».　

В XVI–XVII вв. возникли, а в XVIII–XIX вв. стали довольно распространенными двойные фамилии.　

Первоначально они возникли тоже в феодальной родовитой среде. Одни из них сливались из фамилий двух знатных породнившихся между собой родов (Скопины-Шуйские, Мусины-Пушкины и т. п.); другие возникали из подлинных фамилий и прозвищ, которые давались помещику по названию местности, где находились его феодальные владения, как это было у князя Потемкина-Таврического; третьи хранили упоминание о местах и времени боев, в которых отличился один из представителей знатной фамилии (Суворов-Рымникский).　

В XIX веке двойные фамилии стали модой в артистической среде и положили начало многим известным семьям потомственных актеров; такие же фамилии стали встречаться и у писателей. В качестве примера можно привести всем известные фамилии: Корчагина-Александровская, Книппер-Чехова, Мельников-Печерский, Гарин-Михайловский, Смирнов-Сокольский, Сергеев-Ценский и т. д.　

Конечно, в этих фамилиях нет следов известных битв и названий обширных владений. Здесь все проще, но звучат эти фамилии все-таки несколько необычно, торжественно, что, вероятно, и было во многих случаях причиной их возникновения.　

Среди многочисленных и разнообразных русских фамилий с давних пор выделялись как наиболее «аристократические» фамилии с суффиксом -ский, -цкий. Возможно, это произошло потому, что в древних летописях к именам князей обычно прибавлялось географическое определение, состоявшее из прилагательного на -цкий, -ский: Александр Невский, Михаил Галицкий, Владимир Киевский. В XIX веке много фамилий на -ский появилось в среде русского духовенства, хотя представители его никакой родственной связи не имели с древними русскими князьями. Возникали эти фамилии у церковников настолько оригинальным путем, что об этом стоит рассказать более подробно.　

В первой половине прошлого столетия значительная часть сельских церковников не имела фамилий, потому что выходили они обычно из крестьянской, то есть тоже бесфамильной среды, а постригаясь в священнический сан, лишались ее вообще; их звали по чину и имени: поп Михей, дьякон Феодосий или отец Михей, отец Феодосий. Но пришло время, когда и священники должны были иметь гражданские фамилии; тогда-то и началось спешное их формирование.　

Обычно фамилии будущим священнослужителям присваивались при поступлении их в духовную семинарию. После приемных экзаменов новичков выстраивали в актовом зале, и ректор проходил вдоль строя будущих бурсаков, знакомясь с ними. Если в ряду новеньких оказывался юноша без фамилии, ректор придумывал ее тут же на ходу и объявлял семинаристу. Чаще всего основой фамилии в таких случаях становились названия приходов, в которых жили родители бесфамильных. Между ректором и бурсаками происходил при этом такой разговор:　

— Как тебя зовут? — спрашивал первый.　

— Михаилом… — отвечал бурсак.　

— Твоя фамилия?　

— Нет ее у меня.　

— Из какого ты прихода?　

— От Благовещенья.　

— Будешь, значит, носить фамилию Благовещенский.　

Ректор шел дальше, звучали новые названия приходов, и в ряду семинаристов появлялись новоиспеченные Благовещенские, Воскресенские, Богородицкие, Троицкие, Сретенские и т. п.　

Иногда фантазия начальника семинарии находила себе пищу в иных сферах. Он вдруг обращал внимание на наружность своих подопечных, и тогда возникали фамилии Белов, Чернов, Сизов, Рыжов. Названия праздников или дней недели тоже иногда становились основой фамилии: от слова «суббота» образовывалась фамилия Субботин, от слова «пасха» — Пасхин, от «троицы»— Троицын и т. д.　

Наконец, некоторые воспитанники духовных училищ были обязаны своей фамилией шутливым настроениям своих пастырей. Шутки ради последние называли их греческими и латинскими прозвищами: Неофитов (от греч. neofitos — новичок), Агриколянский (от лат. agricola — землепашец), Беневоленский (от лат. bene — хорошо и volens — желающий).

Эти фамилии-шутки были иногда весьма оригинальны. У А. П. Чехова в одном произведении упомянута анекдотическая фамилия Черноморепоколенпереходященский. Но она не является самой смешной. Ученый-языковед проф. А. М. Селищев в одной из своих статей, посвященных проблемам ономастики, приводит в качестве примера оригинальных «поповских» фамилий еще более поразительную — Череззаборнадевокглядященский.　

В среде русского крестьянства фамилии в их современном значении стали массовыми после отмены крепостного права. Они возникли в большинстве своем из прозвищ самих крестьян или их отцов и дедов и фиксировались чиновниками, проводившими перепись населения после реформы.　

Фамилии крестьян, рабочих, ремесленников, торговцев несли в своих корнях память о профессиях и характерах основателей их трудовых родов. Фамилия Бондаревы напоминает о том, что кто-то из не столь уж далеких предков делал бочки и другую деревянную посуду; Гончаровы указывает на занятия гончарным делом.　

Народные фамилии очень часто точно отражают быт и нравы трудового русского народа прошлых веков, картину которых нетрудно себе представить, вчитавшись в их перечень: Винокуровы, Дегтяревы, Ковалевы, Колесниковы, Конюховы, Косаревы, Кузнецовы, Плотниковы, Решетниковы, Рыбаковы, Свинобоевы, Телегины, Токаревы, Черепановы, Соломатины, Капустины.　

У каждой такой народной фамилии есть тоже свое «родословное дерево», только оно не записано ни в каких грамотах и летописях, а восстанавливается лишь путем сбора устных преданий. Примером истории таких фамилий может служить история семьи прославленного полководца гражданской войны В. И. Чапаева.

Предки Чапаева были крестьянами. После реформы 1861 г. они стали наемными рабочими. В роду их не было постоянной фамилии: она менялась с каждым новым поколением. Устойчивую фамилию этому роду дал дед Василия Ивановича, Степан Гаврилов. Старик работал то в извозе, то на лесосплаве. Умный и расторопный Степан был избран волжскими сплавщиками на должность «старшого» в артели. Работая на выгрузке или сортировке бревен, он любил покрикивать на медлительных артельщиков: «Чапь! Чепай!», то есть «Зацепляй багром!», «Не упускай!». Этот возглас и послужил, причиной возникновения его прозвища — Чепай, Чапай, а оно позднее стало официальной фамилией его сына, а затем и знаменитого на весь мир внука В. И. Чапаева.　

После отмены крепостного права среди крестьян стали появляться носители весьма необычных для этой среды, «аристократических» фамилий на -ский, -цкий. Однако носители их не были потомками знатных дворянских родов, а скорее всего получали срои фамилии по принадлежности их отцов и дедов к числу крепостных богатых господ: Пестовские среди крестьян — это те, чьи родители принадлежали помещику Пестову, Ростовские— дворовые графов Ростовых и т. д.　

Политическая борьба в условиях жесточайшего преследования всех прогрессивно настроенных людей со стороны царского правительства была причиной возникновения в России фамилий-псевдонимов, то есть ложных, подставных фамилий (от греческого pseudonimos — носящий ложное имя).　

Примером политических и литературных псевдонимов могут служить фамилии великих сынов русского народа, которым часть своей жизни пришлось прожить в условиях строгой конспирации или за границей, — фамилии Ленин и Горький.

Владимир Ильич по отцу имел фамилию Ульянов. Став революционером-подпольщиком, он вынужден был взять ряд партийных кличек. Наиболее популярной оказалась кличка Ленин. После Октябрьской революции, будучи избранным Председателем Совета Народных Комиссаров, Ильич стал подписывать декреты и другие официальные документы двойной фамилией — Ульянов-Ленин, но в народе его знали больше как Ленина, и после его смерти именно последняя фамилия стала основной.　

Алексей Максимович при рождении был записан по фамилии его отца, мастерового малярного цеха, Пешковым. Первый свой рассказ «Макар Чудра» он опубликовал, подписав его выдуманным им самим псевдонимом Максим Горький, в котором соединил имя своего любимого отца с прилагательным, которым намекал на тяжелую жизнь, что пришлось ему испытать. Последовавшие за первым рассказом другие произведения скоро сделали популярным прозвище молодого писателя, а через десять-пятнадцать лет этот псевдоним стал уже всемирно известной литературной фамилией писателя.　

Ряд русских фамилий имеют явно иноязычные основы, и в этом нет ничего удивительного, так как в состав великого русского народа то и дело вливаются новые и новые граждане — выходцы из других стран и народов. С течением времени потомки этих пришельцев становятся русскими, а их фамилии зачастую претерпевают такую серьезную языковую переделку, что трудно бывает докопаться до их первоначальных основ. Так, в русских фамилиях Бурнашев, Левштин и других исследователи обнаруживают то английские (Burness), то немецкие (Lowenstein) корни. В других случаях анализ таких фамилий оказывается более простым: фамилия Сидоренков намекает на украинское ее происхождение и т. д.

Русские фамилии так разнообразны, что нет возможности характеризовать их все в таком беглом очерке. Исследование их может дать богатый и интересный материал как для историка-языковеда, так и для историка вообще. В основах современных русских фамилий хранятся корни очень древних слов, которые в чистом виде давно вышли из употребления и часто не зафиксированы даже в самых полных лексиконах. Разве не удивительно узнать, что фамилия Елагин произошла от прозвища Елага, которое обозначало «пиво», «бражка», а фамилия Завьяловы — от прозвища Завьял, то есть человек, которого может зимой на ходу снегом «завьять», «завеять», настолько он медлителен.　

Прав был Н. В. Гоголь, сказавший в поэме «Мертвые души»: 　

«Выражается сильно российский народ! и если наградит кого словцом, то пойдет оно ему в род и потомство, утащит он его с собой и на службу, и в отставку, и в Петербург, и на край света. И как уж потом ни хитри и ни облагораживай свое прозвище, хоть заставь пишущих людишек выводить его за наемную плату от древнекняжеского рода, ничто не поможет: каркнет само за себя прозвище во все свое воронье горло и скажет ясно, откуда вылетела птица. Произнесенное метко, все равно, что писанное, не вырубливается топором. А уж куды бывает метко все то, что вышло из глубины Руси, где нет ни немецких, ни чухонских, ни всяких иных племен, а все сам-самородок, живой и бойкий русский ум, что не лезет за словом в карман, не высиживает его, как наседка цыплят, а влепливает сразу, как пашпорт на вечную носку, и нечего прибавлять уже потом, какой у тебя нос или губы, — одной чертой обрисован ты с ног до головы»^[13]

КАК ВЫБРАТЬ ИМЯ РЕБЕНКУ?

Имя дается человеку один раз, при рождении, и сопутствует ему всю жизнь. Выбирая имя ребенку, родители должны думатьо его будущем, чтобы став взрослыми, их сын или дочь не испытывали стеснения перед людьми и обиды на родителей за легкомысленно придуманное, или слишком «оригинальное» имя.　

Имен на свете много, хороших, разных. Каждый может выбрать по своему вкусу.　

Русские народные имена несут в себе заряд бодрости и характеризуют людей с самых лучших сторон. Если проанализировать их именно с этой точки зрения, то можно обнаружить в перечне русских имен такие, которые:　

а) говорят о силе людей, их энергии и жизнеспособности: Артем — «здоровяк», Григорий — «бодрый», Римма — «веселая», «румяная»;　

б) напоминают о мужестве, зовут к счастью, славе и победе: Макар — «счастливчик», Виринея — «вестница победы»;

в) воспевают красоту человека, блеск и изящество его фигуры: Евграф— «красавец», Глафира— «изящная»;　

г) символизируют радость, любовь и свет: Лука — «ясный», «светлый», Манефа — «радостная», Филат — «любимый»;　

д) могут считаться синонимами таких замечательных понятий, как «мир», «душевная чистота», «благородство»: Агния — «чистая», Иринарх — «миротворец», Геннадий — «благородный человек»;　

е) говорят о строгости и властности их владельцев: Кирилл — «властный», Василиса — «царица», Регина — «правительница»;　

ж) заставляют верить в талантливость людей, в их ум и трудолюбие: Капитон — «умный», Муза — «талантливая», Егор — «землепашец».　

Красота русских имен в их звучности, музыкальности. В этом отношении они могут успешно конкурировать с именами других народов.　

Звуковая красота традиционных русских имен определяется тем, что в их составе много гласных и носовых согласных звуков. Возьмите, к примеру, имена Нина, Светлана, Никанор, Пантелеймон. Как легко они произносятся, как красиво звучат! И все это потому, что в них много звуков а, о, е, и, м, н.　

В других наших именах чаще попадаются другие согласные: р, с, п, т, но это не делает их хуже первых: в них чувствуется больше «крепости», «добротности», звуковой «упругости»: Петр, Григорий, Маргарита, Филарет.　

Однако в поисках звучных, красивых имен некоторые родители бросаются в сторону от главного пути: они ищут такие имена в языках западноевропейских народов, среди слов, имеющих отвлеченный характер и, что еще хуже, — в научно-технических словарях. Это привело к тому, что из-за «звучной» оболочки некоторых имен стали выглядывать существа и понятия, не имеющие никакого отношения к человеческой личности. Мы об этом уже говорили, но хочется привести и покритиковать еще несколько неудачных во многих отношениях имен.　

Погоня за оригинальностью привела некоторых отцов и матерей к мысли о допустимости превращать имена их сыновей и дочерей в своеобразные семейные справочники, в которых можно найти заметки о событиях из их жизни. В результате появились имена: Кзета, означающее «крымское землетрясение», которое пришлось пережить родителям в год рождения дочери; Арта — от «артиллерия», род войск, в которых служил родитель; Желдора, увековечившая причастность отца к железнодорожному транспорту.　

Разве это имена и тем более — русские? За такие имена дети никогда не скажут спасибо своим родителям. А есть и такие имена, за которые прямо-таки судить надо: Главсп — «главспирт».　

Немногим лучше и такие имена, как Лирика, Идея, Эра, Электрон, Спутник, Ракета и даже Дифференциал. Ведь это же научные и технические термины! За ними не видно человека.　

Выбирая имя ребенку, родители обязаны подумать и о том, как оно зазвучит в домашней обстановке, в ласкательном варианте. Николай, например, звучит замечательно: Коля, Коленька, Колюнчик, Николушка. Имя Иван может превратиться во множество ласковых детских названий: Ваня, Ванечка, Ванюша, Иванушка, Ванчик и т. д. А что можно «выдавить» из такого имени, как Трактор? Тракторок, Торик? Трактик? Или Идея: Дея? Деечка?

Трудно поддаются переделке в этом отношении и иностранные имена.　

Выбирая имя ребенку, не следует забывать и о наиболее удачном сочетании имени, отчества и фамилии. Петр Николаевич Коновалов или Татьяна Ксенофонтовна Рыбина — звучат по-русски, просто и однородно. Но Венера Сидоровна Курицына или Адольф Иванович Быков — вызывают по меньшей мере удивление. Прав наш современный поэт-сатирик, осмеявший попытки некоторых людей соединить в названиях своих наследников несоединимые вещи. Мы согласны с ним, когда он говорит, что　

Мы, русские, — богачи в области имен: их у нас сотни. Выбирай любое. Всем хватит имен, хороших и разных. Русские имена отобраны народом на протяжении многих веков.　

Чтобы не ходили по нашей земле под русскими фамилиями Железные дороги, Главспирты, Джоны и Чаны, стоит посмотреть по-новому на наши старые русские имена. Нельзя ли заставить их «сиять заново», как говорил поэт? Ведь, кроме благозвучия, в старинных русских именах заложен глубокий смысл. Только он, к сожалению, зачастую не всем известен.　

Чтобы помочь читателю узнать, что значит то или иное русское имя, как оно правильно пишется и произносится, в книжке дается небольшой словарь-справочник русских имен.

КРАТКИЙ СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК РУССКИХ ИМЕН

ЖЕНСКИЕ ИМЕНА

Авдóтья (-ье)^[15] — милая, умная, симпатичная (с греч.). Имя Авдотья является народным вариантом имени Евдокия (см.). Ласкат.: Дуня, Дуняша, Дунечка.　

Августа (-е) — величественная, почтенная (лат. augusta). Ласкат.: Густя, Густенька.　

Агáфья (-ье) — добрая, милая, благородная (от греч. agathos). Варианты: Агата, Огапья. Ласкат.: Агаша, Гашенька.

Аглáя (-е) — веселая, пышная, блестящая, радостная (греч. aglaia). В мифологии древних греков Аглая — одна из харит, богиня красоты, радости, олицетворение женской прелести. Ласкат.: Глаша, Глашенька.

Агнéсса (-е) — чистая, скромная, непорочная (то же, что Агния). Ласкат.: Агнюша, Геся.

Агния (-ии) — чистая, скромная, непорочная, девственная (от греч. agneia). Ласкат.: Геся, Агнюша, Нюша.

Аграфена (-е) — крестьянка, сельская жительница (то же, что Агриппина). Ласкат.: Груня, Груша, Феня.

Агриппи́на (-е) — крестьянка, сельская жительница (от лат. agrippa). Ласкат.: Груша, Груня, Тина, Пина.

Адели́на (-е) — благородная девушка, дочь известных родителей (от др.-нем. aedel). Ласкат.: Ада, Адочка, Лина, Линочка. Варианты: Адель, Адалина, Аделаида.

Азалия (-ии) — безмятежная, спокойная, доверчивая, невозмутимая (от греч. a-saleyo). Ласкат.: Аза, Азочка, Лия, Лиечка.　

Акси́нья (-ье) — кормилица, гостеприимная хозяйка (от греч. auxano). Ср. муж. имя Авксентий, а также ж. и. Ксения. Ласкат.: Аксюша, Ксюша, Ксеня.

Акули́на (-е) — орличк, «орел-женщина» (от лат. aquila). Вариант: Акилина (устар.). Ласкат.: Лина, Линочка, Акулинка.

Алевти́на (-е) — неприступная, неуловимая, чуждая дурного (от греч. a-leptos). Ласкат.: Аля, Алина, Тина, Тиночка, Тинуся.　

Алексáндра (-е) — мужественная защитница (от греч. alexo и aner, andr). Ср. м. и. Александр. Ласкат.: Саша, Саня, Аля, Шура.

Алёна (-е) — светлая, ясная, солнечная. Народный вариант имени Елена. Ласкат.: Аленушка, Аля, Лена.

Алла (-е) — женское имя, получившее распространение в последние 30–40 лет. Его значение неясно. Ласкат.: Аллочка, Аля.　

Альби́на (-е) — светлая, утренняя, блондинка (от лат. alba). Ласкат.: Аля, Алечка, Альбинка.

Анастаси́я (-ии) — непоседа, бунтарка, возмутительница спокойствия (от греч. aná-stasis). Ласкат.: Настя, Настенька.

Ангели́на (-е) — вестница, посланница (от греч. aggelos). Ласкат.: Лина, Линочка, Геля, Гелочка.

Анжели́ка (-е) — то же, что Ангелина. Ласкат.: Лика, Анжуля.

Ани́сья (-ье) — полезная, благотворная, прекращающая страдания (от греч. onesimos). В древности — Онисья. Ласкат.: Аня, Нюся, Нюсечка.

Анна (-е) — красивая, богатая, чудесная (др.-евр.). В древности — Иоанна; франц. Жанна. Ласкат.: Аня, Анечка, Анюта, Нюра, Нюрочка, Нюша.

Антони́на (-е) — веселая, беспечальная, не знающая горя (от греч. ant- и onia). Ласкат.: Тоня, Тонечка, Тонюся.

Антони́да (-е) — дочь весельчака, дочь Антона (см. муж. и. Антон). Ласкат.: Тоня, Тонечка, Ида, Идочка.

Анфи́са (-е) — цветущая, полная жизни (от греч. anthesis). Ласкат.: Фиса, Фисочка.

Анфи́я (-ии) — то же, что Анфиса: цветущая, здоровая (от греч. antheia). Ласкат.: Фия, Фиечка.

Аполлинáрия (-ии) — красивая, умная, ловкая; буквально — «посвященная Аполлону», богу света, красоты, наук и поэзии. Ласкат.: Поля, Полечка.

Ариáдна (-е) — прекрасная, самая радостная, самая веселая (отгреч. ari + adona, edone; Ariadna). У древних греков существовал миф об Ариадне, дочери критского царя Миноса, которая спасла героя Тесея, обреченного чудовищем Минотавром на съедение в лабиринте. Ариадна дала Тесею клубок ниток, с помощью которого он сумел выбраться из лабиринта. Отсюда выражение — «нить Ариадны». Ласкат.: Рита, Риточка, Ада, Адочка.

Ари́на (-е) — мирная, миролюбивая, спокойная; то же, что Ирина. Ласкат.: Ариша, Аринка, Рина, Риночка.　

Аркáдия (-ии) — спокойная, безмятежная, идеальная (греч.). У древних греков — Аркадия — горная страна в центре Пелопонесского п-ва, которая представлялась как край счастливого, беспечного существования, заселенный влюбленными друг в друга пастухами и пастушками. Ласкат.: Ара, Арочка, Дия.　

Афанáсия (-ии) — вечная, неумирающая, бессмертная (греч. athanasia). Ласкат.: Фаня, Фанечка.

Валенти́на (-е) — здоровая, сильная, крепкая (от лат. valentis). Ласкат.: Валя, Валечка, Валюта.

Валéрия (-ии) — то же, что Валентина (от лаг. valere). Ласкат.: Валя, Валюша, Лера, Лерочка.

Варвáра (-е) — чужеземка, иностранка (от греч. barbaros). Ласкат.: Варя, Варюша, Варечка.

Васили́са (-е) — царевна (греч. basileia-basilissa). Ласкат.: Лисочка, Лисичка, Васочка.

Вáсса (-е) — царица [от греч. bа- (сокращ. от bаsileys) царь + суфф. ssa], Ласкат.: Васочка, Васёнка.

Вéра (-е) — русское имя, значение которого совпадает с значением нарицательного сущ. вера. Вошло в список русских имен как перевод греч. имени Пистис (pistis — вера). Ласкат.: Верочка, Верунчик.

Верони́ка (-е) — удачливая, приносящая победу (от греч. berenike). Ласкат.: Верочка, Верунчик.

Вивéя (-е) — живая, свежая, пылкая (от лат. viva). Ласкат.: Вея, Веечка.

Виктóрия (-ии) — победа (лат. victoria). Ласкат.: Вика.

Виолéтта (-е) — фиалочка (от лат. viola — фиалка, левкой). Ласкат.: Лета, Леточка.

Витали́на (-е) — жизнеспособная, живая, долговечная (от лат. vitalis). Ласкат.: Лина, Линочка, Вита, Виточка.　

Владислáва (-е) — владеющая славой, славная, известная, почтенная, уважаемая (славянск.). Ласкат.: Слава, Славочка.　

Гали́на (-е) — тихая, спокойная, безмятежная (от греч. galene). Ласкат.: Галя, Галочка, Галинка.

Гертру́да (-е) — храбрая, воинственная (др.-нем.) В последнее время осмысливается также как «героиня труда», что, конечно, не имеет никакой связи с истинной историей этого имени. Ласкат.: Гера, Герочка.　

Глафи́ра (-е) — изящная, учтивая, воспитанная, (от греч. glafyria). Ласкат.: Глаша, Глашенька.　

Гликéрия (-ии) — сладкая, милая, любимая (от греч. glykeia). Ласкат.: Лика.

Градислáва (-е) — берегущая свою славу, честная (от «градити» — беречь, охранять + «слава»; др.-славянск.). Ласкат.: Граня, Гранечка, Слава, Славочка.

Гранислава (-е) — совершенствующая свою славу (от «гранити» — оттачивать, шлифовать + слава; др. — слав.). Ласкат.: Граня, Гранечка.

Дáрья (-е) — победительница, повелительница, царица (др.-перс.). Ласкат.: Даша, Дашенька.

Ди́на (-е) — бойкая, подвижная, неугомонная, (от греч. dine, dina, dineo). Ласкат.: Диночка, Динуся.

Диáна (-е) — неприступная девственница, честнейшая, строгая; имя богини охоты, лунных ночей у древних римлян (лат). Ласкат.: Дина, Диночка, Дианочка.

Дóра (-е) — подарок (от греч. doros). Ласкат.: Дорочка.

Дóмна (-е) — хозяйка дома, властная, распорядительная женщина (лат. domna). Ласкат.: Домнушка, Нусик.　

Евгéния (-ии) — благородная, обладающая возвышенными чувствами, дочь хороших родителей (от греч. eugenia). Ласкат.: Еня, Енюша, Женя, Женечка.

Евдоки́я (-ии) — добрая, славная, обходительная, уважаемая, доблестная (от греч. eudokia). Народный вариант — Авдотья. Ласкат.: Дуня, Дуняша.　

Евдокси́я (-ии) — почтенная, уважаемая (от греч. eudoxia). Ласкат.: Евочка, Дуся, Дусечка.

Евлáлия (-ии) — красноречивая, опьяняющая речами (от греч. eulalos). Ласкат.: Ляля, Лаша.　

Евлáмпия (-ии) — светлая, солнечная, просвещенная (от греч.: eulampás). Ласкат.: Евлаша.　

Евлáрия (-ии) — красивая, прелестная, красиво поющая (от греч. eu + laros). Ласкат.: Евлаша, Ларя, Ларочка.　

Евпракси́я (-ии) — благоденствующая, хорошо живущая, благовоспитанная (от греч. eupraxia). Ласкат.: Параша, Ксюша, Евочка.　

Евстóлия (-ии) — пышно одетая, богатая, обеспеченная (от греч. eustolos). Ласкат.: Толя, Толечка, Толенька.　

Евфáлия (-ии) — плодовитая, жизнеспособная (от греч. eu + fales; fallos). Ласкат.: Фаля, Фалечка.　

Евфи́мия (-ии) — молчаливая, почтительная (от греч. eufemia). Народные варианты — Офимья, Афимья. Ласкат.: Фима, Фимочка.

Евфроси́ния (-ии) — радостная, веселая, смешливая (от греч. eufrosyne). Ласкат.: Фрося, Фросечка.　

Екатери́на (-е) — нежная, кроткая, скромная (от греч. ek + terin, tereina). Народное — Катерина. Ласкат.: Катя, Катечка, Катюша.　

Елéна (-е) — светлая, ясная, солнечная, веселая (от греч. elios). Ласкат.: Лена, Леночка, Ленуся, Неля, Нелечка, Еленка.　

Елизавéта (-е) — почтительная, скромная, верная (от др.-евр. elischeba). Ласкат.: Лиза, Лизонька, Лизочка.　

3инаи́да (-е) — прекрасная, совершенная, могучая; буквально: «дочь бога Зевса» (от греч. Zenoidos). Ласкат.: Зина, Зиночка.　

Злáта (-е) — золотая, светлокудрая (славянск.) Ласкат.: Златочка, Золотинка, Лата.　

Зóя (-е) — живая, полная жизни, сама жизнь (греч. zoa, zoe). Ласкат.: Зоечка, Зоенька, Зоюша.

И́да (-е) — зоркая, наблюдательная, любознательная (от греч. eido). Ласкат.: Идочка, Идуся.　

Изóльда (-е) — светлокудрая; буквально: «изо льда и золота» (др.-нем. Eis + Gold). Ласкат.: Иза, Изочка.　

Инéсса (-е) — бурная, подвижная, неусидчивая (от лат. inna). Ласкат.: Инночка, Инуся.　

И́нна (-е) — бурная, подвижная, неусидчивая (от лат. inna). Ласкат.: Инночка, Инуся.

Ирои́да (-е) — смелая, мужественная, уважаемая; буквально: «дочь героя» (от греч. eroine, eroidos). Вариант: Ираида. Ласкат.: Ира, Ирочка, Ирунчик.　

Ири́на (-е) — мирная, спокойная, умиротворяющая; буквально «богиня мирной жизни» (греч. eirena). Вариант: Ирена. Ласкат.: Ира, Ирочка, Иринка.　

И́я (дат. пад.: Ии) — фиалка (от греч. ion). Ласкат.: Иечка.

Калéрия (-ии) — горячая, пылкая, волнующая, любвеобильная (от лат. calere). Ласкат.: Лера, Лерочка.　

Калли́ста (-е) — прекрасная, прелестная, изящная (от греч. kallistos). Ласкат.: Каля, Калюша.　

Капитоли́на (-е) — умная, важная, главная; буквально: «капитолийская», т. е. жительница Капитолия (так в древнем Риме назывался главный храм) (от лат. capitolina). Ласкат.: Капа, Капочка, Лина, Линочка.　

Ки́ра (-е) — властная, сильная, домовитая (от греч. kyros). Ласкат.: Кирочка.

Клáвдия (-ии) — скрытная, ненадежная, шаткая, (лат. claudia). Ласкат.: Клава, Клавочка, Клаша.　

Клáра (-е) — ясная, светлая, блестящая, славная (от лат. clara). Ласкат.: Кларочка, Лара.　

Клеопáтра (-е) — дочь, прославившая отца и родину (от греч. kleo + patros). Ласкат.: Лия, Лиечка.　

Клементи́на (-е) — нежная, кроткая, ласковая, спокойная, снисходительная (от лат. dementis). Ласкат.: Клима, Климочка.

Ксéния (-ии) — гостеприимная, добрая (от греч. xenia). Ласкат.: Ксюша. Ксенечка.　

Лари́са (-е) — прелестная, красивая, душистая (от греч. laris). Есть и другое толкование: чайка (от греч. laros). Ласкат.: Лара, Ларочка, Риса.　

Леокáдия (-ии) — белокурая, светлая; буквально: жительница Левкади (от греч. Leykados; leykas). Ласкат.: Лия, Лиечка, Лёка.　

Ли́дия (-ии) — африканка, жительница страны Лидии (жители древней Малой Азии называли Лидией земли, охватывающие сев.-вост. часть Африки; лидийцами звали эфиопов, египтян, ливийцев, которые часто служили в качестве наемных воинов в войсках восточных владык и отличались искусством меткой стрельбы из лука). Ласкат.: Лида, Лидочка.

Ли́лия (-ии) — белокурая, белая, лилия (цветок); (от лат. lilium). Ласкат.: Лиля, Лилечка.　

Ли́я (дат. п. Лии) — пленница (от греч. leie, leia). Ласкат.: Лиечка, Люся.　

Лукéрья (-ье) — светлая, ясная, блестящая (от лат. luceo). Ласкат.: Луша, Лушенька.　

Луки́я (-ии) — светлая, ясная, блестящая (от лат. luceo). Ласкат.: Луша, Лучик.　

Любóвь (д. п. Любови) — русское имя, равнозначное нарицательному существ, любовь. Вошло в перечень женск. имен как перевод греч. имени Агапэ (ср. русск. Агапья, Агафья). Ласкат.: Люба, Любочка, Любонька, Любаша.

Людми́ла (-е) — милая людям, добрая, отзывчивая (самобытное русское имя, созданное по типу древних сложных имен). Ласкат.: Люда, Людочка, Люся, Люсенька, Лисичка.　

Лю́ция (-ии) — светлая, ясная, блестящая; то же, что Лукия, Лукерья (от лат. luceo). Ласкат.: Люся.　

Мáвра (-е) — смуглянка, брюнетка, мавританка (от греч. mauros, amauros). Ласкат.: Мавруша, Маврунька, Маня.　

Мáйя (-йе) — мама, матушка, кормилица (от греч. maia). В мифологии индийцев Майя — мать мира, прародительница вселенной. Ласкат.: Маечка, Маюся.　

Манéфа (-е) — бойкая, подвижная, веселая, отважная (от греч. mainomai). Ласкат.: Маня, Манечка.

Маргари́та (-е) — жемчужина, перл. (лат. margarita). Ласкат.: Рита, Риточка, Ритуся.　

Маремья́на (-е) — высокая, превосходная, славная; то же, что Марианна и Мария (от др.-евр. mariam). Ласкат.: Маруся.　

Мариáнна (-е) — высокая, превосходная, славная, чудесная (от др.-евр. mariam). Ласкат.: Маруся, Аня, Муся.

Мари́на (-е) — морячка (от лат. marina). Ласкат.: Мара, Марочка, Маня, Маринка.　

Мари́я (-ии) — славная, превосходная, поучающая (от др.-евр. mariam). Вариант: Марья. Ласкат.: Маня, Манечка, Маруся, Маша, Машенька.　

Мáрфа (-е) — боевая, воинственная (от лат. mаrta). В мифологии древних римлян Марс считался богом войны. Обычно в походы они выступали весной, поэтому первый весенний месяц и был назван мартом, то есть «посвященным богу Марсу». Это же значение имеет и ж. имя Марфа, а также его вариант — Марта. Ласкат.: Марфенька, Марфуша.

Матрёна (-е) — почтенная, уважаемая мать семейства (от лат. matrona). Ласкат.: Матрёша, Матрёшка.　

Мелáния (-ии) — смуглянка (от греч. melaina). Народный вариант — Маланья. Ласкат.: Малаша, Миля.

Миликтри́са (-е) — мирная, успокаивающая, умиротворяющая (от греч. melikterio, melisso). Ласкат.: Миля.　

Мелити́на (-е) — милая, «медовая» (от лат. melitinos — сладкая, как мёд). Ласкат.: Миля, Миленка.　

Мили́ца (-е) — милая, любимая, ласковая (славянск.). Ласкат.: Миля.

Му́за (-е) — умная, талантливая, музыкальная (от греч. mousa). Ласкат.: Музочка.　

Надéжда (-е) — русское имя, равнозначное нарицательному существительному надежда. Вошло в перечень русских ж. имен как перевод греч. имени Элпис. Ласкат.: Надя, Надюша, Наденька.

Натáлья (-ье) — родная (от лат. natalis). Ласкат.: Наташа, Наточка, Таточка.　

Ни́на (-е) — мечтательница, фантазерка (от славянск. «нинати» — дремать, видеть сны). Ласкат.: Ниночка, Нинуся, Нинуля.　

Нинéль (-и) — русское имя, созданное в советский период. Ласкат.: Неля, Нелечка.

Но́нна (-е) — девятая (от лат. nоnае; по происхождению родственно древним русским именам типа Первак, Третьяк). Ласкат.: Нонночка.　

О́льга (-е) — светлая, ясная, солнечная (от др.-сканд., варяжск. helgla). Ласкат.: Оля, Олечка, Олюся, Оленька, Олюнька, Лёля, Лёлечка.

Октябри́на (-е) — имя, созданное в советское время. Ласкат.: Рина, Риночка.　

Пáвла (-е) — маленькая, миниатюрная, стройная (лат. paula). Ласкат.: Паша, Пашенька, Пашуня, Паня, Панюра, Панечка.　

Парфéния (-ии) — честная, чистая, непорочная, девственная (от греч. parthenia). Ласкат.: Феня, Фенечка.

Пелагéя (-ее) — морячка (от греч. pelageios). Вариант: Пелагия (устар.). Ласкат.: Лаша, Лашенька.　

Платони́да (-е) — сильная, коренастая; буквально: дочь Платона (от греч. platos). Ласкат.: Тоня, Тонечка.　

Поликсéния (-ии) — очень гостеприимная, добрая хозяйка (от греч. poli + xenia); ср. Ксения. Ласкат.: Поля, Полечка.　

Поли́на (-е) — маленькая, миниатюрная; то же, что Павла (лат. paulina). Ласкат.: Поля, Полечка, Лина, Линочка.　

Праско́вья (-ье) — обеспеченная, богатая; буквально: «предпраздничная», «пятница» (от греч. paraskeye). Варианты: Парасковья, Параскева (устар.). Ласкат.: Параня, Паня, Панюра, Панюша.

Раи́са (-е) — беззаботная, беспечная, веселая (от греч. raistos — превосх. степ, прилаг. radios). Ласкат.: Рая, Раечка.　

Реги́на (-е) — царица, царевна, властная, строгая (от лат. regina). Ласкат.: Рина, Риночка.　

Ренáта (-е) — возрожденная, родившаяся дважды (от лат. renata). Ласкат.: Рена, Ренаточка, Ната.　

Ри́мма (-е) — красивая, нравящаяся всем; буквально: «яблочко» (др.-евр.). Ласкат.: Риммочка.　

Рóза (-е) — роза, румяная (от греч. и лат. rosa). Ласкат.: Розочка, Рози.　

Руфи́на (-е) — светловолосая, рыженькая (от лат. rufa). Ласкат.: Руфа, Руфочка, Руфинка.　

Светлáна (-е) — светлая, ясная, чистая (самобытное русское имя, образованное по типу древних имен: светла + она). Ласкат.: Света, Светочка, Светик.　

Серафи́ма (-е) — пламенная, жгучая (от др.-евр. saraph; в древнееврейской мифологии серафимы — огненные существа). Ласкат.: Сима, Симочка, Фима.

Сóфья (-ье) — мудрая, умная, образованная (от греч. sofia). Вариант: София (устар.). Ласкат.: Соня, Сонечка, Софа, Софочка.　

Станислáва (-е) — прославляющая, дающая славу (славянск.). Ласкат.: Стася, Слава, Славочка.　

Степани́да (-е) — славная, победоносная; буквально: дочь победителя (от греч. stefanos; ср. м. имя Степан). Ласкат.: Стеша, Стешенька.

Сусáнна (-е) — белая, белокурая, «лилия» (др.-евр. susanna). Ласкат.: Аня, Анечка, Сусанночка.　

Таи́сия (-ии) — удивительная, поразительная (от греч. taetos). Вариант: Таисья. Ласкат.: Тая, Таечка, Тася.　

Тамáра (-е) — пальма (от др.-евр. thamar; некоторые переводят это имя как «смоковница», утверждая, что пальмы не росли в Малой Азии). Ласкат.: Тама, Тамочка, Тамуся, Тамуля.

Татья́на (-е) — учредительница, устроительница; женщина, обладающая большим организаторским талантом (от греч. tatto). Ласкат.: Таня, Танечка, Танюша.　

Улья́на (-е) — пылкая, горячая, жаркая; буквально: «июльская» (от лат. julia; ср. имя Юлия). Вариант: Иулиания (устар.) Ласкат.: Уля, Улечка.　

Усти́нья (-ье) — справедливая, добросовестная, честная, снисходительная (от лат. justa; ср. м. и. Устин, Юстиниан). Ласкат.: Устя.

Фаи́на (-е) — веселая, сияющая от радости, светлая (от греч. faeino). Ласкат.: Фаня, Фанечка.　

Фелицáта (-е) — счастливая, удачливая, плодовитая (от лат. felicitas; ср. м. и. Феликс). Ласкат.: Феня, Фенечка, Лина, Лита, Литочка.

Хариéсса (-е) — прелестная, изящная, красивая (от греч. chariessa); то же, что Харитина. Варианты: Харьеза, Хариеста — искаженные, простонародные. Ласкат.: Рая, Раечка.　

Харити́на (-е) — прелестная, изящная, красивая, милая, услужливая (от греч. charitos; в мифологии древних греков хариты — богини красоты, изящества и благородства; то же, что др. — римские грации). Ласкат.: Рита, Риточка, Тина, Тиночка.

Христи́на (-е) — царственная, важная, строгая; то же, что Василиса (от греч. Christina), Ласкат.:Тина, Тиночка, Христя.　

Эльви́ра (-е) — светловолосая, румяцая, янтарная (от лат. helva, helvola). Ласкат.: Эля, Элечка.　

Э́мма (-е) — драгоценная, таинственная (от лат. hemma). Ласкат.: Эммочка.　

Ю́лия (-ии) — пылкая, горячая, жаркая; буквально: «июльская» (от лат. julius, julia). Ласкат.: Юля, Юлечка, Юленька.

МУЖСКИЕ ИМЕНА

Абаку́м (-ович, -овна)^[16] — воин, борец, силач (др.-евр.). Вариант: Аввакум (устар.). Ласкат.: Абакумушка.　

Авдéй (-еевич, -евна) — речистый, звонкоголосый (от греч. audeis). Вариант: Авдий (устар.). Ласкат.: Авдюша, Авдик.

Авени́р (-ович, -овна) — светлый, сияющий, яркий (др.-евр.). Ласкат.: Веня, Венечка.　

Аверья́н (-ович, -овна) — настойчивый, неуступчивый, упрямый (от лат. ad-versor). То же, что Аверкий. Ласкат.: Аверьянушка, Аверик.

Авéркий (-иевич, -иевна) — настойчивый, упрямый, неуступчивый (от лат. ad-versor). Вариант: Аверий, Аверьян. Ласкат.: Верик.　

Авксéнтий (-ьевич, -ьевна) — здоровый, цветущий, счастливый (от греч. auxano). Варианты: Аксентий, Аксён (просторечн.). Ласкат.: Сеня, Ксеня, Сёма, Сёмочка.

Автонóм (-ович, -овна) — самостоятельный, независимый, вольный (от греч. autonomos). Ласкат.: Тома, Томочка.　

Агáфий (-ьевич, -ьевна) — любимый, добрый, милый, благородный (от греч. agathos). Варианты: Агапий, Агапит, Агап (употребляются реже). Ласкат.: Агаша, Гаша.　

Агафóн (-ович, -овна) — добрый, хороший, разумный, благородный (от греч. agathon). Ласкат.: Агаша, Феня.　

Адриáн (-ович, -овна) — человек с берегов Адриатики (от греч. Adrias — Адриатическое море. Название этого моря образовано из прист. а + dria, os — чаща, густая заросль, т. е. «море с пустынными берегами, на которых нет зарослей»). Имя Адриан нельзя смешивать с Андриан. Ласк.: Адя, Адик.　

Аки́м (-ович, -овна) — удачливый, счастливый, долгожданный (от др.-евр. iehojakim). Варианты: Иоаким (устар.), Юхим (укр.), Яким, Еким (прост.) Ласкат.: Акиму шка.　

Акинди́н (-ович, -овна) — верный, надежный (от греч. akindynos). Ласкат.: Киндя, Дина.

Алексáндр (-ович, -овна) — мужественный защитник, храбрец (от греч. alexein + andros). Ласкат.: Саша, Саня, Санчик, Шура, Шурочка, Шурик.　

Алексéй (-евич, -евна) — защитник, заступник (от греч. alexein). Варианты: Алексий (устар.), Алеко (болг.). Ласкат.: Алёша, Лёша.

Амврóсий (-иевич, -иевна) — изящный, стройный, бессмертный (лат. ambrosius). Ласкат.: Росик.

Анáний (-ьевич, -ьевна) — красивый, богатый, замечательный (др.-евр.). То же, что Иван. Ласкат.: Аник, Ника, Ваня, Наня.

Анастáсий (-ьевич, -ьевна) — бунтарь, непоседа, возмутитель спокойствия (от греч. anastasis) Ласкат.: Стасик, Стася.

Анатóлий (-ьевич, -ьевна) — утренний, ясный, «восточный» (от греч. anatole). Ласкат.: Толя, Толечка, Толик.

Анемподи́ст (-ович, -овна) — свободный, неудержимый, настойчивый (греч. anempodistos). Ласкат.: Аник.　

Андрéй (-евич, -евна) — мужественный, отважный, прямой (от греч. andreios). Варианты: Андрий (устар.), Андре (фр.), Андреа (ит.), Андраш (венг.), Анджей (польск.). Ласкат.: Андрейка, Андрюша, Андрюшенька.

Андриáн (-ович, -овна) — мужественный, отважный, прямой (от греч. andreion). Вариант: Андриян. Ласкат.: Андрюша, Андрейка.　

Андрóн (-ович, -овна) — любимый, возлюбленный, милый (от греч. andron). Ласкат.: Дроня, Дроник.

Ани́кий (-иевич, -иевна) — удачливый, непобедимый (от Иоанникий, которое представляет собой имя, составленное из Иоанн (др.-евр.) + ника (греч. — победа). Народные варианты: Аникей, Аника. Аника — герой старинного русского народного стиха «Об Анике и Смерти». Он не был никем побежден до встречи со Смертью. Ласкат.: Аникушка, Ника.　

Ани́сим (-ович, -овна) — благотворный, приносящий пользу, исцеление (от греч. onisis). Вариант: Онисим (устар.). Ласкат.: Ника, Сима.

Антóн (-ович, -овна) — веселый, радостный, счастливый (от греч. прист. ant — со знач. «против» + onia — горе, печаль). Варианты: Антоний (устар.), Антонио (ит.), Антониу (порт.), Антони (англ.), Антанас (лит.), Антуан (фр.). Ласкат.: Антоша, Тоша, Тоник.

Аполлинáрий (-ьевич, -ьевна) — красивый, умный, ловкий; буквально: «посвященный богу красоты, поэзии и врачевания Аполлону» (от греч. Apollon). См. Аполлинария. Ласкат.: Полик, Лёня, Лёник.

Аполлóн (-ович, -овна) — красивый, умный, ловкий (от греч. Apollon). Вариант: Аполлос. Ласкат.: Полик, Лёник.

Аристáрх (-ович, -овна) — отличный организатор, умелый правитель (от греч. aristarheo). Ласкат.: Арик, Стасик, Стася.

Аркáдий (-ьевич, -ьевна) — честный, простой, добродушный, счастливый; буквально: «житель Аркадии», пастух, крестьянин (от греч. arkados). В древнегреческой мифологии Аркадия изображалась как страна счастливого, беспечального существования на лоне природы. Ласкат.: Аркаша.

Арсéний (-ьевич, -ьевна) — бодрый, крепкий, мужественный, строгий (от греч. arsenos). Народный вариант— Арсентий — орфографически неправилен. Ласкат.: Арся, Арсенька, Сеня, Сенечка.　

Артамóн (-ович, -овна) — буян, драчун, непоседа (от греч. artameo). Ласкат.: Артамоша.

Артéмий (-ьевич, -ьевна) — здоровяк (от греч. artemia). Вариант: Артём. Ласкат.: Тёма, Тёмочка.

Архи́п (-ович, -овна) — любитель лошадей, наездник; буквально: начальник над лошадьми (от греч. arh + ippos). Ласкат.: Архипушка.　

Афанáсий (-ьевич, -ьевна) — бессмертный, вечный (от греч. athanatos). Народные варианты: Афоня, Офеня. Ласкат.: Фаня, Феня.

Африкáн (-ович, -овна) — смуглый, черноволосый, африканец (от греч. Afrika). Ласкат.: Фриша, Африкаша.　

Афиногéн (-ович, -овна) — умный, искусный, миролюбивый, победоносный; буквально: «рожденный Афиной, богиней наук, искусств, мирного процветаниям (от греч. Athéna+génos). Ласкат.: Гено, Геша.

Богдáн (-ович, -овна) -сирота, приёмыш (самобытное русское имя, буквально значащее «богом данный». В старину Богданами называли детей, брошенных своими родителями, «подкидышей»). Ласкат.: Богдаша.　

Бори́с (-ович, -овна) — борец за славу (самобытное древнее русское имя). Ласкат.: Боря, Боренька, Бориска.

Бронислáв (-ович, -овна) — хранитель славы (древнее славянское имя). Ласкат.: Броня, Броник.　

Будими́р (-ович, -овна) — трибун, оратор, миротворец (др. славянск. имя). Ласкат.: Дима.

Вави́ла (-ович, -овна) — неспокойный, мятежный, непоседа, «бунтарь» (др.-евр.). Ласкат.: Вавик.　

Вади́м (-ович, -овна) — вожак, организатор, учитель народа (др. русское имя: от «вадити» — учить, привлекать + «мир» — народ). Ласкат.: Вадик, Дима, Димочка.　

Валенти́н (-ович, -овна) — здоровяк, силач (от лат. valentis). Ласкат.: Валя, Валёк, Валюша.　

Валéрий (-иевич, -иевна) — сильный, крепкий (от лат. valere). Ласкат.: Валя, Валерик, Валера.　

Валериáн (-ович, -овна) — бодрящий, придающий силу (сравни «валериановые капли»); буквально «Валериев», «сын Валерия» (от лат. valerianus, являющегося прилагательным к Valerius). Вариант: Валерьян. Ласкат.: Валя, Валёк, Лера.

Васи́лий (-ьевич, -ьевна) — вожак, организатор, предводитель, властелин, «царь» (от греч. basileys). Варианты: Василь (болг.), Василе (рум.), Васо (груз.), Базилио (исп.). Ласкат.: Вася, Васёк, Васенька, Васютка, Василёк.

Васили́ск (-ович, -овна) — вожак, организатор; то же, что Василий (от греч. basileys). Ласкат.: Вася, Васёк, Сия, Сиюшка.

Венеди́кт (-ович, -овна) — умный, добросклонный, красноречивый (от лат. benedictum). Вариант: Бенедикт. Ласкат.: Веня.　

Вениами́н (-ович, -овна) — сильный, крепкий, счастливый, любимый; буквально: «сын счастья и силы», «сидящий с правой руки» (др.-евр.). Варианты: Бенджамен (англ.). Ласкат.: Веня, Венечка.　

Викéнтий (-ьевич, -ьевна) — победитель; то же, что Виктор (от лат, vicentes). Ласкат.: Викеша, Кеша, Вика, Витя.　

Ви́ктор (-ович, -овна) — победитель (лат. victor). Ср. женск. имя Виктория (-победа). Ласкат.: Витя, Витюша, Витечка.

Виктори́н (-ович, -овна) — маленький победитель (от лат. victor). Ласкат.: Реня, Витя.　

Виссариóн (-ович, -овна) — лесной человек, сельский житель; буквально: «житель города Бессы» (от греч. bessa и Bessa). То же, что Селиван. Ласкат.: Реня.　

Витáлий (-ьевич, -ьевна) — живой, здоровый, жизненный (от лат. vitalis). Ласкат.: Витя, Витенька, Витюшка.　

Владлéн (-ович, -овна) — самобытное русское имя, созданное в 20-е гг. XX в. в честь В. И. Ленина. Вариант: Владилен. Ласкат.: Владик.　

Влади́мир (-ович, -овна) — владыка, вожак, вождь (др. слав. имя: от глаг. «владети» — владеть + «мир» — народ)^[17]. Чисто русский вариант: Володимир. Ласкат.: Володя, Володюша, Вова, Вовик.　

Владислáв (-ович, -овна) — славный, известный, владеющий славой (др. славянское имя: от «владети» + «славою»). Ласкат.: Владик, Славик.　

Влáс (-ович, -овна) — волосатый, кудрявый, богатый (др. — слав., переделанное из названия «языческого» бога Велеса (Волоса), который считался покровителем домашних животных (всех волосатых) и был очень популярным у славян. Вариант: Власий (уст.). Ласкат.: Власушка, Власик.

Вонифáтий (-ьевич, -ьевна) — добрый, чуткий, отзывчивый (от лат. bene + facio). Вариант: Бонифаций. Ласкат.: Ваня, Фаня.　

Всеволóд (-ович, -овна) — всем владеющий, богатый, сильный (исконно русское древнее имя: от «все» + «володеть» — владеть). Ласкат.: Володя, Сева.

Вячеслáв (-ович, -овна) — известнейший (исконно русское древнее имя: от «вячший» + «славою»). Ласкат.: Слава, Славик.　

Гаврии́л (-рилович, -риловна) — мужественный, крепкий, избранный (от др.-евр. gabriel). Народные варианты: Гаврила, Гаврил. Ласкат.: Гаврюша, Гаврик.

Галактиóн (-ович, -овна) — белокурый, светловолосый, «молочный» (от греч. galaktos). Народный вариант: Лактион. Ласкат.: Г алик, Тина.　

Геннáдий (-ьевич, -ьевна) — благородный, честный, добропорядочный (от греч. gennadas). Ласкат.: Гено, Генушко, Геня.　

Геóргий (-иевич, -иевна) — земледелец, крестьянин, селянин (от греч. ge + ergon). Варианты: Юрий, Егор, Георг (нем.), Георги (болг.), Геворк (арм.), Жорж (фр.), Жоржи (браз.), Джордж (англ.), Джорджо (ит.). Ласкат.: Жора, Гоша.

Герáсим (-ович, -овна) — почтенный, уважаемый, степенный (от греч. gerasmos). Ласкат.: Гера, Герасик, Герочка.　

Гéрман (-ович, -овна) — близкий, родной, единокровный (от лат. germanus). Ласкат.: Гера, Геша.　

Глéб (-ович, -овна) — др.-слав. имя (русская параллель — Голоб, сохранилась в названии насел. пункта Голобы). Значение неясно. Ласкат.: Глебушко, Глебик.

Гордéй (-евич, -евна) — поздно родившийся (от лат. cordus). Ласкат.: Гордеюшко.　

Градислáв (-ович, -овна) — хранитель славы (слав.: от «градити» — ограждать, хранить + «славу»). Ласкат.: Граня, Слава, Граник, Славик.　

Гранислáв (-ович, -овна) — умножающий славу, совершенствующий славу (слав., от «гранити» — шлифовать, совершенствовать + «славу»). Ласкат.: Граня, Граник.

Григóрий (-ьевич, -ьевна) — бодрый, осторожный, бдительный, несонливый (от греч. gregoreo). Ласкат.: Гриша, Гришенька, Гришуня.　

Гу́рий (-ьевич, -ьевна) — юноша с прекрасными глазами, красавец, очаровательный (от арабск. hur — черноглазый; ср. гурии — райские девы в мусульманской мифологии). Другое объяснение: Гурий — львенок (др.-евр.). Ласкат.: Гура, Гурочка.

Давы́д (-ович, -овна) — любимый, возлюбленный, друг (от др.-евр. dawid). Вариант: Давид. Ласкат.: Давыдушка. Даня,　

Дании́л (-нилович, -ниловна) — судья, справедливый человек (от др.-евр. dan). Варианты: Данила, Данил; Даниэле (ит.), Дэниэл (англ.). Ласкат.: Даня, Даник, Ника, Данилушка.　

Демéнтий (-ьевич, -ьевна) — невоздержный, неразумный, одержимый (от лат. dementis). Ласкат.: Дёма, Дёмушка.

Деми́д (-ович, -овна) — веселый, радостный, неунывающий; буквально: обладатель божественной улыбки (от греч. Dios + meidiao). Вариант: Диомид (устар.). Ласкат.: Демидушка, Дёма, Дёмушка.　

Демья́н (-ович, -овна) — народный избранник, депутат (от греч. damios, demios). Вариант: Дамиан (устар.). Ласкат.: Дёма, Дёмушка, Демьянушка.　

Дени́с (-ович, -овна) — весельчак (от греч. Dyonisos — Дионис, который у древних греков почитался как бог вина, поэтического вдохновения, театрального искусства и веселых народных сборищ). Варианты: Дионисий (устар.), Дионисио (исп.), Дионизас (лит.), Дэни́ (фр.). Ласкат.: Денисушка, Даня, Даник.

Дми́трий (-иевич, -иевна) — земледелец, крестьянин, селянин (от греч. demetrios — «посвященный Деметре, богине земледелия»). Вариант: Димитрий (устар.). Ласкат.: Митя, Митенька, Митюша, Дима.　

Дормидóнт (-ович, -овна) — хранитель царского жезла или священного жертвенного ножа (от греч. dores + medontos). Вариант: Доримедонт. Ласкат.: Дорик.　

Дорофéй (-евич, -евна) — то же, что Богдан (греч. doros + theos). Ласкат.: Дорофеюшка, Дорик.

Дони́т (-ович, -овна) — подарок, долгожданный сын (лат. donatum). То же, что русское Ждан. Ласкат.: Донатушка, Натик.　

Евгéний (-ьевич, -ьевна) — благородный, прекрасный, сын хороших родителей (от греч. eu+genos). Варианты: Эуген (эст.), Эухенио (исп.), Эжен (фр.), Юджин (англ.). Ласкат.: Женя, Женик, Женечка, Женюра.　

Евгрáф (-ович, -овна) — изящный, красивый, «писаный красавец» (от греч. еu + grafes). Ласкат.: Граша, Грашик.

Евдоки́м (-ович, -овна) — уважаемый, почтенный (от греч. eu + dokimos). Ласкат.: Евдоша, Ким, Кимушка.　

Евлáмпий (-иевич, -иевна) — светлый, блестящий, сияющий, солнечный (от греч. eu + lampas). Ласкат.: Евлаша.

Евсéвий (-ьевич, -ьевна) — высокочтимый, уважаемый (от греч. eu + sebios). Ласкат.: Сева.　

Евстáфий (-ьевич, -ьевна) — устойчивый, уравновешенный, крепко стоящий (от греч. eu + stathes). Ласкат.: Евсташа, Стасик.　

Евстигнéй (-евич, -евна) — благородный, отменный, отличный от других (от греч. eu + stixo). Ласкат.: Евсташа, Стиша, Геня.

Евти́хий (-иевич, -иевна) — счастливый, удачливый, преуспевающий (греч. eutyches). Вариант: Евтифéй. Ласкат.: Тиша, Тишенька.　

Епифáн (-ович, -овна) — видный, известный, славный, знаменитый, выдающийся (греч. epiphanes). Вариант: Епифаний (устар.). Ласкат.: Фаня, Фаник, Епифанушка.　

Ермолáй (-евич, -евна) — счастливый, ловкий, красноречивый, образованный (от греч. Ermes + laos); буквально: «воин Гермеса»; «человек из племени, которому покровительствует Гермес» — бог торговли, ловкости, богатства, и красноречия; бог-вестник; изобретатель лиры, алфавита и цифр. Ласкат.: Ермолаюшка, Ермоша, Молик.

Ерофéй (-евич, -евна) — могучий, прекрасный, всезнающий; (греч. iero + theos). Ласкат.: Ероша, Ерофеюшка, Рошик.　

Егóр (-ович, -овна) — землепашец, крестьянин, селянин (от греч. georgos). Ласкат.: Егорушка.　

Елизáр (-ович, -овна) — приветливый, доброжелательный (от др.-евр. eleazar — выражение, которое можно приближенно перевести русским «бог на помощь!»). Ласкат.: Елизарушка, Зарик.

Елисéй (-евич, -евна) — желанный, чудесный, красивый (от греч. elysion). Ласкат.: Лисик, Елисеюшка.　

Емелья́н (-ович, -овна) — стройный прелестный, миловидный, серьезный, скромный (от греч. emmeles). Народный вариант: Емеля, Эмилиан (устар.). Ласкат.: Миля, Милик.　

Еремéй (-евич, -евна) — спокойный, невозмутимый, тихий (от греч. eremeo). Народный вариант: Ерёма. Ласкат.: Ерёмушка, Ерик.　

Ефи́м (-ович, -овна) — молчаливый, почтительный, скромный (от греч. eufimos). Вариант: Евфимий (устар.). Ласкат.: Ефимушка, Фима.　

Ефрéм (-ович, -овна) -жизнеспособный, плодовитый (от др.-евр. efraim). Ласкат.: Ефремушка, Рема, Ремик.　

Захáр (-ович, -овна) — памятливый, хорошо запоминающий (от др.-евр sekarjah). Вариант: Захарий (устар.). Ласкат.: Захарушка.　

Зинóвий (-ьевич, -ьевна) — долгожданный, желанный; буквально «получивший жизнь по воле Зевеса» (от греч. Zeno + bios). Ласкат.: Зиновьюшко, Зиник.

3оси́ма (-ович, -овна) — жизненный, отмеченный знаком жизни (от греч. zoe + sema. Вероятно, имя возникло как возглас радости: «Жить будет!»). Вариант: Изосим (простор.). Ласкат.: Зося, Зосик, Сима.　

Ивáн (-ович, -овна) — красивый, богатый, замечательный. Вариант: Иоанн (устар.). Ласкат.: Ваня, Ванюша, Ванечка, Ванёк, Ванятка, Ванюра.　

Игнáт (-ович, -овна) — простой, незнатный, неизвестный, скромный (от лат. ignotus). Вариант: Игнатий. Ласкат.: Игнаша, Игнатушка.

И́горь (-евич, -евна) — защитник, хранитель, «гвардеец» (древнее русское имя), Ласкат.: Игорёк, Гоша, Горик, Игушка.　

Илариóн (-ович, -овна) — веселый, радостный, неунывающий (от греч. ilaros). Народный вариант: Ларион, Ларивон. Ласкат.: Ларик, Ларя.　

Илья́ (-ьич, -ьинична) — верный, крепкий, неподкупный (от др.-евр. elijah). Ласкат.: Илюша, Илюшенька, Илейка.

Иннокéнтий (-ьевич, -ьевна) — честный, бескорыстный (от лат. innocentia). Ласкат.: Кеша.　

Иóна (-ович, -овна) — голубь (др.-евр.). Ласкат.: Оник, Еник, Еня.　

Иóсиф (-ович, -овна) — полезный, старательный хозяин (от др.-евр. ioseph). Вариант: Осип. Ласкат.: Осик, Ося.

Ипáт (-ович, -овна) — важный, знатный (греч.). Ласкат.: Ипатушка, Патик.　

Ипполи́т (-ович, -овна) — наездник, распрягающий коней (от греч. ippos + litos). Ласкат.: Поля, Полик, Иполитушка.　

Иринáрх (-ович, -овна) — правитель мирный, миротворец (от греч. eirene + arhe). Ласкат.: Реня, Ренечка.

Иринéй (-евич, -евна) — мирный, невоинственный, спокойный (от греч. eirene; ср. жен. имя Ирина). Ласкат.: Реня, Иринеюшко.　

Казими́р (-ович, -овна) — кашмирец, индиец (от санскр. kacmird — кашемир, род тонкой ткани из шерсти кашмирских овец. Кашмир — одно из древних княжеств Индии).　

В русский язык имя Казимир пришло из польского. Ласкат.: Казик.

Кали́на (-ович, -овна) — красавец (греч. kallinos). Вариант: Калин (встречается только в русских сказках: Калин-царь). Ласкат.: Калинушка, Калик, Коля.　

Кéльcий (-иевич, -иевна) — подвижный, бойкий (греч. kelcai; ср. лат. Celsins). Ласкат.: Келя, Келик.　

Калли́ник (-ович, -овна) — славный победитель (от греч. kalli + nika). Народный вариант: Калина. Ласкат.: Калик, Ника.　

Каллистрáт (-ович, -овна) — полководец, хороший воин (от греч. kalli + stratos). Ласкат.: Каля, Калик.　

Капитóн (-ович, -овна) — умный, большеголовый (от лат. capitonis). Ласкат.: Капитоша.　

Кáрп (-ович, -овна) — плод (греч. karpos). Ласкат.: Карпуша, Карпик.

Касья́н (-ович, -овна) — свободный, ничем не занятый (от лат. cassianus). Вариант: Кассиан (устар.). Ласкат: Касьянушка, Касик.　

Кенсори́н (-ович, -овна) — исследователь, знаток, ценитель (от лат. censere; ср. цензор). Ласкат.: Кеня.　

Киприя́н (-ович, -овна) — любимый, нежный, любящий, страстный (от греч. kypridios). Народный вариант: Куприян. Ласкат.: Кирюша, Реня.　

Кири́лл (-ович, -овна) — властный, сильный, могущественный (от греч. kyrios). Ласкат.: Кирюша, Кирик.

Климéнт (-ович, -овна) — кроткий, снисходительный, спокойный (от лат. clementis; ср. жен. имя Клементина). Варианты: Клементий (устар.), Клим (прост.). Ласкат.: Клима, Климушка.　

Клáвдий (-иевич, -иевна) — шаткий, ненадежный, скрытый (лат. claudius). Ласкат.: Клавик, Клава.　

Корнéй (-евич, -евна) — сильный, настойчивый (от лат. cornus). Варианты: Корнелий, Корнил. Ласкат.: Корнеюшко, Карик.　

Кондрáт (-ович, -овна) — стройный, коренастый, складный (от лат. quadratos). Вариант: Кондратий. Ласкат.: Кондрата.

Константи́н (-ович, -овна) — постоянный, уравновешенный, непоколебимый, верный (от лат. constants). Ср. жен. имя Констанция. Ласкат.: Костя, Костюшка, Костик.　

Ксенофóнт (-ович, -овна) — иностранец (от греч. Xeno + phone); говорящий на чужом языке. Ласкат.: Ксеня, Сеня.　

Кузьмá (-ич, -инична) — красивый, мирный, светлый (от греч. kosmeo, kosmos). Варианты: Козьма, Косма (устар.). Ласкат.: Кузик.　

Лаврéнтий (-ьеьич, -ьевна) — увенчанный лаврами, победитель, «лауреат» (от лат. laurea). Ласкат.: Лавруша, Лаврик.

Лев (Львович, -овна) — лев, могучий, смелый, отважный (греч. leon, лат. lео). Народный вариант: Левон. Ласкат.: Левушка, Лёва, Лёвик, Львёнок.　

Леони́д (-ович, -овна) — львенок, «сын льва» (от греч. leon + idos). Ласкат.: Лёня, Лёник, Лёнечка.　

Леóнтий (-ьевич, -евна) — лев; то же, что Лев (от греч. leon). Ласкат.: Лёня, Лёник.　

Лукá (-ич, -инична) — светлый, ясный, видный (от лат. luceo). Вариант: Лукьян, Ласкат.: Лукаша.

Любоми́р (-ович, -овна) — любящий мир, миролюбивый, любящий народ, любимый народом (славянское имя: от «любиги» + «мир»). Ласкат.: Любик, Мирик.　

Людоми́р (-ович, -овна) — несущий людям мир, миротворец (славянск.). Ласкат.: Людик.

Макáр (-ович, -овна) — счастливый, спокойный, веселый, богатый (от греч. makarios).　

Макси́м (-ович, -овна) — великий, наибольший (от лат. maximus; ср. «максимальный»). Ласкат.: Максимушка, Сима.　

Матвéй (-евич, -евна) — долгожданный, радостный, «подарок» (др.-евр.). Ласкат.: Мотя, Матвейка.

Мефóдий (-ьевич, -ьевна) — целеустремленный, последовательный в своих действиях, методичный (от греч. methodos). Ласкат.: Мефодя, Федя, Федюша.　

Мерку́рий (-ьевич, -ьевна) — подвижный, сообразительный, быстрый, ловкий (от лат. Mercurius — Меркурий — в мифологии древних римлян — бог-вестник, бог торговли; ртуть). Народный вариант: Меркул. Ласкат.: Меркурик.

Мечислáв (-ович, -овна) — славный своими воинскими подвигами (славянск.: от «меч» + «слава). Ласкат.: Мечик, Слава, Славик.　

Мирóн (-оьич, -овна) — миролюбивый, находящий в мирной жизни счастье (имя исконно русское). Ласкат.: Миронушка, Мирик, Роня, Реня.　

Михаи́л (-йлович, -йловна) — могучий, умный, прекрасный (др.-евр. mikael). Ласкат.: Миша, Мишенька, Мишутка.　

Мисаи́л (-илович, -овна) — сильный, выносливый, упорный (др.-евр.). Ласкат.: Миша.　

Митродóр (-ович, -овна) — любимый сын, буквально: «подарок матери» (от греч. metra + doros). Ласкат.: Митя, Митюша, Дора.

Митрофáн (-ович, -овна) — радость матери, приносящий матери славу (от греч. metra + phanos). Ласкат.: Митя, Фаня.　

Михéй (-евич, -евна) — могучий, красивый; то же, что Михаил (от др.-евр. mikael). Ласкат.: Миша, Михейчик.　

Модéст (ович, -овна) — скромный, спокойный, рассудительный (от лат. modestus). Ласкат.: Модестушко, Деся, Геся.　

Мстислáв (ович, -овна) — мститель славный (исконно русское древнее имя: от «мьсть» — месть + «слава»), Ласкат.: Слава, Славик.

Назáр (ович, -овна) — скромный, воздержный, непьющий вина (от др.-евр. nasorei). Ласкат.: Назарушка, Зарик.　

Нау́м (-ович, -овна) — весельчак, утешитель (от др.-евр. nahum). Ласкат.: Наумушка, Мика.　

Нéстор (ович, -овна) — древнее греческое имя Nestor (os), значение которого неясно (возможно, от греч. neo + storestes — юный (новый) укротитель, утешитель). В русском языке бытует около 1000 лет: из истории известен Нестор — составитель одной из самых древних русских летописей. Ласкат.: Несторушка, Торик.

Нефёд (-ович, -овна) — новичок, первенец (греч. neophytos). Вариант: Неофит. Ласкат.: Нефедушка, Федя, Федечка, Федюнчик.　

Никáндр (-ович, -овна) — победитель храбрейших, смельчак (от греч. nika + andros). Ласкат.: Ника, Андрюша.　

Никанóр (-ович, -овна) — блеск победы, победитель (от греч. nika + norop). Ласкат.: Ника, Никанорушка.　

Ники́та (-ич, -итична) — славный, блестящий победитель; то же, что Никифор (от греч. nikephoros). Имя Никита — народный вариант имени Никифор: Никифор — Никифа, Никита. Ласкат.: Никитушка, Ника, Коля.

Никоди́м (-ович, -овна) — победитель; то же, что Николай (от греч. nike + demos). Ласкат.: Дима, Димочка.　

Николáй (-евич, -евна) — победитель воинов, победитель племен (от греч. nike + laos). Народный вариант: Никола. Ласкат.: Коля, Коленька, Колюня, Колюнчик, Николенька.　

Ни́кон (-ович, -овна) — победитель (от греч. nike): Ласкат.: Ника, Никита.　

Ни́л (-ович, -овна) — смуглый, черноволосый, брюнет; буквально: «сын Нила», «египтянин» (лат. Nileus; греки называли р. Нил melas — «черный»), Ласкат.: Нилушка, Нилик.

Ни́фонт (-ович, -овна) — снежный, белый (от греч. nifas — снег; Nifantes — «Снеговой» — так древние греки называли Кавказ). Ласкат.: Фаня.　

Олéг (-ович, -овна) — светлый, ясный, солнечный (древнее русское имя варяжского происхождения). Ласкат.: Олежек, Олюнчик, Олик, Лёля, Лёлик.　

Ону́фрий (-иевич, -иевна) — гордый, важный чрезвычайно (от греч. on + ophryos). Ласкат.: Оник, Нифа.　

О́сип (-ович, -овна) — приносящий богатство, полезный (от др.-евр. ioseph). Вариант: Иосиф. Ласкат.: Ося, Осик.

Пáвел (Павлович, -овна) — маленький, изящный, миниатюрный (от лат. paulus). Вариант: Павлин (устар.). Ласкат.: Паша, Павлик, Павлуша, Пашенька, Пашуня, Пашутка.　

Панкрáт (-ович, -овна) — всесильный, победный, властный (от греч. pan + kratos). Ласкат.: Паня, Панкратушка.

Паллáдий (-ьевич, -ьевна) — красавец, удачливый, приносящий счастье; буквально: «изображение Паллады (Афины)», по преданию, упавшее с неба на город Трою как знак ее непобедимосги (греч. Pallados). Ласкат.: Палик, Ладик.　

Пантелеймóн (-ович, -овна) — прекраснейший, совершеннейший, единственный в своем роде (от греч. pan + teleia + monos). Вариант: Пантелей. Ласкат.: Паня.　

Панфи́л (-ович, -овна) — всеми любимый, милый, приятный (от греч. pan + phlos). Ласкат.: Паня, Панюра, Филя.　

Парамóн (-ович, -овна) — стойкий, упорный, живучий (от греч. parameno). Вариант: Пармен. Ласкат.: Парамоша, Паня, Паник.

Пармéн (-ович, -овна) — стойкий, живучий, упорный (от греч. parameno, поэтич. parmeno). Ласкат.: Парменушко, Паня.　

Парфéний (-ьевич, -ьевна) — честный, скромный, девственный (от греч. parthenios). Народный вариант: Парфён. Ласкат.: Парфеня, Феня, Фенюра.　

Паи́сий (-ьевич, -ьевна) — весельчак, танцор, шутник (от греч. paixo). Ласкат.: Паня, Асик.

Патрикéй (-евич, -евна) — благородный, знатный, известный (от лат. patricius). Вариант: Патрикий (устар.). Ласкат.: Патрик, Рика.　

Пахóм (-ович, -овна) — сильный, крепкий, полный, массивный (от греч. pachys). Вариант: Пахомий (устар.). Ласкат.: Пахомушка.　

Пётр (-ович, -овна) — твердый, надежный, верный, «камень» (от греч. petra). Варианты: Петер (нем.), Петру (рум.), Петрос (греч.), Пьетро (ит.), Петко (болг.), Педро (исп.), Питер (голл.), Пятрас (лит.), Пьер (фр.), Ласкат.: Петя, Петруша, Петенька, Петюша.

Платóн (-ович, -овна) — могучий, широкоплечий, сильный (от греч. platoo). Ласкат.: Платоша.　

Полиéвкт (-ович, -овна) — желанный, долгожданный (от греч. poly + euktos; ср. русское Ждан.). Ласкат.: Поля, Полик.　

Поликáрп (-ович, -овна) — плодовитый, жизнеспособный (от греч. poly + karpos). Ласкат.: Карпуша, Карпик.　

Порфи́рий (-ьевич, -ьевна) — светловолосый, румяный, рыжий (от греч. porphyreos). Ласкат.: Порфиша, Фишик, Фирик.

Потáп (-ович, -овна) — неизвестно чей, чей-то, пришелец (греч. potapos, podapos). Ласкат.: Тапик, Потапушка.　

Прокóпий (-ьевич, -ьевна) — идущий вперед, целеустремленный, настойчивый, преуспевающий (от греч. prokopeo). Вариант: Прокофий. Ласкат.: Прокопик, Проша.　

Протáс (-ович, -овна) — примерный, образцовый, передовой (от греч. protassao). Вариант: Протасий (устар.). Ласкат.: Протасик, Тася.　

Прóхор (-ович, -овна) — запевала, весельчак, танцор (от греч. proschoros); передовой человек, вожак (от греч. prohoreo). Ласкат.: Проша, Проня.

Радоми́р (-ович, -овна) — радующий людей, приносящий радость миру, народу (слав. от «радовать» + «мир»). Ласкат.: Радя, Радик.　

Рафаи́л (ович, -овна) — целебный, врачующий, спасительный (от др.-евр. rapha). Ласкат.: Раша.　

Родиóн (-ович, -овна) — герой, богатырь, человек сказочной силы, вожак (от греч. erodes, eroikos). Варианты: Иродион (устар.), Ирод. Ласкат.: Родя, Родик, Родионушка.

Ромáн (-ович, -овна) — важный, властный, гордый, «римлянин» (от лат. romanus). Ласкат.: Рома, Ромка, Ромаша.　

Ростислáв (-ович, -овна) — славный, умножающий славу (древнее русское имя: от «ростиги» + «славу»). Ласкат.: Слава, Славик.　

Руслáн (-ович, -овна) — кудрявый, счастливый, удачливый (от греч. ieros + lanos). Вариант: Еруслан (устар.). Ласкат.: Русик.　

Сáвва (-ич, -ична) — человек (эфиопск. sâbe). Ласкат.: Саввуишка, Савик.

Саввáтий (-ьевич, -ьевна) — веселый, радостный, богатый; буквально: родившийся в субботу (от др.-евр. schabbat, греч. sabbatikos). Варианты: Саватий, Саватей (прост.). Ласкат.: Саввушка, Саватя, Савик.　

Савéлий (-ьевич, -ьевна) — любимый, дорогой, желанный (от др.-евр. sawl). Народный вариант: Савёл. Ласкат.: Савельюшко, Валя, Валик.　

Самсóн (-ович, -овна) — силач, крепыш, отважный человек (др.-евр.). Ласкат.: Самсонушка, Соник.

Светлáн (-ович, -овна) — светлый, ясный, белокурый (слав., образовано от жен. и. Светлана). Ласкат.: Светик, Света.　

Севастья́н (-ович, -овна) — властный, высокий, почитаемый (от греч. sebastos); то же, что лат. Август. Варианты: Севастиан (устар.). Ласкат.: Сева, Севик.　

Северья́н (-ович, -овна) — строгий, серьезный, сдержанный (от лат. severus). Варианты: Севериан (устар.), Северин (прост.). Ласкат.: Сева, Севик, Рина.

Селивáн (-ович, -овна) — молчаливый, задумчивый; буквально «лесной» (от лат. silva). Ср. жен. Сильва. Ласкат.: Ваня, Ванюша.　

Семён (-ович, -овна) — настойчивый, умеющий добиться своего (от др.-евр.); другой перевод: смешной, курносый (от лат.) Simonis — Симон — имя старика в латинской комедии. Варианты: Симеон (устар.), Симон (фр.). Ласкат.: Сеня, Сенечка, Сёма, Сёмушка.

Серафи́м (-ович, -овна) — пламенный, горячий, властный, благородный (от др.-евр. saraph; арабск. seraphim). Ласкат.: Сима.　

Сергéй (-евич, -евна) — высокий, высокочтимый, уважаемый. Ласкат.: Серёжа, Сережёнька, Сержик, Серж (фр.), Сергунька.　

Си́дор (-ович, -овна) — крестьянин, землепашец, селянин; буквально: «дар Изиды, богини земледелия» (от греч. Isis + doros). Вариант: Исидор. Ласкат.: Дора, Сидорушка, Сидорик.

Си́ла (-ыч, -овна) — самобытное русское имя, равнозначное нарицат. существ, сила. Ласкат.: Силушка, Силик.　

Силáнтий (-ьевич, -ьевна) — тихий, спокойный, молчаливый (от лат. silentis). Ласкат.: Ланя, Ланик.　

Сильвéстр (-ович, -овна) — замкнутый, молчаливый, «лесной» (от лат. silvestris; см. Селиван). Народный вариант: Селивёрст. Ласкат.: Силик, Вестик.

Софрóн (-ович, -овна) — честный, благородный (от греч. sophron). Ласкат.: Соник, Феня.　

Спиридóн (-ович, -овна) — любимый, дорогой; «дар души» (лат. spir + donum). Ласкаг.: Спирик, Спиридонушка, Спиря.　

Степáн (-ович, -овна) — победитель, увенчанный венком, венок (от греч. stephanos). Вариант: Стефаний (устар.). Ласкат.: Стёпа, Степаша, Степушка.　

Тарáс (-ович, -овна) — шумливый, беспокойный, непоседа, бунтарь (от греч. tarasso). Варианты: Таратий, Тарасий (устар.). Ласкат.: Тарасушка, Тарасик.　

Терéнтий (-ьевич, -ьевна) — стройный, изящный, гладкий (от лат. teretis). Ласкат.: Терёша.

Тимофéй (-евич, -евна) — почтительный, исполнительный, честный (от греч. timao + theos). Ласкат.: Тимоша, Тима, Тимочка.　

Тимýр (-ович, -овна) — защитник, хранитель (от греч. timoros). Ласкат.: Тима.　

Ти́хон (-ович, -овна) — тихий, спокойный, мирный (древнее русское имя: от «тих» + «нега»; первоначально: Тихонег). Ласкат.: Тиша.　

Три́фон (-ович. -овна) — голосистый, буквально: «трехголосый» (греч. tri-phones). Ласкат.: Триша, Тришенька.

Трофи́м (-ович, -овна) — кормилец, хозяин (от греч. trophmos). Ласкат.: Троша, Фима.　

Усти́н (-ович, -овна) — справедливый, честный, снисходительный (от лат. justus). Народный вариант: Устим. Ласкат.: Тина, Устинушка.　

Фаддéй (-евич, -евна) — славный, достойный похвал (др.-евр.). Ласкат.: Фадик, Фадя.　

Феодóсий (-ьевич, -ьевна) — долгожданный, милый (от греч. theos + dotos). Варианты: Федос, Федот, Ласкат.: Дося, Федя, Федюня.

Фéликс (-ович, -овна) — счастливый, удачливый (лат. felix). Ласкат.: Феля, Фелечка, Фелик.　

Фёдор (-ович, -овна) — сильный, крепкий, воинственный (от греч. theos + doros). Вариант: Феодор (устар.). Ласкат.: Федя, Федюша, Федюня.　

Феофилáкт (-ович, -овна) — блестящий, лучезарный, подобный молнии (от греч. theos + philaktis). Ласкат.: Филя, Филик, Лактик.　

Ферапóнт (-ович, -овна) — спутник, товарищ, помощник, соратник, услужливый, радушный человек (от греч. therapontos). Ласкат.: Ферапоша, Поник.　

Филарéт (-ович, -овна) — серьезный, умный, строгий моралист (от греч. philaretos). Ласкат.: Ларик, Ларя.

Филимóн (-ович, -овна) — верный, надежный. Ласкат.: Филя, Филечка, Филимонушка.　

Фили́пп (-ович, -овна) — любитель лошадей, наездник (от греч. phil + ippos). Ласкат.: Филя, Филиппок.　

Флегóнт (-ович, -овна) — пылкий, горячий, возбужденный, страстный (от. греч. phlego). Ласкат.: Флегоша.　

Фомá (-ич, -инична) — удивительный, ловкий, дивный, чудный (от греч. thoma). Вариант: Томас (англ.), Томмазо (иг.). Ласкат.: Фомушка, Фомочка.

Фрóл (-ович, -овна) — свежий, цветущий, юный, блестящий, зеленый (от греч. chloris; лат. floris). Ласкат.: Фролушка, Лора.　

Харлáмпий (-иевич, -иевна) — прелестный, изящный, светлый, радостный, веселый (от греч. chara + lampas). Вариант: Харалампий. Ласкат.: Лампик, Ламик.　

Харитóн (-ович, -овна) — прелестный, изящный, привлекательный, радостный, любезный (от греч. charis). Ласкат.: Харитоша.　

Хрисáнф (-ович, -овна) — золотистый, белокурый, беленький; буквально: «златоцветный» (греч. chrysanthes). Сравни: хризантемы. Ласкат.: Саня, Саша.

Христофóр (-ович, -овна) — врач; несущий исцеление; несущий счастье; добрый (от греч. chrio; Christos + phoros). Ласкат.: Христофорушка, Христя, Христик.　

Ю́рий (-ьевич, -ьевна) — землепашец, крестьянин, селянин (от греч. georgos). Ласкат.: Юра, Юрик, Юрочка.　

Я́ков (-влевич, -влевна) — упорный, оказывающий сопротивление, несговорчивый (от др.-евр. akeb). Ласкат.: Яша, Яшенька.　

Ярослáв (-ич, -на) — сияющий, светлый, солнечнославный. Ласкат.: Слава, Славик.

СКЛОНЕНИЕ РУССКИХ ЛИЧНЫХ ИМЕН

Каждое из русских личных имен по типу своих падежных окончаний может быть отнесено к одному из трех склонений, как и любое нарицательное существительное.　

К 1-му склонению относятся все женские и мужские личные имена с окончаниями -а (-я) в именительном падеже: Тамара, Лидия, Савва, Илья, Дарья и т. п. Эту группу имен в свою очередь можно разделить на «твердый» и «йотованный» варианты по характеру их основ. Падежные окончания этих двух вариантов 1-го склонения несколько отличаются друг от друга.

ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО

Твердый вариант

Йотованный вариант

МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО

Общее для обоих вариантов

Ударение в личных именах 1-го склонения устойчивое: во всех падежах одного и того же имени оно падает на один и тот же слог. При этом в женских именах ударение всегда на основе, в мужских же именах Илья, Кузьма, Лука и Фома — на окончании. Лишь в родительном и винительном падежах множественного числа этих четырех мужских имен ударение перемещается на основу, так как они не имеют в этих падежах окончаний^[18].　

К 2-му склонению относятся все мужские личные имена с «нулевым» окончанием в именительном падеже единственного числа. Второе склонение личных имен также имеет «твердый» и «йотованный» варианты. Несколько особняком стоит имя Игорь, имеющее мягкую основу и отличные от того и другого варианта окончания в ряде падежей.

ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО

МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО

Ударение в личных именах мужского рода постоянное: оно падает на основу слова. Исключение составляют три имени: Лев, Пётр, Фрол, которые имеют ударения на окончаниях, кроме именительного падежа единственного числа:　

К 3-му склонению относится немногочисленная группа личных имен женского рода: Аде́ль, Грете́ль, Нине́ль, Рахи́ль и т. п.　

Не изменяются по падежам женские личные имена Нéлли, Пóлли и т. п., так как они имеют основы, не соответствующие нормам русского языка, поэтому они попадают в разряд имен существительных типа колибри, кенгуру и им подобных.　

ПРАВОПИСАНИЕ РУССКИХ ЛИЧНЫХ ИМЕН

Орфография русских личных имен до сих пор никакими официальными актами не регламентирована. Даже в «Правилах русской орфографии», утвержденных Академией наук СССР и Министерством просвещения РСФСР в 1956 г., а также в орфографическом словаре, изданном Академией наук СССР на основе этих правил, личные имена не упоминаются. Это порождает разнобой в написании даже наиболее употребительных из них, так как в ряде случаев старая орфография уже устарела, а новая не санкционирована. Кроме того, иноязычные основы некоторых имен непонятны людям, не знающим древних языков, что вызывает стремление писать имена «по слуху» и приводит опять-таки к орфографическим ошибкам. Поэтому в данной брошюре делается попытка систематизировать правила правописания наиболее популярных современных русских личных имен. Эти правила в основном сводятся к следующему.

1. Значительная группа мужских и женских русских личных имен^[19] пишется так, как произносится, то есть их правописание базируется на фонетическом принципе. К числу таких имен можно отнести имена: Августа, Антон, Валерий, Генрих, Давыд, Зоя, Игнат, Капитон, Макар, Наталья, Нина, Нонна, Ольга, Павла, Римма, Савелий, Тарас, Ульяна, Фаина, Харитон, Эмма, Юрий и другие.

2. В некоторых личных именах правописание безударных гласных корня может быть проверено подбором уменьшительно-ласкательных вариантов их, в которых сомнительный гласный стоит под ударением: Авенир — Веня, Алексей — Алёша, Антонина — Антон, Борис — Боря, Виктор — Виктория, Геннадий — Гено, Демьян — Дёма, Игорь — Гоша, Константин— Костя, Леонид — Лёня, Николай — Коля, Поликсения — Поля, Роман — Рома, Семён — Сёма, Сергей — Серж, Тимофей — Тимоша и т. д.

Однако такой способ проверки возможен не во всех случаях, и поэтому практически вернейшим способом узнать правильную орфографию безударных гласных в личных именах является проверка ее по словарю.

3. Ударный гласный э(е) обозначается:　

а) в начале личного имени — буквой э: Эмма, Энгельс, Эрнст;　

б) в середине слова во всех случаях — буквой е: Адель, Агнесса, Альберт, Виолетта, Генриетта, Изабелла, Инесса, Нелли, Рубен, Стелла, Хариесса.　

В следующих именах пишутся удвоенные согласные, что определяется их этимологией:

5. В следующих именах пишется разделительный -ь:

6. Женские имена на -ия (Мария, Юлия) могут писаться с разделительным -ь лишь в том случае, когда преследуются стилистические цели, так как -ия придает им оттенок официальности и литературности, а -ья — оттенок просторечности, провинциальности, «деревенскости» (ср., например, использование варианта женского имени Марья Л. Н. Толстым в его романе «Война и мир» в качестве имени княгини Болконской).

В именах на -ия суффикс -и сохраняется во всех падежах, например: Лидия, Лидии, Лидию, Лидией, Лидии.　

В именах на -ья в косвенных падежах на письме следует сохранять разделительный -ь: Дарья, Дарьи, Дарье, Дарью, Дарьей, о Дарье.　

Мягкость согласного звука в середине слова перед следующим мягким согласным обозначается только в слове Кельсий, т. е. только после л. В остальных сочетаниях (нт, нд, мп) она не обозначается: имена с такими сочетаниями пишутся без мягкого знака:　

СЛОВООБРАЗОВАНИЕ И СКЛОНЕНИЕ РУССКИХ ОТЧЕСТВ

Современные русские отчества образуются от официальных имен отцов с помощью суффиксов -ич, -ович, -евич и -овна, -евна, -ична, -инична.　

По своим словообразовательным элементам русские отчества делятся на несколько групп:

1. Отчества, образованные от личных имен 1-го склонения, кроме Вавила, Гаврила, Данила, Зосима, Иона, образуются с помощью суффиксов -ич, -ыч в мужском варианте и -ична, -инична в женском варианте:

От имени Сила, по типу падежных окончаний относящегося к 1-му склонению, и от имени Тит 2-го склонения отчества образуются с помощью суффиксов двух типов:　

Вариант отчества Силична встречается редко и считается нелитературным.

2. Отчества, образованные от мужских личных имен 2-го склонения с твердой непроизводной основой и «нулевым» окончанием (Петр, Тарас и др.), а также от пяти имен первого склонения: Вавила, Гаврила, Данила, Зосима, Иона, имеют в мужском варианте суффикс -ович, а в женском варианте — суффикс -овна:

Имя Леонид, имеющее с точки зрения древнегреческого языка производную основу с суффиксом -ид, образует отчества по типу имен Петр, Тарас:

Суффиксы -овин, -овна оказываются в безударном положении во всех случаях, кроме трех, в которых несут на себе ударение:

Петрович, -овна; Львович, -овна; Фролович, -овна.

3. Отчества от мужских имен 2-го склонения с основой на -ий, -ей (Дмитрий, Сергей), с мягкой непроизводной основой (Игорь), а также от имени Яков образуются с помощью суффиксов -евич, -евна:

При этом в основе имени Яков происходит чередование согласных в-вл.

Мужские отчества второй и третьей группы в неофициальной, дружеской речи употребляются часто с сокращенным суффиксом -ич (-ыч) вместо полного -ович: Тарасыч, Дмитрич, Данилыч и т. д. Однако отчества Петрович, Львович, Фролович не подвергаются такому сокращению^[20].　

Будучи по своему происхождению именами прилагательными притяжательными, современные отчества перешли в разряд имен существительных и относятся по типам падежных окончаний к 1-му или 2-му склонениям:　

По 1-му склонению изменяются женские отчества:

ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО

МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО

По 2-му склонению изменяются мужские отчества:

ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО

МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО

ПРОИЗНОШЕНИЕ И ПРАВОПИСАНИЕ РУССКИХ ОТЧЕСТВ

Ударение в большинстве современных русских отчеств сохраняется на именной основе, и вследствие этого суффиксы остаются безударными, кроме трех случаев (Петрович — Петровна, Львович — Львовна, Фролович — Фроловна).　

Суффикс -ичн — в женских отчествах произносится всегда со звуком ш, пишется же — с буквой ч:

В отчествах, образованных от мужских имен на -ий, при произношении гласный -и из этого суффикса выпадает; в результате чего в отчестве суффиксы -иевич, -иевна произносятся в стяженной форме:

При этом в нескольких отчествах при быстром произношении в бытовой речи наблюдается выпадение всего именного суффикса -ий:

Однако при медленном произношении этих отчеств (в процессе диктовки, разъяснения) в них четко слышится суффикс -ий: Георгиевич, Георгиевна; Дмитриевич, Дмитриевна; Клавдиевич, Клавдиевна.　

Не наблюдается тенденции к сокращению (стяжению) суффиксов только в двух отчествах: Кельсиевич (-иевна) Онуфриевич (-иевна).　

Процесс сокращения (стяжения) суффиксов -иевич, -иевна заметно повлиял на орфографию: массовая практика, в том числе и издательская, закрепляет на письме это фонетическое явление. В абсолютном большинстве отчеств, образованных от мужских имен на -ий, пишутся суффиксы -ьевич, -ьевна:

Нам кажется вполне законным и целесообразным сделать эту новую правописную традицию орфографическим правилом, которое можно сформулировать в следующих выражениях:　

Отчества, образованные от мужских имен с основами на -ий после мягких согласных, пишутся с буквой ь в суффиксе -ьевич, -ьевна:

Исключение составляют отчества, образованные от следующих восьми имен: Акинфий, Аверкий, Георгий, Дмитрий, Кельсий, Клавдий, Ксанфий, Онуфрий, в которых в суффиксе сохраняется гласная и:

СКЛОНЕНИЕ И ПРАВОПИСАНИЕ СОВРЕМЕННЫХ РУССКИХ ФАМИЛИЙ

Современные русские фамилии с грамматической точки зрения делятся на два типа: 1) фамилии, имеющие форму имен существительных, и 2) фамилии, имеющие форму имен прилагательных, хотя те и другие по их синтаксической роли являются именами существительными.

К 1-му типу относятся немногочисленные фамилии на -ич (только мужские), а также те, что имеют иноязычную основу на твердый согласный и «нулевое» окончание, например: Смидович, Павлович, Виппер, Витвер и им подобные.　

Они склоняются как все одушевленные существительные 2-го склонения:

ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО

МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО

К типу несклоняемых существительных относятся фамилии на -ово, -аго, -ых, -их мужского и женского рода, женские фамилии на -ич, а также мужские и женские фамилии с нерусской основой, оканчивающейся на гласный звук, например: Дурново, Бураго, Рогатых, Нагих, Серафимович, Якоби и др.　

Эти фамилии во всех падежах сохраняют свои суффиксы и не получают никаких окончаний:　

Мы послали телеграмму Анне Петровне Серафимович. Они получили письмо от Елены Ивановны Якоби.　

Я доволен книгой Петра Ивановича Бураго.　

У меня нет статьи Егора Федоровича Дурново.　

Мой друг остановился на ночлег у Василия Ильича Рогатых.　

Я близко знаком с семьей Пантелеймона Семеновича Нагих.　

По типу качественных прилагательных склоняются мужские и женские фамилии на -ый, -ая, -ой, -ский (-ская), -цкий (-цкая):

ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО

МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО　

По типу притяжательных прилагательных склоняется значительная группа мужских и женских фамилий на -ин (-ина), -ын (-ына), -ов (-ова), -ев (-ева):

ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО　

Мужской вариант

Отличие склонений мужских фамилий на -ин, -ын, -ов, -ев от подлинных притяжательных прилагательных состоит лишь в разных окончаниях предложного падежа: в фамилиях появляется окончание -е (о Петров-е, о Сергеев-е), а в прилагательных — окончание -ом (о тетин-ом платке, об отцов-ом кафтане).　

Женский вариант　

МНОЖЕСТВЕННОЕ ЧИСЛО　

(Общее для мужского и женского вариантов)　

О правописании русских фамилий можно сказать лишь несколько слов:　

Значительная часть орфографических трудностей в написании их разрешается на основании общих правил правописания безударных гласных и сомнительных согласных.　Специальные правила, касающиеся только фамилий, можно сформулировать следующим образом:　

а) в фамилиях на -цын, -цына во всех падежах единственного и множественного числа после ц пишется буква ы: Синицын, Синицына, Куницыну, Куницыной, о Лисицыных, о Коробицыных.　

б) В фамилиях с основой на ж и ш под ударением пишется суффикс -ов, в безударном положении — суффикс -ев: Ежов, Ершов, Стажев, Нехорошев.　

в) В фамилиях с основой на ч и щ во всех случаях (под ударением и без ударения) пишется суффикс -ев (-ёв): Сычёв, Сарычев, Борщёв.　

г) В фамилиях на -ич (мужских и женских) после ч не пишется буква ъ: Сидор Иванович Пешкович, Раиса Пименовна Пешкович.

ЧТО ЧИТАТЬ　ОБ ИМЕНАХ

Балов А. О древнерусских «некалендарных» именах в XVI и XVII веках. Живая старина, выпуски III–IV, 1901, стр. 105–115.　

Балов А. Великорусские фамилии и их происхождение. Живая старина, выпуск 2, 1896, стр. 157–168.　

Балов А. Материалы по народному языку, собранные в Пошехонском уезде Ярославской губернии. Живая старина, 1899.　

Буслаев Ф. И. О значении собственных имен: Лютичи, Вильчи. Временник Отделения Истории и Древностей, 1851 г., книга X.　

Вельтман. О личных именах славянских. Журнал Министерства Народного Просвещения, ч. XXVI, 1840.　

Гинкен Г. Г. Древнейшие русские двуосновные личные имена и их уменьшительные. Живая старина, 1893, стр. 440–461.　

Карнович. Родовые прозвания и титулы r России и слияние иноземцев с русскими. СПБ, 1866.　

Максимович. Спор о малороссийских именах. С.-Петербургские ведомости, 1860, № 103.　

Морошкин М. Я. Славянский именослов, или собрание славянских личных имен в алфавитном порядке. СПБ, 1867.　

«Ономастика», статья в Большой Советской Энциклопедии, т. 31.　

Петровский Н. А. О словаре русских имен. «Русский язык в школе», 1951, № 1, стр. 85.　

Петровский Н. А. Еще раз о словаре русских имен личных. «Русский язык в школе», 1956, № 5, стр. 115–117.

Селишев А. М., проф. Происхождение русских фамилий, имен и прозвищ. Ученые записки Московского гос. ун-та. выпуск 128, Труды кафедры русского языка, под редакцией акад. В. В. Виноградова, книга 1, изд. МГУ, М., 1948.　

Соболевский А. Три личных имени. Русский филологический вестник, 1913, № 2, стр. 389–394.　

«Собственные имена», статья в «Энциклопедическом словаре», издание Брокгауза и Ефрона, 1900, т. XXX.　

Соколов А. Русские имена и прозвища в XVII веке. Казань, 1891.　

Солярский П. Опыт библейского словаря собственных имен. СПБ, 1879, тт. I–V.　

Тупиков Н. М. Заметки к истории древнерусских личных собственных имен. СПБ, 1892.　

Тупиков Н. М. Словарь древнерусских собственных имен. СПБ, 1900.　

Успенский Л. В. Ты и твое имя. Журнал «Москва», 1957, № 3, стр. 208–223.　

Успенский Л. В. Ты и твое имя. Гос. изд-во детской литературы Мин-ва просвещ. РСФСР, Л., 1960.　

Чернышев В. И. Несколько замечаний об украинских и русских личных именах. «Мовознавство», Науковi записки, т. VI. Академии наук Укр. РСР, iнститут Мовознавства iM. О. О. Потебнi Киiв, 1948 р.　

Чечулин Н. Личные имена в писцовых книгах XVI в., не встречающиеся в православных святцах. «Библиограф», изд. периодическое, выходящее под редакцией Н. М. Лисовского, СПБ, 1891, стр. 80–84.　

Чернышев В. И. Русские уменьшительно-ласкательные личные имена. «Русский язык в школе», 1947, № 4.　

Чичагов В. К. Из истории русских личных имен, отчеств и фамилий (Вопросы русской исторической ономастики). Учпедгиз, М., 1959.

Примечания

1

Кыштак (киргизск.) — деревня, аул.

(обратно)

2

Имя Вольфганг значит «волчий путь» (Wolf + Gang), Адольф — «благородный волк» (aedler Wolf), Рудольф — «красный волк» (rot + Wolf).

(обратно)

3

Язык древних варягов (скандинавов) относится к группе германских языков.

(обратно)

4

См. пометы к отдельным именам в «Кратком словаре-справочнике» на стр. 66.

(обратно)

5

Ю. Щербак. Ленин Кордатос, «Литературная газета», 21 апреля 1962 г.　

(обратно)

6

С. Борзенко и Н. Денисов. Летчик-космонавт Герман Титов, «Правда», 7 августа 1961 г.

(обратно)

7

Эти примеры взяты из газеты «Правда», 21 марта 1962 г.

(обратно)

8

Чтение в Имп. Об-ве Истории и Древн. Российских при Моск. ун-те, кн. 3-я, 1886, стр. 4–5.　

(обратно)

9

Полное собрание законов, № 1436 и 1406.　

(обратно)

10

«Воссоединение Украины с Россией», т. 3, изд. АН СССР, М., 1954, стр. 307, 349, 371.

(обратно)

11

Согласно этой «Табели» все чиновники царской службы делились на 14 классов. Счет классов велся от высших чинов к низшим　

К первым пяти классам причислялись генералы, адмиралы и равные им гражданские чины — от канцлера до статского советника (так называемые «высокопревосходительства», «превосходительства» и «высокородия»).　

Шестой-восьмой классы составляли «их высокоблагородия» в чине коллежского советника, надворного советника и коллежского асессора, которые соответствовали военным званиям полковника, подполковника и майора.　

Остальные чины, так называемые «их благородия», составляли девятый-четырнадцатый классы.　

(обратно)

12

В. Г. Белинский. Письмо к Гоголю. ГИХЛ, М., 1947, стр. 5.

(обратно)

13

Н. В. Гоголь. Мертвые души, ч. I, гл. 5

(обратно)

14

Ю. Благов. Сильфиды. «Крокодил», № 11, 1958.

(обратно)

15

После каждого женского имени в скобках дается окончание дательного падежа его.

(обратно)

16

В скобках даются суффиксы мужских имен и женских отчеств. Например, Авдей — Авдеевич, Авдеевна и т. п.　

(обратно)

17

Некоторые исследователи (Гинкен, Л. В. Успенский) считают имя Владимир ведущим свое происхождение из др. нем. Вальдемар. Нам кажется это неправильным, так как еще в X веке имя Владимир (Володимир) приравнивалось по смыслу к греческому Василий: именно так был переименован князь киевский Владимир при крещении. Василий же по-русски — «царь».

(обратно)

18

Звук й в родительном и винительном падежах множественного числа личных имен на — ия является не окончанием, а суффиксом (вместе с предшествующим ему гласным и) и входит таким образом в основу слова. В данных падежах эти имена не имеют окончаний.　

(обратно)

19

Данный вывод сделан на основе анализа 600 наиболее употребительных имен, из которых более 300 пишутся на основе фонетического принципа правописания.　

(обратно)

20

Форма отчества Петрович воспринимается как югославская фамилия. Форма Львович, Фролыч вообще не встречается.

(обратно)

Оглавление

ОТ АВТОРА

ИМЕЮТ ЛИ СМЫСЛ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ИМЕНА

ДРЕВНИЕ РУССКИЕ ИМЕНА

РУССКИЕ ИМЕНА ИНОЯЗЫЧНОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ

ИМЕНА-НОВИНКИ

РУССКИЕ ОТЧЕСТВА

ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКИХ ФАМИЛИЙ

КАК ВЫБРАТЬ ИМЯ РЕБЕНКУ?

КРАТКИЙ СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК РУССКИХ ИМЕН

СКЛОНЕНИЕ РУССКИХ ЛИЧНЫХ ИМЕН

ПРАВОПИСАНИЕ РУССКИХ ЛИЧНЫХ ИМЕН

СЛОВООБРАЗОВАНИЕ И СКЛОНЕНИЕ РУССКИХ ОТЧЕСТВ

ПРОИЗНОШЕНИЕ И ПРАВОПИСАНИЕ РУССКИХ ОТЧЕСТВ

СКЛОНЕНИЕ И ПРАВОПИСАНИЕ СОВРЕМЕННЫХ РУССКИХ ФАМИЛИЙ

ЧТО ЧИТАТЬ　ОБ ИМЕНАХ

*** Примечания ***

Пожертвовать