Инженер. Система против монстров 3 [Сергей Шиленко] (fb2) читать онлайн

Инженер. Система против монстров — 3

Глава 1 Снайпер

— Одиннадцать часов, крыша дома-книжки!

— Вспышку видел! — тут же отозвался из башни Сокол. — Сука, работает с глушителем, но оптика бликанула!

Все инстинктивно пригнулись. Руль, не дожидаясь команды, резко выкрутил баранку, уводя броневик за остов сгоревшего автобуса.

БАБАМ!

Вторая пуля с чудовищной силой ударила в борт, наверняка оставив глубокую вмятину и содрав краску до металла. Там явно не просто снайпер с СВД. Судя по силе удара, он работает из чего-то гораздо более серьёзного. Крупнокалиберная винтовка или противотанковое ружьё. Что-то вроде ОСВ-96 или ПТРС.

— Сокол, твой выход! — крикнул Варягин. — Подави его!

— Уже работаю, командир! — прорычал стрелок.

Башня плавно развернулась. Ствол КПВТ уставился в сторону высотки, откуда вёлся огонь. Но Сокол не спешил стрелять. Он знал, что снайпер уже сменил позицию.

— Руль, сдай назад, за угол здания! — скомандовал Варягин. — Нам нужно убраться с простреливаемой зоны!

Водитель выполнил приказ. БТР, пятясь, скрылся за выступом дома. Мы были в относительной безопасности, но оказались заперты. Позади нас находился двор с чудовищным завалом от парочки других рухнувших зданий.

Все триплексы сразу закрыли броневыми крышками, провернув рукоятки. Включили освещение. Снайпер контролировал улицу.

— Он нас ждёт, — констатировал Тень. — Профессионал. Два выстрела — два попадания. Первый — по оптике, чтобы ослепить. Второй — по корпусу, чтобы оценить усиленную броню.

— Благодаря щиткам он вряд ли станет стрелять по колёсам, — сказал Фокусник. — Но если всё же попадёт…

— Калибр у него хороший, — кивнул я. — Подкачка не поможет. В случае попадания будет не прокол шины, а разрушение колеса. Покрышку разорвёт на лоскуты, повредит диск. К тому же, мы не знаем, какие у него навыки. Следующая пуля может запросто оказаться магически усиленной.

— Да не будет он бить по закрытым колёсам! — раздался в шлемофоне голос Сокола. — В башню он будет целиться! Чтоб орудие из строя вывести! Тогда нам будет нечем ответить, и стреляй уже куда хочешь!

Выстрел в ствол пулемёта КПВТ может его повредить или сместить ось прицеливания. Так что, это тоже отличная мишень.

— Вряд ли этот стрелок один, — подал голос Женя. — Наверняка это засада, и на нас сейчас попрёт очередная банда, типа «Гладиаторов».

— Да один фиг нужно вычислить эту падлу как можно скорее! — взревел Медведь.

Легче сказать, чем сделать. Снайпер засел на крыше одного из двадцатишестиэтажных зданий. Огромная площадь, сотни потенциальных укрытий: вентиляционные шахты, рекламные конструкции, выходы на крышу. Найти там маленькую фигурку стрелка — всё равно, что искать иголку в стоге сена. Особенно когда эта иголка сама на тебя охотится.

— Инженер, стекло, — велел Варягин, указывая на растрескавшийся триплекс Руля.

Протиснуться в тесном десантном отсеке, забитом людьми и снаряжением, было той ещё задачкой. Борис недовольно покряхтывал, сдвигаясь в сторону. Искра нетерпеливо постукивала пальцами по колену.

Я добрался до места водителя. Руль так стиснул баранку, что пластик заскрипел.

Толстое, многослойное бронестекло, которое должно было выдерживать прямое попадание из пулемёта, пошло густой паутиной трещин. Попадание было точным, прямо на уровне глаз водителя. Ещё один такой выстрел, и Рулю пришёл бы конец.

— Отодвинься, — попросил я.

Водитель послушно откинулся на спинку сиденья, давая мне доступ. Я приложил ладонь к холодной, шершавой поверхности триплекса.

Активировал навык «Ремонт». Передо мной всплыло светящееся окно:

Предмет: Прозрачная броня (повреждена).

Повреждения: Множественные трещины.

Стоимость ремонта: 30 маны.

Починить?

Да/Нет

Тридцать единиц. В три раза дороже, чем обошёлся ремонт стекла в «Буханке», когда мы гостили на кладбище. Неудивительно, с учётом технологической сложности производства. Я мысленно нажал «Да».

Стекло окутало мягкое голубоватое сияние. Паутина трещин на глазах начала стягиваться, словно время пошло вспять. Сколы заполнялись, поверхность становилась идеально гладкой. Вскоре передо мной снова был абсолютно целый, прозрачный триплекс.

— Охренеть… — выдохнул Руль, проводя рукой по стеклу. — Как новое. Каждый раз удивляюсь, когда вижу эти чудеса.

Варягин, наблюдавший за улицей через ТКН-3, молча кивнул.

В этот момент из десантного отсека послышался тонкий, но уверенный голосок:

— Пап, а хочешь, мы с Мики сбегаем и посмотрим, где этот стрелок сидит?

Все обернулись. Олеся смотрела на отца огромными голубыми глазами. Её питомец тихо заурчал и дёрнул полосатым хвостом, словно подтверждая свою готовность.

Варягин мгновенно напрягся:

— Олеся, даже не вздумай.

— О чём она говорит? — обалдела Вера. — Какая пробежка? Там снайпер!

Я решил взять объяснения на себя.

— Олеся — Приручитель. А Мики — её питомец. У них установлена ментальная связь. Это значит, что она может не только отдавать ему команды, но и видеть его глазами, чувствовать то, что чувствует он. Навык у неё такой.

Вера прикрыла рот рукой:

— Боже мой…

— Идея хорошая, — вставила свои пять копеек Искра. — Зверёк некрупный, быстрый. Проскочит, вскарабкается. Снайпер его и не заметит. Подберётся сзади и заверещит, чтоб этот мудак с перепугу подскочил и выдал себя. Тут его наш пернатый и положит.

Варягин внимательно смотрел на дочь. Та кивала и улыбалась в такт каждой реплике Искры. План ей, очевидно, понравился. А вот её отцу не очень. Если его дочка будет смотреть глазами Хвостокрута, когда снайпера подстрелят… Ну, как по мне, она и так успела насмотреться на кровь и кишки, пока неделю бегала по разрушенному городу в образе пронырливого мутанта. Однако остаётся шанс, что снайпер убьёт Мики, и неизвестно, как это отразится на психике Олеси.

— Нет. Категорически, — принял решение Варягин. — И это не обсуждается.

Олеся не стала спорить. Она просто кивнула, обняла своего питомца за шею и уткнулась носом в его облезлую шерсть. Мики тихо заурчал, успокаивая хозяйку.

Но проблема осталась. Снайпер сидел на крыше, как паук в центре паутины, и ждал, пока мы высунем нос.

— Командир, — позвал я. — Кажется, у меня есть идея получше.

Варягин повернулся ко мне и приподнял бровь:

— Что ты задумал?

— Нужна стабильная платформа для наблюдения, — сказал я. — И мощная оптика. У меня есть чертёж стабилизатора. Если я его соберу и прикручу к нему хороший бинокль или прицел, то смогу сканировать крышу с максимальным увеличением, не боясь дрожания рук. Я найду его быстрее Сокола.

Варягин на секунду задумался.

— Компоненты есть?

— Должны быть, — ответил я, лихорадочно активируя инвентарь. Гироскопы, сервомоторы, контроллер… Всё это я выпаивал из разбитой электроники, когда у нас было время в пожарке, а часть прихватил из магазина электроники. — Да! Всё есть!

— Действуй, — разрешил Варягин. — Сокол, прикрывай. Веди беспокоящий огонь по предполагаемым позициям. Не давай ему высунуться.

— Понял, командир, — отозвался наводчик, а я достал пару энергетических кристаллов, чтобы восстановить запас маны.

— Опять всех монстров в округе созовём, — вздохнула Искра. — Лёш, а чем твоя штука будет полезнее, чем прицел нашего пернатого?

Вместо меня ответил Фокусник:

— КПВТ предназначено для поражения легкобронированных целей, укреплённых позиций и живой силы противника. Его прицел рассчитан для стрельбы очередями и наведения на область, а не для скрупулёзного поиска и идентификации хорошо замаскированной точечной цели.

— А ещё у нашей башни ограниченный угол обзора, — добавил Тень. — Чтобы осмотреть всю крышу 26-этажки, Соколу пришлось бы постоянно вращать башню, подставляя её под огонь.

— Ладно, ладно, мальчики, убедили! — выставила руки вперёд Искра. — Лёха, вперёд! Работай!

— Благодарю за разрешение, — хмыкнул я, убирая опустевшие кристаллы, и выбрал нужный чертёж. Передо мной вспыхнула голограмма:

Чертёж: «Стабилизатор для видеосъёмки/наблюдения»

Компоненты: Трёхосевая система гироскопов (1), Сервомоторы (3 шт.), Контроллер стабилизации (1), Платформа для крепления камеры/прибора (1), Рукоятка/корпус (эргономичный) (1), Энергетическая батарея (малая) (1), Комплект противовесов (1).

Время создания: 40 мин.

Стоимость: 110 маны.

Описание: Механизированный подвес, который компенсирует дрожание рук и вибрацию. Позволяет получать плавное видео при движении и удерживать чёткий обзор через бинокль или прицел с большим увеличением.

Желаете запустить Верстак?

Да/Нет

Я выбрал «Да» и вывалил из инвентаря горсть микросхем, маленьких моторчиков и металлических рамок.

Статус: Начат процесс совмещения.

Время ожидания: 40 мин.

— Сорок минут⁈ — простонал я. — У нас нет сорока минут!

И тут же вспомнил про «Стимулятор Усердия», который мне дала Вера. Системный препарат, повышающий концентрацию и не только. Я достал склянку и немедленно выпил.

Вы использовали: «Стимулятор Усердия».

Эффект: Снятие усталости на 4 часа. Концентрация +50%. Скорость крафта +50%.

Желаете использовать ускорение крафта?

Да/Нет

Угадай, блин… И таки угадала! Таймер на голограмме тут же изменился. Отлично, Система начинает понимать меня с полумысли.

Время ожидания: 20 мин.

Уже лучше, но всё равно слишком долго. Тем временем снаружи загрохотал КПВТ. Сокол короткими очередями по три-пять патронов начал обрабатывать крышу. Он стрелял не наугад. Он целился по самым очевидным укрытиям, заставляя вражеского снайпера сидеть тихо и не высовываться. А потом…

БАМ!

Ответный выстрел ударил в ствол пулемёта Сокола. Раздался лязг.

— Сука! — заорал наш наводчик. — Едва ствол не повредил!

— Он тебя провоцирует, — спокойно заметил Варягин. — Хочет, чтобы ты подставился. Не ведись.

Двадцать минут тянулись вечность. Я сидел, уставившись на голограмму, где в голубом сиянии собиралось сложное устройство. Не все детали подходили идеально, но на то это и магия. Всё самостоятельно улучшалось, подгонялось, дорабатывалось. Наконец, таймер обнулился.

Изготовлен предмет: «Стабилизатор для видеосъёмки/наблюдения».

Получено опыта: 100

Я схватил готовый прибор. Он выглядел как сложная конструкция из металла и пластика с рукояткой и платформой для крепления. Я быстро прикрутил к нему самый мощный оптический прицел, какой у нас был, двенадцатикратный ПСО-3.

— Готово! — крикнул я. — Мне нужен доступ к люку!

— Фокусник, прикрой его! — скомандовал Варягин.

Фокусник, вооружённый автоматом, занял позицию у бойницы. И приготовился открыть огонь по крадущимся врагам или мутантам. Я же осторожно высунулся из верхнего люка, стараясь не отсвечивать.

Навёл свою конструкцию на крышу. Нажал кнопку активации. Стабилизатор тихо загудел, и картинка в окуляре замерла, став идеально неподвижной, несмотря на ветер и моё напряжённое дыхание. Двенадцатикратное увеличение превращало далёкую крышу в хорошо различимый пейзаж.

Я начал методично, сектор за сектором, сканировать пространство. Вентиляционная будка… груда какого-то хлама… ещё одна… Вот оно!

За низким парапетом, ограждающим край крыши, я заметил едва различимое движение. И тёмный, длинный ствол с массивным дульным тормозом. Снайпер лежал, укрывшись за парапетом.

— Есть! — прошипел я в шлемофон. — За парапетом, у угловой вентиляционной шахты. Лежит.

— Вижу, — тут же отозвался Сокол. — Расстояние… восемьсот пятьдесят метров. Ветер боковой, три-четыре метра в секунду. Беру поправку.

В башне наступила тишина. Сокол замер, слившись со своим оружием. Он не дышал. Он стал частью пулемёта. Сейчас всё решали доли секунды и миллиметры.

ГРОХОТ!

Короткая очередь из КПВТ. 14,5-миллиметровые пули со свистом ушли к цели. Я не отрывал взгляда от окуляра.

Видел, как одна из пуль ударила точно в парапет, за которым прятался снайпер. Фонтан пыли и осколков взметнулся в воздух. Фигура стрелка дёрнулась и завалилась на бок. Оружие выпало из его рук.

Сокол получил опыта: 70

— Попадание, — констатировал Сокол. — Цель нейтрализована.

В десантном отсеке на мгновение повисла тишина, а затем её взорвал радостный рёв Бориса:

— Вот это работа! Лёха, красава! Сокол, ты тож ничего! Ну что, командир, пошли лут собирать? Там, поди, винтовочка что надо! Да и в подъезде наверняка тварей полно, опыта поднимем!

Я поморщился. Идея тащиться на двадцать шестой этаж здания, кишащего неизвестным количеством мутантов, ради одной, пусть и мощной, винтовки, верх безрассудства. Снайпер, похоже, был один. Нас так и не попробовали атаковать его сообщники. Но всё равно переться туда просто дурость.

— Не вариант, — отрезал я. — Мы не знаем, сколько там мутантов и какого они уровня. Наша цель — скорее убраться из центра, а не зачищать каждую многоэтажку по пути. К тому же, у нас ребёнок на борту.

— Испугался, инженер? — тут же язвительно встрял Сокол. Голос в шлемофоне сочился желчью. — Такая пушка на дороге не валяется. Или ты сам соберёшь не хуже?

— Я думаю о группе, а не о трофеях, — холодно ответил я. — Если хочешь рискнуть своей шкурой ради пушки, вперёд. Но без меня и моих людей.

Варягин задумчиво потёр подбородок.

— Я же говорила, Мики может посмотреть! — раздался звонкий голос Олеси. Девочка, до этого сидевшая тихо, теперь смотрела на отца с вызовом. — Он быстрый, его никто не поймает!

Командир «Ратоборцев» тяжело вздохнул. Он посмотрел на меня, потом на свою дочь, оценивая риски. Отправить на разведку маленького, юркого мутанта, управляемого на расстоянии, было несравнимо безопаснее, чем посылать группу людей в тёмный, полный опасностей подъезд.

— Хорошо, — наконец, принял он решение. — Но будь предельно осторожна. Если почувствуешь малейшую опасность — немедленно возвращай его. Поняла?

— Поняла, пап! — кивнула девочка.

Она села поудобнее, обняв своего питомца, и вызвала интерфейс. Все мы сразу же повернули к ней головы, потому что увидели светящееся окно. Похоже, Система не стала тянуть и сразу же записала Олесю в нашу группу. Что не удивительно, ведь у неё здесь отец.

«Слияние»

Описание: Позволяет соединять свой разум с разумом приручённых мутантов.

Время действия: Не ограничено.

Стоимость: 20 маны сразу и по 1 каждую минуту.

Активировать навык?

Да/Нет

Не ограничено, значит? По 1 каждую минуту… При том, что мана восстанавливается естественным образом именно с такой скоростью. Очень читерская способность. Но Система распределяет свои дары нихрена не сбалансированно, а исходя из некой своей, неведомой логики. В данном случае, спишем на заботу о ребёнке. Всё же детей в новом мире почти не осталось и неизвестно, когда сложатся благоприятные обстоятельства, чтобы начать восстанавливать человеческую популяцию.

Кстати, надо объяснить Олесе, что не обязательно каждый раз разворачивать описание навыка, чтобы его активировать.

Девочка ткнула «Да», появилось следующее сообщение:

Доступные питомцы для Слияния:

Мики (Хвостокрут — Уровень 1)

Олеся ткнула в строку со своим зверем и закрыла глаза. На мгновение её лицо стало сосредоточенным, почти взрослым. А потом её веки дрогнули, и глаза открылись. Они светились ровным, потусторонним голубым светом. В то же мгновение таким же светом вспыхнули глаза Хвостокрута. Все замерли, не отрывая взгляда от девочки и её питомца

— Медведь, открой боковой люк, — скомандовал Варягин.

Гигант-берсерк беззвучно провернул массивную рукоятку. В следующий миг Мики превратился в расплывчатое пятно. Он выскользнул из люка и исчез.

— Быстро… — начала Олеся тихим, отстранённым голосом, глядя в пустоту. — Асфальт… машины… пахнет гарью… дорога… — потом она замолчала на минуту. — У подъезда. Дверь открыта…

Мы все затаили дыхание. Я чувствовал себя зрителем на фантастическом шоу. Маленькая девочка управляла монстром, ведя разведку в мёртвом городе.

— Лестница. Темно, — продолжала она. — Шаги наверху… Один… медленный. Проскользнём мимо. Нас не заметили… Ещё лестница… Ещё один, тянет руки, но опоздал. Мы уже выше…

Напряжение нарастало. Каждый представлял себе этот подъём по тёмной, полной опасностей лестнице.

— Крыша! — выдохнула Олеся. — Ветер… Вижу его. Лежит. Не двигается. Совсем. Рядом большое ружьё… очень большое. Кристалл и рюкзак.

Вера облизала пересохшие губы. По лицу Искры тоже было заметно, что она нервничает. Не удивительно. Все мы сейчас переживали. А Олеся спокойно продолжала:

— Возвращаемся… Тот же путь. Вниз. Мутанты глупые, так и стоят на лестнице. Всё, мы у выхода. Бежим обратно.

Медведь снова открыл люк. Через секунду в отсек впрыгнул Мики, и крышка за ним захлопнулась. Голубое свечение в глазах девочки и её питомца погасло. Олеся несколько раз моргнула, возвращаясь в реальность, и устало откинулась на сиденье.

— Дядька наверху мёртвый, — повторила она без тени сочувствия. — И у него очень большая пушка.

Борис выглядел слегка разочарованным. Перспектива хорошей драки и лёгкого опыта явно его прельщала больше, чем тихая разведка.

— Отлично, — подвёл я итог. — Значит, непосредственной угрозы нет.

— Хорошо, — коротко приказал Варягин. — Тень, Медведь, Фокусник. Остальные остаются.

Трое бойцов выскользнули из БТРа и, пригибаясь, перебежками двинулись к дому-книжке. Мы ждали в напряжённой тишине. Через десять минут Тень вышел на связь:

— Командир, мы на крыше. Да, всё подтверждается. Снайпер — один. Мёртв. Попадание в голову, без шансов. Снаряжение самодельное, но оружие… ПТРД времён Великой Отечественной. Однозарядное. Он его переделал, поставил оптику.

— Один человек с противотанковым ружьём держал нас здесь почти полчаса, — пробормотал Борис. — Вот же псих.

В отсеке снова повисла тишина. Одиночка. Выживальщик, решивший остановить себе «попутку». Вопрос, как он собирался восстанавливать БТР после серии удачных попаданий? Хм, не исключено, что мы только что убили другого инженера.

— Возвращайтесь, — глухо сказал Варягин.

Глава 2 Маленький хищник

Борис, недовольный отсутствием драки, поёрзал на своём месте, заставив БТР слегка качнуться. Искра молча ковыряла заусенец на пальце. Вера тихо просматривала содержимое своей аптечки в инвентаре, проверяя, всё ли на месте.

— Олеся, — повернулся я к девочке, — не покажешь свои характеристики?

Малявка, до этого тихо гладившая своего питомца, тут же оживилась. Ей явно нравилось быть в центре внимания, особенно после того, как её план разведки сработал идеально.

— Конечно! — она с гордостью вызвала перед собой полупрозрачное окно. Мики рядом с ней заинтересованно ткнулся носом в светящиеся символы.

СТАТУС:

Имя: Олеся Варягина

Уровень: 1 (Опыт: 10/100)

Класс: Приручитель

Энергия: 46/46

Мана: 77/90

Характеристики:

Сила: 3

Ловкость: 6

Выносливость: 5

Интеллект: 12

Свободные очки: 0

Подарки: 0

При виде её статы я невольно вытаращился. У этой восьмилетней соплячки 12 очков инты! Если память не изменяет, у Веры, когда я проверял её статы на кладбище, было всего 11… Нет, Вера далеко не гений, это понятно. Но всё же взрослый человек с медицинским образованием… И девочка-второклашка. Существенная разница. А если посмотреть на Бориса, у которого графа «Интеллект» содержит всего 5 очков…

— Ух ты! — искренне восхитилась Искра. — Умная девчонка! Почти как Лёха!

Олеся сразу приосанилась и заулыбалась.

— Похоже, у нас тут будущий гений растёт, — добродушно похвалил Олег Петрович.

— Или гений-злодей, — прыснула Искра. — С ручным монстром.

Олеся надула губы:

— Мики не монстр! Он хороший!

— Ладно-ладно, не кипятись, — отмахнулась Искра. — Я в позитивном смысле. А навыки какие? Покажешь?

Девочка с готовностью переключила вкладку.

НАВЫКИ:

«Приручение»

Описание: Позволяет приручать мутантов, превращая их в своих верных слуг. На приручение каждого существа даётся три попытки. После существо невозможно попытаться приручить повторно.

Время действия: Мгновенно.

Стоимость: Варьируется.

«Бестиарий»

Описание: Позволяет получать информацию о встреченных мутантах.

Время действия: Мгновенно.

Стоимость: 2 маны.

«Слияние»

Описание: Позволяет соединять свой разум с разумом приручённых мутантов, управлять ими на расстоянии и воспринимать окружающий мир через их ощущения.

Время действия: Не ограничено.

Стоимость: 20 маны сразу и по 1 каждую минуту.

Я снова мысленно усмехнулся. Три навыка. Сразу, на первом уровне. Система и впрямь чертовски несправедлива. Я тоже получил на старте целый пакет инженерных способностей, но это было логично, учитывая мой бэкграунд. Все мои навыки являлись просто системными аналогами того, что я и так умею. А вот Искре, например, достался всего один стартовый навык. «Искра» — способность, едва пригодная для розжига костра.

Зато у Олеси мы видим полноценный, сбалансированный набор для выживания. Приручение, разведка, сбор информации. Прям комплексный подход. Связано ли это с личными качествами девочки или просто подарок свыше, чёрт его знает.

— Олеся, а десять очков экспы ты получила за то, что приручила Мики? — уточнил я.

— Ага, — кивнула девочка. — У него же первый уровень. Так что за него десяточка. Всё правильно!

Это хорошо. Получается, её класс позволяет набирать опыт не убивая. Как у меня или лекарей. Приручай, собирай вокруг себя армию чудовищ и становись всё сильнее. Боже, когда мы повстречаем других выживших, очень важно, чтоб они не узнали, какое сокровище мы таскаем с собой. Любая фракция сразу же захочет, чтоб мы поделились Олесей. Так что эта малявка не только преимущество, но и головняк.

— А хотите расскажу, что мы с Мики видели, пока вы нас не нашли? — девочка вопросительно обвела всех взглядом. Разумеется, все закивали.

Она широко улыбнулась и начала рассказывала, как с помощью навыка «Слияние» впервые увидела мир глазами Хвостокрута. Как запахи стали в сто раз сильнее, а слух острее. Она говорила о том, что видела. От её детского, бесхитростного рассказа по спине бежали мурашки.

Она рассказывала, как Мики чуял кровь издалека и как они обходили эти места стороной. Как прятались от мутантов за мусорными баками и на деревьях. Она видела, как Мертвоеды копошились в завалах, пожирая тела погибших. Видела, как огромный Громила одним ударом фонарного столба превращал машины в лепёшки. Она научилась прятаться, выжидать, чувствовать опасность задолго до её появления.

— Один раз я видела, как большие пауки поймали дяденьку, — её голос на мгновение дрогнул. — Они его… обмотали и утащили. Он кричал. А я ничего не могла сделать, я же маленькая. Но я запомнила, какие эти пауки страшные. Мы очень много всяких страшных штук видели. Но нас ни разу не поймали! — добавила она с гордостью. — Ну, если бы поймали, то Мики бы тут уже не было. А вы знаете, что мутанты и друг друга уже едят?

Я коротко кивнул. Вера, слушая всё это, тихо промокнула платком уголок глаза. Похоже, ей было невыносимо представлять, через что прошёл этот ребёнок. Она видела в Олесе маленькую, беззащитную девочку, заброшенную в ад.

А я видел перед собой маленького, но очень эффективного хищника. Выжившего. Победителя. И Искра, похоже, думала так же.

— А ты боец, малявка! — она с уважением посмотрела на Олесю. — Не раскисла, не разревелась, а взяла и выжила. Круто.

Олеся просияла. Похвала от яркой, дерзкой девушки-мага значила для неё гораздо больше, чем жалостливые вздохи Веры. Между ними мгновенно протянулась ниточка понимания.

— Хочешь, фокус покажу? — заговорщицки подмигнула Искра.

— С огнём? — оживилась девочка.

— Нет, пока без огня, — рыжая покосилась на меня. — А то некоторые зануды начнут намекать на правила пожарной безопасности.

Она достала из инвентаря тусклый энергетический кристалл первого уровня.

— Видишь эту штуку? Это как батарейка для твоей магии. Когда мана кончается, можно быстро подзарядиться.

— Правда? — глаза Олеси загорелись любопытством.

— Ага. Смотри сюда, — Искра взяла её маленькую ручку в свою. — Вызови интерфейс. А теперь возьми кристалл. Система должна предложить тебе его поглотить.

Олеся послушно взяла кристалл. Перед ней тут же всплыло знакомое окно:

Энергетический Кристалл — Уровень 1

Энергоёмкость: 10 маны

Поглотить?

Да/Нет

— Нажимай «Да», — скомандовала Искра.

Девочка нажала. Кристалл в её руке мягко запульсировал. Следом перед ней вылезло сообщение:

Восполнено маны: 7

— Ух ты! — выдохнула Олеся. — Здорово!

— То-то же, — хмыкнула Искра и высыпала ей в ладошки ещё несколько кристаллов из своего инвентаря. — Держи. Инвестиция в перспективного бойца. Будешь моим личным разведчиком.

Наконец, рация ожила:

— Командир, это Тень. Возвращаемся.

Варягин кивнул Борису, и тот открыл боковой люк. Первым внутрь забрался Фокусник, за ним влез Тень. Последним появился Медведь. Он втащил за собой нечто длинное, громоздкое и абсолютно не предназначенное для транспортировки в тесном десантном отсеке.

— Вот это дура! — с восторгом выдохнул Борис, глядя на оружие, которое Медведь с трудом разместил поперёк отсека.

Даже Искра присвистнула.

— Он этим что, танки подбивал? — спросила она, разглядывая монструозных размеров ствол. — Явно что-то компенсировал.

Это было противотанковое ружьё Дегтярёва. ПТРД-41. Практически музейный экспонат, оружие из старых фильмов про войну. Однозарядная, тяжёлая, с чудовищной отдачей. Но эта бандура была модифицирована. Я видел это даже отсюда. Приклад был явно самодельным. Вместо штатного прицела красовалось универсальное крепление, к которому и была прикручена современная оптика. А дульный тормоз… он выглядел произведением искусства. Сложная, многокамерная конструкция, явно рассчитанная на то, чтобы хоть как-то совладать с яростью выстрела 14,5-миллиметрового патрона.

— Дай-ка взглянуть, — попросил я.

Медведь молча кивнул и передал ружьё мне.

Я провёл рукой по холодной стали. Оружие было старым, металл потёрт временем, но все новые детали были выполнены с невероятной точностью. Никаких люфтов, никаких зазоров. Идеальная подгонка. Этот снайпер был мастером.

Я мысленно отдал команду, активируя «Анализ компонентов».

Мир на мгновение окрасился в голубой цвет, а лежащее передо мной ружьё вспыхнуло зелёным сиянием. Перед глазами всплыло окно, от содержания которого по спине пробежал холодок.

Предмет: Противотанковое ружьё ПТРД-41 (модифицированное).

Тип: Крупнокалиберное огнестрельное оружие.

Качество: Необычное.

Урон: Критический.

Инженерные модификации:

— Усиленный ствол (повышена прочность и устойчивость к перегреву).

— Эргономичная пистолетная рукоять и приклад (улучшен хват и контроль).

— Облегчённый затвор (увеличена скорость перезарядки).

— Интегрированный дульный тормоз-компенсатор (значительно снижена отдача).

— Универсальное крепление для оптики (совместимость с современными прицелами).

Примечание: Работа неизвестного Инженера. Качество модификаций: Высокое.

Я несколько раз перечитал последние строки.

— Этот парень… он действительно был инженером, — тихо произнёс я, поднимая взгляд на Варягина.

— Да и хрен с ним, — хмыкнула Искра.

— Ага, какая разница-то? — пожал плечами Борис. — Мы его сделали, пушка наша.

Я смотрел на это ружьё и не чувствовал триумфа победителя. Только уважение к мастерству павшего врага. Он был таким же, как я. Только предпочёл остаться одиночкой, а не сколотить команду. Фатальная ошибка в условиях апокалипсиса. Однако он сумел превратить антикварное чудовище в высокоточное орудие смерти. И почти победил.

— Руль, трогай, — глухо скомандовал Варягин.

БТР дёрнулся и, развернувшись, покатил дальше по опустевшей улице, оставляя позади дом-книжку и мёртвого снайпера. Где-то вдали слышалась перестрелка и даже грохнул взрыв. Похоже, не мы одни развлекались в центре Москвы. Возможно, потому на нас перестали кидаться монстры из-за каждого угла. Просто нашли другое развлечение.

— Куда теперь, командир? — спросил Руль по внутренней связи.

— Смоленский бульвар, — глухо произнёс Варягин, не поворачивая головы. — Сестра Сокола.

БТР снова тронулся. Мы катили по Новому Арбату, затем свернули налево, мимо руин бизнес-центра. Чем ближе мы подъезжали к нужному адресу, тем сильнее сгущалось напряжение.

— Прибыли, — раздался голос Руля.

Бронетранспортёр замедлил ход и остановился. Я прильнул к узкой бойнице. Жилой дом… вернее, то, что от него осталось. Угловой подъезд, где, по всей видимости, и находилась нужная квартира, был уничтожен. Словно гигантский кулак снёс угол здания с пятого по первый этаж, оставив после себя лишь тёмный провал, заваленный битым кирпичом.

Сокол молчал. В шлемофоне не раздалось ни звука. Он оставался в башне, так что выражения его лица никто не видел, но это и не требовалось.

— Сокол… — начал Варягин, но наводчик его перебил.

— Вперёд, — прохрипел он. — Едем дальше.

— Но… — Вера подалась вперёд. — Может, там кто-то выжил? Под завалами…

— Я сказал, вперёд! — рявкнул Сокол. — Она работала в больнице. Психиатрической. Здесь недалеко. Она должна была находиться там, а не дома, когда всё случилось.

Никто не решился спорить. Варягин молча кивнул Рулю. В голосе Сокола сейчас плескалось такое отчаяние, что лезть к нему с сочувствием было равносильно попытке обнять раненого медведя.

БТР развернулся и покатил дальше.

— Психушка, — задумчиво протянула Искра, глядя в бойницу. — Забавно. Наверное, единственное место в этом городе, где с приходом Системы ничего не изменилось.

Её чёрный юмор заставил меня криво усмехнуться.

Путь до больницы занял ещё около десяти минут. Мы ехали по Смоленскому бульвару, мимо тихих, заваленных мусором переулков. Здесь разрушений было меньше, но ощущение покинутости чувствовалось ещё острее. Наконец, БТР остановился перед массивным, мрачным зданием, окружённым высоким забором с коваными прутьями.

— Выходим, — коротко бросил Варягин. — Сокол, Фокусник, Медведь, со мной. Инженер, твои люди тоже. Олег Петрович, остаёшься за старшего. Олеся, слушайся дядю Олега. Поняла?

Девочка серьёзно кивнула:

— Буду слушаться. И Мики тоже будет. Мики, сидеть.

Её питомец, до этого беспокойно переступавший с лапы на лапу, покорно уселся, обвив себя полосатым хвостом.

Мы покинули БТР. Я, Борис, Искра. Женя тоже шагнул было за нами, но я его остановил:

— Останься. Позаботься о Вере и Олесе, если что.

Парень кивнул. В его взгляде я увидел не обиду, а понимание. Он принял свою роль защитника тех, кто остался внутри.

Наша группа двинулась к главному входу. Варягин шёл первым, рядом с ним возвышалась огромная фигура Медведя. Сокол двигался пружинящей походкой, нервы у него явно шалили, что неудивительно. Дальше шли мы с Искрой, Борис и Фокусник замыкали строй.

Двор был пуст. Ни трупов, ни мутантов. Только разбросанные ветром мусор и листья. Эта тишина казалась противоестественной, давящей.

Пластиковые двери главного входа были не заперты. Варягин подал знак, и мы вошли внутрь.

Нас окутал тяжёлый, спёртый воздух. Запах антисептиков, въевшийся в стены за десятилетия, смешивался с запахом ещё чего-то… чего-то неуловимо сладковатого, как запах перезрелых, начавших гнить фруктов.

Мы оказались в огромном, гулком вестибюле. Ни трупов, ни крови, что уже настораживало. И тишина. Абсолютная, мёртвая тишина. Её нарушил Фокусник:

— Что-то я сомневаюсь, что мы здесь твою сеструху найдём, Сокол.

Наводчик бросил на него злой взгляд, маг только пожал плечами. Мы двинулись вперёд по длинном мрачному коридору. Психиатрическая клиника. Отличные декорации для ужастика. Я прям физически ощущаю, как нарастает атмосферность.

— Как-то тихо здесь, — вздохнул Борис, поигрывая боевым молотом. — Ни тебе мутантов, ни бандитов.

— Радуйся, что тихо, — буркнула Искра. — Тишина в этом мире самое ценное, что есть.

Я кивнул. Всё верно. Вот только эта тишина какая-то… неправильная. Слишком глубокая, слишком давящая. Будто на тебя смотрят со всех сторон невидимки. Мои пальцы крепче сжали АКС-74У.

— Странно, — пробормотал Медведь. — Как будто все просто… исчезли.

Искра, идущая позади Варягина, демонстративно поёжилась и потёрла плечи, хотя в коридоре не было холодно. Её голос, намеренно громкий и театральный, разрезал давящую тишину:

— Знаете, я когда-то по журналистике курсач писала про всякие интересные психушки. Ну там, в стиле журналистского расследования. Так вот, в одной из таких лежал пациент, который всем доказывал, что у него в голове… интерфейс, — она сделала многозначительную паузу. — Да-да, представьте себе. Уровни, очки опыта, квесты. Врачи его, конечно, нейролептиками обкалывали, а он им всё твердил: «Вы не понимаете! Я скоро апнусь, вкачаю харизму и докажу, что я прав!»

Она хохотнула, смешок эхом прокатился по коридору.

— Интересно, что с ним стало, когда Система и правда врубилась? Наверное, сидит теперь где-нибудь в кабинете главврача, весь в «легендарках», и думает: «А я же говорил!». А может, он и стал этой самой Системой. И теперь мы все внутри его фантазии.

Борис нервно перехватил молот поудобнее.

— Ань, может, не надо, а? — попросил он. — И так жутко.

— Ой, да ладно тебе, качок, — отмахнулась она. — Саспенса нагоняю! Вот вам ещё одна байка в тему. Тут работал один главврач, помешанный на позитивной психологии. Он верил, что если человек постоянно улыбается, то он абсолютно здоров. И заставлял всех, и пациентов, и персонал, ходить с улыбкой до ушей. Буквально.

Она обернулась и посмотрела на идущего сзади Фокусника с широкой, жутковатой ухмылкой.

— Тех, кто отказывался «лечиться» добровольно, он лечил принудительно. Говорят, у него был специальный набор инструментов… чтобы улыбку на лице фиксировать. Навсегда. Его призрак, по слухам, до сих пор тут бродит и ищет хмурых посетителей, чтобы им помочь. Так что, мужики, дружно улыбаемся! А то вдруг местный эскулап решит, что нам срочно нужна его терапия. Бесплатно, между прочим.

Даже Медведь напрягся, а Сокол бросил на Искру короткий злой взгляд. Но она лишь пожала плечами:

— Что? Атмосферу создаю! А то идём как на прогулке в парке. Вот вам последняя, и замолкаю. Честно-честно.

Она приложила палец к губам, призывая всех к тишине, хотя тише уже было некуда. Ощущение, что за каждым окном, за каждой дверью кто-то наблюдает, нарастало.

— В детском отделении лежала девочка. У неё был воображаемый друг, с которым она постоянно шепталась. Только вот друг был не совсем воображаемый. То медсестра, которая на девочку накричала, с лестницы упадёт. То санитар, который её кашей невкусной кормил, случайно себе укол снотворного вколет. Девочка говорила, что это её друг злится. Все думали, она сама это делает, психопатка мелкая. А потом её нашли в запертой палате… ну, скажем так, в разобранном виде. А на стене её же кровью было написано одно слово: «Поиграли». Так что, если вдруг услышите шёпот… — она заговорщицки подмигнула. — Делайте вид, что вы глухие. Целее будете.

— Хорош придумывать! — не выдержал Борис.

— Всё-всё, молчу, — рыжая демонстративно «зашила» рот.

В этот самый момент воздух в коридоре стал ещё плотнее и тяжелее. И я услышал шёпот. Тихий, едва различимый, но очень отчётливый. Он звал меня по имени.

— Лёша… — прошелестел голос. — Лёша…

Глава 3 Призраки разума

Я резко обернулся. Никого. Только идущие следом Сокол и Фокусник.

— Ты что-то заметил? — спросила Искра, отреагировав на моё движение.

— Нет, — ответил я, нахмурившись. — Мне показалось…

Но шёпот повторился. Теперь он звучал ближе, прямо у моего уха:

— Лёша… ты один… совсем один…

Я потряс головой. Галлюцинации? От усталости? Или…

— У кого-нибудь голова болит? — спросил я.

— Немного, — ответила Искра. — Какая-то давящая боль, словно… кто-то пытается залезть в голову.

— Мне тоже не по себе, — признался Фокусник. — Будто кто-то смотрит.

Борис лишь хмыкнул:

— Да это всё от безделья. И из-за баек Искры. Вот если бы драка была, сразу бы всё прошло.

Варягин, идущий впереди, молча обернулся к нам. Его лицо выглядело непроницаемым.

— Командир, — сказал я. — Вы ничего не чувствуете?

Он посмотрел на меня. Глаза казались ясными, но в них мелькнула какая-то тень.

— Чувствую, инженер. Чувствую, что мы забрались в очень неприятное место.

В этот момент шёпот усилился. Теперь он звучал не только за спиной, но и вокруг. Множество голосов, переплетающихся, накладывающихся друг на друга. Они говорили о страхах, о потерях, о том, что мы никогда не найдём своих близких.

— Маринка… — прошептал Сокол. — Маринка, я иду…

Он перехватил автомат и чуть не рванул в тёмное ответвление коридора, но Борис крепко схватил его за шкварник.

— Эй, ты чего? — берсерк встряхнул стрелка. — Сеструху, что ли увидел?

— Я слышу её! Она зовёт меня! — срывающимся голосом выпалил Сокол.

Искра тоже побледнела. Она смотрела в пустоту, её губы беззвучно шевелились.

— Нет… нет, я не убивала их… они уже превратились…

Я понял. Это наведённые галлюцинации. И они направлены на каждого из нас индивидуально. Вытаскивают самые глубокие страхи, травмы и надежды.

— У кого-нибудь есть навыки, блокирующие ментальное воздействие? — спросил я.

— Есть, — отозвался Фокусник. — У меня перк «Магическая интуиция», даёт +15% к сопротивлению ментальным эффектам.

— Не густо, но хоть что-то, — вздохнул я. — Так, короче, у меня есть сильное подозрение, что кто-то из пациентов этой психушки мутировал нетипичным образом. В силу особенностей, так сказать. Оптимальное решение — брать руки в ноги и валить, пока нас не затянуло в омут галлюцинаций.

Сокол сразу же посмотрел на меня куда более осмысленным взглядом, чем пару секунд назад. Окрысился и заявил:

— Я без Маринки никуда не уйду! А ты, трус, вали! Так и знал, что от вашей шайки не будет никакой пользы.

Варягин положил ему руку на плечо:

— Остынь. Мы идём дальше, — сказал он спокойно. — Но идём осторожно. Инженер прав, здесь что-то не так. Фокусник, ты в авангарде. Твоя интуиция сейчас важнее любого оружия.

Фокусник кивнул, ироничная усмешка сползла с его лица. Он достал из разгрузки небольшие серебристые шарики и начал перекатывать их между пальцами. Видимо, его личный способ сосредоточиться.

Мы двинулись дальше. Шёпот не прекращался, он стал фоном нашего продвижения. Я пытался бороться с ним по-своему. Повторял про себя формулы, таблицы сопротивления материалов, вспоминал схемы электропроводки. Что угодно, лишь бы отвлечься и не слушать. Логика и порядок против безумия и хаоса. Какое-то время это помогало. Я строил в голове ментальный барьер из цифр и чертежей, отгораживаясь от навязчивых голосов.

Но они становились всё настойчивее.

— Ты всех их погубишь, Лёша… — шелестел голос, похожий на голос моей матери. — Ты ведь не лидер, ты просто мальчишка, играющий в войну…

— Слабак… — вторила ему Искра, только её голос был искажённым, полным презрения. — Без своих игрушек ты ничто…

Я стиснул зубы. Эта хрень била по самым больным точкам. По моим собственным, глубинным страхам. Но само осознание нереальности этих голосов помогало. Щепотка здорового пофигизма, так сказать.

Мы прошли по коридору, заваленному перевёрнутыми каталками и разбросанными медицинскими картами. Шаги Фокусника были лёгкими, почти кошачьими, но я видел, как напряжена его спина. Он вёл нас, постоянно оглядываясь, прислушиваясь не столько к звукам, сколько к своим внутренним ощущениям. За ним шёл Варягин, внешне спокойный, но на деле, кто знает? Мало ли что ему прямо сейчас шепчут голоса про дочь, про жену…

Шёпот не утихал. Он вился вокруг нас, как ядовитый плющ, просачиваясь в малейшие трещины в броне самообладания. Я продолжал свою ментальную войну, выстраивая в голове сложные трёхмерные модели механизмов. Но голоса становились всё изобретательнее и били всё больнее.

— Лёша, сынок, почему ты не ищешь нас? — голос матери, полный слёз, заставил меня споткнуться. — Мы же тебя ждём… Вернись домой, пожалуйста… Ты нам нужен…

Я мотнул головой, отгоняя наваждение. Это нереально. Это просто имитация. Просто волны, воздействующие на мой мозг. Но от этого не становилось легче.

Рядом со мной тяжело дышал Борис. Весь напряжённый, как пружина. Он не говорил ничего, лишь крепче сжимал рукоять своего боевого молота. На его простое, прямолинейное сознание эта ментальная дрянь, похоже, действовала слабее. Он просто чувствовал угрозу и готовился размозжить её источник. В этом была его сила.

Искра, идущая позади меня, пыталась хорохориться.

— Эй, призраки, а вы в курсе, что за аренду жилплощади в моей голове надо платить? — громко спросила она в пустоту. — Принимаю кристаллами или натурой. Хотя с вашей внешностью, боюсь, только кристаллами.

Но я слышал, как дрожит её голос. Её тоже доставали. Я видел, как она на мгновение замерла, её взгляд стал пустым, и губы прошептали: «Папа…». Она быстро взяла себя в руки, но этот короткий миг слабости сказал больше, чем все её язвительные шутки.

Хуже всех было Соколу. Он шёл, постоянно озираясь, его глаза лихорадочно блестели. Он то и дело вздрагивал, словно отмахиваясь от невидимых мух.

— Маринка, я слышу тебя, — бормотал он себе под нос. — Подожди, я скоро… я найду тебя…

Варягин бросил на него короткий, тяжёлый взгляд, и Сокол замолчал, но его пальцы так сильно стиснули автомат, что костяшки побелели.

Мы миновали пост медсестры. Разбросанные по полу журналы, перевёрнутая ваза с увядшими цветами. На стене висел стенд с фотографиями лучших работников. Улыбающиеся, полные жизни лица из прошлого мира. Сейчас они смотрели на нас, как призраки с утонувшего корабля.

Внезапно впереди, там, где коридор поворачивал, мелькнула тень. Нечеловечески быстрая, вытянутая, она проскользнула из одного дверного проёма в другой и исчезла.

Я тут же вскинул «Ксюху», целясь в пустоту, и выпалил:

— Стоять!

Все замерли.

— Что там? — шёпотом спросил Варягин.

— Что-то было, —ответил я, не опуская оружия. — Тень. Движется быстро.

Фокусник напрягся.

— Я ничего не почувствовал, — сказал он. — Никакой магической ауры. Но… давление усилилось.

Мы постояли с минуту в напряжённой тишине… нарушаемой шёпотом в головах.

— Может, показалось? — предположил Борис. — От этой болтовни в ушах и не такое привидится.

— Не показалось, — твёрдо сказал я. — Оно здесь. И оно материально… наверное…

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ощущаю себя шизофреником! Если эта дрянь воздействует на слух, почему бы ей не воздействовать и на другие органы чувств? Но если совсем нельзя доверять себе, то мы в такой жопе…

Мы двинулись дальше, теперь ещё осторожнее. Шаг за шагом, прикрывая друг друга, мы продвигались вглубь этого царства безумия. Коридор вывел нас в просторный холл, судя по всему, комнату отдыха или дневного пребывания для пациентов. Повсюду были разбросаны мягкие пуфики, перевёрнутые столики для игр, разорванные книги. Стены были изрисованы жуткими, детскими на вид рисунками. Кричащие лица, чёрные солнца, фигуры с непропорционально длинными руками.

И здесь, в центре зала, мы увидели тварь.

Шептун — Уровень 7

— Не, ну название зачётное, — прыснула Искра, делая взмах «волшебной палочкой».

Мутант стоял спиной к нам, сгорбившись над чем-то на полу. Худощавый, почти скелетообразный гуманоид в остатках больничной пижамы. Его кожа была мертвенно-бледной, а уши… они были неестественно вытянутыми и заострёнными, как у какого-то гоблина из фэнтези. Он раскачивался из стороны в сторону, и от него исходил тот самый непрерывный, сводящий с ума шёпот.

Даже непонятно, пытался ли он так атаковать нас или просто излучал его, как некие испарения собственного безумия. Я даже склоняюсь ко второму варианту.

Медведь вскинул топор, но Варягин остановил его движением руки.

Мутант медленно обернулся.

Глаза у него оказались безумные, как и следовало ожидать. Но страшнее всего выглядел рот. Он был приоткрыт, и из него, как из проклятого граммофона, лился поток неразборчивого бормотания, которое складывалось в наших головах в самые страшные кошмары.

В тот момент, когда его перекошенное лицо повернулось в нашу сторону, шёпот превратился в оглушительный рёв. Ментальная атака ударила с силой тарана.

Мир вокруг меня поплыл. Я увидел себя снова в той квартире, в первый день, над телом мутировавшей Елены Сергеевны. Только теперь она говорила голосом Веры: «Ты убийца, Лёша… Ты всех нас убьёшь… ты привёл их сюда на смерть…». Я видел, как Борис падает, пронзённый когтями мутанта, как Искра сгорает в собственном пламени. Вина, страх, отчаяние — все эти чувства обрушились на меня, парализуя волю.

Я видел, как рядом со мной дёрнулся Сокол. Его глаза наполнились слезами.

— Маринка! — закричал он, вскидывая автомат и целясь… в Варягина. — Отпусти её, ублюдок!

— Сокол, нет! — рявкнул командир, но стрелок уже был не в себе.

Искра застыла на месте. Она смотрела на свои руки с таким ужасом, будто они были в крови. «Я не хотела… я не хотела…» — шептала она.

Борис и Медведь заревели от ярости и боли, но их движения стали скованными. Они отбивались от невидимых врагов, молотя оружием по воздуху.

Фокусник упал на колени, схватившись за голову. Даже его ментальная защита не выдержала такого напора.

Только Варягин стоял прямо, окутанный едва заметным золотистым сиянием. Его лицо исказилось от напряжения, но он держался. Он был единственным, кто ещё сопротивлялся. Ну, кроме меня.

Я понял, что у нас есть секунды. Физически эта тварь не сильнее обычных низкоуровневых мутантов. Вся её сила в ментальной атаке. Если мы не прервём её сейчас, она сведёт нас с ума или заставит перебить друг друга.

Нужно что-то, что выбьет её из колеи. Резкий звук. Или… свет.

Свет! Брошь!

Сквозь туман галлюцинаций я призвал инвентарь. В руке появился холодный металл броши «Фонарщик».

— СВЕТ! — заорал я, вкладывая в этот крик всю свою волю. — Я ЕГО ОСЛЕПЛЮ! ГОТОВЬТЕСЬ!

Я мысленно отдал команду.

ВСПЫШКА!

Мир взорвался ослепительно-белым светом. Ярким, чистым, безжалостным. И тут же раздался пронзительный, нечеловеческий визг. Шёпот в голове оборвался, словно перерезали струну. Шептун, закрывая лицо тонкими руками, зашатался. Его атака прервалась.

— ДАВАЙ! — взревел я.

Первыми пришли в себя берсерки. Ярость, до этого направленная на иллюзии, нашла реальную цель. Борис и Медведь, как два локомотива, сорвались с места, сотрясая пол.

Шептун, ослеплённый и оглушённый, не успел среагировать. Боевой молот Бориса обрушился на него сверху, с хрустом ломая тонкие кости плеча. Удар топора Медведя пришёлся по ногам, подкашивая мутанта.

Тварь рухнула на пол, продолжая визжать. Но она всё ещё оставалась жива. И тогда вперёд шагнул Варягин.

Его «Священный Клинок» уже материализовался в руке, сияя ровным, успокаивающим золотым светом. Он подошёл к корчащемуся на полу мутанту, который больше не шептал, а лишь жалобно скулил.

Без ненависти, без ярости, лишь с холодной решимостью на лице, паладин поднял меч. Золотой клинок описал смертоносную дугу и опустился вниз.

Голова Шептуна, отделившись от тела, откатилась в сторону.

Варягин получил опыта: 70

И воцарилась тишина. Настоящая, оглушительная, благословенная тишина.

Несколько секунд мы все просто стояли, тяжело дыша, приходя в себя. Галлюцинации исчезли, оставив после себя лишь тошнотворное послевкусие страха и головную боль.

— Все целы? — глухо спросил Варягин, убирая меч.

— Кажется, да, — выдохнула Искра, утирая пот со лба.

Сокол стоял, опустив автомат, и смотрел на то место, где только что видел свою сестру. Его трясло. Фокусник медленно поднимался с колен, его лицо очень сильно побледнело.

Из обезглавленного тела мутанта медленно засочилась струйка пара, уплотнилась, превратившись в небольшой, пульсирующий белым светом кристалл.

Энергетический Кристалл — Уровень 7

Я подобрал его и кинул Варягиу. Тот поймал и сказал:

— А ты молодец, быстро сообразил, чем пронять эту погань.

Борис подошёл ко мне и хлопнул по плечу своей лапищей, едва не сбив с ног:

— Вот это я понимаю! Сначала напугал до усрачки, а потом бац! И тишина! Красота!

Я криво усмехнулся. Красота — не то слово, которое пришло бы мне на ум. Мы были на волосок от гибели. И это был всего лишь один мутант. Один из многих, что могли скрываться в этих бесконечных коридорах.

Тишина, пришедшая на смену шёпоту, казалась ещё более жуткой. Потому что теперь мы знали, что именно может скрываться в ней. И оно может сделать с твоим разумом всякую хрень, прежде чем доберётся до тела.

— Я уж думал, с катушек съеду, — хохотнул Борис. — Мне эта тварь показывала, как моя жёнушка пилит мне мозг… бензопилой.

— Всем взять себя в руки, — ровным, но усталым голосом скомандовал Варягин. — Мы не знаем, сколько ещё таких тварей здесь бродит. Двигаемся дальше.

— Слушайте, а давайте будем реалистами, — подала голос Искра. — Сокол, ты действительно думаешь, что твоя сестра просидела неделю, закрывшись в какой-то палате в этой дурке? Здесь никого нет, кроме вот таких Шептунов.

Сокол стиснул зубы так, что заиграли желваки. Он некоторое время молчал, никто его не торопил, хотя очень хотелось. Потом он резко выдохнул и сказал:

— Давайте осмотрим отделение интенсивной терапии и всё. Она там работала.

Никто больше не возражал. Желание поскорее выбраться из этого проклятого места было сильнее усталости и страха.

Мы шли по коридору мимо дверей с табличками: «Процедурная», «Кабинет трудотерапии», «Комната отдыха №2». Варягин велел Медведю их проверять, так что берсерк теперь заглядывал в комнату за комнатой, а мы готовились стрелять. Каждая закрытая дверь казалась угрозой. Вот сейчас ка-а-ак выскочит очередная образина! И ладно если просто выскочит, а не попытается сперва устроить сеанс промывания мозгов.

— А знаете, что мне это напоминает? — прошептала Искра, накручивая прядку на палец. — Русские народные сказки. Только в очень мрачненьком ключе.

Фокусник скептически хмыкнул:

— Это в какой такой сказке герои шляются по психушке с автоматами?

— Да во всех почти! — не смутилась рыжая. — Возьмём, к примеру, сказку про Василису Прекрасную. Помните, у неё была куколка, которая ей помогала? Так вот, в нашей версии куколка не советы даёт, а шепчет всякие гадости. «Ты страшная, Василиса, — говорит, — коса у тебя жиденькая, нос картошкой, и вообще, мачеха права, что тебя гнобит. А Иван-царевич как увидит тебя, так сразу коня развернёт и в закат ускачет, только подковы засверкают». И вот идёт Василиса к Бабе-Яге, а куколка ей на ухо жужжит, самооценку втаптывает в грязь. И чтобы дойти, надо не просто лес пройти, а внутреннему хейтеру не поддаться.

Я невольно прыснул, а девушка продолжила:

— Или вот, сказка о мёртвой царевне и семи богатырях. Представим, что зеркальце там не просто отвечало, кто на свете всех милее. Оно царице нашёптывало: «А бояре-то заговор готовят! А повариха-то тебе в суп яду подсыпала! А богатыри-то тебя за спиной старой каргой кличут!». И вот сидит царица, а у неё паранойя цветёт махровым цветом. Ей уже везде измена мерещится. Вот тебе и ментальная атака в чистом виде.

— Какая же ты болтливая, — раздражённо бросил через плечо Сокол.

— А мнения пернатых не спрашивали, — фыркнула магичка. — Кстати, вот интересно. Ты кликуху ещё до этой хрени получил? Или сам выбрал, когда интерфейс появился? Ну просто, птица высокого полёта. Как над кем пролечу, так всех обосру, да?

— Заткнись, ведьма, — прошипел стрелок. — Ещё одно слово, и я тебе твою палочку волшебную в глотку засуну.

— Ого, какие мы нервные, — Искра вскинула бровь. — Я просто спросила.

— Сокол! Искра! — хлестанул голос Варягина. — Молчать! Обсуждать позывные будем на привале.

Обменявшись неприязненными взглядами, они утихли, а я только вздохнул. Сокол меня тоже бесит, особенно когда рявкает на Искру. Но сейчас не лучшее время, чтобы играть на его нервах, так что ей действительно лучше помолчать.

Мы продолжили идти, но что-то изменилось. Воздух… он стал другим.

Тяжёлый, спёртый запах больницы, смешанный с запахом тлена, начал рассеиваться. Появился едва уловимый аромат… озона после грозы? Или свежескошенной травы?

Я мотнул головой. Опять галлюцинации? Остальные тоже это почувствовали. Борис с удивлением принюхался.

— Пахнет… шашлыками, что ли? — пробормотал он.

— Мне кажется, сиренью, — неуверенно протянула Искра.

Странно. Очень странно. И не только запах. Давящее ощущение угрозы, которое не покидало нас с самого входа, начало ослабевать. Напряжение, сковывавшее мышцы, отступило. Головная боль, оставшаяся после атаки Шептуна, прошла. На смену ей пришло удивительное чувство лёгкости и покоя.

— А хорошо-то как, — с улыбкой сказал Медведь, потягиваясь так, что его бронежилет заскрипел. — Прям… отпустило.

Я посмотрел на него. На лице сурового берсерка играла блаженная, почти детская улыбка. И не только у него. Борис расслабленно опустил свой молот. Искра перестала теребить волосы и теперь с любопытством разглядывала жуткие рисунки на стенах, находя их забавными. Даже Сокол, казалось, немного отошёл от своего мрачного состояния и перепалки с рыжей.

Эйфория. Неестественная, внезапная, всепоглощающая. Она накрыла нас, как тёплое одеяло. Больница перестала казаться такой уж жуткой. Разбросанные вещи виделись не следами борьбы, а элементами какого-то авангардного декора. Усталость, накопившаяся за последние дни, испарилась. Хотелось остановиться, присесть, насладиться этим моментом покоя.

— Мужики, а давайте передохнём? — предложил Борис, указывая на ряд обитых кожзамом лавок у стены. — Что-то я умотался. Присядем на пять минут, а?

— Я не мужик, — фыркнула Искра, — но поддерживаю.

— Дельное предложение, — неожиданно согласился Варягин. — Пять минут ничего не решат.

Тревожный звонок. Варягин, который гнал нас вперёд, не давая ни секунды передышки, вдруг согласился на привал прямо в логове врага. Собственно, уже всё ясно. Очередной мутант с необычными способностями.

Это ловушка.

Глава 4 Эйфория

— Нет, — твёрдо сказал я. — Мы не останавливаемся.

Все посмотрели на меня с удивлением, даже с лёгким раздражением.

— Лёх, ты чего? — возмутился Борис. — Пять минуточек. Ноги гудят.

— Он прав, — поддержала его Искра. — Я тоже не прочь посидеть. Тут так… спокойно.

— Слишком спокойно, — отрезал я. — Это ненормально. После ментальной атаки, и вдруг такое расслабление? Это воздействие. Такое же, как шёпот, только с другим знаком.

Но мои слова тонули в волнах безмятежности. Ребята видели перед собой уютные лавочки, а я видел сыр в мышеловке. Они чувствовали покой, а я липкие, невидимые сети, опутавшие наш разум.

Нахлынула ещё одна, более мощная волна безмятежности. Я почувствовал, как мир начинает плыть… Нужно сосредоточиться. Долой всю эту ментальную сгущёнку. Сопромат! Вот, мать его, инструмент, что ломает неокрепшие мозги, а у меня по нему чёрный пояс!

— Да брось ты, инженер, — лениво отмахнулся Сокол. — Вечно ты всем недоволен. Просто тварь сдохла, и её магия рассеялась. Дай отдохнуть.

Они уже расселись по лавкам. Варягин ещё держался из последних сил, но его поза стала расслабленной, он опёрся на стену.

— Твою мать, даже паладина проняло… — со стоном выдохнул Фокусник.

— А тебя нет? — я вскинул бровь. — Твоя «Магическая интуиция» ещё держится?

Он тяжело сглотнул и усмехнулся:

— Я чувствую кайф, будто обдолбался слегонца. Но терпимо. Наверняка эту дрянь навевает какой-то мутант, который в прошлой жизни был наркотом. Ты-то как держишься?

— Ну блин… Я просто… выстраиваю ментальные конструкции, которые не дают этой эйфории просочиться. Например, сейчас прикидываю, какой максимальный изгибающий момент выдержит эта балка перекрытия, если на неё сверху со всей дури прыгнет Громила. Учитываю модуль упругости бетона, армирование, расстояние до опор. Или, скажем, рассчитываю коэффициент запаса прочности для брони БТРа при ударе крупнокалиберным снарядом под углом в 45 градусов. А потом сразу переключаюсь на анализ усталостных разрушений в несущих конструкциях здания.

— А, понятно, — усмехнулся Фокусник, — ты просто конченый ботан. Ух! Я вот послушал, охренел и меня тоже немного отпустило.

— Рад помочь, — буркнул я. — А теперь нужно помочь всем остальным.

С этими словами я вызвал инвентарь и начал прокручивать ленту с содержимым.

Именно в этот момент в конце коридора, в том направлении, куда мы шли, из-за угла показалась фигура. Она двигалась медленно, плавно, словно плыла по воздуху. Гуманоидный силуэт, окутанный мягким, золотистым сиянием. На морде твари красовалась безмятежная улыбка.

Эйфорик — Уровень 8

Вот и источник. Он приближался, и с каждым его шагом волна эйфории становилась всё сильнее. Мне захотелось улыбнуться в ответ, отбросить автомат и просто лечь на пол. Забыть про всё. Про боль, про страх, про долг.

— Да чтоб тебя! — прорычал я сквозь стиснутые зубы и вскинул автомат.

Тварь тут же метнулась прочь. Посылать ей вдогонку свинцовую очередь не стал. Не нужно шуметь. Кстати, со всей этой психической хренью, ни я, ни кто-то либо ещё в группе не подумал, что автоматы давно пора сменить на арбалеты и пневматы. Спишем это именно на внешний фактор, а не на собственную дурость.

Так, всё, пора приводить всех в чувство.

Нужен мощный физиологический триггер, способный мгновенно вырвать человека из дурмана. Что у меня есть? Ну конечно! Аптечка!

Я достал из инвентаря бутылёк с нашатырным спиртом и вату. Распаковал, оторвал кусочек и смочил. Нюхнул. Резкий, удушающий запах аммиака ударил в мозг, выжигая всю сладостную эйфорию. Понюхал ещё, чтоб аж глаза заслезились. Голова прояснилась.

— Мне не надо! Я нашатырь терпеть не могу! — запротестовал Фокусник.

— Нюхай, — я сунул ему ватку, и тот смирился.

А я оторвал ещё кусочек ваты, снова смочил и повернулся к остальным. Борис и Медведь смотрели на меня мутными, непонимающими глазами. Они видели, как мы с Фокусником морщимся, но не понимали причины. Их мозги совсем размягчились. Пора проветрить!

Я шагнул к Борису. Стоило аммиачному духу наполнить его ноздри, как блаженная улыбка с лица тут же сошла.

— Ты… ты чего, Лёха⁈ Это что за гадость⁈ — поморщился он, но тут же осёкся, заметив Эйфорика, мелькнувшего в дальнем конце коридора.

Я уже перешёл к Медведю. После сеанс ароматерапии достался и всем остальным.

— Фу-у-у! Блин же блинский! Ты что творишь? — зашипела рыжая, отмахиваясь от меня и зажимая нос.

— Возвращаю разум в твою буйную головушку, — бросил я.

А наш светящий враг снова показался в коридоре и тут же спрятался.

— Какого чёрта… — пробормотал Сокол, хватаясь за автомат.

— Не стрелять! — скомандовал Варягин. — Убрать автоматы! Достать арбалеты и пневматы!

Вот, теперь эта разумная мысль посетила не только меня. Видимо, мы так жёстко затупили именно из-за фона этой долбаной психушки. Приятно это осознавать.

Эйфорик выступил в коридор. Тут же получил от меня арбалетный болт, но увернулся. Он явно понял, что его магия больше не действует. Его улыбка не изменилась, но в глубине светящихся глаз мелькнуло что-то холодное. Он вскинул руки, и из его ладоней вырвались два золотистых луча, устремившись к Борису.

Но берсерк моментально прикрылся. Он выставил вперёд свои новые «Наручи Непробиваемой Ярости». Лучи ударились о сталь и… отразились, вернувшись к своему источнику.

Борис активировал свойство: «Зеркальная ярость».

Эйфорик взвизгнул, когда его собственная атака ударила ему в грудь. Сияние вокруг него померкло, он отшатнулся.

— Взять его! — гаркнул Варягин.

Борис сразу же выполнил приказ и ринулся вперёд, сотрясая пол мощными скачками. Блеснул боёк его боевого молота. Замах! Удар! Гол! Ну, то есть, башка всмятку. Для верность Борис ещё немного подолбасил поверженного врага.

Борис получил опыта: 80

Из крови мутанта сформировался крупный, яркий кристалл. Борис подобрал его, отряхнул и швырнул мне.

— А ведь этот шибздик чуть не уделал нас, — пробормотал берсерк, пиная останки мутанта. — Спасибо, Лёха!

Я лишь вздохнул и убрал нашатырь в инвентарь.

— Кстати, а вы заметили, что это первые мутанты с магией? — сказала Искра. — Нам раньше попадались только крупные и сильные твари, но ничего типа вот этих красавцев. Ещё и лучи из рук! Блин, он одним этим жестом сразу заруинил весь саспенс!

— Змея плевалась кислотой, — сказал Варягин. — Наверняка там тоже была не химия в чистом виде, а какая-то полумагическая дрянь.

— Может быть, — кивнул я. — Но у меня есть подозрение, что на продвинутых уровнях у всех мутантов будут появляться необычные способности. Эти психи наверняка получили такие абилки сразу просто в силу… ярких личностных особенностей.

— Типа, был наркоманом, теперь источаешь лучи эйфории? Был шизофреником, так не жадничай, поделись галюнами со всеми?

— Именно, — хмыкнул я. — Давайте уже заканчивать нашу экскурсию.

Мы двинулись дальше и добрались до отделения интенсивной терапии. Длинный прямой коридор, безликий и мрачный. Наши шаги гулко отдавались в тишине. И тут из палаты в конце коридора выступила фигура…

Фигура Варягина. Та же осанка, тот же камуфляж, тот же пневмат в руках.

И то же лицо. Даже выражение один в один.

— Командир? — неуверенно позвал Медведь, поворачиваясь к настоящему Варягину.

— Что за чертовщина? — прорычал Борис.

— Иллюзия? — предположил я, глядя на Фокусника.

Тот пожал плечами и сказал:

— Давайте просто пристрелим гаврика и дело с концом.

Но когда Варягин сделал шаг вперёд, фигура в конце коридора сделала точно такой же шаг. Когда командир остановился, она тоже замерла. Никакого сообщения над башкой у твари не было, так что сомнения в её реальности оставались.

Мы сделали ещё несколько шагов. Двойник в точности повторил движения Варягина.

— Какой-то доппельгангер, — сказала Искра, готовя палочку. — Вот мы сейчас подойдём ближе, а он как кинется!

И не дожидаясь приказа, она махнула палочкой. С кончика сорвался файербол.

Пламя ударило в грудь двойнику. Небольшой, но плотный огненный шар должен был если не убить, то хотя бы поджечь тварь. И он поджёг. Камуфляж на груди фальшивого Варягина вспыхнул, как промасленная тряпка.

В тот же миг настоящий Варягин, стоящий рядом со мной, коротко выругался и начал сбивать пламя, вспыхнувшее на его собственном камуфляже.

— Какого?.. — начала Искра, но тут же осеклась, увидев, что происходит.

Двойник в точности повторил движения Варягина. С той же скоростью он сбил пламя со своей груди. На ткани осталось такое же подпалённое пятно, как и на одежде нашего командира. Хорошо, что у того под низом бронежилет.

Мы замерли. В наступившей тишине стало отчётливо ясно, с какой дрянью мы столкнулись.

— Вот же ж… — выругался Борис, сжимая свой молот. — Это что, кукла вуду?

Почти угадал. Это какая-то… симпатическая связь. Любой урон, нанесённый двойнику, отражается на оригинале. А это значит, что мы не можем его атаковать. Стрелять в него, всё равно, что стрелять в Варягина.

— Отходим, — глухо скомандовал я. — Медленно. Не делаем резких движений.

Но Варягин не сдвинулся с места. Он стоял, глядя на свою точную копию, будто в зеркало. Лицо командира окаменело, на шее вздулись жилы. Он принял вызов.

— Командир, нет! — крикнул я. — Не надо! Мы не знаем, как эта хрень работает!

Но он меня не слушал. Или не хотел слушать.

— Вы все, — без тени сомнения кинул он, — стойте на месте. Я сам разберусь.

И в следующий миг воздух вокруг него загустел. Я почувствовал, как по коже пробежали мурашки. Варягина окутало едва заметное золотистое сияние, сотканное из чистого света и праведного гнева.

Варягин активировал навык: «Гнев Паладина».

Его аура, полупрозрачная и мерцающая, вспыхнула ярче, превратившись в настоящий защитный кокон.

— Боже… — выдохнул Фокусник. — Я только что заметил, как растворились какие-то щупальца, которые тянулись к командиру. А ведь даже не почуял их сначала…

Двойник дёрнулся. Он попытался скопировать это золотое сияние, но у него ничего не вышло. Его фигура пошла рябью, словно отражение в воде, в которую бросили камень.

Варягин сделал шаг вперёд. И протянул правую руку.

Воздух над его ладонью сгустился, заискрился светящимися частицами, а в следующее мгновение в ней материализовался меч. Его «Священный Клинок». Лезвие, сияющее ровным, мягким светом, по которому пробегали едва заметные символы. Гарда с изящными золотыми крыльями.

И вот это двойник скопировать тоже не смог.

Фигура фальшивого Варягина задрожала, исказилась и потеряла всякое сходство с ним. Перед нами стояла безликая, гладкая тварь. Поверхность её тушки постоянно менялась, отражая и искажая свет фонарей. Выглядело, будто вместо кожи у этого мутанта ртуть. У него не было ни глаз, ни рта, только овальное нечто на месте головы.

И над этим заменителем башки вспыхнула надпись:

Зеркальщик — Уровень 11

Тварь издала звук, похожий на скрежет стекла по металлу, и отступила на шаг. Её маскировка была сорвана. Системная, классовая способность паладина оказалась ей не по зубам. Аура света просто вытравила энергетические каналы, которые создал Зеркальщик.

— Мой, — сказал Варягин без тени азарта.

Он двинулся вперёд. Тяжёлой, неотвратимой поступью палача, идущего вершить правосудие. Его сияющий меч оставлял в воздухе золотистый шлейф. Берсерки рядом со мной зарычали, готовые броситься в атаку, но я выставил руку, останавливая их. Это дуэль командира.

Зеркальщик понял, что дело плохо. Он пятился, его гладкое тело колыхалось, отражая панические метания света. Он был загнан в угол. Варягин приближался, поднимая меч для последнего, сокрушительного удара.

И тут тварь сделала то, чего я опасался больше всего.

Глаза этого монстра… вернее, то место, где должны были располагаться глаза… метнулось по нашим лицам и остановился на Искре.

Рыжая стояла, сжав свою палочку в напряжённом жесте, с хищной ухмылкой на лице, предвкушая кровавую расправу над чудищем.

Я увидел, как поверхность Зеркальщика на мгновение отразила её лицо. А потом тварь снова начала меняться. Процесс был почти мгновенным, текучим, как кошмарный сон. Ртутное тело сжалось, вытянулось, обрело женские формы. На безликой голове проступили черты лица, огненно-рыжие волосы, вызывающе яркая помада на губах. Через секунду перед нами стояла точная копия Искры. В той же рваной кожанке, с той же наглой ухмылкой и занесённой палочкой в руке.

— СТОП! — заорал я. — СТОЙ, ВАРЯГИН, ТВОЮ МАТЬ!

Меч паладина замер в миллиметре от шеи Зеркальщика. Мой крик заставил всех замереть. Перед нами стояли две Искры. Абсолютно идентичные. Одна — наша, настоящая, сжавшая обугленную палочку и с ненавистью глядящая на своего двойника. Вторая — порождение кошмара, ртутная тварь, идеально скопировавшая каждую деталь.

— Не бить! — выдохнул я, переводя дух. — Не трогать её!

Варягин опустил клинок и отступил на шаг. Золотое сияние вокруг него не угасало, но стало менее яростным.

— Что предлагаешь, инженер? — глухо спросил он.

Атаковать нельзя. Игнорировать тоже, эта тварь явно не даст нам просто уйти. Она копирует, отражает. Значит, её сила в концентрации на цели. Нужно разорвать эту связь. Сбить фокус. Заставить её ошибиться. Заставить сделать то, чего не делает оригинал.

Иллюзия. Обман. Отвлечение.

— Фокусник! — крикнул я. — Переключи внимание твари на себя!

Маг иллюзий кивнул без лишних вопросов. Ухмыльнулся и шагнул вперёд, вставая между двумя Искрами.

— Мадемуазель, позвольте пригласить вас на танец? — картинно поклонился он в сторону монстра.

Двойник Искры дёрнулся. На мгновение его черты смазались. Тварь колебалась. Не сомневаюсь, что её основной инстинкт состоит в том, чтобы копировать ближайшую и самую подвижную цель. И сейчас этот инстинкт боролся с уже установленной связью. Фокусник был ближе. Он был активен. Он представлял собой новую, интересную задачу.

И Зеркальщик сделал выбор.

Копия Искры оплыла, как восковая фигура у огня, и за долю секунды перетекла в новую форму. Теперь перед нами стояло два Фокусника.

— Отлично! — прошипел я. — Варягин, заходи с фланга! Как только я дам команду, руби!

Паладин беззвучно кивнул и начал медленно обходить тварь по дуге, стараясь оставаться вне её поля зрения.

— Шоу начинается! — объявил Фокусник и полез в свою разгрузку.

В его руке появились два гладких, отполированных серебристых шарика. Я уже видел, как он перебирает их, когда нервничает или сосредотачивается. Двойник достал такие же.

Фокусник подбросил один шарик в воздух. Зеркальщик в точности повторил движение. Шарик взлетел, описал дугу и упал в ладонь. Иллюзионист и его копия действовали синхронно, как отражение в зеркале.

— А у тебя есть шары, парень, — не удержалась Искра, хотя смешок получился нервный.

Фокусник улыбнулся шире. Он начал перекатывать шарики между пальцами. Сложные, виртуозные движения, за которыми я едва мог уследить. Шарики скользили, исчезали в ладони, появлялись снова. Зеркальщик безукоризненно повторял каждое движение. Но я заметил разницу. Фокусник делал это легко, играючи, с артистизмом. Движения его копии были механическими, выверенными, лишёнными души. Это был не танец, а работа высокоточного станка.

Варягин уже почти зашёл твари за спину. Его меч не горел в полную силу, но тихо светился, готовый вспыхнуть гневом в любой момент.

— А теперь, уважаемая публика, смертельный номер! — провозгласил Фокусник.

Он достал ещё один шарик и начал жонглировать. Три шарика взлетели в воздух, образуя в полумраке коридора мерцающий, серебристый узор. Зеркальщик повторил и это. Два мага, два жонглёра в странном поединке в стенах сумасшедшего дома.

И тут Фокусник сделал резкое, обманное движение. Он подбросил два шарика чуть выше, а третий, зажатый в правой руке, с силой метнул в стену слева от себя.

Но это был лишь жест. Иллюзия.

Он швырнул в стену не настоящий шарик, а его иллюзорную копию.

Настоящий остался в руке.

И Зеркальщик ошибся.

Он в точности скопировал движение. Он подбросил два шарика и с такой же силой метнул третий. Настоящий. Серебряный шарик со стуком ударился о стену и отскочил.

Тварь инстинктивно дёрнула головой на звук. Всего на долю секунды. Но этого было достаточно.

Связь прервалась.

— ДАВАЙ! — заорал я.

В тот же миг Варягин шагнул ближе. Его «Священный Клинок» вспыхнул с яростью маленького солнца. Золотой шлейф от лезвия рассёк полумрак коридора. Удар был настолько быстрым, что я едва его разглядел.

Зеркальщик издал тонкий, вибрирующий вопль, похожий на звук лопающейся струны. По его телу прошла волна, искажая черты. Он начал оплывать, плавиться, возвращаясь к своей первоначальной форме. Меч паладина прошёл сквозь него, оставив на теле светящийся золотом разрез.

Тварь рухнула на пол двумя половинками.

Варягин получил опыта: 110

На несколько секунд воцарилась тишина. Тяжёлая, вязкая.

Потом Варягин подобрал выпавший кристалл.

— Ну его в баню, этот цирк уродцев, — первой нарушила молчание Искра. Она подошла и пнула останки Зеркальщика. — С меня хватит. Я пас.

— Согласен, — кивнул я, утирая со лба холодный пот. — Сокол, мы в отделении интенсивной терапии. Осматриваемся и уходим. Быстро.

Сокол ничего не ответил. Он молча шагнул вперёд, мы последовали за ним. Отделение было таким же пустым, как и всё остальное в этой больнице. Ни следов борьбы, ни крови, ни тел. Лишь аккуратно заправленные кровати и отключённое медицинское оборудование. Сестры Сокола здесь ожидаемо не было.

Он постоял минуту посреди ординаторской, глядя в пустоту, затем развернулся и пошёл к выходу. Ни слова, ни вздоха. Он просто принял результат. Ещё одна рухнувшая надежда в копилку этого проклятого дня.

Мы спускались вниз по главной лестнице молча. Каждый думал о своём. Например, я думал о том, что нам крупно повезло. Ещё одна такая тварь, и мы могли бы не справиться. Борис, судя по лицу, был разочарован, что ему не удалось как следует сбросить пар. Искра выглядела уставшей и злой.

Тишина давила. Мы вышли в тот самый вестибюль, откуда начали свой путь. Впереди, в нескольких метрах, виднелись большие стеклянные двери главного входа, за которыми брезжил серый, унылый свет умирающего дня. Свобода.

— Быстрее, — поторопил Варягин. — Пока не сбежались новые твари.

Мы ускорили шаг. Десять метров. Пять. Я уже видел улицу, разбитые машины, чувствовал на лице воображаемую свежесть ветра.

И тут произошла такая хренотень, что ни в сказке сказать…

Дверь, большая, двойная, из стекла и пластика, просто… исчезла. Не захлопнулась, не рассыпалась. Она растаяла в воздухе, как мираж. На её месте теперь была глухая, монолитная стена, такая же, как и все остальные в этом помещении.

Мы замерли.

— Что за?.. — начал Борис, но не договорил.

Я обернулся. Окна, выходившие во двор, тоже исчезли. Одно за другим. Словно кто-то стирал их ластиком с картины реальности. На их месте вырастали всё те же безликие стены.

За несколько секунд мы оказались в герметичной каменной коробке без единого выхода.

Кроме прохода на лестничную клетку.

— Фокусник, скажи, что это ты… — с надеждой попросила Искра.

Маг лишь покачал головой и побледнел:

— Это не я. Это… это что-то другое. Что-то очень сильное.

Я постучал по стене, где только что находилась дверь. Монолитный, глухой звук. Никаких швов, никаких признаков, что здесь когда-либо был проход.

И тут я снова почувствовал этот запах. Тот самый, приторно-сладкий, как запах перезрелых, гниющих фруктов. Только теперь он был в сотни раз сильнее. Он шёл отовсюду. Он пропитывал воздух, забивал лёгкие, вызывая тошноту.

А затем… послышались гулкие шлепки, они доносились с лестничного пролёта. Но не сверху, а с лестницы, уходящей вниз, на цокольный этаж больницы. Мы все обернулись и вскинули оружие. Над рукой Искры вспыхнул огненный шар, но через миг она офигела так, что этот огонёк погас сам собой.

— Вот это, блин… Что это? — выдохнула девушка, отступая.

В дверном проёме показались длинные зелёные лианы, а потом… выползло нечто.

Огромное, багровое, похожее на гигантский, нераскрывшийся бутон цветка. Оно скользило по полу, опираясь на множество побегов и оставляя за собой липкий, слизистый след.

И по мере того, как оно приближалось, одуряющий аромат становился невыносимым. Он проникал в сознание, вызывая странное, пугающее чувство… покоя. Такого же, как от Эйфорика, но в тысячу раз сильнее.

Я видел, как расслабляются лица моих товарищей. Как из их рук начинает вываливаться оружие.

— Не дышать! — заорал я, зажимая нос и рот рукавом. — Это пыльца!

Запах усилился, всё перед глазами поплыло. Ноги подкосились. И тут бетонный пол с размаху врезал мне по лицу.

Темнота.

Глава 5 Сердце зла

Сознание возвращалось неохотно.

Меня окружала темнота. Живая. Вязкая и густая, будто смола. Она обволакивала, проникала под кожу, шептала на языке, которого я не знал, но понимал каждой клеткой. Шептала о покое. О том, что борьба окончена. Что можно, наконец, отдохнуть.

И этот запах… Приторно-сладкий, дурманящий, как аромат миллиона гниющих роз. Он был повсюду. В лёгких, в крови, в самой основе мыслей. Он обещал забвение. Сладкое, безмятежное, окончательное.

Я попытался открыть глаза. Веки были свинцовыми, но не из-за усталости. Просто… не хотелось. Не хотелось нарушать эту блаженную полудрёму.

Так не пойдёт. Совсем, мать вашу, не пойдёт!

Я вцепился в эту мысль, как утопающий в соломинку. Это не покой. Это анестезия перед тем, как тебя сожрут. Я заставил себя вспомнить, что было до этой темноты. Взрыв? Бой? Гвоздь? «Гладиаторы»? Змея? Нет, нет, всё это случилось намного раньше.

Психушка. Чудовищное растение. Пыльца.

Вот эта дрянь меня сейчас и травит, дурманит разум.

Так, сосредоточимся.

Сопротивление материалов. Вот что мне нужно. Что-то твёрдое, реальное, подчиняющееся законам физики и логики, а не этому сладкому бреду. Я заставил свой вязкий, расслабленный мозг работать.

Простая балка. Лежит на двух опорах. Шарнирно-неподвижная и шарнирно-подвижная. На неё действует равномерно распределённая нагрузка…

Сладкий туман сгустился, пытаясь убаюкать. «Отдохни, Лёша, зачем тебе эти балки? Посмотри, как здесь хорошо…»

Нет! Формула… нагрузка на длину в квадрате, и всё это поделить на восемь. Да, точно, на восемь. Каждое слово, каждая цифра давались с трудом, будто я тащил их из болотной трясины. Но с каждым вытащенным словом тумана в голове становился чуть меньше.

Этого недостаточно. Слишком просто.

Теоретическая механика. Движение точки по криволинейной траектории…

Запах стал настойчивее, он лез в ноздри, в мысли, пытаясь превратить формулы в бессмысленный набор знаков. «Какая разница, как она движется? Здесь нет ни верха, ни низа. Только покой…»

К чёрту твой покой! Расчёт сварного шва…

Я чувствовал, как что-то внутри меня, что-то твёрдое и логичное, начинает выстраивать баррикады. Цифры и законы физики становились кирпичами, а формулы цементом. Я строил в своём разуме крепость.

Критическая сила Эйлера…

Сладость начала отступать, сменяясь привкусом горечи. Запах гниющих роз обнажал свою истинную суть. Запах тлена.

Я вцепился в очередную формулу. Модуль упругости для стали…

Туман в голове рвался клочьями. Я чувствовал, как возвращается контроль. Холодная, злая ясность инженера, решающего сложную задачу, выжигала из сознания липкую эйфорию.

Мне удалось открыть глаза.

Сквозь ресницы я увидел источник света. Один-единственный. В центре огромного, похожего на подвал помещения, на куче мусора возвышался тот самый мутант. Огромный, мясистый, багровый бутон, размером с пару шкафов. Он слабо пульсировал, излучая мягкий, фосфоресцирующий свет. И именно от него исходил этот одуряющий аромат. Перед глазами вспыхнула системная надпись:

Кровавый Цветок — Уровень 30

Тридцатый уровень. Как у Мутировавшей Змеи. Только этот монстр не крушил всё вокруг и не поливает кислотой, он действовал куда тоньше. Изящнее. И оттого страшнее.

Заодно это ещё и первое мутировавшее растение, которое мы встретили. Если теория Сумрака верна, то растительное царство почти не пострадало от вторжения энергии Бесформенного. Собственно, всё сходится.

Запах гнили ударил в нос, вызывая рвотный спазм. Я попытался пошевелиться и понял, что не могу. Толстые, упругие лианы, похожие на переплетение кабелей, оплетали меня, не давая подняться с холодного бетонного пола.

Рядом, в нескольких метрах, виднелись неподвижные силуэты моих товарищей. Этот проклятый сорняк скрутил всех. Борис валялся, с блаженной улыбкой на лице, какой я не видел даже после бутылки самогона у кладбищенского сторожа. Искра дремала с безмятежным, почти детским выражением. Варягин, Медведь, Фокусник, Сокол… все они были здесь, с одинаково отсутствующими, счастливыми лицами. Захвачены. Убаюканы.

Короче, жопа полная!

Для полноты картины я почувствовал, как что-то утекает из меня. Не кровь, что-то совсем другое. Похоже, эта дрянь тянула из меня ману. Я перевёл взгляд на лиану, обвившую мою грудь. В том месте, где эта дрянь касалась тела, она светилась чуть ярче. Она высасывала мою энергию. Медленно, методично, как насос.

Похоже, этот цветочек ещё и паразит. Вместо того, чтобы сожрать человека и получить очки за него, он сперва тебя опустошает. Ведь мана восстанавливается. Можно качать, качать и качать… Пока человек тупо не сдохнет от обезвоживания, а там уже и очки приложатся.

Нужно действовать. И действовать быстро, пока эта дрянь снова не усыпила меня.

Мой взгляд скользнул дальше. За кругом моих товарищей, в полумраке, виднелись другие тела. Десятки. Ссохшиеся, мумифицированные, они лежали в тех же позах, что и мы, но побеги этого чудовищного растения их уже отпустили. Лица мертвецов тоже застыли в блаженной эйфории.

И тут я заметил ещё кое-что. Среди мёртвых тел лежала девушка. Чёрные, спутанные волосы, практичная тёмная одежда, плотно облегающая стройную фигуру. Она была без сознания, но жива. Об этом отчётливо свидетельствовала вздымающаяся и опускающаяся в такт дыханию грудь. Над её головой мерцала надпись:

Алина — Уровень 4

Кто она? Как сюда попала? Ещё одна жертва, заманенная в ловушку?

Я начал шевелиться, пытаясь ослабить путы, и растение сразу же отреагировало на это. Дурманящий аромат стал гуще, волна эйфории нахлынула с новой силой, пытаясь смыть моё сопротивление. Голоса в голове теперь заговорили в полную силу. Голос матери, обещающий, что всё будет хорошо, что нужно просто закрыть глаза и отдохнуть. Голос отца, хвалящий за то, что я наконец-то перестал бороться. Смех сестры…

Это была самая мощная ментальная атака, с какой я сталкивался. Она не пугала. Она соблазняла. Она предлагала самое желанное для любого, кто прошёл через ад — покой.

Нет.

Я не для того выживал, чтобы стать удобрением для хищного сорняка.

Сопромат. Просто, холодно, неумолимо.

Сладкий дурман попытался превратить сталь в карамель, но ярость и упрямство оказались сильнее. Я строил в своей голове собор. Собор из холодной, безжалостной логики. Его фундаментом были законы Ньютона. Стенами уравнения Максвелла. Сводами принципы термодинамики. А шпиль, уходящий в самую черноту безумия, был выточен из чистой, кристальной математики.

Волна эйфории разбилась о первые же ряды этого ментального бастиона. Растение снова усилило напор, пытаясь найти брешь. Оно показало мне дом в Курске, живых и здоровых родителей, накрывающих на стол. Оно обещало, что все дни апокалипсиса — это лишь дурной сон.

Я ответил ему расчётом фермы покрытия промышленного здания. Узлы, стержни, нагрузки от снега и ветра. Растяжение, сжатие, потеря устойчивости. Я видел, как краснеют от напряжения самые нагруженные элементы, как система стремится к разрушению, но держится, потому что так было рассчитано. Потому что цифры не лгут.

Кровавый Цветок взвыл. Не физически, нет. Я почувствовал его ярость, его недоумение. Как этот маленький комочек мяса и костей, этот примитивный организм, смеет сопротивляться его воле? Его силе, которая подчинила берсерков и паладина?

Я ответил ему дифференциальными уравнениями в частных производных.

Эйфория отступила, сменившись тупой, ноющей болью во всём теле. Голова раскалывалась, но разум был ясен. Кристально ясен.

Я свободен. Мысленно.

Физически я по-прежнему оставался в плену. Лиана на груди сжималась сильнее, мана утекала с удвоенной скоростью. Растение, не сумев подчинить мой разум, решило просто высосать меня досуха и покончить с этим.

Нужно действовать ещё быстрее.

Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Но я мог призвать инвентарь. Это чисто ментальное усилие.

«Инвентарь!»

Перед глазами промелькнули знакомые иконки. Автомат АКС-74У, Инженерный Инструмент, Кровавый Рубин, аптечка… шокер.

Вот оно. Шокер, который я собрал для Веры, но забыл отдать.

План родился мгновенно. Дерзкий, болезненный, но, возможно, единственный. Лианы органические. Они пронизаны жидкостью. А жидкость — отличный проводник. Нас шарахнет обоих, но и хрен с ним!

«Материализовать. В правую руку».

Я почувствовал, как в моей ладони возникает знакомая ребристая рукоятка. Пальцы едва могли шевелиться, но этого хватило, чтобы нащупать кнопку. Лиана на моей груди сжалась с новой силой, вышибая из лёгких остатки воздуха. В глазах потемнело.

Сейчас или никогда.

Боль — это тоже реальность. Боль — это то, что отрезвляет. То, что доказывает, что ты ещё жив. И сейчас я собирался подарить себе очень щедрую порцию реальности.

Собрав остатки воли, я сжал пальцы.

ТРРРЩЩЩЩЩЩЩЩЩЩЩ!

Мир взорвался болью. Острой, яростной, живой. Электрический разряд пронзил не только лиану, но и моё собственное тело. Мышцы свело судорогой, зубы клацнули так, что я едва не откусил себе язык. Запахло озоном и палёной травой.

Цветочек завизжал! Растение-мутант задёргалось, шевеля лианами, как щупальцами.

Связывавшая меня лиана, к которой я прижал контакты шокера, дёрнулась и стиснулась сильнее, едва не сломав мне рёбра. Я не отпускал кнопку. Просто не мог. Нас обоих продолжало бить током. Лиана почернела, задымилась. И ослабла. Все побеги, оплетавшие меня, конвульсивно сократились и отпрянули, словно от огня.

Свобода!Боже, как же здорово, когда тебя больше не шарахает электричеством! И не душат побеги мутировавшего тюльпана! Есть в жизни счастье!

Перевернувшись на живот, я опёрся на дрожащие руки. Кашель разрывал грудь. Тело ломило, каждый мускул протестовал. Но я освободился. Я стоял на четвереньках посреди этого склепа, тяжело дыша и глядя на своего врага.

Кровавый Цветок, вроде как, был в замешательстве. Его пульсирующий свет стал неровным, а побеги, отпрянувшие от меня, извивались на полу. Я причинил ему боль. Я показал, что его ужин может дать сдачи.

Я поднялся на ноги, пошатываясь. Тело гудело, как трансформаторная будка. Мышцы свело, в глазах плясали чёрные точки.

«Инвентарь!» — скомандовал я, сунув шокер в карман.

В правой руке материализовался мой верный Инженерный Инструмент, тут же принявший форму увесистого топора с идеальной балансировкой. В левую я вызвал склянку со «Стимулятором Усердия». Сорвал пробку и залпом осушил содержимое, надеясь, что четыре часа с прошлого применения уже прошло.

Вы использовали: «Стимулятор Усердия».

Эффект: Снятие усталости на 4 часа. Концентрация +50%. Скорость крафта +50%.

Сработало. Мир вокруг стал резче. Боль в мышцах притупилась, сменившись звенящей энергией. Мысли, до этого едва ворочавшиеся, теперь неслись с бешеной скоростью, выстраивая тактические схемы и просчитывая варианты.

Готов рвать и метать, блин!

Кровавый Цветок издал низкий, вибрирующий рёв, который прошёлся по полу ощутимой дрожью. Десятки лиан, до этого оплетавшие помещение, пришли в движение. Две из них, толщиной с мою руку, со свистом метнулись ко мне.

Я видел их. Благодаря стимулятору, их движение не было размытым пятном. Я видел, как напрягаются волокна, как изгибается траектория. Первый удар шёл наперерез, целясь мне в ноги. Я подпрыгнул, пропуская его под собой. Второй хлестнул по воздуху там, где только что была моя голова. Как же здорово, что я качал ловкость! А ещё силу и выносливость!

Переходим к плану эвакуации!

Ближе всех лежал Борис. Его огромное тело опутывали сразу три толстых побега, а на лице застыла идиотская, блаженная улыбка.

Ещё одна лиана, тонкая и быстрая, как хлыст, метнулась к моей шее. Я увернулся, сделав резкий шаг в сторону, и вложил всю ярость в удар топора.

ХРЯСЬ!

Лезвие вошло в упругую плоть побега, оплетавшего Бориса. Тёмно-зелёный сок брызнул во все стороны. Лиана дёрнулась, как перерубленная змея, и начала извиваться… отрастая… Да твою мать! У этого проклятого растения такая же регенерация, как у Мутировавшей Змеи! Ладно, не отвлекаемся.

Борис продолжал улыбаться своему личному раю.

Я достал шокер из кармана. Наклонился и ткнул контактами в берсерка.

ТРРРЩЩЩЩ!

— АААРРРГХХХ! ЛЁХА, ТВОЮ МАТЬ!

Рёв Бориса сразу же огласил подвал. Очухался он быстро, мне хватило просто ткнуть пальцем в сторону разбушевавшегося сорняка, как адреналин тут же привёл берсерка в полную боеготовность. Он подскочил, срывая с себя оставшиеся лианы, словно гнилые верёвки. Блаженная улыбка сменилась гримасой ярости.

— Это что за капуста-переросток⁈ — взревел он, призывая свой боевой молот.

— Разберёшься! — крикнул я, уворачиваясь от нового града ударов.

Теперь я был не один. Цветок это тоже понял. Он сосредоточил на мне большую часть своих атак, но несколько лиан метнулись и к Борису. Берсерк с радостным уханьем начал превращать их в зелёную кашу. Но они отрастали с пугающей скоростью, заставляя его работать без передышки, просто чтобы сдерживать их напор.

Моя следующая цель — Искра. Она лежала ближе всех к стене, хрупкая и беззащитная. Если эта тварь решит стиснуть объятия покрепче, от рыжей останется только мокрое место.

Я нырнул под хлещущий удар, проскользнул мимо Бориса, который как раз оторвал очередную лиану голыми руками, и оказался рядом с девушкой. Удар топора. Второй. Третий. Побеги, оплетавшие её, лопнули.

Шокер в дело! ТРРРЩЩЩЩ!

— АЙ! САДИСТ! — взвизгнула Искра, подпрыгивая на месте. Её глаза тут же сфокусировались на монстре. — Ого! Ни черта себе!

Она немедленно призвала свою палочку, и в сторону цветка полетел первый огненный шар. Вялый, слабенький. Монстр успел выкачать из рыжей слишком много маны.

Теперь Варягин. Его необходимо вернуть в строй как можно скорее. Я подбежал к нему, перерубил несколько побегов, опутавших его, и приготовил шокер.

ТРРРЩЩЩЩ!

Паладин не закричал. Он издал глухой, сдавленный стон, его тело выгнулось дугой. Он резко сел, и я увидел, как в его глазах вспыхнула холодная ярость. Он не стал задавать вопросов. Просто тяжело вздохнул, посмотрел на монстра и стиснул челюсти. Затем протянул руку, и в ней материализовался «Священный Клинок», заливая подвал мягким золотым светом… который почти сразу погас…

— Что? — паладин с недоумением покосился на оружие.

— Цветок сожрал ману! — резко выкрикнул я, переходя к следующему.

Им стал Медведь. Его реакция походила на реакцию Бориса: первобытный рёв и немедленное желание крушить.

Фокусник, получив свою дозу электричества, просипел:

— Чёрт, как же больно…

Сокола я оставил напоследок.

— Ты, ублюдок! Я тебя… — сдавленно выругался он.

Но договорить не успел. Его взгляд наткнулся на Кровавый Цветок, и ненависть сменилась животным ужасом. Он понял, что я только что спас его от участи стать компостом.

Ну вот, вся группа в сборе. Все злые, полные адреналина и жажды мести.

Осталось вытащить только ту брюнетку. Не бросать же на съедение?

Кровавый Цветок немного загрустил…

Теперь ему противостояла слаженная, разъярённая команда. Совершенно не настроенная ещё немного подремать. Его рёв стал громче, атаки лиан — яростнее. Но теперь они разбивались о щит Медведя, встречали ярость молота Бориса. Варягин, как ангел мщения, двигался между нами, его клинок отсекал побеги. Без золотого свечения получалось не так легко и чисто, но стиль мечника-садовода он быстро освоил. Осложнялось дело только тем, что на месте каждого отсечённого побега почти мгновенно вырастал новый, превращая бой в бесконечную и изматывающую мясорубку… ну, в лианорубку.

Мы теснили монстра. Он отступал, втягивая лианы, подтаскивая своё огромное тело ближе к противоположной стене.

И тут он начал меняться.

Огромный багровый бутон задрожал. Лепестки, плотно сомкнутые до этого, начали медленно распускаться. Изнутри вырвался сноп тусклого, болезненного света, а запах гнили и сладкого дурмана стал почти невыносимым.

— Что за хрень он задумал? — прорычал Борис, отбивая очередной удар.

Лепестки раскрылись полностью. И мы все замерли.

Внутри, в самом сердце этого чудовищного цветка, находилось… лицо.

Недоразвитое, уродливое, но без сомнения человеческое. Натянутая, полупрозрачная кожа, как у эмбриона. Нос едва угадывался, глазницы были пустыми и тёмными, но рот… вот он выглядел сформированным. Пухлые, неправильной формы губы, которые кривились в некой пародии на улыбку.

— Охренеть… — выдохнул я.

— Похоже, у кого-то пластическая хирургия пошла не по плану, — нервно хохотнула Искра, хотя на её лице отразился жуткий шок.

Лицо дёрнулось. Губы растянулись ещё шире, обнажая вместо зубов ряд мелких, острых, шипов. Оно было живым. Оно смотрело на нас пустыми глазницами. И оно готовилось что-то сделать.

— Бить по роже! — заорал я. — Не дать ему…

Но поздно.

Глава 6 Чугунный котелок

Тварь издала звук, похожий на глубокий, прерывистый вздох. И из её рта вырвалось облако. Плотное, золотисто-жёлтое облако пыльцы. Оно не рассеялось по залу. Оно ударило направленным, узким потоком, как струя из огнетушителя.

И летело оно прямо в меня.

Поток удушливой, приторной сладости ударил мне в лицо. Пыльца. Мелкие, липкие частицы забили нос, рот, попали в глаза, вызывая жгучую боль. Эффект «Стимулятора Усердия», до этого звеневший в крови, мгновенно ослаб. Мой ментальный собор из формул и расчётов, который я с таким трудом выстроил, зашатался, как карточный домик.

Мир поплыл. Крики товарищей стали далёкими и неразборчивыми. Пол ушёл из-под ног. Щека коснулась бетона — с размаху, как и в прошлый раз.

Но сознание не угасло.

Оно провалилось в тёплый, вязкий сироп, в котором тонули звуки, мысли и время. Не было ни боли, ни страха. Только всеобъемлющее, дурманящее чувство покоя. Освобождение.

Золотистая пыльца, пропитавшая мои лёгкие, добралась до мозга. Её сладкий, приторный аромат стал единственной реальностью. Он шептал, обещал, соблазнял. «Отдохни, — гудел он в каждой клетке, — борьба окончена. Ты так устал, Лёша. Просто закрой глаза. Здесь хорошо. Здесь нет мутантов, нет предательства, нет потерь. Только покой».

И я почти поддался. Часть меня, измотанная до предела, отчаянно хотела поверить. Хотела отпустить рукоять топора, расслабить вечно напряжённые мышцы и раствориться в этом золотом тумане.

Но где-то в самой глубине, в тёмном и пыльном углу сознания, куда ещё не добралась сладкая гниль, шевельнулся другой голос. Сухой, холодный, скрипучий. Голос профессора Геннадьева, нашего лектора по сопротивлению материалов. «Иванов! — гремел он, брызжа слюной. — Ваша балка сломается к чёртовой матери! Вы не учли концентраторы напряжений!»

Балка…

Эта мысль, простая и до смешного неуместная, стала моим спасательным кругом. Я вцепился в неё. Уже во второй раз она помогла мне сосредоточиться. Нет, даже не во второй. В третий. Да, в третий, я ведь уже давно в дурдоме…

Простая балка, лежащая на двух опорах…

«Да отстань ты от этой балки! — прошелестел сладкий дурман. — Смотри, это же твои родители. Они ждут тебя. Они накрывают на стол в вашем доме в Курске. Иди к ним, Лёша. Они так скучают».

Перед глазами возникла картина: залитая солнцем кухня, мама в своём любимом переднике, отец, смеясь, читает газету. Сестра машет мне рукой. Всё так реально. Так тепло…

НЕТ.

Это ложь. Всего лишь химическая реакция, помноженная на магию.

Обман мозга.

Я привык работать с системами. От простейших механических узлов до сложнейших электронных плат. Так что я не признаю хаос. Никогда. Эта ментальная атака всего лишь паразитный сигнал, пытающийся нарушить стабильную работу сложного прибора. А любой инженер знает, что с паразитным сигналом можно и нужно бороться.

Я начал мысленно выстраивать внутреннюю архитектуру своей защиты.

На этот раз ещё сложнее и надёжнее, чем в прошлый.

Первый уровень. Акустический фильтр. Каждый шёпот, каждый соблазнительный голос — это нежелательный шум, помеха в эфире.

Тихий, ровный гул моих собственных мысленных расчётов, как белый шум, начал заглушать навязчивые голоса. «Ты убийца, Лёша…» — шипел голос Искры. Я накрыл его синусоидой в противофазе. Ш-ш-ш… помехи. Только помехи.

Второй уровень. Электромагнитный щит. Мой мозг — это сверхпрочная камера Фарадея.

Я чувствовал, как «ток» безумия бьётся о мою ментальную «броню», и каждый разряд лишь усиливал мою решимость. Сладкая эйфория пыталась просочиться, но лишь бессильно искрила на поверхности щита и стекала в никуда.

Третий уровень. Сопротивление материалов. Моя воля стала несущей конструкцией, стальным каркасом небоскрёба. Мои воспоминания, мои цели, моё упрямство — это арматура, вплетённая в бетонную защиту. Каждая атака Кровавого Цветка — это нагрузка. Давление. Я чувствовал, как оно пытается согнуть меня, сломать. Но я не давал ему сконцентрироваться в одной точке. Я мысленно распределял нагрузку по всей площади конструкции.

«Ты виноват в смерти Сумрака!» — ударная нагрузка, резкая, как удар кувалдой. Я распределил её по всей ферме перекрытия, перенаправив напряжение на опорные узлы, на воспоминания о спасённой Вере, о вытащенном из передряги Борисе. Конструкция выдержала.

«Твоя семья мертва!» — статическая, давящая нагрузка. Я противопоставил ей расчёт на усталостную прочность. Моя надежда — это материал с бесконечным пределом выносливости. Он может выдержать миллионы циклов нагрузки, не разрушаясь.

«Давление? — мысленно усмехнулся я, чувствуя, как хватка монстра слабеет. — Я знаю, как рассчитывать давление на несущие элементы. Твоя атака не превышает допустимых значений».

Кровавый Цветок уже не знал, чем ещё меня пронять. Он замешкался…

И тогда я перешёл в атаку.

Хватит обороняться. Достаточно строить крепости. Пора возводить осадные машины.

Я обрушил на него лавину. Лавину холодного, безжалостного, структурированного порядка.

Первой пошла в бой статика. Я мысленно спроецировал на него конструкцию мостовой фермы. Сотни стержней, тысячи узлов. И заставил его примитивный, хищный разум решать задачу. Определить нулевые стержни. Я видел, как его ментальные щупальца путаются в этой геометрической паутине.

Затем я ударил термодинамикой. Второе начало. Неумолимый рост энтропии. Я показал ему Вселенную не как сад, полный питательной маны, а как гигантскую, остывающую тепловую машину, стремящуюся к равновесию. К тепловой смерти. Показал ему неизбежность распада любой упорядоченной системы, включая его собственную. Показал, что его существование — лишь краткий, бессмысленный всплеск на пути к абсолютному нулю. Запах сладкой гнили на мгновение сменился ледяным дыханием космической пустоты.

И, наконец, я нанёс последний удар.

Чистой, дистиллированной, безжалостной математикой.

Я швырнул в его сознание бесконечные ряды Фурье, раскладывающие любую, даже самую хаотичную функцию на сумму простых гармоник. Я заставил его смотреть в бездну фракталов, где в каждой точке скрыта бесконечная сложность. Я заполнил его разум трансцендентными числами, не имеющими конца и периода.

Его разум, созданный для простого цикла «соблазнить-поглотить-переварить», не был готов к этому. Он попытался объять необъятное. Попытался вычислить бесконечность.

Я почувствовал, как его ментальная система перегревается. Как в его сознании возникает фатальная ошибка. Синий экран смерти для мутировавшего цветка-людоеда.

Связь оборвалась.

Оглушительный треск, будто лопнул высоковольтный кабель, вернул меня в реальность. Запах гниющих роз исчез, сменившись запахом крови. Боль, до этого приглушённая, снова взорвалась в каждой клетке тела. Голова гудела так, словно по ней били молотом.

Я с трудом разлепил веки. Надо мной склонилось бледное, перекошенное от страха и ярости лицо Искры. Её рыжие волосы растрепались, на щеке красовалась свежая царапина.

— Лёха! — выпалила она срывающимся голосом. — Да очнись ты, придурок!

Хлёсткая пощёчина обожгла щёку:

— Не смей отключаться, слышишь⁈ Не смей! Убью, блин!!!

Вторая пощёчина. Я поморщился.

— Да слышу я, слышу… — прохрипел я, пытаясь сфокусировать взгляд. — Хватит!

Девушка замерла, её рука застыла в воздухе. В глазах, расширенных от ужаса, блеснули слёзы. Но она тут же смахнула их, и на лице снова появилась привычная язвительная маска.

— Очухался, засранец! — выдохнула она с таким облегчением, что на мгновение показалась беззащитной. — Я уж думала, всё, отужинал наш инженер цветочными нектарами!

— Надо было шокером… — хрипло выдавил я.

Она сперва возмущённо занесла руку для третьего удара, но тут же прыснула и смягчилась:

— Крепкий ты орешек, Иванов. Даже эта дурман-трава тебя не свалила.

Пока я приходил в себя, битва не прекращалась. Борис, Медведь и Варягин яростно теснили Кровавый Цветок. Они рубили, крушили, рвали лианы, не давая монстру передышки. Но их атаки лишь сдерживали монстра, так как отрубленные лианы отрастали снова и снова.

И тут они замерли. Все трое. Замерли и уставились на меня. И я сразу же понял, в чём дело.

Кровавый Цветок пятился.

Огромный, мясистый бутон тридцатого уровня, который только что играючи раскидывал двух берсерков и паладина, теперь медленно, судорожно отступал. Его побеги, до этого яростно атаковавшие моих товарищей, теперь конвульсивно подрагивали и отползали от меня, словно от огня. Монстр, повелитель разумов, столкнулся с чем-то, чего не мог понять. С чем-то, что дало отпор на его же поле. Он испугался.

— Ни хрена себе… — выдохнул Борис, опуская молот. — Лёха, ты что с ним сделал? Загипнотизировал?

— Похоже, наш инженер прошёл ускоренный курс садоводства, — нервно хохотнула Искра, помогая мне подняться. — Лёш, ты что, пригрозил его гербицидами накормить?

Я не ответил. Просто встал на ноги, ощущая, как по жилам разливается холодная ярость. Кулак крепче сжал Инструмент в образе топора. И я сделал шаг вперёд.

Цветок отшатнулся. Его лепестки задрожали, а уродливое лицо внутри исказилось гримасой, в которой читался первобытный ужас. Я сделал ещё шаг.

И обрушил на него новую лавину.

Не физическую. Ментальную.

«Ты всего лишь нестабильная биологическая система, — пронеслось в моём сознании, и я знал, что он это слышит. — Твоя структура обречена на распад. Второй закон термодинамики. Энтропия. Всё стремится к равновесию. Твоё существование временное. Твоя жизнь статистическая погрешность».

Я ощутил, как его ментальные щупальца в панике отпрянули, словно от раскалённого металла.

«Твои побеги всего лишь рычаги. Я могу рассчитать предел их прочности на изгиб и кручение. Твоя пыльца — химическое соединение. Я могу разложить его, узнать формулу и найти ингибитор. Ты — всего лишь задача. Сложная, но решаемая».

Лианы снова метнулись ко мне, но уже не так уверенно. В их движении ощущалась паника. Я не стал уворачиваться. Просто отбил атаку ударами топора, а в следующий миг Инструмент в руке засветился, перетекая в новую форму. В ту самую, которую я недавно ассимилировал в пожарном депо.

Сварочный аппарат.

С тихим шипением на его конце вспыхнула ослепительная голубая точка. Я шагнул навстречу летящим побегам и просто прижёг ближайший. Раздался шкворчащий звук, похожий на шипение мяса на сковороде. Запахло гарью. Лиана конвульсивно дёрнулась и отпрянула. Я прижёг вторую. Третью. Я шёл вперёд, методично выжигая эту раковую опухоль, и одновременно продолжал давить на её примитивный разум.

«Ты — ошибка. Аномалия. Дефект. Тебя здесь быть не должно. Тебя нужно исправить. Демонтировать. Утилизировать».

Кровавый Цветок забился в угол подвала, вжимаясь в стену. Его лепестки сомкнулись, пряча уродливое лицо. Он пытался защититься, спрятаться от меня. От холодного, безжалостного порядка, который я нёс в его мир сладкого хаоса.

Все остальные просто стояли и смотрели. Варягин, Борис, Медведь, могучие воины, которые только что едва не стали удобрением. Все они с благоговейным ужасом наблюдали, как инженер с паяльной лампой в руке загоняет в угол тридцатиуровневого монстра.

— УХОДИТЕ! — приказал я, не оборачиваясь. — ВСЕ НАВЕРХ! БЫСТРО!

Мой голос, усиленный адреналином, вывел их из ступора:

— Борис! Девчонку на плечо! Ту, что без сознания! Живо!

Берсерк очнулся и быстро осмотрелся, заметил Алину. Кинулся к неподвижному телу, подхватил её, как пушинку, и понёсся к выходу. За ним, спотыкаясь, последовали остальные. Искра на мгновение задержалась:

— Лёха, ты…

— ПОШЛА! — рявкнул я, и она, вздрогнув, бросилась за остальными.

Я остался один на один с забившимся в угол ужасом.

Раз этот салат бесполезно рубить на кусочки, придётся выжигать.

«Инвентарь. Граната».

В руку лёг боеприпас, созданный мною в пожарке. С системной взрывчаткой, гроздями и гайками под корпусом.

Отступая спиной к выходу, я не сводил глаз с растения, продолжая ментальное давление, не давая ему опомниться. Вот она, скрипучая металлическая дверь. Я навалился на неё спиной и собирался выдернуть чеку.

Но в этот момент почувствовал, как что-то резко изменилось. Будто переключили каналы на телевизоре. И то, что я ощутил следом, заставило кровь застыть в жилах.

Цветочек замер.

Его страх исчез. Паника исчезла. Примитивная, животная ярость хищника сменилась чем-то иным. Чем-то холодным, древним и охрененно могучим. Это было похоже на то, как если бы ты гладил собаку, и вдруг она замерла, подняла на тебя голову и заговорила. Нет, слабая метафора. Передать то, что я реально ощутил… да хрен такое передашь! Собака превратилась в Ктулху, вот так уже ближе.

Я ощутил, как это нечто, поднявшееся из глубин разума Кровавого Цветка, внимательно и бесстрастно рассматривает меня. Не как угрозу. Не как пищу. А как… аномалию. Как экзотического жука под микроскопом. Я чувствовал, как оно бесцеремонно копается в моём сознании, в моих ментальных бастионах из формул и расчётов, но не пытаясь их сломать, а с холодным, отстранённым интересом изучая их конструкцию.

А потом в моей голове раздался голос.

Мощный, чуждый, отражающийся от стенок моего черепа множественным эхо. Он заполнил всё моё существо, заставив каждый нерв натянуться до предела.

Вопрос. Он задал мне всего один вопрос:

«КТО ТЫ?»

Во рту мгновенно пересохло. Это точно не мутант, а хрень совершенно иного порядка. Сила, стоящая за ним. Дрянь настолько огромная, что само её присутствие ощущалось как обрушившийся на башку айсберг.

Но страх, который на мгновение парализовал меня, сменился упрямой, злой решимостью.

Я собрал волю в кулак. Палец нащупал холодное металлическое кольцо.

Рывок.

С характерным щелчком чека вышла из гранаты.

— Я — инженер! — мой сорвавшийся голос прозвучал до смешного дерзко.

С коротким замахом я швырнул гранату вглубь подвала, целясь прямо под бутон.

И захлопнул за собой тяжёлую, ржавую дверь.

БУУУУМ!

Глухой, мощный удар сотряс пол под ногами. Дверь содрогнулась, с потолка посыпалась бетонная крошка. Повалили клубы едкого дыма. И тут же перед глазами вспыхнуло системное уведомление:

Получено опыта: 300

Затем ещё одно, которого я никак не ожидал. Ну… ладно. Немного ожидал. Всё же не в первый раз убиваю монстра, чей уровень значительно выше моего.

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваша профессиональная деформация на почве инженерного дела и техническая подкованность позволили противостоять ментальной атаке высокоуровневого мутанта! За проявленную стойкость и победу вы получаете уникальную награду!

Получен предмет: «Чугунный котелок»

Я замер, глядя на светящиеся буквы. Что? Профдеформация? С каких пор Система разговаривает так панибратски? Ещё бы сказала прямо «сдвиг по фазе». И какой, к чёрту, котелок⁈ Так, стоп. Наверняка это остаточные эффекты от пыльцы. Я потряс головой, пытаясь отогнать остатки дурмана. Сообщение перед глазами дрогнуло, пошло рябью и… последняя строчка изменилась.

Получен предмет: «Ментальный шлем»

Хм, а вот профдеформация осталась. Придётся признать, что в чём-то она права. Главное, что награда перспективная! Однако в руках у меня ничего не появилось. Ладно, разберёмся… Ага, вот же он! Сразу появился в качестве отметки в инвентаре. Ткнём и посмотрим.

Предмет: «Ментальный шлем»

Тип: Головной убор (скрытый)

Качество: Магическое

Модификаторы: +5 к Интеллекту

Особое свойство: +50% к сопротивлению ментальным атакам.

Описание: Артефакт, созданный из концентрированной воли существа, победившего в ментальной дуэли. Не имеет физического воплощения, но создаёт вокруг разума носителя защитное поле, фильтрующее и ослабляющее враждебное пси-воздействие.

Примечание: Допустимо постоянное ношение и апгрейд.

Вот это уже другой разговор! И защита извилин, и пятёрка к инте! Ещё и постоянное ношение! Боже, у меня же будет постоянный бонус к мане! Ну хоть немного читерства перепало и то счастье!

Я мысленно выбрал шлем и «надел». На секунду на периферии зрения возникло сияние. Кажется, оно окутало мою голову. И тут же погасло. Зато я почувствовал, как в голове окончательно прояснилось. Последние, самые тонкие ниточки сладкого дурмана испарились без следа. Я снова был собой. Уставшим, злым, но собой.

О встрече с неведомым подумаю позже. После гибели цветочного монстра ощущение чужого древнего разума исчезло, будто разорвался канал связи.

Я вернулся в помещение, быстро осмотрел разорванные куски чудища. Обугленные лианы больше не извивались, просто тихо тлели, источая смрад. Посреди останков блеснул кристалл. Я подобрал его и вытер от копоти. Крупный, красный камень с циферкой внутри. Он пульсировал хищным светом, но ощущался не так, как мой Кровавый Рубин. Просто камень с энергией.

Энергетический Кристалл — Уровень 30

Я забрал его и вышел, уже собрался двинуться по коридору, чтобы догнать своих…

И тут у меня волосы на загривке зашевелились! Меня будто снова током шарахнуло! Потому что впервые вылезло не приятное голубенькое сообщение, а красное! Да ещё со звуковым эффектом сигнала тревоги!

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Внимание! Получено проклятие «Метка Бесформенного»!

Эффект: Неизвестен. Идёт анализ.

Да твою же мать… Я словил дебаф…

Вместе с камнем, что ли? Или он мне и так прилетел в качестве подарка на прощание?

Получается, тот хтонический голос в стиле Ктулху — это и есть Бесформенное? Ну или какое-то его проявление. И оно меня коснулось. Пометило. Прокляло… ещё и неизвестно, каким именно проклятием.

Кулаки сжались, но я подавил волну гнева. Нет времени на рефлексию. Всё потом. Сейчас нужно выбраться из этой дурки.

Я развернулся и побежал догонять своих. Они ждали меня у лестницы, ведущей наверх. Борис по-прежнему держал на руках бессознательную девушку. Искра, увидев меня, облегчённо выдохнула.

— Симпатичная девица, — хмыкнула она, кивая на Алину. — Теперь полная коллекция будет. Рыжая, блондинка и брюнетка.

— Хоть кого-то спасли, и то счастье, — отозвался Борис, поудобнее перехватывая ношу.

Сокол мрачно зыркнул на него, но промолчал. Его личная миссия провалилась, и ему было не до шуток.

Мы молча поднялись по лестнице и вышли в тот самый вестибюль, где всё началось. Я ожидал увидеть всё ту же стерильную чистоту, нарушенную лишь нашими следами.

Но вестибюль выглядел иначе.

Первое, что заставило пошатнуться — это запах. Не сладкая гниль цветка, а тяжёлый, медный запах старой крови. Аромат скотобойни.

— Боже… — выдохнула Искра, прикрывая рот ладонью.

Варягин сжал челюсти и крепче стиснул рукоять меча. Пол покрывали тёмные, запёкшиеся пятна. Ледяной холод снова пробежал по спине, на этот раз не от ментальной атаки, а от простого, животного ужаса.

Всюду валялись трупы.

Они лежали у стен, за стойкой регистрации, у перевёрнутых диванчиков. Десятки тел в больничных пижамах и белых халатах. Уже подгнившие, раздутые, омерзительные. На стенах, которые казались нам безупречно белыми, теперь проступили бурые разводы и следы от когтей.

Здесь была резня. Жестокая, кровавая бойня, произошедшая много дней назад. Точно такая же, как в госпитальном центре, откуда мы с Борисом эвакуировали Веру. Такая же, как в любом людном месте. Ведь далеко не все выбрали «да». Но мы ничего этого не видели, когда заходили в здание.

— Какого… — прошептал Фокусник, нервно отшатнувшись.

— Их же тут не было, — выдавил из себя Борис, озираясь.

— Иллюзия, — глухо произнёс Варягин. — Всё это время. С самого входа.

Кровавый Цветок… похоже, его влияние было гораздо шире, чем мы думали. Он атаковал нас задолго до того, как выполз из подвала. Пыльца всё это время пропитывала атмосферу здания, заставляя нас видеть его не таким кошмарным. Возможно, даже приманивая. Он создавал иллюзию чистоты и пустоты, чтобы заманивать жертв в свои сети.

Чтобы они, ничего не подозревая, бродили по этому дому смерти, пока сладкий дурман окончательно не лишит их воли. Ну а другие мутанты… они воздействовали на нас уже добавочно. Били по хорошо подготовленным целям.

Мы всё это время шли по кладбищу. Переступали через трупы, дышали воздухом, пропитанным смертью, и не замечали этого. Ни Фокусник с его «Магической интуицией», ни я с моими барьерами логики. Никто из нас не заметил воздействия, которое било не в лоб, а работало фоном. Очень неприятное осознание. И только теперь, когда источник иллюзии мёртв, пелена спала. Мир показал своё истинное, уродливое лицо.

— Как-то мне не по себе, — поёжилась Искра. — Пойдёмте отсюда скорее…

Именно сейчас девушка на руках Бориса зашевелилась.

Её лицо наморщилось, она помотала головой и застонала, будто видела кошмарный сон.

Затем она открыла глаза.

Глава 7 Глоток свежего воздуха

Девушка открыла глаза.

Сначала в них отразилось полное недоумение. Пустое, чистое, как у новорождённого. Она моргнула раз, другой, пытаясь сфокусировать взгляд. Первое, что она увидела, это моё лицо. Затем повернула голову к небритой физии Бориса, который держал её на руках. Берсерк добродушно осклабился, от чего девушка икнула. Потом она снова повернула голову и заметила Искру с её огненными волосами. Пиромантка ухмылялась. Увидела Варягина, у того лицо замерло непроницаемой маской.

Вот оглядела она нашу дружную компанию и…

Завизжала.

Не, ну ясно. Мы уже мало похожи на обычных москвичей, которыми были неделю назад. Грязные, злые, вооружённые, в крови. Короче, морды у всех бандитские.

Она дёрнулась, попыталась вырваться, но её тело было слишком слабым.

— Тише, тише, всё в порядке, — сказал я как можно спокойнее, поднимая руки, чтобы показать, что я безоружен. — Мы не причиним тебе вреда. Мы тебя спасли.

Она не слышала. Её взгляд метнулся мимо меня, на пол. И застыл. Ужас, до этого плескавшийся в её глазах, превратился в бездонный, ледяной океан. Зрачки расширились до предела. Она увидела то, что мы уже успели переварить.

Вестибюль. Десятки раздутых, гниющих тел в белых халатах, пижамах и обычной городской одежде. Врачи, пациенты, посетители. Запёкшаяся кровь на полу. Следы от когтей на стенах. И этот запах… тяжёлый мясной дух, который теперь, после сладкого дурмана, казался оглушающим.

Её губы беззвучно зашевелились.

А затем она снова заорала. Громко, надрывно. Я уже собрался зажать ей рот ладонью, но не пришлось. Сознание к девушке как пришло, так и ушло. Она снова обмякла в руках Бориса.

— Неженка, — хмыкнула Искра. — Спала себе в цветочном раю, а тут её мордой в реальность ткнули. С непривычки бывает.

— Хватит, — глухо сказал Варягин. — Уходим. Борис, неси её.

Мы покинули это проклятое место. Вышли через главные двери и оказались на улице. Серый, унылый свет умирающего дня казался самым прекрасным, что я видел за последние сутки. Где-то вдалеке хлопал крыльями какой-то летучий мутант. Но после всей дичи психушки я готов заключить его в объятия и расцеловать. Просто за нормальность.

— Запоминающаяся локация, — сказала Искра. — Я этот дурдом никогда не забуду. А ты, Лёха, прям ведьмак с разводным ключом! Победить босса на сложности «Кошмар», будучи на десятом уровне! Ух! Как ты это сделал?

— Потом, — буркнул я, спускаясь по ступеням.

Спустя несколько минут мы уже подходили к нашему транспорту. Двигатель БТРа завёлся, его ровный, мощный гул стал музыкой для моих ушей. Это был звук безопасности. Звук нашей стальной крепости на колёсах. Никогда раньше не думал, что буду так счастлив забраться в провонявшую потом и соляркой консервную банку.

Тяжёлый десантный люк со скрипом открылся. В проёме показалось встревоженное лицо Жени с пистолетом в руках. За ним мы заметили Олега Петровича и Веру.

— Мы уже за вами собирались! — с укором сказал военврач и тут же облегчённо выдохнул. — Что так долго?

— Были дела, — коротко бросил Варягин, собираясь забраться внутрь.

И тут из-за спины Олега Петровича выскочила маленькая фигурка.

— Папа!

Олеся, не обращая внимания ни на грязь, ни на кровь, бросилась к отцу. Варягин дрогнул, гранитная маска дала трещину. Он подхватил дочь на руки, крепко прижал к себе и уткнулся лицом в её русые волосы. Несокрушимый паладин стал просто уставшим отцом, который обнимает самое дорогое, что у него есть.

Мики подошёл к краю открытого люка, дёрнул ушами, понюхал воздух и фыркнул. Видимо, уловил остатки пыльцы.

— Всё, Олеська, всё, — тихо прошептал Варягин. — Залезай обратно, снаружи опасно.

Девочка с неохотой отлипла от отца, но послушалась. Мы начали забираться внутрь. Борис, аккуратно, как фарфоровую статуэтку, внёс бесчувственную Алину. Места в броневике уже не осталось, так что ему пришлось так и держать её на руках, изображая кушетку.

— Это… сестра Сокола? — с надеждой спросила Вера, заглядывая девушке в лицо.

Сокол, который забрался в БТР последним, остановился на секунду. Его лицо помрачнело, как грозовая туча.

— Нет, — отрезал он.

И, не говоря больше ни слова, прошёл через весь десантный отсек, расталкивая нас. Протиснулся вперёд, поднырнул под массивную корзину башни и устроился в своём кресле наводчика. Он демонстративно отгородился от нас и нашего сочувствия.

Варягин занял своё командирское место рядом с Рулём.

— Трогай, — глухо скомандовал он. — Раменки.

БТР дёрнулся, разворачиваясь, и покатил обратно к выезду на Смоленский бульвар. Мы снова в пути. Гул машины и мерное покачивание. Я прислонился головой к холодной броне, пытаясь привести мысли в порядок. День выдался… насыщенным.

— Лёша, у тебя кровь, — тихий голос Веры вырвал меня из задумчивости.

Она сидела напротив и с тревогой указывала на моё лицо. Я провёл рукой по скуле и виску, пальцы стали липкими от крови.

— А-а, это… пустяки.

— Ему понравилось целоваться с бетонным полом, — со смешком вставила Искра, сидевшая рядом. — Дважды попробовал. Видимо, вошёл во вкус.

Вера метнула на неё сердитый взгляд и, проигнорировав шутку, подалась ко мне.

— Дай посмотрю.

Она осторожно коснулась моего лица. Её пальцы были тёплыми и нежными.

— Не надо, само заживёт, — начал я, но тут же осёкся. — Хотя давай, тебе же нужна практика. Больше опыта, ближе ап.

Блондинка с улыбкой кивнула и поднесла ладонь к моему виску.

Вера активировала навык: «Малое Исцеление».

Мягкий, зелёный свет окутал моё лицо. Я почувствовал, как утихает пульсирующая боль, как стягивается кожа на ссадинах. Через несколько заходов от травм не осталось и следа.

Вера получила опыта: 10

Вера получила опыта: 10

Вера получила опыта: 10

— Спасибо, — выдохнул я, чувствуя себя немного неловко под её заботливым взглядом.

— Всегда пожалуйста, — она снова улыбнулась, но её улыбка тут же погасла, потому что она посмотрела на девушку, которую по-прежнему держал на руках Борис. — А с ней что?

В дело вступил Олег Петрович.

— Ну-ка, дайте-ка я взгляну на нашу спящую красавицу, — проворчал он, поправляя очки.

Медик приложил ладонь ко лбу Алины, его брови сошлись на переносице.

Олег Петрович активировал навык: «Диагностика».

Перед моими глазами, как и перед глазами всех членов нашей группы, всплыло системное окно, правда читать пришлось задом наперёд.

Пациент: Алина.

Статус: Тяжёлое истощение, обезвоживание второй степени, остаточные эффекты от воздействия гипнотической пыльцы (слабые).

Рекомендации: Немедленная регидратация, восполнение питательных веществ.

— Плохи её дела, — констатировал военврач, не задавая лишних вопросов. — Если бы вы её не вытащили, она бы там и осталась. Борис, держи её крепче и постарайся компенсировать тряску.

Олег Петрович достал из своего инвентаря пакет с физраствором и систему для внутривенных вливаний.

— Так, мне нужна вена, — он взял тонкую, бледную руку Алины. — Чёрт, вены спались от обезвоживания. Придётся помучиться. Женя, посвети-ка фонариком.

Женя молча выполнил приказ. Олег Петрович с профессиональной точностью, достойной ювелира, нашёл тоненькую венку на сгибе локтя и ввёл иглу. Закрепил пластырем, всучил пакет с раствором сидящему рядом Фокуснику, велел держать повыше, раз штатив здесь ставить некуда, и отрегулировал скорость капель.

— Теперь будет жить, — удовлетворённо заключил он. — Пару часов под капельницей, и придёт в себя.

Всё это время Олеся с нескрываемым любопытством наблюдала за происходящим. Она то и дело выглядывала из-за спины Мики, пытаясь получше рассмотреть новую девушку.

— А кто это? — наконец, не выдержав, спросила она, дёргая меня за рукав.

Я посмотрел в её огромные, чистые голубые глаза и ответил:

— Она была в беде, а мы ей помогли.

— Её Алиной зовут, да? У неё ник над головой светится. Красивое имя. А она теперь будет с нами?

— Посмотрим, — вздохнул я. — Сначала ей нужно поправиться.

— А какой у неё класс? — задала следующий вопрос девочка.

— Она нам ничего о себе ещё не рассказала, — фыркнула Искра. — Пришла в себя, немного повизжала и снова отрубилась.

Девочка прыснула и поправила на голове шлемофон. Мягкая шапка была ей великовата. Она застегнула ремешок на последнюю дырочку, но тот всё равно болтался свободно. Кажется, игра в войнушку ей нравилась.

— А что там было? — с огромный интересом спросила мелкая. — Ну, в дурке! Там были мутанты-психи?

Я едва не поперхнулся воздухом.

— Олеся, — одёрнул её по связи отец. — Это не то, о чём стоит говорить.

— Ну папа! Мне же интересно! Расскажите, пожа-а-алуйста! Вы же там сражались! Там были монстры, которые притворяются людьми? Или которые по потолку ползают? А может, там был такой, который голоса ворует и потом ими приманивает? Я в одном фильме видела, он так целую группу съел! А ещё бывают такие, которые из зеркал вылезают! Или которые…

— Хватит, — мой голос прозвучал резче, чем хотел. Я потёр виски, пытаясь унять гул в голове. — Там был кошмар, Олеся. Просто кошмар. Давай не будем об этом.

Девочка надула губы, но тут в разговор встряла Искра. Она подмигнула Олесе и заговорщицки понизила голос:

— Не слушай нашего зануду-инженера. Он просто скучный и любит, когда всё скучно. Там был не просто «кошмар». Это было худшее место в этом проклятом городе! — она произнесла эту фразу с таким энтузиазмом, будто рекламировала квест-комнату. — Представь себе, малявка, мутанты, которые не рвут тебя на куски, а залезают прямо в голову. Заставляют тебя видеть то, чего нет. Слышать тех, кого ты потерял. А потом, когда ты уже готов свихнуться, появляется главный босс.

Она сделала драматическую паузу, сверкнув улыбкой и глазами:

— Огромный, мерзкий, хищный цветок. Размером с наш БТР. Он нас всех усыпил своей пыльцой и начал медленно высасывать жизнь.

— Не жизнь, — буркнул я. — Просто ману.

Рыжая отмахнулась, типа не порти эффект. Олеся ахнула, её глаза стали размером с блюдца. Мики рядом с ней заурчал и прижал уши.

— И что? — прошептала она. — Что было дальше?

— А дальше, — Искра театрально указала на меня пальцем, — наш бравый инженер, единственный, кто не поддался на цветочные чары, в одиночку пошёл в атаку. И знаешь, что он сделал?

— Что⁈

— Он его напугал! — торжествующе объявила рыжая. — Загнал тридцатиуровневого монстра в угол и напугал до смерти!

В отсеке повисла недоумённая тишина. Все, кто не участвовал в процессе, уставились на меня. Даже Руль покосился через плечо, но Варягин его тут же одёрнул и велел следить за дорогой.

— В смысле… напугал? — переспросил Женя. — Как это возможно?

— Да вот мне тоже интересно, как? — повернулась ко мне рыжая. — Лёша, скажи честно, ты ему что, анекдот про тёщу рассказал?

Фокусник посмотрел на меня с усмешкой и приготовился слушать.

Я тяжело вздохнул. После всего пережитого этот разговор казался сюрреалистичным. Но я видел, как горят любопытством глаза Олеси, как ждёт ответа вся команда. Придётся объяснять.

— Я одолел его сопроматом, — ровным голосом произнёс я.

Тишина стала ещё более оглушительной. Я видел, как в мозгах Бориса и Медведя со скрипом проворачиваются шестерёнки, пытаясь сопоставить это слово с образом победы над гигантским монстром.

— Сопро… чем? — хлопнула ресницами Олеся.

— Сопротивлением материалов, — терпеливо пояснил я. — Это наука о прочности и надёжности конструкций. Ну, я не только его использовал. Много чего. Теоретическую механику, фундаментальную физику, статику и структурный анализ, термодинамику, высшую математику, фрактальную геометрию, теорию чисел…

Искра несколько секунд смотрела на меня, а потом её лицо исказилось в гримасе, пародирующей титаническую работу мысли.

— Так, погоди, — она подняла руку. — Дай-ка я попробую угадать. Ты подошёл к этому цветочному переростку и начал читать ему лекцию из своей любимой Бауманки, а он такой: «О нет, только не это! Я же гуманитарий!» — и сдох от скуки?

В отсеке раздался сдавленный смешок Фокусника. Тень тоже хохотнул, даже Олег Петрович не сдержался, а уж какие лыбы появились на лицах берсерков…

— Почти, — невозмутимо ответил я. — Его атака была ментальной. Он создавал иллюзии, давил на эмоции, пытался сломать волю. А я противопоставил этому хаосу чистый порядок. Расчёты, формулы, законы физики. Его примитивный разум, рассчитанный на простые инстинкты, не смог обработать такой объём структурированной информации. Произошла, если хотите, фатальная ошибка системы. Он перегрелся.

Искра снова молча смотрела на меня, широко раскрыв глаза. А потом её прорвало. Она запрокинула голову и расхохоталась. Громко, заразительно, до слёз.

— О боже! Я знала, что ты зануда, Иванов, но чтобы настолько! Завалить босса интегралами! Это же… это гениально! Скажи честно, Система выдала тебе титул «Король зануд»? Или нет, подожди, «Лорд-командующий душнил»! А в довесок ачивку «Убойная скука»!

Её смех подхватили остальные. Борис гулко захохотал, хлопнув себя по колену. Медведь издал звук, похожий на рык довольного гризли. Даже Варягин, до этого мрачный, позволил себе лёгкую усмешку. Напряжение, висевшее в воздухе после всех трагедий, на мгновение рассеялось.

— А я говорила, что он у нас особенный, — вытирая слёзы, сказала Искра и толкнула меня плечом. — Ладно, Король зануд, принимай поздравления. Ты спас наши задницы самым оригинальным способом в истории апокалипсиса!

Я лишь криво усмехнулся в ответ. Пусть смеются. Главное, что это сработало. И что мы всё ещё живы. Когда первая волна веселья схлынула, оставив после себя приятную пустоту и лёгкость, я полез в инвентарь.

— Так, господа, — сказал я, вытаскивая горсть мерцающих кристаллов. — Сеанс групповой смехотерапии окончен. Время подзарядить батарейки.

Протянул один из кристаллов Искре. Она молча взяла его, и я увидел, как по её лицу пробежала тень. Воспоминания о том, как её опустошала эта тварь, были ещё слишком свежи. Но девушка быстро вернула на лицо маску весёлости и принялась выкачивать энергию из кристалла.

Я тоже сжал камушек в руке. Прикосновение холодного, гранёного камня к ладони было привычным, но сейчас в этом действии ощущалосьчто-то особенное. Мы впервые восстанавливали энергию, которую потратили не сами, а которую у нас украли.

Энергетический Кристалл — Уровень 5

Энергоёмкость: 50 маны

Поглотить?

Да/Нет

Я мысленно нажал «Да».

Прохладный поток энергии хлынул в моё тело, заполняя иссушенные каналы. Ощущение было похоже на то, как делаешь первый жадный глоток воды после долгой, мучительной жажды. Просто удивительно, как быстро мы привыкли владеть тем, чего не имели всю прежнюю жизнь. Но теперь эта странная энергия казалась неотъемлемой и обязательной частью организма, как кровь в венах или воздух в лёгких. Мана возвращалась, наполняя меня силой и уверенностью.

Восполнено маны: 50

Пока хватит. Остальное восстановится само за пару часов. Рядом со мной Искра тоже поглотила свой кристалл. Её лицо немного порозовело, ушла мертвенная бледность.

— Фух… будто с похмелья рассолу хлебнула, — пробормотала она, тряхнув головой.

Я протянул ещё кристалл Борису, но тот отпёрся:

— Да мне-то зачем? У меня ж другой ресурс основной! Чисто энергия!

— Не чисто, — покачал я головой. — Твоя «Ударная Волна» требует маны. Кстати, на следующем уровне закинь очки в интеллект. У тебя сейчас маны не хватит даже на три удара.

— Лёха, ты собираешься прокачать инту качку? — не удержалась Искра. — Осторожнее, а то он у нас в рефлексирующего интеллигента превратится. Начнёт перед каждым ударом сомневаться: «А достаточно ли яростен мой гнев? Не нарушаю ли я личные границы этого симпатичного Пустоглаза?».

— Ну вот чего ты такая колючая, Аня? — покосился на неё Борис.

— Родилась под знаком ёжика, Боря, — сходу ответила она.

Варягин, молча наблюдавший за нами, кивнул своим бойцам. Медведь, Фокусник и Сокол достали свои кристаллы и тоже начали восстанавливаться. Этот молчаливый ритуал стал ещё одним кирпичиком в фундаменте нашего союза. Мы вместе прошли через это дерьмо. Вместе едва не стали удобрением. И теперь вместе возвращались к жизни.

С этими мыслями я достал из инвентаря несколько энергетических батончиков в стандартной серебристой фольге. Разорвал одну упаковку и откусил. Вкус спрессованного картона с химическими добавками уже не вызывал отвращения. Просто топливо, необходимое, чтобы тело не отказало в самый неподходящий момент.

Борис от батончика отказался, но зато достал из запасов консервы. Вот им все ребята обрадовались гораздо больше, да я и сам приобщился.

Мой взгляд упал на Олесю. Девочка колупала ложкой в банке с тушёнкой, но с любопытством смотрела на серебристые обёртки. Она не просила, но в её глазах читался немой вопрос. Я протянул два батончика:

— Держи, приручитель.

Она взяла их и с сомнением спросила:

— А это вкусно?

— Попробуй, — усмехнулся я. — Если понравится, у меня их много.

Последнее слово прозвучало очень весомо. Девочка осторожно развернула фольгу. Откусила крошечный кусочек. Пожевала. Её личико сморщилось в такой забавной гримасе, что я едва сдержал улыбку.

— Фу, — авторитетно заявила она. — Какая гадость! Мики, а ты будешь?

Она протянула надкусанный батончик своему питомцу. Хвостокрут с любопытством ткнулся в него носом, понюхал… и брезгливо чихнул, отскочив в сторону.

— Вот видите! — торжествующе сказала Олеся. — Даже Мики это есть не хочет!

— Гурманы, — с деланно серьёзным лицом сказала Искра. — Вы просто не распробовали апокалиптическую кухню как следует! Это же деликатес! Органическая масса, пропитанная чистой энергией! Уверена, в ресторанах Парижа такое бы оценили по достоинству!

— Я оценила, — кивнула Олеся. — Можно ещё консерву?

Рыжая прыснула и достала новую жестянку.

Глава 8 Пробуждение

БТР мерно катил по разбитым улицам. За бойницами проплывали уже ставшие обыденными пейзажи. Местами на стенах виднелись следы от пуль и когтей. Мы ехали в Раменки, к дому Олега Петровича. Двигаться приходилось медленно. По моим прикидкам, даже с учётом того, что Руль будет расталкивать броневиком заторы из тачек, путь займёт не меньше двух часов. А то и больше.

Два часа. Целая вечность по меркам этого мира.

Я откинулся на жёсткое сиденье и прикрыл глаза. Хотелось снова заглянуть в интерфейс. Проверить ту красную, тревожную надпись. Но говорить остальным пока нет смысла. Зачем сеять панику раньше времени? Они и так на пределе. Варягин хоть и спас дочь, но раздавлен горем из-за утраты жены. Сокол превратился в пороховую бочку с зажжённым фитилём. Вера держится на чистом упрямстве и чувстве долга, но я видел её слёзы. Искра прячет страх за бронёй из сарказма. Борис… Борис просто хочет драться, и это его спасает. Но даже его силы не бесконечны.

Нет, я буду молчать. Пока не узнаю, с чем имею дело. Я должен решать проблемы, а не создавать их.

Мои размышления прервал тихий стон. Девушка, которую Борис по-прежнему бережно держал на руках, зашевелилась. Она снова приходила в себя.

— Осторожно, — тут же отреагировал Олег Петрович. — Может быть агрессивной.

Алина медленно открыла глаза. На этот раз в них не было паники. Только глубокая, бездонная усталость и непонимание. Она обвела взглядом наш тесный, пропахший потом и войной мирок. Задержала взгляд на лице Бориса, который смотрел на неё с обеспокоенной заботой. Перевела взгляд на Женю, который держал пакет с физраствором вместо уставшего Фокусника. Проследила по трубке до сгиба своего локтя…

Её брови съехались, и она попыталась вырвать иглу из вены.

— Тише, милая, тише, — мягко проговорил Олег Петрович, убирая её руку от иглы. — Не нужно этого делать. Капельница вам сейчас необходима.

Девушка замерла. Она смотрела на него, на его спокойное, немного усталое лицо, на очки в простой оправе, на седину на висках. В нём не было ничего угрожающего. Он напоминал доброго доктора из старых фильмов.

А потом она заметила Мики. Хвостокрут как раз вылизывал лапку после сытного ужина из тушёнки. Облезлый, нелепый, с огромными голубыми глазами и полосатым хвостом. Мутант. Паника сразу же вернулась на место.

Брюнетка снова закричала.

Мики, застигнутый врасплох этим взрывом паники, отреагировал не менее бурно. Он подпрыгнул на месте, как ошпаренный, остатки его шерсти на загривке встали дыбом. Издав короткое, злобное шипение, он одним прыжком оказался на руках у хозяйки, чуть не раздавив ту совсем не маленькой тушкой.

— Мики, тише! — тут же отреагировала Олеся. Она обняла своего питомца и погладила его по голове. — Не бойся, тётя просто испугалась. Она хорошая… наверное.

— Тихо, тихо, всё в порядке! — Вера подалась вперёд, пытаясь перехватить взгляд мечущейся девушки. — Не бойтесь! Он не опасен! Он ручной!

— Ручной⁈ — выдохнула Алина. — Это же мутант!

— Ну вот, спящая красавица проснулась, — вздохнула Искра. — А ведь так хорошо было! Никто не визжит, никто не паникует, зверушек не обижает!

— Это её питомец, — спокойно пояснил я, стараясь говорить ровно и чётко, чтобы пробиться сквозь панику. — Девочка приручитель. У неё класс такой. Мутант её слушается. Видите?

Алина перевела взгляд с меня на Олесю. Маленькая девочка в большом шлемофоне нежно гладила облезлую тварь, что-то шепча ей на ухо. Мутант, в свою очередь, перестал шипеть и теперь лишь тихо урчал, прижимаясь к хозяйке. Эта картина была настолько абсурдной, настолько невозможной, что любые слова застряли у Алины в горле.

Она просто смотрела, тяжело дыша. Похоже, её мозг отчаянно пытался сложить воедино этот пазл: вооружённые до зубов люди, грохочущая бронемашина, ручной монстр и маленькая девочка, которая им управляет.

— Где… где я? — наконец, прошептала она.

— Вы в безопасности, — спокойно ответил военврач. — Мы вытащили вас из… нехорошего места. Меня зовут Олег Петрович, я врач. А это, — он обвёл рукой десантный отсек, — наши товарищи. Мы все пытаемся выжить. Как и вы.

Его тон, его манера говорить, весь его облик излучали надёжность. Десятилетия врачебной практики, умение находить подход к самым разным пациентам, всё это сейчас работало лучше любого успокоительного. Девушка перестала дёргаться. Она расслабилась, хотя в её глазах по-прежнему плескалась настороженность.

— Хотите пить? — спросил врач.

Она молча кивнула. Олег Петрович достал из инвентаря бутылку с водой и осторожно поднёс к её губам. Она сделала несколько жадных, судорожных глотков.

— А есть? — он протянул ей энергетический батончик.

В глазах девушки сразу же промелькнуло узнавание. Матушка-Система определённо угощала её этим лакомством. Привередничать Алина не стала. Просто взяла его, развернула и откусила. Проглотила она эту безвкусную дрянь с такой жадностью, будто не ела несколько дней. Что, скорее всего, правда.

Олеся, наблюдавшая за сценой, подтолкнула Мики. Зверёк понял хозяйку и слез с неё. Девочка подалась вперёд и протянула Алине свой второй, нераспечатанный батончик.

— Вот, — серьёзно сказала она. — Вам нужнее.

Алина замерла, глядя на ребёнка, протягивающего ей еду. На её лице впервые отразилось что-то, кроме страха и усталости. Удивление? Сострадание? Тоска?

Она осторожно взяла батончик.

— Спасибо, — прошептала она.

Но Олеся на этом не остановилась. Она решительно залезла в свой инвентарь и извлекла… шоколадку в яркой обёртке. Одну из трёх, что были у неё. Её личный стратегический запас счастья.

Она разломила плитку пополам. Одну половину протянула Алине.

— Это чтобы не было так грустно, — пояснила она серьёзным, почти взрослым голосом.

Алина смотрела на неё, и я увидел, как в её глазах блеснули слёзы. Она взяла шоколад дрожащими пальцами.

— А это вам, — Олеся повернулась и протянула кусочки шоколада всем остальным. Мне, Искре, Вере, Жене, Борису. Потом она подошла к бойцам «Ратоборца». Медведь, смутившись, взял маленький квадратик своими огромными пальцами. Фокусник с улыбкой поблагодарил. Тень кивнул. Даже Сокол нехотя протянул руку и взял свою долю. Последний кусочек Олеся отнесла отцу.

Это был странный, немного сюрреалистичный момент. Посреди этого ада, в тесной бронемашине, маленькая девочка делилась со всеми шоколадом. И в этом простом, детском жесте было больше человечности и надежды, чем во всех наших победах и трофеях.

Я посмотрел на Алину. По её щеке скатилась одинокая слеза. Девушка села рядом с Борисом, благодарно кивнув ему, приняла от Олега Петровича плед. Затем медленно разломила свою часть шоколадки и протянула обратно Олеси. Девочка улыбнулась и приняла, добавив:

— А вот Мики шоколад не любит. Вот крыс — другое дело!

Алина невольно прыснула. Я тоже не сдержал смешок, а Искра подхватила:

— Вот только не надо про крыс! Скоро мы все перейдём на рацион из их сытного, питательного мяса! И вообще, пора завести книгу рецептов. Будем проводить кулинарные эксперименты, оценивая вкусовые качества разных видов мутантов!

Олеся хихикнула, а её глазки сверкнули задором.

— У меня уже есть несколько идей! — не унималась рыжая, входя в раж, — Организуем ресторан, назовём «Последний шанс». Записывайте, гурманы!

Она картинно откашлялась, приняв позу телеведущей кулинарного шоу.

— Начнём с отечественной кухни! Представляю вам блюдо «Холодец из Костогрыза по-царски». Берём лапки Костогрыза, вымачиваем три дня в проточной воде из Москвы-реки для придания пикантного аромата, затем варим восемь часов на медленном огне с добавлением кореньев лопуха и подорожника. Подавать с хреном и одуванчиками. Борис, как тебе? Сытно звучит?

— Угу, — одобрительно хмыкнул он, заметив, как улыбается Олеська. — Буду первым посетителем вашего ресторана. Я не привередливый, так что тащите всё!

— Переходим к французской кухне! — сообщила Искра. — Элегантность, шик, лямур-тужур! Наше коронное блюдо «Эскарго из Слизнехода» под соусом «Безнадёга». Нежнейшее мясо Слизнехода, извлечённое из его уютной раковины, маринуется в собственной кислотной слизи для придания неповторимой остроты, а затем запекается с чесноком и петрушкой, найденной на заброшенной даче. Подавать с белым вином урожая прошлого года, если, конечно, найдём неразграбленный винный погреб. Вера, ты бы оценила?

Вера напыжилась и отрицательно замотала головой, прижав ладонь ко рту.

— А из таракана что? — не выдержала Олеся, давясь смехом. — Я их видела! Такие здоровенные!

— О, из Таракана-Жнеца у нас будет итальянская кухня! — Искра воздела палец к потолку БТРа. — Лазанья «аль-Жнецо». Берём хитиновые пластины, они у нас вместо листов теста. Прослаиваем их фаршем из его же, тараканьих, лапок. Каждый слой щедро поливаем соусом «Болоньезе» из томатной пасты и тушёнки, посыпаем сыром и запекаем на углях. Главное не передержать, а то хитин станет слишком хрупким. А для ценителей у нас «Карпаччо из тараканьих жвал». Тончайшие слайсы, сбрызнутые кислотой из аккумулятора и украшенные веточкой петрушки всё с той же дачи.

Медведь сдавленно хрюкнул. Фокусник тихо давился от смеха. Даже Тень, вечно мрачный и молчаливый, позволил себе кривую усмешку.

— Блин, я аж снова жрать захотел, — честно признался Борис, чем вызвал взрыв хохота.

— А на десерт! — широко улыбнулась Искра. — «Крем-брюле из гемолимфы Мутировавшего Паука»! Находим паучье гнездо, выбираем особь пожирнее. Подкрадываемся сзади с титановым молотом. Решительный удар, и деликатес наш! Остаётся только очистить от всего лишнего и запечь в духовке, пока края не схватятся. Сверху украсим горстью засахаренных мух и тонкой нитью паучьего шёлка! Ням! Пальчики оближешь!

Олеся звонко рассмеялась. Глядя на неё, невольно улыбнулась и Алина.

— Ладно, цирк уехал, клоуны остались, — Искра резко сменила тон, её весёлость улетучилась, сменившись деловой хваткой. Она повернулась к Алине. — Ну что, красавица, оттаяла? Раз уж ты с нами и даже смеёшься над моими кулинарными изысками, пора знакомиться по-настоящему. Класс? Навыки? Скелеты в шкафу?

Алина вздрогнула от резкой смены темы, и тихо пробормотала:

— Маг. Четвёртый уровень.

— Это мы и так видим, — отмахнулась Искра. — Маг чего? Огня? Воды? Воздуха? Или, может, ты специалист по боевым кроликам?

— Тьмы, — так же тихо ответила Алина.

Искра хмыкнула, оглядев новенькую с ног до головы. Стройная брюнетка в тёмной одежде. Стереотипно, но факт. Правда одежда была максимально практичной, а не готичной.

— А что умеешь? — продолжала напирать Искра. — Тени сгущать, врагам кошмары насылать? Носки стирать? Последний навык особенно приветствуется, а то у нас с хозяйственной частью прям беда!

Алина ничего не ответила, лишь плотнее закуталась в выданный ей плед.

— Ладно, потом всё равно узнаем, — не унималась Искра. — Дальше. Откуда ты? Как выжила? Где твои люди?

Алина молчала. Она смотрела в пол, и я чувствовал, как в ней снова поднимается ледяная стена, которую только что успешно растопила Олеся.

— Искра, оставь её, — вмешался я. — Человек только в себя пришёл.

— Нет уж, Лёша, — отрезала рыжая. — Никаких тёмных лошадок. Мы её спасли, это факт. Но я хочу знать, кого мы притащили в свою стаю. Может, она из банды какой-нибудь. Может, у неё скоро появятся на нас свои планы. В этом мире никому нельзя доверять слепо.

Её слова звучали жестоко, но в них была своя суровая правда. Правда выживания. Хотя никто не мешает нашей гостье соврать и напридумывать о себе небылиц. С этим тоже нужно считаться.

— Я не из банды, — наконец, проговорила Алина. — Нас было четверо.

Девушка сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. Её взгляд блуждал по лицам сидящих вокруг.

— Я… мы были диггерами. Ну, любителями. Я, Стас, Кирилл и Лена.

Она произнесла имена, и я увидел, как её губы дрогнули. Но она продолжила:

— Я историк, младший научный сотрудник. Работала в архиве РГБ, оцифровывала старые документы. Скука смертная. А по-настоящему меня всегда притягивала не парадная история, а тёмная, мистическая. Легенды, подземные ходы, тайны. Стас был нашим лидером. Он знал старые карты, как свои пять пальцев. Мог провести по коллекторам от Кремля до МКАДа с закрытыми глазами. Кирилл был нашим техником. Верёвки, снаряжение, страховка — это всё было на нём. Золотые руки. А Лена… Лена была девушкой Стаса. Она присоединилась к нам незадолго до… всего этого. Она была художницей, искала вдохновение.

Алина замолчала, сделав глоток воды из бутылки.

— Когда всё началось, мы были на вылазке. Искали вход в библиотеку Ивана Грозного. Глупо, знаю. Ну, мы её искали уже лет пять, это была наша навязчивая идея. Когда ударило, мы были глубоко под землёй. Вспышку видели, но не слышали криков и не застали основного ужаса. Просто в какой-то момент вылезли окна. Кирилл сразу закричал «Жмите „да“! Немедленно!» А когда мы выбрались на поверхность… мир уже был другим.

Она снова замолчала, а я отчётливо представил картину, что предстала перед ними. Город, который они покинули всего несколько часов назад, превратился в кошмар с разорванными трупами, пожарами и чудовищами.

— Мы пытались выжить. Прятались в коллекторах, убивали крыс, иногда делали вылазки за припасами. Пару раз сталкивались с мутантами посерьёзнее, но Стас был хорошим бойцом, а у Кирилла всегда был с собой отличный нож. Мы держались. Но потом… потом мы решили, что под землёй слишком опасно. Крысы, обвалы… Мы искали надёжное укрытие на поверхности. Что-то крепкое, с толстыми стенами. Сначала заперлись в одной квартире, натаскали воды, даже отмылись. Но мутанты нас учуяли, пришлось валить. Нужно было где-то заночевать. И тогда мы нашли эту больницу.

Её голос дрогнул, но девушка продолжала:

— Она выглядела… идеальной. Целые окна, двери хоть и стеклянные, но тоже нетронутые. И тишина. Ни криков, ни рычания. Мы подумали, что нам повезло. Что это островок спокойствия в океане хаоса. Мы зашли внутрь. Там было чисто. Ни трупов, ни крови. Только… странный сладкий запах. Мы решили, что это от каких-то лекарств.

Я переглянулся с Искрой. Та же ловушка. Та же иллюзия.

— Мы расположились в одной из палат, — продолжала Алина. — Устали, как собаки. И этот запах… он убаюкивал. Мы решили, что наконец-то можем отдохнуть. Лена первая заснула. Она улыбалась во сне, шептала что-то про море. Потом Кирилл. Он просто сел в кресло и отключился. Стас держался дольше всех. Он говорил, что ему не нравится это место, что тишина слишком… навязчивая. Он пытался меня разбудить, тряс за плечи, но я уже плыла. Помню его лицо, тревожное… А потом он тоже сдался. Я видела, как его глаза стекленеют, как он опускается на пол. Последнее, что я помню, это его улыбка. Такая… счастливая и пустая.

Она сглотнула.

— А потом я очнулась уже в том подвале. Вся в этих лианах. Рядом лежали они. Стас, Кирилл, Лена. Только они уже… не дышали. А вокруг были десятки других. Таких же. Цветок выпил их досуха. И он ощутил, что я очнулась. Запах сразу стал сильнее, я снова отключилась. Не знаю, почему осталась жива. Может, потому что последней уснула. Или потому что моя магия… магия тьмы… даёт какое-то сопротивление. Не знаю. А потом появились вы.

В отсеке повисла тяжёлая тишина. История Алины произвела на всех гнетущее впечатление. Ещё одна группа. Ещё одна история выживания, оборвавшаяся из-за одной ошибки, из-за слишком красивой ловушки.

Олеся положила ладошку на руку девушки.

— Ты уже не там, цветочка больше нет, — мягко проговорила она. — Лёша занудил его до смерти. Теперь ты с нами, всё хорошо.

— Соболезную, — прошелестел голос Варягина в шлемофоне. Прозвучало сухо и скупо. Он видел слишком много смертей, чтобы тратить эмоции попусту. — Но Олеся права. Теперь ты с нами.

Искра на этот раз промолчала. Никаких подколов. Она просто смотрела на Алину, и в её взгляде читалось что-то похожее на уважение. Уважение к той, кто прошёл через тот же ад, что и она, и выжил.

Ну а я смотрел на Алину совсем иначе. Маг тьмы. Историк, одержимый тайнами подземелий. Знает старые карты. Это может быть козырем. Очень сильным козырем, если нам придётся снова уходить под землю. Она потеряла всё и всех, а значит, у неё нет причин предавать. Она будет держаться за новую группу, как за последнюю соломинку.

Ценный актив. И человек, которому нужна помощь.

— Добро пожаловать в команду, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. — У нас тут весело. Иногда даже слишком.

Алина подняла на меня серые, уставшие глаза. В них не было благодарности. Только пустота. Но где-то на самом дне этой пустоты я увидел крошечную, едва заметную искорку. Искорку воли к жизни. А этого достаточно.

И на этой светлой мысли Руль внезапно ударил по тормозам. Нас дёрнуло вперёд, Олеся взвизгнула и повалилась на Мики, благо тот мягкий.

— Твою мать, что там? — прорычал я в шлемофон.

БУМ! — тяжёлый удар заставил бронетранспортёр чуть подпрыгнуть. Олеся с Мики забились в угол. А звук повторился. БУМ! БУМ!

— Шаги… — выдохнула Искра.

Глава 9 Черепаха

БУМ!

Тяжёлый, глухой удар сотряс восьмиколёсную машину, заставив её пружинить на рессорах. Олеся вцепилась в своего Мики, который зашипел, как рассерженный кот. Борис придержал чуть не улетевшую на пол Алину. Я выругался. Искра выругалась гораздо забористее. Вера тихо вскрикнула и закрыла лицо ладонями.

БУМ! БУМ!

Ещё два удара, один за другим.

— Кто там, блин⁈ — крикнул я.

Через помехи в шлемофоне раздался голос Варягина:

— Панцирник. Двадцать пятый уровень.

Я протиснулся вперёд и заглянул через плечо Руля. Живая гора медленно, неотвратимо надвигалась на нас. Чёртов бронированный мутант даже не торопился, он просто шёл. Видимо, понял, что фиг мы куда денемся.

— Это один из тех, что мы видели? — сдавленно спросила Искра.

— Не знаю, — глухо ответил Варягин. — И это не имеет значения. Руль, разворачивай!

— Да некуда тут разворачиваться! — прокричал водила. — Он слишком близко! Могу только заднюю дать! Но он сразу бросится за нами! И, сука, догонит!

— Сокол! Огонь! — гаркнул Варягин.

— Мы это уже пробовали! Хрен его пробьёшь! — в голосе обычно самоуверенного наводчика прозвучало отчаяние. — Мой КПВТ его не берёт! Это всё равно что горохом в стену кидаться!

— Огонь, я сказал! — повторил Варягин со сталью в голосе. — Загони его! Заставь отступить! Нам нужно выиграть время!

Над головой раздался оглушительный грохот. Крупнокалиберный пулемёт плюнул длинной очередью. Я видел, как пули огненными росчерками бьют в массивный панцирь монстра. Искры. Звон рикошетов. Бронебойные пули отскакивали от него, как от наковальни, не оставляя даже царапин.

— Дай сюда! — раздался разъярённый рёв Медведя.

Он схватил лежавшее посреди десантного отсека ПТРД-41.

— Ты сдурел⁈ — крикнул ему Тень. — Куда ты с этой дурой⁈

Но Медведь его уже не слышал. Он с лязгом откинул крышку верхнего люка и высунулся наружу.

— Медведь, мать твою, назад! — прорычал в шлемофон Варягин.

— Идиот! — истошно заорал Сокол из башни.

Словно в насмешку над его словами, раздался сухой треск выстрела. Пуля, предназначенная для пробивания танковой брони, врезалась в центр груди монстра. И всё. Панцирник не обратил на это никакого внимания.

— Я же говорил! — в голосе Сокола звучала истерическая злоба. — Бесполезно! Всё бесполезно! — однако он продолжил с остервенением палить в монстра, выполняя приказ.

Медведь с бессильным рёвом ударил кулаком по броне БТРа и залез обратно. Его лицо выражало полное, сокрушительное поражение.

Панцирник продолжал идти.

БУМ! БУМ! БУМ!

План. Нужен план. Прямо сейчас. Броня неуязвима. Значит, бить в броню бесполезно. И тут я вспомнил. Мины. Нажимные мины, которые я собрал в пожарке. Системная взрывчатка, усиленная осколочными элементами. Они не пробьют его панцирь, нет. Но взрыв под ногами… мощный, резкий удар снизу… он может вывести из равновесия кого угодно. Даже такую махину.

А когда он упадёт…

— Командир, у меня есть идея! — крикнул я в шлемофон. — Прикажите Соколу прекратить огонь!

— Инженер, не время для экспериментов! — рявкнул Варягин.

— У нас не будет другого времени! — отрезал я. — Я видел его слабое место, когда мы прорывались мимо него в прошлый раз! Когда он теряет равновесие, то вытягивает шею! Длинную, незащищённую шею! Нам нужно просто сбить его с ног!

В отсеке на секунду повисло молчание. Варягин обдумывал мои слова. Панцирник был уже в тридцати метрах.

— Сокол, прекратить огонь! — наконец, принял решение командир. — Инженер, действуй!

Я тут же открыл инвентарь. В руках материализовались четыре плоских, тяжёлых диска нажимных мин. План был прост и безумен. Выскочить из бокового люка, добежать до монстра и швырнуть мины ему под ноги. А потом молиться, чтобы он на них наступил. И чтобы я успел вернуться обратно. Желательно не в состоянии лепёшки.

Я уже дёрнул ручку люка и приготовился открыть его, как почувствовал руку на своём плече. Обернулся. Рядом стоял Женя. Его лицо выглядело бледным, но решительным.

— Я пойду, — сказал парень.

— Ты? — удивился я.

— У меня хорошо прокачана ловкость, — твёрдо сказал он. — Я быстрее. И я вам должен. За то, что спасли, когда свои подстрелили. За то, что Вера… — он осёкся, но и так ясно.

Я смотрел в его глаза и видел не испуганного юнца, которого мы вытащили из оружейки в виде полудохлой тушки. Он стал воином, готовым рискнуть всем ради тех, кого он теперь считал своей командой. Моя мания контроля вопила, что я должен сделать всё сам. Это мой план, мои мины, моя ответственность. Но что-то в его взгляде заставило меня передумать. Для него это шанс доказать самому себе, что он может. Может и сделает. Шанс стать не спасённым, а спасителем.

На споры времени не осталось. Панцирник был уже в десяти метрах.

— Хорошо, — кивнул я, протягивая ему мины. — Бросай прямо под лапы. Как можно ближе. И возвращайся. Это приказ.

Он молча кивнул, принимая из моих рук холодные, тяжёлые диски. Его тело напряглось, готовясь к рывку. Скрежет металла, и в борту БТРа открылся узкий проём. Женя, не раздумывая ни секунды, выскользнул наружу. Я высунулся следом, наблюдая за ним.

Маленькая, быстрая фигурка в камуфляже на фоне несокрушимой горы. Он не бежал сломя голову, а двигался короткими, быстрыми перебежками, используя остовы машин как укрытие. Профессионально. Чётко. Я видел, как он рассчитал траекторию, как выбрал момент. Панцирник поднял одну из своих массивных лап для следующего шага. И в этот момент Женя, выскочив из-за остова «Жигулей», метнул мины. Точно, рассчитано, как фрисби. Только ниже, у самой земли. Два диска легли прямо на пути движения монстра. Ещё два — чуть сбоку, создавая минное поле.

И тут же, не дожидаясь результата, Женя рванул обратно. Панцирник сделал шаг. Раздался сухой, металлический щелчок, который я едва расслышал. А затем земля взорвалась.

БАБАМ! БАМ!

Два взрыва слились в один оглушительный рёв. БТР качнуло так, что я едва не приложился головой о броню. Ударная волна врезалась в борт, заставив металл протестующе застонать.

Панцирник взревел. Вряд ли от боли, ведь взрывы не причинили его броне никакого вреда. От неожиданности. Его массивная туша, потеряв опору, качнулась. Он попытался удержать равновесие, выставив вторую лапу, но наступил прямо на третью мину.

БАБАМ!

Ещё один взрыв окончательно лишил его равновесия. Монстр начал заваливаться на бок. Медленно, неотвратимо, как небоскрёб в эпицентре землетрясения. Он отчаянно махал лапами, пытаясь за что-то зацепиться, и в этот момент, чтобы скомпенсировать смещение центра тяжести, он сделал именно то, на что я рассчитывал.

Он вытянул шею.

Длинная, толстая, покрытая не чешуёй, а бледной, морщинистой кожей, она высунулась из-под панциря почти на два метра. Уязвимая. Беззащитная. Идеальная мишень.

— СОКОЛ! — заорал я в микрофон, перекрывая грохот падающего монстра. — ШЕЯ! ОГОНЬ!

В этот раз в голосе Сокола не было ни злости, ни пренебрежения. Только холодный профессионализм бойца, получившего чёткую цель.

— ЕСТЬ ОГОНЬ!

Крупнокалиберный пулемёт, до этого беспомощно стучавший по броне, взревел с новой, осмысленной яростью. Огненные росчерки, как раскалённый хирургический скальпель, впились в бледную плоть шеи.

Из раны фонтанами хлынула тёмная, густая жидкость, похожая на мазут. Панцирник издал предсмертный хрип. Его огромное тело содрогнулось в последней конвульсии и с оглушительным грохотом рухнуло на асфальт, сотрясая землю.

Сокол получил опыта: 250

В отсеке на несколько секунд повисла оглушительная тишина… Насколько это возможно с ревущим дизелем. Но ощущалось именно как тишина. Все просто смотрели на неподвижную тушу монстра, не в силах поверить в случившееся.

Первым тишину нарушил Борис. Он издал радостный рёв, выскочил из БТРа и с силой хлопнул Женю по плечу, едва не сбив того с ног.

— КРАСАВА, ПАЦАН! ВОТ ЭТО ТЫ ДАЛ!

Искра присвистнула и тоже высунулась наружу:

— Ничего себе, наш молчун, оказывается, герой. Женя, да ты крут!

Женя стоял, тяжело дыша, и на его бледном лице впервые за долгое время появилась слабая, неуверенная улыбка. Он сделал это. Он доказал.

— Хорошо сработано, инженер, — раздался в шлемофоне спокойный голос Варягина. — И ты, Женя. Молодец.

И тут произошло то, чего я ждал. Из пробитой шеи гигантской гуманоидной черепахи, из её искорёженного тела начала сочиться энергия. Густой, почти осязаемый туман, который на глазах начал уплотняться, сжиматься, обретая форму. Энергия закручивалась в тугой вихрь, и в его центре, пульсируя мягким оранжевым светом, начал формироваться кристалл. Он рос, вбирая в себя остатки силы монстра, и через несколько секунд на асфальте, в луже стынущей крови, лежал огромный, размером с грейпфрут, оранжевый кристалл.

Энергетический Кристалл — Уровень 25

— Камень! — выдохнул Женя и, не раздумывая, бросился к нему.

Адреналин ещё не отпустил его, эйфория от победы и осознания собственной значимости толкала вперёд.

— Женя, стой! — крикнул я, но опоздал.

Он уже почти добежал до цели, протянув руку к пульсирующему камню, когда что-то изменилось. Воздух стал плотнее, на мгновение пропали все звуки. Я инстинктивно поднял голову. Там, в сером московском небе, на фоне унылых многоэтажек, мелькнула тень. Быстрая, хищная, несущаяся вниз с беззвучной яростью.

Летучий Охотник — Уровень 7

— ЖЕНЯ, ЛОЖИСЬ! — заорал я с надрывом.

Стрелок среагировал мгновенно. Годы тренировок с Батей, помноженные на жестокий опыт последних дней, превратили его рефлексы в оголённый нерв. Он не стал оборачиваться, не стал задавать вопросов. Он просто рухнул на асфальт и ушёл в сторону резким перекатом. И вовремя.

С оглушительным свистом рассекаемого воздуха, туда, где он только что стоял, рухнула крылатая тварь. Когти, способные вспороть сталь, с чудовищным скрежетом пробороздили асфальт. Посыпались искры. Мутант, похожий на гибрид птеродактиля и летучей мыши, злобно взвизгнул от промаха и уже готовился взмыть для новой атаки.

Но я не дал ему этого шанса.

«Инвентарь. АКС-74У».

Холодный металл автомата материализовался в руках. Я не целился, просто направил ствол в сторону твари и нажал на спуск.

ТРА-ТА-ТА!

Короткая, злая очередь ударила Летучему Охотнику в бок. Тварь дёрнулась, её визг перешёл в глухое сипение. Она попыталась улететь, но пробитое крыло не слушалось. Заваливаясь набок, она рухнула на землю в нескольких метрах от Жени.

Получено опыта: 70

Ещё один сгусток энергии выделился из тела поверженного монстра и быстро сформировал второй кристалл. Небольшой, белый, с цифрой «7».

Женя медленно поднялся. Его лицо совсем выцвело, но всё же парень не казался напуганным. Только слегка шокированным. Видимо, пришло запоздалое осознание того, насколько близко он был к смерти. Он посмотрел на меня, потом на тушу Летучего Охотника, и коротко кивнул.

Он подошёл к останкам Панцирника и осторожно взял оранжевый кристалл. Затем подобрал второй.

— ВОТ ЭТО ФАРМ! — восторженно крикнула Искра, вылезая из БТРа полностью. — Два монстра за минуту!

Женя подошёл к нам, взвесил оба кристалл на ладонях и протянул мне.

— ВСЕМ НА БОРТ! НЕМЕДЛЕННО! — раздался в шлемофонах приказ Варягина. — Мы тут такой шум устроили, что через пять минут здесь будет вся нечисть с трёх районов! Живо!

Команда не заставила себя ждать. Мы быстро загрузились обратно в стальную коробку. Тяжёлый люк захлопнулся, и Руль, не дожидаясь отдельной команды, вдавил педаль в пол. БТР взревел и сорвался с места, оставляя позади две дохлые туши чудовищ.

Внутри царила странная атмосфера. С одной стороны, эйфория от победы над двумя монстрами. С другой, гнетущее осознание, что мы только что зажгли огромный сигнальный костёр для всех хищников в округе.

— Отдай кристалл, — раздался холодный, полный сдерживаемой ярости голос. — От Панцирника. Гони сюда.

Все обернулись. Сокол выбрался из своего кресла наводчика и встал посреди отсека, впившись взглядом в оранжевый камень в моей руке.

— Это мой трофей, — процедил он. — Я его завалил.

В ответ я поднял бровь:

— Серьёзно? Может, снова подерёмся?

— Сокол, ты получил опыт, — спокойно, но твёрдо сказал Варягин. — Это твоя личная награда. Кристалл — ресурс группы. И распоряжаться им буду я. В руках инженера он принесёт больше пользы нам всем.

— Но это я нанёс решающий удар! — не унимался Сокол. — Я имею на него право! Двадцать пятый уровень! Мне самому такой пригодится!

— Зачем? — уточнил я. — Ты стрелок. У стрелков почти все навыки пассивные. Маной ты пользуешься редко, так что тебе и собственной хватит. А на крафт уходит очень много маны. Обрати внимание, что Панцирник упал, подорвавшись на моих минах, которые я скрафтил благодаря энергии таких же кристаллов.

— И нашей собственной, вампирюга! — брызжа слюной добавил Сокол.

— Вот именно, — кивнул я с лёгкой усмешкой. — На крафт уходит столько маны, что не хватает даже кристаллов, а пользу от моих самоделок получают все. В том числе ты. Даже если тебе это не нравится.

— Отдай! — прорычал он и шагнул ближе.

— Сокол, ты бы ещё потребовал, чтобы тебе медаль на грудь повесили и отпуск на Мальдивы выписали, — язвительно вставила Искра. — Лёха придумал план, Женя рискнул задницей, чтобы его осуществить. А ты просто нажал на кнопку, когда тебе сказали. Сидел в тёплой, безопасной кабине и наводил ствол. Так что уймись.

— Ты, рыжая стерва, вообще молчи! — взорвался Сокол. — Тебя это не касается!

Олеся и Мики при виде нашего спора совсем съёжились, зверёк тихо заскулили. Алина сидела с напряжённой спиной, поджав губы и глядя в пол.

— ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ! — голос Варягина прозвучал как удар грома. В тесном отсеке стало относительно тихо. — Сокол, я повторяю в последний раз. Кристалл — собственность группы. Он нужен инженеру для крафта и ремонта. Это не обсуждается. Вернись на своё место. Это приказ.

Сокол стиснул зубы так, что заиграли желваки. Бросил на меня взгляд, полный чистой, концентрированной ненависти, но промолчал. Спорить с командиром он больше не посмел. Растолкал нас и вернулся в свою башню. Да, с этим парнем мы друзьями вряд ли станем. Нехорошо, что внутри группы есть проблемы с взаимопониманием. Это ставит всех под угрозу. Но сейчас поделать с этим ничего нельзя.

Я убрал кристаллы в инвентарь. Двадцать пятый уровень. Это хороший запас маны. А главное, что теперь кристаллы перестали служить расходным материалом. Так что это ещё и удобная полупрозрачная тара, в которую я смогу заливать новую ману. Мне этот кристалл действительно нужнее, чем кому-либо другому.

Мы мчались по улицам, уходя от возможной погони. Солнце медленно клонилось к горизонту, окрашивая небо в кроваво-красные тона. Длинные, уродливые тени ползли по разрушенным домам, превращая знакомые пейзажи в декорации к фильму ужасов.

В БТРе воцарилось молчание. Каждый думал о своём. Я думал о проклятии Бесформенного и о том, как использовать полученные ресурсы. Сокол… ну не знаю. Наверняка он думал о своей уязвлённой гордости и ненависти ко мне.

А может переживал за сестру, которую не удалось найти. Там, в психушке, мы не стали заново обходить здание и проверять трупы. Так что неизвестно, есть ли среди них её тело. Но даже если нет… кто знает, что с ней стало? Спаслась и примкнула к чьей-то группе? Мутировала и теперь бегает по улицам в поисках свежего мяса? Вариантов не сильно много, но шансов узнать правду исчезающе мало.

Я посмотрел на Олега Петровича.

Мы приближались к Раменкам. К его дому. К его надежде. Он сидел молча, сцепив руки на коленях, и смотрел в одну точку. Его лицо, обычно выражавшее лишь усталость и сарказм, теперь походило на маску человека, который готовится к худшему, но до последнего цепляется за призрачный шанс. Я видел, как подрагивают его пальцы, как он нервно поправляет очки.

Чем ближе мы подъезжали, тем сильнее становилось напряжение. Все понимали, куда мы едем. И все понимали, что нас там ждёт. Очередной лотерейный билет. Последний. Затем, независимо от результата, мы будем прорываться из города в область.

Уже совсем стемнело, когда Руль сбросил скорость. БТР, урча дизелем, медленно въехал в тихий двор типовой панельной многоэтажки. Машина остановилась. Руль заглушил двигатель.

В наступившей тишине голос Варягина прозвучал, как приговор:

— Приехали, Олег Петрович.

Глава 10 Раменки

— Я пойду с тобой, Петрович, — глухо произнёс Варягин. Он не спрашивал, а констатировал факт.

— И мы, — тут же отозвался Борис, а Медведь рядом с ним согласно рыкнул, доставая из инвентаря свой топор.

— Я тоже, — сообщил я. — Женя, Искра, вы с нами. Нужно прикрытие.

Олег Петрович медленно поднял голову. За стёклами его очков плескалась такая боль, что стало трудно дышать. Он кивнул. Медленно, с усилием, словно этот простой жест стоил ему неимоверных сил.

Тяжёлый люк со скрежетом открылся. Ночной воздух ворвался в полумрак отсека. Мы высадились. Двор был на удивление тихим. Пара перевёрнутых машин, разбросанный мусор, но тел немного, следов масштабной бойни мы не заметили. Лишь несколько тёмных, застывших силуэтов у подъезда, в которых я без труда опознал обычных мутантов первого уровня. Система услужливо продублировала моё наблюдение:

Мутант — Уровень 1

Мутант — Уровень 1

Мутант — Уровень 1

Мутант — Уровень 1

— Зачистить, — коротко бросил Варягин.

Приказ был излишним. Борис и Медведь уже сорвались с места. Два разъярённых локомотива, несущихся на хлипкие фигурки мутантов. Боевой молот и топор превратили зачистку в кровавую казнь, которая закончилась, не успев начаться.

Борис получил опыта: 10

Медведь получил опыта: 10

Борис получил опыта: 10

Медведь получил опыта: 10

Мы подошли к подъезду. Дверь с неработающим домофоном была распахнута настежь. Внутри пахло пылью и сыростью, от привычного запаха хлорки не осталось и следа. Теперь никто подъезды не моет, так что всюду запустение.

Первым пошёл Варягин, приготовив свой меч. Следом поднимался Олег Петрович. Каждый его шаг по бетонным ступеням отдавался гулким эхом в мёртвой тишине. Мы следовали за ним, держа оружие наготове, но подъезд был пуст. Ни следов борьбы, ни крови. Просто заброшенное, забытое богом место.

Седьмой этаж. Квартира номер пятьдесят два. Дверь была целой. Обычная, обитая коричневым дерматином, с блестящим глазком. Заперта. Всё уже знакомо до боли. Через всё это мы уже проходили. Однако легче от этого не становится.

Петрович постучал в дверь. Подождал, напряжённо прислушиваясь. Я заметил, как по его скуле стекает капелька пота. Тишина. Никто с той стороны не подкрался к двери, чтобы осторожно посмотреть в глазок. Но зато и рёва голодных мутантов со скрежетом когтей не последовало. Петрович достал из инвентаря связку ключей.

Я видел, как дрожат его пальцы, когда он пытался вставить ключ в замочную скважину. Раз. Мимо. Два. Снова лязг металла по металлу. Борис шагнул вперёд, собираясь выбить дверь одним ударом, но Варягин остановил его движением руки. Это путь, который Петрович должен пройти сам.

Наконец, ключ вошёл в замок. Два коротких, сухих щелчка.

Военврач на мгновение замер, сжав дверную ручку. Он собирался с духом. А потом потянул. За дверью оказалась самая обычная квартира. На тумбочке в прихожей лежали какие-то квитанции. Верхней одежды на крючках не было. Но и никаких следов поспешных сборов мы тоже не заметили. Апокалипсис явно застал семью Олега Петровича, когда они все находились вне дома. И они в него уже не вернулись.

Петрович прошёл в гостиную и остановился посреди комнаты. На столике, рядом с раскрытым журналом, лежал детский рисунок, выполненный яркими фломастерами. Солнце в углу, кривоватый домик с дымом из трубы и три фигурки. Под ними было коряво выведено: «ПАПА, МАМА, Я».

— Сашенька, — выдохнул Петрович.

Он долго смотрел на рисунок. Так долго, что Искра устало выдохнула и присела на диван. Все мы уже потеряли чувствительность к чужим трагедиям. Их слишком много, чтобы каждый раз пропускать всё через себя. Сейчас весь мир — одна кровоточащая рана. Но всё же, глядя в спину замершему перед детским рисунком старику, я не мог не испытывать боль. Пусть не такую сильную, как он, но всё же человеческую.

Петрович стоял неподвижно. А потом взял тонкий листок бумаги в руки. Прижал его к груди. И рухнул на колени. Он опустился на пол, и его тело начало беззвучно вздрагивать. Безмолвный вопль души, потерявшей всё.

Мы стояли, как истуканы. Что можно сказать в такой момент? Какие слова могут заглушить эту боль? Любое сочувствие покажется пошлым и неуместным.

Искра вздохнула, поднялась с дивана и присела рядом с ним на корточки. Положила руку ему на плечо.

— Олег Петрович, — тихо сказала она. — Посмотрите. Здесь же чисто. Нет крови, никаких следов борьбы.

Военврач не поднял головы.

— Не факт, что они погибли, — продолжала она. — Может, их забрали военные. Может, они нашли убежище. Может, они сейчас с какой-то другой группой пытаются выбраться из Москвы. Или уже выбрались. Мы не знаем. Но мы знаем, что они не умерли здесь. А пока нет тела, есть надежда. Так ведь?

Её слова подействовали. Петрович медленно поднял голову. Его лицо было мокрым от слёз, которые он даже не пытался вытереть. Он посмотрел на Искру, потом на нас. И в его взгляде, за пеленой горя, я увидел проблеск. Не надежды, нет. Скорее, воли. Воли врача, воли солдата. Воли человека, который не имеет права раскисать.

Он тяжело поднялся на ноги.

— Ты права, — глухо сказал он. — Права…

Петрович обвёл взглядом квартиру, где жили его внучка, дочь и зять.

— Серёжа, — обратился он к командиру. — Уже ночь. Все устали. Этот район относительно тихий. Мы встретили всего пару мутантов внизу. Предлагаюзаночевать здесь.

Варягин кивнул.

— Так вас Сергеем зовут? — вскинула бровь Искра, глядя на паладина. Тот сухо кивнул и снова посмотрел на Олега Петровича:

— Места на всех не хватит. Но мы можем вскрыть пару соседних квартир. Разместимся.

— Не нужно ничего вскрывать, — возразил Петрович. Он подошёл к вешалке в прихожей, где на крючке висела связка ключей. — Это от пятьдесят четвёртой. Соседка. Антонина Павловна, постоянно в разъездах была. Оставляла ключи, чтобы мои заходили кошек её кормить. Три персидские. Пушистые, заразы.

— Боюсь, док, твои пушистые заразы уже не те, что были раньше, — хмыкнула Искра. — Шерсть облезла, хвосты отрасли, а на кончиках появились очень неприятные шипы.

— Значит, зачистим, — пожал плечами Борис. — Нам не привыкать.

Мы вышли на лестничную клетку. Квартира номер пятьдесят четыре была прямо напротив. Петрович подошёл к двери, его рука уже не дрожала. Он уверенно вставил ключ в замочную скважину.

Сейчас он повернёт ключ. Мы войдём и перебьём Шипохвостов, если они не выскочили через окна в поисках пищи.

Металл ключа со скрежетом начал поворачиваться в замке… И тут меня шарахнула идея!

— Нет, подождите, — мой голос прозвучал резко, заставив всех вздрогнуть.

Петрович замер, его рука застыла на ключе. Все обернулись ко мне. В глазах Искры читалось недоумение, в глазах Бориса вопрос, в глазах Варягина холодное ожидание.

— Что ещё, инженер? — безэмоционально спросил командир.

— Олег Петрович, — я повернулся к военврачу. — У меня странный вопрос. В вашей аптечке… есть сильные седативные препараты? Транквилизаторы? Что-нибудь, чем можно быстро усыпить… ну, скажем, крупную собаку? В инъекционной форме.

Вопрос повис в воздухе. Я видел, как в мозгах моих спутников со скрипом проворачиваются шестерёнки, пытаясь найти логическую связь между моим вопросом и предстоящей зачисткой.

— Ты их усыплять собрался? — хмыкнула Искра. — Лёша, это не собаки. И даже уже не кошки. Это мутанты. И они захотят нас сожрать, а не поиграть в апорт. Если ещё не сдохли, конечно. И не сбежали.

— У меня кое-что есть, — сказал Олег Петрович. Он отпустил ключ и полез в свой инвентарь.

Через секунду в его руках появился небольшой, но прочный металлический кейс, какие используют для перевозки особо ценного оборудования. Он щёлкнул замками и открыл его. Внутри, в специальных углублениях, лежали ампулы с прозрачной жидкостью, несколько одноразовых шприцев с длинными иглами и нечто, похожее на футуристический пистолет.

— Это что, для охоты на особо несогласных с лечением пациентов? — присвистнула Искра, заглядывая в кейс.

— Для животных. В первую очередь, для нейтрализации вражеских служебных собак. Дистанционный инъектор, — пояснил Петрович, доставая «пистолет». — И кетамин. Сильный анестетик. Бесшумно и эффективно.

Он взял одну из ампул. На этикетке я разглядел чёткую надпись «Ketamine hydrochloride».

— Отличная вещь, — кивнул я. — Какова дозировка и время действия?

— Для овчарки весом в сорок килограмм достаточно одной ампулы, — профессионально ответил врач. — Шипохвост, судя по всему, весит примерно столько же. Но есть нюанс. Это не голливудский фильм. Звери не уснут мгновенно. После попадания препарат будет действовать около пяти минут. Так что придётся отойти и подождать.

— Пять минут… — задумчиво протянул я. — Это приемлемо.

— Лёха, я не понял, — встрял Борис. — Ты что, собрался их усыплять? Зачем? Да мы их молотками за минуту в лепёшку превратим!

— Не надо в лепёшку, — усмехнулся я.

— Зачем тебе эти кошки, инженер? — прямо спросил Варягин, глядя мне в глаза. В его взгляде не было ни одобрения, ни осуждения. Только холодный расчёт командира, взвешивающего риски.

— Объясню чуть позже, — уклонился я от ответа. — Сейчас нужно действовать. Женя!

Стрелок, до этого молча стоявший за моей спиной, шагнул вперёд.

— Поручаю это задание тебе. Дистанция три-пять метров. Может меньше, если уже сидят под дверью. Целишься в крупную мышцу, лучше всего в бедро. Инъектор однозарядный, так что не промахнись. Как только выстрелишь, я захлопну дверь. Перезаряжаешь, и повторяем. Понял?

Женя молча кивнул. Его лицо было сосредоточенным и серьёзным. Он взял у Петровича инъектор и один из дротиков. Его руки не дрожали. Он уверенно зарядил оружие, следуя указаниям врача. Я видел, как в его глазах загорелся азарт. Не азарт убийцы. Азарт охотника.

— Петрович, открывайте, — скомандовал я.

Военврач снова взялся за ключ. Щелчок. Ещё один. Замок поддался.

— Готов? — я посмотрел на Женю.

Он кивнул. Я взялся за дверную ручку. Резко распахнул дверь.

Женя шагнул вперёд, как на пружинах. В глубине тёмного коридора мелькнула тень. Раздался тихий, едва слышный хлопок, похожий на звук открываемой бутылки шампанского. Мгновение, и я уже захлопывал дверь, отрезая нас от того, что было внутри.

— Попал, — коротко доложил Женя, перезаряжая инъектор.

— Отлично. Готовься.

Я снова распахнул дверь. Второй Шипохвост, встревоженный шумом, выскочил из комнаты, и тут же получил свою дозу успокоительного в бок. Хлопок. Дверь закрыта.

— Есть, — снова доложил Женя. — Третьего не видел.

— Всё. Теперь ждём. Пять минут, — заключил я. — Пусть эти уснут, тогда возьмём третьего.

Эти пять минут тянулись мучительно долго. Мы стояли в тишине подъезда, прислушиваясь к звукам за дверью. Сначала оттуда доносилось яростное шипение и скрежет когтей. Потом звуки стали более вялыми, неуверенными. А затем всё стихло.

— Пора, — сказал я, снова берясь за ручку.

Женя снова резко заглянул в дверной проём, поводил инъектором из стороны в сторону, но выстрела не последовало.

— Чисто, — сказал он. — Третьего нет. Всё тихо.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда заходим.

Луч моего фонаря скользнул в прихожую. Два Шипохвоста лежали на полу в коридоре. Один свернулся клубком, уткнувшись мордой в собственный хвост. Второй растянулся на боку, его лапы мелко подрагивали во сне. Из их бёдер торчали дротики-шприцы.

Шипохвост — Уровень 1

Шипохвост — Уровень 1

— Сработало, — с удовлетворением констатировал Петрович. — Но где же третий?

Осторожно ступая между кошаками, я зашёл внутрь. Женя тоже вошёл и начал быстрый осмотр, он исчез в кухне. Квартира была разгромлена. Обои содраны клочьями, диван в гостиной превращён в груду тряпья и пружин, на полу валялись осколки посуды и перевёрнутая мебель. Пахло кошачьей мочой и чем-то ещё… чем-то сладковато-трупным. Типичный запах мутантов, хотя они очень даже живые. Иногда даже съедобные.

— Кис-кис-кис, — позвала Искра, заходя следом. На кончике её палочки вспыхнул огненный шар, одновременно освещающий помещение и готовый в любой момент сорваться в морду врагу. — Ну где же ты, котик?

Ответ нашёлся в гостиной. В углу, за остатками кресла, мы увидели то, что осталось от третьего Шипохвоста. Окровавленные кости, клочья шерсти и разорванная шкура. Двое других, очевидно, изрядно проголодавшись, решили не ждать, пока хозяйка вернётся с вискасом, и сожрали своего более слабого сородича. Каннибализм среди мутантов становится обычным делом, что не удивительно, ведь жрать-то хочется.

— Мило, — скривилась Искра. — А чего они не выбрались отсюда на улицу?

Я подошёл к окну, отдёрнул штору. Решётки. Прочные кованые решётки. Антонина Павловна, кем бы она ни была, серьёзно относилась к безопасности своего жилища. Для кошек-мутантов это стало ловушкой.

— Итак, инженер, — нарушил тишину Варягин. — Теперь ты объяснишь, зачем нам два спящих монстра?

Все взгляды устремились на меня. Я сделал глубокий вдох. Сейчас начнётся самое сложное.

— Они не для нас, — сказал я, глядя в глаза командиру. — Они для Олеси.

На лице Варягина отразилось полное офигение, которое через секунду сменилось яростью.

— Что⁈ — его голос заставил даже Бориса поёжиться. — Ты хоть понимаешь, что несёшь? Ты хочешь подпустить этих тварей к моей дочери⁈

— Скорее наоборот, — прыснула Искра, всё поняв. — Он хочет подпустить Олесю к этим тварям.

— Олеся приручитель, — спокойно ответил я, выдержав взгляд Варягина. — Это её класс. Её сила. И чтобы становиться сильнее, ей нужно практиковаться. Приручать.

— Я не позволю! — он шагнул ко мне, его рука легла на рукоять пистолета в кобуре. Скорее нервный жест, чем угроза. — Она ребёнок! А это машины для убийства!

— В этом мире больше нет детей, командир, — мой голос стал таким же жёстким. — Есть те, кто может за себя постоять, и есть трупы. Олеся получила уникальный класс, который может сделать её невероятно сильной. Возможно, сильнейшей из нас. Но для этого ей нужно получать опыт. Каждое успешное приручение — это очки опыта. Это новые уровни. Это новые, более сильные навыки.

— Я сам её защищу! — прорычал Варягин. Его лицо исказилось от гнева и страха за дочь.

— А если вас не будет рядом? — парировал я. — Что тогда? Вы не вечны, Варягин. Никто из нас не вечен. Сегодня она приручит двух ослабленных, усыплённых Шипохвостов первого уровня. Завтра сможет подчинить себе стаю Мутировавших Псов. А через год, может быть, она сможет управлять Громилой или чем-то покруче. Вы хотите, чтобы ваша дочь пряталась за вашей спиной всю жизнь, или чтобы она смогла повести за собой армию монстров? Кто защитит её надёжнее?

Я сделал паузу, давая ему переварить мои слова.

— Подумайте вот о чём, командир, — я понизил голос. — Да, Олеся ребёнок. Ей восемь лет. Но она будет получать опыт в любом случае. И у неё есть два пути. Первый — это убийство. Она может взять в руки нож или пистолет и начать убивать. Получать опыт за кровь, за смерть. Дети очень восприимчивы. Легко учатся. Хорошему и плохому, особенно если это поощряется взрослыми. Хотите, чтобы ваша дочь стала хладнокровным убийцей? Пара лет в этом мире, и из неё получится отменная убивашка.

Варягин молчал. Его лицо стало пепельно-серым.

— А есть второй путь, — продолжал я, наступая. — Путь её класса. Путь приручителя. Она может получать опыт не за убийство, а за созидание. За установление связи, за то, что превращает врага в союзника. Что лучше для психики восьмилетней девочки, командир? Притащить вам труп мутанта или нового ручного питомца? Что лучше, опыт за отнятую жизнь или опыт за жизнь, которую она подчинила своей воле? Выбор за вами. Но подумайте о том, кем она станет уже в ближайшем будущем, если пойдёт по первому пути. И кем, если по второму.

Тишина в комнате стала оглушительной. Все смотрели на Варягина, ожидая его решения. Искра, до этого готовая отпустить очередную шутку, стояла с серьёзным, задумчивым лицом. Борис хмуро переводил взгляд с меня на паладина. Даже Сокол, выглядывавший из тамбура, казалось, задумался.

Мой аргумент был жестоким, но неоспоримым. Я бил по самому больному. По будущему его дочери. Бил осознанно, потому что забочусь не только об Олесе, но и о судьбе своей группы. Нашей группы, раз уж мы, по всей видимости, уже не разойдёмся.

Варягин долго молчал. Он смотрел на меня, и в его глазах бушевала буря. Гнев, страх, отчаяние, любовь к дочери… и холодный расчёт командира, который только что услышал неопровержимый тактический довод.

Наконец, он медленно выдохнул.

— Ты… — он начал, но осёкся. Потёр лицо ладонью. — Ты тот ещё манипулятор, инженер.

— Я прагматик, — спокойно ответил я. — И я хочу, чтобы наша группа была сильнее. А Олеся — это наш скрытый козырь. Возможно, самый сильный из всех.

Варягин снова замолчал. А потом кивнул. Один короткий, резкий кивок.

— Хорошо. Но если хоть один волос упадёт с её головы… я разберу тебя на запчасти. Лично.

— Договорились, — кивнул я в ответ, чувствуя, как напряжение отпускает.

Победа. Маленькая победа в битве за будущее нашей стаи.

Глава 11 Приручение

— Ой! — выдохнула Олеся. — Папа, смотри! Кошечки!

Её огромные голубые глаза с любопытством уставились на спящих монстров. Шипохвосты выглядели жалко и одновременно жутко. Спутанная, облезлая шерсть, неестественно вытянутые уши, голые хвосты с костяными шипами на концах. Даже во сне их тела были напряжены, как сжатые пружины.

Рядом с девочкой, как верный телохранитель, семенил Мики. Он остановился в паре метров, шерсть на загривке встала дыбом. Он издал низкое, утробное урчание, в котором слышались и угроза, и ревность.

Олеся сделала шаг вперёд, но Варягин выставил руку, преграждая ей путь:

— Осторожно, дочка. Это… не совсем кошечки.

— Но они красивые! — она смотрела на них с восторгом коллекционера, обнаружившего редчайшие экземпляры навозных жуков. — Почти как Мики, только шерсти чуточку побольше. И у них хвостики с шипами! А можно… можно мне их оставить? Пожалуйста! Я всегда хотела себе кошечек!

Варягин молчал. Он посмотрел на дочь, на её сияющее лицо, а потом на два уродливых, спящих тела на полу. Я видел, как в его глазах борются любовь и страх, надежда и здравый смысл. Искра рядом со мной хмыкнула:

— Каждой маленькой принцессе в новом мире нужен личный отряд монстров-защитников. Сергей, как вас там по отчеству, обратной дороги нет. Вы уже согласились. Хватит драмы.

Варягин проигнорировал её сарказм и неуважение.

Я встал рядом с командиром. Женя без слов занял позицию с другой стороны, его пистолет был направлен в пол, но палец лежал на спусковой скобе. Мы готовились к любому исходу. Если котики проявят агрессию, стрелок успеет моментально успокоить их. Навсегда.

Прежде чем привести сюда Олесю, мы с Борисом замотали останки третьего, сожранного, Шипохвоста в старую простыню и вышвырнули в мусоропровод. Детской психике такие подробности о дикой природе ни к чему. Да, да, я не сомневаюсь, что она уже насмотрелась на такие же кровавые картины, пока гуляла по городу в теле Мики, но всё же не надо добавлять.

— Пап, ну пожалуйста! — не унималась Олеся. — Я буду их хорошо кормить! И гулять с ними! Ну, то есть, они сами будут гулять, а я присматривать! Можно я их приручу?

Варягин тяжело вздохнул и снова кивнул. На этот раз ещё более неохотно.

— Можно. Но только если у тебя получится.

Девочка просияла. Она подбежала к ближайшему Шипохвосту, который был чуть покрупнее, и осторожно, почти благоговейно, протянула к нему руку. Мики зашипел громче, но не сдвинулся с места, подчиняясь беззвучному приказу хозяйки.

Олеся положила свою крошечную ладошку на спутанную, жёсткую шерсть на голове мутанта. Закрыла глаза. Я видел, как она сосредоточилась, как напряглось её личико. Она что-то шептала, едва шевеля губами. Похоже, пыталась активировать нужный навык. Но что-то явно шло не так.

Прошла секунда. Другая. Ничего.

— Не получается, — растерянно сказала она, открывая глаза. — Окошко не появляется.

Она наскоро вызвала интерфейс, перешла на вкладку с навыками. Выбрала «Приручение».

Попробовала снова. Прикоснулась к другому Шипохвосту. Результат тот же.

— Почему? — в её голосе прозвучали слёзы. — Мики сразу… появилось окошко, и я нажала «Да». А тут ничего…

Я сразу понял, в чём дело. Система, при всей своей магической сути, подчиняется определённой программной логике. Нельзя приручить то, что находится без сознания. Нельзя установить связь с разумом, который спит. Цель должна быть активна.

— Они спят, — констатировал я. — Навык не сработает, пока они в отключке.

На лице Варягина промелькнуло облегчение. Такое явное, что мне стало почти стыдно за то, что я собирался сделать дальше.

— Ну вот и всё, дочка, — сказал он, подходя к ней и обнимая за плечи. — Значит, не судьба. Пойдём, это с самого начала была плохая затея.

— НЕТ! — топнула ножкой Олеся. — Я хочу! Мы же можем их разбудить!

— Ни в коем случае! — отрезал Варягин. Его голос снова стал стальным. — Я не подпущу тебя к этим тварям, когда они будут в сознании. Разговор окончен.

Вот он, камень преткновения. Отец против командира. Чувства против логики. И я понимал его. Ни один нормальный родитель не позволит своему ребёнку подойти к двум голодным, агрессивным монстрам.

— Есть простой способ, — сказал я, и все взгляды снова устремились на меня.

Я открыл инвентарь и с тихим сиянием материализовал в руке моток армированного скотча. Серебристый, широкий, надёжный. Универсальный инструмент, способный починить всё, от протекающей трубы до треснувшей реальности.

— Ты серьёзно? — Искра вскинула бровь. — Великий инженер, победитель тридцатиуровневых боссов, собирается решить проблему с помощью… скотча? Лёха, ты не перестаёшь меня удивлять. Это так… приземлённо. Так по-мужски. Я в восторге.

— Это не просто скотч, — невозмутимо ответил я и с пафосом добавил: — Это квинтэссенция инженерной мысли. Связующее звено между хаосом и порядком.

Я подошёл к первому Шипохвосту. Опустился на колени.

— Борис, подержи-ка ему лапы.

Берсерк, не задавая вопросов, ухватил передние конечности мутанта, чтоб мне было удобнее. Тварь дёрнулась во сне, но не проснулась. Я начал методично обматывать лапы мутанта. Слой за слоем, крест-накрест и в круговую. Серебристая лента ложилась плотно, надёжно фиксируя когтистые конечности. Я чувствовал под пальцами, как подрагивают мышцы зверя. Затем проделал то же самое с задними лапами.

— А теперь морду, — скомандовал я.

Борис приподнял голову кошки. Я аккуратно, стараясь не перекрыть ноздри, обмотал пасть твари несколькими слоями скотча. Теперь, даже если она очнётся, то не сможет укусить.

— Гениально, — прошептала Искра с максимальным сарказмом. — Просто и гениально. Замотать врага в кокон из скотча. Почему я сама до этого не додумалась?

— Потому что твой мозг занят выдумыванием едких фраз, а не решениями, — буркнул я, переходя ко второму Шипохвосту.

Через пять минут оба монстра были надёжно связаны. Заматывать их в кокон, как сказала рыжая, я не собирался. Туловище не трогал, чтоб не стеснять дыхание. Зато хвосты примотал к задним лапам, чтоб не могли орудовать шипастыми набалдашниками.

— Олег Петрович, — я повернулся к врачу. — Сколько они ещё будут спать?

— Трудно сказать, — пожал плечами тот. — Метаболизм у мутантов непредсказуем. Но, судя по их размерам, от получаса до двух часов. Может, и дольше.

— Отлично. У нас есть время. Борис, отнеси их в кладовку. И подопри дверь снаружи.

Берсерк крякнул, подхватил одного Шипохвоста под мышку, потом второго, и понёс их в тёмный чулан в конце коридора. Хлопнула дверь.

Я посмотрел на Варягина. Его лицо стало непроницаемым.

— Теперь они не смогут причинить ей вреда, когда придут в себя, — сказал я. — Они связаны и обездвижены. Этого достаточно для работы навыка. Ваше слово, командир.

Варягин долго молчал, глядя на закрытую дверь кладовки. Потом перевёл взгляд на дочь, которая смотрела на него с отчаянной надеждой.

— Если что-то пойдёт не так, инженер, — глухо сказал он. — Одна царапина на её коже…

— Понял, — кивнул я.

Он достал из разгрузки рацию:

— Руль, приём.

— На связи, командир, — донеслось из динамика.

— Поднимайтесь. Все. И Алину с Верой прихватите. Квартира пятьдесят два.

— Принял, — ответил Руль.

Мы покинули разгромленную котанами квартиру и вернулись к Олегу Петровичу. Варягин стоял у окна, скрестив руки на груди, и смотрел на тёмный двор. Его лицо казалось непроницаемым, но я видел, как подрагивают желваки. Он дал согласие, но борьба внутри него не утихала. Блин, а ведь это только первый опыт, контролируемый… Что будет, когда дело дойдёт до приручения в полевых условиях? А ведь дойдёт гарантированно, не нужно строить иллюзий.

Вскоре на лестничной клетке послышались шаги. Дверь открылась, и в квартиру вошли остальные. Руль, Тень и Фокусник выглядели уставшими, но держались бодро. За ними вошли Вера и Алина, опасливо озираясь. Сокол вошёл последним, его лицо выглядело мрачнее тучи.

Олеся, которая до этого момента сидела на диване и болтала ногами, тут же сорвалась с места и подбежала к Вере.

— Вера, Вера, представляешь! — затараторила она, дёргая медсестру за рукав. — Папа разрешил! У меня теперь будут кошечки! Две!

Вера замерла. Её улыбка медленно сползла с лица.

— Кошечки? — переспросила она. — Олеся, милая, какие кошечки? Ты, наверное, устала…

— Да нет же! Настоящие! — с восторгом заверила её девочка. — Мы их усыпили, связали и заперли в кладовке у соседей! А когда они проснутся, я их приручу!

Лицо Веры вытянулось. Она в ужасе перевела взгляд с сияющей Олеси на меня, потом на Варягина, ища на наших лицах опровержение.

— Это… шутка? — прошептала она, бледнея.

— Какие уж тут шутки, Верочка, — фыркнула Искра, опираясь плечом о дверной косяк. — У нас тут серьёзное расширение штата. Наша юная повелительница монстров собирает личный отряд. Вслед за лемуром-переростком в коллекцию добавляются два саблезубых кота-убийцы. Скоро, чувствую, мы начнём прочёсывать супермаркеты, в надежде наткнуться на Тараканов-Жнецов. Будем на них, как на боевых слонах, врываться в логово врага.

От этой тирады Вере стало только хуже. Она покачнулась, и Алина, стоявшая рядом, поддержала её под локоть.

— Алексей, это правда? — с отчаянием в голосе спросила Вера, глядя на меня.

— Правда, — спокойно подтвердил я. — Но всё под контролем. Они под действием сильного транквилизатора. И надёжно связаны. Это единственный безопасный способ для Олеси получить опыт и развить свои способности.

— Но это же безумие! — выдохнула Вера. — Они же разорвут её!

— Не разорвут, — коротко отрезал я. — Мы будем рядом. С пистолетами.

Сокол скривился и сложил руки на груди:

— Отличный план, инженер. Просто гениальный. Подвергнуть ребёнка смертельной опасности ради опыта.

— Заткнись, Сокол, — прорычал Борис, делая шаг вперёд. — Не твоё дело. Командир решил.

Напряжение в комнате усилилось. Новая порция взаимных упрёков и ненависти грозила взорвать нашу хрупкую стабильность. Но тут снова вмешалась Олеся.

Она подошла к Вере, взяла её за руку и заглянула ей в глаза чистым, ясным взглядом:

— Не бойся, Вера. Я не боюсь. Мики же меня не съел. И эти не съедят. Я с ними поговорю, и они станут хорошими. Вот увидишь.

Эта детская, наивная уверенность подействовала лучше любых доводов. Вера глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Она посмотрела на Олесю, потом на Варягина, на меня. И кивнула. Не потому, что согласилась. А потому, что поняла — решение уже принято. И ей остаётся только надеяться на лучшее.

— Располагаемся, — велел Варягин. — Ужин. А потом… потом будем решать. Медведь, ты в дозоре. Иди на балкон, следи, чтоб никто не покусился на наш БТР.

Берсерк тяжело вздохнул и выполнил приказ. Варягин проводил его хмурым взглядом. Ясно, что впереди великана ждёт полноценная выволочка за то, что действовал без приказа во время атаки Панцирника.

Идея с ужином показалась спасительной. Нам всем нужно было выдохнуть, сбросить напряжение, почувствовать себя хоть на час не загнанными зверями, а людьми.

— Тут все не поместимся, — практично заметил Борис, оглядывая небольшую кухню.

— Перенесём стол в гостиную, — сказал Варягин. — Он раздвижной. Тень, помоги Борису.

Ребята без лишних слов подхватили кухонный стол и перенесли его в гостиную, поставили перед диваном, раздвинули. Мы перетаскали все стулья, какие нашли в доме. Кое-как вместились.

— Света маловато, — заметил Фокусник, щурясь в полумраке.

Ужин при тактических фонарях, это романтично, но не практично.

— Сейчас исправим, — сказал я. — Женя, задёрни шторы.

Парень сразу же выполнил распоряжение. Я подошёл к столу, достал из инвентаря брошь «Фонарщик» и положил её в центр.

— Да будет свет, — с пафосом произнёс я и мысленно отдал команду.

Брошь вспыхнула. Но не резким, бьющим по глазам светом, а мягким, ровным, почти живым сиянием. Оно залило комнату, создавая удивительную, почти волшебную атмосферу. Тени стали мягче, лица теплее. Даже пыль в воздухе, казалось, закружилась в медленном, золотистом танце.

— Ух ты! — выдохнула Олеся, завороженно глядя на предмет. — Классная штука! А она даёт бонусы к защите или сопротивлению магии? А качество какое? А требования к уровню есть? А классовые ограничения?

Я только вздохнул, а Борис посмеялся и взъерошил девочке волосы. Началась суета. Каждый доставал из своих запасов что-то съестное. В ход пошли сухари, банки с рыбными консервами, пакеты с орехами. Руль достал несколько пачек чипсов, чем вызвал неописуемый восторг у Олеси. Фокусник материализовал из инвентаря пару двухлитровых бутылок с колой и лимонадом.

Я сел на диван между Верой и Искрой. Сбоку на стуле устроилась Алина. Она оставалась тихой, сутулила плечи и особо ни с кем не разговаривала.

— Ну что, тёмная владычица, кильку любишь? — поддела её Искра, протягивая открытую банку.

Алина вздрогнула, но банку взяла.

— Спасибо, — тихо сказала она. — И я не владычица.

Олеся, усевшись прямо на пол рядом с Мики, с аппетитом уплетала рыбу, щедро делясь с питомцем. Хвостокрут с урчанием слизывал с её пальцев жир, вызывая у Веры приступы тошноты, а у Алины — плохо скрываемое удивление.

— Пап, а когда мы пойдём котиков приручать? — не выдержала девочка, глядя на Варягина.

Командир, до этого молча ковырявший в банке с сайрой, поднял на неё тяжёлый взгляд:

— После ужина, Олеся.

— А как мы их назовём? — продолжала малявка. — Ой, кажется, я уже придумала! Одного Пушок, а второго Царапка!

— Банально, — фыркнула Искра, запивая рыбную консерву колой. — Я бы назвала их Беляш и Чебурек. В честь нашего будущего ресторана. Чтобы, так сказать, не забывать о гастрономическом потенциале.

— Не смешно, — сказала Олеся, но всё равно улыбнулась.

Алина внезапно подала голос:

— В магических традициях считается, что для подчинения тёмного зверя требуется не сила, а резонанс. Нужно найти в его душе отклик на свою собственную волю. Если его нет, любое принуждение закончится либо смертью зверя, либо смертью заклинателя.

— О, у нас тут эксперт по тёмным искусствам! — не удержалась от шпильки Искра. — Историк-диггер-некромант. Алина, ты случайно не знаешь, как вызвать демона, чтобы он нам БТР чинил? А то Лёха скоро от усталости свалится.

Алина не удостоила её ответом, лишь снова опустила глаза. Но её слова заставили меня задуматься. Резонанс. Воля. Очень похоже на то, что я делал с Кровавым Цветком. Я не только давил на него, а навязывал ему свой порядок, свой мир, заставляя его резонировать с моей логикой. Но мой поединок с растительным монстром не имел никакого отношения к тому, как работает Система.

— В Древнем Египте кошек считали священными животными, — тихо сказала Алина. — Их ассоциировали с богиней Бастет, покровительницей дома, радости и плодородия. Убийство кошки каралось смертью. Их мумифицировали и хоронили с почестями. Они были проводниками в загробный мир.

— Ну, эти двое вполне могут стать проводниками, — хмыкнула Искра. — Именно в загробный мир. Причём проводят туда с огромным удовольствием.

— Я к тому, — Алина подняла на неё серьёзный взгляд, — что связь человека и кошки имеет древние, почти мистические корни. Может быть, класс «Приручитель» — это не только навык. Может, это возрождение чего-то очень старого.

— Быррр, — демонстративно поёжилась Искра. — А теперь давай ещё раз, только голос пониже. И театральность! Не забывай про театральность!

Алина отвернулась и замолчала. Рыжая сумела её задеть.

Ужин подходил к концу. Мы разговаривали, смеялись над шутками Искры, слушали рассказы Бориса о его работе грузчиком и на стройке. Такие простые, человеческие моменты сейчас дороже любых артефактов.

— Ну что, — я поднялся, — пора.

Атмосфера в комнате снова стала напряжённой. Варягин поднялся следом. Мы вышли на лестничную клетку и зашли в квартиру Антонины Павловны. Подошли к двери в кладовку. Из-за неё доносилось глухое, сдавленное урчание и шуршание. Они проснулись.

— Готовы? — я посмотрел на своих спутников.

Варягин молча кивнул. Борис хрустнул костяшками пальцев. Женя проверил затвор пистолета. Я медленно потянул за ручку. Дверь со скрипом приоткрылась. Шипохвосты дёргались и пытались освободиться, но лапы я им замотал по всей длине.

— Олеся, — позвал Варягин.

Девочка вошла следом за нами. Боже, каким нетерпением и азартом горели её глаза! Она обогнула отца и подошла к ближайшему Шипохвосту. Тот, заметив её приближение, забился ещё сильнее. Олеся опустилась на корточки и протянула руку, но не коснулась его. Она замерла в нескольких сантиметрах от дёргающегося тела. Вылезло системное сообщение:

Шипохвост — Уровень 1

Стоимость приручения: 10 маны

Приручить?

Да/Нет

Олеся выбрала «Да». Шипохвост взревел. Сдавленно, глухо, но в этом звуке было столько первобытной ярости, что у меня по спине пробежали мурашки. Девочка дрогнула и отпрянула. Варягин сжал челюсти и шагнул вперёд, но я положил руку ему на плечо.

— Не получается! — в голосе Олеси прозвучало отчаяние. — Он… он очень злой! Он не хочет!

Я почувствовал, как Варягин напрягся ещё сильнее. Его рука легла на рукоять пистолета.

— Олеся, — сказал я спокойно, но твёрдо. — У тебя есть ещё две попытки. Ты сильнее, чем он. Ты приручитель. А он просто дикий зверь. Покажи ему, кто здесь главный. Не проси. Приказывай.

Она посмотрела на меня, и во взгляде малявки я увидел недетскую решимость. Она снова закрыла глаза. Снова протянула руки. Сообщение повторилось, девочка выбрала утвердительный ответ. Её лицо напряглось, бровки сдвинулись.

Шипохвост снова взревел. Он бился в своих путах, пытаясь сбросить её невидимое воздействие. Я заметил, как по лицу Олеси струится пот, как побелели её губы от напряжения. Это была битва воли. Жестокая, безмолвная дуэль в глубинах разума.

И Олеся победила.

Мутант вдруг обмяк. Его тело перестало дёргаться. Яростное мычание сменилось тихим, жалобным скулежом. Перед моими глазами вспыхнуло системное уведомление:

Олеся успешно приручила: Шипохвост — Уровень 1

— Получилось! — выдохнула она, детскую мордашку озарила счастливая улыбка. — Получилось! Папа, у меня получилось!

Она с восторгом посмотрела на покорно лежащего у её ног монстра. Он больше не пытался вырываться. Просто дожидался её команд.

— Молодец, дочка, — глухо сказал Варягин и с облегчением выдохнул.

— Теперь второй, — скомандовал я, не давая им времени на эмоции.

Олеся, воодушевлённая успехом, повернулась ко второму Шипохвосту. На этот раз всё прошло гораздо быстрее. Она просто протянула руку. Вылезло сообщение, подтвердила. Мутировавший кот дёрнулся всего пару раз и затих.

Олеся успешно приручила: Шипохвост — Уровень 1

— И этот тоже! — радостно захлопала она в ладоши. — Теперь у меня два котика!

Она посмотрела на меня умоляющим взглядом:

— Лёша, а можно их развязать? Пожалуйста! Они больше не будут кусаться!

Я посмотрел на Варягина. Он кивнул. Медленно, неохотно, но кивнул. Я достал из инвентаря свой Инструмент, преображая его в форму ножа. Подошёл к первому Шипохвосту. Опустился на колени и осторожно разрезал скотч на его пасти. Затем на лапах.

Освобождённый мутант встряхнулся, поднялся на ноги. Секунду он смотрел на меня жёлтыми глазами, в которых больше не было ярости. А потом подошёл к Олесе и… ткнулся ей в ноги, издав звук, отдалённо напоминающий мурлыканье.

Я проделал то же самое со вторым. Результат был идентичным.

Два уродливых, облезлых монстра, которые ещё час назад хотели разорвать нас на куски, теперь ластились к маленькой девочке, как самые обычные домашние коты.

Мики, наблюдавший за этой сценой, издал недовольное урчание. Он подошёл к хозяйке и демонстративно потёрся о её ногу, отталкивая одного из новобранцев. Ревность. Даже мутанты способны ревновать… если перестают пытаться вырвать тебе глотку.

— Ну всё, теперь у нас полный комплект, — усмехнулась Искра. — Боевые маги, паладин, два берсерка, инженер-зануда и маленькая девочка с личным отрядом чудовищ. Мы непобедимы.

— Да, отлично, — кивнул я и достал из инвентаря Кровавый Рубин. — А теперь пришло время сдавать ману. Перед сном — самое то. К утру всё восстановится.

— Ух ты! — восхитилась Олеся. — Какой красивый камень! А что он делает?

— Ворует магию, — вздохнула Искра. — Но ты ещё маленькая, так что наш добрый инженер-вампир тебя от этой повинности освободит.

— Олесю, да, освобожу, — я очень многообещающе посмотрел на котиков.

Глава 12 Кошкин дом

— Лёша, ты только посмотри! Настоящий пятизвёздочный отель! Я в восторге. Особенно мне нравится вот этот ультрасовременный декор на стенах, — Искра кивнула на подранные обои на стенах спальни. Те висели клочьями, напоминая то ли высохшие водоросли, то ли кожу, содранную с гигантского зверя.

Искра с силой встряхнула простыню, которую достала из шкафа и принялась застилать постель. Мы готовились ко сну, «Ратоборцы» обосновались в квартире Олега Петровича, а вот нашей группе достался кошкин дом. Можно было вскрыть другую квартиру, но здесь решётки на окнах.

Матрас под простынёй тоже пострадал от кошачьих когтей. Пришлось перевернуть его на другую сторону. Она проваливалась ямами, потому что некоторые пружины отскочили, но это лучше, чем спать на полу.

— Да, декор что надо, — пробормотал я, натягивая наволочку на подушку. — Особенно впечатляет фреска над изголовьем.

— Ага, — поддержала Искра, — я бы назвала её «Крик отчаяния в трёх царапинах».

— Не язвите, — тихо упрекнула нас Вера, аккуратно разглаживая складки. Её лицо было бледным, а в глазах стояла такая вселенская усталость, что мне на мгновение стало стыдно за наш чёрный юмор. — Хорошо, что вообще есть крыша над головой. И кровать.

— Верочка, ты наша совесть, — тут же отреагировала Искра, картинно прижав руку к сердцу. — Если бы не ты, мы бы уже давно превратились в циничных, бессердечных скотов. А так… мы просто циничные и бессердечные.

Рыжая подмигнула мне, и я невольно улыбнулся. Вера заметила и сразу же погрустнела, но тут же забыла об этом и вздрогнула. Потому что на пороге спальни появились два уродливых Шипохвоста. Сытые, обожравшиеся кильками и паштетом. Да ещё и с полным запасом маны, потому что повампирить на них мне не дали. Дескать, пусть сперва привыкнут, не надо шокировать котиков. Как по мне, эти хари сами кого хочешь шокируют, но да ладно.

Они с любопытством стали наблюдать за нашими манипуляциями с постельным бельём. В их взглядах читалось нечто среднее между любопытством и царственным снисхождением. Мол, суетитесь, людишки, а мы посмотрим.

— Морды у них наглые, — констатировала Искра, уперев руки в боки. — Сидят, как два барина. Ещё немного, и потребуют себе сметаны и валерьянки.

— Почему они вообще здесь? — испуганно спросила Вера. — Олеся же с отцом в той квартире, как и все «Ратоборцы».

— Варягин наотрез отказался оставлять их в одной квартире со своей группой, — пояснил я, присаживаясь на край только что застеленной кровати. — Сказал, что соседство трёх мутантов — это даже хуже, чем рыжая ведьма.

— Эй! — возмутилась Искра. — Я не ведьма! Я боевой маг! И не говорил он этого, нечего придумывать.

— Как бы то ни было, — продолжил я, — Олеся поклялась, что её «котики» будут вести себя хорошо. Так что теперь это наша проблема. До утра.

Словно в подтверждение моих слов, один из Шипохвостов, тот, что покрупнее, лениво поднялся, потянулся, демонстрируя впечатляющий набор когтей, и неторопливо подошёл ко мне. Я напрягся, рука инстинктивно легла на рукоять ПМ. Но мутант не собирался нападать. Он с силой потёрся облезлой башкой о мою штанину.

— О-о-о, Лёша, да ты ему понравился! — захихикала Искра. — Смотри, он тебя помечает. Своим человеком считает.

— Замечательно, — буркнул я. — Только любви мутантов мне и не хватало.

— Радуйся, что не пытается ногу отгрызть, — фыркнула рыжая.

— Ладно, — я осторожно похлопал тварь по загривку. — Сидеть.

Шипохвост посмотрел на меня немигающим взглядом, а затем, к моему удивлению, послушно сел у моих ног, обвив лапы хвостом с костяным шипом. Второй последовал его примеру, устроившись рядом.

— Ничего себе, — присвистнула Искра. — Дрессировщик. Может, тебе класс сменить? Будете с Олесей на пару цирк уродцев организовывать. «На арене Алексей Иванов и его учёные кошки-убийцы! Смертельный номер: прыжок через горящий обруч с последующим расчленением добровольца из зала!»

— Очень смешно, — буркнул я. — Просто Олеся велела слушаться нас. Они слушаются.

— Хм, они что сразу разумными стали? Человеческую речь понимают? — спросила Искра.

— Резонный вопрос, — согласился я. — Мики тоже ведёт себя вполне осознанно. Так что не знаю. Может, к ним просто Система подключается, а может… Даже не знаю. Некогда сейчас об этом думать. Спать пора.

Мой взгляд упал на Алину. Она стояла у окна, за шторами, и молча смотрела на ночной город. Тихая, незаметная, как тень, которой она и была по своей сути. Она не пошла к «Ратоборцам», осталась с нами. Это меня удивило. Там командир, дисциплина, порядок. Там маленькая девочка, в конце концов. А у нас… у нас Искра, коты-мутанты и обоссанная ими хата. Этих аргументов вполне достаточно, чтобы выбрать любую другую компанию.

— Эй, историк! — окликнула её рыжая, плюхаясь на кровать рядом со мной. — А ты чего с нами осталась?

Я покосился на пиромантку. Мысли она читать научилась, что ли? Алина вздрогнула и обернулась. Она явно не ожидала прямого вопроса. Её щёки залил лёгкий румянец.

— Я не знаю, — пробормотала она, потупив взгляд. — Там… там одни мужчины.

Искра несколько секунд смотрела на неё, а потом её лицо озарила дьявольски-хитрая ухмылка.

— А-а-а, так ты испугалась сурового мужского коллектива? — она картинно прижала ладонь ко лбу. — Ох, Алина, Алина, какая же ты наивная! Там же маленькая девочка! Командирская дочка! Уж при ней точно никто лапы распускать не станет, даже Сокол! Там сейчас тишь да гладь, божья благодать! А вот у нас… — она понизила голос до заговорщицкого шёпота и обняла меня за плечи, прижавшись так, что я почувствовал жар её тела даже через футболку. — У нас тут настоящий разврат! Мы тут как соберёмся, как начнём оргии устраивать, только держись! Секс, наркотики, рок-н-ролл и массовое убийство мутантов! Полный набор! Так что ты это… не расслабляйся!

Вера, услышав это, вспыхнула до корней волос и возмущённо пролепетала:

— Искра, перестань! Что ты такое говоришь⁈

Алина же, к моему удивлению, не смутилась. Она посмотрела на Искру, на меня, на смущённую Веру, и на её губах промелькнула едва заметная, почти призрачная улыбка.

— Хорошо, — тихо сказала она. — Я буду иметь в виду.

Искра не выдержала и разразилась хохотом. А я подумал, что эта тихая, замкнутая девушка, специалист по тёмной истории и пыльным архивам, совсем не так слаба. В конце концов, она добровольно спускалась под землю, бродила по вонючим коллекторам и занималась вещами, которыми точно не станет заниматься 99,9% женского населения планеты. Она боец. Который сейчас, вероятно, оценивает обстановку и собирает информацию о новом коллективе.

— Ладно, отбой, — сказал я, поднимаясь. — Всем спать. У нас был долгий день. И завтра будет не легче.

* * *

Громогласнее всех храпел Борис. Он дрых на диване, заняв большую его часть. Могучая грудь берсерка вздымалась и опускалась в такт глубокому, размеренному дыханию. Богатырский храп едва не сотрясал стёкла. Этот звук, похожий на рокот работающего дизеля, стал саундтреком нашей ночёвки. Как ни странно, он не раздражал. Наоборот, в нём было что-то основательное, домашнее.

Женщины остались в спальне, а мы устроились в гостиной. Не с комфортом, но сейчас нам для счастья требовалось просто где-то упасть и отключиться.

Два новых питомца Олеси, которых она всё же окрестила Пушком и Царапкой, после недолгих колебаний нашли себе самое тёплое и уютное место в квартире. Они свернулись двумя уродливыми, но по-своему трогательными клубками рядом с храпящим Борисом. Видимо, две банки кильки, которые берсерк скормил им со своей ладони, окончательно растопили их тёмные мутантские сердца.

Все спали. А я не мог.

Мысли, тяжёлые и липкие, как московская грязь в межсезонье, ворочались в голове. Смерть Сумрака. Тихо сотрясающийся в рыдании Петрович. Невозможность связаться с родителями. И этот голос… этот чуждый, древний, непостижимый голос, который прозвучал в моём сознании там, в подвале психушки. «КТО ТЫ?»

И метка… Красное, тревожное сообщение, будто аварийный сигнал.

Я тихо поднялся, стараясь никого не разбудить. Прошёл на кухню, открыл дверь и вышел на небольшой, застеклённый балкон. Щёлкнул замком, распахивая створки.

Ночной воздух был холодным и чистым. Внизу, в мёртвом городе, царила почти абсолютная темнота, нарушаемая лишь редкими, далёкими всполохами. Может, где-то горел пожар. А может, кто-то, как и мы, вёл свой маленький, отчаянный бой.

Я закрыл глаза и глубоко вдохнул, пытаясь прочистить голову. Но тут же вспомнилось красное, тревожное уведомление Системы:

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Внимание! Получено проклятие «Метка Бесформенного»!

Эффект: Неизвестен. Идёт анализ.

Так, ладно, пора проверить что там. Я мысленно открыл свой статус. В самом низу, под списком навыков и чертежей, теперь красовалась новая вкладка: «ДЕБАФЫ». И под ней одна-единственная строка с иконкой в виде чёрной, бесформенной кляксы.

«Метка Бесформенного».

Ткнул, проверил. Ничего нового, анализ всё ещё шёл. Это напрягало. Неизвестность всегда хуже самой паршивой правды. Что это за проклятие? Может, у меня третий глаз на лбу вырастет? Или я начну светиться в темноте, привлекая всех мутантов в радиусе километра? Или какая-то бомба замедленного действия, которая превратит меня в лужу слизи в самый неподходящий момент? И что это за дрянь, которую даже всемогущая Система не может идентифицировать мгновенно?

Я закрыл глаза, пытаясь систематизировать возможные варианты.

Вариант первый. Банальный. Классика жанра RPG. Дебаф на характеристики. Минус десять к силе. Минус пятнадцать к выносливости. Или, что хуже, к интеллекту. Это было бы неприятно, но переживаемо. Просто придётся заново вкладывать очки, чтобы компенсировать. Скучно и предсказуемо.

Вариант второй. Более изощрённый. Проклятие, влияющее на навыки. Например, пятидесятипроцентный шанс провала при крафте. Или мой Инженерный Инструмент начнёт давать сбои, превращаясь не в топор, а, скажем, в резиновую курицу. Это уже хуже. Это бьёт по моей основной функции в группе.

Вариант третий. Абсурдный и оттого пугающий. Что, если это нечто креативное? Например, теперь я буду постоянно слышать в голове навязчивую мелодию из какой-нибудь дурацкой попсы девяностых? Или вся еда, которую я ем,будет иметь вкус варёной капусты? Или, что ещё хуже, я начну разговаривать стихами? Представил себе, как отдаю команды в бою: «Борис, мой друг, вперёд иди и череп монстру размозжи! А ты, подруга боевая, огонь метни, врага в пельмени преврати!» Бр-р-р. От этой мысли стало по-настоящему жутко.

И, наконец, вариант четвёртый. Самый страшный. Что, если «Метка Бесформенного» — это не просто дебаф? Что, если это маяк? Сигнальный огонь для той твари, чей голос я слышал в голове. Что, если теперь оно знает, где я? Чувствует меня? Идёт за мной? Или… что, если это не маяк, а семя? Что-то, что оно посадило в мой разум, в мою душу. Что-то, что будет медленно расти, меняя меня изнутри. Превращая в одного из его слуг. Или в нечто похуже.

Я содрогнулся. Эта мысль была самой отвратительной. Потерять контроль. Перестать быть собой. Стать марионеткой в руках неведомой хтонической дряни. Нет. Лучше смерть.

Я смотрел на красные буквы, и холодная, липкая волна отчаяния начала захлёстывать меня. Хуже всего, что нельзя пока никому рассказывать. Так что я один на один с этой неизвестностью.

Тихо скрипнула балконная дверь. Я резко свернул окно интерфейса, инстинктивно, как школьник, прячущий от родителей порножурнал.

На балкон, ёжась от холода, вышла Искра. На ней не было ни кожанки, ни джинсов. Только растянутая футболка с логотипом какого-то рок-фестиваля. Футболка была ей велика и доходила до середины бедра, открывая взгляду длинные, стройные ноги. Её рыжие волосы растрепались после сна, а на лице не было ни грамма косметики. И в этой своей домашней, неряшливой простоте она выглядела… потрясающе.

— Не спится, Король зануд? — тихо спросила она, подходя и становясь рядом. От неё пахло сухим шампунем, который она всё же прихватила тогда из «Гиганта».

— Мысли, — коротко ответил я, глядя в темноту. — Не дают покоя.

— Тяжела шапка Мономаха, да? — она хмыкнула. — Думаешь о том, как нас всех спасти, накормить и при этом не сойти с ума?

— Что-то вроде того.

Она помолчала, глядя на меня в упор.

— А чего ты так дёрнулся, когда я вошла? — её голос стал вкрадчивым, с привычными ехидными нотками. — Что ты там такое интересное разглядывал в своём системном окошке, что пришлось так спешно его прятать? Неужто чертежи нижнего белья для Веры создавал?

— Очень смешно, — буркнул я.

— Да ладно тебе, Лёша, не темни. Я же видела. Окно было красное. А красный цвет, как известно даже первоклашке, означает неприятности. У тебя проблемы, инженер? Словил какой-то штраф от Системы? Ну, типа за применение неконвенционального оружия в бою с тем цветочком? Нельзя мучить растения логарифмами! У них завязь плохо образуется!

Я невольно усмехнулся, но тут же тяжело вздохнул. Скрывать от неё что-либо бесполезно. Она всё просвечивает насквозь своей язвительностью и пугающей проницательностью, будто рентгеном.

— Покажи, — просто сказала она.

Я колебался секунду. А потом понял, что мне это нужно. Нужно, чтобы хоть кто-то знал. Чтобы разделить этот груз. Я снова вызвал интерфейс. Красные буквы зловеще вспыхнули в темноте балкона, отразившись в её глазах.

Искра несколько секунд молча смотрела на надпись. Её лицо стало серьёзным. Привычная ирония исчезла, уступив место сосредоточенному вниманию.

— «Метка Бесформенного»… — прошептала она. — Звучит пафосно. И очень, очень хреново. Когда?

— После того, как убил Кровавый Цветок. Сразу после этого.

— И ты молчал? — она подняла на меня глаза. Никакого упрёка, только удивление.

— А что я должен был сказать? «Ребята, на мне лежит проклятие от какой-то потусторонней твари, и я понятия не имею, что оно делает. Но вы не волнуйтесь, спите спокойно»? Так, что ли?

— Мог бы и так, — она пожала плечами. — Я бы оценила. Люблю чёрный юмор.

Девушка снова посмотрела на сообщение:

— И что ты собираешься делать?

— Ждать, — ответил я. — Пока не закончится анализ. А потом… потом будем решать проблему. В зависимости от того, что это за проблема.

— Логично, — кивнула она. — Как всегда, по-инженерному. Сначала диагностика, потом ремонт. А если ремонту не подлежит?

— Тогда демонтаж, — глухо ответил я.

Искра посмотрела на меня долгим, пронзительным взглядом. А потом сделала то, чего я никак не ожидал. Она протянула руку и осторожно коснулась моего плеча.

— Не дури, Иванов. Прорвёмся. Вместе. В крайнем случае, я тебя поджарю, если начнёшь отращивать щупальца. Быстро и почти безболезненно. Обещаю.

Она убрала руку и отвернулась, снова глядя на мёртвый город.

— А знаешь, — вдруг сказала она с деланной беззаботностью, — в этом даже есть своя романтика.

— В чём? — не понял я. — В проклятии от неведомой хрени?

— Нет, дурак. В этом, — она обвела рукой панораму ночной Москвы. — Мёртвый город у наших ног. Миллионы огней, которые больше никогда не зажгутся. Миллионы жизней, которые оборвались. А мы стоим здесь. Живые. Дышим. И смотрим на это всё с высоты. Будто боги, наблюдающие за руинами своего творения. Красиво же. Страшно и красиво.

Я посмотрел туда, куда она указывала. И впервые увидел то, о чём она говорила. Не одну разруху и смерть. А величественную, мрачную картину угасшей цивилизации. Тёмные громады зданий, похожие на надгробия гигантов. Редкие всполохи на горизонте, как последние искры угасающего костра. И тишина. Оглушительная, вселенская тишина, в которой можно было услышать биение собственного сердца.

— Да, — выдохнул я. — Красиво.

Мы помолчали. Стояли рядом, два маленьких, живых существа на краю мёртвого мира, и смотрели в темноту. И в этот момент я почувствовал, что груз на моих плечах стал чуточку легче.

— Лёша, — тихо позвала Искра.

Я повернулся. Она стояла совсем близко. Так близко, что я мог чувствовать тепло её дыхания. Её глаза в полумраке казались огромными, глубокими омутами, в которых плясали отблески далёких пожаров. И прежде, чем я успел что-то сказать или подумать, она подалась вперёд и поцеловала меня.

Её губы коснулись моих легко, почти невесомо. Пробно. Она просто коснулась, замерла на мгновение, а потом отстранилась, глядя мне в глаза и ожидая реакции.

А я не стал ждать.

Весь накопившийся за эти дни страх, боль, вина, ответственность, всё это в один миг нашло выход. Я притянул её к себе, чувствуя, как её холодные пальцы впиваются в мои плечи. Мои руки обвили её талию, прижимая стройное, но крепкое тело девушки к своему.

Я ответил ей поцелуем. Отчаянным, жадным, немного горьким, как вкус пепла на губах. В нём не было нежности. В нём был голод и ярость. Ярость жизни, которая цепляется за саму себя перед лицом небытия.

Искра оторвалась от моих губ, тяжело дыша.

— Вот видишь, — выдохнула она с кривой усмешкой. — Ничто так не разжигает жажду жизни, как отчаяние и близость к смерти. Наконец-то ты перестал быть просто ходячим калькулятором.

— Замолчи, — усмехнулся я и снова впился в её губы.

Я прижал её к холодной, шершавой стене балкона. Её тело под тонкой футболкой было горячим, живым. Футболка задралась, и я почувствовал под ладонью гладкую кожу её спины. Искра обвила руками мою шею, прижимаясь ещё теснее, отвечая на мою грубую нежность своей, такой же отчаянной. Моя рука скользнула ниже, по изгибу её бедра, от чего кожа девушки покрылась мурашками. Она выгнулась мне навстречу, и тихий стон, сорвавшийся с её губ, потонул в нашем поцелуе.

Внизу, в мёртвом городе, выл ветер, перебирая осколки разбитых окон. А здесь, на маленьком балконе, посреди руин цивилизации, два человека отчаянно пытались доказать друг другу и самим себе, что они всё ещё живы.

Глава 13 Вестник

Рассвет сочился сквозь грязные стёкла, окрашивая кухню в унылые серо-стальные тона. Но для меня мир сиял. Он сиял мягким, голубоватым светом, исходящим от трёхмерной голограммы, висевшей прямо над кухонным столом. «Тигель Инженера» гудел ровно и успокаивающе. В его виртуальном нутре плавился металл, за которым пришлось сходить во двор, прихватив с собой едва проснувшегося Женьку.

Температура: 1550 °C

Состав сплава: Железо 99,8%, Углерод 0,2%

Объём: 500 г.

Форма для литья: Корпус для мины (2 шт.), нажимная пластина (2 шт).

Я мысленно отдал команду, и расплавленный металл послушно хлынул в иллюзорную форму. Вскоре передо мной на столе материализовалось два корпуса для нажимной мины и столько же пластин. Готовые, остывшие, без единого изъяна.

Изготовлен компонент: «Корпус для мины» (2 шт.)

Изготовлен компонент: «Нажимная пластина» (2 шт.)

Получено опыта: 40

Перед деталями лежали тускло мерцающие шарики системной взрывчатки, которые я создал ещё в пожарном депо. Мой боезапас пополнялся. Каждая новая мина — это ещё один аргумент в нашем споре с этим проклятым миром. Ещё один шанс выжить. Хотя времени для полноценной работы у меня нет. По идее, желательно остаться здесь, в этой квартире, пока я не создам столько оружия, что наши инвентари будут заполнены им хотя бы наполовину. Эх, мечты.

Я перебросил детали на «Верстак» и запустил процесс совмещения.

Изготовлен предмет: «Мина нажимная».

Количество: 2

Получено опыта: 120

Закончив с минами, принялся за другую работу. Рядом на столе лежала рация, которую я модифицировал некоторое время назад. Пришлось поработать над контроллером, чтобы снять заводские ограничения и включить режим свободного сканирования по всему доступному диапазону приёмника. Возле рации валялась россыпь деталей: динамик от портативной колонки, несколько генераторов звука, выпаянных из старой техники, датчик-растяжка и одна из моих малых энергетических батарей.

Активирован чертёж «Акустическая ловушка».

Желаете запустить Верстак?

Да/Нет

Я мысленно нажал «Да» и начал загружать компоненты в появившийся интерфейс.

Статус: Начат процесс совмещения.

Время ожидания: 15 мин.

Я устало откинулся на спинку стула, прислушиваясь к тишине. И в этой тишине рация внезапно ожила. Она не зашипела, как от случайной помехи, а издала короткий, резкий щелчок — сканер зацепился за несущую частоту. Секундное шипение, и сквозь треск статики прорвался обрывок фразы:

— … кхх… повторяю, группа «Ястреб»… шшшш… квадрат семь… кхх… приём…

Я дёрнулся вперёд, инстинктивно хватаясь за рацию, чтобы зафиксировать частоту. Но было поздно. Сканер, не найдя стабильного сигнала, уже сорвался и снова побежал по диапазону, оставив после себя лишь ровное, безнадёжное шипение. Я пытался запустить поиск заново, вручную прогоняя эфир, но тщетно. Сигнал исчез так же внезапно, как и появился.

Группа «Ястреб»? Выжившие? Военные? Кто бы это ни был, они где-то там, и у них есть связь. А это уже много значит. Но прямо сейчас мы до них вряд ли доберёмся, так что не стоит отвлекаться.

Пока ловушка изготавливалась, я принялся за другую работу. Буду мастерить новый ультразвуковой отпугиватель. Первый погиб во время нападения стада мутантов. Уже понятно, что он может отпугнуть далеко не любую тварь. Но всё же он отгоняет таких опасных хищников, как Шипохвосты, Мутировавшие Псы, Костогрызы и Крикуны. Правда, у нас теперь тоже есть котики, так что использовать устройство придётся осмотрительно.

Я взял паяльник и склонился над платой. Запах канифоли, привычный и родной, наполнил лёгкие. В этом запахе было что-то из прошлой, мирной жизни. Что-то настоящее.

Изготовлен предмет: «Акустическая ловушка».

Описание: При срабатывании издаёт оглушительно громкий, дезориентирующий звук, привлекающий внимание всех в радиусе слышимости. Идеально для отвлечения монстров или создания паники.

Получено опыта: 80

Готовое устройство выглядело неплохо: небольшая коробочка с динамиком и датчиком. Ещё один козырь в нашем рукаве.

— Лёша, ты чего так рано встал?

Тихий, с хрипотцой после сна, голос Искры заставил меня вздрогнуть. Я так увлёкся, что не услышал, как она вошла. Девушка стояла, прислонившись плечом к дверному косяку, в той же футболке, которую я вчера содрал с неё, когда мы… Надеюсь, она не простыла, всё же на балконе было прохладно. Но мы очень старались согреться…

Так, всё! Лишние мысли прочь, не до них!

Растрёпанные рыжие волосы падали на лицо девушки, а в глазах, ещё сонных, плясали смешинки.

— Некоторым из нас нужно работать, чтобы остальные могли спать спокойно, — буркнул я, возвращаясь к пайке. — Хотя сейчас покой — это вообще роскошь для всех.

Она подошла, бесшумно, как кошка. Я почувствовал тепло её тела за спиной. Она обняла меня, положила подбородок мне на плечо и принюхалась.

— М-м-м, пахнет гарью и гениальностью, — промурлыкала она мне на ухо. — Моё любимое сочетание. Ты хоть спал?

— Пару часов.

— Врёшь.

Она мягко чмокнула меня в щёку и продолжила:

— Не ври. У тебя под глазами такие круги, что тебя можно перепутать с пандой. Ты всю ночь тут просидел, да?

— Нужно пополнить запасы. Мины, батареи… — я кивнул на россыпь деталей на столе. — И вот, новый отпугиватель для наших зубастых и хвостатых друзей.

Искра с любопытством посмотрела на мою самоделку, потом на висящий в воздухе Тигель.

— Лёха, ты иногда меня пугаешь, — сказала она совершенно серьёзно. — Все нормальные люди после того, что ты получил от Бесформенного, напились бы, подрались или забились в угол и плакали. А ты… ты сидишь и паяешь. Будто не апокалипсис на дворе, а сессия на носу и курсач горит.

— У каждого свои способы справляться со стрессом, — пожал я плечами. — Мой — создавать то, что поможет нам пережить следующий трындец.

— Ты неисправим, — она вздохнула, но без упрёка. Наоборот, с тёплой, немного усталой нежностью. Затем прижалась ко мне теснее. — Спасибо.

— За что? — не въехал я.

— За вчера. На балконе. И… за всё остальное. За то, что не отдал меня Гвоздю. За то, что вытащил из психушки. За то, что терпишь мой характер.

Я промолчал, аккуратно припаивая очередной проводок. Её слова, такие простые и искренние, были для меня большей наградой, чем любой системный артефакт.

— В начале, когда мы только встретились, я думала, что ты просто холодный, расчётливый сухарь, — продолжала она, понизив голос. — А ты… оказался настоящим. Живым. Просто прячешь это за своими формулами и чертежами.

— В этом мире лучше быть ходячим калькулятором, чем сгустком эмоций, — ответил я. — Эмоции убивают, а расчёт спасает.

— Не-а, — она покачала головой, её волосы щекотнули мне шею. — Эмоции заставляют жить. А расчёт без эмоций превращает жизнь в простое выживание. Скучное и бессмысленное.

Она помолчала, а потом добавила, совсем тихо:

— И на балконе это был не расчёт, Иванов. Не ври хоть себе.

Я замер, паяльник завис в воздухе. Да, это так. Вчера на балконе не было места расчёту. Только инстинкту, отчаянию и… чему-то ещё, чему я пока не готов давать определение. Чему-то, что заставило меня чувствовать себя живым в этом мёртвом мире.

Я медленно отложил паяльник, повернулся к Искре и кивнул:

— Не расчёт.

А затем моя рука скользнула под рыжие волосы и притянула лицо девушки ближе. Наши губы соединились. Этот поцелуй был не таким отчаянным, как вчерашний, зато куда более осознанным. В нём не было паники, спешки, только подтверждение того, что в этом хаосе есть вещи, которые не поддаются никаким расчётам. И это… прекрасно.

— Алексей, сколько ещё?

Голос Варягина, раздавшийся из прихожей, заставил нас обоих вздрогнуть и разомкнуть поцелуй. Искра мгновенно отстранилась, её лицо снова приняло привычное язвительное выражение. Я обернулся. Командир «Ратоборцев» уже стоял на пороге кухни, суровый и собранный, как всегда. Его взгляд скользнул по Искре, по мне, задержался на голограмме Тигля и разложенных на столе инструментах.

— Работаю, командир, — отрапортовал я. — Тут сигнал был.

— Какой сигнал? — он шагнул в кухню.

— Я периодически включаю «раскрытую» рацию. Впервые что-то уловил. Группа «Ястреб».

Варягин нахмурился и уточнил:

— И всё? Больше ничего? Координаты?

— Нет, сильные помехи, — ответил я.

Командир «Ратоборцев» посмотрел на готовые мины, на пока не использованные шарики взрывчатки и спросил:

— Этого хватит?

Я покачал головой и честно ответил:

— Нет. Это капля в море. Путь через город сильно нас потрепал. Гранаты ещё есть, а вот дротиков и болтов для пневматики и арбалетов почти не осталось. Ну и хотелось бы изготовить то, чего я ещё не делал. Например, сейсмический датчик позволит нам заранее узнавать о приближении крупных монстров, когда мы будем на привале. Шокер тоже оказался крайне полезным в критической ситуации, надо бы скрафтить парочку. И я могу доработать их, увеличив мощность до убойной.

— Сколько времени уйдёт на всё это великолепие? — без энтузиазма уточнил Варягин.

— День, — честно ответил я. — Но дело не только во времени… У меня не хватает компонентов. Можно пройтись по квартирам и раскурочить бытовую технику, но тогда времени уйдёт ещё больше.

— Что ты предлагаешь? — его голос звучал ровно, но я чувствовал подспудное нетерпение. Ему хотелось двигаться. Как можно скорее. Мне тоже, возможно даже, сильнее чем ему. Но любые хотелки следует задвинуть подальше, когда на другой чаше весов логика и шансы на выживание.

— Нам нужна вылазка. Целенаправленная. За ресурсами. — Я взял со стола свой смартфон, который превратился просто в хранилище старых файлов. Открыл карту Москвы, увеличил наш район. — Вот, смотрите.

Ткнул пальцем в точку на экране.

— Мы здесь. А вот тут, — мой палец сместился на пару сантиметров, — совсем недалеко отсюда, большой торговый центр. Электроника, бытовая техника, стройматериалы. Наверняка он частично разграблен, а может сгорел. Но если уцелел… Радиодетали, микросхемы, провода, аккумуляторы, инструменты…

— Лёш, я всегда за приключения, но когда мы в прошлый раз пошли за твоими болтиками-гаечками, то нарвались на «Гладиаторов», — сказала Искра.

— Именно потому у меня и не получилось затариться всем необходимым под завязку, — отрезал я. — Что сунул в инвентарь, то унёс. А вот сумки, набитые электротехникой, пришлось бросить. Мы собираемся покинуть город. Посреди леса возможности выпаять из холодильника или телевизора пару деталек не будет. Так что нужно запастись впрок, пока есть возможность. И не только деталями, но и готовыми приборами. Этот район довольно тихий, так что нужно действовать быстро, пока обстановка не изменилась.

— Звучит довольно весело, — признала Искра. — Предстоит серьёзная фармилка! А если наткнёмся на гнездо мутантов, то просто пустим всех тварей на экспу!

Варягин колебался, пришлось поднажать:

— Я смогу собрать там всё, что нужно для создания десятков мин, ловушек и улучшения нашего оружия. А ещё мы возьмём фильтры для воды. Очень скоро они станут нашей панацеей, ведь питьевой воды не останется даже в городе. За его пределами начнутся курсы выживания в дикой природе, и там мы обеззараживающими таблетками точно не обойдёмся. И ещё одно…

Я перевёл палец по карте чуть дальше.

— Вот здесь большой продуктовый магазин. Если он не разграблен дочиста, мы сможем пополнить запасы еды и воды. Здесь и здесь есть магазины поменьше.

Варягин молча смотрел на карту.

— Ты уверен, что там что-то осталось? — в его голосе сквозило сомнение.

— Не уверен. Но проверить стоит, — твёрдо ответил я. — Это наш единственный шанс повысить свою выживаемость. Мы не можем постоянно полагаться на удачу и героизм. Нам нужна технология. Нам нужно преимущество. И я могу его обеспечить. Но мне нужны ресурсы.

Он долго молчал. Я видел, как в его голове идёт борьба. Желание как можно скорее увести дочь из ада боролось с холодной логикой командира, который понимает, что вести неподготовленных и полуголодных людей в бой, значит вести их на смерть.

— Сколько тебе нужно людей? — уточнил Варягин.

Я мысленно прикинул, потом сказал:

— Моя группа за вычетом Веры. И двое ваших для усиления. Медведь и Фокусник. Они хорошо себя показали.

Варягин смотрел на меня долгим, тяжёлым взглядом. Я видел, как он взвешивает мои слова. Видел, как борется в нём солдат и отец.

Наконец, он коротко кивнул.

— Хорошо, инженер. Ты своего добился. Выдвигаетесь через полчаса.

Он развернулся и собрался уходить, но Искра внезапно его окликнула:

— Подождите, у нас же есть способ заранее убедиться, стоит ли овчинка выделки!

* * *

Мы все молчали и ждали. Тишина становилась всё более напряжённой. На диване в гостиной сидела Олеся. Её фигурка казалась совсем крошечной, а взгляд больших голубых глаз был устремлён в никуда, в свою, недоступную нам реальность.

Я стоял, прислонившись к дверному косяку, и наблюдал. Навык «Слияние». Возможность видеть мир глазами своего питомца. Что она там видела, в теле мутировавшего кота, бегущего по улицам разрушенной Москвы? Какие запахи чувствовала? Какие звуки слышала?

Внезапно девочка вздрогнула, будто от разряда тока. Варягин сразу подался вперёд, но я положил ему руку на плечо. Глаза девочки, мгновение назад пустые и расфокусированные, обрели глубину и ясность. А вот свечение погасло. Она моргнула раз, другой, и посмотрела на отца.

— Пап, там… там правда всё есть! — её голос звенел от восторга, чистого, детского, совершенно неуместного. — Я видела! Большой магазин, где дядя Лёша показывал, — там много всяких телевизоров и холодильников! И еда есть! В другом, который поменьше. Правда, там пахнет не очень.

Она спрыгнула с дивана, её косичка подлетела в воздух.

— Бегать кошкой — это так круто! Я такая быстрая с Пушком! Быстрее, чем с Мики!

Мики, до этого дремавший возле дивана, ревниво засопел и, подойдя к хозяйке, ткнулся ей в руку мокрым носом. Он явно не одобрял появления новых «кошечек» в её жизни. Рядом сидел оставшийся дома Царапка. Он лениво вылизывал лапу, а заметив приближение Мики, зашипел, прижав уши. Мики демонстративно толкнул кота лапкой. Царапка взвизгнул и выпустил когти.

— А ну-ка, тихо! — строго сказала Олеся, вставая между ними. — Мики, не обижай его. Он теперь наш. И ты, Царапка, тоже. Мы — стая!

Удивительно, но оба мутанта послушались. Мики фыркнул, но отошёл, а Царапка снова свернулся клубком, хотя и продолжал искоса поглядывать на лемура.

— Ну что, инженер? — Варягин поднял на меня усталый взгляд. — Разведка подтверждает. Собирайтесь.

Через полчаса мы уже стояли у подъезда. Я, Искра, Борис, Женя, Медведь и Фокусник. Усиленная группа для серьёзной вылазки. Мы как раз направились к выходу со двора, когда дверь подъезда снова скрипнула, и на крыльцо вышел Сокол. Его лицо было мрачнее тучи, а в руках он держал пневматическое ружьё, которое терпеть не мог.

— Ты что, с нами собрался? Неужели так полюбил нашу тёплую, дружескую компанию? — не удержалась от шпильки Искра.

— Приказ Варягина, — буркнул Сокол, не глядя на неё. — Сказал, что лишний инвентарь вам пригодится. Чтобы больше припасов унести.

— Так ты просто ходячий рюкзак? — прыснула рыжая. — Поди обидно! Из наводчика разжаловали до грузчика! А ты же у нас птица высокого полёта!

— Ничего меня не разжаловали! — огрызнулся он.

Не успели мы отойти и на десяток шагов, как дверь снова открылась. На крыльце появилась ещё одна фигура. Чёрная куртка, черные практичные штаны, чёрные волосы. Алина.

Искра картинно закатила глаза.

— О, отлично! Наша готическая принцесса решила присоединиться к рейду!

— Я не готическая. И не принцесса, — буркнула та. — Просто мне сказали, что вы собираетесь за припасами. И я хочу… ну, чтобы от меня тоже польза была.

Я перехватил её взгляд. Девушка выглядела достаточно собрано и решительно, страха в её лице я не заметил. А вот какое-то мрачное любопытство уловил. Что ж, пусть прогуляется. И пользу принесёт, и от воспоминаний о психушке отвлечётся.

— Хорошо, пойдём, — сказал я.

— Чем нас больше, тем веселее! — прыснула Искра. Вокруг её правой руки вспыхнуло сияние, в пальцах материализовалась «волшебная палочка». — В крайнем случае, мутантам будет кого жрать, пока мы тактически отступаем! Да что? Не надо так на меня смотреть! Я просто обдумываю все возможные варианты развития событий!

Мы уже собирались к выходу со двора, когда я уловил впереди какое-то движение. Поднял руку и велел:

— Тихо.

Мы замерли. Из-за угла, шатаясь, вышло существо. Оно было гуманоидным, но до того истощённым, что походило на обтянутый серой кожей скелет. Неестественно длинные руки, безволосый череп и абсолютно чёрные глаза.

Сухожил — Уровень 2

Тварь была едва жива. Она сделала пару шагов, споткнулась и тяжело рухнула на асфальт, дёрнувшись в конвульсиях. Из её спины, прямо между лопаток, торчала рукоять длинного меча. Мы осторожно приблизились. Сухожил уже не двигался, лишь слабо хрипел. А вот оружие в его спине привлекло всё наше внимание.

Я нажал на спусковой крючок. Почувствовал отдачу в плечо. Тетива сорвалась с зацепа, резко толкнув болт. Тот вылетел из желоба и полетел к цели. Попал точно в глазницу.

— Лёха, ты скоро снайпером станешь, — улыбнулась Искра. — Будешь составлять конкуренцию нашим стрелкам! А тварь-то стрёмная.

Получено опыта: 20

Я подошёл к трупу и, упёршись ногой в спину мутанта, выдернул меч. Он вышел с мерзким хлюпающим звуком. Грубый тесак кустарной работы. Длинный и тяжёлый клинок, покрытый зазубринами. Массивная гарда — просто согнутый железный прут. Рукоять с простой кожаной обмоткой. Точно не системный подарочек и не работа инженера.

Предмет: Самодельный меч.

Тип: Одноручное рубяще-колющее оружие.

Качество: Обычное.

Урон: Средний.

Описание: Простое, но эффективное оружие ближнего боя.

— Добротная железяка, — одобрительно хмыкнул Борис, разглядывая клинок у меня в руке. — Кто-то постарался.

Я достал рацию и связался со «штабом»:

— Варягин, приём. У нас тут мутант с чужим клинком в спине объявился.

— Тень уже сообщил, — ответил он, сославшись на дозорного.

— Это значит, что мы не одни, — сухо сказал я. — Поблизости может действовать другая группа. Возможно, тот самый «Ястреб».

Некоторое время Варягин размышлял. Потом раздался треск в динамике, и он ответил:

— Я попрошу Олесю ещё побегать в образе кошки по округе. Если считаешь риск оправданным, продолжайте. Но будьте осторожны.

На этом всё, он отключился. Оставил решение мне.

— Что за «Ястреб»? — тут же спросил Сокол.

— Выжившие. Слышал их недавно в эфире, — ответил я, убрал кустарный меч в инвентарь и шагнул вперёд. Все молча последовали за мной.

Да, рискованно. Но сейчас без риска нельзя и двух шагов ступить. Если мы наткнёмся на выживших… Они могут оказаться как врагами, так и потенциальными союзниками.

Алина держалась в центре группы, опасливо озираясь по сторонам. Искра маршировала рядом со мной, едва ли песенки не напевая. Борис с Медведем замыкали. Через некоторое время все немного расслабились, хотя продолжали внимательно следить за обстановкой. Двое богатырей начали перешучиваться на свой, берсеркский лад.

— Слышь, Миш, вот мы позавтракали, а я что-то всё равно жрать хочу, — говорил Борис. — Вот бы сейчас кабана-мутанта встретить! Крупного, жирного, с сальцем! Шашлыков наделаем!

— И правда жрать охота, — отвечал Медведь. — В магазах всё равно одни консервы и чипсы найдём. Хочется чего-то посытнее. И пивка бы ещё! Холодного, тёмного, с горчинкой!

— Ты это, душу не трави, — упрекнул Борис. — Хотя может и найдём. Мутанты ж банки не жрут. Разве что случайно разгрызут. Лёха, — внезапно окликнул он меня. — А ты холодильник сделаешь?

— Зачем его делать? — обернулся я. — Постараемся найти переносной.

Оба берсерка просияли. Медведь, кажется, уже отошёл от личной трагедии. Наверняка кто-то из ребят успел доходчиво объяснить ему, что пока нет трупов, есть надежда. Он не знает, что стало с его женой и сыновьями, а потому может надеяться, что с ними всё хорошо.

— Боря, а что получится, если скрестить Шипохвоста и Плевуна? — хохотнул Медведь.

— Шипоплюй Кислохвостый! — разулыбался тот в ответ, помахивая молотом, как дубиной. — Будет плеваться ядовитыми шипами, а из хвоста выдавать поток кислоты!

— Экая у тебя фантазия, однако, — ухмыльнулся Миша.

— Это всё дурное влияние нашего инженера! — отпёрся Боря, краснея от смеха. — У него интеллект знаешь сколько? Двадцать шесть, во!

— Круто, — согласился Медведь. — Но я вот думаю, если ему по башке прилетит, он тоже звёздочки увидит.

— Только не простые, а с формулами, описывающими их движение, — не выдержала и вставила Искра.

Рядом молча шёл Фокусник, но я не сомневался, что он сканирует пространство своей «Магической интуицией». Женя тоже молчал и не терял бдительность. Сокол демонстративно держался подальше от нас, и я чувствовал его тяжёлый, полный ненависти взгляд у себя на затылке. Кажется, чем чаще я спасаю его шкуру, тем сильнее он меня ненавидит.

Путь до торгового центра занял минут двадцать. Здание оказалось именно таким, как я и предполагал: наполовину в руинах. Огромный пролом в боковой стене зиял, как рана, обнажая внутренности магазина. Перевёрнутые стеллажи, разбитую технику, ковёр из осколков стекла. Но, как и говорила Олеся, большая часть павильонов в глубине здания выглядела нетронутой.

— Ну, господа мародёры, заходим, — скомандовал я, перехватывая свой арбалет поудобнее. — Работаем быстро, тихо, без лишнего героизма.

Мы уже собирались войти в пролом, как что-то заставило меня поднять голову. Утреннее солнце, пробиваясь сквозь дымку, слепило глаза. Я прищурился, посмотрел в сторону светила, и на мгновение мне показалось…

Фигура.

Она была почти невидимой, сотканной из солнечных лучей и дрожащего туманного марева. Полупрозрачная, призрачная фигура в свободных, колышущихся одеждах с капюшоном на голове. Она просто висела в воздухе, высоко над крышами домов, и смотрела.

Смотрела прямо на нас.

Я резко мотнул головой, прогоняя наваждение. Посмотрел снова.

Ничего. Только слепящее солнце и пустое небо.

«Чёртова пыльца…» — пронеслось в голове. Наверняка это последствие визита в психушку. Мой мозг, перегруженный ментальной атакой, теперь, видимо, будет подкидывать мне такие вот глюки. Обязательно расскажу Олегу Петровичу, может, у него есть что-то для прочистки извилин.

— Иванов, ты чего застыл? Привидение увидел? — голос Искры вернул меня в реальность.

Она стояла рядом, с любопытством глядя на меня.

— Похоже на то, — криво усмехнулся я. — Переизбыток впечатлений. Кажется, пыльца Кровавого Цветка не прошла для моего мозга даром. Померещилось.

Я не стал говорить ей, что именно увидел. Не хочу сеять панику. Да и сам до конца не уверен, было ли это на самом деле.

— Ладно, пошли, — я махнул рукой. — Время не ждёт.

Глава 14 Фарм

Мы шагнули внутрь, в полумрак разрушенного торгового центра. Пылинки танцевали в косых лучах солнца, пробивающихся через пролом. Тишина, нарушаемая лишь хрустом стекла под ногами, давила на уши. Это место походило на мавзолей, гробницу умершей торговой индустрии, где на полках покоились мёртвые гаджеты. Придётся изображать некроманта и воскрешать их. Смартфоны, планшеты, ноутбуки.

— Прямо как в музее, — с неуместным благоговением прошептал Фокусник, оглядываясь. — Музей цифровой цивилизации. Экспонаты трогать руками разрешается.

— Я бы предпочёл оружейную выставку, — проворчал Сокол. — И тут погано! Слишком тихо.

— Радуйся, пока тихо, — бросила Искра. — Когда станет громко, радоваться будет поздно.

Я не обращал внимания на их трёп. Мой взгляд был прикован к этому пиршеству ресурсов. Я активировал «Анализ компонентов».

Мир преобразился. Серая, пыльная реальность сменилась симфонией голубого свечения. Каждая полка, каждый разбитый прилавок, каждая коробка подсвечивалась изнутри, раскрывая свой потенциал. Процессоры, модули памяти, конденсаторы, катушки индуктивности, резисторы, диоды — всё это сияло, пульсировало, манило, обещая превратиться в нечто новое, смертоносное и полезное.

— Так, работаем по схеме, — скомандовал я, отрываясь от завораживающего зрелища. — Борис, Медведь, вы остаётесь у входа. Блокируйте пролом. Фокусник, почаще включай свою «интуицию», внезапные гости нам не нужны. Сокол, Женя, прикрытие. Алина, Искра, вы со мной.

Сокол скривился, услышав, что ему придётся работать в паре с Женей, хотя стоять рядом их никто не заставлял.

— Будем фармить! — радостно констатировала Искра.

— Чего делать? — обернулся Борис.

— Собирать урожай, — коротко ответил я.

И мы начали. Я шёл вдоль рядов, как фермер по своему полю. Мой взгляд, усиленный системным анализом, выхватывал самые ценные «плоды». Для этого пришлось по очереди активировать чертежи, но зато я убедился, что здесь есть всё и для всего.

— Искра, вон тот стеллаж с материнскими платами. Алина, видишь коробки с блоками питания? Фокусник, там, в углу, разбитые колонки. Мне нужны магниты из динамиков.

Они разошлись, немного ошарашенные моим энтузиазмом и начали запихивать всё в инвентари. Я же чувствовал себя в родной стихии. Каждый прибор, компонент, каждая аккуратно сложенная в инвентарь деталь приносила глухое, злое удовлетворение.

— Лёша, а эта хреновина подойдёт? — позвала Искра, держа в руках массивную видеокарту с огромным радиатором.

— Идеально! — отозвался я.

Время текло незаметно. Мы стряхивали пыль, выискивали необходимое. Инвентарь стремительно заполнялся. Перемещаться внутри полуразрушенного здания — не самое безопасное занятие. Но пока нам везло, и на головы ничего не рухнуло. Внезапно тишину торгового зала разорвал громогласный бас Бориса, донёсшийся от входа:

— ЛЁХА! А ЛЁХА! ВЫ СКОРО ТАМ⁈

Я поморщился. Ну есть же рация, блин! Вот, берём, нажимаем…

— Что случилось, Боря? — спросил я в микрофон.

— Да я тут подумал… — его огромная фигура показалась в проходе между стеллажами. Медведь остался на посту у пролома. — Ты же обещал холодильник! А то пивко тёплое пить — это не по-нашему!

Он выглядел как большой ребёнок, которому не терпится получить подарок.

— Я помню, Боря. Закончим здесь, пойдём в отдел бытовой техники.

— А можно я сам? — с энтузиазмом попросил он. — Я выберу! Самый лучший! С морозилкой! А Медведь тут пока за двоих подежурит! Правда, Миш?

Я вздохнул. С одной стороны, отпускать его одного опасно. С другой, столько энергии… Если какой-то мутант случайно на него выскочит… В общем, жаль мне этого мутанта.

— Ладно, иди. Но будь осторожен. И рацию держи включённой.

— Есть! — гаркнул он и, развернувшись так, что едва не снёс стеллаж с флешками, устремился вглубь магазина.

Мы продолжили сбор. Спустя минут пять из отдела бытовой техники донёсся восторженный рёв, от которого, кажется, зазвенели уцелевшие стёкла.

— НАШЁЛ! ЛЁХА, Я НАШЁЛ!

Вскоре появился и сам Борис. Он прямо-таки летел, сияя как начищенный самовар. В одной руке он действительно тащил небольшой переносной холодильник синего цвета, а в другой…

В другой он сжимал новенькую, сверкающую жёлтым пластиком бензопилу.

— Гляди, какая цаца! — он любовно погладил её по корпусу. — Фирма! Мощная, зараза! Я ею всех мутантов на шашлык распилю!

Его восторг был настолько искренним, что я невольно улыбнулся. И мою башку тут же пронзила мысль. Бензопила. Шумная. Требующая топлива. Но какая же, чёрт возьми, эффективная в ближнем бою!

— Боря, где ты её взял? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Да там, в отделе для сада! Их там штук пять висит, выбирай любую!

Решение созрело мгновенно.

— Искра, Алина, продолжайте. Я сейчас.

И быстрым шагом направился в указанном направлении. Отдел для сада и дачи встретил меня запахом прелой земли из разорванных мешков с грунтом и стройным рядом бензопил, висящих на стене, как трофейные мечи. Я выбрал модель с длинной шиной и агрессивного вида цепью. Взвесил на руке, вроде, не особо тяжёлая. Килограммов пять, должна нормально зайти.

Вернулся к остальным и положил бензопилу на стойку. Борис уже хвастался своей находкой перед Фокусником и Женей. Даже Сокол смерил его пилу заинтересованным взглядом.

Я достал из инвентаря Инженерный Инструмент, который сейчас имел форму топора.

— Лёха, ты сейчас будешь показывать фокусы? — с любопытством спросила Искра, подходя ближе.

— Да, — коротко ответил я.

Коснулся Инструментом корпуса бензопилы и мысленно отдал команду.

Предмет: Бензопила

Стоимость: 45 маны

Ассимилировать?

Да/Нет

Я нажал «Да». В тот же миг бензопила вспыхнула голубым свечением. И началось представление. Металл и пластик начали распадаться, превращаясь в метель из сине-белых искр. Рой светлячков устремился к моему Инструменту. Искры закружились вокруг него плотным, сияющим вихрем, втягиваясь в светящийся металл. За несколько секунд от бензопилы не осталось и следа.

— Крутяк! — выдохнул Борис.

Фокусник присвистнул, а на лице Сокола отразилась неприязнь, как всегда. Алина замерла и слегка испугалась.

Но шоу ещё не закончилось. Впитав в себя суть бензопилы, мой Инструмент начал меняться. Топор оплыл, металл потёк, меняя форму. Он вытягивался, уплотнялся, обрастал новыми деталями. Через мгновение в моей руке уже находилась бензопила.

Но не та, что я только что ассимилировал. Стильная, серебристая, из непойми какого сплава. Вместо громоздкого бензинового двигателя — компактный блок с утопленным в него белым энергетическим кристаллом. С тем же самым кристаллом, который я вставил в сварочный аппарат. Рукоятки стали более эргономичными, а на корпусе появились светящиеся голубые полосы, как на футуристическом оружии из фантастического фильма. А вместо переключателя зажигания и троса стартера просто две кнопки. Хм… надо бы проверить…

Но включать сейчас не стоит. Рёв бензопилы привлечёт внимание.

— Лёш, ты с этой штукой выглядишь так брутально! — восхитилась Искра.

— Уверен, мутанты тоже оценят, — ответил я и убрал пилу в инвентарь.

Закончив в отделе электроники, мы все двинулись дальше. Вернувшись в строительный, Борис утащил в инвентарь дрель, перфоратор, две болгарки и целую коробку дисков по металлу. А ещё лопаты и прочий инвентарь, который облегчит нам жизнь вне города.

Мой взгляд зацепился за ряд ярко-жёлтых тепловых пушек на соседней полке. Строительные фены. Незаменимая вещь для работы с пластиком и термоусадкой.

— Боря, захвати одну, если место есть, — кивнул я на них.

— Это ещё зачем? Волосы сушить? — хмыкнул он, но послушно потянулся за прибором.

— Пластик формовать. И не только. Полезная штука, поверь. И ещё вон, настольную электроплиту прихвати.

Борис хмыкнул ещё раз, но спорить не стал и запихнул оба агрегата в инвентарь.

— Искра, Алина, — позвал я. — Ищите фильтры для воды. Осмотические, угольные, любые. И дистилляторы, если найдёте. УФ-лампы для обеззараживания тоже забирайте.

— А это брать? — Искра с энтузиазмом потрясла в воздухе ярко-розовым надувным фламинго. Сдувшимся, правда. — Будем в бассейне плавать, когда найдём виллу олигарха. Представляешь, Лёш, ты, я и эта розовая прелесть…

— Очень смешно, — буркнул я, не отрываясь от осмотра стеллажа с электроинструментами. — Возьми лучше моток альпинистской верёвки. Пригодится.

Искра с деланным вздохом отправила фламинго в полёт, и тот шлёпнулся в груду мусора.

Тут ко мне подошла Алина. Она всё ещё выглядела немного потерянной.

— Я нашла кое-что, — тихо сказала она. — Не знаю, пригодится ли.

Она привела меня в небольшую подсобку в дальнем конце павильона. И здесь, на полках, в заводских упаковках, лежали… Квадрокоптеры. Несколько штук, от простых любительских до вполне профессиональной модели. А рядом коробки с экшн-камерами и наборы для пайки, полные флюса, припоя и прочих нужных мелочей.

— Ты молодец, — искренне сказал я, глядя на это сокровище. — Отличная работа.

Алина зарделась от похвалы. Я видел, что она старается быть полезной, и у неё это получалось. Мы забрали всё: дронов, камеры, инструменты. Я даже прихватил несколько мощных лазерных указок, которые могли пригодиться для подачи сигналов или отвлечения внимания.

— Так, группа, на выход, — скомандовал я. — Следующая остановка — продуктовый. Пора пополнить запасы калорий.

Мы двинулись через главный павильон к зияющему пролому в стене, где остался дежурить Медведь. Свет, падавший снаружи, казался слепяще-ярким после полумрака внутренних отделов. Я сделал несколько шагов и замер, внезапно почувствовав ледяной холод, не имеющий ничего общего с температурой воздуха.

Медленно поднял голову.

И увидел эту дрянь.

Там, под высоким, частично обрушившимся потолком, где в дыру пробивался утренний свет, висела фигура. Та самая, что привиделась мне на улице. Но здесь, в полумраке, она казалась отчётливее. Полупрозрачный, колышущийся силуэт в свободных одеждах, словно сотканный из пыли и света. Капюшон скрывал большую часть лица, но я смог разглядеть выпирающие скулы, сухую полоску рта и тёмные, пустые провалы на месте глаз. Оно не двигалось. Оно просто висело в воздухе и смотрело.

Смотрело прямо на меня.

Холодок пробежал по спине. Это не глюк. Не последствие пыльцы. Это реально…

Или нет? Твою мать… у меня же на башке «Ментальный шлем»! Либо эта тварь настоящая, либо я схожу с ума.

Моя рука инстинктивно дёрнулась и сжала запястье Искры.

— Эй, Иванов, ты чего? — она удивлённо посмотрела на меня, потом проследила за моим взглядом. — Что там?

— Ты ничего не видишь? — тихо спросил я, не отрывая глаз от фигуры.

— Кроме дыры в потолке и торчащей арматуры? Нет, ничего, — она нахмурилась, вглядываясь. — Лёш, у тебя точно всё в порядке? Может, всё-таки та пыльца… Ты бледный, как покойник…

Она говорила, а я смотрел на это нечто. И в тот момент, когда я сфокусировал на нём всё своё внимание, прямо над его капюшоном вспыхнула системная надпись. Короткая, лаконичная и абсолютно непонятная.

Вестник — Уровень 0

Нулевой уровень? Что это, блин, значит? Система не присваивает уровни просто так. Уровень — это мера силы, потенциала, угрозы. Что может означать нулевой уровень? Полное отсутствие угрозы? Или, наоборот, угрозу настолько абсолютную, что Система не может её классифицировать? Может, он неуязвим? Или это реально призрак? А может, проекция? Ну или разведчик, магический дрон, не имеющий собственных боевых характеристик?

«Метка Бесформенного». Мысль обожгла, как клеймо. Этот… Вестник… возможно, он здесь из-за меня. Он нашёл меня.

Внезапно я заметил движение. Из дыр в крыше, откуда-то из-за пределов видимости, внутрь торгового центра начали проскальзывать другие фигуры. Непризрачные, а вполне материальные. Человеческие. Почти.

Три тёмных силуэта двигались с хищной грацией. Они бесшумно спускались по конструкциям. Цеплялись за арматуру, перепрыгивали с балки на балку, и их движения были настолько выверенными и быстрыми, что кровь стыла в жилах.

— К бою! — скомандовал я, указывая пальцем на тварей.

Группа среагировала мгновенно. Лязгнули взводимые арбалеты, зашипели клапаны пневматических ружей. Медведь поспешил к нам с зажатым в кулаке двуручным топором.

Три фигуры заметили нашу подготовку и спрыгнули вниз. Они приземлились на ноги абсолютно бесшумно, слегка согнув колени, как кошки. Эти мутанты, без сомнения, произошли от людей. Высокие, неестественно худые, с длинными конечностями. Их кожу покрывало подобие экзоскелета, природный панцирь, а лица были вытянутыми, со злобно оскаленными ртами, полными острых зубов. Но страшнее всего выглядели их глаза — абсолютно чёрные, без белков и зрачков, зато большие и выразительные. Выражали они, разумеется, чистую злобу.

Над их головами вспыхнули надписи:

Серпорез — Уровень 8

Серпорез — Уровень 9

Серпорез — Уровень 11

— Таких мы ещё не видели, — прорычал Борис, сжимая рукоять своего молота. — Уродливые.

— Что за кренделя с горы? — прошипела Искра, вскидывая свою палочку.

Мутанты не ответили. Они медленно выпрямились, и я увидел то, чего не заметил сразу. Их предплечья… они имели странную форму, утолщённые и с какими-то выемками в панцире.

И тут произошло то, чего никто из нас не ожидал.

С тихим, тошнотворным скрежетом, будто кость трётся о кость, из их предплечий начали выдвигаться клинки. Длинные, около метра, слегка изогнутые, как сабли. Полноценные лезвия. Внешне они казались костяными, но что-то подсказывало, что эти штуки значительно серьёзнее.

— Ох, мамочки… — выдохнула Алина, делая шаг назад.

— Какие милые ручки, — прокомментировала Искра, но в её голосе уже не ощущалось былой бравады.

Серпорезы не стали ждать. Тот, что одиннадцатого уровня, издал короткий, похожий на визг, гортанный крик, и все трое ринулись в атаку. Их движения казались размытыми, невероятно быстрыми.

— Огонь! — скомандовал я.

Воздух прошили дротики. Женя и Сокол стреляли одновременно, целясь в грудь и головы. Но Серпорезы двигались слишком быстро. Они уклонялись, изгибались под немыслимыми углами, и дротики лишь бессильно щёлкали, ударяясь о бетонный пол позади них.

Потом один всё же ударил в плечо твари, но отскочил от брони.

— Гори, мразь! — Искра метнула в ближайшего мутанта огненный шар.

Серпорез, не сбавляя скорости, отбил сгусток пламени костяным клинком, словно теннисный мяч. Огонь рассыпался снопом искр, даже не опалив его.

Впервые в бой вступила Алина. Я увидел, как она, преодолевая страх, выставила вперёд руку. С её пальцев сорвался тёмный, пульсирующий сгусток энергии.

Алина активировала навык: «Стрела Тьмы»

Похоже, я уже зачислил её в свою группу, раз увидел это сообщение. Но сейчас некогда отвлекаться на мелочи. Заклинание ударило Серпореза девятого уровня в колено. Тварь споткнулась, взвизгнула от боли и ярости, но это её не остановило. Лишь замедлило на долю секунды.

— Да что за хрень⁈ — взревел Сокол, видя тщетность своих усилий. — Да сдохните вы уже!

Он отбросил пневмат, выхватил из кобуры пистолет и открыл огонь. Грохот выстрелов раскатился по огромному залу, оглушая и разбивая вдребезги наш план тихого рейда. Пули высекали искры из костяных клинков, которыми твари прикрывались, но ни одна не достигла цели.

Женя последовал примеру пернатого и тоже сменил оружие на ТТ. Он целился метко и хладнокровно, используя свои навыки на полную катушку. Парень явно пытался попасть в глаз мутанту. Но каждый раз, когда он нажимал на спусковой крючок, монстр успевал вскинуть клинок. И пуля врезалась в него.

Мутанты проигнорировали громкие звуки. Они проигнорировали берсерков, магов, стрелков. Вся их ярость, вся их скорость, вся их атака была направлена на одну-единственную цель.

На меня.

Я понял это за мгновение до того, как первый из них оказался рядом. Они неслись прямо ко мне, их чёрные глаза были прикованы к моему лицу. Метка. Это из-за неё? Они чувствуют её? Хреновый расклад, блин!

Времени на размышления не было. Ближайший Серпорез, увернувшись от очередного выпада Бориса, прыгнул на меня.

Я отскочил назад, едва успев поднять арбалет для защиты. Костяной клинок со скрежетом ударил по ложу, выбив его у меня из рук. Вторая тварь тоже оказалась рядом, её серп летел мне в горло. Я упал на спину, откатываясь в сторону. Клинок просвистел в сантиметре от моего лица.

— Лёха! — заорал Борис, пытаясь пробиться ко мне.

Но третий мутант, самый сильный, одиннадцатого уровня, отвлёк его, заставив уйти в глухую оборону. Искра уже заходила с другой стороны, но её огненные атаки встречались с чудовищно прочными клинками.

Я лежал на полу, а надо мной нависали две смерти с костяными серпами. Топор был в инвентаре, но пока я его достану…

Нет. Не топор. Инструмент же сейчас в другой форме…

— Инвентарь! Инструмент!— заорал я в голосину.

В моей руке материализовался не топор, а футуристическая, серебристая бензопила. Под пальцами оказалось две кнопки. Я так и не проверил их… Вот сейчас и проверю!

Нажал первую попавшуюся.

Двигатель взревел. Голубое свечение из энергоблока озарило уродливые морды мутантов. Цепь, оставляя за собой синеватый шлейф, завертелась с бешеной скоростью. Серпорез, занёсший клинок для удара, на мгновение замер, сбитый с толку. Этого мгновения мне хватило.

Я ударил снизу вверх.

Глава 15 Бензопила

Внимание! Активирован режим «Сухая работа»! Масло для смазки цепи не требуется. Для перехода в обычный режим, нажмите другую кнопку.

Расход маны: 1 каждые 10 секунд

Визг пилы смешался со скрежетом клинка. Костяная сабля, рассчитанная на то, чтобы резать плоть, не выдержала столкновения с Инженерным Инструментом и разлетелась на куски. Цепь крутилась, окутанная синим свечением. Пила пошла дальше, ударила в броню мутанта. Снова скрежет, искры, но панцирь поддался.

Всё это произошло настолько быстро, что лишь после я заметил необычное сообщение от Системы и въехал в его смысл.

Так вот оно что… Два режима. Обычный и необычный, мать его. Сейчас бензопила работает чисто на магии и та, похоже, улучшает ход и защищает цепь от повреждений. Отлично! Капля читерства сейчас просто жизненно необходима!

Кровь, чёрная и густая, хлынула во все стороны, забрызгав мне лицо. Тварь дёрнулась в агонии, а я, с рёвом, который вырвался из моей собственной груди, провёл пилой вверх, разрубая монстра пополам.

Получено опыта: 80

Вторая тварь, увидев гибель сородича, издала пронзительный стрекот и бросилась на меня, атакуя сразу двумя серпами. Я отбил первый удар пилой, высекая сноп искр. И сразу же дёрнулся вбок, чтобы подняться. Второй клинок чиркнул по моему плечу, разрезая куртку и кожу. Боль обожгла, но адреналин не дал ей парализовать меня.

Я перекатился, подскочил, но тут же присел, уходя от следующего удара, и полоснул пилой по ногам мутанта. Тварь рухнула на пол, и я, не давая ей опомниться, обрушил на неё всю мощь моего нового оружия.

Получено опыта: 90

Остался последний. Одиннадцатого уровня. Он дрался сразу с Борисом и Медведем, и даже им двоим с трудом удавалось сдерживать его. Он был быстрее, сильнее и явно умнее своих собратьев.

— Отойдите! — заорал я.

Берсерки, услышав команду, синхронно отпрыгнули в стороны. Серпорез на мгновение потерял их из виду и повернул свою уродливую голову ко мне. В его чёрных глазах я увидел не инстинкт, а холодную, осмысленную ненависть.

Он бросился ко мне, совершил серию быстрых, неуловимых скачков, сокращая дистанцию за доли секунды. Его клинки превратились в два размытых смертоносных веера.

Я не стал ждать. Рванул ему навстречу, держа пилу наготове.

Мы столкнулись в центре зала. Скрежет металла о кость, визг пилы, моё рычание и его шипение слились в одну чудовищную какофонию. Я блокировал его удары, отступая, заманивая его подальше от остальных. Он теснил меня, его атаки становились всё яростнее.

— Лёха! — крикнула Искра.

Я видел, как она и Алина пытаются помочь, но не могут подгадать момент, чтобы не зацепить меня. Женя и Сокол тоже пытались прицелиться, но стрелять не решались. Мы двигались слишком хаотично и слишком быстро. Я едва поспевал за реакцией твари, хотя намеренно вкладывал очки в ловкость.

Но потом я ошибся, споткнулся о коробку с принтером, и рухнул на спину. Мутант навис надо мной, его клинки взметнулись вверх для последнего, смертельного удара.

Но тут взревел Борис:

— НЕ ТРОНЬ ИНЖЕНЕРА, СУКА!

Он активировал «Рывок Берсерка». Его тело окуталось красной аурой. Он оттолкнулся от пола так, что плитка треснула, молнией полетел вперёд и врезался в Серпореза сбоку. Удар оказался такой силы, что мутант отлетел на несколько метров и с грохотом врезался в стеллаж.

Борис протянул мне руку. Я принял её, и берсерк рывком помог мне подняться. Коротко кивнув, я снова вдавил нужную кнопку на бензопиле… но ничего не произошло.

Зараза! Кристалл опустел! Новый, срочно новый!

Серпорез уже поднялся. Мутант походил на разъярённого богомола, и пара длинных изогнутых клинков усиливали сходство. Смотрел он, разумеется, только на меня.

— Получай, зараза! — крикнула Искра и метнула в него огненный шар.

Остальные тоже присоединились к атаке, выигрывая время. Я судорожно залез в инвентарь, выбрал кристалл седьмого уровня, материализовал. Руки попытались не слушаться, но холодная ярость вытеснила боль и усталость. Чёткое движение, щелчок, кристалл вошёл в гнездо. Палец вдавил кнопку.

Рёв огласил павильон! Голубое сияние окутало бешено вращающуюся цепь. В этот же момент Серпорез совершил чудовищный рывок вперёд. ВЖЖЖЖЖЖЖЖ!!!

Раздался оглушительный скрежет. Костяной клинок мутанта столкнулся с зубьями моей пилы. Посыпались искры, запахло палёной костью. Оружие твари оказалось невероятно прочным. Оно выдержало натиск, но удар был остановлен.

Борис и Медведь тут же оказались рядом. Молот Бориса со свистом обрушился на спину мутанта, но тот извернулся с нечеловеческой гибкостью, и удар пришёлся вскользь. Топор Медведя ударил по второму клинку, который Серпорез выставил для защиты. Снова скрежет и искры.

Это дало мне секунду для атаки. Я не стал целиться в торс или конечности, а занёс бензопилу высоко над головой и обрушил её на череп мутанта.

Раздался треск, будто раскалывают огромный орех. Бензопила с чудовищной силой вошла в голову твари, разваливая её на две половины. Система скупо подтвердила мою победу:

Получено опыта: 110

Всё кончилось. Тело Серпореза рухнуло на пол, из башки полилась кровь и начал формироваться кристалл.

Я стоял, тяжело дыша и сжимая в руке гудящую бензопилу. Вокруг лежали три изуродованных тела. Я был с ног до головы залит их тёмной кровью. Понял, что зря расходую ману. Нажал кнопку, цепь перестала вертеться, сияние стихло. Боже… до чего же полезный и практичный режим! Почаще бы Система дарила мне такие сюрпризы, цены бы ей не было!

И в этот момент пришло оно. Долгожданное, заслуженное.

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваш уровень повышен!

Ваш текущий уровень: 11

До следующего уровня: 1100

Получено очков характеристик: 3

Получено: 10 слотов для «Инженерного Инструмента»

Открыт новый Навык:

«Техно-Око»

Открыты новые Чертежи:

Чертёж: «Портативный радар ближнего действия»

Чертёж: «Турель автоматическая»

Вам доступно подарков: 1

Я медленно опустил пилу. Адреналин отступал, уступая место гудящей боли в плече и оглушительной усталости. Однако полученный навык и чертежи заставили мои губы растянуться, несмотря на всю дичь и дрянь, которая только что случилась.

Ко мне подошёл Борис. Он посмотрел на меня, на пилу, на останки мутантов. Потом похлопал меня по здоровому плечу.

— Лёха… — он покачал головой. — Ты это… Ты сейчас прям страшный! Как Фредди Крюгер или не-е, как этот, хоккеист…

— Джейсон Вурхиз, — автоматически назвал я.

Искра, подбежавшая следом, присвистнула.

— Ничего себе мочилово… Кажется, наш ботаник превратился в маньяка с бензопилой! Правильно говорят! В тихом омуте инженеры водятся! Дай тебе волю, ты тут всё на фарш переработаешь.

Я посмотрел наверх. Полупрозрачная фигура Вестника исчезла. Словно её и не было. Словно она просто прилетела посмотреть на представление и, удовлетворившись финалом, убралась восвояси.

Искра засунула руку в никуда и достала оттуда пачку… влажных салфеток. С улыбкой до ушей протянула мне:

— Вот, Лёшенька, держи… хотя… тебе сейчас кровь нужно не стирать, а отжимать! Подожди, у меня есть полотенце! — с этими словами она убрала пачку обратно в инвентарь и достала оттуда махровое полотенце. Чистое, розовое.

Следом девушка извлекла поллитровую пластиковую бутылку воды и щедро полила на полотенце. Набросила мне на голову и начала оттирать. Я не сопротивлялся, но и участия особого не принимал. Просто убрал пилу в инвентарь и тяжело вздохнул, отдаваясь её одновременно шутливой и искренней заботе.

Когда гигиена добралась до плеча, я поморщился, а рыжая заметила рану.

— Ты смотри-ка, а ведь он тебя задел, — она покачала головой.

— Просто царапина, — буркнул я, достал аптечку и стянул куртку.

Медведь притащил стул из-за стойки продавца. Я благодарно кивнул и сел. Сокол попинал одно из тел Серпорезов, что-то пробурчал под нос, выругался. Я не слушал. Пока Искра обрабатывала рану и накладывала повязку, решил проверить чертежи. Просто чтобы сразу всё нужное прихватить, если ещё не взял.

Чертёж: «Портативный радар ближнего действия»

Компоненты: Антенна (параболическая или фазированная решётка) (1), Приёмопередающий модуль (1), Процессор обработки сигнала (1), Дисплей (монохромный ЖК-экран) (1), Блок управления и интерфейс (кнопки, регуляторы) (1), Энергетическая батарея (стандартная) (1), Корпус (защищённый, с радиопоглощающими элементами) (1)

Время создания: 45 мин.

Стоимость: 150 маны.

Так… так… так… Ну, фазированную решётку можно добыть из какого-нибудь автомобиля премиум-класса. Круиз-контроль, парковочные радары — там это точно есть. А вот приёмопередатчик придётся собрать вручную. Усилители, генераторы, волноводы… На самом деле, проблемный пункт. В микроволновках есть подобные модули, но там совсем другая технология и мощность… Ладно, разберусь, соберу.

Дальше у нас по списку крутая и максимально полезная штука. Да ещё и с нарастающим привкусом научной фантастики.

Чертёж: «Турель автоматическая»

Компоненты: Станина с поворотным механизмом (1), Ствол и затворная группа (от лёгкого пулемёта/ПП) (1), Сервоприводы для наведения (горизонтальный и вертикальный) (2), Система обнаружения (камера и датчик движения) (1), Блок управления с базовым ПО (1), Механизм подачи боеприпасов (1), Энергетическая батарея (усиленная) (1), Защитный кожух (противоосколочный) (1)

Время создания: 90 мин.

Стоимость: 220 маны.

Чертежа усиленной энергетической батареи у меня нет. Но это вопрос времени.

Мощные сервоприводы можно добыть из промышленного оборудования. Например, из автоматических дверей, станков с ЧПУ, дорогих дронов. У нас уже один подходящий есть, кстати, но разбирать его не хочется.

Станина с поворотным механизмом… Нужна очень прочная и точная конструкция, способная выдерживать вес оружия и отдачу, при этом плавно поворачиваться. В бытовом магазине такого точно нет. Можно попытаться собрать из подручных средств, но будет крайне ненадёжно.

Механизм подачи боеприпасов… Критически важный компонент. Механизм, который должен автоматически досылать патрон в патронник. Создать его с нуля без станков и точной металлообработки практически невозможно.

Блок управления с базовым ПО… «Железо» у меня уже есть. Но готового ПО для управления орудийной турелью, интегрирующего камеру, сервоприводы и спусковой механизм, такого у меня точно нет. Программу нужно писать с нуля, а я ни разу не программист.

Неприятно, что Система подкидывает чертежи, которые я заведомо не смогу создать прямо сейчас. Хотя очевидно, что большая часть проблем решится, как только я получу навык «Разработка Чертежей». Вместе с Тиглем это станет настоящим прорывом. Особенно, когда откроются дополнительные вкладки «3D-Принтер» и «Нано-Принтер». Вот тогда заживём… Если доживём…

Ну что ж, с чертежами разобрались. Поняли, что пока ни черта не получится и придётся расти над собой. Теперь самое интересное. Новый навык. Ух, какое название многообещающее!

«Техно-Око»

Описание: Создаёт специализированный интерфейс для удалённого управления совместимой техникой. Позволяет «видеть» глазами дронов, камер и сенсоров, а также напрямую контролировать их действия (перемещение, активация функций, ведение огня).

Примечание: Количество одновременно контролируемых устройств и сложность доступных команд зависят от вашего уровня.

Стоимость: Варьируется (зависит от сложности и количества активных соединений).

Боже ж ты мой… Есть в жизни счастье! А главное, как вовремя! Как раз, когда я разжился несколькими новенькими дронами.

— А чего это ты так улыбаешься? — спросила Искра, заканчивая перевязку. — Лёша, не пугай меня! Я девушка нервная, чуть что, сразу файерболами кидаюсь! Ты сейчас реально на маньяка похож.

Не говоря ни слова, я развернул её к моему системному окну. Искра вчиталась. Сперва её брови съехались к переносице, затем подпрыгнули к макушке.

— Блин, а когда я получу что-нибудь настолько же крутое? Где мои шпионы-саламандры?

— Вероятно, дожидаются тебя на более высоких уровнях.

Она наморщила нос и ткнула меня пальцем между рёбрами. Шутливо, но очень даже ощутимо.

— Пошли отсюда, — глухо сказал я, поднимаясь и закрывая интерфейс. — Грохот выстрелов и рёв бензопилы наверняка привлекли внимание. Не хочу ждать, пока набегут зрители покрупнее.

Мы быстро собрались, подняли кристаллы и, не оглядываясь, покинули торговый центр, оставив позади три изуродованных тела, запах крови и горелого пластика. Фарм получился что надо.

Плечо ныло, но это привычная, понятная боль. Куда хуже ледяное послевкусие от встречи с Вестником. От мыслей про это привидение всякую радость от нового навыка как рукой сняло. Нулевой уровень. Что за дичь? Может, всё же галюны? Тогда почему Серпорезы целенаправленно нападали на меня?

— Куда теперь? — уточнил Фокусник.

— За продуктами, как и планировали, — сухо ответил я и оглядел нашу команду. Все целы, хоть и выглядели взъерошенными. Сокол, правда, смотрел на меня с плохо скрываемым отвращением, будто я не монстров, а его любимого пуделя распилил.

Мы двинулись по улице в сторону продуктового. Шаги гулко отдавались в тишине. Солнце припекало, и засохшая на лице кровь начала неприятно стягивать кожу. Искра очень старалась, но оттереть всё не вышло. Ещё и запах.

— Алексей… — раздался тихий голос Алины. Она шла сбоку, и я заметил, что она то и дело бросает на меня быстрые, встревоженные взгляды.

— Что? — спросил я.

— Вам… вам нужно к медикам. Срочно, — выпалила она. — Эта рана, и… и вообще. После такого…

Искра фыркнула и обняла Алину за плечи, как старшая сестра.

— Девочка моя, расслабься. Лёша уже привык. Теперь это называется «обычный вторник».

— Или «удачная среда», если трофеев много, — вставил Фокусник, криво усмехнувшись.

Алина посмотрела на него, потом на Искру, и в её серых глазах отразилось непонимание. Она всё ещё жила по законам старого мира, где раны — это повод для больничного. Ещё не до конца поняла, что здесь это просто часть рабочего процесса.

— Но… мы же могли погибнуть, — тихо сказала она.

— Могли, — легко согласилась Искра. — Но не погибли. В этом вся фишка. А теперь пошли, я хочу персиков. Консервированных. Целую банку. И я её никому не отдам.

Продуктовый магазин встретил нас запахом протухших продуктов. Перевёрнутые стеллажи, разбросанные груды продуктов, плесень. Большая часть полок вдоль стен пустовала. Холодильники надёжно прятали растаявшее и подгнившее мясо, пельмени, вареники. Главное их не открывать, вони и так хватает.

— Так, берём всё, что в банках и вакууме, — скомандовал я. — Консервы мясные, рыбные, овощные. Крупы, макароны. Сахар, соль. Вода в бутылках. Нужно проверить торговый зал и склад. Фокусник, ты за медикаментами, если найдёшь что-то в аптечном киоске. Женя, дежуришь у главного входа. Сокол, проверь подсобку и склад. Запри служебный выход, если он открыт.

Пернатый привычно проворчал что-то на тему «как меня достал этот задрот», но поплёлся исполнять приказ.

Начался тихий, деловитый грабёж. Каждый методично обходил ряды, сгружая добычу в инвентарь. Звякали банки, шуршали пакеты. Борис с Медведем вломились в отдел с мясными консервами и издавали довольные возгласы каждый раз, когда находили банку тушёнки.

— О! Гляди, Миш! Говядина! Высший сорт!

— А у меня свинина! С жирком!

Я же сосредоточился на высококалорийной пище: орехи, сухофрукты, печенье. То, что можно быстро съесть на ходу для восстановления энергии.

— Нашла! — раздался победный вопль Искры. Она вынырнула из-за стеллажа, держа в руке большую жестяную банку с яркой этикеткой. — Персики в сиропе! Лёха, смотри! Это же теперь деликатес!

Она прижала банку к груди, как величайшее сокровище.

— Поздравляю с удачным уловом, — усмехнулся я.

Алина тоже нашла что-то своё. Она молча складывала в инвентарь пачки чая, кофе, банки с джемом и сгущёнкой. Маленькие радости, осколки прошлой жизни, которые сейчас дороже золота.

Всё шло слишком гладко. Возможно, у меня просто разыгралась паранойя… что после всего случившегося, совсем неудивительно. Однако тишина, которая поначалу казалась благом, теперь начала давить. Я остановился посреди ряда и прислушался.

Ничего не услышал, но тревожное ощущение не прошло.

— Фокусник, как обстановка? — тихо спросил я в рацию.

— Чисто, — отозвался тот. — Никаких магических всплесков. Только аура нашего Сокола фонит чистым концентрированным негативом.

Через несколько секунд он перешагнул порог и сообщил уже без рации:

— Собрал немного лекарств… Хм, а вон оттуда чем-то фонит…

Он указал на вентиляционную решётку. Я посмотрел на неё и шагнул ближе, доставая оружие из инвентаря. Послышался шорох.

Искра подняла голову и принюхалась. Брезгливо зажала нос, я тоже уловил этот запах. Что-то едкое, похожее на запах клопа-вонючки, только усиленный в сотни раз.

— Что за вонища? — поморщился Борис. — Кто-то сдох?

Из вентиляции показались усики. Длинные, подрагивающие… их становилось всё больше. Напор увеличился, и вот решётка, державшаяся на зажимах, не выдержала и вывалилась из проёма. Гулко рухнула вниз, на стеллаж. Следом за ней вниз посыпались твари.

Насекомые размером с крупных крысу, покрытые тёмно-бурым хитином с грязными пятнами. Они неуклюже перебирались друг через друга и стремительно заполняли пространство. А ещё воняли.

Глава 16 Вонючки

Смердюк — Уровень 1

— Фу, какая гадость, — поморщилась Искра.

Сокол брезгливо скривил губы. Один из жуков резво побежал в его сторону. Стрелок поднял ногу в тяжёлом армейском ботинке и с силой опустил её на тварь. Раздался влажный хруст, пришло сообщение о начисленном опыте. Из-под ботинка брызнула желтоватая гемолимфа. Сокол с отвращением отдёрнул ногу и принялся вытирать подошву о кафель.

— Мерзость, — процедил он.

Но не успел он закончить, как к нему подбежал ещё один Смердюк. А за ним ещё. И ещё. Они рассыпались по магазину, как горох. Крупный, тёмный и вонючий горох. А потом ожили и другие решётки. Из каждой щели, из каждого отверстия в потолке полезли эти твари. Десятки. Сотни.

Похоже, облучению энергией Бесформенного подверглась кладка жучьих яиц. Может даже, она вылупилась не сразу, а совсем недавно.

Шорох их лапок по кафелю слился в единый гул. Запах усилился многократно, став почти невыносимым.

— Твою мать… — выдохнул Женя, вскидывая пневмат.

— Не стрелять! — скомандовал я. — Их слишком много! Уходим!

Через секунду выяснилось, что Смердюки не собираются атаковать в ближнем бою. Они остановились, глядя на нас фасеточными глазами и шевеля усами. Их брюшки начали раздуваться и пульсировать.

— Что они делают? — с ужасом прошептала Алина.

И тут они выпустили газ.

Одновременно. Сотни маленьких желёз выбросили в воздух концентрированное облако едкого, тошнотворного зловония. Воздух мгновенно стал густым, жёлто-зелёным. Первым делом ударило по глазам. Ощущение, будто в них плеснули кислотой. Слёзы хлынули ручьём, мир расплылся мутным пятном. Я закричал, зажимая лицо руками, но это не помогало.

Первый же вдох обжёг горло и бронхи, вызвав приступ дикого, удушающего кашля. Я попытался задержать дыхание, но организм требовал кислорода, и каждый следующий судорожный вдох приносил новую порцию яда.

Голова закружилась, подступила тошнота. Я слышал крики и кашель товарищей, но не мог разобрать, где они. Всё смешалось в одну адскую какофонию боли и паники.

Я рухнул на колени, надеясь, что внизу воздух мог быть чище. Бесполезно. Ядовитый туман разошёлся повсюду.

«Противогаз…» — промелькнула спасительная мысль. Он в инвентаре. Подарок Системы, над которым ещё недавно смеялась Искра. Кто бы мог подумать…

Сквозь пелену слёз и головокружения я попытался сфокусироваться на интерфейсе.

Предмет материализовался у меня в руке. Дрожащими, непослушными руками я попытался натянуть его, закрепить на голове. Мир вокруг превращался в зелёный, пульсирующий кошмар. Где-то рядом кричали. Кашляли. Матерились. Голоса моих спутников тонули в отравляющем газе.

Наконец, маска налезла, плотно обхватив голову. Я судорожно затянул ремни, чувствуя, как упругая резина присасывается к коже.

Первый вдох.

Воздух, прошедший через фильтр, имел привкус угля и резины. Он хлынул в обожжённые лёгкие, и я закашлялся снова, но уже по-другому, выталкивая остатки яда из себя.

Открыл глаза. Мир за стёклами окуляров обрёл резкость. Жёлтый туман никуда не делся, но теперь он был снаружи, за преградой из стекла и резины. В ушах стоял гул — звук моего собственного дыхания, усиленный замкнутым пространством.

Первой я нашёл Искру. Она стояла на коленях, упёршись руками в пол. Рыжие волосы прилипли к вспотевшему лицу. Она пыталась активировать инвентарь, но не могла сконцентрироваться.

Я подхватил её на руки, она не сопротивлялась, только судорожно кашляла. Я поволок её к выходу, ориентируясь по тусклому прямоугольнику света впереди. Под ногами копошились Смердюки, но давить их я не пытался.

Вывалившись на улицу, оттащил Искру подальше от входа и сорвал с себя противогаз. Свежий воздух показался райским нектаром. Искра жадно хватала его ртом, как выброшенная на берег рыба.

— Лё… ха… — выдохнула она. — Чтоб… чтоб эти твари… сдохли…

— Скоро сдохнут, — мрачно пообещал я. — Дыши. Я за остальными.

Натянул противогаз обратно, развернулся и снова нырнул в жёлтый мрак.

Следующей стала Алина. Она лежала без сознания, лицо выцвело в белизну. Я подхватил её на руки. Девушка оказалась совсем лёгкой. Вынес её на улицу и осторожно положил рядом с Искрой.

Когда собирался вернуться в третий раз, из жёлто-зелёного марева, как два танка, вырвались Борис и Медведь. Мой берсерк тащил на себе почти потерявшего сознание Женю, а Медведь… просто закинул на плечо матерящегося и кашляющего Сокола, как мешок с картошкой.

— Миша, твою мать, поставь меня! — хрипел Сокол. — Я сам могу!

— Лежи, птичка, не чирикай, — пробасил Медведь и, выйдя на свежий воздух, без лишних церемоний сгрузил стрелка на асфальт. Тот тут же согнулся пополам в новом приступе кашля, перемежая его отборной руганью в адрес своего спасителя. Я не стал слушать их перепалку. В магазине оставался ещё один.

— Фокусник! — крикнул я Борису. — Где он?

— Там, у кассы остался! — прохрипел тот, помогая Жене сесть и отдышаться.

Я снова вошёл в зловонное облако. Внутри царил хаос. Сотни жуков копошились на полу, на полках, на трупах своих раздавленных собратьев. Заметил Фокусника. Он распластался на полу, но пытался ползти. Я подхватил его под мышки, помог подняться, закинул руку себе через плечо и потащил к выходу.

Вытащив его на воздух, я наконец позволил себе перевести дух. Вся группа спаслась. Все живы. Потрёпанные, побледневшие, но живые.

— Ну и вонища, — первой пришла в себя Искра. Она сидела на асфальте, прислонившись спиной к автомобилю, и жадно пила воду из бутылки. — Я думала, сдохну. Лёша, офигеть! Твой противогаз крутая вещь! Никогда больше не буду смеяться над странными подарками от Системы.

Я снял маску. Свежий, прохладный воздух ударил в лицо. Какое же это счастье — просто дышать. И тут из дверей магазина начали выползать первые Смердюки. Видимо, почувствовали, что добыча уходит и решили подпустить газов вдогонку.

— А вот и вы, сволочи! — прорычал Борис.

Его молот со свистом опустился на ближайшего жука, превращая его в лепёшку из хитина и гемолимфы. Медведь с тем же энтузиазмом раздавил другого ботинком. Женя, уже пришедший в себя, хладнокровно прицелился и выстрелил из пневмата. Дротик пробил панцирь мелкой твари насквозь.

Борис получил опыта: 10

Медведь получил опыта: 10

Женя получил опыта: 10

Мы все, как по команде, начали истреблять выползающих наружу насекомых. Эти вредители дохли пачками, а мы получали бесконечные сообщения о ещё десяточке опыта. Как же удобно! Мерзко, но удобно! Искра отрывалась, направляя палочку на жуков и шмаляя огненными шарами.

— А вот и первое блюдо в моём ресторане! — скалилась она с остервенелым взглядом. — Запечённые клопы-вонючки в собственном соку! Деликатес для гурманов!

Каждый раздавленный или сожжённый жук приносил экспу. А для полного счастья из трупиков выпадали крошечные белые кристаллы.

Энергетический Кристалл — Уровень 1

Пятнадцатый… двадцатый жук… Каждый из нас только что хапнул по сотке-другой единиц опыта. Искра внезапно замерла, потому что перед ней выскочило окно системного уведомления и тут же подпрыгнула, радостно воскликнув:

— Ура! Я апнулась! Ну наконец-то! Лёша, смотри, какой мне навык достался!

Развернувшись к девушке, я увидел её окно:

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваш уровень повышен!

Ваш текущий уровень: 7

До следующего уровня: 700

Получено очков характеристик: 3

Открыт новый Навык:

«Тепловой щит»

Вам доступно подарков: 1

Искра тут же вскинула свой «Жезл Пироманта». Обугленный кончик палочки вспыхнул, как спичка. Воздух затрепетал, а затем перед девушкой закрутился огненный вихрь. Языки пламени сплетались в жаркий, стремительный танец.

Через мгновение пламя сжалось, уплотнилось, словно его сдавила невидимая рука, и превратилось в нечто совершенно иное. Оно расширилось во все стороны.

Перед Искрой повис полупрозрачный, выгнутый огромной линзой, щит. Он состоял не из огня, а из чистого, концентрированного жара. Дрожащее марево, как над раскалённым асфальтом, искажало пространство позади себя, превращая разгромленный магазин за спиной Искры в сюрреалистическую картину. Щит был почти невидимым, его выдавал лишь едва уловимый контур и волна сухого жара, ударившая нам в лица.

— Вау! — выдохнула рыжая с восторгом. — Мой личный карманный обогреватель! И щит!

Она засмеялась, как девчонка, которой подарили самую желанную игрушку, и с восторгом покрутилась на месте, любуясь своим творением. Тепловой щит перемещался вместе с ней, оставаясь перед девушкой. Затем она осторожно протянула руку к дрожащей поверхности. Пальцы замерли в сантиметре от марева, и я увидел, как воздух вокруг них начал подрагивать. Но коснуться щита девушка всё же не решилась.

— Ни фига себе! — с уважением выпалил Борис.

Сокол хмыкнул, но я заметил, как он смерил щит оценивающим взглядом. Алина смотрела молча, с широко распахнутыми глазами. Но за шоком я заметил искры профессионального интереса. Всё же она тоже маг. Кстати, брюнетка не участвовала в истреблении жуков. Она осталась сидеть на асфальте, постепенно приходя в себя.

Я снова посмотрел на новое чудо. Тепловой барьер… Хм, любопытно. Наверняка любая органика, что коснётся его, моментально вспыхнет, не успев даже долететь до Искры. А против магии льда или холода он будет просто непробиваем. Наверное… хотя всё зависит от температуры и плотности поля… Эх, скоро придётся начать составлять учебники не по физике, а по магии.

Внезапно щит замерцал, его контуры поплыли, и он растаял в воздухе так же быстро, как и появился.

— Фух… прожорливая штука, однако, — выдохнула Искра, слегка пошатнувшись. — Тридцатку маны сожрал сразу, и по пять единиц каждые три секунды улетает на поддержание. Долго с таким не побегаешь. Но красиво, чёрт возьми!

На этой радостной ноте она подняла ногу и раздавила следующего жука. Мы все продолжили набирать экспу.

Вскоре довольный рёв раздался с другой стороны. Борис и Медведь, методично превращавшие жуков в кашу, замерли, уставившись в воздух перед собой. У обоих почти одновременно вспыхнули системные окна, сообщающие о переходе на новый уровень.

— Есть! — гаркнул Медведь.

— Восьмой! — вторил ему Борис, а на его лице расплывалась широченная лыба.

Они повернулись друг к другу, и я увидел практически идентичные уведомления.

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваш уровень повышен!

Ваш текущий уровень: 8

До следующего уровня: 800

Получено очков характеристик: 3

Открыт новый Навык:

«Стальные мышцы»

Вам доступно подарков: 1

— Гляди-ка, навык один и тот же, — хмыкнул Борис, прочитав описание. — «Увеличивает физическую силу на двести процентов на две минуты». Двести, Миша!

— Это ж я теперь голыми руками грузовик переверну! — пробасил Медведь.

Они посмотрели друг на друга с одинаковым диким восторгом в глазах, а затем с силой сцепились руками в бойцовском рукопожатии. Под конец одобрительно хлопнули друг друга по плечам так, что у обычного человека вывихнулись бы суставы. Не сговариваясь, оба тут же вложили все три полученных очка в силу.

«Эх, ребята, — мысленно вздохнул я. — Хоть бы по одному в интеллект кинули, ману поднять…» Но советовать было уже поздно, так что их путь чистой незамутнённой силы продолжился. Ну, то есть, они продолжили с силой давить жуков, набирая ещё опыта и ещё…

И тут меня осенило.

Много низкоуровневых тварей… способных пробраться куда-то незаметно. Вонь. Дезориентация. Паника. Это же идеальное тактическое оружие. Оружие нелетального, но крайне эффективного действия. Как дымовые шашки, но мобильные. Если бы не мой противогаз и не берсерки, мы бы все там и остались. А что, если… что, если это можно использовать?

— Борис! — позвал я.

Берсерк как раз замахнулся молотом на очередную тварь.

— А? — обернулся он.

— Холодильник, — сказал я. — Тот, что ты взял. Доставай.

Борис непонимающе посмотрел на меня, но спорить не стал. Секунда, и в его руках материализовался синий переносной холодильник. Пустой, неработающий. Просто пластиковая коробка.

— Ты чего, Лёш, пивка решил холодненького? — хохотнул он. — Так его пока нету!

— Почти, — ухмыльнулся я. — Будем делать «коктейль Молотова». Только живой и вонючий.

Я снова натянул противогаз.

— Ты куда⁈ — крикнула Искра, видя, что я направляюсь обратно в магазин.

— За зверушками! — бросил я через плечо, подхватывая холодильник.

Её озадаченное лицо стало последним, что я увидел, прежде чем снова погрузиться в жёлтый туман. Внутри магазина вонь стояла такая, что даже через фильтр противогаза я чувствовал её отголоски. Ну или это просто моё воображение. Жуки копошились повсюду. Сотни. Я поставил холодильник на пол и открыл крышку.

Теперь самое весёлое.

Я не стал их давить, а начал собирать. Гадость! Дрянь! Я хватал их руками и засовывал в контейнер. Когда мои пальцы цапали очередную тварь, та распускала хоботок, но достать меня не могла. Это вообще первые НАСТОЛЬКО безобидные мутанты, что мы встретили. Убойный газ, конечно, неприятная штука. Но вот сами они просто лёгкая добыча.

Они панически метались, пытались разбежаться. Вылезали из контейнера, приходилось прикрывать крышку. Некоторые пытались взлететь. Их полёт был неуклюжим, жужжащим. Таких я просто сбивал рукой и отправлял к остальным.

Хруст хитина под ногами, шевелящаяся, вонючая масса в холодильнике… Я чувствовал себя безумным энтомологом в аду… хотя нет, для энтомолога это рай.

Пять. Десять. Пятнадцать

Они ползали друг по другу, издавая тихий, стрекочущий звук. Я сгрёб ещё одну партию. Двадцать. Двадцать пять.

Один из жуков, особенно крупный, умудрился взлететь и врезался мне прямо в лицо. Я инстинктивно отмахнулся, схватил и отправляя его к собратьям.

Тридцать. Тридцать два. Тридцать пять.

Достаточно. Больше в контейнер не влезет.

Я захлопнул крышку холодильника и защёлкнул замки. Внутри раздавался приглушённый шорох и жужжание, мои пленники пытались выбраться.

По пути к выходу я не сдерживался. Шёл, целенаправленно давя ногами копошащихся на полу тварей. Хрусть, хрусть, хрусть. За каждого по десяточке опыта. Мелочь, а приятно.

Когда я снова вышел на свежий воздух, вся группа уставилась на меня. Я, в противогазе, с синим холодильником в руке, из которого доносилось подозрительное копошение.

Снял противогаз и с улыбкой продемонстрировал им свою добычу.

— Господа, — торжественно объявил я. — Позвольте представить вам наше новое тактическое оружие. Граната «Вонючка», многоразовая. С возможностью дистанционной доставки к цели.

Искра медленно, театрально зааплодировала.

— Иванов, ты гений. Безумный, больной, извращённый, но гений. Я даже боюсь представить, что ты придумаешь дальше.

Борис покосился на холодильник.

— Лёх, а они не передохнут?

— Вот потому нужно торопиться, — сказал я.

Искра повернулась к магазину. Из дверей продолжал валить удушливый газ. Девушка замахнулась палочкой и собиралась швырнуть внутрь файербол, но не успела его создать. Туча насекомых со страшным жужжанием вырвалась на свободу. Летали они плохо, но очень старались.

— Мочи их! — заорала Искра и всё же швырнула сгусток огня.

Но Смердюки не атаковали, они бежали. Видимо, каким-то образом сообразили, что их тупо истребляют и решили «да ну его на фиг!», мы успели убить всего несколько особей, а все остальные уже перемахнули за соседнюю пятиэтажку.

— Эх, жалко, — посетовал Борис. — Так хорошо отдыхали!

— Вперёд, — скомандовал я. — Возвращаемся к остальным.

Обратный путь был пропитан запахом победы… мерзким и тошнотворным. Вся наша одежда провоняла насквозь. Искра сетовала на отсутствие центрального водоснабжения, Сокол советовал ей искупаться в Москве-реке. Обычный трёп.

Мы шли по опустевшим улицам. Инвентари ломились от трофеев. Хорошо, что Искра, Борис и Медведь апнулись, и вместительность их хаммерспейсов выросла. Я тащил в руках синий пластиковый ящик, из которого доносилось возмущённое жужжание. Убирать живых существ в инвентарь не решился, неизвестно как это скажется на них и останутся ли они живыми.

— Знаешь, Лёш, — задумчиво начала Искра, — я вот всё думаю. А если мы натравим этих жуков на банду «Гладиаторов»? Представляешь картину? Байкеры, все такие брутальные, в коже, и тут на них несётся туча вонючих насекомых! Боже, я хочу это видеть!

— Надеюсь, что мы с ними больше не столкнёмся, — пробурчал я.

Сокол, шедший в отдалении, презрительно фыркнул. Фокусник покосился на него и вздохнул. Алина шла молча, сжав губы. Она то и дело бросала на меня быстрые, изучающие взгляды, в которых смешались страх, уважение и что-то похожее на научный интерес. Видимо, пыталась классифицировать меня как новый, особо опасный вид городского сумасшедшего.

— Мы же подарки от Системы не проверили! — воскликнул Борис, хлопнув Медведя по плечу. — Ну-ка, Миша, показывай, что тебе выпало!

Медведь молча кивнул, вызвал интерфейс и подтвердил приём подарка. В его руке вспыхнул и погас голубой свет, оставив вместо себя оружие. Топор, но совсем не похожий на тот, которым берсерк пользовался обычно.

Это была массивная двусторонняя секира из тёмного, матового металла, с широкими, хищно изогнутыми лезвиями. Оружие выглядело тяжёлым и смертоносным. Медведь перехватил секиру двумя руками, сделал пробный взмах, рассекая воздух с глухим свистом, и удовлетворённо хмыкнул.

Предмет: Боевая секира «Каратель»

Тип: Двуручное оружие

Качество: Необычное

Модификаторы: Сила +5

Особое свойство: «Раскол брони» — игнорирует 10% физической защиты цели.

Описание: Тяжёлая двусторонняя секира, созданная для прорубания пути через что угодно. Возможно дальнейшее улучшение.

— Вот это вещь! — восхитился Медведь, разглядывая травлёный узор на лезвиях.

— А ну-ка, моя очередь! — с энтузиазмом потёр руки Борис.

Он тоже активировал подарок. Но вместо нового молота в его руке материализовалась небольшая пластиковая баночка, как от витаминов. Лицо берсерка вытянулось от разочарования.

— Э-э… А мне что? Таблетки? — он потряс баночкой, отчего содержимое загремело. — Мишке секиру, а мне аскорбинки?

Он с сомнением открутил крышку и вытряхнул на ладонь одну белую таблетку. На этикетке было написано: «Звериная сила».

— «Увеличивает физическую силу в два раза на десять минут», — прочитал он вслух и тут же просиял. — А что, если я сразу две сожру? Или три? Это что же, моя сила в восемь раз вырастет⁈ Я же тогда танк с одного удара в гармошку сложу!

— Дай-ка сюда, — я протянул руку.

Борис передал мне баночку. Активировать «Анализ компонентов» не пришлось. На баночке красовалась этикетка, и надпись на ней не отличалась от стандартного системного сообщения.

Предмет: Стимулятор «Звериная сила»

Количество: 12 шт.

Тип: Алхимический препарат

Эффект: Увеличивает физическую силу в 2 раза на 10 минут.

Примечание: Эффект не суммируется. Повторное применение во время действия эффекта лишь обновит его длительность.

— Не получится, — покачал я головой, возвращая ему стимулятор. — Тут чёрным побелому написано: эффект не суммируется. Если съешь вторую, пока действует первая, просто потратишь её зря.

— Блин, — вздохнул Борис, но тут же спрятал баночку в инвентарь. — Ну, тоже неплохо. Удвоение силы на десять минут в самый разгар боя… Это ж круто! Спасибо, Система!

— Борь, — окликнула Искра. — У тебя же, вроде, навык есть с похожим названием? «Звериная мощь», пассивка? А теперь ещё и «Звериная сила»? Ты так скоро совсем озвереешь!

— Силы много не бывает, — риторично изрёк Борис. — Вот как припрёт, так сразу поймёшь!

— Пфф, — фыркнула девушка. — Слова истинного мужлана. У меня вот! — она разожгла файербол над ладонью. — Элегантно, смертоносно и совсем не воняет потом.

— Угу, только гарью, — осклабился берсерк.

— Зато мне в бою не нужно глотать таблетки озверина!

Так за разговорами мы и дошли.

Вот и наш дом. Знакомый двор, разбитая детская площадка. Я остановил группу у подъезда.

— Внутрь не идём. — Достал из кармана рацию и нажал тангенту: — Варягин, приём. Это Иванов.

— На связи, — почти мгновенно отозвался командир. — Что у вас?

— Мы вернулись. Все целы, — доложил я. — Груз взяли. Командир, мне нужно, чтобы вы с Олесей спустились во двор.

В рации наступила пауза.

— Зачем? — с тревогой уточнил Варягин. — Что-то случилось?

— Нет. Всё в порядке. Просто… я принёс подарок для Олеси.

Снова молчание, на этот раз более долгое и напряжённое. Я почти физически ощущал, как он там, наверху, пытается переварить услышанное.

— Иванов, не юли. Что за подарок?

— Новые питомцы, — честно ответил я. — Много. Целый выводок. Это уникальная возможность для неё быстро поднять уровень. Но времени мало.

— Какого чёрта, инженер⁈ — рявкнул он в рацию. — Какие ещё питомцы? Опять⁈ Мало тебе котов⁈ Мы не в зоопарке, блин!!!

— Именно поэтому ей и нужно становиться сильнее, — спокойно парировал я. — Командир, просто спуститесь. Вы всё увидите. Это безопасно.

Он ещё что-то проворчал, но ясно, что согласится. Прагматизм в нём каждый раз берёт верх над отцовскими инстинктами, хоть и с боем.

Через пару минут дверь подъезда скрипнула. На крыльцо вышел Варягин, держа за руку Олесю. За ними, как три мушкетёра, вывалились её питомцы: верный Мики и два новых шипастых «котика», Пушок и Царапка. Они тут же начали озираться и принюхиваться.

Варягин смерил нашу потрёпанную и дурно пахнущую компанию тяжёлым взглядом, задержался на мне и синем холодильнике в моих руках.

— Это и есть твой подарок? — спросил он.

Я поставил контейнер на асфальт.

— Он самый.

Олеся с любопытством подошла ближе и стала рассматривать пластиковый ящик.

— А кто там? — уточнила она.

— Отойди на пару метров, — велел я и приоткрыл крышку.

Из щели пахнуло такой концентрированной мерзостью, что даже стоявшие поодаль Борис и Медведь поморщились. Варягин отшатнулся, инстинктивно оттаскивая дочь следом.

— Ты с ума сошёл, Иванов⁈ — прорычал он. — Что за вонь? Ты скунса притащил?

— Это Смердюки, клопы-вонючки, — пояснил я. — Тридцать пять штук. Живые. Уровень первый. Идеальные кандидаты для приручения. Лёгкая экспа для Олеси.

— Ты хочешь, чтобы моя дочь дышала этой дрянью⁈

— Нет, — я полез в инвентарь и достал противогаз. — Вот, для защиты.

Присел перед нашей маленькой приручительницей:

— Олеся, это такая маска. В ней не страшен никакой вонючий газ. Хочешь примерить?

Девочка без страха кивнула.

— Я знаю, это противогаз, в фильмах видела. А в «ТикТоке» один парень танцевал в противогазе и пижаме с ёлочками.

Я аккуратно надел на неё противогаз, затянул ремни. Её лицо скрылось за чёрной резиной и круглыми стёклами. Она выглядела как маленький, отважный сталкер из постапокалиптического фильма.

— Как ты? — спросил я.

Она кивнула, её голос из-за маски прозвучал глухо и искажённо:

— Нормально, но немного неудобно.

Я заметил щель под подбородком, противогаз прилегал неплотно, а когда девочка двинула головой, он совсем перекосился.

— Он ей слишком большой, — сказал Варягин. — А детских противогазов у нас нет.

Шумно выдохнув, я облизал губы и сказал:

— Ладно. Тогда по-другому.

Достал из инвентаря очки для плавания и плотный шарф.

— НЕТ! — сразу же отрезал Варягин.

— Командир, мы на свежем воздухе, — сказал я, — и Олесе не обязательно подходить к ним вплотную. Так что всё получится. Мы кучу таких жуков раздавили на улице вообще без защиты дыхания. Она не пострадает.

Варягин смотрел то на меня, то на дочь в противогазе, то на холодильник. В его глазах бушевала буря.

— Это безрассудно, — процедил он.

— Она получит два уровня, — парировал я. — Без всякого риска. Это сделает её сильнее. И всю нашу группу. Или предпочитаете спуститься в канализацию и наловить крыс? Ей нужно прокачиваться. И не потом, а сейчас.

Он выругался. Грязно, сочно, по-солдатски. Потом понял, что Олеся всё слышала, осёкся. И махнул рукой:

— Делай, что задумал, инженер. Но если с ней хоть что-то случится…

— Не случится, — твёрдо пообещал я.

Сняв с Олеси противогаз, я отвёл её в дальний конец двора, к ржавым качелям. Остальные остались у подъезда, наблюдая за нами с безопасного расстояния. Отдал очки девочке, она сразу же надела их и затянула потуже. Обильно смочил шарф водой из бутылки и плотно обмотал нижнюю часть её лица. Импровизированная защита, конечно, не супер, но от прямого попадания газа в глаза и лёгкие спасёт.

Ну а противогаз надел сам.

— Готова? — спросил я в переговорную мембрану.

Олеся кивнула, причём с энтузиазмом.

— Тогда начинаем.

Глава 17 Карманный зоопарк

Я надел рабочие перчатки и открыл крышку холодильника. Олеся чуть отшатнулась, но мокрый шарф сделал вонь терпимой. Быстро выудил одного жука и протянул ей. Тварь дёргалась и пыталась открыть надкрылья.

Смердюк — Уровень 1

Стоимость приручения: 10 маны

Приручить?

Да/Нет

— Олеся, действуй! — велел я.

Девочка протянула руку к жуку. Секунда концентрации.

Олеся успешно приручила: Смердюк — Уровень 1

Жук замер, я осторожно поставил его на землю. Он пошевелил усами, а потом резво подбежал и начал крутиться у ног девочки, как верный пёс. Олеся тихонько хихикнула:

— Он прикольный!

— Следующий, — скомандовал я, вытаскивая из ящика ещё одного пленника.

Процесс пошёл. Жук за жуком. Олеся щёлкала их, как орешки. Вокруг неё уже собралась небольшая, шевелящаяся и отвратительно пахнущая свита. Смердюки больше не выпускали секрет пахучих желёз, не атаковали, но всё равно воняли мерзко. Мики, Пушок и Царапка позади девочки сбились в кучу и с нескрываемым отвращением смотрели на новых «членов стаи».

Пятый жук. Шестой. Седьмой…

— Они мне нравятся, — донёсся её глухой голос. — Они такие… деловые. Всё время бегают.

Восьмой. Девятый.

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваш уровень повышен!

Ваш текущий уровень: 2

До следующего уровня: 200

Получено очков характеристик: 3

Открыт новый Навык:

«Звериная Стая»

Вам доступно подарков: 1

— Ух ты! — воскликнула Олеся. — Лёша, у меня новый навык!

Она сразу же открыла его описание:

«Звериная Стая (пассив.)»

Описание: Когда под вашим контролем находится 3 или более питомцев, все они получают бонус +10% к скорости и координации действий.

Отлично. То, что нужно. Пассивный бафф на всю её ораву. С ростом уровня навык, скорее всего, будет усиливаться.

— Молодец, — похвалил я. — Но это только начало. Продолжаем.

С повышением уровня мана Олеси полностью восстановилась, так что подзаряжаться пока не пришлось. Я снова запустил руку в холодильник. Процесс превратился в конвейер. Я доставал, она приручала. Её маленькая армия росла. Приручив ещё девять Смердюков, девочка сказала:

— А у меня мана кончилась! Сейчас!

Восемнадцать вонючих, но абсолютно преданных ей жуков уже копошились вокруг, создавая подвижный, хитиновый ковёр. Она достала из инвентаря кристаллы, которые ей отдала Искра и начала поглощать один за другим. Вскоре её резерв полностью восстановился, и мы продолжили.

Девятнадцатый. Двадцатый. Двадцать пятый.

Двадцать седьмой. Снова подзарядка кристаллами.

Двадцать восьмой. Двадцать девятый.

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваш уровень повышен!

Ваш текущий уровень: 3

До следующего уровня: 300

Получено очков характеристик: 3

Открыто расширение Инвентаря:

«Питомник»

Вам доступно подарков: 1

— Лёша! Смотри! — закричала Олеся с восторгом. — У меня новая вкладка!

Я подошёл ближе, вчитываясь в её сообщение. Джекпот!

— «Питомник»! Я смогу прятать их! — продолжила ликовать малявка. — Гляди, тут кнопочки «Поместить в питомник» и «Призвать»!

Это именно то, на что я рассчитывал. Логичное решение проблемы размещения армии монстров. Правда, не думал, что Система расщедрится на него так скоро. Но она определённо потворствует Олесе, которая и так гарантированно станет имбой, если мы сумеем сохранить ей жизнь.

— Попробуй, — велел я.

Олеся на мгновение замерла, концентрируясь. Потом ткнула пальчиком в голограмму. Один из Смердюков, копошившийся у её ног, вспыхнул голубым светом и исчез. Просто растворился в воздухе.

— Получилось! — взвизгнула она и начала тыкать в воздух снова и снова.

Жуки исчезали один за другим, словно их засасывало в невидимый пылесос. Через десять секунд весь двор очистился от хитиновой нечисти. Даже запах, кажется, стал слабее. Потом она, смеясь, ткнула в иконку Мики. Лемур тоже вспыхнул и исчез.

— Мики! — испуганно вскрикнула она и тут же нажала кнопку «Призвать».

Хвостокрут материализовался на том же месте с ошарашенным видом, завертел головой, не понимая, что произошло.

— Ура! Работает! — захлопала в ладоши Олеся. — Давай приручим оставшихся Смердюков, и я их тоже сразу уберу!

— Сначала покажи мне описание навыка.

Девочка послушно открыла вкладку.

«Питомник»

Описание: Расширение для Инвентаря. Создаёт пространство для размещения питомцев. Каждому питомцу присваивается индивидуальный слот.

Стоимость: Отсутствует.

Примечание: Убрать в Питомник можно только питомцев, находящихся в радиусе 10 метров от Приручителя.

Вот оно что, есть ограничение по расстоянию. То есть, если твой зверь бегает хрен знает где, то призвать его в Питомник не получится. Никакой читерской телепортации. Справедливо, конечно. Но раз уж Система так любит эту девочку, то могла бы расщедриться и на это.

Я вернулся к холодильнику и вытащил следующего Смердюка. Олеся его сразу же приручила.

Тридцатый. Тридцать второй. Тридцать пятый.

— Всё, закончили, — сообщил я, снимая противогаз.

— Фух! — выдохнула девочка, разматывая шарф. — Жалко, что так мало! Я бы их ещё приручила и сразу бы на четвёртый уровень перешла!

Мы подошли к остальным. Варягин смотрел на свою дочь. На его лице отражалось что-то очень непривычное. Растерянность? И, кажется, даже гордость.

Искра подошла и хлопнула меня по плечу:

— Поздравляю, профессор Иванов. Вы только что подарили ребёнку набор покемонов. Теперь она будет ходить и орать: «Смердюк, я выбираю тебя!». А потом из покебола будет вылетать эта вонючая дрянь.

Пиромантка скорчила брезгливую гримасу, но в глазах плясали смешинки.

— На самом деле здорово, что нам теперь не нужно таскать за собой весь этот зоопарк, — добавила она более серьёзным тоном.

Я посмотрел на Олесю. Она, абсолютно счастливая, «прятала» и «призывала» своих питомцев, осваивая новую абилку. Рядом стоял её отец с очень задумчивым выражением на лице.

Я закрыл пустой, но всё ещё воняющий холодильник. Вручил его обратно Борису.

— Блин, теперь отмывать придётся, — вздохнул тот.

Миссия выполнена. И даже сверх того. Мы пополнили запасы и сделали одного из нас намного сильнее. И, возможно, чуточку счастливее.

— Пошли внутрь, — сказал я. — Нужно распределить трофеи и отдохнуть. Завтра нас ждёт долгий день.

Алина шагнула вперёд и, покусывая губу, подошла к Варягину.

— Не думаю, что стоит оставаться здесь, — тихо сказала она. — На нас в магазине напали очень опасные мутанты. Серпорезы, и… кажется, они все пытались убить Алексея, но я не уверена…

Искра гневно посмотрела на брюнетку, а Варягин перевёл взгляд на меня.

— Это правда? — уточнил он, вскинув бровь.

— Давайте зайдём в квартиру, — устало повторил я. — Тогда и поговорим.

* * *

Я заперся в ванной. На стиральной машинке лежала брошь «Фонарщик». Её ровный, немерцающий свет озарял кафельную плитку, хромированный змеевик полотенцесушителя и моё собственное отражение в зеркале. Честно говоря, я не сразу себя узнал. Морда небритая, глаза безумные и это не считая крови. Искра старалась, но оттереть всё полотенцем не смогла. Кровь Серпорезов стягивала кожу, а волосы вообще засохли в корку.

Фредди Крюгер, Джейсон Вурхиз… Боря, конечно, тот ещё мастер комплиментов, но что-то общее, пожалуй, есть.

Варягин дал нам на «приведение себя в порядок» полчаса. После предстоит разговор с ним наедине. Неприятный, но необходимый.

Я открыл пластиковую бутылку с водой и плеснул на руки, затем намылил. Тёмная кровь мутантов въелась в кожу, забилась под ногти. Стянув через голову футболку, бросил её на стиралку. Рана на плече горела, но это была привычная, почти родная боль.

Наклонился над ванной и начал лить воду на голову. Алые ручейки побежали вниз, собираясь в кровавый водоворот у сливного отверстия. Я воспользовался шампунем, оставшимся от прежних владельцев квартиры и долго тёр волосы, пытаясь вымыть из них этот кошмар. Вода, густо окрашенная в цвет бойни, уносилась прочь.

Внезапно подумал об Олесе. Когда мы вернулись, она смотрела на меня без страха или отвращения. Я выглядел как мясник после тяжёлой смены, но девочка даже не моргнула. Похоже, она просто привыкла. Этот ребёнок успел насмотреться глазами Хвостокрута на такое, что окровавленный мужик уже не казался ей чем-то из ряда вон. Просто ещё одна деталь нового, уродливого мира.

Я выпрямился и вытер волосы, перепачкав ещё одно полотенце. Тщательно умылся и даже наскоро побрился, ведь такая возможность вряд ли предоставится скоро. Натянул чистую футболку из инвентаря. Взглянул на себя в зеркало. Уже лучше. Просто очень уставший человек. Не маньяк. Почти.

Выйдя из ванной, направился на кухню. Искра сидела за столом, деловито намазывая паштет на тонкие ломтики хлебцев. Рядом стояла почти пустая банка.

— О, воскрес! — она подняла на меня глаза. — Я уж думала, ты там решил утопиться от осознания собственной брутальности. Ещё и побрился! Это для меня? Спасибки! Не люблю заросших парней. Садись, ешь. Калории сами себя не пополнят.

Я сел напротив девушки. Она подвинула мне тарелку с аккуратной горкой бутербродов.

— Спасибо, — кивнул я, отправляя в рот первый хлебец. Желудок благодарно заурчал.

— Ненавижу её, — вдруг зло сказала Искра, с силой размазывая паштет.

— Кого? — не понял я.

— Эту… Алину! Нашу тихоню! Принцессу коллекторов! — выпалила она. — Ты видел? Пяти минут не прошло! Она сразу побежала к Варягину стучать! «Ой, на Лёшеньку напали, он такой опасный, давайте его в клетку посадим!». Тьфу!

Она резко впилась зубами в хлебец, тот жалобно захрустел.

— Она просто испугалась, — попытался я быть объективным. — Для неё это первый серьёзный бой. Она не привыкла.

— Да плевать! Ты что, выгораживаешь её, потому что она баба? Она подставила тебя! Выставила проблемой в глазах Варягина! А у нас и так проблем хватает.

Верно, да. Всё верно. Кроме того, подстава со стороны Алины оказалась действительно неприятной, неожиданной. Она девушка умная, так что сразу заметила, что Серпорезы атаковали не хаотично, а били только по мне.

— Мы оба знаем, почему они напали на меня, — почти шёпотом сказал я.

— Конечно, знаем, — она понизила голос, наклонившись через стол. — Эта твоя «Метка Бесформенного». Это клеймо. Наверняка они чуют его, как акулы кровь. Кстати, ты давно проверял? Анализ уже закончился?

Я обернулся, посмотрел в коридор, никого не увидел и вызвал интерфейс. Анализ всё ещё шёл.

— Да чтоб его! — воскликнула Искра, откидываясь к спинке. — Мы уже сами всё поняли, а Система не может⁈

— Наверняка это какой-то баг, — вздохнул я и налил себе чай, заваренный Искрой. — И если Метка действительно приманивает ко мне мутантов, то дальше будет только хуже. Будут приходить твари всё сильнее и умнее.

— К нам и так постоянно лезут монстры, — отмахнулась Искра. — Какая разница, будут они бросаться на всех или только на тебя? Кстати, в этом даже что-то есть. Будешь работать приманкой, пока мы их косим. Представь, сколько экспы! И сколько новых питомцев для нашей Олеськи!

— Оптимистично, — усмехнулся я и снова захрустел хлебцем.

— Ну а что? Нюни распускать точно не наш метод! — фыркнула Искра. — Нам нужно становиться сильнее, Лёша. Намного сильнее. И быстрее, чем мутанты.

— Согласен, — кивнул я, доедая второй бутерброд. — Кстати, об этом. У меня новый уровень. У тебя тоже. Надо распределить очки. И подарки получить.

— О, точно! — её лицо мгновенно просветлело. — Апгрейд! Моя любимая часть программы!

Она тут же вызвала свой интерфейс. Я впервые увидел её полную статистику, а не просто системные уведомления. Любопытно.

СТАТУС:

Имя: Искра

Уровень: 7 (Опыт: 230/700)

Класс: Маг

Энергия: 66/66

Мана: 125/125

Характеристики:

Сила: 9

Ловкость: 14

Выносливость: 9

Интеллект: 19

Свободные очки: 3

Подарки: 1

Достаточно неплохо, на самом деле. Разумеется, больше всего очков она вкладывает в интеллект, чтобы получить больше маны, но и про физуху не забывает. Так что прям совсем «стеклянной пушкой» нашего рыжего дамагера не назовёшь.

— Так, — она задумчиво постучала пальцем по столешнице. — Три очка. Куда бы их вложить? Хотя чего тут думать! У меня же теперь «Тепловой щит» есть, а на него куча маны нужна, причём сразу, подзаряжаться кристаллами будет некогда. Решено!

Она мысленно перебросила все очки в инту. Её мана сразу выросла до 140.

— Теперь ты, — она повернулась ко мне. — Показывай свои циферки, гений.

Я вызвал интерфейс.

СТАТУС:

Имя: Алексей Иванов

Уровень: 11 (Опыт: 330/1100)

Класс: Инженер

Энергия: 84/84

Мана: 185/185 (+25)

Характеристики:

Сила: 14

Ловкость: 16

Выносливость: 13

Интеллект: 31 (+5)

Свободные очки: 3

Подарки: 1

— Ничего себе, — присвистнула Искра. — Интеллект тридцать один! Откуда эти плюс пять? У тебя новый перк? Или шмотка какая-то?

И тут я вспомнил. Чёрт, совсем вылетело из головы… а ведь оно на голове…

— Точно, — усмехнулся я. — Подарок за победу над Цветком. Совсем забыл.

Я мысленно отдал команду деактивировать «Ментальный шлем». На долю секунды вокруг моей головы вспыхнуло и погасло едва заметное поле. Показатель интеллекта в моём статусе тут же изменился на «26».

— Вау! — восхитилась Искра. — Подожди, давай ещё раз! Это надо снять! — и она достала телефон.

— Я тебе не для баловства его починил и зарядил, — буркнул я. — А для карты, если мы вдруг разминёмся, то встретимся в обозначенной точке.

— Да, да, я помню, — кивнула она, включая камеру.

«Ментальный шлем» активирован.

Поле вспыхнуло снова и исчезло, став невидимым. Интеллект вернулся к «31».

— Офигеть, — выдохнула Искра. — Ты как этот… из «Людей Икс»! Который шлем носил, чтобы его мысли не читали!

— Магнето, — подсказал я.

— Точно! — прыснула рыжая. — Наш личный Магнето! Только ты не металлом управляешь, а мозги монстрам взрываешь сопроматом. Лёха, ты становишься всё более странным и крутым. Мне это нравится.

Я хмыкнул и принял телефон, который она мне протянула. Посмотрел запись. Вспышка действительно сложилась в контуры чего-то похожего на шлем древнеримского легионера, только сделанного не из металла, а из чистого света.

Вернулся к характеристикам. Три очка. Куда? Интеллекта сейчас завались. А вот физуху можно и подкачать. Сила, ловкость и выносливость. Снова по одному на каждую? Нет, это даст плавный, но медленный рост показателей. Сейчас, когда сражения с мутантами наверняка наберут обороты, мне нужна сила. Так что все три очка в неё. Показатель сразу же подскочил до «17», а энергия до «90».

— Лёха, ты всё же решил стать качком? — прыснула Искра. — Осторожнее, скоро начнёшь рельсы гнуть.

— Не скоро, в том и беда, — вздохнул я. — Так, с этим разобрались. Теперь подарки. Давай, ты первая.

Глаза Искры загорелись азартным огнём.

— Давай! Надеюсь, не выпадет очередная пачка влажных салфеток.

— А что, та была не из магазина? — удивился я.

— Не-а, получила пару уровней назад.

Я ухмыльнулся. Выходит, Система не только меня потчует очень нужными подарками. Просто не все делятся радостью новых обретений с товарищами.

Искра закрыла глаза, словно загадывая желание, и мысленно приняла подарок. Над столом вспыхнуло голубое сияние. Девушка открыла глаза и напряжённо всмотрелась в него. Перед ней материализовался предмет. Простое, грубоватое кольцо из тёмного, будто покрытого сажей, металла. В него был вправлен небольшой уголёк. Он не горел, но излучал мягкое, живое тепло.

Получен предмет: Кольцо Повелителя Углей

Тип: Аксессуар

Качество: Магическое

Модификаторы: Интеллект +3

Особое свойство: «Неугасающий жар». Все огненные заклинания усиливаются на 30%, нанося дополнительный урон в течение 5 секунд.

Описание: Простое железное кольцо, в которое вправлен тускло тлеющий уголёк. Кажется, что он никогда не остынет. От кольца исходит едва уловимое тепло, которое усиливается, когда его владелец входит в боевой раж.

Искра издала такой восторженный визг, что у меня волосы на загривке встопорщились.

— ДА! ДА! ДА! — она вскочила со стула и закружилась, прижимая кольцо к груди. — Лёша, ты видишь⁈ Ты это видишь⁈ Плюс три к интеллекту! Усиление всех заклинаний! Дополнительный урон! ЭТО ЖЕ ПОЧТИ ИМБА!

Она тут же надела кольцо на палец. Уголёк внутри вспыхнул чуть ярче.

— Я теперь не просто Искра! — заявила она, вскинув руку и любуясь подарком. — Я теперь Повелительница Углей! Королева Пепла! Императрица Всея Копоти! Трепещите, мутанты!

Её счастье было таким заразительным, что я невольно улыбнулся. Это кольцо реально создано для неё. Идеальное дополнение к её классу и стилю боя.

В этот момент в кухню, как маленький ураган, влетела Олеся. Её косичка развевалась, а на лице сияла улыбка до ушей.

— Дядя Лёша! Искра! Смотрите!

Глава 18 Подарки

Олеся подпрыгнула на месте, демонстрируя нам свою обувь. На её ногах красовались аккуратные, мягкие ботиночки из тёмной кожи, которые выглядели очень удобными. Я сразу же активировал «Анализ компонентов» и сосредоточился на её обновке.

Предмет: Сапоги Тихого Следопыта

Тип: Снаряжение (Обувь)

Качество: Редкое

Модификаторы: Ловкость + 2

Особое свойство: Снижают издаваемый при ходьбе шум на 50%. Позволяют подкрадываться к пугливым мутантам, не привлекая внимания.

Описание: Лёгкие и удобные ботинки, подошва которых сделана из мягкого, эластичного материала, поглощающего звук шагов. Размер подгоняется под ногу владельца.

— Теперь я могу ходить совсем-совсем тихо! — прошептала девочка заговорщицки. — Как кошка! Буду подкрадываться и приручать всех!

— Олеся! — в дверях появился Олег Петрович. — Я же просил тебя не убегать! Мы ещё твои очки не распределили! А выходить одной из моей квартиры тебе папа строго настрого запретил!

— Ну, Олег Петрович! — надула губки девочка. — Я хотела дяде Лёше и Искре показать!

— Поздравляем, мелочь, — подмигнула ей Искра. — Отличные тапки!

— Это не тапки, а сапожки! — важно поправила Олеся.

— Прошу прощения, — шутливо кивнула Искра.

Олег Петрович вздохнул, взял девочку за руку и увёл обратно, бросив на меня извиняющийся взгляд. Вскоре входная дверь закрылась. Сейчас там, на площадке, сразу несколько парней из «Ратоборцев». Курят, обсуждают случившееся. В общем, проходной двор между квартирами. Подъезд зачищен, так что парни особо не парятся. Зря, на самом деле.

— Видал? — сказала Искра. — Сегодня хороший день! Система расщедрилась на нормальные подарки. Так что давай, принимай. Вдруг и тебе выпадет не бутылка воды или противогаз, а какой-нибудь супер крутой артефакт.

— Противогаз оказался полезным, — напомнил я.

— Ладно, не спорю. Но это не +3 к интеллекту! — она снова с обожанием посмотрела на своё кольцо. — Давай, твоя очередь. Не томи! Я хочу знать, какую ещё странную фигню тебе подкинет Система! Может, самозатачивающийся напильник? Или вечный рулон изоленты?

Я вздохнул. Ага, мои подарки почти всегда какие-то… утилитарные. Полезные, да, но без всякого пафоса. Никаких тебе «Клинков Тысячи Истин» или «Сфер Абсолютного Разрушения». Только суровая инженерная проза, лишь иногда перемежаемая светящимися брошками и исцеляющими эликсирами.

Ладно. Чему быть, того не миновать.

Я мысленно нажал кнопку «Принять подарок».

Секундная пустота. Затем вспышка голубого света, мы с Искрой затаили дыхание… И вот, что-то появилось, звякнуло об стол. Свечение пропало, оставив предмет. Широкий браслет из тёмного металла, испещрённый сложным узором из светящихся синих линий. В центре находился дисплей, на котором застыли какие-то непонятные символы. Выглядело стильно. И очень по-инженерному. Похоже на смарт-часы.

Получен предмет: «Аварийный телепорт (одноразовый)»

Тип: Артефакт

Качество: Магическое

Модификаторы: Не применяются

Описание: Сложный техномагический артефакт в виде браслета. При активации мгновенно перемещает носителя в случайную безопасную точку в радиусе 5 километров.

Примечание: Координаты точки назначения неконтролируемы. Использовать только в крайнем случае.

— Одноразовый телепорт… — протянула Искра. — Хм. Неплохо. Кнопка «свалить из любой задницы». Полезно.

Полезно. Да. Бесспорно. В критической ситуации эта штука может спасти мне жизнь. Но… одноразовый. Это слово резало глаз. А хуже, что он сможет вытащить только одного человека. Я не смогу никого с собой прихватить. Собственно, придётся выбирать, спасаться самому или спасти, например, Искру.

Ну и ещё нюанс. Я не смогу его разобрать, изучить, улучшить, скопировать. Просто нажать кнопку один раз и выбросить. Это не инструмент. Это просто «последний шанс». И это немного разочаровывало. Я привык полагаться на то, что могу создать и починить сам, а не на одноразовые магические костыли.

Но жаловаться глупо. В нынешнем мире любая возможность спасения — это уже королевский подарок.

— Да, полезно, — согласился я, разглядывая «часы». Светящиеся линии медленно пульсировали, словно внутри билось крошечное механическое сердце. Я набросил гаджет на запястье и защёлкнул, спрятал под рукавом.

— Ладно, Магнето, пошли, — Искра встала из-за стола. — Кажется, наши полчаса истекли. Командир ждёт. Время для серьёзного разговора.

— Ты сиди, — сказал я. — Сам с ним поговорю и всё объясню.

* * *

— … так что да, командир. Я думаю, эта дрянь на мне — маяк, — закончил я свой краткий доклад. — Не знаю, на какой частоте он работает и какой протокол использует, но приёмники у некоторых тварей, очевидно, настроены на нужную волну.

Шутка вышла так себе. Варягин молчал. Он смотрел в окно, приподняв штору, так что его лицо я видел только в отражении. Не самое жизнерадостное лицо на свете, надо сказать.

— Ты уверен? — наконец, произнёс он, не оборачиваясь. — У тебя есть стопроцентные доказательства, что именно твоя… «Метка»… притянула этих Серпорезов? Не какая-то случайность, например, запах?

— Думаете, им не понравился мой дезодорант? — горько усмехнулся я. — Стопроцентных доказательств нет. Система до сих пор не смогла проанализировать «Метку». У меня есть только результат наблюдения. Три хищника проигнорировали двух берсерков, двух магов и двух стрелков, и целенаправленно ломанулись на одну цель. На меня. С точки зрения тактики это самоубийство. С точки зрения охоты на конкретную, помеченную дичь — абсолютно логичное действие. Вероятность того, что это совпадение, стремится к нулю.

Я сделал паузу, подбирая слова, и продолжил:

— Это как… как транспондер «свой-чужой». Только наоборот. Для них я «чужой», подсвеченный красным маркером на тактической карте. Они могут не видеть остальных, но меня видят всегда.

Варягин наконец отпустил штору и повернулся ко мне.

— Вероятность — это не факт, инженер, — отрезал он. — Это всего лишь переменная в уравнении с десятком неизвестных. Пока у нас нет подтверждённых данных, это всё домыслы. Гипотеза, требующая проверки. Мы не можем строить всю стратегию на твоих предположениях, какими бы логичными они ни казались. Мы будем действовать, исходя из реальных, подтверждённых угроз.

Я стиснул зубы. С военной точки зрения он абсолютно прав. Нет разведданных — нет проблемы. Есть только враг, которого видишь в прицел. Но я-то знаю, что моя гипотеза верна. Чувствую это каждой клеткой.

— Понимаю, — кивнул я. — Но игнорировать эту «переменную» тоже нельзя.

— Я не игнорирую, — его голос стал жёстче. — Я принимаю к сведению. Но паниковать и менять все планы из-за неподтверждённой угрозы не собираюсь. Мы профессионалы, Иванов, а не истерички. Мы разбираемся с проблемами по мере их поступления. Понял?

— Так точно, — вздохнул я без энтузиазма.

Всё предельно ясно. Группе нужен инженер. Без меня шансы на выживание для нас всех резко падают. Вопрос только, насколько они падают со мной?

Варягин кивнул, удовлетворённый ответом. Развернулся и, не говоря больше ни слова, вышел из комнаты. Я остался один, в полумраке чужой спальни, наедине с фотографиями пропавшей без вести семьи Олега Петровича. Вышел вслед за командиром.

В гостиной царило оживление. Борис с Медведем, развалившись на диване, травили байки про рыбалку, периодически взрываясь громогласным хохотом. Женя сосредоточенно чистил один из автоматов. Фокусник сидел в кресле, подперев голову рукой, и с лёгкой усмешкой наблюдал за берсерками. Сокол листал какую-то книгу и периодически кривил губы, посматривая на остальных.

Появление Варягина мгновенно изменило атмосферу. Все замолчали и посмотрели на него. Командир вошёл в комнату и распорядился:

— Всем собираться. Немедленно. Выдвигаемся через двадцать минут.

Наступила тишина. Первым её нарушил Борис.

— В смысле, командир? — он непонимающе моргнул. — Прям щас? Мы ж вроде на ночёвку…

— Планы изменились, Антонов, — отрезал Варягин, обводя всех тяжёлым взглядом. — Мы не знаем, сколько ещё Серпорезов бродит по соседству. Это не те твари, с которыми можно ночевать в одном районе. Судя по описанию, это элитные хищники, сравнимые с ассасинами. Ждать, пока нас окружат, я не намерен.

Никто не стал спорить. Кроме меня.

— Командир, я не готов, — шагнул я вперёд, привлекая всеобщее внимание. — Я не скрафтил и половины того, что планировал.

Варягин вскинул брови:

— Компоненты у тебя есть? Всё, что ты нафармил в магазине, тебе этого хватит?

Вопрос прозвучал почти как риторический.

— Хватит, — выдавил я.

— Значит, займёшься крафтом позже, — его голос не оставлял места для возражений. — На следующей стоянке, когда мы окажемся отсюда на приличном расстоянии. Лучше вообще за чертой города. А сейчас в путь. Это приказ. Двадцать минут на сборы.

Он развернулся и направился к выходу, давая понять, что разговор окончен.

Я остался стоять посреди комнаты, чувствуя на себе взгляды всей группы. План летел к чертям. Вся моя стратегия, построенная на методичной подготовке, рушилась под напором суровой военной необходимости.

— Сказали идти — значит, идём, — зевнул Борис, поднимаясь с дивана. Медведь тоже потянулся, поднялся и размял плечи.

— Жалко, что холодильник запустить не успели, — посетовал он.

— Зато я его отмыл! — отозвался Борис. — Так что будет нам холодное пивко, только позже.

Мы с Борисом вернулись в «кошкин дом». Кстати, Шипохвосты снова тусили здесь. Сейчас один из них сладко умывался и очень напоминал настоящего кота. Похоже, их только что покормили.

— Как дела, Магнето? — спросила Искра, когда я вернулся на кухню. — Не прокатило твоё инженерное обаяние? Варягин не отпустил странствовать отшельником?

— Нет, — коротко ответил я и сел рядом с ней. — Зато велел собираться. Привал закончен, а я почти ничего не успел создать.

— Не кисни, Лёха! — она пихнула меня локтем. — Будешь паять в дороге. Представляю картину: БТР трясётся на ухабах, за окном орды мутантов, а наш гений с паяльником в зубах и сосредоточенным лицом колдует над очередной адской машинкой. Романтика!

Я криво усмехнулся.

В этот момент на кухню заглянула Вера. Бледная и встревоженная. На ней была простая серая футболка и джинсы. Светлая прядь, выбившаяся из небрежного хвоста, упала ей на лоб, но она даже не попыталась её убрать.

— Лёша! — она остановилась посреди кухни. — Мне ребята сказали… Борис сказал, что тебя ранили. Почему ты сразу не пришёл?

Я поднял на неё уставший взгляд и сказал:

— Вера, мы только что вернулись, я просто не успел. В приоритете был разговор с командиром.

— Разговоры у него! — она шагнула ближе. — Ты не имеешь права так рисковать. Любая рана здесь, в антисанитарии, может стать смертельной. Показывай!

Искра, до этого с интересом наблюдавшая за сценой, демонстративно громко отхлебнула чай.

— Верочка, ты бы ему ещё лекцию о вреде курения прочитала, — саркастично заметила она. — Ах да, он же не курит. Тогда о вреде недосыпа и чрезмерного увлечения паяльником.

Вера даже не посмотрела в её сторону.

— Показывай, я сказала, — велела она. — Немедленно.

Спорить бесполезно, да и глупо. Лечение мне действительно необходимо. Я вздохнул, поднялся и стянул через голову чистую футболку, которую только что надел. На плече темнела повязка, наложенная Искрой. Не самая профессиональная, но вполне функциональная.

Вера подошла ближе. Осторожно, кончиками пальцев коснулась моего плеча, и я невольно напрягся. Искра шумно поставила чашку на стол.

— Ладно, доктор, лечите нашего героя, — сказала она. — А я пойду собирать манатки, раз уж мы сваливаем.

Она демонстративно чмокнула меня в щёку. Бросила на Веру быстрый, оценивающий взгляд, в котором смешались ревность и превосходство, и вышла из кухни, нарочито покачивая бёдрами.

Вера всё это стоически проигнорировала. Она аккуратно, стараясь не причинять боль, начала разматывать повязку. Её пальцы были прохладными и нежными, а движения выверенными и профессиональными.

— Искра забинтовывала? — уточнила Вера. — Она неплохо справилась. Но обработать нужно как следует.

Порез был неглубоким, но длинным. Края уже начали стягиваться, но кожа вокруг воспалилась. Вера достала из инвентаря флакон с антисептиком. Холодная жидкость обожгла рану, я зашипел сквозь зубы. Вера тщательно промыла порез. Закончив с обработкой, она вознесла ладони над моим плечом.

Я почувствовал, как по телу разливается мягкое, обволакивающее тепло. Оно концентрировалось в месте раны, снимая боль и жжение.

Получен эффект: «Малое Исцеление»

Вера получила опыта: 10

— Ещё разок, — сказала Вера.

Она повторила заклинание ещё трижды, пока от глубокого пореза не остался лишь тонкий розовый шрам.

— Всё, — она убрала руку и устало выдохнула, открывая глаза. — Теперь как новенький. Постарайся больше не попадать под острые предметы, хорошо?

— Постараюсь, — кивнул я, надевая футболку. — Спасибо, Вера.

Она слабо улыбнулась.

— Это моя работа.

В этот момент на кухню вбежали Пушок и Царапка, один из «котиков» тут же запрыгнул на стул, поставил лапы на скатерть, придирчиво обнюхал бутерброды с паштетом и начал облизывать один. Вера слегка побледнела и стушевалась, она так и не привыкла к этим зверюшкам. Я взял бутерброд и помахал им внизу, возле стула. Кот спрыгнул и получил награду. Потом я скормил ещё бутерброд второму коту.

Тут в дверях появилась Олеся. Посмотрела на Шипохвостов, потом на меня.

— Дядя Лёша, я за ними, — сказала она немного грустно. — Папа сказал, что их нужно убрать в Питомник, потому что в БТРе и так места мало. И что они могут поцарапать кого-нибудь.

Она подошла к котам и присела на корточки. Пушок тут же ткнулся ей в руку головой, замурчав так, что завибрировал пол. Царапка, облизываясь после перекуса, потёрся о её ногу.

— Вы не волнуйтесь, — прошептала она им. — Я вас не брошу. Просто вы немного посидите в специальном домике. Там тепло и не страшно. Я буду вас часто выпускать, честно-честно.

Она погладила каждого, почесала за ушами, которые у них были покрыты жёсткой щетиной. Потом вздохнула и поднялась.

— В Питомник! — скомандовала она.

Коты, один за другим, вспыхнули голубым светом и исчезли. Олеся посмотрела на опустевшее место. Глаза заблестели от подступивших слёз. Я подошёл и положил руку ей на плечо:

— Ты всё сделала правильно. Так они будут в безопасности. И ты сможешь призвать их в любой момент, когда они понадобятся.

— Я знаю, — шмыгнула она носом. — Просто… жалко. Они такие хорошие.

* * *

Двадцать минут спустя мы уже спускались по лестнице. Тяжёлый топот армейских ботинок, лязг оружия, приглушённые голоса. Атмосфера была напряжённой. Внезапный приказ Варягина о выступлении выбил всех из колеи.

На улице нас ждал БТР. Наваренные шипы и дополнительные бронелисты делали его похожим на какое-то чудовищное постапокалиптическое насекомое.

Мы начали грузиться.

Первым внутрь забрался Сокол и сразу же занял место в башне. Затем в десантный отсек отправились Вера, Алина и Олег Петрович — наше некомбатантное ядро. Следом за ними полезла Олеся, которую Варягин лично подсадил. Мики шмыгнул за хозяйкой, его помещать в питомник девочка наотрез отказалась.

Искра подошла вплотную и с усмешкой шепнула мне на ухо:

— Ещё не поздно сбежать. Запусти свой телепорт и фыть! Ты далеко. Сможешь построить башню с пулемётными турелями и отстреливаться от задолбавших мутантов.

— Очень соблазнительно, — буркнул я. — Но кто будет заряжать твой телефон?

— Точняк! Быстро полезай в броневик, мой дорогой повелитель зарядников!

— Только после вас, — я изобразил галантный жест.

Варягин строго зыркнул на нас и велел:

— Оба внутрь, живо.

Мы уже направились к люку, когда из-за угла соседнего дома показалась фигура.

Какой-то мужик. Худой, как скелет. Рваная куртка висела на нём, как на вешалке, а всклокоченные, сальные волосы падали на лицо. Он сделал несколько шатких шагов, споткнулся о кусок арматуры и с глухим стоном рухнул на колени.

Все мы тут же замерли.

Мужчина поднял голову. Посмотрел на нас, на БТР, на наше оружие. На его лице отразилась надежда.

— Помогите… — прохрипел он, протягивая к нам дрожащую руку. — Умоляю… заберите меня…

Над его головой вспыхнула системная надпись:

«Кирилл Сомов — Уровень 4»

— Стоять на месте! — резко скомандовал Варягин. — Руки покажи. Медленно.

Мужик испуганно вздрогнул, но выполнил приказ.

— Я один! — затараторил он срывающимся голосом — Они… они всех убили! Всю мою группу! Я один остался! Прошу, у вас же броневик! Там есть место! Я заплачу! У меня кристаллы есть! Немного, но есть!

В шлемофоне раздался презрительный голос Сокола:

— Жалкое зрелище. Ещё один слабак.

— Заткнись, Сокол, — рыкнул Варягин и снова обратился к чужаку: — Откуда ты взялся?

— Из подвала… там, — он махнул рукой в сторону улицы. — Мы там прятались… а потом пришли… они…

Он замолчал, судорожно сглотнув. Воспоминания явно были не из приятных.

— Кто «они»? — допытывался командир.

— Серпорезы… быстрые… с лезвиями из рук…

Чёрт. Возможно, этих тварей здесь больше, чем мы думали. Или он про тех же самых, которых мы уложили в магазине?

— Серпорезы? А Сухожилы вам не встречались? — уточнил я, чтобы проверить не их ли меч сейчас у меня в инвентаре.

— Кто? — удивился чужак. — Нет, не знаю таких. Не встречал…

— Назови класс, — перебил Варягин.

— Класс… алхимик! — выпалил мужик. — Я не боец, я… рецепты у меня! Помогите, прошу!

Алхимик. Полезный класс. Зелья, эликсиры, яды, порох и много всего полезного. Потенциальный бафер для нашей группы. А что он не из тех ребят, что загнали меч в спину Сухожилу… хм, похоже, выживших больше, чем мы думали.

— За мной там это… тварь гонится! — испуганным голосом сообщил мужик.

— Какая тварь? Серпорез? Где? — продолжал допрос Варягин.

— Зелёная… огромная… как жаба… — лепетал алхимик.

Я повернулся к Варягину. По его лицу было заметно, что он колеблется. Брать мужика или нет? Чисто по-человечески, да, разумеется… но это запросто может оказаться ловушка. Подбирать невесть кого сейчас очень опасно. Едва мы устроимся на привал, как он может связаться с подельниками, и те придут, чтобы перебить нас и забрать БТР. Доверять чужакам нельзя. Но и бросать мужика подло. Дерьмовая ситуация.

— Командир, — подал голос Олег Петрович, высунувшись из люка. — Мы не можем его бро…

Он не договорил.

Потому что раздался звук. Низкий, влажный, квакающий звук. Громкий, утробный, от которого по коже побежали мурашки. Он разнёсся между домами.

И тут я увидел тень из-за поворота. Огромную, неправильную тень. Следом появилась сама тварь. Здоровенная, размером с микроавтобус. Тварь оттолкнулась задними лапами и совершила титанический прыжок, пролетев метров десять. С мокрым шлепком рухнула на асфальт недалеко от БТРа.

— Ква, — сказала она.

Глава 19 Квакса

Квакса — Уровень 15

Омерзительная тварь. Огромная, раздутая туша, покрытая бородавчатой кожей зелёного цвета с тёмными, маслянистыми пятнами. Она сидела на мощных, мускулистых задних лапах и в любой момент могла снова прыгнуть. Её огромные, выпуклые глаза смотрели на алхимика. Горизонтальные зрачки медленно сузились, фокусируясь на беглеце. Но страшнее всего выглядела пасть. Широченная, от уха до уха, и непривычно зубастая. От мутанта несло гнилью и болотной тиной.

— Мать моя… жаба-переросток, — вытаращилась Искра.

Алхимик застыл, оцепенев от ужаса. Его лицо выцвело. Он просто дрожал, но пошевелиться не мог.

— Без резких движений, — сказал я.

Варягин медленно протянул руку, её сразу же окутало сияниеактивированного инвентаря. Квакса повернула к нему уродливую голову. Точнее, вся развернулась в его сторону, потому что вертеть головой жабы не могут. Но в этот момент Кирилл совершил ошибку. Потому что запаниковал.

Инстинкт самосохранения, помноженный на абсолютный ужас, оказался сильнее здравого смысла. Алхимик издал тонкий, пронзительный визг, похожий на крик пойманного кролика, развернулся и бросился бежать.

Движение. Резкое, паническое. Оно сработало как спусковой крючок для хищника.

— СТОЙ, ИДИОТ! — заорал Варягин.

Пасть Кваксы приоткрылась. И оттуда выстрелило нечто длинное, розовое и липкое. Язык. Он развернулся в воздухе с немыслимой скоростью, оказавшись длиннее, чем я мог себе представить. На его конце виднелась широкая, плоская присоска.

ЧВЯК!

Липкий конец языка приклеился к голове алхимика. Его визг оборвался, сменившись сиплым хрипом. И в то же мгновение язык дёрнулся обратно.

Мужичка сорвало с места, как пушинку. Он пролетел по воздуху те несколько метров, что отделяли его от монстра, и исчез в бездонной пасти Кваксы. Чудище пару раз дёрнуло головой, его горло конвульсивно сократилось. Громкий, утробный глоток. И всё.

— Вот же бл… — начал Борис, но не договорил.

Мы все замерли на долю секунды, ошарашенные этой быстрой, будничной и абсолютно чудовищной сценой. Человек, который только что умолял о помощи, был съеден заживо на наших глазах. Стал просто калорийным перекусом для гигантской жабы.

— Щас я тебя угощу! Подавись! — заорала Искра и атаковала.

Сгусток пламени, сорвавшись с кончика «Жезла Пироманта», врезался в бок Кваксы. Но эффект получился совсем не такой, как мы рассчитывали. Мокрая, слизистая кожа мутанта зашипела, окуталась облачком пара, и огонь просто погас, не причинив твари видимого вреда.

— Какого?.. — опешила Искра.

Жаба лишь недовольно моргнула огромными глазищами. Затем медленно повернулась в нашу сторону. Её взгляд сфокусировался на Искре, как на самом ярком и раздражающем объекте. Я вскинул пневматическое ружьё. Выстрел. Дротик ударил монстра возле глаза и отскочил, не сумев пробить плотную шкуру.

Пасть снова приоткрылась.

— Искра, щит! — заорал я.

Язык выстрелил с невероятной скоростью, превратившись в розовую размытую полосу. Но Искра среагировала. Всполохи пламени, огненный вихрь. За мгновение до удара из чистого, концентрированного жара соткался невидимый барьер. Дрожащее марево исказило пространство. Воздух пошёл рябью, словно над раскалённым асфальтом.

ЧВЯК! Ш-Ш-Ш-Ш-Ш!

Липкая присоска на конце языка врезалась в «Тепловой щит». Раздалось шипение, будто выливают ведро воды на раскалённую печь. Слизь, покрывавшая язык, мгновенно испарилась. Мышцы поджарились. В нос ударил запах палёной плоти.

Из пасти монстра вырвался утробный вой. Квакса с неимоверной скоростью дёрнула язык обратно. Обожжённый, дымящийся, тот скрылся в её пасти. Тварь стала дёргать головой вверх-вниз и чесать морду передней лапой, явно не понимая, что произошло и почему добыча дала такой горячий отпор.

Варягин, воспользовавшись моментом, оттолкнулся от земли, взлетел вверх и, перевернувшись в воздухе, обрушился на монстра сверху. Его меч вошёл в основание черепа Кваксы по самую гарду. Мгновение тварь стояла, а потом её огромная туша начала оседать. Она завалилась набок. Из раны хлынул поток крови и начал сочиться белёсый туман.

Варягин получил опыта: 150

Варягин легко спрыгнул на землю. Его аура медленно угасла. Он брезгливо стряхнул с меча остатки крови и слизи.

— А если алхимик… — начала Искра, но командир оборвал её взглядом.

Мы поняли, о чём он подумал. Без лишних слов Варягин занёс меч и одним мощным, выверенным движением распорол раздутое брюхо Кваксы. Наружу хлынул поток полупереваренной массы, источая чудовищный смрад. Искра издала сдавленный звук, полный отвращения, и резко отвернулась, уткнувшись мне в плечо.

— Не смотри, — пробормотал я, машинально приобняв её.

Среди омерзительной жижи виднелось то, что осталось от алхимика. Изувеченное тело, уже начавшее растворяться под действием желудочного сока монстра. Шансов выжить у него не было. Ни единого. Командир молча выпрямился. Его лицо, и без того мрачное, превратилось в ледяную маску.

— В машину, — холодно велел он. — Немедленно.

Спорить никто не собирался. Только Искра быстро сбегала и подобрала кристалл, выпавший из жабы. Жёлтый и достаточно яркий. В сторону распоротого брюха она старательно не смотрела и зажимала нос свободной рукой. Камень девушка сунула мне, на что Варягин, разумеется, не стал возражать.

Мы забрались внутрь. Дверь десантного отсека с лязгом закрылась, отрезая нас от проклятого двора. Руль дал по газам, и БТР, взревев двигателем, рванул вперёд, с мерзким хрустом переехав одну из лап дохлой Кваксы.

Некоторое время все молчали. Потом я заметил, что Алина кусает губу и отводит взгляд. Похоже, ей теперь стало неловко передо мной. Наябедничала сгоряча, теперь не знает, как находиться рядом с тем, кого подставила. Это так… по-бабски. Даже по-детски. А ведь девушка вроде умная, образованная и достаточно расчётливая.

Искра бросала на неё недвусмысленные взгляды, но пока молчала. Вера сидела притихшая, но это её обычное состояние.

— Ну что, поехали кататься? — сказала Искра, положив голову мне на плечо.

— Поехали, — вздохнул я.

БТР выехал со двора и покатил по пустынной улице. По связи донёсся голос Руля:

— Командир, выходим на Мичуринский. Куда дальше? Прямиком до МКАДа?

— А есть варианты? — отозвался Варягин.

— Варианты всегда есть, Сергей Иваныч, — ответил Руль. — Мичура, конечно, хороша. Широкая, прямая. Но она упирается в развязку с МКАДом. А там эстакады. Я готов поспорить на остатки нашей соляры, что они либо обрушены, либо завалены так, что нам не проехать.

— Согласен, — кивнул Варягин. — Прямой путь, скорее всего, никуда не приведёт. Какие объезды?

— Можно попробовать уйти на Ломоносовский проспект, оттуда на Мосфильмовскую и добраться до Рублёвского шоссе. Там преодолеть МКАД будет попроще, одна эстакада вместо клубка развязок, объезды есть. Можно оттуда уйти на Рублёво-Успенское шоссе, а оттуда в область.

Я достал свой смартфон, открыл оффлайн-карту. Нашёл наше текущее положение. Мичуринский проспект. Посмотрел. Да, есть шанс. В нашей ситуации даже хорошо, что в момент Вспышки вся техника разом накрылась. При другом сценарии апокалипсиса, на нужном нам отрезке пути образовалось бы «бутылочное горлышко» из тачек всех, кто пытался уйти на запад через Рублёвку.

Дорога продолжалась. Я откинул голову к броне, ощущая её вибрацию. Искра зевнула и снова посмотрела на Алину.

— Некоторые люди такие непоследовательные, — проговорила она с усмешкой. — Сначала бегут жаловаться начальству на коллег, а потом сидят, краснеют, в глаза посмотреть боятся. Прямо как первоклашки.

Алина вздрогнула, будто её ударили, и ещё сильнее втянула голову в плечи.

— Кстати, — раздался в шлемофоне голос Сокола. — Вот мне прям интересно стало, а чего это Серпорезы и правда кидались только на нашего студента?

Фокусник и Тень тут же перевели взгляды на меня, заставив поморщиться.

— Одеколон мой не понравился, — ответил я с иронией.

В другом углу Олеся, не обращая внимания на взрослые разборки, тихо возилась с Мики. Хвостокрут сидел, положив голову ей на колени, а она сосредоточенно чесала его за ушами.

— Мики, а тебе там удобно? — спрашивала она. — Как думаешь, а жучкам и котикам там не тесно?

Она подняла на меня большие серьёзные глаза.

— Дядя Лёша, а в Питомнике… там как вообще? Вы знаете, что там внутри? Они сейчас вообще существуют или их временно нет?

Вопрос был настолько неожиданным, что я на миг растерялся.

— Не знаю, Олеся, — честно ответил я. — Питомник — это специальное системное пространство. Может, они вообще не заметят, сколько времени там находились. Шоколадки же в инвентаре не тают и другие продукты не портятся. А может, там для каждого питомца поддерживаются идеальные условия. Так что твои жуки сейчас сидят в тепле, едят сладкий нектар и смотрят сериалы про других жуков.

Олеся хихикнула:

— Про жуков нет сериалов.

— Теперь будут, — подмигнул я.

В шлемофоне раздался треск, и вклинился ядовитый голос Сокола:

— Хватит сопли разводить. У нас тут, может, засада за каждым углом, а они про жуков в коробке. Инженер, ты бы лучше свой радар собирал, а не лясы точил!

— Как-то не сподручно во время тряски, — огрызнулся я.

— А ты адаптируйся, мать твою! Условия ему нужны, видите ли!

Ясно, что он цеплялся ко мне, просто чтобы цепляться. Но всё равно его мерзопакостный голосок бесил.

— Сокол, отставить, — ледяным тоном оборвал его Варягин. — Следи за сектором.

— А я и слежу, — не унимался стрелок. — И вижу, что некоторым на борту слишком комфортно. Расслабились.

Больше командир ему не ответил. Но и продолжать после командирского слова Сокол не посмел. Зато вот Искра не замолчала. Широко улыбнувшись, она посмотрела на Алину и сказала:

— Обрати внимание на нашего пернатого. Не сомневаюсь, из вас получится отличная пара! Двое самых неприятных людей в коллективе! Это же просто судьба!

— Искра, — оборвал я.

— Да что? — она изобразила святую невинность.

— Отставить, — усмехнулся я.

Девушка фыркнула, но замолчала.

БТР уже двигался по Ломоносовскому проспекту. Дизель ревел, подвеска поскрипывала. В остальном воцарилась тишина. Уж не знаю, кто о чём думал… но наверняка многим в голову приходили мысли, похожие на мои. Смерть алхимика, быстрая и будничная, оставила неприятный осадок. Мы все видели слишком много смертей, но привыкнуть к ним сложно. И ведь это только начало. Мы выживаем в этом чистилище всего неделю. А что будет через год? В кого мы превратимся? Хотя… если через год мы будем ещё живы, то это уже победа, а всё остальное в топку.

— Командир, — раздался в шлемофоне голос Руля. — Топливо на исходе. Нам хватит ещё километров на тридцать, не больше. Вон там впереди заправка на пересечении с Мосфильмовской.

— Понял, Руль, — кивнул Варягин. — Давай туда.

Обычная, ничем не примечательная АЗС с навесом, несколькими колонками и небольшим магазинчиком со стеклянными стенами, которые теперь превратились в крошево. БТР медленно вкатился на её территорию и замер, оглушительно затихнув. Наступившая тишина резанула по ушам.

— Так, слушай мою команду! — голос Варягина моментально привёл всех в чувство. — Сокол, сектор — триста шестьдесят. Наблюдаешь за крышами и подходами. Фокусник, Тень, охраняете периметр. Встаньте по углам, чтобы простреливать оба направления. Руль, Иванов — вы занимаетесь топливом. Борис, Медведь — на подхвате. Остальные остаются внутри. Без приказа не высовываться.

Мы начали выгружаться. Я, спрыгнув на асфальт, огляделся. Запах бензина смешивался с вездесущей пылью и едва уловимым ароматом разлагающегося мяса. Этого запаха сейчас в городе так много, что мы перестали его воспринимать. Ну, почти перестали.

— Инженер, готов к труду и обороне? — рядом со мной приземлилась Искра.

— Варягин что велел? — уточнил я у девушке. — Сидеть внутри.

— Ой, вот только не надо! Просто хочу подышать свежим воздухом, — она картинно вдохнула и тут же поморщилась. — Хотя свежестью тут и не пахнет.

— Искра, — укорил в шлемофон Варягин.

Девушка тут же заглянула обратно в люк и заявила:

— Сергей Иванович, я буду охранять Лёшеньку, можно?

В шлемофоне послышались смешки. Множественные.

— Главное, без огня, — предупредил командир.

— Ни одной искорки не создам! — пообещала рыжая. — Честное пиромантское!

— Обнадёживает, — фыркнул Сокол.

Мы подошли к месту, где под асфальтом должны находиться цистерны. Несколько круглых металлических люков, запертых на проржавевшие замки.

— Руль, тащи насос и канистры, — скомандовал я, а сам повернулся к Борису, который как раз выбрался из броневика. — Борь, нужна твоя помощь.

Берсерк ухмыльнулся, убрал в инвентарь боевой молот и кивнул. Через секунду в моих руках материализовался Инженерный Инструмент в форме длинного, увесистого лома.

— Показывай, где ковырять, — деловито велел берсерк, принимая монтировку.

Я указал на ближайший люк с надписью «ДТ» — дизельное топливо. Борис подошёл, вставил конец лома в щель и навалился всем весом. Раздался скрежет металла. Ржавчина осыпалась. Мышцы на руках Бориса вздулись стальными канатами. Ещё одно усилие, и с громким стоном замок поддался, а крышка люка отскочила в сторону. В нос ударил густой, маслянистый запах солярки.

Руль уже принёс ручной насос. Громоздкий агрегат с длинным шлангом и рычагом. Затем он притащил несколько двадцатилитровых металлических канистр.

— Сначала проверим качество, — сказал я, доставая из инвентаря пустую пластиковую бутылку и тонкий шланг. — Не хватало ещё залить в баки какую-нибудь дрянь с водой и осадком.

Руль опустил шланг в горловину, поднёс другой конец к губам и с силой втянул воздух. Горло ему наверняка обожгло едкими парами, но водитель успел вовремя отстраниться и направить конец шланга в бутылку. Когда та наполнилась на треть, вытащил шланг. На свету топливо выглядело неплохо. Прозрачное, без мути и расслоения. На дне не было видно ни воды, ни грязи.

— Пойдёт, — кивнул я Рулю. — Можно качать.

И началась работа. Руль опустил толстый шланг насоса в цистерну. Борис взялся за рычаг. Вверх-вниз, вверх-вниз. Насос мерно заскрипел, и вскоре из второго шланга в подставленную канистру полилась солярка. Медведь присоединился к нам, чтобы таскать полные канистры к БТРу и заливать топливо в баки.

Два бака по 150 литров каждый. Итого 300 литров солярки.

Искра стояла рядом, прислонившись к одной из колонок, и с саркастической усмешкой комментировала:

— Давай-давай, качок! Жми на железо! Представь, что это не насос, а тренажёр в фитнес-клубе! К лету будешь в идеальной форме!

— Ань, ты бы тоже чем-то полезным занялась, — укорил Борис.

— Я девушка. Моё дело — вдохновлять мужчин на подвиги, — невозмутимо ответила она. — Вот, я вас и вдохновля-я-яю…

Солнце вошло в зенит, денёк выдался непривычно жаркий. Подойдя к Искре, я молча взял её за локоть и потащил за собой. Она удивлённо вскинула брови.

— Пойдём, — коротко бросил я. — Поможешь осмотреть магазинчик. Заодно перестанешь болтать под руку работающим людям.

Внутри царил беспорядок, но не такой тотальный, как в других местах, что мы видели. Мародёры здесь наверняка побывали, но торопились. Пол был усыпан осколками стекла, пачками сигарет и раздавленными упаковками снеков. Стеллажи с чипсами и сухариками были частично опустошены, но многое ещё оставалось. В холодильниках для напитков, теперь, разумеется, не работающих, стояли бутылки с тёплой газировкой и пивом.

— Ты смотри-ка! — воскликнула Искра. — Это же маленькое эльдорадо! Нам сегодня определённо везёт!

— Сплюнь, — хмуро посоветовал я, осматривая помещение.

Затаившихся мутантов не нашёл. Так что подошёл к одному из стеллажей и начал методично утаскивать снеки в инвентарь. Искра подошла к холодильнику, открыла дверцу и достала бутылку какой-то ядрёно-оранжевой газировки.

— Ну, за апокалипсис, — провозгласила она, сделав большой глоток из горла. — Фу, тёплая! Какая гадость!

Девушка поставила бутылку на прилавок и присоединилась ко мне, но её поиски носили скорее характер экскурсии, чем целенаправленного сбора припасов. Она брала в руки то пачку чипсов с экзотическим вкусом, то банку с джемом, с интересом разглядывала этикетки и ставила обратно. Возможно, после распределения припасов, у неё просто не осталось места в инвентаре.

— Знаешь, о чём я сейчас подумала? — вдруг сказала она, вертя в руках пакетик с жевательными мишками. — А что, если бы мы с тобой встретились до всего этого? Ну, в той, прошлой жизни.

Глава 20 Гром

Я на секунду замер, держа в руке банку с зелёным горошком. Вопрос был настолько неожиданным, настолько… мирным, что на мгновение выбил меня из колеи.

— Не знаю, — честно ответил я, возвращаясь к своему занятию. — Вероятность этого была крайне мала. Мы жили в разных мирах, Искра.

— Ну, а ты представь, — не унималась она. — Просто пофантазируй. Вот, например, я бы зашла в какой-нибудь бар. Вся такая… в коже, с яркой помадой, немного нагловатая. А ты бы сидел за стойкой. Один. Пил бы какой-нибудь свой… крафтовый сидр. Или что там пьют умные мальчики-инженеры?

— Пиво, — буркнул я и как раз засунул в инвентарь несколько банок для берсерков и остальных. — Скорее всего, тёмное.

— Вот! — обрадовалась она. — Ты сидишь, пьёшь тёмное пиво. Один. Весь такой из себя серьёзный, думаешь о сопромате и термодинамике. А тут я. Подсаживаюсь рядом и говорю: «Эй, красавчик, угостишь даму выпивкой? А то у меня деньги кончились, а веселье только начинается». Соврала бы, конечно. Денег у меня всегда было больше, чем я могла потратить. Но не суть. Что бы ты сделал?

Я на мгновение задумался, представив эту картину. Образ оказался настолько ярким, что почти заставил усмехнуться.

— Скорее всего, — медленно проговорил я, отправляя в инвентарь очередную пачку чипсов, — я бы посмотрел на тебя, хмыкнул и сказал, что приличные девушки не стреляют выпивку у незнакомых парней. А потом всё-таки угостил бы. Просто из любопытства.

Искра рассмеялась. Звонко, искренне, с полным наплевательством к безопасности. Этот смех, отражаясь от пыльных полок и разбитых витрин, показался чем-то инородным, чем-то из другого мира.

— Из любопытства, значит? — она подошла ближе, её глаза блестели. — А что бы случилось дальше?

— Дальше? — я повернулся к ней, на мгновение отвлёкшись от поисков. — Дальше ты бы начала рассказывать какую-нибудь невероятную историю о том, как сбежала с собственной свадьбы или проиграла в карты состояние своего отца. А я бы сидел, слушал, и пытался понять, где ты врёшь, а где нет.

— А я бы не соврала ни слова! Честно! — с жаром возразила она, подходя ещё ближе и заглядывая мне в глаза. — Я бы рассказала тебе, что учусь на журналиста, но на самом деле мечтаю стать рок-звездой или участвовать в фаер-шоу. Что пишу стихи, которые никому не показываю. Что ни парня, ни жениха у меня нет. И что ненавижу оливки. А ты? Что бы ты рассказал о себе?

Её лицо было совсем близко. Я видел смешливые искорки в её глазах, чувствовал лёгкий запах газировки и дезодоранта. Мой методичный сбор припасов был окончательно и бесповоротно прерван.

— Я бы, наверное, промолчал, — честно ответил ей. — А потом рассказал бы какой-нибудь дурацкий анекдот про инженеров. Или начал бы объяснять тебе, почему пиво, которое мы пьём, имеет такой насыщенный вкус с точки зрения химии и технологии пивоварения.

— Зануда, — вынесла она вердикт, но в голосе её не было и тени осуждения. Только тёплая, весёлая насмешка. — Ты был бы невыносимым занудой. И я бы, наверное, влюбилась в тебя с первого взгляда.

Она произнесла это так просто, так обыденно, будто говорила о погоде. Но эти слова повисли в густом, пыльном воздухе магазина, и он вдруг стал наэлектризованным. Я почувствовал, как что-то внутри меня дрогнуло, как напряжение последних дней, всего этого бесконечного кошмара, на мгновение отступило, вытесненное чем-то тёплым и почти забытым.

— А потом? — шёпотом спросил я, сам не до конца понимая, почему продолжаю эту игру.

— А потом мы бы вышли из бара, — так же шёпотом ответила она. — И пошли бы гулять по ночной Москве. Ты бы рассказывал мне о звёздах, которых совсем не видно из-за городского освещения, и о том, как устроены двигатели самолётов, которые пролетают над нами. А я бы смеялась и говорила, что ты самый умный зануда на свете. Мы бы дошли до Красной площади, и там, под бой курантов, ты бы меня поцеловал.

Её фантазия была такой живой, такой реальной, что я почти увидел это. Ночная Москва, огни, гул машин, смех… Мир, которого больше нет. Мир, который мы потеряли. И от этого стало невыносимо горько.

— Красивая сказка, — тихо сказал я.

— Да, — она вздохнула, и её весёлость на миг угасла. — Красивая. Но у нас есть только это. Только здесь и сейчас.

И она сделала последний шаг, сократив разделявшее нас расстояние до нуля.

Её руки легли мне на плечи, а губы коснулись моих.

Поцелуй получился нежным, но слегка горьким, полным тоски по несбывшемуся. В нём сконцентрировалась вся хрупкость этого момента, этого короткого затишья посреди вечной войны. Мы целовались так, будто пытались удержать, закрепить эту секунду, не дать ей раствориться в рёве дизельного двигателя, в запахе солярки, в неизбежности следующего боя.

Я обнял её за талию и прижал к себе. На мгновение позволил нам обоим забыть обо всём. О «Метке», о Вестнике, о том, что за стенами этого магазина нас ждёт мир, кишащий чудовищами. В этот момент существовали только мы. Двое выживших, укравших у апокалипсиса несколько минут тишины и нежности.

За окном продолжался мерный скрип насоса и глухие удары канистр. Наши товарищи работали, обеспечивая нам возможность двигаться дальше. А мы стояли здесь, посреди разрухи, и целовались, хотя следовало быстро собрать припасы и возвращаться.

Искра отстранилась первой, тяжело дыша. Её щёки раскраснелись, а в глазах стояли слёзы.

— Надо идти, — прошептала она, быстро моргая.

— Да, — так же тихо ответил я. — Надо.

Она смахнула слёзы тыльной стороной ладони. На её лице снова появилась привычная, немного дерзкая усмешка.

— Пойдём, поможем нашим качкам, — добавила она. — А то они там, наверное, уже надорвались без нас, бедняжки.

Она развернулась и, виляя бёдрами, направилась к выходу, оставив меня одного в тишине магазина. Я ещё секунду постоял, глядя ей вслед, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Потом провёл пальцами по подбородку.

Сказка закончилась. Пора возвращаться в реальность.

Тряхнул головой, отгоняя наваждение, и быстро прошёлся по оставшимся полкам, скидывая в инвентарь последние уцелевшие припасы. Затем, перебросив вперёд пневмат, вышел из магазина.

Борис снял футболку и остался в одной майке, демонстрируя бугрящиеся мышцы. Он мерно качал рычаг насоса. Его лицо блестело от пота, но дыхание оставалось ровным. Рядом Медведь таскал канистры к БТРу, где Руль принимал их и заливал топливо в баки. Работа кипела, слаженная и эффективная, как на хорошо отлаженном конвейере.

— Боря, — окликнул я. — У нас теперь пиво есть. Сейчас дальше поедем, холодильник запущу.

— О! Ништяк! — обрадовался тот и продолжил работать.

Я вышел из-под тени навеса и посмотрел на небо… Спокойное и безмятежное, лишь слегка подёрнутое облаками… А потом оглянулся. И сразу же чуть не споткнулся на ровном месте! На фоне ясного неба, прямо над крышей заправки, висела фигура.

Вестник.

Полупрозрачный силуэт в капюшоне. Свободные одежды, развевающиеся на ветру или сами по себе. Он не летел, не парил. Он просто находился там. Присутствовал. Как ошибка в коде, которую невозможно исправить. От него не исходило ни звука, ни угрозы. Но стоило его пустым глазницам посмотреть мне в лицо, как я ощутил его присутствие всем своим существом. Возникло чувство абсолютной неправильности, иррационального, леденящего ужаса.

В прошлый раз его появление предшествовало атаке Серпорезов. Целенаправленной, хирургически точной атаке на меня. Эта тварь — маркер. Предзнаменование. Чёрная метка, которой меня наградило Бесформенное.

Холодный пот прошиб меня.

— Варягин! — заорал я, не отрывая взгляда от неба. — Тревога!

Борис вздрогнул и чуть не выронил насос, Медведь тоже обернулся, как и остальные. Командир, как раз недавно вылезший подышать, мгновенно посмотрел на меня.

— Что такое, Иванов? Мутанты?

— Хуже! — я указал пальцем в небо. — Вон! Смотрите!

Варягин и Искра одновременно подняли головы.

— Где? — непонимающе спросил паладин. — Я ничего не вижу.

— И я, — подтвердила девушка и покосилась на меня, всё поняв.

Чёрт! Они его не видят! Как и в прошлый раз! Только я!

— Короче, командир, нужно немедленно уезжать! — тяжело дыша, сказал я.

Варягин посмотрел на меня. Брови сдвинулись, в глазах отразилось сомнение. Но он профессионал, а такие доверяют чутью своих бойцов, особенно тех, кто уже доказал свою правоту.

— Сворачиваемся! — рявкнул он. — Борис, Медведь, Руль, бросайте всё! Сколько залили?

— Около двухсот литров, командир! — крикнул Руль. — Хватит, чтобы убраться отсюда подальше!

— Живо все в машину! Убрать насос! Быстро!

Команда засуетилась. Канистры и насос запихнули в БТР. Борис и Медведь, подхватив оружие, уже неслись к десантному отсеку. Искра схватила меня за руку и тихо спросила:

— Лёша, что ты там увидел? Это как в торговом центре?

— Да, это оно, — коротко ответил я и скорее запихнул её в машину. Забрался следом.

Дверь с лязгом захлопнулась. Двигатель взревел, и БТР выехал с заправки на Мосфильмовскую улицу, набирая скорость. Я посмотрел в триплекс. Разглядеть что-то было трудно, но я всё же заметил его. Точнее, заметил, как он исчезает.

Фигура в небе начала медленно таять, растворяясь в пространстве, словно её никогда и не было. Я тяжело сглотнул и выдохнул. Возможно, мы только что успешно сбежали из ловушки. Если эта тварь нулевого уровня призвала каких-то мутантов к заправке, то они вряд ли нас догонят. Разве что очень быстрые, летающие или… если их много.

И… ЧЁРТ! ЧЁРТ! ЧЁРТ!!!!!!

Началось!!!

Сначала из переулков, из-за брошенных машин, из разбитых витрин магазинов, подъездов и метро начали выползать обычные мутанты первого-второго уровня, Мутировавшие Псы и Шипохвосты. Люди, собаки и кошки. Стандартный набор городских жителей.

Десятки мутантов. Они мчались на рёв нашего дизеля, как мотыльки на свет.

— Сокол, работай! — скомандовал Варягин.

Башенный пулемёт загрохотал. Крупнокалиберные пули разрывали тварей на куски, превращая их в кровавое месиво. БТР шёл напролом, давя тех, кто подбирался слишком близко. Началась очередная бойня, как возле Кремля.

— Сокол, сзади три наглых пса! — раздался голос Варягина.

Наводчик развернул башню, КПВТ ударил короткими, злыми очередями по собачьим мордам. Но их было слишком много. Они не представляли угрозы для брони, но их количество замедляло нас. И в этом вся соль.

Не думаю, что Вестник явился, чтобы натравить на нас эту мелочь. Это только разогрев.

— Руль, быстрее! — заорал я в шлемофон. — Нужно немедленно прорваться! Они просто задерживают нас!

И тут мы услышали приближение чего-то крупного.

Глухой звук, но такой мощности, что по корпусу БТР прошла дрожь.

ТУМ!

Звук чудовищного удара, от которого подпрыгнули машины на обочине.

ТУУМ!

Снова. Ближе. Что-то огромное, невероятно тяжёлое, передвигалось прыжками. Каждый прыжок, как удар гигантского молота по земле.

— Что за хрень⁈ — выдохнул Руль.

ТУДУМ! ТУДУМ! ТУДУМ!

Впереди, метрах в двухстах, нагромождение брошенных машин взлетело в воздух, словно кегли в боулинге. Из облака пыли и осколков на проезжую часть выпрыгнуло чудовище.

Громорог — Уровень 35

Я видел носорогов только в документальных фильмах. Но даже самый крупный африканский носорог показался бы карликом рядом с этой тварью. Гора мышц, ярости и брони, высотой с двухэтажный дом. Шкура, покрытая костяными пластинами, выглядела непробиваемой. Ноги-тумбы заканчивались массивными копытами. Те на каждом скачке оставляли трещины в асфальте. А на его морде… на его морде красовался рог. Огромный, толщиной с телеграфный столб или больше, заострённый на конце. Он тускло светился изнутри багровым светом.

Мутант остановился, втянул воздух огромными ноздрями и издал рёв, от которого задрожали стёкла в уцелевших окнах. Его маленькие, налитые кровью глазки сфокусировались на нашем БТРе.

Он опустил голову, выставив вперёд светящийся рог. Начал рыть копытом землю, а затем рванул вперёд. Живой, бронированный таран весом в десятки тонн, несущийся на нас с неумолимостью локомотива.

— Руль, уходи! — заорал Варягин. — Вправо, во дворы! Сокол, огонь!

Дистанция сокращалась с чудовищной скоростью.

— Не успею! — крикнул водитель. — Держитесь!

Я вцепился в поручень. Ни единой секунды не осталось, чтобы сделать хоть что-то.

БАБАХ!

Мою голову дёрнуло так, что мозг расплющился о черепную коробку. Послышался визг рвущегося, сминаемого металла. Удар прокатился по всему корпусы бронетранспортёра, по нашим позвоночникам, вышиб воздух из лёгких.

И отправил нас в полёт.

БТР подбросило. Пятнадцать тонн стали, оружия, топлива и людей взлетели в воздух, будто игрушечная машинка, которую пнул великан. На долю секунды наступила невесомость. Абсолютная, сюрреалистическая тишина и невесомость. Тела моих товарищей, как тряпичные куклы, оторвались от сидений и поплыли в тесном пространстве десантного отсека. Я увидел перекошенное от ужаса лицо Веры, пролетевшее в сантиметре от моего, разинутый в беззвучном крике рот Бориса, мелькнувшие в воздухе фантики от конфет, чей-то пистолет.

А потом мы начали падать. Кишки стянулись в тугой узел.

ТЫДЫЩ!!!

Последовал чудовищный удар о землю. Бронетранспортёр рухнул на крышу. Все, кто находился в воздухе, с силой грохнулись на потолок, который теперь стал полом. Моя голова с глухим стуком ударилась о какой-то выступ. Мир померк, в глазах взорвались тысячи белых звёзд. Боль пронзила затылок, острая, тошнотворная.

Но это только начало.

БТР не остановился. Он покатился, начал переворачиваться. Теперь мы полетели к боковой стене. Я врезался в неё плечом, сустав сместился. Вспышка дикой боли. Рядом с криком впечаталась в броню Искра. Её голова мотнулась, ударившись о металлический поручень. Она обмякла.

— СУКА-А-А-А-А-А-А-А!!!

Это кричал Сокол. Его голос, искажённый и усиленный шлемофоном, доносился из башни. Он сидел там один, в тесном пространстве, превратившемся в центрифугу. Но ему повезло, что не погиб, ведь башня наверняка деформировалась.

Второй переворот. Нас швырнуло на противоположную стену. Я упал на кого-то мягкого, кажется, на Медведя. Его огромное тело смягчило удар, но тут же сверху на меня рухнул Борис. Я оказался зажат между двумя берсерками, двумя горами мышц, которые сами превратились в неуправляемые снаряды. Задыхался, рёбра трещали. Скрежет металла снаружи стал ещё громче. Слышал, как отрываются бронелисты, как сминаются шипы, как лопаются триплексы.

Третий переворот. Снова потолок, снова пол. На этот раз я успел сгруппироваться, но сверху что-то тяжело ударило по ногам. Взвыл от боли. Крик Сокола оборвался. Так же внезапно, как и начался.

И наконец, после вечности боли и хаоса, всё прекратилось.

С последним, оглушительным ударом БТР замер, завалившись на правый бок.

Наступила тишина. В ушах барабанила кровь, во рту ощущался солоноватый привкус. Всё тело ныло, как после тяжёлого избиения. Кабину наполнили стоны, тяжёлое, прерывистое дыхание и тихий, мерный звук капающей жидкости. Кап. Кап. Кап.

Запах солярки заполнил отсек удушливым облаком.

— Все… живы? — раздался хриплый голос Варягина.

Я попытался пошевелиться. Левая рука не слушалась, плечо горело огнём. Ноги гудели от боли.

— Жив, — прохрипел я, с трудом выталкивая слова.

— Жива… — еле слышно простонала рядом Искра. Я повернул голову. Она лежала в неестественной позе, прижатая к стене, из рассечённой брови текла струйка крови.

— Я… вроде в порядке, — пробасил Медведь.

Борис зашевелился и с натужным стоном перекатился на бок.

— Нормально… — выдохнул он. — Как в стиральной машине побывали, блин.

Постепенно отзывались и другие. Женя, Фокусник, Тень. Все были побиты, контужены, ранены, но живы. Олег Петрович стонал, держась за голову. Вера тихо плакала, Алина сжимала губы и хваталась за ушибленный локоть.

— Олеся! — с тревогой позвал Варягин.

— Папа… я тут, — донёсся тоненький, испуганный голосок. — Я не ушиблась. Мики не позволил, он ловкий.

Я посмотрел в тот угол. Хвостокрут сидел с девочкой в обнимку и поскуливал. Глаза стали дикими, испуганными. Уши стояли торчком, он часто дышал. Олеся побледнела, но не пострадала.

Все, кроме двоих, отозвались.

— Сокол? — позвал Варягин. — Сокол, ответь!

Никакого ответа из башни не последовало.

— Руль? — снова позвал командир.

Глава 21 Стальной гроб

Искра лежала рядом со мной. Она с трудом перевернулась и потрогала бровь. Кровь из пореза залила половину её лица, заставив закрыть один глаз. Девушка застонала и попыталась сесть.

— Лёш… — прошептала она. — Громорог… он нас… как мячик пнул…

Я помог ей приподняться. Пришлось использовать только правую руку, левая у меня болела так, что лучше отрезать. Мы оба увидели то, на что смотрел Варягин. Командир стоял на коленях посреди отделения управления. Во время удара его и водителя вырвало из кресел и швырнуло друг на друга, на приборы, на стальные стены корпуса.

Рядом с командиром лежал Руль. Его голова была запрокинута под неправильным углом.

— Петрович! — заорал Варягин. — Сюда. Быстро.

Старый военврач, пошатываясь и держась за голову, начал пробираться вперёд. Вера тут же попыталась помочь ему.

— Осторожно, у вас, кажется, сотрясение, — прошептала она.

— Переживу, — отмахнулся Петрович.

Он опустился на колени рядом с водителем и активировал «Диагностику». По окаменевшему лицу медика стало всё ясно. Однако он провёл быстрый осмотр привычным, досистемным способом. Его пальцы легли на сонную артерию на шее водителя. Замерли на мгновение. Потом он осторожно приподнял веко, заглядывая в расширенный и неподвижный зрачок.

— Олег Петрович? — напряжённо повторил Варягин.

Врач медленно поднял голову. В его усталых глазах не было ни удивления, ни шока. Только констатация.

— Травма, несовместимая с жизнью, Сергей Иванович, — глухо произнёс он. — Мгновенно. Перелом основания черепа. Его швырнуло головой о раму люка или ещё о что-то. Он даже не понял, что произошло.

Искра облизала пересохшие губы и посмотрела на меня. Никто не проронил ни слова. Варягин тоже молчал, только смотрел в лицо коренастого, чумазого мужика, который знал Москву как свои пять пальцев и мечтал добраться до бывшей жены.

Борис снял каску и перекрестился. Медведь просто опустил голову.

Наш водитель мёртв. Эта мысль не вызывала паники. Только холодную, свинцовую пустоту где-то в районе солнечного сплетения. Но потеряли мы не только его. Авария отняла у нас мобильность. БТР, наш дом на колёсах, наша крепость и наше главное тактическое преимущество, превратился в ловушку. В искорёженный стальной гроб, заваленный набок посреди враждебного города.

— Сокол по-прежнему молчит, — едва слышно произнёс Тень.

Варягин поднялся на ноги, осторожно перешагнул через тело Руля и посмотрел в сторону башни. Бронетранспортёр лежал на боку, поэтому проём, ведущий в башню, теперь находился не в потолке, а в стене.

— Борис, — позвал командир. — Достань его.

Мой друг кивнул и без лишних вопросов подошёл к проёму. Повернул рычаг на крышке люка, но тот заклинило. Берсерк подёргал сильнее, и всё же выдрал его. Засунул голову внутрь тёмного отсека.

— Вижу его, командир, — донёсся приглушённый голос. — Зажало между сиденьем и пулемётом.

— Живой? — уточнил Варягин.

— Хрен его знает, — отозвался берсерк. — Не шевелится. Ща я его…

С этими словами он подёргал наводчика за ногу.

— Нет, постой! — обеспокоенно воскликнул Петрович. — Ты ему так только ещё больше травм нанесёшь!

— Дай-ка, — я протиснулся вперёд, Борис охотно уступил место.

Яркий луч фонарика выхватил детали. Если коротко, то всё выглядело хреново. В момент удара и последующих кульбитов кресло сорвало с креплений, а теперь наводчика впечатало в казённую часть КПВТ. Его левая рука и плечо оказались намертво придавлены массивным стальным механизмом подачи ленты. Я посветил на него. Лицо бледное, под шлемом видна кровь. Но грудь, хоть и слабо, но вздымалась.

— Жив, — констатировал я. — Но зажат насмерть. Борь, не дёргай.

— И что делать? — прорычал берсерк. — Ждать, пока он тут кровью истечёт?

— Нет. Будем отжимать.

Взгляд Олега Петровича упал на мою левую руку. Он сразу же снова врубил «Диагностику» и через секунду сообщил:

— Алексей, у тебя вывих плечевого сустава. Не двигай рукой. Нужно вправить и зафиксировать.

— Чуть попозже, док, — отозвался я.

Закрыл глаза, на секунду отключаясь от хаоса и боли. В голове мгновенно выстроилась трёхмерная модель повреждённого узла. Силы, векторы, точки опоры. Затем полез в инвентарь и извлёк то, что теоретически могло помочь, хотя в этой ситуации требуется демонтаж пулемёта.

Предмет: Домкрат гидравлический.

Тип: Инструмент.

Описание: Устройство для подъёма грузов. Максимальная грузоподъёмность 10 тонн.

Теперь нужно найти две точки опоры внутри искорёженной башни. Одну для основания домкрата, неподвижную и прочную, чтобы не продавить броню ещё больше. Вторую на самом заклинившем механизме, чтобы толкать его в нужную сторону.

Я залез в башню так далеко, как только мог. Луч фонаря шарил по металлу. Осмотрел затворную группу КПВТ и другие части механизма, нашёл подходящие точки. Вылез обратно и сказал:

— Борь, полезай внутрь. Я буду руководить, а ты делать. Видишь вон тот сварной шов? Упри в него основание домкрата.

Борис, кряхтя, протиснулся в башню.

— Есть, — донёсся его приглушённый голос.

— Отлично. Теперь смотри на механизм пулемёта. Видишь литой прилив, где амортизатор крепится? Шток домкрата должен давить туда.

Послышалась возня и скрежет металла.

— Готово, — сообщил Борис.

— Теперь вставь рычаг и качай. Медленно!

Я видел, как напряглась спина Бориса, когда он налёг на рычаг. Металл тихо, протяжно застонал. Процесс пошёл хорошо.

— Ещё чуть-чуть! — подбодрил я, видя, как шток домкрата сдвинулся на долю миллиметра.

КР-Р-РЯК!

Со страшным скрежетом механизм поддался. Всего на сантиметр. Но этого хватило. Борис тут же потащил Сокола на себя.

— Осторожнее! — крикнул я, светя фонариком на самое опасное место. — Его рука застряла под податчиком. Тяни его чуть вправо, тогда плечо освободится!

Я мог лишь наблюдать и координировать, превозмогая боль в собственном плече от любого невольного движения.

— Есть! — выдохнул берсерк, когда получилось вытащить Сокола в десантный отсек. Олег Петрович тут же склонился над ним. По лицу наводчика текла кровь. Но вроде ничего серьёзного, просто разбил нос.

— Вера, нашатырь, быстро!

Военврач положил пальцы на шею Соколу, проверяя пульс, затем стянул с него шлемофон.

— Пульс есть, — доложил медик. — Дыхание слабое.

Затем он в третий раз активировал «Диагностику», и я увидел системное окно, всплывшее над стрелком.

Пациент: Сокол

Статус: Тяжёлая контузия. Закрытая черепно-мозговая травма. Множественные ушибы мягких тканей. Внутренних кровотечений и переломов не обнаружено. Угрозы для жизни нет.

Рекомендации: Привести в сознание. Обеспечить покой.

— Живой, — с облегчением выдохнул Фокусник. — Просто вырубился крепко.

Олег Петрович повернул голову Сокола набок, чтобы кровь не затекала в носоглотку. Взял у Веры ватку с нашатырём, поднёс к ноздрям пострадавшего. Несмотря на лёгкое кровотечение, это сработало. Сокол дёрнулся и застонал.

— А ну, боец, подъём! — пробасил Медведь. — Не время спать!

Сокол закашлялся, его глаза расфокусированно заметались, а потом медленно сфокусировались на лице Петровича.

— Какого… хрена… — прохрипел он.

— Вставай, соня, — проворчал медик, помогая ему сесть. — Война не закончилась.

И в этот момент сверху обрушился удар.

ТЫДЫЩ!!!

Будто нам граната прилетела. Нет, не так. Будто на нас сбросили с неба бетонную плиту. Весь корпус БТРа содрогнулся. Металл заскрипел и взвыл от чудовищного напряжения. С потолка, который раньше был стеной, посыпались заклёпки. Потрескавшиеся бронестёкла триплексов выкрошились внутрь, обдав нас мелкими осколками.

А потом БТР низко застонал и перевернулся. Вернулся в исходное положение. Колёса коснулись асфальта, нас всех снова повалило друг на друга.

— Твою мать! — заорала Искра. — Громорог!

ТЫДЫЩ!!!

Ещё один удар. Ещё сильнее, теперь уже по настоящей крыше. Верхний бронелист заметно просел. По сварному шву побежала тонкая, зловещая трещина. Громорог подошёл к нашей опрокинутой машине и теперь топтал её, как пустую консервную банку. Его копыта тяжело обрушивались на броню, колёса уже поотлетали к чёртовой матери.

— Он нас сомнёт! — заорал Женя, вжимаясь в стену.

ТЫДЫЩ!!!

Трещина на шве расширилась. Потолок прогнулся ещё на несколько сантиметров. Я видел этот процесс буквально в замедленной съёмке. Усталость металла, критическое напряжение, неизбежный разрыв… Ещё пара таких ударов, и крыша просто лопнет, башня обрушится внутрь, а потом чудовищный вес монстра расплющит нас всех.

— НЕ ДАМ!!! — раздался яростный рёв Бориса. Он вскочил на ноги, упёрся плечами и спиной в прогибающийся потолок. — Миша, помогай! — прорычал он сквозь стиснутые зубы.

Медведь без вопросов встал рядом с ним. Два титана, два берсерка упёрлись в искорёженную броню. Они не смогли бы распрямиться здесь в полный рост, но этого и не требовалось, даже наоборот.

— ВРУБАЙ! — одновременно выпалили они.

Борис активировал навык: «Стальные мышцы».

Медведь активировал навык: «Стальные мышцы».

Их тела окутала едва заметная аура силы. Мышцы, и без того огромные, раздулись ещё больше, словно под кожу им закачали расплавленный чугун. Вены на шеях проступили канатами. Одежда затрещала и чуть не лопнула. Наши богатыри моментально стали ещё мощнее. И началась проверка на прочность.

ТЫДЫЩ!!!

Первый удар пришёлся прямо над ними. Броня заскрипела, потолок ещё немного просел. Все очки, вложенные в силу и выносливость, все пассивные и активные навыки, увеличивающие физическую мощь, всё это сейчас пошло в ход.

Лица наших танков исказились от нечеловеческого усилия и боли. По вискам Бориса потекли струйки пота, смешиваясь с кровью из разбитой губы. Медведь низко, утробно зарычал. Одного удара Громорога хватило, чтобы перегрузить их организмы.

Они не выдержат следующего.

— БОРЯ! — заорал я в шлемофон. — СТИМУЛЯТОР! «ЗВЕРИНАЯ СИЛА»! БЫСТРО!

Борис продолжил подпирать потолок горбиной, но его рука метнулась в сторону. В воздухе материализовалась пластиковая баночка. Пальцы кое-как открутили крышку. Борис вытряхнул на ладонь две белые таблетки, одну тут же закинул в рот и проглотил. Вторую сунул в руку Медведю.

Секунда, и их обоих словно ударило током.Глаза берсерков расширились, а по телам прошла мощная дрожь. Судорога от внезапного прилива сил, хлынувшего в мышцы. Успели… хорошо… Потому что Громорог снова вскинулся на дыбы и обрушил на БТР чудовищные копыта.

ТЫДЫЩ!!!

Второй удар. Броня взвыла, как раненый зверь. Но на этот раз берсерки встретили удар иначе. С диким, утробным рёвом, от которого скалам полагается крошиться в щебень, они толкнули потолок. Выпрямились насколько смогли и не позволили броне прогнуться. Не хочу даже подсчитывать, какую нагрузку испытали их позвоночники.

Чудовищный всплеск сил. Запредельное напряжение. И оно не прошло даром, боль и ярость толкнули берсерков за последнюю черту. Предохранители в их сознании сгорели к чертям.

Олеся и Мики испуганно сжались. Все мы охренели, глядя на происходящее.

Борис вошёл в состояние: Кровавая ярость.

Медведь вошёл в состояние: Кровавая ярость.

Человеческие черты стёрлись. Глаза налились кровью, превратившись багровые огни. В берсерках не осталось ничего, кроме инстинкта. Разум исчез, уступив место первобытной мощи. Из их глоток вырывался уже не крик, а звериный вой. Кожа покраснела, от неё повалил пар. Их тела в прямом смысле раскалились от чудовищного перенапряжения. Эффект от «Стальных мышц», «Звериной силы» и «Кровавой ярости» наложился.

Теперь они не только держали удар. Они бросали вызов.

ТЫДЫЩ!!!

Третий удар. В ответ — двойной рёв, полный неистового бешенства. Два атланта, опьянённых силой, встретили тонны веса и не пошатнулись. Они не чувствовали боли, не знали страха. Для них существовала только угроза, которую нужно сокрушить. И сейчас эта угроза обрушивалась сверху, так что они держали небо. Наше маленькое, стальное, трещащее по швам небо.

— Беру свои слова назад, — выдохнула Искра. — Грубая сила бывает охренительно полезной.

Её пальцы сжимали предплечье моей здоровой руки. Броня выдержала. Эти богатыри своей невероятной силой, распределили нагрузку, не дали металлу достичь точки разрыва. Они выстояли. Снаружи послышалось удивлённое, фыркающее сопение. Громорог, очевидно, не ожидал такой стойкости от консервной банки.

Он ещё немного постоял передними ногами на нашей крыше. Мы слышали, как он неуверенно переставляет копыта. А потом вес исчез.

Нагрузка пропала, и берсерки рухнули. Багровый огонь в их глазах погас, сменившись болью и шоком. Их тела бились в конвульсиях. Оба тяжело хватали ртом воздух, грудные клетки вздымались и опадали в бешеном ритме. От их разгорячённой кожи всё ещё валил пар, одежда пропотела до нитки. Они выложились без остатка, сожгли себя дотла, чтобы купить нам эти несколько секунд жизни.

Раздался топот удаляющихся шагов.

— Ушёл… — с надеждой прошептала Вера. — Может быть… он ушёл?

Все затаили дыхание, вслушиваясь. Может и правда он решил, что мы мертвы? Может, потерял интерес?

Я подобрался к одному из триплексов, оставшихся без стёкол. Громорог стоял в сотне метров от нас. Он мотал огромной башкой и недовольно пыхтел. Потом он снова опустил голову и стал рыть копытом землю. Его рог опять начал наливаться багровым светом. Он готовился ко второй атаке. На этот раз добивающей.

— Он собирается ударить снова, — прохрипел я. — Нам нужно выбираться. Немедленно.

Едва я произнёс последнее слово, как проглотил язык. Потому что

перед глазами вспыхнуло сообщение. То самое, которое я ждал и боялся увидеть.

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Анализ проклятия «Метка Бесформенного» завершён.

Эффект: Вы помечены как «Цель Альфа». Существа, находящиеся под влиянием Бесформенного, воспринимают вас как угрозу и приоритетную мишень для уничтожения. Агрессия по отношению к вам повышена на 300%.

Статус: Запущена разработка возможных контрмер.

Так вот оно что. Всё даже хуже, чем думал.

Цель Альфа. Приоритетная мишень. Агрессия повышена на 300%.

Три сотни грёбаных процентов.

Эти слова взорвались у меня в голове, выжигая всё остальное. Смертный приговор, вынесенный мне лично, подписанный кровью и заверенный печатью Бесформенного.

Всё подтвердилось. Я не ошибся.

Целенаправленная атака Серпорезов, проигнорировавших другие мишени. Вестник, появляющийся только передо мной, как ангел смерти, отмечающий следующую жертву. Взбесившийся Громорог, который примчался сюда, будто на зов. Это всё не случайно. Это охота. И я в ней — королевская дичь.

Вся наша группа, все эти ребята, они в смертельной опасности не только потому, что мир сошёл с ума. А потому что находятся рядом со мной. Руль погиб из-за меня. Сокол тоже чуть не сдох из-за меня. Весь отряд сейчас заперт в этой стальной коробке из-за меня.

— Вот оно что… — повторил я вслух. — Вот оно что, мать твою!

— Лёша, что там? — Искра заглянула мне через плечо.

— Метка… — выдавил я, глядя через триплекс на Громорога.

Сейчас эта гигантская бронированная туша сорвётся с места… и наступит финал.

Громорог выпустил из ноздрей пар. Мощные задние лапы оттолкнулись от асфальта, превращая его в фонтаны крошева. ТУДУМ! ТУДУМ! ТУДУМ!

В этот момент перед глазами полыхнул ослепительно-белый свет. Грохот снаружи, стоны раненых, запах солярки — всё исчезло. Даже адская боль в вывихнутом плече отступила. Я оказался в абсолютной пустоте. Не было ни пола, ни потолка, ни стен, только бесконечное, стерильное белое пространство, словно я попал внутрь незагруженной симуляции.

А потом передо мной начали формироваться слова. Огромные, сотканные из золотого света буквы, складывающиеся в монументальное, почти божественное послание.

ВНИМАНИЕ!

Запущен протокол ' DEUS EX MACHINA '.

Поздравляем! Вы признаны ценным активом! Ваш потенциал будет катализирован для ускорения развития. Мы выделяем дополнительные ресурсы для повышения ваших шансов на выживание.

Вам предлагается получить «Кайрос» — внутренний артефакт, который будет имплантирован в энергетическую структуру вашей души.

Эффект:

1. «Ускоренное развитие». Все очки опыта, получаемые за крафт и убийство монстров Бесформенного, умножаются на три. Все ваши статы начнут расти быстрее.

2. «Случайные баффы». При повышенной угрозе жизни со стороны монстров Бесформенного вы будете получать один или несколько временных баффов, чтобы уравновесить ваши шансы на выживание. Чем выше уровень угрозы со стороны Бесформенного, тем сильнее временные баффы.

Принять «Кайрос»?

Да/Нет

Я смотрел на эти буквы, и в голове билась одна мысль: «Бог из машины». Классический приём, когда в самый отчаянный момент появляется нечто, спасающее героев. Только здесь это не бог. Это Система. Расчётливая, холодная, прагматичная. Я стал «ценным активом». Бесформенное пометило меня, потому что сочло угрозой. Не представляю почему, но сочло. А что плохо для Бесформенного, то хорошо для Системы.

И вот, она прямо сейчас делает на меня ставку. Она не спасает меня, а просто инвестирует. Цинично. И невероятно логично.

Утроенный опыт. Случайные баффы в критической ситуации. Это… голимое читерство. Это козырной туз, который Система в последний момент засовывает мне в рукав. Шанс. Не гарантия, но реальный, осязаемый шанс не только выжить, а стать сильнее. Намного сильнее. И достаточно быстро, чтобы этот Громорог не стал последним, что я увижу в своей жизни.

Выбор? Какой тут, к чёрту, выбор?

Принять «Кайрос»?

Да/Нет

Я даже не думал. Мой ответ стал криком утопающего, хватающегося за брошенный ему спасательный круг.

«Да»

И пустота взорвалась снова.

Передо мной из ничего соткался сияющий сгусток чистой энергии, похожий на маленькую звезду. Он пульсировал, жил своей собственной, непостижимой жизнью. Это и был «Кайрос». Артефакт приблизился, коснулся моей груди, и я почувствовал, как он проходит сквозь плоть, кости, органы, сливаясь с самой моей сутью. Меня пронзила дикая, невыносимая боль. Будто в грудную клетку залили жидкий азот или расплавленный свинец.

Я закричал, но крик застрял где-то в небытии.

Боль достигла пика, а затем сменилась волной невыносимого жара, который прокатился по всему телу, переписывая мою энергетическую структуру. Артефакт пульсировал, становясь частью моей души. Становясь мной.

Это длилось вечность и долю секунды. А потом меня с силой швырнуло обратно.

Я распахнул глаза.

Реальность обрушилась на меня всей своей тяжестью. Боль в груди от имплантации артефакта сменилась на тупую агонию в плече. Покорёженный БТР. Перепуганная Искра, сжавшаяся в комок Олеся со своим питомцем. В реальном мире прошло не больше одного удара сердца. Но Громорог уже нёсся на нас для второго, последнего удара. Дистанция — пятьдесят метров. Сорок. Тридцать.

И тут же перед глазами вспыхнуло новое сообщение. Короткое, деловое, без всякого пафоса.

ВНИМАНИЕ!

Уровень угрозы жизни: МАКСИМАЛЬНЫЙ.

Активирован протокол «Кайрос».

Предлагается случайный бафф: «Локальная остановка времени».

Длительность: 30 секунд.

Принять?

Да/Нет

Я мысленно ударил по кнопке «Да» со всей силой, на какую только способен мой разум. Но время не остановилось мгновенно. Вместо этого драгоценная секунда ушла на ещё одно сообщение!

Выберите область применения:

1. Только для носителя артефакта.

2. Для носителя и членов его группы в радиусе 20 метров.

Да чтоб тебя! Громорог был уже в двадцати метрах. Его рог сиял багровым заревом. Я видел каждую каплю слюны, летящую из разинутой пасти. Времени на раздумья не было. Да оно и не требовалось. Что мне даст остановка времени в одиночку? Шанс выскочить и сбежать, оставив всех остальных на растерзание? Нет. Только не так.

Я мысленно вдарил по второму пункту.

И мир замер.

Рёв Громорога оборвался на высокой ноте. Дрожь земли прекратилась. Монстр застыл в движении. Одна его нога-тумба висела в воздухе, другая впечаталась в асфальт. Пыль и мелкие обломки, взлетевшие из-под копыт, замерли, образовав причудливый трёхмерный узор. Из ноздрей вырывались клубы пара, теперь похожие на скульптуры из ваты. Капли слюны застыли, не долетев до земли. Громорог превратился в статую. Чудовищную, детализированную до последнего мускула скульптуру ярости. Всё вокруг превратилось в стоп-кадр из фильма ужасов, будто кто-то нажал на гигантскую космическую кнопку «пауза».

Внутри БТРа тоже наступила гробовая тишина. Я повернул голову. Все замерли. Искра с полуоткрытым ртом и выражением ужаса в глазах. Борис напряжённо сжав кулаки. Варягин с рукой, уже тянущейся к автомату. Олеся прижимала к себе Мики, и даже длинный хвост лемура застыл в воздухе, изогнувшись дугой.

На них всё же подействовало?

Нет. Они не совсем замерли. Они моргали и дышали. Просто все остолбенели при виде кошмара, застывшего за бойницами броневика.

— Что… за… — прошептал Борис, закончив фразу максимально нецензурно.

— Время… остановилось, — потрясённо выдохнула Искра и посмотрела на меня. — Лёша… это ты?

— У нас тридцать секунд! — заорал я. — ВСЕ ВОН ИЗ МАШИНЫ! НЕМЕДЛЕННО!

Мои слова вывели всех из ступора. Варягин первым пришёл в себя.

— Борис! Люк! Выбей его к чертям! — он указал на заклинивший люк десантного отсека.

Берсерк моргнул, потом его лицо озарилось свирепой, мальчишеской ухмылкой. Он вскочил на ноги и прорычал:

— Отойдите!

Борис активировал навык: «Ударная Волна».

Замах кулаком. Мышцы берсерка на мгновение вздулись. Удар! Воздух перед ним пошёл рябью. Невидимая сила, сорвавшись с его руки, ударила в заклиненную створку. Толстый бронелист выгнулся, петли не выдержали, и вся конструкция вылетела наружу, пролетела несколько метров и застыла в воздухе над асфальтом.

— ПОШЛИ! ВСЕ НА ВЫХОД! — заорал я, превозмогая боль в левом плече. Сустав выл от каждого движения.

Началась лихорадочная, но на удивление слаженная эвакуация. Боря выбрался сразу, как выбил люк. Варягин подхватил Олесю, которая смотрела на застывший мир с детским восторгом, и выпрыгнул наружу. Мики прыгнул следом, его тело зависло в изящном изгибе полёта и приземлилось на асфальт. Вера и Женя помогли Олегу Петровичу. Искра вытолкнула наружу Алину. Медведь без лишних слов закинул всё ещё слабого Сокола на плечо и полез из БТРа. Тень и Фокусник выскочили следом и стали лихорадочно осматриваться, сжимая в руках автоматы.

— Лёша, давай! — крикнула Искра, уже стоя снаружи.

Морщась от боли, я выбрался из стального гроба, помогая себе здоровой правой рукой. Мы оказались на улице, в центре застывшего кошмара. Мелкие мутанты замерли в агрессивных позах. Громорог нависал над проезжей частью, как первобытный бог разрушения.

Двадцать секунд.

— Туда! — Варягин указал на массивное здание через дорогу. Похоже, какая-то старая библиотека или архив. — В укрытие! Бегом!

Все рванули через улицу, огибая машины и трупы. Я бежал вместе с ними, но в голове стучала одна-единственная мысль, холодная и острая, как осколок льда.

Метка. Громорог охотится на меня.

Группа почти добралась до спасительного укрытия, но я остановился. Борис оглянулся на меня и заорал:

— Лёха, давай!

Но я не двинулся с места. Просто стоял, глядя на застывшего монстра. На его налитые кровью глаза, сфокусированные на БТРе. На горящий рог, готовый пронзить всё на пути. Он атаковал машину, потому что там находился я. И только убив меня, он выполнит волю Бесформенного. Трёхсотпроцентная агрессия, толкающая машину смерти вперёд на зов маяка.

Я «Цель Альфа».

Пятнадцать секунд.

Мой взгляд метнулся к товарищам. Я посмотрел на удаляющуюся спину Искры, на Варягина с дочерью на плече. Если пойду с ними, Громорог просто снесёт это здание. Сравняет его с землёй вместе со всеми, кто окажется внутри. Он будет преследовать меня, не обращая внимания ни на что другое. Он будет идти за мной, пока не раздавит, не разорвёт, не уничтожит. И попутно убьёт всех, кто окажется рядом.

Я — маяк. А значит, я должен увести его за собой. Подальше от них.

Десять секунд.

— Лёша! — крикнула Искра, обернувшись. Она остановилась у порога, поняв, что меня рядом нет.

— Я не иду с вами, — выдохнул я.

— Что⁈ — её голос сорвался. — Ты с ума сошёл⁈

Варягин посмотрел на меня, потом на монстра. Его лицо помрачнело. Но он понял тактическую необходимость этого самоубийства.

— УХОДИТЕ! — заорал я. — Я ОТВЛЕКУ ЕГО! БЕГИТЕ!

— Нет! — выпалила Искра и подалась вперёд. — Лёша, нет! Мы что-нибудь придумаем! Вместе!

Я видел, как по её щекам катятся слёзы, срываются и через пару мгновений застывают в воздухе крошечными кристалликами.

— Уводи её! — приказал я Борису.

Берсерк сжал челюсти, но кивнул. Он подошёл и мягко, но настойчиво взял Искру за плечи.

— Пойдём, сестрёнка. Так надо.

— НЕТ! ЛЁША! — кричала она.

Я не стал больше смотреть. Развернулся и, превозмогая адскую боль в плече, побежал. Здоровой рукой пришлось обхватить и прижать к себе повреждённую. Я мчался прочь от спасительного укрытия, вглубь улицы, навстречу другим опасностям, но уводя за собой эту, самую главную.

Пять секунд.

Боль в плече усилилась от напряжения, но я не обращал на неё внимания.

Громорог вот-вот оживёт и сорвётся с места.

«Ну что, тварь, — подумал я. — Поиграем в догонялки?»

Четыре. Три. Два.

Один.

Глава 22 Цель Альфа

Время пошло.

Застывшая секунда лопнула, как перенапряжённая струна, и реальность обрушилась на меня со всей оглушительной мощью. Рёв монстра снова заставил окна в окружающих домах дрожать. Я не оглядывался. Просто бежал, вкладывая в каждый шаг всю свою волю. Боль в плече превратилась в раскалённый штырь, который проворачивали в суставе при каждом движении, но пришлось игнорировать. Сейчас имело значение только расстояние. Дистанция между мной и моей группой.

У меня за спиной происходил форменный кошмар.

Грохот копыт Громорога, слившийся в единый, сотрясающий землю гул. Пронзительные визги мелких мутантов. И над всем этим истошный, полный ярости и боли крик Искры:

— ЛЁША-А-А!!!.

Громорог, не сбавляя скорости, врезался в наш искалеченный БТР.

БА-БА-А-А-А-АХ!!!

Скрежет рвущегося металла, визг сминаемой брони, треск лопающихся осей — всё это слилось в один чудовищный аккорд разрушения. Я мельком обернулся, и то, что увидел, навсегда впечаталось в мою память.

Пятнадцать тонн броневой стали и наваренных листов смялись, как фольга. Рог монстра, светящийся адским багровым огнём, вошёл в борт, как раскалённый нож в масло. Металл взвыл, завизжал, разрываясь на части. Бронетранспортёр, наша крепость, наш дом, подбросило в воздух. Он взлетел, кувыркаясь, превратившись в неуправляемый снаряд, в чудовищный болид из искорёженного металла.

Башня вместе с пулемётом оторвалась и полетела в сторону, а из зияющей дыры в корпусе вырвался сноп искр и клуб чёрного дыма.

БТР пролетел через всю улицу и врезался в фасад девятиэтажного дома. Вписался с такой силой, что стена проломилась, и машина полностью скрылась внутри. Здание содрогнулось до самого основания. На мгновение показалось, что оно выдержит. Но потом по всей стене, от точки пролома, расползлась паутина гигантских трещин. Дом издал протяжный, стонущий звук, похожий на предсмертный вздох великана.

А потом начал рушиться.

Ничего общего с киношными спецэффектами. Всё происходило медленно, неотвратимо и страшно. Сначала посыпались стёкла. Затем, с оглушительным треском, начали ломаться несущие конструкции. Железобетонные балки, десятилетиями державшие на себе тысячи тонн, не выдержали.

Затем процесс пошёл вглубь. Плиты перекрытий, ломаясь и крошась, посыпались вниз, увлекая за собой всё, что было на них: мебели, вещи, чьи-то забытые жизни. Это походило на медленный, величественный и абсолютно неотвратимый водопад из бетона и стали.

Этажи начали складываться один на другой, как карточный домик. Девятый этаж рухнул на восьмой. Восьмой, не выдержав двойного веса, проломил седьмой. Седьмой — шестой. Грохот нарастал, превращаясь в рёв стихийного бедствия. Здание оседало, сжимаясь, пожирая само себя. Наш БТР, ставший причиной этого коллапса, на миг показался среди падающих обломков и сразу же исчез, раздавленный сотнями тонн бетона.

Последние несколько этажей рухнули почти одновременно, подняв в воздух гигантское, плотное облако серой пыли, которое тут же начало расползаться по улице, поглощая всё на своём пути.

Я стоял, как заворожённый, глядя на гору обломков, которая ещё минуту назад была домом. И в голове билась только одна мысль: если бы не «Кайрос», если бы не эти тридцать секунд, мы бы все были там. Раздавленные. Погребённые. Превращённые в кровавую кашу внутри стального гроба. Руль был только первой жертвой. Эта судьба ждала нас всех.

Меня чуть не сбило с ног ударной волной. Следом накатило пылевое облако. Густая, удушливая взвесь из цемента, штукатурки и бог знает чего ещё, мгновенно забила нос и горло. Я закашлялся, инстинктивно прикрывая лицо здоровой рукой.

Ориентируясь почти на ощупь, метнулся к ближайшему укрытию — покорёженной автобусной остановке. Забившись за рекламный щит, я содрал с головы шлемофон и тут же полез в инвентарь.

Предмет: Противогаз гражданский фильтрующий

Но натянуть его одной рукой никак не получалось. Я пытался зацепить маску подбородком, прижать её к стене, но она выскальзывала, а лямки путались. Чёртова резина никак не поддавалась! Пыль лезла в глаза, забивала лёгкие. Каждый судорожный вдох обжигал, как кислотой. Левое плечо горело, рука висела бесполезной плетью.

«Не получится», — пронеслась паническая мысль. Я задыхался.

К чёрту панику! Всё получится! Нужно только разобраться с травмой.

Я снова активировал инвентарь, игнорируя кашель, раздирающий грудь. «Материализовать в правую руку». Пальцы сжали знакомый флакон.

Предмет: «Эликсир Жизни»

Выдернув пробку зубами, я залпом осушил содержимое. Вязкая, чуть сладковатая жидкость обожгла горло.

Вы использовали: «Эликсир Жизни».

Эффект: Регенерация 25% повреждений за 10 минут.

Предупреждение: После лечения организму потребуется интенсивное питание, в противном случае наступит истощение.

Десять минут! У меня и десяти секунд-то нет!

Кашель стал невыносимым, перед глазами поплыли тёмные пятна. Ещё немного, и я просто потеряю сознание прямо здесь, в этом сером кошмаре. В придачу боль в повреждённом суставе после приёма эликсира не отступила, а увеличилась. Пульсация стала отчётливее, что-то там начало происходить с тканями, они начали восстанавливаться, но ощущения получались паскудные.

Стоп. Стимулятор!

Снова инвентарь. Ещё один флакон, спасибо Олегу Петровичу!

Буль-буль-буль.

Вы использовали: «Стимулятор Усердия».

Эффект: Снятие усталости на 4 часа. Концентрация +50%. Скорость крафта +50%.

Мозг словно окатило ледяной водой. Кашель никуда не делся, но паника отступила, уступив место холодному расчёту. Концентрация +50%. Это то, что нужно.

Я снова схватил противогаз. Теперь движения стали выверенными, почти механическими. Прижал маску к лицу, зажав её между коленями. Здоровой рукой перехватил лямки, рывком перекинул их через голову. Резина больно дёрнула волосы, но мне было плевать. Ещё одно движение, и маска плотно села на лицо.

Первый вдох через фильтр показался райским наслаждением. Чистый, прохладный воздух, без примеси цементной крошки. Только лёгкий привкус угля. Я глубоко задышал, восстанавливая сбитый ритм сердцебиения. И чего мне не понравилось, когда Система подарила противогаз? Отличный подарок! Уже второй раз жизнь спасает!

Теперь скрытность. «Инвентарь!»

На ладонь упал небольшой медальон в виде стилизованного паука.

Предмет: «Амулет Теневого Паука»

Я мысленно активировал его, набросил цепочку на шею и спрятал медальон под одежду.

Активирован модификатор: Ловкость +1

Активировано особое свойство: «Покров Тени», ваша заметность снижена на 25%.

Потрачено: 5 маны.

Расход: 2 маны в минуту.

Воздух вокруг меня едва заметно исказился, словно подёрнулся рябью от жары. Я не превратился в невидимку, но наверняка теперь буду меньше бросаться в глаза… Хотя в этом белом облаке меня и так не видно. Однако я надеюсь, что понятие «заметность» включает в себя не только визуальный контакт. Ещё есть звуки, запах и моя чёртова метка. Вот если мутанты станут хуже ощущать её, то есть шанс уцелеть. По крайней мере, очень надеюсь.

Боль в руке стала просто чудовищной. Я согнулся и стиснул зубы, надеясь, что не заору в голосину… а потом… потом что-то щёлкнуло. И мир окончательно превратился в агонию.

Через несколько секунд, я судорожно сглотнул… и понял, что вывихнутый сустав встал на место. Удалось даже немного подёргать кончиками пальцев, но рука осталась бесполезной, а каждое движение вызывало боль.

Из серой мглы донёсся звук. Шумное, фыркающее дыхание, от которого по спине прошёл холодок. А затем послышались тяжёлые, размеренные шаги. ТУМ. ТУМ. ТУМ.

Громорог шёл сюда. Прямо на меня.

Следом за ним, как шакалы за тигром, двигалась его свита. Я слышал клацанье когтей по асфальту, рычание, злобное шипение. Люди-мутанты, Псы, Шипохвосты — вся эта нечисть шла за своим вожаком, ведомая той же волей Бесформенного.

Как же мне повезло, мать его… Вся радость от общения с этими тварями достанется мне. И нужно как-то попытаться уцелеть.

В идеале, нужно тихо свалить. Но если не получится… то пригодится вот это.

Из инвентаря в здоровую правую руку легла холодная, ребристая тяжесть.

Предмет: Граната осколочная

Я достал ещё три штуки и распихал их по подсумкам разгрузки. Ещё одна мысль, полная горькой иронии, пронзила мозг. ПТРД. Модифицированное противотанковое ружьё, которое мы забрали у того снайпера. Оно осталось в инвентаре Медведя. Против такой туши, как Громорог, даже оно могло бы оказаться бесполезным, но это дало бы шанс. Хоть какой-то. Удачный выстрел в глаз, возможно, решил бы дело. А сейчас у меня только автомат, несколько гранат и мины. Против монстра 35-го уровня. Отличный расклад.

Правда, есть браслет, который может вышвырнуть меня в безопасную зону в радиусе пяти километров. Но тогда я окажусь один посреди мегаполиса, кишащего монстрами. С повреждённой рукой, которую не получится долечить без помощи медиков. Ну и… долго ли та безопасная зона останется безопасной? Ровно до следующей активации «Метки». Потом в небе снова появится Вестник, и начнётся новый раунд охоты.

Так что, единственная надежда — «Кайрос». Надежда на ещё один спасительный бафф. Но Система молчит. Видимо, уровень угрозы ещё не достиг отметки «МАКСИМАЛЬНЫЙ». И по мнению Системы, у меня ещё есть шансы. Но какие, к чёрту, шансы⁈ С одной рукой. Без активных боевых навыков… да и без пассивных тоже. Только с оружием, которого против всей этой орды точно не хватит. Жопа, короче! Очень, очень глубокая жопа!

ТУМ.

Земля под ногами дрогнула.

ТУМ.

Ближе. Громорог шёл прямо сюда, чувствовал меня.

Силуэт монстра проступил сквозь редеющую пыль. Он был ещё массивнее, чем казался на расстоянии. Гора ходячей смерти. Он остановился в десяти метрах от остановки, шумно втягивая воздух огромными ноздрями. Фыркнул, избавляясь от цементной взвеси. Монстр не видел меня, но точно знал, что я где-то здесь. Его голова медленно поворачивалась из стороны в сторону. Рог на его морде всё ещё тускло светился багровым, как тлеющий уголь.

Я замер, превратившись в камень. Не дышать. Не двигаться.

В этот момент перед остановкой резко пронёсся другой силуэт. Вытянутый, гибкий, стремительный. Шипохвост. Я инстинктивно дёрнулся. Это стало ошибкой.

Огромная голова Громорога резко повернулась в мою сторону. Маленькие, налитые кровью глазки впились в контуры автобусной остановки.

Чудовище заметило меня. Скрытность не помогла.

Мы встретились взглядами. В его глазах не было ничего, кроме первобытной, всепоглощающей ярости, умноженной на триста процентов агрессии.

ТУДУМ! ТУДУМ!

С диким, оглушительным рёвом Громорог вскинулся на дыбы. Его передние копыта взметнулись в воздух, заслонив собой тусклый свет. На мгновение он замер в этой позе, как монумент, а затем обрушил всю свою многотонную тушу прямо на остановку.

Я отреагировал на чистых инстинктах. В тот момент, когда его копыта начали опускаться, я рванул в сторону, перекатываясь по усыпанному щебнем асфальту.

Раздался оглушительный треск. Металлическая конструкция остановки, рассчитанная максимум на то, чтобы выдерживать пьяных вандалов и ураганный ветер, сложилась, как картонная, под ударом чудовища. Пластик разлетелся вдребезги.

Не поднимаясь с тротуара, я достал гранату и прижал её к бетону подошвой. Выдернул чеку здоровой рукой, предохранительная скоба сразу же отлетела. Быстро схватил гранату, подскочил на ноги и швырнул.

Она полетела по идеальной дуге и ударилась о костяной нарост на лбу монстра.

Три. Два. Один.

ВЗРЫВ!

Огненный шар расцвёл у самого глаза Громорога. Сотни стальных осколков впились в его бронированную морду. Монстр взревел так, что у меня заложило уши даже сквозь противогаз. Рёв боли и ярости.

Я увидел, как его левый глаз лопнул, превратившись в кровавое, поджаристое месиво. Из десятков мелких ранок на морде хлынула тёмная кровь.

Есть! Попал!

Но моя радость оказалась преждевременной. Не успел я сделать и шага, как началась хрень. Лопнувший глаз монстра затянулся мутной плёнкой, а затем, пульсируя, начал восстанавливаться. Из глубины пустой глазницы начало расти новое глазное яблоко. Кровавые ранки на морде чудовища затягивались, выталкивая из себя осколки. Вскоре Громорог моргнул своим новеньким, абсолютно целым глазом. И снова уставился на меня с прежней ненавистью.

Регенерация. Конечно. Как я мог забыть? Высокоуровневые боссы. У них всегда есть регенерация.

Громорог мотнул головой и снова ударил копытами по земле, превращая остатки остановки в труху. Он потерял меня из виду на несколько секунд, но это была лишь короткая передышка. Бежать. Нужно бежать.

Я развернулся и бросился прочь, петляя между машинами, засыпанными битыми осколками. Боль в плече стала невыносимой, каждый шаг отдавался тупым, ноющим ударом. Левая рука едва шевелилась, нарушая баланс. Я бежал, как мог, задыхаясь, спотыкаясь, слыша за спиной нарастающий грохот погони.

Громорог снова бросился за мной.

Я оглянулся. Монстр нёсся по пятам, снося на своём пути автомобили, как кегли. Дистанция стремительно сокращалась. Впереди, на асфальте, валялся здоровенный кусок бетонной плиты, отколовшийся от разрушенного дома. Я собирался его оббежать, но нога соскользнула на россыпи мелкого гравия.

Потеря равновесия. Отчаянная попытка устоять. Взмах здоровой рукой, не принёсший результата. Я рухнул. Со всей скорости впечатался в асфальт. Правая рука, которой я пытался смягчить падение, проехалась по острой крошке. Кожа на ладони содралась, заставив зашипеть. Боль от нового повреждения наложилась на боль в плече, создав невыносимый коктейль.

— Чтоб тебя! — прорычал я сквозь стиснутые зубы.

Попытался встать, но сверху на меня упала тень. Из облака пыли выпрыгнула тварь. Огромная, гибкая, стремительная. Она приземлилась в паре метров, и я смог разглядеть её.

Шипохвост — Уровень 10

Длинное, мускулистое тело пантеры, покрытое костяными пластинами вместо шерсти. Хвост, усеянный острыми шипами, нервно подрагивал. А морда… Голодная, клыкастая кошачья морда с горящими глазами.

Кошак не стал медлить. Пружинистый прыжок, и его туша навалилась на меня, пригвоздив к земле. Когти впились в грудь сквозь разгрузку. Я заорал, но крик утонул в рычании монстра. Его пасть распахнулась прямо над моим лицом.

Твою дивизию! Вот так глупо. Не от рога гигантского босса, а от клыков кота!

Время замедлилось без всякого артефакта. Я слышал каждый удар своего сердца, они глухо отдавались пульсом в висках. Пасть Шипохвоста была уже в сантиметрах от моего лица. Я почувствовал его смрадное дыхание. И в этот момент перед глазами снова полыхнуло системное уведомление.

ВНИМАНИЕ!

Уровень угрозы жизни: КРИТИЧЕСКИЙ.

Активирован протокол «Кайрос».

Предлагается случайный бафф: «Гравитационный импульс».

Длительность: Мгновенно.

Принять?

Да/Нет

ДА!!! ДА, МАТЬ ТВОЮ!!!

В тот же миг от моего тела во все стороны ударила невидимая волна. Чистое искажение пространства. Сила, отталкивающая всё вокруг с яростью взорвавшейся сверхновой.

Шипохвост, уже готовый вцепиться мне в горло, получил сокрушающий удар. Его с чудовищной силой швырнуло прочь. Он пролетел метров двадцать, кувыркаясь в воздухе, и с оглушительным треском врезался в стену дома, оставив на ней кровавую отметину. Монстр сполз на землю, превратившись в мешок со сломанными костями.

Получено опыта: 100 × 3 = 300

Триста очков опыта за мутанта десятого уровня.

Тройной опыт. Монстр всмятку… Боже, как круто!

И это не всё! Гравитационный импульс ударил не только по Шипохвосту. Он разошёлся во все стороны. Мелкие мутанты, бежавшие ко мне, оказались отброшены, как кегли. Их швыряло на машины, на стены домов, друг на друга. Воздух наполнился визгом и хрустом ломающихся костей.

Даже Громорог, несущийся на меня, пошатнулся. Его многотонная туша на мгновение потеряла равновесие. Он сделал несколько неуклюжих шагов, дробя копытами асфальт, и остановился, недоумённо мотая головой.

Я получил передышку. Драгоценные секунды.

Медленно поднялся на ноги. Правая ладонь горела, содранная об асфальт. Левая рука всё ещё оставалась чужой, двигалась с запозданием и отзывалась на каждое движение тупой, изматывающей болью. Одежда на груди пропитывалась кровью, глубокие царапины от кошачьих когтей саднили. Но я стоял. И смотрел на монстра.

В голове бешено вращались шестерёнки. Бежать дальше бесполезно. Он слишком быстрый, а я ранен. Прятаться негде. Нужно драться. Но как? Как убить эту гору мяса и брони, а заодно не стать обедом для очередной голодной кошки или собаки?

Гранаты против Громорога бесполезны. Автомат его даже не поцарапает.

Нужен план. Безумный, отчаянный, но план.

И он у меня уже появился.

Глава 23 Кайрос

Громорог стряхнул оцепенение и снова сфокусировал на мне злые глазки. После гравитационного импульса его ярость никуда не делась, она лишь смешалась с долей животного недоумения. Но теперь из его ноздрей снова повалил пар, копыта начали загребать асфальт, превращая его в фонтаны щебня, а громоздкий рог на носу начал светиться ярче.

У меня остался только один шанс.

«Вы признаны ценным активом». Актив. Не человек, не союзник. Актив. Ресурс, в который выгодно инвестировать, чтобы он принёс прибыль. Бездушно, но предельно честно. Система признала меня полезным, а вот для Бесформенного я угроза.

Две космические силы играют в свои непостижимые игры, а я оказался фигурой на их доске. Фигурой, которую одна сторона пытается убрать, а другая усилить. И в этом мой единственный шанс. Не бежать, не прятаться. А заставить Систему вкладываться в меня ещё больше.

Проверить, насколько я «ценный актив». Насколько далеко она готова зайти, чтобы сохранить свою инвестицию. У меня всё равно нет других вариантов. Только ринуться в бой, поставив на кон всё, и надеяться, что «Кайрос» — мой постоянно действующий страховой полис.

Я сделал шаг навстречу Громорогу.

С мрачной решимостью отдал команду инвентарю и протянул руку, будто уже держал в ней нечто. Вспыхнуло холодное голубое сияние. Свет очертил форму: приклад, пистолетная рукоять, ствольная коробка, изогнутый магазин. Долю секунды передо мной висело идеальное, сотканное из света, лекало автомата. Затем свет погас, а на его месте остался матово-черный металл и тёмно-коричневая пластмасса.

Я приближался к стае мутантов, которые уже поднимались на ноги после гравитационного импульса. Шёл вперёд сквозь оседающую пыль, и в этом не было ни грамма бравады. Только холодный, трезвый расчёт. Эксперимент. С одним-единственным подопытным, который сдохнет в случае провала.

Мутанты, оправившись от шока, уставились на меня. На звериных мордах промелькнуло что-то похожее на недоумение. Жертва не бежит. Жертва идёт к ним. Это ломало их примитивные мозги.

Первыми опомнились бывшие люди. Трое сгорбленных гуманоидов с вытянутыми мордами и когтями. Они издали хриплое рычание и бросились на меня.

Мутант — Уровень 2

Мутант — Уровень 1

Мутант — Уровень 3

Я даже не замедлил шаг. Здоровая правая рука вскинула «Ксюху». Пришлось зажать приклад в подмышке. Неудобно до чёртиков, о прицельной стрельбе можно забыть. Но мне и не требовалась точность. Первый мутант был уже в пяти метрах. Я нажал на спуск.

ТР-Р-Р-РА-ТА-ТА!

Короткая, злая очередь. Автомат дёрнулся, уводя ствол вверх, но несколько пуль всё же нашли цель. Они вошли мутанту в грудь, разрывая серую плоть. Тварь захрипела, споткнулась и рухнула на асфальт, дёрнувшись в предсмертной агонии.

Получено опыта: 20 × 3 = 60

Улыбка сама собой растянула губы под противогазом. Работаем дальше.

Два других мутанта не обратили на гибель товарища никакого внимания. Они неслись на меня, разинув клыкастые пасти. Я снова нажал на спуск. Ещё одна очередь. Одного срезало по ногам, он покатился кубарем. Второму пули разнесли челюсть, но он по инерции пробежал ещё несколько метров и попытался вцепиться в меня когтями.

Я просто отступил на шаг в сторону, и он пролетел мимо, рухнув на землю. Обернувшись, дал короткую очередь ему в спину. Потом добавил свинца и его товарищу.

Получено опыта: 10 × 3 = 30

Получено опыта: 30 × 3 = 90

Но это была лишь разминка. Из-за покорёженных машин выскочила целая свора.

Мутировавший Пёс — Уровень 2

Мутировавший Пёс — Уровень 3

Мутировавший Пёс — Уровень 2

Мутировавший Пёс — Уровень 4

Четыре облезлые твари, размером с баранов, с красными глазами и капающей из пастей слюной. Они неслись на меня с разных сторон, пытаясь окружить.

Я прекратил идти и развернулся к ним. Правая рука с автоматом двигалась тяжело, левая мешала, отзываясь вспышками боли. Один из псов прыгнул. Я вскинул автомат, но не успевал. Пришлось резко присесть. Тварь пролетела надо мной, клацнув зубами в сантиметре от моего противогаза.

Приземлившись, пёс тут же развернулся для новой атаки. Но теперь он оказался удобной мишенью. Очередь в упор. Меня обдало кровью. Тварь взвизгнула и завалилась, дёргая лапами.

Получено опыта: 20 × 3 = 60

Остальные трое атаковали одновременно. Я отпрыгнул назад, споткнулся, но устоял. Автомат снова заговорил. Я не целился, просто поливал свинцом пространство перед собой, не давая им приблизиться. Управлять отдачей одной рукой было почти невозможно. «Ксюха» брыкалась, как дикий мустанг. Магазин опустел предательски быстро.

Щёлк. Щёлк. Щёлк.

Один из псов, самый крупный, воспользовался заминкой. Он прыгнул. Я убрал бесполезный автомат в инвентарь и призвал свой Инструмент, мгновенно трансформировав его в короткий, тяжёлый топор.

Пёс был уже в воздухе. Я шагнул ему навстречу и со всего маха рубанул топором по шее. Удар получился смазанным, неуклюжим из-за раненой руки, но силы хватило. Не зря же я вбухал в неё три очка разом. Лезвие с хрустом вошло в позвонки. Тварь рухнула мне под ноги.

Получено опыта: 40 × 3 = 120

Двое оставшихся псов замерли на мгновение, а потом, с удвоенной яростью, бросились на меня. Я отшвырнул ногой труп и приготовился к бою, но в этот момент земля содрогнулась.

ТУМ! ТУМ! ТУДУМ!!!

Громорог закончил наблюдать. Он снова нёсся на меня. Псы, почувствовав приближение своего альфы, шарахнулись в стороны, освобождая ему дорогу. Огромная туша закрыла собой полнеба. Рог, налившийся яростным багрянцем, нацелился мне точно в грудь. Стало поздно бежать. Да я и не собирался.

«Давай, Система, — мысленно прорычал я. — Показывай, на что ты способна! Не дай своей инвестиции сгореть».

ВНИМАНИЕ!

Уровень угрозы жизни: МАКСИМАЛЬНЫЙ.

Активирован протокол «Кайрос».

Предлагается случайный бафф: «Каменный шип».

Длительность: Мгновенно.

Принять?

Да/Нет

ДА! Давай эту штуку сюда!

В тот же миг асфальт под ногами Громорога вздулся. С оглушительным треском дорожное покрытие лопнуло, и из-под земли, как клык доисторического чудовища, вырвался гигантский, острый столб из спрессованного камня и бетона. Он рос с невероятной скоростью, устремляясь вверх.

Громорог, несущийся на полной скорости, не успел среагировать.

ХРРРРЯЯЯЯСЬ!

Шип ударил его точно под нижнюю челюсть. Раздался звук, похожий на столкновение двух поездов. Глухой, сокрушающий удар, от которого по земле прошла дрожь. Многотонную тушу монстра подбросило. Голова дёрнулась назад, челюсть треснула и вывернулась под неестественным углом. Я увидел, как гигантские коренные зубы, каждый размером с кирпич, вылетают из пасти вместе с фонтаном тёмной крови.

Исполинское тело, потеряв опору, завалилось на бок, подняв тучу пыли и обломков. Я на секунду замер, не веря своим глазам. Неужели всё? Так просто?

Но хрен там плавал!

Громорог издал приглушённый, стонущий рёв. Его массивная челюсть оставалась неестественно вывернута, из пасти хлестала кровь. Но каменный шип не задел черепную коробку, мозг чудовища не пострадал. Громорог не сдох. Он зашевелился, опираясь на передние лапы, попытался встать. Процесс регенерации уже начался. Вывернутые кости с жутким хрустом вставали на место, рваные мышцы срастались прямо на глазах.

Мощный удар, но недостаточный, чтобы убить.

Громорог с трудом поднялся на ноги. Яростно мотнул головой, разбрызгивая кровь, и сосредоточился на мне. Теперь в его взгляде полыхала не только агрессия. В нём была чистая, концентрированная ненависть. Можно сказать, что дело стало личным.

Он снова опустил голову, готовясь к новой атаке.

И бросился вперёд! Грохот, земля подо мной заходила ходуном. Я рванул в сторону, пытаясь уйти с линии атаки. Но титанические скачки монстра вызывали такую сильную вибрацию, что меня вывело из равновесия. Падение. Удар об асфальт. Плечо! Опять это проклятое раненое плечо! Боль, острая, жгучая…

Монстр был уже в нескольких метрах. Тень от его гигантской туши накрыла меня полностью. Я поднял голову и увидел, как он взмывает в воздух для последнего, сокрушающего удара. Вот теперь точно всё. Никакой бафф уже не спасёт. Сейчас меня просто размажут по асфальту.

Я видел каждую трещину на его копыте. Видел свою смерть. Мысли в голове остановились. Не было ни страха, ни сожалений. Только холодная, отстранённая констатация факта. Конец. Прощай, Искра.

ВНИМАНИЕ!

Уровень угрозы жизни: АБСОЛЮТНЫЙ.

Активирован протокол «Кайрос».

Предлагается случайный бафф: «Адамантовая плоть».

Длительность: 3 минуты.

Принять?

Да/Нет

Копыто опускалось… ДА!!! ПРИНЯТЬ! ПРИНЯТЬ, СУКА!

И в тот же миг моё тело изменилось. Меня заполнил всепроникающий, абсолютный холод. Он начался где-то в центре груди и волной разошёлся по всему телу. Никакой боли, только… преобразование. Я почувствовал, как каждая клетка моего организма, каждая молекула, перестраивается. Мясо, кости, кровь — всё это теряло свою органическую природу, становясь чем-то иным. Твёрдым. Холодным. Несокрушимым.

Моё тело наливалось невероятной, нечеловеческой тяжестью и плотностью. Словно меня заливали изнутри жидким металлом, который мгновенно застывал. Кожа приобрела тусклый, серо-стальной блеск. Я видел это, потому что инстинктивно поднял руку перед лицом, защищаясь от угрозы. Глупый, бесполезный жест. Одежда исчезла, её будто стёрло с меня вместе с противогазом. Остался только живой металл.

Я перестал чувствовать боль в плече. Я вообще перестал чувствовать что-либо, кроме колоссальной, несокрушимой твёрдости.

А потом копыто опустилось.

ДЗЫННННННЬЬЬЬЬЬЬЬ!!!!!!!!

Оглушительный звук, похожий на звон колокола, в который ударили гигантским молотом. Я ощутил давление. Невообразимое, колоссальное давление, способное превратить танк в лепёшку. Вес Громорога обрушился на меня. Но не было боли. Не было переломов. Моё новое, адамантовое тело приняло этот удар.

Асфальт подо мной не выдержал.

С оглушительным треском дорожное покрытие проломилось. Меня впечатало в землю, как гвоздь в доску. Я чувствовал, как вокруг моего тела крошится бетон, какпроминается грунт. Копыто давило на грудь, а я лежал, вдавленный в землю, и смотрел вверх, на чудовищную тушу, которая пыталась меня раздавить.

Громорог взревел от недоумения и ярости. Он не понимал, почему эта мелкая козявка не разлетелась кровавым фонтаном? Почему под его копытом не хрустнули кости? Он поднял ногу и снова обрушил её на меня.

ДЗЫННННННЬЬЬЬЬЬЬЬ!!!!!!!!

Снова этот звон. Снова чудовищное давление. Я погрузился в землю ещё на несколько сантиметров. Вокруг моего тела образовалась идеальная выемка.

Я лежал и отстранённо думал. Адамантовая плоть. Ни один известный мне металл, ни один сплав или композит не выдержал бы такого. Вольфрам, титан, осмий, карбид вольфрама — всё это бы поддалось через несколько ударов, как броня нашего БТРа. А я лежал, целый и невредимый, ощущая лишь давление и вибрацию. Система не обманула. Она дала мне абсолютную защиту. Правда, всего на три минуты.

Громорог ревел и топтал меня. Снова и снова. Причём вкладывал в удары гораздо больше настойчивости, чем когда пытался проломить крышу броневика. Несопоставимо больше.

ДЗЫНННЬ! ДЗЫНННЬ! ДЗЫНННЬ!

Я превратился в наковальню, по которой бил молот обезумевшего бога. Асфальт вокруг меня дробился в крошево и разлетался во все стороны от энергии ударов. Монстр в очередной раз поднял копыто, готовясь нанести удар. И в этот момент я понял, что пора действовать. Хватит лежать. Иначе время баффа истечёт к чертям!

Когда нога твари взметнулась вверх, освобождая меня, я с лёгкостью, которой сам от себя не ожидал, рванул из своей «могилы». Движение получилось мощным, быстрым, лишённым всякой человеческой неуклюжести.

Я встал на ноги и отскочил подальше. Осмотрел себя. Моё тело отливало гладким, тёмно-серым металлом, похожим на полированный вольфрам или титан. Ни царапин. Ни вмятин. Чудовищная мощь Громорога не причинила мне ни малейшего вреда.

Поднял левую руку, она двигалась идеально. Сжал пальцы в кулак. Металлические фаланги с тихим скрипом сошлись вместе. Никакой боли. Никакого дискомфорта. Во мне не осталось мяса, костей, суставов и связок. Сплошной металл. Цельнолитой. Так что больше просто нечему болеть.

Внезапно появилась мысль «я же голый!», но стоило бросить взгляд вниз, как стало понятно, что Система свято блюдёт приличия. Монолитная броневая плита, простая, увесистая и прочная структура без детализации анатомии. Прям ощущаю себя персонажем Марвела. Волосы на голове тоже слились в гладкий монолит. Я реально напоминал ожившую статую. На три минуты Кайрос превратил меня в несокрушимую машину.

И часики тикают, так что пора воспользоваться этим преимуществом.

Громорог смотрел на меня и тяжело пыхтел. Устал, бедняга, пока втаптывал меня в землю. В его красных зенках впервые за всё время мелькнуло что-то похожее на страх.

Я усмехнулся. Усмешка получилась беззвучной, но монстр её понял.

— Ну что, скотина, — произнёс я. — Теперь моя очередь.

Собственный голос показался незнакомым и страшным. Металлическая природа моего нового тела усилила и исказила его, заставив прогрохотать по опустевшей улице как приговор. Громорог замер на долю секунды, его примитивный мозг пытался обработать невозможную ситуацию: жертва не только выжила, она бросила вызов.

Я ринулся вперёд.

Асфальт под моей металлической ногой треснул. Я ощутил собственную массу. Невероятную, колоссальную. Я весил теперь не свои обычные восемьдесят килограммов, а, должно быть, все восемьсот. Каждое движение требовало усилия, но в то же время я чувствовал в себе силу, способную сдвинуть гору.

Вокруг снова зашевелились мутанты, оправившиеся после гравитационного импульса. Они поднимались, отряхивались, их голодные глаза снова фокусировались на мне. Мелкие шавки, ведомые волей Бесформенного, не могли противиться приказу атаковать «Цель Альфа».

Из-за покорёженной «Газели» выскочил Мутировавший Пёс, некрупный, третьего уровня. Он не раздумывая прыгнул, целясь мне в горло. Раньше такой прыжок заставил бы меня уклоняться, стрелять, тратить силы.

Сейчас я просто отмахнулся.

ХРЯСЬ!

Движение получилось неестественно быстрым и сильным. Моя адамантовая ладонь встретила летящую морду. Раздался тошнотворный влажный хруст. Череп Пса, столкнувшись с моей рукой, лопнул. Мозги и кровь брызнули во все стороны, а тело твари, кувыркаясь, отлетело в сторону и рухнуло в десятке метров от меня.

Получено опыта: 30 × 3 = 90

Я даже не посмотрел на него. Мой взгляд остался прикован к Громорогу. Но периферийным зрением заметил, как с фланга заходит Шипохвост. Он двигался, низко припав к земле, готовясь прыгнуть и вцепиться в меня. Решил просто не мешать ему. Монстр пролетел по дуге и приземлился на меня. Я даже не пошатнулся.

Когти Шипохвоста проскрежетали по моей адамантовой коже, не оставив ни единой царапины. Он пытался вцепиться, разорвать, но его атака походила на попытку поцарапать наковальню кухонным ножом. Я даже не почувствовал этого.

Зато он отлично почувствовал, как мои пальцы сжались на его горле. Раздался тошнотворный хруст. Я брезгливо разжал кулак, и безжизненное тело шлёпнулось на асфальт.

Получено опыта: 50 × 3 = 150

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваш уровень повышен!

Ваш текущий уровень: 12

…

Даже не стал вчитываться, что получил. На это не было времени. С другой стороны на меня неслась пара Костогрызов. Я не стал тратить на них драгоценные секунды. Просто шагнул в сторону, уходя с траектории, и пнул ближайшего. Моя металлическая нога врезалась твари в бок. Раздался мокрый, чавкающий звук. Рёбра мутанта треснули и вошли в лёгкое. Костогрыза отшвырнуло, как футбольный мяч.

Получено опыта: 20 × 3 = 60

Второй Костогрыз успел подскочить и вцепиться зубами в мою ногу. Я почувствовал лишь лёгкую вибрацию. Посмотрел вниз. Тварь отчаянно мотала башкой, пытаясь прокусить металл. Это выглядело жалко и комично. Я поднял ногу и с силой встряхнул её. Мутант взлетел в воздух и с визгом отлетел в сторону, потеряв половину зубов.

Вся эта возня с мелочью заняла от силы секунд пять. Но она дала Громорогу время прийти в себя. Он снова издал оглушительный рёв. Его огромные ноздри раздувались, выпуская клубы пара. Он топнул ногой, и земля содрогнулась.

Его гигантская туша качнулась вперёд, и он ринулся на меня, намереваясь втоптать, впечатать, размазать по асфальту то, что посмело бросить ему вызов.

Первое копыто обрушилось вниз.

Я не стал принимать удар. Вместо этого оттолкнулся от асфальта и рывком сместился в сторону. Движение получилось резким, мощным, лишённым человеческой пластики, но невероятно эффективным.

ТУМ!!!

Копыто с оглушительным грохотом врезалось в то место, где я только что находился. Асфальт взорвался фонтаном осколков. Нельзя позволить ему снова прижать меня к земле. Ни в коем случае. Что произойдёт, когда бафф закончится? Моя адамантовая плоть снова станет мясом и костями. И тогда от меня останется только мокрое пятно.

Громорог взревел от досады, что промахнулся. Он завертелся на месте, превращаясь в смертоносную карусель из копыт и брони. Он не целился, он просто пытался превратить всё пространство вокруг себя в зону тотального уничтожения.

ТУМ! ТУМ! ТУМ!

Тяжёлые удары сотрясали землю. Это было похоже на безумный, смертельный танец. Я двигался вокруг монстра, уходя с линии атаки за мгновение до удара. Металлическое тело давало невероятную устойчивость, а повышенная концентрация от стимулятора позволяла просчитывать траекторию каждого удара. Я не уворачивался грациозно, а уходил с пути грубой, несокрушимой силой, отталкиваясь от земли так, что под ногами оставались трещины.

В лицо летели куски асфальта и щебня, безвредно отскакивая от моей брони. Громорог ревел, кружился, его ярость росла с каждой секундой, с каждым моим удачным уклонением.

Однако время уходило впустую. Нужно действовать!

Когда его передняя нога в очередной раз поравнялась со мной, я прыгнул прямо на неё. Металлические пальцы сомкнулись на ноге Громорога чуть выше копыта. Это было всё равно что обхватить ствол векового дуба. Я почувствовал под пальцами грубую, толстую кожу и напряжение могучих сухожилий.

Громорог взревел от неожиданности. И вскинулся на дыбы, пытаясь меня стряхнуть. Именно этого я и ожидал. Вся его многотонная туша начала подниматься вверх. Центр тяжести сместился. Могучие мышцы спины и задних ног толкали его вверх и назад. В голове мгновенно выстроился расчёт. Вектор силы, направленный вверх. Моя масса, умноженная на ускорение. Момент инерции.

Когда его нога достигла высшей точки подъёма, я оттолкнулся со всей силы, на какую оказалось способно моё адамантовое тело. Меня выстрелило в воздух, как из катапульты.

Я перевернулся в полёте, сгруппировался. Мир на мгновение кувыркнулся. Внизу промелькнула огромная, покрытая костяными плитами спина Громорога. Я приземлился на неё с глухим металлическим ударом.

ДЗЯЯЯК!

Мои ноги чуть согнулись, амортизируя. Пальцы тут же впились в щели между пластинами панциря, обеспечивая мёртвый захват. Я оседлал бурю.

Громорог взревел так, что небо могло расколоться на половинки. Монстр почувствовал меня на своей спине. Да и трудно не почувствовать, когда на тебя с размаху приземляется почти тонна металла. Он начал метаться, мотать головой, пытаться сбросить меня, как бычара на родео. Его гигантское тело содрогалось. Он врезался в стены домов, снося балконы и круша кирпичную кладку, но отпускать я не собирался. Мои металлические пальцы впивались всё глубже. Нужно добраться до шеи. До уязвимого места, где спинной мозг соединяется с черепом.

ТУДУМ! ТУДУМ! ТУДУМ!

Громорог мчался вперёд. Наконец, я добрался до основания черепа. Одна из костяных пластин закрывала его загривок. Она была частью его скелета, сросшись с позвонками. Я просунул пальцы под её край. Металл заскрипел о кость. Я потянул.

Никакого эффекта. Пластина сидела намертво.

Отодрать не получалось. Время утекало, осталось меньше минуты. Придётся ломать иначе. Я ударил по пластине кулаком, Громорог взревел. Удар! Ещё удар! Он долго пытался раздавить меня мощными ударами, пришло время отплатить той же монетой. Адамантовые кулаки били с силой гидравлического молота. И я наращивал темп. Громорог вписался боком в стену очередного здания в тщетной попытке избавиться от меня. Кирпичи падали мне на голову и плечи, но просто разбивались. Удар! Да ломайся же ты, зараза!

ХРУСТЬ.

Природная броня треснула. Я сразу же сунул пальцы в получившуюся трещину и с влажным звуком отодрал кусок пластины. В рёве монстра появились оттенки стона. Я отшвырнул фрагмент как черепицу.

Громорог обезумел от боли. Он закрутился на месте, пытаясь достать меня, но тщетно. Его рог полыхнул так ярко, что на мгновение ослепил. Он бил им по стенам, по земле, превращая всё вокруг в руины, но до меня добраться не мог.

Время. Оно истекало.

— Инвентарь!

В моей правой руке материализовался Инженерный Инструмент в виде топора, но я тут же сменил его образ на другой инструмент. Стильный, серебристый, с утопленным в корпус кристаллом. Втопил кнопку «Сухая работа».

Цепь пилы вспыхнула и покрылась голубым свечением. Энергия маны потекла из кристалла, защищая зубья от износа.

Я занёс пилу над раной. И опустил вниз.

ВЖЖЖЖЖЖЖИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ!

Глава 24 Холод

Высокочастотный визг работающей бензопилы разрезал воздух. Зубья, усиленные маной, вгрызлись в плоть Громорога легко и непринуждённо. Толстенная, в несколько десятков сантиметров, шкура поддалась мгновенно. Фонтан крови ударил мне прямо в лицо, заливая обзор. Но я не останавливался.

Я пилил. Вгрызался всё глубже, в толщу мышц, к позвоночнику. Пила визжала, захлёбываясь кровью и ошмётками плоти. Громорог ревел и бился в агонии. Его тело содрогалось в последней, отчаянной попытке выжить.

Рана под пилой пыталась затянуться. Регенерация работала даже сейчас. Но моя пила не сдавалась. Она рвала, кромсала, уничтожала плоть быстрее, чем та успевала восстановиться.

ХРУМ!

Цепь наткнулась на что-то твёрдое. Позвонок. Я нажал сильнее. Голубое свечение на цепи стало ярче. Раздался скрежет. Неудобный ракурс! Зубья не попадают между позвонками! И времени совсем нет! Пила вгрызлась в кость, перемалывая её в крошку. Но позвонки у этого монстра наверняка толще бетонной сваи. Оставшегося времени просто не хватит, чтобы справиться с такой распилкой.

Нужно немедленно подавить горячку боя и думать головой. Я не успею перепилить ему позвоночник. И не факт, что это убьёт его. Повреждённые нервные волокна спинного мозга могут восстановиться. Что ещё можно сделать?

ВЖЖЖЖИИИИИИИИ!!!

Пила работала. Секунды утекали.

Собрав волю в кулак, я выключил её и выдернул из раны. Громорог фыркнул, но скорость не сбавил. Итак, что я могу ещё сделать? Запихнуть в рану гранату? Рванёт хорошо, мясо разлетится во все стороны. Позвоночник может не выдержать. Или выдержит? Тридцать пятый уровень! Эта тварь намного прочнее обычного животного и любого мутанта, который встречался мне раньше. Вся его туша укреплена и очень быстро восстанавливается.

Ещё раз: что я, мать вашу, могу сделать⁈

Эффект «Адамантовая плоть» вот-вот иссякнет, и я останусь один на один с разъярённым монстром, прямо у него на загривке. Граната рискованный вариант, который может не сработать. Пила не успеет. Нужно что-то ещё. Что-то, что гарантированно достанет до жизненно важных центров этой горы мяса.

Но у меня нет ничего подходящего.

Значит, я должен рискнуть. Попытаться получить ещё один бафф и немедленно. Моё тело сейчас неуязвимо, но совсем скоро это изменится. Значит, я уже в смертельной опасности.

«Ну давай, Система, — мысленно прорычал я, впиваясь металлическими пальцами в костяные наросты, чтобы не слететь. — Подыграй мне ещё немного».

Инженерный Инструмент исчез, вернувшись в инвентарь. Вместо него я вызвал самое примитивное, самое древнее оружие, какое только можно придумать.

Предмет: Простое копьё

В моей адамантовой руке материализовалось то самое копьё, которое я скрафтил ещё в налоговой. Добротная, но ничем не примечательная вещь. Ровное деревянное древко и широкий стальной наконечник. Против тридцать пятого уровня это всё равно что зубочистка против танка. Абсурд. Самоубийство.

Идеальная ситуация для проверки «Кайроса».

Пятнадцать секунд… Четырнадцать… Тринадцать…

Я занёс копьё для удара, вкладывая в этот жест всю свою отчаянную решимость. Назвалась «Богом из машины», так помогай! И Система ответила.

ВНИМАНИЕ!

Уровень угрозы жизни: ВЫСОКИЙ.

Активирован протокол «Кайрос».

Предлагается случайный бафф: «Копьё Ледяного Дракона».

Длительность: 2 минуты.

Принять?

Да/Нет

Не «МАКСИМАЛЬНЫЙ». Не «КРИТИЧЕСКИЙ». Просто «ВЫСОКИЙ». Система — чёртов бухгалтер. Ладно хоть не добавила приписочку «Ты совсем оборзел? Вот будешь на волосок, тогда помогу!», но бафф предложила очень подходящий.

«ДА!» — мысленно заорал я. И копьё в моей руке преобразилось.

Деревянное древко начало менять структуру, темнеть, уплотняться, становясь похожим на чёрный, отполированный до блеска обсидиан. По его поверхности, словно морозный узор, пробежали и застыли тонкие, светящиеся символы. Они пульсировали ровным, холодным светом, отчего древко стало ледяным на ощупь даже для моей металлической руки.

Но главное волшебство происходило с наконечником. Простая заточенная сталь начала вытягиваться, истончаться, приобретая хищные, изящные изгибы фэнтезийного клинка. Металл стал полупрозрачным, будто выточенным из цельного куска льда, а само лезвие покрылось тончайшим слоем инея. От копья повеяло таким лютым, арктическим холодом, что воздух вокруг него начал замерзать.

Получен эффект: «Копьё Ледяного Дракона»

Описание: Ваше древковое оружие временно наделяется силой первородного льда, игнорируя любую физическую и магическую броню. При ударе высвобождается «Дыхание Дракона» — концентрированный выброс магии холода.

Больше мне ничего и не требовалось.

Громорог подо мной всё так же нёсся вперёд, не разбирая дороги, сокрушая всё на своём пути. Он мотнул головой, пытаясь размазать меня о стену жилого дома. Я удержался и поднял преображённое копьё над головой. Лезвие тускло блеснуло в свете московского дня.

Рана под оторванным куском брони уже затянулась, но броня восстановиться не успела.

Идеальное место для удара.

Вложив в движение всю силу, я обрушил копьё вниз. Лезвие, сотканное из холода и магии, вошло в толстую шкуру Громорога без малейшего сопротивления.

И тут же высвободилось «Дыхание Дракона».

Раздался сухой, пронзительный треск, будто лопнул гигантский ледник. От вонзённого в шею лезвия во все стороны ударила волна абсолютного холода. Плоть вокруг раны мгновенно побелела и затвердела, покрываясь инеем. Кровь, хлынувшая из артерий, застывала на лету, превращаясь в хрупкие рубиновые сосульки. Мышцы, сухожилия, нервные окончания — всё превратилось в камень. В ледяной монолит.

Рёв Громорога оборвался. Его огромное тело содрогнулось в последней конвульсии.

Монстр споткнулся.

Его передние ноги подломились. Задние по инерции продолжали толкать многотонную тушу вперёд. То, что произошло дальше, походило на крушение тяжело гружёного товарного поезда. Громорог, кувыркаясь, рухнул на полном скаку. Его голова с чудовищным грохотом врезалась в асфальт. Замороженная шея не выдержала колоссальной нагрузки.

ХРУСТЬ! ЗВЯК! БРЯК!

Звук оказался таким громким, что на мгновение заглушил даже грохот падения. Лёд, пронизывавший ткани, треснул, и шея монстра просто развалилась на части, как разбитая ваза. Огромная голова отделилась от тела и покатилась по дороге, оставляя за собой кроваво-ледяную крошку.

В момент удара меня сорвало со спины монстра. Я полетел вперёд, как снаряд, выпущенный из катапульты. Мир превратился в смазанное пятно. Я пролетел метров тридцать, кувыркаясь в воздухе, и с оглушительным грохотом врезался в асфальт.

БА-БАХ!

Удар оказался такой силы, что дорожное покрытие под моей спиной провалилось, образовав неглубокий кратер. Меня всего тряхнуло, но «Адамантовая плоть» снова спасла меня. Я не почувствовал ничего, кроме глухой вибрации, прошедшей по металлическому телу.

Три… два… один…

Последние секунды на таймере истекли. Время баффа закончилось.

Превращение оказалось мгновенным и ошеломляющим. Абсолютная неуязвимость исчезла, сменившись возвращением в хрупкую, уязвимую человеческую плоть. Холодный, несокрушимый металл снова стал тёплой кожей, мышцами и костями. Одежда и противогаз материализовались на мне, будто никуда и не пропадали.

Я шумно вдохнул воздух через фильтр. И вместе с этим вернулась боль. Левое плечо взорвалось агонией. Каждый нерв, каждая связка, каждый мускул завопили надсадным криком. Раны на груди, оставленные когтями Шипохвоста, снова закровоточили. Навалилась чудовищная усталость, будто я не дрался несколько минут, а разгружал вагоны целую неделю. Голова гудела, в ушах стоял звон.

Я лежал в созданном мной кратере, тяжело дыша, и смотрел на проплывающие в небе облака. Стянул противогаз с лица. Провёл рукой по пересохшим губам и сглотнул. Монстр мёртв. Победа. Перед глазами вспыхнули системные сообщения.

Получено опыта: 350 × 3 = 1050

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваш уровень повышен!

Ваш текущий уровень: 13

До следующего уровня: 1260

Получено очков характеристик: 3

Получено: 10 слотов для «Инженерного Инструмента»

Открыт новый Навык:

«Анализ уязвимостей»

Открыты новые Чертежи:

Чертёж: Альпинистский модуль «Коготь»

Чертёж: «Энергетический щит (наручный)»

Вам доступно подарков: 1

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Вы уничтожили мутанта, чей уровень серьёзно превосходил ваш!

Вам доступен один ОСОБЫЙ ПОДАРОК на выбор.

Приступить к выбору?

Да/Нет

Нет, не приступить! Не сейчас! И о том, что энергетический щит — это очень круто, я тоже подумаю потом! Сейчас вообще не до того.

Копьё Ледяного Дракона лежало рядом со мной, всё ещё источая холод. Бафф ещё действовал. Я стиснул древко здоровой рукой. С трудом поднялся на ноги, пошатываясь. Голова кружилась, мир плыл перед глазами. Я только что был несокрушимым колоссом, а теперь снова стал собой. Избитым, раненым, уставшим парнем, которому просто повезло. Контраст охренительный.

Громорог превратился в гору мяса, которая лежала в паре десятков метров от меня. Вокруг неё растекалась огромная лужа тёмной крови. Из обезглавленной туши валил пар.

Древко холодило ладонь. Улица казалась очень тихой, хоть и разгромленной.

Однако тишина длилась недолго. Рёв и визг снова наполнили пространство. Мелкие мутанты, на мгновение опешившие от гибели своего вожака, снова обратили на меня внимание. Их примитивные инстинкты, подстёгиваемые «Меткой», взяли верх. Они увидели раненую, ослабленную добычу.

Десятки тварей. Их глаза горели голодным огнём. Они неслись на меня, собираясь разорвать в клочья, довершить то, что не смог их гигантский лидер.

Я медленно, болезненно выпрямился, опираясь на копьё, как на посох. Каждый вдох отдавался болью в рёбрах. Мутанты приближались. Тридцать метров. Двадцать. Пятнадцать. Я видел их клыкастые пасти, почти чувствовал смрад их дыхания.

Один против такой стаи…

Но у меня ещё осталось копьё. И в нём таилась сила ледяного дракона.

Я подпустил их почти вплотную. Позволил им почувствовать близкую победу. Первый ряд мутантов был уже в десяти метрах. Их рычание сливалось в единый, голодный вой.

Я поднял копьё. Его лезвие вспыхнуло голубым светом, таким ярким, что на мгновение стало больно глазам. Холод, исходящий от него, стал почти невыносимым.

И я ударил.

Но не по монстрам. Я ударил остриём копья в асфальт, вкладывая в этот удар остатки сил и всю свою ярость.

ДЗЗЗЫНЬ!

Наконечник вошёл в дорожное покрытие. И в тот же миг вся накопленная в артефакте магия высвободилась разом. Ледяная смерть хлынула вперёд.

От точки удара, в сторону несущейся на меня орды, ударила волна абсолютного холода. Дорожное покрытие на её пути мгновенно трескалось и покрывалось толстой коркой льда. И этот лёд светился изнутри тем же призрачным голубым светом, что и символы на копье.

Волна не расходилась по кругу. Она устремилась вперёд, направленным потоком мерзлоты. Полупрозрачная корка льда с треском расползалась всё дальше и дальше. Это походило на рождение ледника.

Первый мутант, наступивший на замороженную дорогу, взвизгнул. Его ноги мгновенно примёрзли к поверхности. Холод стремительно пополз вверх по его телу. Шкура покрылась инеем, движения стали замедленными, скованными. Через секунду он превратился в ледяную статую с выражением злости и страха на застывшей морде.

Но он был лишь первым.

Остальные, не успев затормозить, влетали на ледяное поле. Их лапы тут же прихватывало морозом. Они падали, скользили, врезались друг в друга. И каждый, кто касался этого льда, разделял судьбу первого. Я видел, как их серая кожа белеет, как замерзает кровь в венах, проступая под кожей тёмно-синими жгутами. Их глаза стекленели. Они застывали, превращаясь в уродливые ледяные скульптуры.

Волна катилась дальше. Мутировавший Пёс на полной скорости влетел на лёд, его лапы разъехались, и он рухнул на брюхо. В тот же миг его шерсть покрылась инеем, а тело сковала ледяная корка. Шипохвост, прыгнувший в атаку, зацепил когтями лёд, и рухнул на него, разбившись на осколки. Костогрыз, навеки замёрз с разинутой пастью.

Один за другим. Каждый, кто касался проклятого льда, замерзал. Глубокая заморозка, проникающая до самых костей. Через несколько секунд передо мной раскинулся безмолвный сад ледяных изваяний. Целая армия монстров, застывшая в агрессивных позах. Картина выглядела одновременно жуткой и завораживающе красивой.

Но оставлять этих монстров так не вариант. Кто знает, что произойдёт, когда магия холода иссякнет? Оттают ли они дохлыми тушками? Или оживут? Опыта мне за них пока не начислили. Похоже, это тот случай, когда законы физики пасуют перед сверхъестественной хренотенью. Лучше не рисковать.

Нужно закончить начатое.

Я выдернул копьё из асфальта и занёс его над головой, как палач, готовящийся опустить топор на плаху. И с глухим, яростным рыком обрушил его на ледяную поверхность.

ДЗЫНЬ!

Удар получился несильным, но этого оказалось достаточно. Едва остриё коснулось льда, остаточная магия, дремавшая в артефакте, высвободилась.

От точки соприкосновения во все стороны ударила новая волна энергии. Ледник пошёл трещинами. Тонкие, как паутина, они разбегались во все стороны, пересекаясь и дробясь. А затем, с оглушительным, кристальным звоном, всё поле взорвалось.

Взрыв на стекольной фабрике, не иначе. Ледяные статуи мутантов, застывшие в агрессивных позах, разлетелись на миллионы сверкающих осколков. Замороженная плоть, хрупкая, как стекло, крошилась и лопалась. Головы, лапы, хвосты — всё это превращалось в ничто. Серебристая взвесь поднялась в воздух, на мгновение создав сверкающее, переливающееся на солнце облако.

Волна разрушения прокатилась по всему ледяному полю, не оставив ни одной целой фигуры. Теперь передо мной простиралась лишь россыпь ледяной крошки, багровой от крови. Я стоял один посреди улицы, заваленной обломками трупов.

Получено опыта: 710 × 3 = 2130

УВЕДОМЛЕНИЕ СИСТЕМЫ:

Поздравляем! Ваш уровень повышен!

Ваш текущий уровень: 14

До следующего уровня: 530

…

Ноги подкосились. Адреналин, державший меня на плаву, иссяк. На его место обрушилась всепоглощающая боль и усталость. Я рухнул на колени прямо в ледяную крошку, выронив копьё. Голова закружилась, мир поплыл перед глазами.

Копьё потускнело. Символы погасли, ледяной наконечник стал обычной сталью, а чёрное дерево простой деревяшкой. Бафф закончился.

Я выжил. Снова. Но надолго ли?

С трудом, опираясь на здоровую руку, попытался подняться. Каждый мускул протестовал, левое плечо полыхало пламенем, словно в сустав залили расплавленный свинец. Выпрямившись, я глубоко вдохнул и закрыл глаза, пытаясь унять головокружение.

Когда получилось, открыл глаза… И увидел его.

Он висел в небе, над горой обломков, которая раньше была жилым домом. Всё та же полупрозрачная фигура в развевающемся балахоне. Вестник. Чёртов зритель, бесстрастно наблюдающий за гладиаторским боем.

Этот призрак смотрел на меня. По спине пробежал уже знакомый иррациональный холодок. Бесплотный ублюдок явился, чтобы убедиться, что его «подопечные» справились с задачей. Что «Цель Альфа» нейтрализована.

Но я стоял. Шатался, истекал кровью, но стоял.

Меня внезапно захлестнула злая, отчаянная ярость. Ненависть к Бесформенному, к этой твари, которая меня пометила, к её молчаливому лакею. Собрав остатки сил, я поднял правую руку. И, глядя прямо на призрачную фигуру, издевательски ей помахал. Медленно, демонстративно. «Видишь, ублюдок? Я ещё здесь. Твои ребята не справились. Присылай следующих».

Я почти сдох, но не сломался. И пусть он об этом знает, сука.

Вестник не шелохнулся. Он просто висел в воздухе ещё несколько секунд, словно обрабатывая полученную информацию. А потом его фигура начала таять. Просто растворилась в сером небе, как дым, как дурное воспоминание.

Я тяжело выдохнул. Представление окончено.

Копьё, ставшее обычным куском дерева со стальным наконечником, валялось рядом. Я поднял его, и оно тут же превратилось в импровизированный костыль. Опираясь на него, я сделал первый шаг. Ноги едва держали. Мир качнулся, перед глазами поплыли круги. Кровопотеря и шок давали о себе знать.

Я побрёл вперёд, обратно к библиотеке, где оставил своих. Каждый шаг казался пыткой. Я шёл по кровавому снегу, хрустящему под ногами. Шёл по кладбищу, которое сам же и устроил. Древко копья вбивалось в ледяное крошево, плечо безжалостно саднило.

Я не знал, сколько времени прошло. Точнее, знал. Минуты, всего несколько грёбаных минут. Но по ощущениям я возвращался с фронта, где провёл минимум лет десять, а то и вечность.

Старался не думать. Просто шёл, глядя себе под ноги, сосредоточившись на одной-единственной задаче: не упасть. Не сдохнуть здесь, в паре сотен метров от спасения.

И тут, в самый неподходящий момент, вспыхнуло системное уведомление.

ВНИМАНИЕ!

Энергетический резерв артефакта «Кайрос» полностью исчерпан.

Расчётное время восстановления: 24 часа.

До этого времени повторное использование невозможно.

Примечание: «Кайрос» активируется исключительно как контрмера для нейтрализации проклятия «Метка Бесформенного». Он не может быть использован для подавления иных угроз, в том числе со стороны мутантов.

Все ваши характеристики снижены на 30% на 3 часа.

Я мысленно усмехнулся. А вот и расплата за силу. Ещё и нельзя использовать в других ситуациях. Похоже, моя ценность всё же конечна. Однако сами по себе «случайные» баффы совсем не показались мне случайными. «Локальная остановка времени», когда нужно было свалить из ловушки. «Гравитационный импульс», чтобы отбросить повалившего меня хищника. «Каменный шип», чтобы остановить бронированного гиганта апперкотом. «Адамантовая плоть», чтобы пережить то, что не переживёт танковая броня. И «Копьё Ледяного Дракона», чтобы добить регенерирующую тварь и зачистить мелочь.

Никакой случайности. Чистый, холодный, системный расчёт. «Кайрос» не давал мне случайные усиления. Он анализировал угрозу в реальном времени и выдавал идеальный, единственно верный контрдовод. Максимальный шанс на победу, упакованный в красивую обёртку из «случайности».

И это хорошо. Это чертовски хорошо.

Потому что это означает, что правила игры изменились. Бесформенное начало играть нечестно, используя свои метки и призывая монстров мне на голову. Но теперь и у меня есть свой козырь в рукаве. Свои читы. Это уравновешивает шансы. Система сделала на меня ставку, и теперь она будет защищать свои инвестиции. Я — её ценный актив. Ещё бы узнать, с каких хренов я такой ценный, и совсем хорошо. Но пока просто порадуюсь своему личному «Богу из машины» и дождю из роялей.

Эта мысль придала мне сил. Но вот моё тело осталось при своём мнении.

Оно решило, что с него хватит. На сегодня отбой.

Мир начал сужаться, превращаясь в тёмный тоннель. Звон в ушах стал громче, заглушая все остальные звуки. Ноги стали ватными, непослушными. Я сделал ещё один шаг. Ещё один. И всё. Силы кончились.

Колени снова подогнулись. Копьё-костыль выскользнуло из ослабевшей руки и с хрустом упало на ледяную крошку. Я рухнул, упёршись здоровой рукой в землю, чтобы не упасть мордой в кровавое месиво. Голова безвольно повисла. Темнота перед глазами сгустилась, в ней заплясали яркие, болезненные искры.

«Вот и всё, — пронеслась вялая мысль. — Приехали».

Я почти отключился. Почти провалился в спасительное небытие. Но сквозь вату, заполнившую уши, прорвался звук. Крик. Пронзительный, отчаянный, полный боли и надежды.

— ЛЁША!!! — голос Искры.

Я с трудом поднял голову. Тоннельное зрение немного прояснилось. Сквозь мутную пелену, застилавшую глаза, увидел их. Они бежали ко мне от здания библиотеки. Четыре фигуры.

Впереди всех, не разбирая дороги, неслась Искра. Её рыжие волосы растрепались, лицо выглядело бледным, по щекам текли слёзы. Но она бежала, и в её глазах горел огонь. Не магия, а то пламя, что заставило моё сердце сделать лишний удар.

Чуть позади неё широкими скачками бежал Борис. Лицо мрачное, сосредоточенное. В руке он сжимал боевой молот, чтобы разнести череп любой твари, вставшей на пути.

Рядом с ним, не отставая ни на шаг, мчался Женя с ТТ наизготовку. Взгляд парнишки профессионально сканировал руины, выискивая угрозу. На секунду он остановился, вскинул оружие. Грохнул выстрел. Где-то сбоку взвизгнула и подохла какая-то тварь. Вероятно, она собиралась броситься на меня, как только отключусь.

Пришла отстранённая мысль: а ведь «Кайрос» не сможет защитить меня, если я буду без сознания или спать. Активация баффов требует моего подтверждения. Жопа, однако…

Замыкал группу Варягин. Он бежал ровным, выверенным шагом профессионального военного. Его лицо выглядело напряжённым, очень напряжённым. Он видел меня, видел поле боя, и его мозг наверняка уже анализировал, оценивал, принимал решения.

Они бежали ко мне, чтобы помочь.

На губах сама собой появилась слабая, кривая улыбка.

Искра добежала первой. Она рухнула на колени рядом со мной в сугроб, не обращая внимания ни на холод, ни на кровь. Её руки осторожно, но крепко обхватили меня за плечи, прижимая к себе.

— Лёша… живой… ты живой… — шептала она, задыхаясь от слёз.

Я почувствовал тепло её тела сквозь свою промокшую, грязную одежду. Почувствовал, как дрожат её пальцы. У меня не осталось сил даже, чтобы обнять её в ответ. Я просто позволил себе опереться на неё, вдыхая знакомый запах её волос.

Этот запах стал последним, что я осознал. Последним якорем в этом безумном мире. Я уткнулся лицом в её рыжие волосы, и темнота поглотила меня.

Глава 25 Зеленый свет

Возвращение было медленным, тягучим, будто я всплывал из глубин ледяного озера. Сначала пришёл звук. Тихий, успокаивающий, похожий на шёпот. Затем появилось ощущение тепла, окутывающего меня, прогоняющего озноб и боль. И, наконец, свет. Не резкий, не слепящий, а мягкий, изумрудно-зелёный, пульсирующий в такт с чем-то живым и тёплым.

Я разлепил веки.

Надо мной склонилось лицо Веры. Сосредоточенное, серьёзное, с милой морщинкой между бровей. Её светлые волосы были собраны в небрежный пучок, несколько прядей выбились и падали на лоб. Она не замечала ничего вокруг. Её ладони, окутанные изумрудным сиянием, парили над моим плечом, и я физически ощущал, как целительная магия проникает вглубь, латая и восстанавливая.

— Очнулся… — выдохнула она с облегчением. — Слава богу, очнулся!

Перед глазами всё резко поплыло, картинка смазалась. Я моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд. Сознание возвращалось рывками, выхватывая детали из окружающего мира. Я лежал на чём-то мягком, похожем на старый кожаный диван, и был укрыт шерстяным пледом. Рядом со мной на высокой вешалке висел пакет с физраствором. Тонкая трубка тянулась к моей правой руке, где под пластырем была закреплена игла капельницы.

Мой взгляд скользнул в сторону. В углу, прислонённое к стене, стояло моё копьё. Обычное, деревянное, без всякого намёка на магию льда. Просто кусок дерева со стальным наконечником.

Я повернул голову. Рядом с диваном, на стуле, сидела Искра. Она выглядела уставшей, под глазами залегли тени, но стоило ей поймать мой взгляд, как на её лице проступило огромное, искреннее облегчение.

— Ну наконец-то, герой, — усмехнулась рыжая, хотя усмешка вышла какой-то дрожащей. — А то мы уж думали, ты решил проспать весь апокалипсис. Думаешь, раз всех перебил, можно и на боковую?

Я попытался что-то ответить, но из горла вырвался хрип. Язык прилип к нёбу.

— Тихо-тихо, не разговаривай, — тут же вмешалась Вера. — Тебе нужно восстановиться. Потеря крови, истощение, шок…

Подошёл Олег Петрович, протирая очки куском чистой ткани. Достал медицинский фонарик и посветил мне в глаза, потом опомнился и активировал «Диагностику».

Пациент: Алексей Иванов

Статус: Состояние стабильное. Основные повреждения исцелены. Наблюдается лёгкое обезвоживание и общее истощение организма. Угрозы для жизни нет.

Рекомендации: Покой, обильное питьё, усиленное питание.

Военврач удовлетворённо кивнул.

— Хорошая работа, коллега, — сказал он Вере, затем посмотрел на меня и добавил: — А вам, молодой человек, крупно повезло, что звериные когти не разорвали ни одной артерии и не пробили лёгкое.

Мой взгляд упал на грудь. Плед немного сполз, так что я сразу же наглядно увидел результат работы лекаря. Там, где когти Шипохвоста оставили глубокие, рваные борозды, теперь виднелись лишь тонкие, розовеющие шрамы. Они выглядели совсем свежими, но уже затянувшимися.

— Ничего себе, — прохрипел я.

— Шрамы украшают мужчину, — хмыкнула Искра, но я заметил в её голосе оттенок нежности. — Хотя в твоём случае скоро живого места не останется для украшений. Даже не вздумай больше никогда сломя голову нестись в бой без меня!

— Извини, — слабо улыбнулся я. — Так было нужно.

— Подзатыльников тебе выписать нужно, — возмутилась рыжая. — Я, конечно, хотела, чтоб ты стал немного раскованнее, но не до такой же безбашенности! И что это вообще было?

— Система, — коротко ответил я.

— Угу, как же, — она чувствительно толкнула меня в колено. — Ладно, круто получилось, признаю. Будешь потом внукам рассказывать, как в одиночку завалил носорога-переростка. Хотя они, скорее всего, не поверят. Я и сама до сих пор не верю.

Я осмотрелся внимательнее. Мы находились в странном, незнакомом помещении без окон. Просторная комната, заставленная столами, больше похожими на чертёжные кульманы или верстаки. На одном из них стоял огромный пресс, как в старых типографиях. К некоторым были прикручены бестеневые лампы на гибких штативах.

В углу виднелась вытяжка, как в химической лаборатории. Вдоль стен тянулись стеллажи, заставленные банками с реактивами, какими-то рулонами и стопками картона. В воздухе витал слабый, едва уловимый запах клея, старой бумаги и каких-то химикатов.

Вместо потолочных светильников комнату освещали два мощных тактических фонаря, поставленных на стол и направленных в потолок. Их свет, отражаясь, создавал причудливые, глубокие тени.

Вся наша команда собралась здесь. Они сидели за столами, на перетащенных стульях, кто-то прямо на полу, прислонившись к стеллажам. Судя по пустым банкам из-под консервов и обёрткам от всяких снеков, они уже успели перекусить. Борис, Медведь и Фокусник резались в карты. Женя что-то смотрел на своём телефоне, засунув в уши наушники. Тень молча затачивал ножи.

Сокол сидел поодаль, скрестив руки на груди, и сверлил меня тяжёлым, непроницаемым взглядом. Алина и Олеся сидели вместе на другом диванчике, и маг тьмы что-то тихо рассказывала девочке, которая слушала её с широко раскрытыми глазами. Мики прикорнул рядом, обвив себя полосатым хвостом.

Все выглядели измотанными, побитыми, но живыми. Заметив моё пробуждение, они все оставили свои дела и повернулись в мою сторону.

— Лёха! — воскликнул Борис.

Его радостный возглас заполнил комнату, и остальные тоже зашевелились. Медведь и Фокусник отложили карты, Женя вытащил наушники, Тень поднял голову от своего занятия. Олеська заулыбалась, а её лемур проснулся, зевнул и недовольно покосился на меня заспанными глазами. Всё внимание в этом убежище мгновенно сконцентрировалось на мне.

— О, гляди-ка, очухался наш терминатор, — пробасил Медведь, сгребая со стола выигранные патроны. — А мы уж думали, помрёшь от собственной внезапной крутизны.

— Не дождётесь, — прохрипел я. — Где мы?

— В безопасности, — раздался с другого конца комнаты спокойный голос Варягина. Он сидел в кресле за шкафом, так что я не сразу заметил его. — Мы в библиотеке, — продолжил он, поднимаясь со своего места. — Нижние ярусы. Книгохранилище.

— Это не совсем хранилище, — тихо поправила его Алина. — Это отдел реставрации и консервации документов. Здесь чинят и восстанавливают старые книги и рукописи.

Точно. Теперь всё сходилось. Пресс для переплёта, вытяжной шкаф для работы с химикатами, световой стол для обнаружения повреждений бумаги. Скрытое от посторонних глаз место под землёй, где проще создать правильный микроклимат и защитить книги от ультрафиолета, перепадов температур и влажности. Годное убежище.

Вера тем временем закончила свою работу. Зелёное свечение, исходившее от её рук, погасло. Она устало опустила ладони. И в тот же миг передо мной вспыхнуло системное уведомление.

Получен эффект: «Стандартное Исцеление».

Я удивлённо посмотрел на неё. «Стандартное», а не «Малое».

— Вера, ты что, уровень подняла? — спросил я.

Девушка смутилась и робко ответила:

— Ну… да. Пока тебя лечила…

— «Пока лечила»! — фыркнула Искра. — Да она над тобой колдовала, как шаманка вуду! Влила в тебя столько маны, что хватило бы на подзарядку небольшого города. И не только в тебя. У нас тут почти у всех после диагностики обнаружилась куча поломок. Так что да, наша Верочка апнулась. Теперь у нас два полноценных лекаря!

Вера густо покраснела и смущённо опустила глаза.

— Да я что… Я почти ничего не сделала. Это всё Олег Петрович. Он и тебя лечил, и Сокола, и Бориса с Медведем. Вообще всех. Он тоже уровень получил.

— Да пришлось попотеть, — согласился военврач. — Но бывало и хуже. Сейчас с системными навыками наша работа сильно упростилась, — он похлопал Веру по плечу, а потом достал из кармана баночку таблеток, вытряхнул одну на ладонь и протянул мне. — Вот, держи витаминку. Это для быстрого восстановления тонуса, жевательные.

Я принял пилюлю. Сладкая, слегка травянистая. Действительно ощутил небольшой прилив сил, а ещё отметил, что после Веркиного лечения левая рука почти перестала беспокоить. Попробовал согнуть её в локте, поднять. Боль почти ушла, осталась лишь лёгкая ноющая слабость. Сустав работал нормально, пальцы шевелились.

Я медленно сел, опираясь на правую руку. Голова закружилась, но я стиснул зубы. Вера тут же поддержала меня под спину.

— Лёша, тебе нельзя…

— Всё в порядке, — хрипло выдохнул я. — Пить хочу.

Искра поднялась и подошла к большому кулеру, стоящему в углу. Нацедила в пластиковый стаканчик воды и протянула мне. Я осушил его залпом. Потом ещё один. И ещё. Живительная влага возвращала к жизни. Кивнул ей в благодарность и полез в инвентарь.

— Фонари можно потушить, — сообщил уже окрепшим голосом. — Экономить надо.

На моей ладони появилась брошь «Фонарщик». Мягкий, ровный свет залил комнату, разогнав тени. Он был не таким резким, как свет тактических фонарей, и от него стало как-то уютнее. Потом достал из инвентаря чистую футболку и натянул через голову.

— Спасибо, — сказал, глядя на Веру и Олега Петровича. — Обоим. И тебе, Искра. И всем остальным. Вытащили меня с того света.

— Хватит этого цирка! — голос Сокола, резкий и злой, разрезал тишину. Он поднялся со стула и вперил в меня яростный взгляд. — Я хочу знать, что это, чёрт возьми, было! Все хотят!

Разговоры мгновенно стихли, аМики прижал уши и неприязненно зашипел на Сокола. Олеся сразу же погладила его, и Хвостокрут успокоился.

— Какого хрена ты вдруг научился останавливать время? — продолжил наводчик. — Как ты в одиночку разнёс эту гору мяса и целую армию тварей? Ты что-то скрывал от нас, Иванов?

Я тяжело вздохнул. Понятно, что этот разговор неизбежен. Они видели всё. Ну или хотя бы последствия. Видели чудо, которое не укладывалось ни в какие рамки даже этого безумного мира. И они имели право знать, ведь мы на одной стороне.

— Я ничего не скрывал, — спокойно ответил я, глядя ему в глаза. — Потому что сам узнал об этом за секунду до того, как произошла остановка времени.

Сделал паузу, собираясь с мыслями. Как объяснить им то, что сам едва осознал? Придётся коротко и по делу. Как в техническом отчёте.

— Ладно, — кивнул я. — Слушайте.

И рассказал. Кратко, сухо, без эмоций. О «Метке Бесформенного», которую получил после боя с Кровавым Цветком. О том, что теперь я «Цель Альфа», и агрессия монстров по отношению ко мне увеличена на триста процентов. О Вестнике, который является предзнаменованием атаки. И о «Кайросе», о «Боге из машины», которого мне вживила Система, чтобы «защитить свой ценный актив». Об утроенном опыте и баффах в критической ситуации.

Я говорил, а люди смотрели на меня во все глаза, боясь пропустить хоть слово. На их лицах отражалась вся гамма эмоций: от шока и недоверия на лице Сокола до восхищения в глазах Олеси. Варягин слушал с каменным лицом, сцепив пальцы в замок. Его взгляд был острым, анализирующим. Он оценивал новую тактическую реальность.

Когда я закончил, повисла гнетущая тишина. Теперь они поняли. Поняли, почему Серпорезы проигнорировали всех остальных. Почему Громорог с такой одержимостью пытался нас раздавить. Он охотился не на БТР. Он охотился на меня.

— Тройной опыт… — первым нарушил молчание Борис. — И… остановка времени? Ты реально можешь останавливать время? Ух мы теперь всем зададим! — его губы раздвинулись в радостном оскале.

— Не я, — поправил я. — «Кайрос». И это не по заказу. Баффы случайные. Точнее, Система сама решает, что дать в конкретной ситуации. И, как видите, эта штука не бесконечная. Перезарядка — сутки и временный дебаф на все мои характеристики.

— То есть, ты теперь… супермен? — недоверчиво поднял бровь Фокусник, разглядывая меня так, будто видел впервые.

— Скорее, громоотвод, который научился бить молниями в ответ, — хмыкнул я. — И то не всегда.

— Это… это невероятно! — глаза Олеси сияли неподдельным восторгом. — Лёша, ты теперь настоящая имба! Как в играх! Самый сильный персонаж!

Я невольно улыбнулся и, протянув здоровую руку, взъерошил её русые волосы.

— Ты у нас тоже имба, — сказал я. — Со своим карманным зоопарком. Просто ещё маленькая.

Девочка счастливо рассмеялась. Этот смех, чистый и звонкий, немного разрядил тяжёлую атмосферу. Потом Олеська ускакала обратно и плюхнулась на диван, сразу же открыв интерфейс и разглядывая значки питомцев.

— «Кайрос»… — задумчиво произнесла Алина. — Странное название для артефакта. Хотя в данном случае оно подходит идеально.

— А что оно значит? — повернула к ней голову Искра.

Алина перевела на неё спокойный, чуть отстранённый взгляд.

— Древние греки разделяли понятие времени на две сущности. Хронос — это линейное, измеримое время. Последовательность событий. Часы, минуты, годы. То, что можно посчитать. А Кайрос… — она сделала паузу, подбирая слова. — Кайрос — это нечто другое. Это неуловимый, решающий миг. Особенный момент, когда нужно действовать, чтобы добиться успеха. Удобный случай. Благоприятная возможность. Время не в количественном, а в качественном смысле. Греки изображали его как юношу с крыльями на ногах и прядью волос на лбу. Его нужно было успеть схватить за эту прядь, когда он проносится мимо. Если упустил, то он улетит навсегда.

Она замолчала, и все снова посмотрели на меня.

— Бог из машины, который даёт шанс поймать удачу за чуб, — невесело усмехнулся я. — Звучит поэтично. И очень в духе этой Системы.

Варягин молчал, и это молчание казалось тяжелее любых слов. Я видел, как его взгляд переместился на Олесю, а потом вернулся ко мне. Сейчас наш командир взвешивал на невидимых весах жизнь своей дочери и жизнь бойца.

— Любое наше убежище, каким бы надёжным оно ни казалось, рано или поздно станет осаждённой крепостью, — наконец глухо произнёс он. — Любой наш маршрут превратится в кровавую бойню. Монстры будут идти на нас, как на маяк. Потому что с нами ты, Иванов.

Я почувствовал, как Искра напряглась. Борис нахмурился, его бицепсы непроизвольно дёрнулись. Друзья были готовы защищать меня даже от командира. И это грело душу, несмотря на то, что Варягин абсолютно прав.

— Понимаю, — тихо сказал я, глядя ему в глаза. — Я должен уйти. Один. Так будет безопаснее для всех. Это единственное логичное решение.

— Нет! — тут же вскинулась Искра. — Даже не думай об этом! Ты с ума сошёл⁈

— Лёха, ты чего несёшь? — прорычал Борис, поднимаясь на ноги. — Мы своих не бросаем!

— Просто нужно разделиться и всё, — внезапно подал голос Женя. Все взгляды тут же обратились на него. — Наша группа пойдёт своей дорогой, а «Ратоборцы» своей.

На некоторое время повисла тишина. Брови паладина сдвинулись, а челюсти крепко сжались. Он обдумывал этот вариант. Довольно долго обдумывал, просчитывал, анализировал. Потом тяжело вздохнул и опёрся на стол.

— Разделяться самоубийство, — решил он и сделал паузу, обводя взглядом всю нашу разношёрстную компанию. — А прятаться бессмысленно. Значит, остаётся только один путь: решить проблему. Не убегать от неё, а решать. Нужно найти способ снять с тебя эту метку, Иванов. Или хотя бы заблокировать её. Это становится нашей главной стратегической задачей.

— А как это сделать-то? — хмыкнула Искра. — У кого-нибудь есть идеи?

— Это проклятие, — тихо сказала Алина. — Сильное, наложенное сущностью высокого порядка. Обычные методы тут не помогут. Возможно, существует какой-то ритуал очищения. Для этого могут понадобиться редкие ингредиенты или место силы. Или артефакт, способный поглощать и рассеивать тёмную магию. Нам нужно искать информацию. Системные гримуары, например. Любые сведения о Бесформенном и способах борьбы с его влиянием. В идеале, нужно найти высокоуровневого мага, специализирующегося на снятии негативных эффектов.

— Место силы… гримуары… — задумчиво повторил Варягин. — Звучит как сюжет для фэнтези-романа. Но в нашем новом мире, думаю, и такое возможно. — Он перевёл взгляд на меня. — А что скажет инженерная мысль?

Я устало посмотрел на командира и разлепил сухие губы:

— Если метка — это какой-то энергетический маяк, который транслирует сигнал в определённом диапазоне, то теоретически его можно заглушить. Создать экран. Помехи. Что-то вроде системы РЭБ, только для магии. Ну или аналог моего «Покрова Тени», но на стероидах и настроенный на конкретную частоту. Проблема в том, что у меня нет подходящего оборудования и я даже не представляю, что это за оборудование. Мне нужны приборы для анализа магического спектра. Если Система внезапно не подарит мне подходящий чертёж, то на эксперименты с кристаллами и создание такой технологии может уйти очень много времени.

Искра резко хлопнула меня по плечу. Спасибо хоть, по здоровому.

— Не переживай, котик. Система тебя любит, так что загадай желание и ложись спать. Глядишь, утром под ёлочкой найдёшь подарок, перевязанный ленточкой.

— Хм… а ведь у меня и правда куча непринятых подарков… — от этой мысли даже голова немного прочистилась.

— Вот, — удовлетворённо кивнул Варягин. — Уже какие-то подвижки.

Сокол презрительно фыркнул:

— То есть, теперь мы все будем рисковать задницами, чтобы этот… меченый… смог найти запчасти для какой-то шайтан-машины? Отличный план. Надёжный, как швейцарские часы.

— Заткнись, Сокол, — прорычал Борис. — Лёха нас всех спас, пока ты в отключке валялся! И тебя тоже спас, тварь ты неблагодарная!

— Тихо! — осадил их Варягин. — Сокол, твоё мнение учтено. Но решение принимаю я. И оно таково: мы остаёмся вместе. И мы ищем способ решить проблему Иванова, потому что его проблема — это наша общая проблема. А пока ищем, придётся отбиваться. Будем считать это… полевыми учениями с повышенной нагрузкой. Раз уж враг сам лезет к нам, грех этим не воспользоваться. Может, даже получится превратить «Метку» в инструмент для интенсивной прокачки. Будем выбирать места для засад, а не ждать, пока нас зажмут в углу. Так что, как ни крути, Сокол, нам придётся рисковать. Но теперь мы будем рисковать с умом. И чтобы дважды не вставать…

Оглавление

Глава 1 Снайпер

Глава 2 Маленький хищник

Глава 3 Призраки разума

Глава 4 Эйфория

Глава 5 Сердце зла

Глава 6 Чугунный котелок

Глава 7 Глоток свежего воздуха

Глава 8 Пробуждение

Глава 9 Черепаха

Глава 10 Раменки

Глава 11 Приручение

Глава 12 Кошкин дом

Глава 13 Вестник

Глава 14 Фарм

Глава 15 Бензопила

Глава 16 Вонючки

Глава 17 Карманный зоопарк

Глава 18 Подарки

Глава 19 Квакса

Глава 20 Гром

Глава 21 Стальной гроб

Глава 22 Цель Альфа

Глава 23 Кайрос

Глава 24 Холод

Глава 25 Зеленый свет

Пожертвовать