Девять миров Эдлена ч.1 [Ильяс Арчаков] (fb2) читать онлайн

Ильяс Арчаков Девять миров Эдлена ч.1

Глава 1. Человек, потерявший мир

Всем тем, кто был со мной в моем удивительном путешествии посвящается.

Здравствуй, мой дорогой друг! Если ты читаешь это, то скорее всего меня уже нет в живых. Но я все же обрел покой.

Меня зовут Эдлен Дилэй Купер. Я родился 26 октября 1980 года в небольшом городке под названием Родвилл в штате Кайамо (США). На момент, когда это впервые со мной случилось мне был 21 год.14 июня 2002 г я приехал домой к маме после очередной сессии в колледже. Я проводил здесь почти все каникулы, а ближе к осени снова направлялся в Нью-Беркли на учебу. Это был мой последний год перед магистратурой и мы, с мамой, решили пышно это отметить. Стол просто ломился от всяких вкусностей, а вечером мы, как всегда, сидели у телевизора и играли в слова. Чуть позже я помог маме прибраться на кухне и поехал в местный бар для встречи с друзьями.

Утро было теплым, дул приятный ветерок, и я решил пробежаться. Приняв душ и позавтракав, я надел свои наушники, а новенький музыкальный плеер закрепил на набедренном ремне для бега и вышел из дома.

Я пробегал по небольшим улочкам нашего городка, мимо отделения почты и продуктового магазина тетушки Мэри, затем заворачивал за угол, за которым находился автосервис Генри со скромным названием «Автосервис у Генри» и выбегал на проселочную дорогу, поля с одной стороны которой были усеяны кукурузой. Пробежав чуть больше полутора километров, я добирался до лесной чащи, в которой любил бегать больше всего. Здесь всегда пахло деревьями и была тень. Этот запах напоминал мне школьные годы, когда мы с друзьями в тайне от родителей бегали в лес и проводили там целый день, играя в самые разные, порой даже опасные игры. Выйдя на протоптанную годами тропинку, я немного замедлил бег, как вдруг мое внимание привлекло нечто странное. На миг мне показалось, как будто в глаз попала капелька пота и от этого изображение исказилось, но вытерев глаза тыльной стороной ладони я понял, что дело вовсе не в этом. Это был словно мираж. Нечто, идеальной сферической формы и небольшого размера, примерно с колесо от грузового тягача, висело в воздухе, искажая вокруг себя пространство. Я долго не мог понять, что это. Казалось будто это какое-то неправильно выдутое прозрачное стекло круглой формы. Но подбежав ближе, я понял, что здесь что-то не так. Это невозможно было объяснить простыми словами. На миг я подумал, что это шаровая молния, о которой ходят так много слухов, но ничего общего, кроме формы оно с ней не имело. Я подошел еще ближе и почувствовал, как мое сердце начало биться быстрее. Я немного волновался и на то были причины — такое видишь не каждый день. Я долго смотрел на этот объект. Пока любопытство наконец не взяло надо мной верх. Медленно протянув руку, я решил дотронуться до него… Яркий свет на секунду ослепил мои глаза! Произошло необъяснимое. Следующие несколько часов я пролежал в отключке. Очнувшись, я осмотрелся по сторонам.

Стемнело. Голова жутко болела и в ушах стоял невыносимый звон. Я тут же пожалел о том, что сделал. Любопытство — не порок, кажется, так говорят. Глупости! Иногда оно приводит к весьма печальным последствиям. Встав на ноги, я решил направиться домой.

Дом. Иногда мы совсем не ценим то, что имеем. Как быстро все входит привычку.

«Мой друг, позволь мне немного отойти от повествования. Остановись на мгновенье и посмотри, что ты имеешь. Посмотри на людей, которые тебя окружают. Если ты их любишь, и они любят и ценят тебя, если у тебя есть место, в котором ты можешь быть свободным и люди, которые готовы тебя выслушать и поддержать — значит весь мир в твоих руках. Цени, всё, чем наделил тебя Бог. А если ты что-то потерял, то прими это и живи дальше. Ничто не вечно в этом мире»

Я сказал это не просто так. В тот день я потерял все, что у меня было. Всех, кто у меня был и у кого был я. Голова все еще кружилась и болела, а ноги были ватными. Идти было тяжело. И я не имел ни малейшего понятия, что же все-таки произошло. Устало ковыляя ногами, я вышел на шоссе, по которому, как мне казалось, я бежал сюда полчаса назад, но что-то было не так. Это было то самое шоссе, но в то же время оно было немного другим. Кукурузные поля были ограждены забором из проволоки, а на месте фонарного столба стояла остановка. «Очень странные дела творятся» — промелькнула мысль в моей голове. То ли я так сильно ушибся, то ли за такое короткое время и вправду вокруг так быстро что-то поменялось. Подходя к углу, где был автосервис, я машинально поздоровался с Генри, но тот лишь кивнул головой, странно посмотрев в мою сторону, и, как ни в чём не бывало, продолжил делать свое дело. Когда я завернул на свою улицу ощущение того, что все не так только усилилось. Я не совсем мог узнать эти дома и витрины магазинов. Первое, что пришло мне в голову — это возможно то, что от сильного удара (неизвестно какой природы) я потерял память или что-то вроде этого. Но тогда почему я помню эти места? Возможно, воспоминания в моей голове просто переплелись в одну непонятную кучу? Вопросов становилось все больше…

Наконец я подошел к своему дому. Повернув ручку двери, я резко потянул ее на себя, но дверь не поддалась.

— Да что же тут происходит?! Я ведь не закрывал за собой дверь! — воскликнул я у себя в голове. Не прошло и минуты как я увидел на пороге двери свою маму.

— Слава богу ты не ушла, заперев за собой дверь! Я не взял ключи. — сказал я. Но не тут-то было. Мама подошла к двери и вместо того, чтобы открыть ее спросила:

— Вы что-то продаете, молодой человек? — сказать, что я растерялся еще больше — ничего не сказать! Моя мама была очень спокойным и тихим человеком, и она бы никогда не стала говорить подобное. Я тут же ощутил внутри что-то странное. Это была она… и не она!

— Что происходит? — спросил я. В тот момент это было единственным, что я мог сказать.

— Это вы мне ответьте, молодой человек! — раздраженным голосом сказала она. Я никогда ранее не видел ее такой. Нет! Я отказываюсь в это верить! Это не она?!!! Да что тут вообще происходит?!

— Мам, это я, Эдлен, твой сын! — пробормотал я. На миг в мою голову закралась мысль, что и с ней произошло тоже самое, что и со мной, однако глядя ей в глаза и на то, как она одета я понимал, что это не моя мать. Сердце сжалось в тески. Я заметил, как ее лицо тут же побледнело, а в глазах показалась грусть.

— Молодой человек, вы пьяны. — сказала она. В ее глазах проступили слезы. Надо признаться с ней трудно было не согласиться. Видок у меня был еще тот, да и речь оставляла желать лучшего. Добавьте к этому испачканную одежду и растрепанные волосы, и получится молодой пьянчуга, которого горячка застала врасплох.

— Но…я…мам! — слова, как назло, отказывались складываться в членораздельное предложение.

— Простите, но, если вы сейчас же не покинете порог моего дома, я буду вынуждена обратиться в полицию! — спокойно сказала она. Сделав пару шагов назад, я отошел. Я был в растерянности и никогда раньше не видел её такой.

— Может я сошел с ума? Нет же, бред какой-то! Может у нее старческая деменция?! Этого тоже не может быть… Она была абсолютно нормальной буквально пару часов назад. Как тогда объяснить все то, что происходит?! Желудок резко заурчал, голод будто затянул все тело, но аппетита не было вовсе. В кармане ветровки я наскрёб пару баксов и решил перекусить в кафе в центре нашего маленького городка. На пустой желудок думается еще хуже, нужно подкрепиться. По пути в кафе я пристально разглядывал всех прохожих, отчего казалось сильно смущал людей вокруг. Кто-то был знаком мне уже с десяток лет, а многих я видел впервые, но все их поведение и внешний вид говорили о том, что они здесь живут и причем очень давно. Сомнений в котел моих мыслей подкинуло еще и то, что даже те люди, которых я знал проходили мимо, не обращая никакого внимания. Они даже не здоровались со мной, что просто возмутительно для жителей нашего города. Я же в свою очередь не проявлял инициативы дабы не смущать людей. На пороге кафе я остановился и еще раз огляделся вокруг. Все было на своих местах…и даже больше. Открыв дверь мой взгляд упал на посетителей — ни одного знакомого лица. Поздоровавшись с официантом, я заказал бургер с говядиной и чашку чая. Пока ждал заказ занял место за свободным столиком. Люди вокруг не обращали на меня никакого внимания, все шло своим чередом. За соседним столиком сидела семейная пара с ребенком, а в углу у музыкального автомата пожилой мужчина доедал блины с кленовым сиропом. Сзади меня сидел парень средних лет. «Наверное какой-то клерк» — почему-то подумал я. На стене у барной стойки висел старый телевизор, ведущий новостей что-то говорил, но звук был отключен. Тогда я попросил официантку сделать громче. В этот момент все сидящие вокруг разом обернулись в мою сторону и на мгновение затихли. Спустя секунду они вернулись к своим делам. Я лишь молча смотрел на телевизор. Звук стал громче, ведущий новостей говорил о какой-то предвыборной гонке кандидатов в президенты нашей страны. Я был не силен в политике, но понимал, что до следующего избрания главы государства еще как минимум пару лет.

«Что-то тут не так» — вновь проскользнуло в моей голове. Но что же?! Как много вдруг появилось вопросов. У входа в кафе стоял автомат с газетами. Я подошел, сунул четвертак и сдвинул рычажок. Газета выпала в лоток ниже. Взяв ее в руки, я начал читать новости. Мужчина сидевший рядом вдруг посмотрел на меня. Я посмотрел на него. Наши взгляды пересеклись, и, я заметил едва уловимое недопонимание в его глазах. Пролистав пару страниц объявлений и местных новостей, я начал читать статью о выборах: «Кандидат в президенты США от республиканской партии Томас Мэлгрейн набрал 81 % голосов избирателей». Тут же строкой ниже ярким текстом светилась надпись: «Действующий президент Джордж Пармадэйл оказался в списке аутсайдеров и не набрал даже 1 % от общего количества проголосовавших. Остальные кандидаты разделили между собой симпатии избирателей примерно в равном количестве».

— Действующий президент Джордж Пармадэйл?! Какого черта тут происходит?! До того, как я потерял сознание президентом был Джордж Буш младший! Этого не может быть! Это что, какой-то розыгрыш?! Все вдруг разом решили поглумиться надо мной? Кровь в моих жилах словно застыла. Сердце начало биться чаще, в голове творился хаос. Я выбежал из кафе словно ошпаренный. Мой взгляд жадно осматривал все вокруг.

— Почему это место мне одновременно знакомо и одновременно нет?! — крутилась мыль в голове. Я судорожно одернул молодого человека, идущего по дорожке, и спросил у него:

— Сэр, простите, не подскажите, какой сейчас год и кто президент нашей страны? — понимаю, что звучало это довольно абсурдно, но это было единственным, что пришло мне в голову на тот момент. Разум отчаянно пытался понять, что происходит и хватался за любую возможность раскрыть, хотя бы, крупицу тайны происходящего.

— Джордж Пармадэйл. Тот еще сукин сын! — ответил незнакомец, с удивлением поглядывая на меня. — На дворе 2002 год, 14 июня, пятница. — ответил он и тут же спросил: — С вами все в порядке?

— Да, простите, немного перебрал вчера, хех. — попытался я отшутиться.

— И, похоже, здорово ударились головой. — подшутил он в ответ. На этом мы разошлись. «Мне срочно нужно попасть в местную библиотеку». — проскользнула первая адекватная мысль в моей голове. Сжимая газету в руках, я бегом двинулся в ее сторону. Через десять минут я уже был на месте. Но пока бежал я замечал здания и магазины, которых раньше здесь никогда не было. Подойдя ко входу, я прочитал надпись «Центральная публичная библиотека города Родвилл». Войдя внутрь и еле дыша, я подошел к администратору и попросил пропустить меня внутрь.

— Можно ваш читательский билет? — спросила она меня. Конечно же его у меня не было.

— Простите, я не взял его с собой. Но вы можете проверить меня в картотеке.

— Ваше имя?

— Эдлен Купер. — ответил я без промедлений.

— Простите, но вашего имени нет в каталоге. — ответила она спустя несколько секунд.

— Возможно это какая-то ошибка! Проверьте еще раз, пожалуйста.

— К сожалению я не могу найти вас. — вновь ответил мне библиотекарь.

— «Странно, я ведь зарегистрировался здесь еще со школьных времен…» — подумал я. — Мэм, я знаю, моя просьба покажется немного наглой, но могу ли я пройти в читальный зал без читательского билета?! Может быть, в вашей картотеке что-то поменялось. Я зарегистрирован здесь еще со школьной скамьи.

— Возможно, ваши данные еще не добавлены в электронный каталог. — ответила она. — Мы совсем недавно перешли с бумажных носителей на электронные. — лучик надежды проскользнул в моей голове. — Но, сэр, я работаю здесь уже больше 20 лет и никогда ранее вас не видела.

— «Да уж, вы работаете здесь уже больше двадцати лет и я тоже раньше вас никогда не видел» — подумал я. Мой слабый лучик тут же угас. Тогда я решил пойти на хитрость:

— К сожалению, я не появлялся здесь уже несколько лет. Работал в другом штате и вернулся буквально пару дней назад. К тому же, я очень сильно исхудал с тех времен. Но мое имя точно должно быть в ваших списках. — тут же перевел я разговор. Тогда она протянула мне лист посещения, где было указано мое имя и попросила заполнить данные и расписаться. Я немедленно взял лист, указал дату рождения и место проживания, и бегом направился в читальный зал, не забыв поблагодарить библиотекаря за оказанную услугу.

— В следующий раз без читательского билета не пропущу! — с улыбкой сказала она мне в след. Я лишь неловко улыбнулся в ответ.

Я бегом направился в читальный зал. Подойдя к полке с книгами, я судорожно начал искать мировую историю. «Вот она!» — воскликнул я громко, сидящие вокруг люди с недоумением обернулись на меня, я лишь отшутился в ответ: «Здесь так много книг, что на поиски некоторых могут уйти годы!» — боже, как же глупо это звучало, но ничего умнее в тот момент я не мог придумать. Взяв книгу и присев за первый свободный столик, я начал листать ее в надежде найти что-то необычное. Я достаточно хорошо знал историю своей страны и поэтому решил начать сразу с нее. Поначалу все было как обычно: наша страна принимала активное участие в подавлении фашистских войск. СССР выиграл войну, советские войска дошли до Берлина. Война была окончена. Просидев так около часа и прочитав достаточно до боли известных мне фактов, я с удивлением обнаружил, что здесь ни слово не сказано о нападении на Перл Харбор и войне США против Японии и, соответственно, информацию о бомбардировке городов Хиросима и Нагасаки.

Япония вообще не участвовала во второй мировой и ни малейшего слова о расовой сегрегации в США. Незадолго до случившегося бейсбольная команда Анахайм Энджелс выиграла свой первый титул в качестве чемпионов страны по бейсболу. Это случилось в сезоне 2001–2002. Я знал это, так как был большим фанатом этой игры, да и к тому же все новостные ленты только и говорили об этом. Воспользовавшись компьютером в читальном зале, я решил убедиться в достоверности этой информации, как вдруг наткнулся на статью, в которой говорилось, что победителями сезона стала команда из Миннесоты «Миннесота Твинз». Я просидел, уткнувшись в монитор, еще несколько минут, мыслями я был где-то очень далеко. Подбежав к своему столу, я снова судорожно начал листать учебник по истории и заметил, в истории Америки отсутствовали некоторые громкие события, такие как убийство Кеннеди и расовая сегрегация. Не было ни единого слова о холодной войне между США и СССР. Вселенная будто вывернулась наизнанку. Я закрыл историю США и бегом направился к выходу. С каждым мгновением вопросов в голове становилось все больше. Второпях выходя из библиотеки, я услышал, как меня окрикнула та самая работница библиотеки.

— Мистер Купер!

— Да? — откликнулся я, сбавив шаг.

— Вас ведь зовут Эдлен Дилэй Купер, верно?

— Все верно, это я. — ответил я с легким недоумением.

— 26 октября 1980 года рождения? — уточнила она.

— Именно так. Вы нашли мою карточку? — женщина вдруг посмотрела на меня с подозрением.

— Да, но последний ваш визит был в мае 1996 года. Мне кажется вы что-то не договариваете. — тут же, с явным недоверием, ответила она.

— Простите, возможно, это какая-то ошибка. Мне нужно бежать. — скомкано ответил я и пулей выбежал из библиотеки.

1.1

На выходе меня уже ждали полицейские и, надев наручники, сопроводили меня до служебного автомобиля.

— Офицер, за что меня задержали? — возмущенно спросил я.

— Узнаешь в участке, мелкий пакостник. — сердито ответил тот.

Сидя на заднем сиденье за пластиковой перегородкой я поглядывал в окно. Погода резко изменилась пока я сидел в библиотеке и на улице шел сильный дождь, небо было темным от туч, нависших над городом. Проезжая по центральной улице я продолжал замечать странные изменения в облике города. Все было немного по-другому. Бар, в котором мы с друзьями часто проводили вечера за кружкой пива был закрыт на ремонт, судя по внешнему виду случилось это из-за пожара. Двери были обуглены, окна разбиты, а стены внутри были покрыты копотью. Все это было небрежно огорожено желтой лентой, какими обычно помечают места чрезвычайных происшествий и надписью «вход воспрещен».

«Странно…» — вновь подумал я. Буквально вчера вечером я сидел здесь у барной стойки, смотрел телевизор и выпивал, а сейчас будто этого и не было вовсе, судя по тому, в каком заброшенном состоянии находился и без того пострадавший бар. Двое патрульных полицейских, сопровождавших меня, сидели молча и не произнесли ни слова, пока мы ехали.

— Как давно произошел пожар? — спросил я, нарушив тем самым гробовую тишину.

— Уже с год как. — коротко ответил офицер, сидевший на пассажирском сиденье. Мое недоумение росло с каждой секундой. «Но как же?! Я ведь был здесь вчера вечером!» — подумал я.

— А как это случилось? — перебарывая желание озвучить свои мысли спросил я, еле сдерживая удивление.

— Пожарные сказали, что это был намеренный поджог. Следствие подозревает владельца, так как мотивы были очевидны — за полгода до случившегося он продлил страховку и повысил оценочную стоимость, благодаря нехитрым манипуляциям с бумагами.

— Благодарю вас, офицер. — сказал я и вновь уставился в окно автомобиля, разглядывая улицы города. Через несколько минут мы уже стояли на парковке полицейского участка города Родвилл. Офицер подошел, открыл мою дверь и сопроводил меня в здание. Сидя в кабинете начальника участка (судя по моим наблюдениям), и осматриваясь по сторонам, я увидел фото, на котором, незнакомый мне офицер, стоял с моим школьным другом Дереком Филианом, с которым мы вместе поступили в один университет после окончания школы. В этот момент вошел тот самый офицер, стоявший на фото. Он молча вошел в кабинет, сел за свое кресло и целых пять минут внимательно читал что-то, напоминающее чье-то личное дело.

— Это Дерек Филиан? — спросил я. Он тут же резко поднял голову и с недоумением посмотрел на меня.

— Да. Вы знакомы?

— Мы учились в одной школе и в одном университете. Он мой близкий друг. — с улыбкой ответил я, пытаясь разредить глухую и от того сильно напряженную обстановку.

— В академии. — стиснув зубы сказал офицер.

— Что, простите? — переспросил я.

— Вы, наверное, хотели сказать в полицейской академии, а не в университете? — грозно ответил он.

На мгновенье я немного застыл от недопонимания, отчего у офицера был такой тон, но тут же выдал:

— Я хотел сказать, что мы хотели поступить в один и тот же университет, но Дерек еще со школьной скамьи мечтал о полицейской форме и наши пути разошлись. — попытался отшутиться я. Офицер с легко уловимым недовольством окинул меня взглядом и вновь принялся искать что-то в документах. Листая документы и не отводя от них глаз он спросил:

— Ответьте, кто вы на самом деле?

— Я же сказ… — прежде чем я успел завершить фразу лейтенант Макгиди хлопнул кипой бумаг о стол и вскрикнул:

— Не смей выдавать себя за кого-то, паршивец! Если бы ты и вправду был хорошим другом Дереку, то наверняка бы знал, что он погиб, исполняя свой долг! — лицо лейтенанта покраснело от злости.

— Что…как…но… — я не мог подобрать слов. Мы с Дереком и вправду были хорошими друзьями и периодически поддерживали связь. Эта новость ошарашила меня.

— Простите, мы давно не общались и я…Когда это случилось?

— Богом тебя молю, заткнись и дай мне сделать свою работу. — спокойным голосом ответил он.

— Простите офицер. — выдал я смущенно. Мне хотелось провалиться сквозь землю в тот момент. По его реакции я понял, что у них были дружеские отношения, не смотря на разницу в возрасте. К тому же они были довольно похожи внешне. Спустя несколько минут гробовой тишины лейтенант Макгиди произнес:

— Он был моим племянником. Сыном моего брата, который также умер во время несения службы. Я устроил его на работу к себе в участок. — от этих слов по моему телу пробежал холодок и оно покрылось мурашками.

— Примите мои соболезнования. Дерек был отличным парнем, мы хорошо знали друг друга, но в последнее время мало общались так как находились в разных городах. Я и подумать не мог, что такое может случиться. — лейтенант Макгиди поднял свой взгляд, пристально посмотрел в мои глаза и одобрительно кивнул головой. В его глазах я увидел чувство глубокой скорби по ушедшим.

— Я бы хотел навестить тетю Мэри (мать Дерека), чтобы выразить ей соболезнования в связи с ее потерей, если вы мне позволите.

— Это вряд ли. Учитывая то, за что мы вас задержали.

— Так может быть вы скажете мне в чем я обвиняюсь?

— Вы ни в чем не обвиняетесь, но на вас поступило две жалобы.

— Что за жалобы? — попытался уточнить я.

— За нарушение общественного порядка, к тому же вы выдали себя за другого человека, с целью посещения городской библиотеки. А могли бы просто открыть абонемент на посещение, потратив полчаса времени.

— Но я не выдавал себя ни за кого другого! — тут же ответил я с возмущением. — И какой общественный порядок я нарушил?

— Кэролин Купер, к которой вы наведались пару часов назад, утверждала, что вы пришли к ней домой и пытались проникнуть в дом.

— Кэролин Купер моя мать!

— Так, это уже не лезет ни в какие рамки! Если ты сейчас же не прекратишь этот цирк, то я помещу под арест до дальнейшего разбирательства с твоей персоной.

— Офицер, но я говорю вам правду! Меня зовут Эдлен Дилей Купер, миссис Кэролин моя мать. По крайней мере с утра ею была! Что тут вообще происходит?! — вскрикнул отчаянно я.

— Стивен! — нервно окрикнув проходящего мимо полицейского обратился лейтенант, игнорируя мои слова.

— Да, лейтенант Макгиди?

— Отведите его в камеру, снимите отпечатки и принесите все документы, содержащие о нем любую информацию.

— Будет сделано, лейтенант Макгиди. — ответил офицер и поволок меня в камеру. Уходя из кабинета я вдруг услышал как он сердито, покачивая голову из стороны в сторону, произнес:

— Так издеваться над бедной женщиной, потерявшей единственного сына…

Эти слова поразили меня словно молния. Я потерял дар речи на мгновенье и с удивленным лицом смотрел в сторону лейтенанта Макгиди, пока офицер вел меня в камеру.

— Посидишь тут немного. — сказал офицер, закрывая за мной камеру. Эти слова вернули меня в реальность.

— Простите, офицер! — схватив его за руку судорожно произнес я. — То, что сказал лейтенант…это…это правда?

— Послушай, ты далеко не первый проходимец в нашем городе, но даже самым отъявленным негодяям не приходила в голову такая жестокая шутка. — после этих слов мое терпение окончательно лопнуло, мои нервы начали сдавать, я понял, что все это не чья-то шутка или дурацкий розыгрыш.

— Да что тут черт подери происходит?! Мне кто-нибудь ответит? — крикнул я вслед уходящему офицеру. Он молча начал рыться в документах, достал оттуда кипу бумаг и с разгневанным лицом направился ко мне.

— Хочешь еще что-то узнать? — язвительно и сердито произнес офицер, протягивая мне личное дело многолетней давности. В ответ на сказанное я лишь молча открыл документы и обнаружил на первой странице свое школьное фото. В графе была надпись «дело № 1307 — Эдлен Дилэй Купер». То, что я увидел на следующей странице ввергло меня в шок и жуткий страх, который опоясал все мое тело. На фото было изображено тело с множественными ножевыми ранениями и это был я. Ниже, под фото, были описаны характеры ранений, время и причина смерти. Также указано, что моя мать Кэролин Амальди Купер опознала мое тело. Время смерти между 21–00 и 22–00, 22 мая 1996 г. Я сидел неподвижно, глядя куда-то в пустоту, и не понимая, что вообще происходит и лишь слова офицера вновь вернули меня в реальность.

— Ну что, теперь уже не так смешно, верно? — спокойным тоном произнес он. Я посмотрел на него глазами полными непонимания, отчаяния и страха. — Тебе нужно сдать отпечатки. Протри тщательно кончики пальцев, высуши и поверни руки ко мне ладонью вверх. Я сделал все, как сказал офицер. Он провел по моим пальцам валиком с чернилами, затем приложил каждый отпечаток к листу бумаги и ушел. Я же остался сидеть в камере наедине со своими бушующими мыслями. Спустя каких-то десять минут я вновь увидел офицера идущего мимо моей камеры в кабинет Макгиди. Его лицо выражало недоумение и удивление. В его руках я заметил документы, которые он, наверняка, нёс, чтобы показать их лейтенанту.

— Этого не может быть. Возможно, какая-то ошибка в базе данных. Перепроверь чуть позже и доложи мне снова. — услышал я голос лейтенанта, обращавшегося к офицеру.

— Сэр, я проверил несколько раз. — уверенно ответил офицер.

— Я же говорю это какая-то ошибка. Отпечатки пальцев не могут совпадать у разных людей. — после этой фразы я еще больше начал терять связь с реальностью.

— Машины иногда тоже дают сбой, для этого даже свое специальное слово — «баг». — продолжил офицер как ни в чем не бывало. — Вернись к этому делу позже, а пока займись делом о пропаже газонокосилки миссис Хемфри и отпусти этого шутника, мы не имеем права его здесь держать.

— Будет сделано, лейтенант Макгиди. — ответил офицер и тут же, покинув его кабинет, направился ко мне. Он нервно начал перебирать ключи из огромной связки на его поясе и, наконец найдя подходящий, открыл мою камеру.

— Свободен. — сказал он мне и кивнув головой указал на выход. Поблагодарив офицера я направился к выходу.

Прогуливаясь по улице, я отчаянно пытался переварить все то, что увидел и услышал за день. В голове никак не складывался паззл из всего происходящего. Немного думая, я направился в интернет-клуб на месте которого, к своему удивлению, я обнаружил парикмахерскую. Зайдя внутрь, я увидел пару клиентов и мастера, который неспешно делал свою работу.

— Добрый день. — поздоровался я. В ответ все дружно поприветствовали меня. — Могу я узнать, где тут ближайший интернет-клуб?

— На пересечении улицы Рузвельта и Гампа. — ответил мне молодой человек, сидевший в очереди. Поблагодарив его, я тут же направился по указанному адресу. Сидя за компьютером, я начал искать статью об убийстве в нашем городке. На официальной странице сайта была опубликована статья, в которой находилась вырезка из местной газеты:

«Громкое дело потрясло наш милый городок Родвилл. Местным жителем был обнаружен труп молодого человека, смерть которого наступила в результате многочисленных ножевых ранений. Как сообщили в местном управлении полиции погибшим оказался ученик старшей школы Эдлен Купер. Детали произошедшего еще выясняются. Убийцу ищет полиция, а также волонтеры из числа местных жителей. Мать погибшего — Элеонора Купер сообщила, что в тот вечер ее сын не вернулся домой после выпускного и не отвечал на звонки. «Он был спокойным и неконфликтным парнем, у него не могло быть недоброжелателей» — сказала она. Старший офицер участка сержант Макгиди обратился к жителям с просьбой сообщить о любых подозрительных лицах или ситуациях, произошедших днем ранее. К делу также был подключен местный детектив и специалист отдела криминалистики.» — говорилось в статье.

После прочитанного холод пробежался по всему моему телу, страх и непонимание окутали меня. Пытаясь осознать, что происходит, я встал и направился к выходу. Сердце билось как бешенное, холодный пот проступил у меня на лбу, а ноги словно онемели и отказывались слушаться. Облокотившись спиной о стену здания, я медленно присел на землю. Все, что тут происходит имеет только одно разумное объяснение — я нахожусь в альтернативной вселенной, в параллельной моей! Тот странный объект был порталом в другое измерение! Только это может объяснить все происходящее вокруг. Этот мир практически копия моего, но многие вещи тут совсем другие. Так я впервые осознал, что могу путешествовать в другие миры. Этот мир был моей первой остановкой. Я долго не мог осознать это и даже после принятия все еще не мог в это поверить. Но со временем ко всему привыкаешь и остается лишь надеяться на то, что все встанет на свои места. С этого момента мое главной задачей было во что бы то ни стало вернуться к себе домой, где меня ждет моя любимая мать, друзья, близкие и куча незавершенных дел. Я бегом направился к тому месту, откуда все началось, но, к своему огромному сожалению, я ничего не обнаружил. Я не понимал как работает портал, какова причина его появления и появится ли он вновь вообще. Возможно, всю оставшуюся жизнь мне придется провести здесь и учиться жить заново. Такая перспектива меня не устраивала и я решил разузнать побольше о том, как устроена вселенная, может ли материя пространства внезапно менять свои свойства и что этому способствует. Вопросов было много — ответов не было совсем. Все свободное время я уделял различным книгам по физике, квантовой механике и даже астрофизике. Признаться успехов я в этом направлении не достиг отнюдь. Но, в любом случае, я пытался понять как утроена наша вселенная и надеялся найти ответ на вопрос как подобное вообще могло произойти. Помимо всего мне нужно было как-то устраивать свою жизнь, пока я находился тут. Средств к существованию у меня не было совсем, а устроиться на работу в другом мире, вероятно, идея не из легких, если вообще возможная, учитывая отсутствия документов и вообще каких-либо предпосылок к моему существованию. Ко всему прочему я понимал, что мне лучше держаться подальше от Родвилла, на случай, если моей персоной вдруг заинтересуется кто-то посерьезнее лейтенанта Макгиди и его помощника. Я перебрался в соседний городок под названием Литтл-Рок. Он находился буквально в полусотне километров от Родвилла и поэтому я всегда мог приехать обратно без каких-либо сложностей. Тихий городок, жизнь в котором шла неспешным чередом. Я часто слышал про этот город, но всегда проезжал его мимо. А ведь стоило сюда заехать… Заехать для того, чтобы понять в каком же райском уголке я все-таки живу. Литтл-Рок был из тех захолустных городков, жизнь в котором словно остановилась где-то в восьмидесятых. Даже здания вокруг выглядели так будто в последний раз их ремонтировали с два десятка лет назад. Люди здесь были простыми, даже слишком. Казалось, что их не интересовало ничего, что происходит за пределами их города. Сверстников здесь и вовсе было по пальцам пересчитать — оно и понятно, все молодые просто сбежали отсюда куда подальше. А с теми, кто остался, даже не о чем было поговорить. При всем уважении, но эти деревенщины умели лишь пить пиво, жевать табак и обсуждать всякую политическую ерунду. А может оно было и к лучшему, я не тратил время зря и всегда брался за любую работу, где можно было обойтись без документов. Так шли дни, недели, месяцы. Я жил в дешевом мотеле, работал где придется и волочил жалкое существование в поисках ответов. Раз в несколько дней я возвращался в Родвилл и направлялся к тому злосчастному месту, но увы, все было безрезультатно. Каждый мой день был похож на предыдущий, казалось, депрессия накроет меня с головой, но я понимал, что мне не стоит впадать в уныние, иначе я лишусь остатка сил. Дабы хоть как-то разбавить свои однотипные будни я завел себе хобби, которое заключалось в том, чтобы искать расхождения в этом мире со своим. Иначе говоря, я штудировал книги, журналы и телевизионные шоу по истории, политике и в общем обо всем на свете на предмет интересных событий и личностей отличающихся от событий и людей в моем мире. За время моего нахождения в этом мире я набрал историй на целую книгу. Так из изученных мною материалов я узнал, что в этом мире никто и никогда не слышал о Норме Джин Бейкер, иными словами Мерлин Монро. Жаль, вы многое упустили. Элвис Пресли дожил до старости и умер в возрасте 70 лет. Он даже успел побыть мэром Лас-Вегаса. Бейсбол был менее популярен, хоть и имел статус одного из ведущих видов спорта в стране. Зато американский футбол имел огромную популярность и влияние во всем мире, намного больше, чем на моей родной планете. Такое, что в одно время президентом США был бывший игрок, а затем и тренер команды Рэд Сокс — Джеффри Смит младший. Легенда американского футбола. Правда президентом он был немногим лучше, чем космонавтом — то есть никаким. В первые полгода своего правления этот идиот умудрился разорвать торговые отношения с двумя десятком стран, из-за чего в штатах начался дефицит некоторых продовольственных и промышленных товаров, что привело к значительному спаду экономики и росту безработицы, а как следствие и кризис в определенных направлениях. США еще долго отходили от этого удара. Сам же горе-президент был вынужден покинуть свой пост в результате импичмента и даже отсидел небольшой срок в тюрьме, но вскоре был освобожден. Всеми печально известный Титаник удачно доплыл до места назначения и вернулся обратно. Трагедии, случившейся в водах Северной Атлантики не случилось. И слава Богу! Правда никто в этом мире так и не увидит душераздирающей истории двух влюбленных, которые отчаянно пытались спастись с тонущего корабля, но это мелочи. Я мог бы зарабатывать на сценариях к фильму. — выдыхая с нотками легкого отчаяния и грусти подумал я. Но, увы, писатель из меня никакой. Так что буду и дальше довольствоваться тем, что имею. Кстати, были и случаи, которые случались здесь, но у нас о них и думать бы не могли. К примеру: Аляска принадлежала сразу трем странам — её делили Канада, Россия и США. Не самый интересный факт, но все же… Африка была вполне себе развивающимся континентом с огромным количеством богатых стран. А еще в стране почему-то каждый второй сходил с ума по некому Джеффри Соулзу — актеру, игравшему главную роль в сериале, который длится уже двадцать лет. Его считали американской легендой. К слову говоря, сериал был так себе. Меня хватило всего лишь на несколько серий. Вот уже, ей Богу, не пойму фанатизма людей по звездам из ТВ-шоу! Из главного и, наверное, самого примечательного было то, что диабет любой стадии в этом мире победили еще в прошлом веке и лечили не сложнее, чем самую обычную простуду. Этот мир был интересным, местами загадочным, а местами открытым. Где-то мне казалось, что все потеряно, а иной раз я завидовал людям, которым посчастливилось жить здесь. Но какие бы чувства мной не овладевали я понимал, что это не мое место, это не мой мир, не мой дом.

1.2

На часах было пол четвертого утра, я все никак не могу уснуть. Мыслей было много, но одна из них особенно не давала мне покоя — кто-то убил меня в этом мире еще в подростковом возрасте, но дело было не раскрыто. Раз уж я здесь и мне некуда деваться, то, возможно, мне стоит разобраться что же все-таки случилось со мной в тот вечер. Я встал с кровати и включил ночную лампу, стоявшую возле кровати. Сидя на краю, облокотившись на колени, я осмотрелся вокруг — номер в мотеле нагонял тоску. Тусклый свет, исходивший от старой лампы, рваные обои грязно-желтого цвета, шторы, прожженные сигаретными окурками и полуразвалившийся шкаф, создавали атмосферу серой тоски в ожидании неизвестного. Деревянный столик, стоявший в углу, был завален журналами и газетами, которые не менялись уже несколько лет. Хозяевам мотеля было явно наплевать на чувство комфорта постояльцев. Старый телевизор не издавал ничего, кроме гулкого шума и ребристой картинки. На просьбу его починить мне сказали, что оплату за ремонт я должен произвести сам, от чего я, конечно же, отказался. Денег не хватало катастрофически, а уж на ремонт дряхлого ящика тем более. На мгновенье я отошел от мыслей о случившемся в тот роковой день, но мой разум быстро вернул меня на место. Что же тогда произошло? Кому было нужно совершать такое зверство с юным парнем? Этот вопрос тревожил меня не меньше, чем возвращение домой. Я должен разобраться пока я здесь. Полиция не в силах что-то делать, расследование закрыли, толком и не начав из-за отсутствия каких-либо улик. Возможно этот вопрос никогда не будет раскрыт. Мысль об этом опустошила меня. По телу, от макушки головы до самых пят, прошел холодок. Ком в горле на мгновенье помешал мне вздохнуть полной грудью. Я понял, что обязан хотя бы попытаться что-то сделать, иначе не смогу найти покоя и жить дальше, понимая, что хотя бы не попытался. Я начал перебирать все, что происходило со мной в моем мире в тот самый день и задолго до него, пытаясь найти хоть какие-то зацепки или предпосылки к случившемуся. В голове была мешанина из воспоминаний, мой мозг отказывался складывать хоть что-то в понятную картину, постоянно отвлекаясь на дурацкие события из прошлого, не приносившие толку. Просидев около часа, уткнувшись в пол и почти не двигаясь, я поймал себя на мысли, что в день выпускного мой школьный товарищ Дин Браун позвал меня на вечеринку в честь окончания школы, а незадолго до этого мистер Эрл, в магазине которого я работал по выходным и на каникулах, позвал меня на рыбалку, сославшись на то, что уже скоро я уеду в другой штат на учебу и это, скорее всего, наша последняя встреча. Мы часто беседовали с ним на разные темы и, конечно же, я говорил ему о своих планах по учебе в Нью-Беркли. Мистер Эрл открыл свой магазин после того, как вышел на пенсию и вскоре овдовел. Ему было сложно пережить смерть своей жены и, чтобы не сойти с ума от скуки и грусти по супруге на старости лет, он решил занять себя чем-то. Так к нему и пришла идея открытия продуктового магазина. Мистер Эрл был хорошо известен в нашем маленьком городке. Все отзывались о нем очень добротно и всем городком соболезновали его утрате. Я же нашел в нем хорошего друга и мудрого наставника. К тому же он всегда платил мне хорошие чаевые, а я, в свою очередь, учился зарабатывать и копил деньги на колледж. Глупо было подозревать его в чем-то. Старик, в чьей жизни не осталось ничего, кроме небольшого продуктового магазина и старого домика не мог даже и подумать о таком. Я поймал себя на мысли о том, что сам же вбиваю в себя какой-то бред, отчаянно пытаясь раскрыть детали случившегося. Но что-то внутри меня подсказывало, что любая, даже самая абсурдная мысль, имеет место быть. Я должен был навестить свою мать в этом мире и, во чтобы то ни стало, наладить с ней контакт и попытаться разузнать немного больше о себе.

Признаться, мне было очень сложно идти вновь на встречу к ней, учитывая все, что произошло ранее и в целом с ней в этом мире. Но выбор у меня был не велик — сидеть каждый вечер в своем тухлом отеле после работы, изредка наведываясь в бар в ожидании того, что я вновь смогу поймать тот таинственный портал, или попытаться занять себя чем-то на самом деле серьезным и важным. Выбор был очевиден. Я попытался взять себя в руки и собраться с силами. Вечер после работы обещал быть непростым.

Проснувшись утром, я был, мягко говоря, разбит. Не выспавшись ночью на утро сил взять неоткуда. Преодолевая жуткую тягу вернуться в кровать и наслаждаться сном, я поставил завариваться кофе, а сам пошел принимать душ. Нужно было взбодриться. А кофе и холодный душ — это то малое, что возвращает к жизни по утрам. Работа на стройке была не из легких, но мне платили исправно. Пусть денег и не хватало все время, но я успокаивал себя тем, что это временные сложности и что всё вскоре вернется на круги своя. К тому же для этой работы не нужны были документы, что, в моем случае, было как никогда кстати. Я все время приободрял себя мыслями, что вскоре вернусь домой, окончу учебу, пройду стажировку в какой-нибудь большой компании и буду зарабатывать себе на безбедную жизнь, и, наконец, смогу вывезти маму из нашего маленького унылого городка.

— Юджин…Юджин! Юджин, черт бы тебя побрал! — меня словно молнией ударило. Это обращались ко мне. Я был вынужден придумать себя новое имя и еще не совсем свыкся с ним. К тому же из головы все еще не уходили мысли с прошлой ночи, и я витал где-то в облаках. Не спрашивайте почему я выбрал это имя. Просто это было, наверное, первое из того, что мне пришло в голову и я не стал заморачиваться. Фамилию я выбрал Ирвинг. Согласен, Юджин Ирвинг звучиткак-то старовато, но что тут поделаешь? Первое, что пришло в голову.

— Да, мистер Лайми? — откликнулся я. Это был начальник нашей строительной бригады. Вполне себе сносный мужичок, правда иногда устраивал нам хорошую взбучку по всяким мелочам. Он был человеком старой закалки и мы не могли винить его в чрезмерной строгости. Но, нужно отдать ему должное, человеком он был честным и простым, и не терпел несправедливости в любом ее проявлении.

— Ты что совсем оглох? — спросил он меня, с немного непонимающим видом.

— Я чего-то задумался. Не обращайте внимания.

— А я уж подумал током тебя пришибло, раз стоишь как вкопанный. Мне нужно, чтобы ты помог Билли и Стиву с крышей. Оставь свою работу и лезь бегом к ним.

— Хорошо, мистер Лайми. — ответил я и бегом направился к коллегам.

Закончив работу, порядком уставший и жутко голодный, я поехал в Родвилл к своему дому, наспех перекусив сэндвичем по пути. Я припарковал свой старенький пикап недалеко от автосервиса Генри и направился к маме. С каждым шагом волнение одолевало меня все больше и больше, по груди то и дело пробегал предательский холодок страха. Я не мог собрать мысли воедино и даже не знал с чего начну разговор. Но моя решительность как никогда была запредельной и я как будто был ведом ею, отбрасывая все сомнения напрочь. Через пару минут я завернул на свою улицу, в дальнем конце которой, я увидел свой дом. Остановившись на мгновенье, я в последний раз попытался собраться с мыслями, духом. Простояв так несколько секунд, глядя в конец улицы, я решительнонаправился вперед. Стоя на пороге у двери, я сделал глубокий вдох и постучался. Стояла тишина. Я вновь постучал и увидел, как в окне второго этажа включился свет. Волнение захлестнуло меня с ног до головы. Сердце начало биться как сумасшедшее, ладони рук и лоб мигом покрылись холодным потом. Дверь открылась и на пороге показалась моя мать. Я попытался выдавить из себя слово, но язык предательски онемел, словно его связали в узел.

— Это снова вы! — холодным тоном произнесла мама.

— Миссис Купер, прошу вас дайте мне всего несколько минут! Не звоните в полицию! Я не желаю вам зла. Просто дайте мне сказать вам кое-что и клянусь вам, если вы не захотите продолжать со мной разговор я больше никогда вас не потревожу! — еле сдерживая комок в горле сказал я. В этот момент она посмотрела меня глазами, полными отчаяния и пустоты. Она молча вошла в дом, безмолвно приглашая меня войти внутрь. Замешкавшись на секунду, я вошел следом. Она присела на диван в гостиной и уставилась в окно. Неуверенным шагом я направился в ее сторону и присел на кресло рядом. «Я узнаю эту комнату. Здесь все абсолютно также. Ничего не поменялось». - промелькнула мысль в моей голове.

— Говорите. — сказала она, все также смотря в окно.

— Миссис Купер, прежде чем я начну свою историю, я хочу, чтобы вы выслушали меня от начала и до конца. Многое, если не все, что я расскажу покажется вам бредом сумасшедшего или попыткой втереться к вам в доверие, но видит Бог, я просто хочу рассказать вам всю правду. Все, что со мной случилось.

— Так начинайте же. — ответила она, посмотрев мне в глаза и замерев на секунду.

— Меня зовут Эдлен Дилей Купер. Я не полный тезка вашего сына. Я и есть ваш сын. — от этих слов мне самому стало не по себе. Я видел, как моя мать пытается сдержать слезы.

— Мой сын умер шесть лет назад. — еле произнесла она.

— Миссис Куп… Мама! — сказал я. — она тут же взревела. Отчего я и сам пустил слезу.

— Прекратите…пожалуйста прекратите это. — сказала она сквозь слезы. Я тут же кинулся к ее ногам. Я понимал как ей больно в этот момент и не знал правильно ли я поступаю. Обняв ее колени, я сказал:

— Пожалуйста, посмотри на мое лицо, взгляни мне в глаза. Неужели ты не узнаешь меня?! — проговорил я сквозь слезы. Ее рука нежно коснулась моего плеча, отчего грусть и тревога мгновенно покинули меня.

— Вы очень похожи на моего сына. Вы напоминаете мне его и поэтому мне было тяжело с вами говорить в первый раз, и еще более тяжко сейчас. — сказала она, вновь уставившись пустым взглядом в окно. Я понимаю, что в ее мыслях она всячески пыталась ухватиться за ничтожно малый шанс вновь увидеть своего погибшего сына, но в тот же момент она понимала, что лишь обманывает себя ложными надеждами.

— Мой сын погиб, я была на опознании. Как бы мне не было тяжело это принимать, но я это приняла. Мать всегда узнает своего ребенка. — собравшись с силами сказала она, не уводя глаз от окна. Немногие поймут каково ей было произносить эти слова. И я так искренне соболезную всем тем, кто прошел через подобное.

Я не знал, что сказать ей в ответ. Я и вправду не знал, что можно сказать в такой момент. «Как она меня еще не прогнала!?» — подумал я, пытаясь крепче обнять ее колени. Но по ее лицу было видно, что она не хочет меня отпускать. Она хочет верить в то, что я ее сын, но не может. Как же это тяжело. Как бы я хотел остаться с ней здесь навсегда, радовать ее каждый день, дарить ей улыбку, говорить, как мне нравится еда, которую она готовит с такой любовью и обнимать при каждом удобном случае. Но ведь дома меня тоже ждет моя мать… Даже думать не хочу как ей сейчас тяжело. Она не видела и не слышала меня уже несколько месяцев, от меня совсем нет никаких новостей. Ей сейчас немногим лучше, чем той, что прямо сейчас сидит передо мной.

— Я…я хочу рассказать тебе кое-что удивительное и невозможное на первый взгляд. Тебе будет трудно поверить в мои слова, как я и говорил ранее. — продолжил я. — Но обещай, что выслушаешь меня. Она приложила свою теплую и влажную от слез ладонь к моей щеке и кивнула головой.

— Я Эдлен Дилей Купер. Родился в этом маленьком городке 26 октября 1980 года. Мой отец Дилей Донован Купер, простой рабочий, он пропал без вести, когда мне было пять лет. Твой отец был против вашей свадьбы, но папа сказал, что выкрадет тебя в случае, если он не даст свое согласие на ваш брак. Дедушка согласился.

— Кто бы ты ни был. — я хочу верить тебе, но вероятно мой сын не совсем правдиво рассказывал тебе историю о нашей семье. Вы наверняка были хорошими друзьями. — перебила она меня. Сначала я не понял, о чем она говорит, но потом до меня дошло — возможно в этом мире их история была другой. Я совсем упустил этот момент. Но ведь должно же быть что-то сокровенное, что могли знать только я и мама.

— Миссис Купер. — машинально сказал я. Отчего ее взгляд резко погрустнел. «Мама» — тут же исправившись продолжил я. — Я совсем упустил тот момент, что многие вещи могут не совпадать!

— О чем вы?!

— Я пришел из параллельного мира! «Наконец-то я это сказал» — подумал тут же я.

— Что вы такое говорите, молодой человек. Ради чего все это?! Чего вы добиваетесь?

— Это правда! Я Эдлен Дилей Купер — твой сын, но из альтернативного мира. Я не знаю, как это объяснить. Я выбежал на пробежку, побежал в любимую рощу и когда дошел до тропинки на лесополосе увидел яркий объект, как будто какой-то едва прозрачный шар повис в воздухе. Я дотронулся до него и в тот же миг потерял сознание. Очнувшись, я оказался здесь. Все было одновременно также и совсем иначе, я не понимал, что происходит. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что со мной случилось и что в целом творится вокруг. Это была какая-то аномалия, брешь в пространстве, в которую я попал и меня затянуло куда-то далеко. Неужели ты не узнаешь моего лица или моего голоса? — едва сдерживая плач вскрикнул я.

— Вы точная копия моего сына. Когда я сказала, что вы похожи я лишь пыталась обмануть себя. — тихо произнесла она.

— Я и есть твой сын, но из другого мира! Знаю, это звучит как бред сумасшедшего, но позволь мне рассказать все как есть. — она вновь молча уставилась в окно, вытирая слезы. Я понимал как ей больно, но она отчаянно пыталась верить в то, что происходит, но здравый смысл твердил ей обратное.

— В тот день я потерял все, что было в моей жизни и оказался здесь. Многое отличается в наших мирах, но многое совпадает. Я знаю ты очень сильно грустила о потере отца. Не могу сказать было ли это в этом мире, но однажды я сломал его любимую кружку. Это было то немногое, что осталось после его исчезновения и ты всегда бережно хранила ее в память о нем. В тот день ты впервые ударила меня и тут же пожалела о содеянном, крепко обняла меня и пообещала, что этого никогда не повторится. Знай. Ты никогда не нарушала своего обещания! Я понимал, что ты сделала это не со зла, а лишь из чувства глубокой любви к моему отцу и его памяти. — в этот момент моя мать резко встала, схватившись за грудь и зарыдала что есть сил. Я крепко обнял ее и не отпускал на протяжении нескольких минут.

— Откуда ты знаешь это?! Эдлен никому и никогда об этом не говорил. — спросила она сквозь слезы.

— Потому что это случилось со мной! Это случилось со мной в том мире, откуда я родом! Пожалуйста поверь мне. Я понимаю, что за шесть лет я мог измениться, я возмужал, на лице появилась легкая бородка и я перестал носить длинные волосы, но я все тот же Эдлен — твой сын! Пожалуйста, поверь мне. — вновь повторил я. В этот момент она обняла меня так крепко как никогда раньше. Я чувствовал ее слезы на своем плече, отчего и сам не смог сдержать свои. Я так скучал по ней, так тосковал. И вот я здесь, рядом с ней и одновременно не с ней. Как же больно осознавать реальность в такой момент. Как же хочется убежать от нее подальше, и чтобы все было как раньше, чтобы у моей мамы в этом мире не было тех утрат, которые она понесла. Чтобы ее жизнь была наполнено радостью и близкими людьми. Но, увы, вселенная не играет по нашим правилам. У каждого действия есть свой отголосок.

— Ты должна рассказать мне немного больше о том, каким я был в этом мире. — усадивши ее на диван сказал я. Что я любил, кем были мои друзья и чем я занимался в целом. Важна каждая деталь.

— Да, конечно. — ответила она.

— Перед тем, как ты начнешь, хочу сказать, что в тот день меня поймали полицейские и привели в участок из-за мелкого нарушения. Я видел свое дело и знаю, что оно до сих пор не раскрыто. — на лице матери заметно промелькнула грусть. — Я хочу разобраться в том, что же случилось со мной в тот роковой день. Найти причастных к моему убийству, чтобы они понесли наказание. Я буду благодарен тебе, если… — не успел я договорить, как в дверь постучались.

1.3

Мама пошла открывать, а я в этот момент отошел на кухню, дабы не привлекать лишнего внимания. На пороге у дома стоял лейтенант Макгиди в сопровождении офицера Стивена.

— Миссис Купер, могу я войти на пару слов? — вежливо спросил он.

— Да, конечно. — ответила она, медленно открывая дверь и поглядывая в мою сторону. Макгиди кивнул головой Стивену, приглашая его пройти внутрь.

— Что-то случилось? — спросила мама, присаживаясь на диван.

— Не совсем, миссис Купер. — ответил лейтенант. — Я хотел лишь уточнить по поводу той вашей жалобы. Вы не видели парня, который выдавал себя за вашего сына? — на лице моей матери было заметно волнение.

— Нет, не видела. — тут же ответила она. — он что-то натворил?

— Нет, вовсе нет. Понимаете, тут такая странная ситуация. В тот день, когда мы задержали его по вашей жалобе мы сняли с него отпечатки пальцев и проверили их по нашей базе. К нашему удивлению, мы нашли стопроцентное сходство с отпечатками вашего погибшего сына. — в этот момент мама крепко схватилась за грудь, ее лицо побледнело. Лейтенант Макгиди попытался ее успокоить.

— Миссис Купер, не волнуйтесь, все хорошо. Дело лишь в том, что мы посчитали этот случай за ошибку нашей системы и направили отпечатки в центральное управление в Нью-Йорке, в дактилоскопический отдел. Наш запрос обрабатывался больше месяца и буквально сегодня мы получили ответ. В системе не было никакой ошибки. Анализ отпечатков провели не только по общей базе, но и также несколько независимых специалистов по дактилоскопии. Все они, включая автоматизированную систему, сошлись в одном выводе — отпечатки идентичны на сто процентов. Это первый подобный случай в истории. Отпечатки пальцев не совпадают даже у близнецов. Никто не может объяснить случившееся и этим случаем уже заинтересовались в главном управлении ЦРУ и ФБР. Вам не грозит никакой опасности, и мы здесь только с целью уточнить детали, и узнать как можно больше об этом инциденте. Мы постараемся вас не тревожить, но, все же хотели задать ряд вопросов для того, чтобы понять, что произошло. Вы не против? — мама лишь молча глядела куда-то в пустоту.

— Миссис Купер? — окликнул ее лейтенант Макгиди. — отчего она слегка вздрогнула.

— Да, конечно. — робко произнесла она.

— Благодарю вас. — с едва заметной улыбкой и понимающим видом ответил лейтенант. — Хотел также предупредить, что некоторые вопросы могут показаться вам бестактными или даже абсурдными, и я пойму, если вы не захотите на них отвечать, но все же вынужден настаивать, чтобы вы отвечали максимально развернуто и честно. Нам важна каждая деталь. — лейтенант Макгиди был максимально учтив и любезен.

— Все хорошо, я все понимаю. — коротко ответила она.

— Миссис Купер, подскажите, как протекала ваша беременность? Нам важно понимать, есть ли шанс того, что у вас была двойня? Возможно, вы о ней не знали, но чувствовали что-то или догадывались?

— Нет, ребенок был один. Это точно. Во время беременности не было никаких осложнений. Я точно помню, как и во сколько Эдлен появился на свет. Такое не забывается.

— Понимаю вас. Это на самом деле важнейший момент в жизни каждой женщины. Но не допускаете ли вы возможности, что детей было двое? Возможно, из-за действия анестезии вы были в помутненном рассудке? — по лицу лейтенанта было видно, как неудобно ему было задавать подобные вопросы, но по долгу службы он был обязан.

— Нет, однозначно! Ребенок был один и других вариантов быть не может. Я была под действием обезболивающих средств, но в ясном рассудке и во всех деталях помню тот день.

— Благодарю вас за ответ, миссис Купер. Вы, конечно же, догадываетесь к чему был этот вопрос. Прошу вас не судить меня строго. — скомкано произнес он. Мама одобрительно кивнула головой, показывая свое понимание.

— Все хорошо, лейтенант Макгиди, вы делаете свою работу. — тут же добавила она.

— Мы пытались ухватиться за нить, которая бы указывала на брата-близнеца вашего сына. Которого, возможно, по ошибке перепутали в роддоме. Сами понимаете мир полон подобных историй. К тому же внешнее сходство просто поразительное. Мы просмотрели кучу фотографий из архивов.

— Джек, я все понимаю. — обратилась она к нему по имени. — Но ребенок был один. — лейтенант слегка улыбнулся и продолжил задавать вопросы.

— Второй по очевидности вопрос, который мне все также неудобно задавать. — отшутившись сказал Макгиди. — Была ли у вашего супруга связь с другими женщинами? Может быть, это было до вашего брака или во время вашего союза. — было заметно, как лейтенант нервничает, задавая подобные вопросы.

— Сомневаюсь, что мой супруг был ангелочком до того, как мы с ним вступили в брак, но оба варианта крайне маловероятны. Мы поженились очень рано, мне только исполнилось восемнадцать, а он был всего лишь на полтора года старше меня. Наш брак был построен на исключительном доверии. — с особой теплотой в словах, произнесла мама. — Да и к тому же наш городок очень маленький, и, я думаю, я бы узнала рано или поздно о чем-то, что скрывал бы мой супруг. — тут же добавила она с улыбкой на лице, отчего и сам лейтенант Макгиди заулыбался. — Но, в любом случае, это жизнь, и все мы живем ее в первый раз. Каждый допускает ошибки, и у каждого есть секреты, которые он унесет на тот свет.

— Точнее и не скажешь. В таком случае, вопрос про суррогатное материнство отпадает сам собой. — глядя маме в глаза произнес он, в ответ на что, она одобрительно кивнула, с понимающей улыбкой. — Миссис Купер, на этом мы, пожалуй, закончим, но позвольте задать мне личный вопрос. — с едва уловимым недоумением в глазах сказал он.

— Не отказывайте своему любопытству. — ответила она.

— Что вы почувствовали, когда увидели его? — лицо мамы заметно изменилось, легкая улыбка сменилась на тревожность в купе с горечью воспоминаний и налетом пустоты, заполнявшую ее все эти годы. — Вы можете не отвечать. — тут же добавил лейтенант.

— Нет-нет, все хорошо. Я и сама задавалась этим вопросом и могу ответить вам только то, что я до сих пор не могу осознать произошедшее до конца. В тот день, когда я увидела того юношу на пороге своего дома, я словно вернулась в те времена, когда мой сын был еще жив. Я всячески пыталась отогнать подобные мысли, но что-то подсказывало мне, что это он и что-то внутри одновременно кричало, что это не мой сын. Он выглядел немного иначе, но был все тем же Эдленом. — глаза ее заполнились слезами. Увидев это лейтенант Макгиди тут же прекратил разговор и крепко сжал ее руку.

— Все будет хорошо, миссис Купер! — произнес он. На этом их диалог завершился. Лейтенант был взволнован не меньше моей матери и в спешке покинул дом. Я же стоял на кухне словно остолбеневший, не пропустив ни одного слова. Ком в моем горле был настолько огромным, что я не смог сдержать слез. — «Боже, как же много тебе пришлось пережить». — подумал я. Как только я услышал звук закрывающейся двери, я бегом направился к ней и обнял ее так сильно, как мог. Она была здесь со мной, я был здесь рядом с ней. Она не сдерживала слез и я ни в коем случае не пытался ее остановить. Как же трудно мне было в тот момент осознавать, что мне, скорее всего, вновь придется ее покинуть. Только один бог знает, как бы я хотел заглушить ее боль. Как бы я вновь хотел наполнить ее жизнь смыслом и заполнить ту пустоту, что образовалась в ее душе. В этот момент я понял, что она верит мне и в то, что невозможно объяснить никак! В это возможно только поверить.

Сев в свой пикап, я поторопился направится обратно в Литтл-Рок. На дворе стола ночь, дорога была неблизкая, а с утра мне уже нужно было быть на стройплощадке. Сидя за рулем, я поймал себя на мысли, что больше думал не о том непонятном объекте, что забросил меня сюда, а о том, как найти причастных к моему убийству. Эта мысль пугала меня, так как я чувствовал, что начинаю привыкать к жизни здесь. Но каждый раз я пытался убедить себя, что это не так. Нужно наведаться к мистеру Эрлу. — подумал я. Я понятия не имел, о чем буду с ним говорить, но всеми фибрами души чувствовал, что я просто должен это сделать. В любом случае я ничего не теряю. Подъехав к своему номеру в мотеле, я заглушил мотор и просто сидел, разглядывая местность вокруг себя. Я был сильно уставшим, но желания возвращаться в мотель не было совсем. Этот мир был чужим для меня и я не мог его принять, как бы много общего с моим миром у него не было. С трудом собравшись с силами я направился к себе в комнату. Окинув взглядом свой номер, я направился к постели и рухнул без сил.

Яркий луч утреннего солнца прорвался в мою комнату и прервал мой крепки сон. Посмотрев на часы, я понял, что опаздываю на работу. Вскинув одеяло и наспех надев рабочие берцы я мигом выскользнул из дома и побежал к пикапу.

— Где тебя носит?! — тут же услышал я знакомый голос, приехав на место. Это был мистер Лайми. Я понимал его недовольство. Он был ответственным человеком и не любил тех, кто опаздывает или прохлаждается в рабочее время.

— Мистер Лайми, этого не повторится. — сказал я, заранее зная, что он не будет ворчать по этому поводу. К тому же это было мое первое опоздание.

— Очень на это надеюсь. — ответил он спокойным, но с едва заметным недовольством, голосом. — Выглядишь потрепанным. Что-то случилось? — тут же спросил он.

— Ночка выдалась не из легких, но в целом все как всегда — хорошо. — сказал я.

— Хорошо! Тогда немедленно приступай к работе. У нас еще куча незавершенных дел.

— Да, конечно! — я хотел попросить у него несколько дней для отгула, чтобы вернуться в Родвилл и неспешно закончить свои дела, но понимал, что сейчас не время.

День стоял жарким, солнце в зените палило так, будто пыталось испепелить все живое на земле. Взяв бутылку холодной воды я отошел в тенек, дабы немного охладиться. Краем глаза я заметил как мистер Лайми направляется в мою сторону.

— В такую жару бы в бассейне валяться да потягивать холодное пиво, а не все это. Да? — сказал он, сделав глоток холодной воды и посматривая на то, как мои коллеги возятся с траншеей под канализацию.

— Точнее и не скажешь.

— Как ты здесь оказался? — неожиданно спросил Мистер Лайми. Отчего я немного растерялся, так как, признаться, не удосужился за все время придумать хоть мало-мальски правдоподобную историю о том, как меня занесло в такую глушь.

— Что вы имеете в виду? — нервно спросил я, будто не понимая о чем он хотел узнать.

— Ты вроде неглупый парень. Не в обиду остальным ребятам, но ты совсем не похож на них, в хорошем смысле этого слова, и кажешься образованным. Твои манеры, речь, ты как будто совсем не из этих мест. Скажи мне честно ты нарушил закон и скрываешься от властей? — с понимающим видом спросил он. В этот момент я невольно улыбнулся. Я понимал к чему были эти вопросы. Мистер Лайми переживал, что имеет дело с преступником, но я тут же поспешил его успокоить.

— Нет, что вы! Разве я похож на преступника? — улыбнувшись ответил я.

— Мало кто из преступников похожи на преступников…

— Я долгое время жил в нью-Беркли, а здесь оказался по стечению обстоятельств. К сожалению не могу сказать, что по счастливому стечению. — Мистер Лайми молча кивал головой в знак понимания.

— Если ты не хочешь об этом говорить, то в этом нет проблем. Я просто хотел узнать о тебе немного больше. — сказал он.

— Все хорошо, я все понимаю. Можно сказать, что я просто потерял свой путь. — ответил я, пытаясь как можно деликатнее уйти от ответа, чтобы не выдумывать нелепые истории о том, как я здесь оказался.

— Все мы порой сбиваемся с пути. Ты обязательно найдешь свой и все вернется на свои места. — тут же попытался он меня поддержать. Удивительно как порой простые слова, сказанные в нужный момент, могут перевернуть твое сознание и вывести тебя из глубины отчаяния, которая поглощала тебя в последнее время. Эти слова словно вдохнули в меня сил и уверенности.

— Спасибо за теплые слова. Я это очень ценю! — сердечно произнес я.

— Не стоит, сынок. — всем нам иногда нужна помощь, похлопав меня по плечу сказал он. — А теперь иди работать, лентяй! — добавил он, рассмеявшись, дабы немного меня развеселить.

Я подорвался с места и приступил к работе с новыми силами. После окончания рабочего дня я подошел к нему и попросил дать мне пару дней на отгул, чтобы решить свои дела в другом городе. Мистер Лайми согласился и предложил мне свою помощь в случае чего, на что я вежливо отказался. Тогда он протянул мне пару сотен долларов со словами:- Это все, что я могу дать тебе в данный момент. — я хотел отказаться, но он настоял, сказав что мне они нужнее. Я взял пачку порядком истрепанных и мятых десятидолларовых купюр, поблагодарил его и сразу же направился в свой номер. Нужно было собрать вещи и подготовиться к предстоящей поездке.

Двигаясь в ночной тишине по шоссе, ведущему в Родвилл, я, то и дело, перебирал всевозможные варианты развития событий. У меня не было четкой цели, но я точно хотел разобраться что к чему. Увидев яркую вспышку света от проезжающей напротив машины, меня вдруг осенило: «Ведь наверняка, я не один такой!». И вправду — я ведь точно не единственный человек, который попал в альтернативный мир! В голову сразу пришли все те люди, которые пропали без вести. Что-то подсказывает мне, что возможно, люди и до меня попадали в подобные ситуации. В этом даже не было сомнений! Да и наверняка многие из тех, кого я считал чудиками, утверждавших что их похитили пришельцы — были из их числа. Их истории сразу заиграли для меня новыми красками. Конечно я понимал, что многие, если не большинство из них, просто пытались привлечь к себе внимание, но сейчас я смотрел на это совсем по-другому. Было бы неплохо найти кого-нибудь из подобных и здесь. Может удастся что-то узнать. В крайнем случае, это будет просто забавный разговор. При любом раскладе я ничего не теряю. У всех этих людей было что-то общее в историях, которые они рассказывали и было бы ошибкой не попытать удачу. Вряд ли, конечно, кто-то ставил над ними опыты и вообще они контактировали с расами пришельцев. Хотя, что я могу об этом знать наверняка? Но, скорее всего, это именно те случаи, когда человек откровенно лукавил и попросту пытался привлечь к себе внимание. Как бы то ни было — людей, пропавших бесследно, было огромное количество и, с большой вероятностью, кто-то из них сейчас также бродит где-то в другом мире и отчаянно пытается понять, что к чему. Боже, меня аж мурашки пробрали до костей от одной этой мысли. Вспомнился даже случай с исчезновением целого Боинга-747, который пропал с радаров где-то над атлантическим океаном. До сих пор не нашли место его крушения и даже записи с бортового самописца. Он как будто сквозь землю провалился. «Провалился сквозь землю» — повторил я фразу в своей голове. Теперь она звучала для меня совсем иначе. А еще был случай в одной из стран Южной Африки, когда группа туристов выехала на внедорожнике на сафари и словно в лету канула. Следы их шин тянулись по иссохшим дорогам несколько километров, после чего внезапно обрывались. С тех пор о них не было никаких вестей. Спасатели и поисковые отряды осмотрели каждый уголок в радиусе больше пятидесяти километров, но так ничего и не нашли. Даже внедорожник пропал. Как будто просто испарился. Все эти истории, когда-то бывшие просто темой очередного выпуска новостей, теперь стали для меня темой для размышлений. Возможно все эти люди сейчас в альтернативном мире, живут, общаются, создают семьи, ходят на работу. Может быть у них даже есть свои тайные сообщества. И,скорее всего, такие люди были и на моей планете! Теперь, увидев человека, который будет нести какую-нибудь чушь о пришельцах, странных событиях, неподдающихся логическому объяснению или вовсе говорить о том, что ему известны тайны вселенной — я уж точно не буду крутить пальцем у виска. Эхх, эти тайны точно не будет раскрыты никогда, как, впрочем, и многие другие! Даже если убрать большинство странных случаев в сторону, остается хотя бы толика реальных историй. Теперь я не мог это отрицать. Остается выяснить, что их связывает между собой. Понимаю, что задача невыполнимая, но попытаться стоит. Уж времени-то у меня полно. Ну по крайне мере я так думаю.

1.4

Я сидел в машине напротив дома мистера Эрла. На часах было уже десять часов. Вечер выдался туманным и холодным. В Родвилле было очень тихо и, лишь изредка, молчаливую тишину прерывал вой койотов, доносившейся из глубины лесной чащи.

«Что я здесь забыл?» — подумалось мне. Я и сам не понимал этого на тот момент. Наверное, мой разум просто пытался найти разнообразия в моей скучной жизни и искал новых приключений, а может все было куда сложнее. Осмотревшись по сторонам, я, пытаясь отбросить мысли в сторону, направился ко входу. Стук в дверь разнесся звонким эхом по сонной улице. Дома было темно. На крыльце свет также был выключен, отчего мне показалось что возможно его нет дома. Но, через несколько секунд, я услышал шарканье шагов по скрипучему полу, медленно направлявшихся ко мне. Дверь открылась с характерным звуком. На пороге дома показался мистер Эрл. Увидев меня, он словно остолбенел. Я сразу заметил, как изменилось его выражение лица. К тому же, оно так сильно побледнело, что казалось могло осветить всю улицу. Он стоял так несколько секунд, широко раскрыв глаза и не произнеся при этом ни единого слова.

— Мистер Эрл. — нарушил я гробовое молчание.

— Ты пришел за мной? — с голосом, дрожащим от страха, спросил он. Я немного опешил от его вопроса, но не придал этому значения в тот момент. Он смотрел на меня, как на призрака. Я тут же понял, что произошло. Как же я сам не догадался! Старика ведь мог хватить удар. Боже, какой же я идиот! Так и в могилу можно свести. Бедный мистер Эрл. Даже не хочу знать, что он чувствовал, увидев мертвеца на пороге. Хотя, с другой стороны, реакция матери была совсем другой — откуда ж мне было знать? Видимо каждый по-своему принимает подобные вещи. Вот уж точно десять раз подумаю, прежде чем наведаться к кому-нибудь из бывших знакомых в следующий раз.

— Простите за столь поздний визит. Я не хотел вас напугать.

— Как…кто вы?! — запинаясь спросил он. Я понимал, что мистер Эрл узнал меня, но все же, решил представиться своим вымышленным именем.

— Меня зовут Юджин Ирвинг.

— Что вам надо?

— Мистер Эрл, я понимаю, что уже поздно, но я проделал длинный путь, чтобы оказаться здесь, так что надеюсь вы позволите мне войти внутрь и занять пару минут вашего времени.

— Да-да, конечно, проходите. — сказал он. Я уловил в его лице едва заметную неискренность.

— Присаживайтесь на диван. А я пока пойду возьму нам что-нибудь выпить.

— Я бы не отказался от чашечки кофе, если у вас есть. В такую холодную ночь горячий напиток будет, как никогда кстати. — сказал я. — К тому же, я за рулем, и мне не помешает взбодриться перед обратной дорогой.

— Хорошо. Сейчас принесу. Будьте как дома. Пульт от телевизора лежит слева от вас.

— Благодарю, но я уже давно не смотрю ящик.

Сидя на стареньком ухоженном диване, я оглядывался по сторонам. Я часто бывал в этом доме. Здесь практически всё было также. Деревянный столик, ровно, как и в моем мире, стоял чуть поодаль от дивана, ближе к креслу. Все те же стены, украшенные желтыми обоями с абстрактным узором, торшер из красного дерева, над которым висела картина Рене Магрита «Сын человеческий» и старый ламповый телевизор. Позади меня стоял старинный шкаф, в котором аккуратно был расставлен хрустальный сервиз. А внизу, на полке, фотография мистера Эрла с почившей супругой. Обойдя комнату и направляясь на свое место, я краем глаза окинул тумбочку, стоявшую рядом. Одна деталь тут же привлекла мое внимание — из нижнего ящика торчала едва заметная фиолетовая полоска.

— Любите творчество Рене Магрита? — спросил я с целью убедиться, что мистер Эрл все еще на кухне.

— Не совсем. Я не силен в искусстве, но эта картина меня зацепила. — прокричал он.

«Странный выбор» — подумал я и тут же открыл нижний ящик. От увиденного по всему моему телу пробежал холод. Это был мой журнал. Казалось бы, такая маленькая деталь, но как много она может сказать. Я любил рисовать и часто брал его с собой. В перерывах между работой я рисовал в нем и делал всякие заметки о своих идеях для новых рисунков. Это помогало скоротать время в магазине Эрла. Ничего особенного. У каждого подростка есть своя страсть или тяга к чему-то — моей было рисование. Но как он здесь оказался и, главное — почему? У нас с Эрлом были хорошие отношения, но не настолько, чтобы он хранил мой журнал. Зачем он ему? Вряд ли старик держал его в память обо мне. Да и правильнее было бы вернуть его моей матери. Разве нет? Это все очень странно. Сомнения одолели мой разум. Я не знал, как это понимать. Как вдруг в голове прозвучал его вопрос: «Ты пришел за мной?!». Все тут же сложилось в единую картину. «Старый ублюдок» — подумал я. Вдруг послышался голос Эрла.

— Сахар, сливки? — коротко спросил он.

— И то и другое! — стиснув зубы ответил я. В дверном проеме комнаты показался мистер Эрл. Он нес кофе, медленно перебирая ноги. Вид у него был довольно дряхлым, старик совсем исхудал и обессилил. Увидев меня с журналом в руках, он тут же выронил кружку из рук и встал как вкопанный.

— Откуда у вас этот журнал? — спросил я, уже не пытаясь скрывать своих подозрений. Старик лишь молча стоял и смотрел на меня, испуганный до смерти.

— Мистер Эрл, я спрашиваю откуда у вас этот журнал?! — громко произнес я.

— Это ты…это точно ты! — сказал он, игнорируя мой вопрос. Я не могу передать словами то, что испытывал в тот момент. Лицо старика было таким будто он увидел смерть перед глазами.

— Да, это я! Я — Эдлен Дилей Купер! Сын миссис Кэролин Купер, женщины чья душа истерзана муками по вашей вине. Подросток, у которого вся жизнь была впереди и который доверял вам. Что же вы наделали?! — Эрл схватился за грудь и прижался к стене. Он не мог вымолвить и слова.

— Отвечайте! — крикнул я, что было сил! Гнев полностью охватил мой разум и тело. А старик лишь молча продолжал смотреть на меня с широко раскрытыми от страха глазами. Я кинулся к нему и схватил подлеца за шиворот и был готов разорвать его на куски за ту боль, что он принес моей матери в этом мире.

— Ты! Это был ты! Я все помню! В ночь перед выпускным ты позвал меня порыбачить… — За что? Что я тебе сделал? Почему ты решил меня убить? — не сдерживая ярости кричал я ему в лицо. Эрл не мог даже пошевелиться.

— Ты грязный ублюдок! Я доверял тебе…мы все доверяли тебе! Я был на похоронах тетушки Лорис! Я оплакивал ее как родную, а ты…. А ты посмел сотворить со мной такое! Каким же сильным было мое желание осуществить месть, но я понимал, что не хочу становится похожим на него.

— Что случилось в тот вечер? — расскажите мне все в деталях, иначе вам несдобровать!

— Я не буду отвечать на твой вопрос, мелкий недоносок. — произнес он, откинув мою руку в сторону! В этот момент я увидел, как его лицо резко изменилось. Я был в растерянности от услышанного. Его походка стала уже совсем другой, быстрой, и без всяких присущих старикам ковыляний. Он словно стал другим человеком. Это был зверь в человеческом обличии, который скинул маску с лица и обнажил свою истинную сущность. Он скрывал ее так долго и умело, что было понятно, что он хочет показать всем свое настоящее нутро. Момент настал и он даже не пытался этого скрывать. По выражению его лица было видно, как этот ублюдок счастлив, что наконец-то может не скрывать кто он.

— Хочешь сделать это, так сделай же, сопляк!

— Нет! Это будет слишком легко. Ты будешь гнить остаток своих дней в ожидании смерти. Я не позволю тебе так легко уйти. — сказал я холодным тоном…

Красно-синие маячки полицейского автомобиля осветили темные улицы Родвилла. Через окно я увидел направляющегося к нам лейтенанта Макгиди в сопровождении офицера Стивена. В соседних домах один за одним начали включаться огни. Люди вокруг пристально наблюдали за домом мистера Эрла. Вошедшие полицейские сразу узнали меня. Я передал свой журнал лейтенанту, объяснив, что нашёл его в шкафу мистера Эрла, после чего не медля покинул дом. В ту ночь, в моем маленьком городке Родвилл, прогремела самая громкая новость за всю его историю. Вскоре после случившегося, старик был обвинен в убийстве и приговорен к пожизненному заключению в одной из самых строго охраняемых колоний всей Америки. Он даже не пытался отрицать свою вину. Зверь, сидевший у него внутри, жаждал признания и разоблачения. Следователи также доказали его причастность к еще, по меньшей, мере четырём убийствам, совершенным в разное время на территории штата. Эти преступления также долгое время не могли раскрыть. Одно из них было совершено почти тридцать лет назад. Согласно опубликованной статье, на допросах старик также не пытался скрыть содеянное им зло и, вполне непринужденно, рассказывал о своих зверствах. Эта новость получила большой общественный резонанс. Весь мир узнал жестокого убийцу. Ублюдок проведет всю свою оставшуюся жизнь в одиночной камере без дневного света и одноразовым питанием, не имея при этом возможности даже выходить на прогулку.

Дождавшись, когда шумиха вокруг этого дела стихнет я, пользуясь случаем, первым же делом направился к своей матери. Для нее это были тяжелые дни. Ей вновь приходилось вспоминать тот страшный вечер, когда она потеряла своего сына, но для следствия была важна каждая деталь и моя мать давала показания против убийцы. Я понимал, как ей было сложно и хотел все время быть с ней рядом, но понимал, что моя фигура слишком заметна в Родвилле и всячески пытался избегать каких-либо ненужных контактов. Придя к ней домой поздно ночью, я тут же кинулся и крепко обнял её. Она тихо рыдала и не отпускала меня из своих теплых объятий. Мне было очень тяжело, но ей было тяжелее во много раз. Я понимал, что случившееся было для нее неимоверным стрессом, но одно успокаивало меня — виновный в моей смерти понес должное наказание и теперь она может проститься со своим сыном полноценно. Груз тяжелых воспоминаний и вины за то, что она не смогла меня уберечь не покидал ее с того самого злосчастного дня. Мы оба понимали, что этот случай оставит свой жирный отпечаток в нашей жизни, но ничего не могли с этим поделать. Такова жизнь. Иногда она бывает тяжелым испытанием для нас и наших близких. С этим можно только смирится и жить дальше. Я понимал, что не могу заменить ей её Эдлена, но все же в минуты, когда я находился с ней рядом я чувствовал, как она вновь наполняется жизнью и, пусть хоть и немного, но приглушал ее невыносимую боль.

Получатель: Элеонора Купер, адрес Грин-Роуд 20, г. Родвилл, штат Кайамо. США.

" Прости меня, мама! Прости за то, что не смог найти силы, чтобы сказать тебе это лично. Как бы я хотел остаться с тобой здесь, радовать тебя своим присутствием. Заботиться о тебе и быть для тебя самым лучшим сыном. Я знаю, как тяжело тебе пришлось и никому не пожелаю твой судьбы. Я хочу, чтобы ты знала — ты лучшее, что у меня есть и когда-либо будет. Ты свет, который дает мне силу и надежду. Ты не потеряла меня снова, я лишь ушел, чтобы вернуться к тебе. Ведь ты ждешь меня там, откуда я ушел не по своей воле. Пожелай мне удачи в моем нелёгком пути и знай, что даже если вся вселенная будет против нашей встречи я буду продолжать попытки до конца своих дней! Где бы я не был я всегда буду твоим сыном, в любом мире, в любой вселенной, всегда! С любовью, Эдлен."

Таинственный портал вновь открылся…

Конец первой главы.

Глава 2. Инопланетная жатва

Очнувшись от невыносимого гула в ушах, я сразу начал осматриваться вокруг, в надежде, что окажусь дома. Глаза еще плохо ориентировались из-за яркой вспышки, сопровождающей переход. Меня слегка тошнило, но, в целом, самочувствие было лучше, чем в первый раз. По крайней мере голова не трещит от боли. Тело понемногу привыкает.

Когда зрение вернулось в свое привычное состояние, моему виду предстало вовсе не то, что я хотел увидеть. С первых же секунд я понял, что это не мой мир. «Отлично!» — с сарказмом, полным отчаянья, подумал я. «Я вновь где-то на задворках вселенной!». Картина вокруг была удручающей. Этот мир был будто заброшенным и больше похожим на вымерший кусок земли. По крайней мере такими были мои первые ощущения после увиденного. Не знаю как в остальных местах, но тут все было мертвым. Небо было окрашено в слегка красноватый цвет, повсюду лежал толстый слой желтой пустынной пыли. Казалось, будто здесь пронеслась песчаная буря и смела за собой все живое. Воздух вокруг был окутан непроглядной дымкой из песка и смога, отчего было невозможным посмотреть вдаль больше, чем на полсотню метров. Каждый вдох давался с усилием, дышать было нелегко, но все же возможно. В воздухе стоял невыносимый запах, похожий на смесь гари, выхлопных газов и морской гнили. Горячий ветер, дувший словно фен, усиливал ощущения. Все это жутко било по рецепторам в носу. Я почувствовал, как тошнота усиливается.

— Интересно, как эти перемещения влияют на мое здоровье? — подумал я. Вряд ли они его укрепляют. Тошнота свидетельствует о том, что мой вестибулярный аппарат не в восторге от таких покатушек.

Направляясь по дороге, ведущей неизвестно куда, я то и дело оглядывался вокруг, дабы найти признаки присутствия людей. Пытаясь понять, нахожусь ли я в Родвилле или нет, я тщательно всматривался в каждый заброшенный домик. Все вокруг было в руинах, словно тут пронеслась война или случилась какая-то катастрофа. Я понимал, что, судя по окружающему виду, вряд ли тут вообще кто-то был уже очень давно, но все же не оставлял надежды встретить хоть кого-то. А может это природный катаклизм накрыл Землю? Вполне вероятно! Эта мысль напугала меня больше остальных. Природа не щадит никого.

Я иду уже полчаса, а вокруг ни души! Господи пусть этот мир не будет вымершим окончательно. Перспектива бродить по земле в одиночку не вдохновляла меня совсем. А что, если какой-то вирус витает в воздухе, и он стал причиной глобального вымирания? Вопросы в голове крутились самые разные. Да и какая разница даже если оно так? В любом случае я здесь и выбора у меня нет. Нужно было просто идти дальше и не терять надежду. В животе заурчало, но аппетита не было совсем. Эти переходы, по всей видимости, забирают много энергии. Взглянув на горизонт, я увидел клубы серого дыма, которые поднимались вверх. Недолго думая, я бегом направился в его сторону. Ветер понемногу стихал, картина окружающего мира начала прорисовываться. Подойдя поближе, моему взгляду предстал вид, напоминающий какое-то странное поселение. Здесь явно кипит жизнь. Вдалеке виднелась высокая труба, из который шел тот сероватый дым. По всей территории стояли здания, будто бы вырезанные из камня. Стены их были усеяны отверстиями разной величины. Они чем-то напоминали огромную пемзу. Как будто они выросли тут сами по себе, но при этом, казалось, что кто-то придал им форму. У их подножия находились небольшие, округлого вида, строения. Они были похожи на бункеры с характерным металлическим цветом и небольшими вырезами по краям. Периметр вокруг был огорожен странной световой стеной. Возможно, она ограждала жителей от внешнего вторжения, а возможно и удерживала кого-то изнутри. Присев на корточки за небольшой бугорок, я начал пристально оглядывать это странное место. Вокруг ничего не происходило, лишь изредка было видно мигающие световые огни. Было очень тихо и только знойный пустынный ветер изредка, на несколько секунд, тревожил тишину. Собравшись с силами, я направился к поселению. Спускаясь вниз, по песчаному холму, я направил свой взор высоко вверх. Красноватая пелена не вселяла уверенности. Солнце пыталось донести до земли свои теплые лучи, но пыльная прослойка, окутавшая пространство между землей и небом, всячески ему препятствовала. Наше светило было больше похоже на тусклый шар, нежели на звезду, которая несет свет и жизнь.

Спустившись вниз, я не повстречал никого из людей. Странная световая стена привлекла мое внимание. Я начал осматривать её. Рука так и тянулась дотронуться, но жизнь меня все же чему-то учит и, на этот раз, я сдержал свое желание полюбопытствовать. От нее доносился едва уловимый звук, издаваемый ее высокочастотными колебаниями. Обходя периметр вокруг, я вдруг услышал громкий хлопок, буквально пронзивший все мое тело. Я тут же схватился за голову и прикрыл уши, что было сил. Это был вой сирены. Я попытался понять, что случилось и судорожно смотрел по сторонам, но мой взгляд помутнел, зрачки двигались в стороны с безумной скоростью. В этот же момент я почувствовал, как мое тело пронзила дикая боль, похожая на порезы сотнями тысяч мелких стеклянных осколков. Мое тело тут же рухнуло без чувств.

Я очнулся от гула толпы, кричащей вразнобой. Трудно было понять, что они выкрикивали, так как их голоса накладывались друг на друга. Голова шла кругом. Меня волокли по длинному коридору, освященным тусклым светом, взяв под руки. Мои ноги тащились по земле, а руки были закованы в какие-то кандалы. Я осматривался вокруг и видел людей, одетых как под копирку и заточённых в каких-то помещениях с прозрачными стенами. На каждом из них был надет комбинезон темно-зеленого цвета, на груди которых рисовался номер и какие-то странные иероглифы.

— «Это тюрьма». — пришла первая мысль в мою голову. Странно, только то, что здесь были все подряд — дети, женщины, мужчины и старики.

Я захотел посмотреть на людей, которые тащили меня уж слишком непринужденно. Должно быть эти парни имели недюжинную силу, раз уж с такой легкостью несли меня, что иногда мне казалось, словно я парю над землей. Посмотрев на человека слева, меня вдруг ошарашило. Перед моими глазами предстала огромная фигура с ростом порядка двух с половиной метров, в каком-то странном костюме, напоминавшее сверхтехнологичный скафандр, чье лицо было закрыто необычным по форме шлемом. Картина справа была аналогичной.

— «Что это за монстры?» — испуганно подумал я. Икуда они вообще меня волокут? Мои руки начали отекать, боль в суставах усиливалась. Я хотел спросить их что происходит, но поймал себя на мысли, что не могу выдавить слово. Голосовые связки даже не реагировали на мои потуги. Люди вокруг не прекращали кричать и стучать кулаками по стенам. Даже дети принимали в этом участие. Они были словно озверевшие, а я чувствовал себя так, будто натворил что-то ужасное и меня ведут на суд, мимо всей этой разъяренной человеческой толпы. Два стража-исполина молча несли меня по коридору, не обращая ни малейшего внимания на происходящее вокруг. Они были словно запрограммированы выполнять эту работу. Мы завернули направо по коридору, в конце которого я увидел темную металлическую дверь, с небольшой прорезью посередине. Как я понял через несколько минут, это было что-то вроде одиночной камеры. Понятия не имею в чем я провинился, но, видимо, незнакомцев тут не жалуют. Меня закинули внутрь словно тряпичную куклу. Комната была абсолютно пустой, не было даже лежака и света. До меня все еще доносился гул толпы. Сквозь щель в двери я смотрел вслед уходящим стражам, чьи силуэты освещал скудный свет от тянущихся по потолку грязных ламп. Их телосложение сильно отличалось от привычного человеческого. Ступни у них были огромными, а длинные вытянутые ноги плавно переходили в тонкую талию, которая, в свою очередь, переходила в массивный торс. Руки их были сильными и тянулись аж до самых колен, а голова была продолговатой формы, с небольшим сужением в области затылка. У меня было две мысли на их счет:

Первая — возможно, это были какие-то супер-навороченные роботы, которых, по всей видимости, люди создали в каких-то своих целях. Вторая — это были гуманоиды или инопланетяне (называйте их как хотите), которые, каким-то образом, оказались на земле. Второе явно не вселяло мне надежды, хотя и первое тоже, учитывая то, в каком положении я оказался. Я просидел в камере несколько часов. Крики толпы стихли, но было слышно, как где-то разговаривают люди и, периодически покрикивая, играют дети. Все это казалось очень странным. Что это за место?! Возможно, какая-то колония или резервация. Или чего хуже — каторга! Оставалось только ждать в надежде на то, что я получу ответы на свои вопросы и все это в скором времени закончиться. А возможно портал унесет меня отсюда куда раньше, чем я узнаю, что тут происходит. Эта перспектива мне была больше по душе. Хотя, учитывая то, куда я попал в этот раз, высока вероятность, что и следующее мое путешествие будет не из легких. «Если оно вообще будет» — вдруг поймал я себя на мысли. Через несколько напряженных часов, проведенных в одиночестве, в конце коридора послышались громкие шаги от массивных ног, идущих в мою сторону. Я сильно напрягся и занервничал, не зная, чего ожидать от предстоящей встречи. Раздался пищащий электронный звук — дверь в камере отворилась. Моему взгляду вновь предстал тот страж, но в этот раз его лицо было открыто. Я не мог поверить в то, что увидел. Моя вторая догадка, к моему глубокому сожалению и отчаянию, подтвердилась.

Мо́дроки — раса инопланетных захватчиков. Гуманоиды, высокого и крепкого телосложения, огромные черные глаза которых были широко расставлены друг от друга. Все почти так, как мы их себе представляли в фильмах и комиксах. Их кожа была темно-зеленого цвета, гладкой и блестящей. Привычных нам ушных раковин не наблюдалось, на их месте было что-то вроде спирали из плотной костной или хрящевой ткани, слегка уходящей вглубь костей черепа. Нос, казалось, уже давно стал рудиментом и на его месте одиноко красовались два небольших отверстия. Руки были очень жилистыми и длинными, а на их конце было все по три пальца. Эти ребята явно прибыли издалека, и я был невольным свидетелем того, как на Земле разворачивается самый неблагоприятный для людей сценарий — порабощение. Страж повел меня по коридору. Толпа бесновалась, но уже не так сильно, как в первый раз. По крайней мере сейчас уже можно было разобрать что они кричат. Я все еще находился в шоке и иногда пытался разбудить себя, думая, что я нахожусь во сне и все это ничто иное как страшный сон. Но все оказалось явью…

Это случилось около полувека назад — летом 1952 г. На нашей крохотной голубой планете все шло своим чередом. Не было каких-то знаковых событий или явлений, которые бы предшествовали прибытию. В один из дней, над южной частью Китая, появился странный летающий объект. Ни один радар или средство слежения его не замечали до тех пор, пока он не показался сам. Самые первые свидетельства очевидцев говорят о том, что объект словно возник из ниоткуда. Естественно, что власти Китая тут же заинтересовались им и направили свои военных. Контакт был установлен. Впервые в истории человечества люди стали свидетелями прибытия инопланетян. Даже подумать боюсь каковыми были волнения по всему миру. Люди, с которыми я находился, рассказывали мне, что в то время эта новость доносилась чуть ли не с каждого утюга. Ну оно и понятно! Такое увидишь не каждый день. По всему миру творилось нечто необъяснимое. Люди словно сорвались с цепей. Кто-то был рад, что застал подобное на своем веку, а кто-то предвидел в этом ужасное будущее для нашей планеты. Туристы со всех уголков мира направлялись в Китай, чтобы воочию встретиться с инопланетянами, отчего властям пришлось закрывать на долгое время свои границы. Первая делегация расы мо́дроков провела закрытую встречу с правительством Китая в тот же день. Власти страны, во главе военных, всячески пытались получить из этого события единоличную выгоду, но верховный правитель модроков настоял на том, чтобы следующая встреча была с представителями всех разумных существ Земли. Так состоялось первое заседание представителей человечества и расы модроков на нашей земле. Их условия были весьма выгодными для жителей всей нашей планеты. Модроки обещали процветание нашему роду и даже делились с людьми своими технологиями. Так, в качестве первого широкого жеста, они предоставили нам технологию мгновенной передачи информации в любой уголок планеты без каких-либо потерь и помех. Что, в то время, было чем-то из ряда вон выходящим, хотя, как оказалось, для самих модроков это была уже давно устаревшая технология и не давала людям какого-то преимущества перед ними. В первые два года они активно сотрудничали с землянами и решили множество проблем, касаемых загрязнения воды, голода, болезней и даже проблемы засухи в некоторых регионах. Благодаря их продвинутым знаниям в генной инженерии они смогли адаптировать свои наработки под геном человека, в результате чего люди победили множество, неизлечимых на тот момент, болезней, а также научились выращивать ампутированные или недоразвитые конечности и органы. Это был колоссальный прорыв для всего нашего вида. Но, как оказалось, все это был лишь их коварный план. Модрокам нужна была здоровая колония людей, чтобы воплощать свои планы на Земле. А для этого им нужно было очистить воду, искоренить голод и болезни. Все эти два года они делали вид, что прибыли с миром и для установления долгосрочных и взаимовыгодных межгалактических отношений, но все оказалось куда прозаичнее. Люди были для них лишь рабочей силой. Как оказалось, они прилетели сюда с целью завладеть ключевым для их цивилизации ресурсом — Юнонием. Юноний был невозобновляемым природным элементом, залежей которого на земле оказалось очень много. Задолго до прибытия на нашу планету, их раса длительное время сканировала космос в его поисках. Спустя сотни лет им улыбнулась удача в виде маленькой планеты в центре галактики Млечный Путь. Два первых года модроки тщательно зондировали землю в целях поиска точных координат его залежей и готовили карту мест для добычи ресурса. Они проделали огромный путь и их путешествие заняло несколько лет. Модроки прибыли на Землю из галактики Большое Магелланово Облако, с планеты Танту́р (или по-научному BP-4117), которая, подобно нашей, также находится в центре влияния местной звезды Аффеле́я, по типу нашего Солнца, только немногим больше. Естественно, что наши планеты очень отличались не только по внешнему виду, но и по составу, хотя и были почти неотличимы с первого взгляда. Тантур была планетой вдвое больше нашей Земли и имела с полдюжины спутников, самым большим из которых был Аттрак, чем-то напоминавшим нашу Луну. Модроки не могли длительное время дышать земным воздухом, так как его состав был для них очень скудным и, после нескольких минут, у них начинались появляться признаки кислородного голодание. Из-за этого им приходилось пребывать на земле либо в скафандрах, либо надевать специальные кислородные трубочки, которые они вставляли в отверстия в области носа. Состав их атмосферы практически не отличался по плотности от нашего, но сильно отличался по процентному содержанию кислорода. Возможно, эти факторы и повлияли на их внешний вид и от этого они были такими, какие есть.

В целом, нахождение на нашей планете, не доставляло им каких-либо невыносимых хлопот. В любом случае Юноний, за которым они прибыли на Землю, стоил любых потраченных ими сил. Дело в том, что данный природный элемент, о существовании которого люди даже не догадывались, был открыт ими несколько десятков веков назад и использовался в качестве способа продлить жизнь. Модроки жили по несколько сотен, а то и тысяч, лет. Юноний был невозобновляемым ресурсом, и жадная до жизни раса исчерпала его полностью. Последние несколько веков, до прибытия, они активно исследовали все уголки совей галактики в надежде найти заветный источник вечной молодости, но не найдя признаков его присутствия на своих космических просторах, они обратили свой взор на соседние скопления звезд и галактики. Планета Земля стала для них святым граалем.

Процесс создания колоний по добыче юнония на земле занял чуть меньше пары десятков лет. Модроки подошли к этому вопросу очень методично. Каждый их шаг был рассчитан. Сначала они отре́зали ключевые узлы инфраструктуры по всей земле. Были выведены из строя железнодорожные пути, аэропорты, заводы, фабрики и энергетические объекты. Это помогло быстро посеять хаос среди людей, лишив их продовольствия и товаров повседневного спроса. Затем были произведены мощные удары по военным объектам всех государств. Колоссальные по своей силе электромагнитные импульсы вывели из строя все оборудование, из-за чего военные оказались беспомощными, а весь мир окунулся во мрак на несколько дней. Этого времени хватило, чтобы сильно ударить по мировой экономике, посеять среди людей раздор и неудержимую панику. Начались массовые беспорядки, мародерства и даже локальные военные конфликты, которые порой переходили в полноценные военные действия. Всего лишь за несколько месяцев модрокам удалось реализовать свой коварный план. Когда человечество наконец осознало, кто их настоящий враг — было уже поздно. Люди начали объединяться, чтобы дать отпор, но модроки знали о наших уязвимых местах и быстро одержали верх. К тому же их технологии были для нас недосягаемы. Даже если бы человек смог их как-то воссоздать, то вряд ли бы мы смогли осознать принцип их работы без должных знаний.

2.1

Все последующие годы модроки планомерно истребляли человечество, оставив лишь небольшой процент людей в качестве рабочей силы. Та самая тюрьма, в которой я оказался, была одной из десяти тысяч колоний, разбросанных по всему свету. Каждая подобная колония была построена на территории добычи юнония. В зависимости от количества ископаемого ресурса колонии делились на мелкие, средние и крупные. В мелких поселениях было от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. В крупных от одного до двух десятков тысяч. Средние были где-то между ними. Люди же называли их муравейниками.

Это была сложная система подземных сооружений, где находились и жили самые обычные люди. Их держали как кротов в тесных подземных бункерах, чтобы уменьшить шансы на массовые побеги. К тому же так было проще за ними следить. Мы выходили на поверхность лишь один раз в день — на время добычи. После окончания полевых работ мы, длинной шеренгой, направлялись в муравейник, где получали душ, паек и возможность немного отдохнуть от тяжелого физического труда. Люди в колонии разделялись на несколько классов — шахтеры (они же землеройки) работали непосредственно на добыче юнония, это был самый многочисленный класс населения. Затем шел обслуживающий персонал (пчелы), чьей главной задачей было поддержание работоспособности муравейника — готовкой еды, уборкой, стиркой и тому подобным. Техники занимались обслуживанием коммуникаций и ремонтировали все, что выходило из строя или ломалось. Самым меньшим и наиболее привилегированным классом были агрономы, скотоводы и медицинские работники, они же «зеленые», «пастухи» и «санитары». Последние занимались лечением людей от всевозможных заболеваний, а зеленые и пастухи снабжали колонию зерном, овощами, фруктами и мясом. Их главное задачей было поддерживать здоровый объем урожая на протяжении всего года, чтобы колония не голодала. Они также отвечали за выращивание продовольствия для модроков в отдельных теплицах, где были воссозданы условия их планеты.

Их агрокультуры и скот сильно отличались от наших и требовали особого ухода и условий. Свинороги с виду были чем-то похожи на наших диких кабанов, но сильно отличались размерами — были гораздо крупнее. Их кожа была толстой и грубой, покрытая мелкими пупырышками, а массивное туловище и ноги, скорее напоминали носорожье тело. Бурка́ны были подобием нашего крупного рогатого скота, хоть и не совсем на него походили. Они были крупнее свинорогов и также питались подножным кормом. Это были большие животные, с огромными наростами в виде рогов в области спины, которые тянулись вдоль шеи и использовались в качестве оружия. Они разгонялись и во время удара наклоняли голову вниз, обнажая рога, чем могли нанести смертельный удар. Тело их было широким и приземистым, а голова едва ли не достигала земли при ходьбе. Бурканы были медлительными животными, отчего хорошо сохраняли большой объем мышечной массы с огромным слоем жира. Были также и более мелкие породы животных, которых разводили с целью пропитания. Про их агрокультуры я бы мог написать отдельную книгу, но обойдусь лишь парочкой примеров — самым частым видом бала парпаре́я, она занимала половину от всего объема выращиваемых ими культур. Внешне похожая на виноград, растущий на кукурузных кочерыжках, и имеющая уж совсем отталкивающий зеленовато-желтый цвет, она считалась чем-то вроде нашей кукурузы. Еще была мгула́ — аналог нашей пшеницы. А также гепа́рия и пану́ка — эти уж совсем ни на что не походили своим внешним видом, и использовались больше в лечебных целях, нежели в кулинарных. Признаться, как и многие в колонии, я пробовал пищу модроков и на вкус она уж очень неприятная. Я бы сказал даже настолько, что ее не поешь и при сильном голоде. Разве что уж при смерти будешь валяться.

Сами модроки жили в тех самых больших зданиях, внешне напоминавших огромные камни со множеством отверстий разных размеров по всему периметру. Как оказалось это была довольно технологичная и одновременно природная техника возведения зданий. Дело в том, что эти здания были живыми, ну по крайней мере до определенного этапа. Здания строились по принципу коралловых рифов. Живой организм разрастался естественным путем, модроки же придавали этому процессу скорости и различные формы. В нужный момент его умертвляли, в результате чего он затвердевал и принимал привычный нам вид. Внутри помещений создавались условия максимально приближенные к условиям жизни на их планете. Не все представители их расы жили на земле. Эти и прочие их сооружения были предназначены для тех стражей, которые несли здесь службу. Они контролировали работу людей и, соответственно, добычу юнония. Верховный же правитель со своей делегацией ютился на главном корабле инопланетян, находившемся на околоземной орбите. Пребывание на земле было для них чем-то унизительным и спускались они сюда только в крайне редких случаях. Мало того, что они прибыли сюда с корыстными и жестокими целями, так они еще и ведут себя заносчиво, относясь не только к людям, но и к самой планете, словно к мусорной свалке. Поистине не раса, а какие-то паразиты! Надеюсь, они скоро добудут весь юноний и улетят отсюда куда подальше. Человеческому роду нечего было противопоставить их развитию и оставалось лишь ждать и подчиняться.

Большинство людей, населявших планету на момент моего прибытия, уже были поколением этих самых колоний. Они родились и выросли в этих условиях и не знали другой жизни, разве что со слов их отцов и дедушек. Мне было страшно это осознавать. Многие из этих несчастных по всей планете не видели ее истинную красоту. Не успели вдохнуть свежего воздуха, полюбоваться видом солнца и увидеть природу в ее привычном состоянии. Но даже в таком положении люди находили в себе силы радоваться. Я понимал, что они не знали другой жизни и все, что у них сейчас есть — это то единственное, чем они были «богаты». Но это были люди, такие же как мы с вами. Они радовались, грустили, смеялись, любили и плакали. Но так случилось, что они оказались здесь. У них не было выбора. Модроки знали, что каждое новое поколение будет менее самостоятельным, а значит и более послушным. Они стремились к этому и посему ограничили людей во всем — в свободе мысли, передвижений и выражений себя. Люди стали живой бездумной массой в их руках. Они жили, не подозревая о том, что жизнь могла быть другой. Что люди раньше были свободны и могли делать все, что им заблагорассудиться. Что были времена, когда на земле не было тотального порабощения. Возможно, это было и к лучшему. По крайней мере они не могли сравнить жизни до и после, а значит не были угнетены мыслями о том, как много они потеряли.

Иногда моему взгляду представали интересные моменты. Как-то раз я видел, как двое молодых ребят с неприкрытым удивлением и восхищением разглядывают фантики, на которых были изображены автомобили, самолеты, огромные морские лайнеры и даже телевидение! Их предки когда-то рассказывали им об этих странных штуковинах, изображенных, на уже порядком потрепанных, картинках. А я в свою очередь так и хотел добавить: «Да, это все сделали мы — люди!». Мы не были настолько развитыми, насколько модроки, но мы были лишь в начале своего пути. Пути, которого так беспощадно оборвали инопланетные захватчики.

Мое любопытство вновь привело меня не туда. Жизнь в колонии не сулила ярких перспектив, и я всячески пытался найти возможность покинуть эти злачные места, но был один важный нюанс — энергетическая стена не позволяла людям выйти за ее пределы. Весь периметр колонии был огорожен ею. Мы были словно лабораторные крысы, над которыми ставили всевозможные эксперименты. Попытки сбежать пресекались мощным электрическим разрядом, который выжигал тебя изнутри. Сам я даже не пытался этого сделать, но, со слов рискнувших, это звучало более, чем убедительно. После такого удара человек еще долгое время приходил в чувство, валяясь в полумертвом состоянии. Были и летальные случаи. Я понимал, что не могу ставить на кон свою жизнь и рисковать подобным образом, но воля к свободе нашептывала мне, что так не может продолжаться вечно. В глубине души я надеялся, что портал скоро вновь откроется и я смогу покинуть этот мир, но я попросту не мог себе позволить сидеть сложа руки в ожидании чуда. Нужно было что-то предпринимать, а иначе я рисковал оставить здесь свое физическое и психическое здоровье. Не хватало еще сойти с ума и отдать остаток сил на прихоть инопланетян.

В колонии то и дело говорили о неких дикарях — людях, которые были вне системы. Для большинства из присутствующих здесь, они, безусловно, были кем-то вроде изгоев, сообщества маргиналов, которое наплевало на устоявшиеся правила и хотели жить по-своему. Люди воспринимали их как отбросы человечества, модроки же периодически вели на них охоту, по большей части в качестве развлечения. И только немногие, в том числе и я, понимали, что это те люди, которые отказались подчиняться воле захватчиков и быть рабами системы. В моей душе загорелся лучик надежды и даже гордость за человеческий род. В нас еще осталась сила, которую не сломить даже целой цивилизации! Мурашки прошлись по моему телу. Каким бы ни было испытание — всегда найдутся те, кто сможет его преодолеть.

Повстанцы были немногочисленными группами людей, которые вели отчаянную войну против захватчиков. У них были целые сообщества, раскинутые по всей планете. С тех пор, как часть модроков покинула землю, у них появилось больше возможностей выбить себе свободу, но все же это давалось с неимоверным трудом, и они несли огромные потери. Даже учитывая то, что больше половины модроков улетели на родную планету с частью добытого юнония, их количество все же было немалым. К тому же их вооружение действовало массово и людям было трудно им что-то противопоставить. Но, несмотря на все эти сложности, горстка людей, разбросанных по земле, но объединенная одной целью, всевозможными силами пыталась отвоевать нашу крохотную планету. Каждый из них понимал, что рано или поздно модроки покинут землю. Но что они оставят после себя? Умирающую планету, непригодную для жизни. Люди, животные, растения — все это останется в прошлом и превратится в безжизненную каменную глыбу, одиноко скитающуюся в бесконечном холоде темного космоса.

Жизнь в муравейнике начиналась на глубине пяти метров от поверхности земли и уходила вглубь на еще целый десяток. Все пространство вокруг было заполнено толстыми металлическими стенами. Это был самый обычный короб, помещенный в землю — я бы предпочел называть его гробом, но люди почему-то сравнили его с муравейником. Ну да ладно! Кто я такой, чтобы спорить со мнением большинства? Я сидел в отсеке, в котором находилось еще одиннадцать человек. Это было что-то вроде общей комнаты, хотя я бы предпочел называть это камерой. Стены в отсеке были окрашены в мутный цвет уставшей листвы, выгоревшей под палящим солнцем. Хотя солнцу здесь взяться было неоткуда. Оттого все люди вокруг были бледными, словно пепел выжженных надежд, оседавший на стенах этих пещер. Даже поднявшись на верх на время работ, мы не видели солнца из-за пыльного одеяла, которое застилало все небо. Оно было продуктом выбросов в атмосферу переработанных отходов от добычи юнония. На каждой из стен были выбиты числа, разделенные толстой желтой линией, идущей вдоль стен. Эти числа обозначали номер отсека. Сверху были числа на языке модроков, больше напоминавшие какие-то замысловатые и неуклюжие каракули. Ей богу у них даже цифры были уродливыми! А снизу красовались наши — человеческие. Даже тут они поставили себя выше нас.

Стена, находившаяся вдоль коридора, была полностью прозрачной, чтобы стражи модроков, при обходе, могли наблюдать, что происходит внутри. Закрывалась она только на время сна.

414 — кажется это число я запомню на всю жизнь. Это был номер моего отсека. Большая часть из нас были шахтерами. На каждый отсек приходилось по восемь копателей, один медик, двое из обслуживающего персонала и техник. Зеленые и скотоводы жили в отдельных коммунах на территории муравейника и, реже, на поверхности. Такая привилегия давалась только некоторым из числа лучших в своем деле. В каждом блоке, состоявшим из десяти отсеков была своя столовая, общий зал, в котором люди могли находится вместе, чтобы немного отвлечься от повседневной рутины и занять себя играми или хобби, а также душевая зона. Все это было сделано не для того, чтобы люди чувствовали себя свободными, а для того, чтобы у них было меньше времени для раздумий и выражений недовольства. Этакий пряник, который подавался людям после недюжинной порки кнутом. Признаться этого было достаточно для большинства из находившихся здесь. Модроки подавили в людях мысль о свободе и равенстве. Многие из людей и вправду верили в их безоговорочное превосходство над человечеством и принимали это как должное, считая их посланцев из далеких глубин космоса ради великой вселенской цели.

В один из очередных дней, проведенных мною в заточении, я получил записку, в которой было написано: «Общий зал, 8 вечера, столик в крайнем левом углу». Я осмотрел лист с обеих сторон, больше ничего не было. Ни подписи, ни имени, ничего! Это показалось мне странным и даже немного пугающим. Но любопытство взяло верх. Да и к тому же — что я теряю?

Дождавшись вечера, я направился в общий зал. Толпа людей, бурно обсуждавших что-то повседневное, медленным шагом направлялась к своим местам. Я всматривался в лицо каждого в надежде увидеть что-то необычное или кого-то, кто даст мне понять с какой целью я сюда направился. Я предпочитал проводить вечера в своем отсеке, почитывая техническую литературу, так как художественной нам не предоставляли, или блуждая по муравейнику, в целях найти или увидеть что-то необычное или новое, но никак не находиться в общем зале, где люди собирались, словно стадо на выпасе. Войдя внутрь и вглядываясь в дальний угол, поверх голов, я увидел мужчину средних лет, сидевшим на указанном месте. С осторожностью осматривая все вокруг я направился к нему.

Подойдя поближе, я услышал:

— Садись. — я присел напротив него.

— Эдлен Купер. — произнес он, пристально глядя мне в глаза, словно персонаж из вестерна.

— Он самый. — ответил я тут же. Я никогда не видел его здесь раньше. Возможно, мы просто не пересекались, а возможно он прибыл сюда совсем недавно. — подумал я.

— Меня зовут Оскар. — сказал он. Это был Оскар Мюрхед. Как я узнал позже, он был таким же дитём колонии, как и все здесь. Мужчина сорока лет, невысокого роста, щуплого телосложения и с сильно уставшим голосом. Его серые глаза, с нездоровыми синеватыми мешками под ними, выдавали в нем усталость и словно кричали о всей той боли, что он перенес. Оскар был не из простых людей, его воля к свободе и жажда справедливости ни раз ставили его жизнь под угрозу, но он никогда не сдавался. Он был сильным человеком, несмотря на всю его внешнюю слабость. Поистине храбрость живет в сердце, а не в мускулах. Этот тощий человек, с пугающе больным видом, много раз шел против системы. Он трижды совершал попытки к бегству и всякий раз терпел неудачу. Но что-то мне подсказывало, что он явно не собирался сдаваться. Мюрхед был отмечен красной меткой, как тяжело контролируемый, склонный к непослушанию и побегу, человек. Каждая клетка его тела была пропитана ненавистью к модрокам. В одной из схваток он даже умудрился выколоть одному из стражей глаз. После чего был помещен в карцер на полгода. Откуда вышел только вчера. С его слов в первый же день моего прибытия он пытался узнать обо мне как можно больше, но, как и все находившиеся здесь, не смог узнать ничего о моем прошлом.

— Я долго ждал нашей встречи, Эдлен. Новые люди в колонии — большая редкость. В последний раз такое случалось много лет назад, когда модроки схватили одного из заплутавших повстанцев. Но, к сожалению, мне так и не удалось с ним поговорить. Бедняга был убит при попытке вырваться, когда его вели в муравейник. — Как ты здесь оказался? Ты был среди повстанцев?! — спросил он. Снова вопросы, на которые я не могу дать правдивый ответ. Я знал его меньше пяти минут, но проникся к нему доверием и не хотел начинать общение со лжи.

— Моя история покажется тебе бредом сумасшедшего. — сказал я. В его глазах я увидел понимание и сочувствие.

— Все мы здесь немного сумасшедшие. — с грустью ответил он. Оскар был одним из немногих людей, воспитанных на рассказах старшего поколения. Истории, которые он слышал от своего дедушки не оставили его равнодушным, как остальных. Он понимал, что все это не просто сказки, которые рассказывали детям перед сном, а быль, которую отняли у человечества. Но буквально все в колонии старались избегать с ним контакта, так как считали его глупцом, от которого можно ждать только неприятностей.

— Расскажи мне все, что знаешь. Какова жизнь за пределами колонии? — сказал он. В его словах я чувствовал надежду и неприкрытый восторг.

— Оскар, я не был из числа повстанцев. — на миг я ощутил разочарование на его лице, после сказанного мною.

— Есть другие группы свободных?!

— Нет, я…я… — пытаясь выдавить из себя правду, пробормотал я. — дело в том, что я не из здешних краев.

— Ты прибыл с малой земли?! — с еще большим интересом и удивлением спросил он.

— Малая земля? — переспросил я. — О чем идет речь?

— Ну малая земля — Оазис! — тут же повторил он. — Ты разве о нем не слышал?! — удивленно спросил Оскар. Я лишь с недоумением смотрел на него. — Неужели никто не поведал тебе об оазисе?

— Нет. Никто не говорил мне об этом за все то время, что я здесь находился. — Что это за место?

— Это место, где живут люди. Живут так, как им хочется. В котором нет модроков. Единственное место на земле, куда они не пустили свои грязные лапы. В Оазисе все живут в мире и благополучии — разводят скот, выращивают растения, заводят семьи и даже развивают науку. Но только с исключительными целями, направленные на благо всего общества. Место, где духовные и моральные устремления стоят выше эгоистических интересов. — в тот момент это звучало как история об Атлантиде, которую мы читали в детстве. Казалось, что это были сказки, которые рассказывали людям, чтобы дать им надежду.

— Оазис — это место, в которое я хочу попасть с тех самых пор, как впервые о нем услышал. — продолжил он. Все люди, живущие в нем, как одна большая семья. Там процветает наша цивилизация! — он с таким искренним восхищением рассказывал об этом месте, что я поймал себя мысли, как будто на миг оказался в этом самом Оазисе.

— Повсюду пальмы, птицы, реки и озера! Это райский уголок на нашей мертвой планете! — восторженно говорил он. — Я не оставлю попыток попасть туда! Пусть даже это будет мой последний день, который я проживу на этой земле. — его слова была полны надежды. Надежды, которую он хранил с самого детства.

— Оскар! — перебил его я, пытаясь вернуть в удручающую реальность. Но он все также продолжал говорить, словно боясь упустить что-то важное.

— Люди не созданы для рабства и подчинения! Нас используют как расходный материал алчные захватчики! Я верю, что наша земля была иной! Такой как ее описывали наши отцы, дедушки и их отцы! Но все вокруг этого не понимают. Они не видели это воочию и поэтому отказываются признавать свое жалкое положение. Это не жизнь, а существование! Модроки не оставят от нашего дома ничего, кроме выжженых земель и погубленных судеб. Они безжалостны, тщеславны, жадны и беспринципны. И если не дать им отпор сейчас — мы просто исчезнем как вид. — все, что он говорил было очевидно, но из всех людей здесь, только я один мог это понять. Я видел другую жизнь и знал какой она может быть.

— Оскар, я прибыл сюда из очень далеких мест. Настолько далеких, что тебе будет трудно это осознать.

— Ты прибыл с модроками?! — с видом, полным отчаяния, спросил он.

— Нет-нет, что ты! — тут же попытался я его успокоить. — Оскар, дело в том, что я прибыл из… — в этот момент раздался сильный грохот, от неожиданного испуга я резко откинулся назад. Нашу беседу прервал страж. В его руках была металлическая дубинка, на конце которой светился электрический обод. Он со всей силой ударил ею о стол, чтобы демонстративно прервать наш разговор. Я тут же встал со своего места. Оскар же спокойно продолжил сидеть дальше, с ненавистью глядя в лицо модрокскому стражу. Тот жестом приказал мне отойти от стола и направится к выходу. У меня не оставалось выбора, кроме как подчиниться и отойти. Я боялся, что могу навлечь на нас проблемы. Уходя я крикнул ему:

— Завтра мы обязательно продолжим наш разговор! — после чего я получил сильный удар по спине, отчего мое дыхание перебилось. Еле сдерживая крик от боли, я направился в свою секцию в сопровождение стража.

Ночь будет долгой. За несколько минут нашего диалога с Оскаром я узнал больше, чем за три месяца проведенных со всеми, кто меня окружал. Я понимал, что он знает больше, чем кто-либо из остальных и видел в этом слабый лучик надежды. Надежда дает стимул, стимул дает рывок для действий, всякое действие приводит к результату. А уж желаемый результат или нет — зависит только от упорства. Своими словами Оскар вселили в меня не только надежду, но и силы.

2.2

В шесть утра раздавался вой сирены, оповещающей подъем и начало трудового дня. Выстроившись в ряд у дверей секции мы направлялись вдоль коридора длинной шеренгой, сбиваясь с остальными людьми из блока в шумную толпу. Каждый блок обедал в своей столовой и лишь изредка кто-то мог нарушить правила и перебежать незамеченным в соседний обеденный зал. Не могу сказать, что паек в колонии был скудным, все-таки модроки заботились о том, чтобы у нас было достаточно сил для добычи юнония, но качество еды и ее вкус оставляли желать лучшего. Иногда я «наедался» с очередной порции лишь с одного запаха, настолько мерзкой на вид и вкус она порой была. Виной всему были не наши повара, а ингредиенты, из которых эту стряпню готовили. Генно-модифицированные растения и животные уже давно потеряли свою натуральность в угоду быстрому созреванию. Не трудно было догадаться какая из них на вкус получалась еда. После завтрака мы, ровным строем, направлялись к выходу. Теперь уже каждый блок был отдельной единицей и шел своим строем, не смешиваясь с другими. Важным моментом было наличие номера на груди всех, без исключения, работников. Также у каждого из нас ну руке имелся небольшой браслет, что-то вроде устройства слежения. Снимать его было категорически запрещено, иначе получишь штрафные часы на шахте и это в лучшем случае. Да и сделать это, на самом деле, было нелегко — он был достаточно прочным. Каждый браслет сканировался на входе и выходе из колонии, а также во время получения порции еды, медикаментов и даже приемов душа. Так модроки следили за нами и вели подсчет населения. Но его главной задачей было сдерживание. Браслет не давал его владельцу пройти сквозь световую стену, которой был огражден весь периметр нашей колонии. Они в буквальном смысле держали всех нас в замкнутом кольце.

Выйдя на улицу, я каждый раз невольно морщился, как только лучи тусклого солнца, с трудом пробивающиеся сквозь пыльные облака, попадали мне в глаза. — «Скоро и я стану таким же бледным и унылым, как и все остальные» — пронеслась шальная мысль в моей голове.

Направляясь по грязным улицам колонии, я, то и дело, осматривал все вокруг. Здание модроков были удивительным, по своему строению, архитектурным решением. Они в буквальном смысле научились их выращивать из грибковой культуры. Никаких подъемных кранов или тяжелой техники на этапе строительства — гениально! Как бы мне не хотелось это признавать, но эти мерзавцы знали толк в строительстве, а еще в оптимизации процессов, управлении ресурсами, медицине, технике и прочем. «Вот же гнусь инопланетная!» — выругался я вслух. Даже наша колония была рассчитана таким образом, что практически каждый ее метр использовался по назначению. По центру находились здания модроков — это было что-то вроде вертикальных казарм. На равном удалении от них находились все остальные объекты — теплицы, загоны для скота, объекты, снабжающие поселение электричеством, водой и прочими ресурсами, по типу наших водонапорных и электрических станций, а также шахты, где, непосредственно, и добывался главный виновник всех наших бед — юноний. К каждому из этих объектов можно было добраться за равное количество времени в случае возникновения непредвиденной ситуации. Но таковых было немного.

Подойдя к линии перед шахтой, мы останавливались у закрытых ворот. После разрешающего сигнала они открывались, и мы дружно направлялись к лифтам, ведущим на глубину больше трехсот метров. Добыча юнония была очень трудоемким процессом, так как его концентрация в почве была очень низкой. Требовался труд огромного количества людей, чтобы разбивать и отсортировывать породу. После чего она направлялась наверх по специальному конвейеру. В общем ничего нового тут модроки не придумали, а лишь использовали старый метод — рабочую силу. Многие поговаривали, что и на своей планете они добывали его подобным методом. Процесс получения чистого юнония был строго засекречен. Вся порода с его наличием отправлялась на огромные заводы по переработке. Там юноний избавляли от примесей, очищали и готовили к использованию. Заветный для модроков ресурс хранился в специальных герметичных контейнерах с инертной атмосферой. Готовый и очищенный от всех примесей юноний был основой для некой желеобразной субстанции, которая и использовалась модроками в качестве эликсира молодости. Большую его часть они погружали в специальные грузовые корабли и отправляли в долгий путь к планете Танту́р, остальное оставалось на земле, для несущих здесь службу стражей и командующих.

Работа на шахте сильно выматывала. Приходя вечером в свою конуру, мне уже не хотелось ничего, кроме как лечь спать и хорошенько выспаться. Такой подход к рабскому труду позволял модрокам не переживать о том, что у людей в колонии будет свободное время для размышлений и уж тем более для каких-то бунтов. Мы были словно пчелиный рой — улетали за цветочным нектаром, делали из него мед, а пасечник внаглую все это отбирал.

Прошло уже два дня с нашей встречи с Оскаром. Я ничего о нем не слышал и начал переживать все ли с ним в порядке. Я не видел его на добыче, вечером в столовой и даже в общем зале. Походя по блоку, я начал расспрашивать о нем, но все будто бы не знали о ком идет речь и лишь одинокая старуха, сидевшая в углу своей секции, сказала мне, что он находится в лазарете, но посещения к нему строго настрого запрещены.

— Что с ним случилось? — обеспокоенно спросил я.

— Не знаю. — проворчала старушка в ответ. — Наверное в очередной раз вытворил что-то глупое.

— Как мне к нему попасть?!

— Не слышал, что я тебе сказала? Визиты запрещены! Чего непонятного?

— Я всего лишь хотел узнать все ли с ним в порядке.

— Узнаешь, когда он выйдет. А не то загремишь следом за ним или, в лучшем случае, в карцер.

— Что мне сделать? Как я могу ему помочь?! — отчаянно спросил я.

— Ничего! Никак! — грозно прикрикнула старуха. — Просто замолчи и иди по своим делам, юнец.

Мне стало не по себе от услышанного. Сразу вспомнился наш с ним непродолжительный диалог. Зная, что Оскар тот еще бунтарь я подозревал, что он получил нехилую взбучку за нашу с ним встречу. Мне бы не хотелось быть причиной его страданий. Я видел в нем человека с несгибаемой волей и сильным характером. Такие люди были нужны колонии, такие люди были нужны миру! Мне оставалось лишь ждать и надеяться, что с ним все в порядке.

От Оскара все еще не было никаких вестей. В колонии не менялось ничего — совсем! — «День сурка ей-богу!» Уже через неделю пребывания здесь создавалось ощущение, что ты будто живешь на повторе. Это даже не дежавю — это просто какая-то петля, в которой меняется лишь число на календаре. С каждым днем напряжение росло. Я знал Оскара меньше часа, но он уже стал мне другом. — «Возможно, я настолько одичал в колонии, что даже простая беседа по душам с незнакомцем повлияла на меня так, что я переживал за него словно за себя». — отчаянная мысль пролетела в моих иссохших от однообразия мыслях. «Да нет же, бред! Перестань думать об этом» — тут же перебил я себя. Не знаю почему, но я и вправду переживал за Оскара и ждал с ним встречи. Дни тянулись дольше обычного. Я пытался узнать о его состоянии хоть какую-то информацию, но все мои попытки были тщетными. Если человек такое время находится в медблоке, то вряд ли он в полном здравии. Да и к тому же его вид и так был сильно потрепанным после карцера. Не находя себе места от волнения, которое накрывало меня бесконечными волнами, я решил направиться прямиком к стражу, чтобы узнать, что же все-таки случилось и как поживает Оскар. Увидев, что я быстрым шагом направлялся прямиком к модроку, стоявшему у дверей медицинского блока, многие окрикивали меня и пытались остановить, так как контакты с ними были строго запрещены. Я был настроен решительно и не обращал внимания на происходящее вокруг, будучи готовым к любому исходу от встречи со стражем. Увидев мое приближение страж модроков машинально выровнял осанку и начал пристально смотреть в мои глаза. Я смотрел ему в ответ, показывая, что у меня нет перед ним страха. Сжав челюсти и стиснув кулаки, я подошел к нему в упор, готовясь к возможной потасовке и спросил, не скрывая злости:

— Что случилось с Оскаром Мюрхедом?! Почему вы его прячете? — к моему удивлению, страж отреагировал достаточно спокойно и лишь слегка оттолкнул меня в сторонку, не издавая при этом ни звука. Я же стоял на своем и снова задал свой вопрос, но на этот раз уже с более спокойным тоном. В ответ он повернулся ко мне и произнес что-то на своем языке. Их язык был похож на смесь стрекотания, пощелкиванием языком и глубокими гортанными звуками.

— Я тебя не понимаю. — тут же ответил я.

— Оскар болезнь слабый. — ответил он на ломанном человеческом языке. Этих слов было достаточно, чтобы понять, что Оскар хотя бы живой.

— Можно мне попасть к нему в палату? — тут же спросил я. Стоявшие рядом люди, с открытыми от удивления ртами, наблюдали за тем, как я общаюсь со стражем.

— Модрок отказать человеку. — услышал я. После чего он указал мне в сторону блока и жестом повелел направится подальше от лазарета.

Следующие несколько дней прошли в полной тишине, я все также не получал вестей от Оскара. Пару раз я пытался поговорить со стражами, но в этот раз они были куда менее любезны, и, получив порцию ударов дубинкой и пару электрических разрядов, я понял почему в первый раз все смотрели на меня как на обезумевшего. Так прошла еще неделя пока после очередного трудового дня, направляясь в свою секцию, я не увидел его посреди коридора. Он стоял, облокотившись о стену, в слегка согнутом состоянии. Подняв свой взгляд, он с улыбкой посмотрел на меня — я невольно, но искренне, улыбнулся ему в ответ. Я был рад его видеть, был рад что он жив. Подойдя поближе, я заметил, что он выглядел пугающе, еще хуже, чем при нашей первой встрече. Все его тело было одной сплошной гематомой, которая будто огромная волна шла от шеи до самых пят. Багрово-красное полотно, местами переходящая в синевато-зеленый оттенок, заполнило каждый сантиметр его тела, оставив нетронутым лишь лицо и скулы. В этот момент улыбка мгновенно слетела с моего лица. Увидев это, Оскар лишь пожал плечами, будто не понимая мою тревогу, и вновь улыбнулся. Эта улыбка через боль вновь показаламне его несгибаемую волю и силу характера. Он стойко переносил все удары судьбы и, казалось, никогда не отчаивался.

— Ты выглядишь ужасно! Что они с тобой сделали?! — спросил его я.

— Не переживай. Со мной это не впервой. — спокойно ответил Оскар, обхватив руками ребра.

— Да на тебя больно смотреть!

— Эдлен, успокойся. Все хорошо. Они могут сломать мои кости, но не волю. — все также спокойно продолжал он.

— Что случилось?

— Да так, пустяки. Я в очередной раз покусался со стражем, тот огрел меня дубинкой и пустил по моему телу импульсный разряд.

— Импульсный разряд?! — удивленно спросил я.

— Да, он самый.

— Это от него твоего тело выглядит словно одно большое темное пятно?

— Да, эта штука творит и не такое! Продержи он его чуть подольше, то я бы сыграл в ящик прямо на месте. Но эти изверги знают меру — отчего порой не легче.

— Впервые слышу о подобном! — с недоумением сказал я.

— Тебе еще многое предстоит узнать об этом месте.

— Даже не сомневаюсь. А что делает этот разряд?

— Понятия не имею как он работает и что за технологию они используют, но одно знаю наверняка — энергия от этого разряда атакует твое теле на молекулярном уровне. А ощущения такие, словно миллиарды маленьких молоточков бьют по каждой клетке твоего тела. Оттого и результат такой. После импульсного разряда удары дубинкой ощущаешь как легкое поглаживание по спине — и я сейчас даже не преувеличиваю. — с едва заметной улыбкой сказал он. — В общем жуткая вещь, не советую тебе пробовать.

— Да уж после такого и в мыслях нет.

— Эдлен! — тут же сказал он, положив мне руку на плечо. — Пусть тебя не пугают мои слова, пусть они не будут для тебя призывом к подчинению! Я лишь хочу тебя предостеречь и подготовить. Не дай им сломить себя.

— Я бы и не подумал… — коротко, но с полной уверенностью ответил я.

— Посмотри на этих людей вокруг. — тут же продолжил он. — Что ты видишь?

— Я вижу…не знаю, я вижу простых людей.

— Эдлен, эти люди, как и мы с тобой, всего лишь биологический мусор для модроков. Они лишили нас возможности думать, мечтать, рисковать! Они отобрали у нас все! Они отобрали у нас жизнь…

— Но ведь в этом нет вины людей. Человечество ведь сделало все, что смогло. Разве не так?

— Как бы тяжело мне не было это признавать, но это не так. Наша вина в том, что мы так быстро сдались и просто подчинились их силе. Мы подписали себе смертный приговор с того момента, как перестали устремлять свой взор на небо. Люди как скот, который растя́т на убой, параллельно используя в качестве пахотного орудия. С самого рождения я, как и все здесь, рос и жил по расписанию. Каждый мой день был составлен так, чтобы повзрослев, я стал очередной из их пешек. Человеком, чья жизнь будет отдана на пути благополучия их расы. Я не знал другой жизни, Эдлен, но я знаю, что не хочу так жить. Пусть эти люди вокруг и дальше волочат свое никчемное существование, но я не хочу быть в их числе. И не буду! Рано или поздно я выберусь отсюда и, после завершения своей миссии, я отправлюсь доживать свой век в Оазис.

— Миссии?! — удивленно спросил я.

— Да, Эдлен. Миссии. Об этом я и хотел с тобой поговорить… Но прежде, чем я начну, я бы все же хотел узнать немного о тебе. В тот день ты хотел мне что-то рассказать. Говорил, что прибыл издалека. Расскажи мне об этом месте.

Сделав глубокий вдох, я начал:

— Мое полное имя Эдлен Дилей Купер. Я вырос в небольшом городке под названием Родвилл, штат Кайамо.

— Никогда раньше не слышал об этом месте! Это вольное поселение или повстанческая деревушка?

— Оскар, наберись терпения. — сказал я. — Тебе нужно выслушать меня и только после задавать свои вопросы. Иначе в твоей голове будет пу́таница. Договорились?

— Да-да, конечно! — ответил он с сияющими от любопытства глазами.

Там откуда я прибыл люди живут и даже не знают о существовании модроков. — глаза Оскара раскрылись настолько широко от удивления и непонимания, насколько это вообще было возможно.

— Но как… — хотел он спросить, как тут же замолкнул, вспомнив наш уговор.

— Тебе не послышалось. Мы даже не подозреваем, что раса модроков существует. Более того, мы живем в свободном мире, где каждый волен ходить на работу, которую выбрал сам, заводит семью, детей, развлекаться и вообще жить полной жизнью. Мы ездим на машинах, летаем на самолетах и плаваем на кораблях. Мы путешествуем в другие города и страны. У нас полно зелени и повсюду животные, реки, озера и даже насекомые. — на момент я поймал себя на мысли, что уже очень давно не слышал даже комариного писка или назойливого жужжания мухи. А еще мы не носим эти дурацкие робы, одеваемся как хотим и все по-разному. Вот уж не думал, что буду кому-то когда-нибудь рассказывать об этом. В общем все, что ты видел в детских картинках — правда! Всё и даже больше! Мы покорили космос — отправили человека на луну и десятки искусственных спутников к другим планетам! — лицо Оскара сияло от радости и удивления, как у ребенка. Я продолжал говорить — он жадно меня слушал, вгрызаясь всем своим вниманием в каждое мое слово. Человечество изобрело компьютеры, телевидение, мобильные телефоны, интернет и многое-многое другое! — рассказывал я с энтузиазмом, испытывая гордость за все человечество. — Мы даже побывали на дне Тихого океана!

— Космос, луна и океан. — мечтательно пробормотал он. — Но…Но как это возможно?!

— Человечество имеет безграничные возможности. — сказал я, достав потрепанный фантик из кармана, на котором была изображена ракета, устремленная в небо. — Вот, смотри — это ракета, и это не плод воображения какого-нибудь фантаста, а реальность. На одной из подобных, но более усовершенствованных, молодой советский летчик по имени Юрий Гагарин впервые покорил космос. Это казалось безумием — человек подчинил себе небо! А спустя несколько лет трое астронавтов — Нил Армстронг, Базз Олдрин и Майкл Коллинз побывали на Луне. Эти ребята отправились на наше ночное светило и в это не верится до сих пор! Люди удивительны в своем стремлении к знаниям и открытиям! Нам еще столько всего предстоит узнать об окружающем нас мире. — с грустью произнес я. В ту секунду я заметил, как Оскар тоже немного взгрустнул.

— Эй! — одернул я его, взяв за плечо. У нас еще все впереди! — от услышанного на его лице расползлась искренняя улыбка.

— Эдлен, ты прибыл с Оазиса? — спросил он. Я не знал, как ему ответить.

— Я пойму, если жители Оазиса боятся рассказать о себе, но хотя бы дай мне надежду на то, что мои мечтания имеют право на жизнь. — сказал он. Я чувствовал с какой тревожностью он это говорил.

— Любые мечты имеют право на жизнь. — тут же попытался я его успокоить. Главное не терять надежду. Но речь идет не об Оазисе. — лицо Оскара резко сменило выражение с тревожного на непонимающее. Прежде, чем он произнес что-то — я резко, словно срывая пластырь, сказал ему:

— Я прибыл сюда из другой вселенной! Из другого мира и это не первая моя остановка. Понимаю, что мои слова могут показаться бредом, но это так и есть. Я не хочу тебе врать и выдумывать глупые истории, но в душе понимаю, что в это сложно поверить…если вообще возможно.

— Что ты такое говоришь, Эдлен? — спросил он. По его голосу и выражению лица я понимал, что он мне не верит и я не мог его в этом винить.

— Я предупреждал, что тебе покажется это бредом и, к моему глубочайшему сожалению, я даже не могу предоставить тебе никаких доказательств своих слов. Тебе остается лишь поверить мне, и, я надеюсь, что в один из дней ты все увидишь сам. — Оскар смотрел на меня в полном недоумении.

— Это безумие, Эдлен… — с голосом, потерявшим надежду, сказал он.

— Прости меня, Оскар, я не хотел рушить твои надежды, но я клянусь, что все это правда. Пройдет немного времени и ты сам все поймешь. Надеюсь, что поймешь…

— Но как такое вообще возможно?! Ты использовал технологии модроков?

— Нет, никаких связей с модроками или иными видами существ. Это происходит само собой. Я не могу это объяснить, просто в какой-то момент появляется портал, и я шагаю в неизвестность. Впервые это произошло со мной в прошлом году. Странный объект шаровидной формы повис над моей головой, а в следующий момент я оказался в другом мире. В параллельном мире, если быть точным. Там было все практически также, как и в моем, но и многое отличалось. Проведя там некоторое время, я вновь обнаружил открывшийся портал. Так я оказался здесь. Он появляется сам по себе. Нет никаких знаков или сигналов, предшествующих его открытию. Я даже не знаю появится ли он вновь и просто сижу в надежде на то, что мой следующий шаг приведет меня домой. — следующие полтора часа я рассказывал Оскару о своем мире и мире, в который я попал в прошлый раз. О произошедшей со мной истории и встрече с мамой. Он внимательно слушал мой рассказ и ни разу меня не перебил. Я очень хотел и надеялся на то, что он мне поверит, но понимал, что это практически невозможно.

— Все эти истории просто безумны. — сказал он. — Настолько же безумны, насколько захват модроками целой планеты. Они познали технологии, помогающие им преодолеть расстояния в десятки тысяч световых лет. Отчего же твое путешествие не может быть реальностью?! — неожиданно для меня сказал он. После услышанного я немного обомлел. С моих плеч будто гора спа́ла. Я был поражен тем, что он готов мне поверить. — Возможно ты попал сюда не просто так. Может быть это не случайность, Эдлен?! — спросил он встревоженно.

— Как бы я и сам хотел знать ответ на этот вопрос, дорогой друг. Но вопросов сейчас гораздо больше, чем, хоть каких-то, ответов.

2.3

— Когда модроки впервые посетили нашу планету люди еще очень долгое время отказывались верить в случившееся. — сказал Оскар. — Мой дедушка рассказывал мне, что во все времена люди грезили о встрече с иными видами разумных существ. Было написано много статей и книг на эту тему. Люди представляли контакт с пришельцами по-разному, но большинство из них было убеждено, что этому никогда не произойти. Наша вселенная считалась чем-то необъятным и, даже если люди и допускали мысль о существовании иной цивилизации на просторах космоса, то встреча с ними была чем-то из области фантастики. Все наши расчеты и просчеты указывали на то, что невозможно покрыть космические расстояния, даже на скорости света. Однако модроки это сделали. Скорее всего мы никогда не узнаем как им это удалось, но мы стали свидетелями того, что это возможно. Поэтому отрицать твои слова я не могу, хотя и верю тебе с трудом. Не прими это на свой счет. Просто…просто… Ну в общем ты меня понял.

— Можешь не продолжать. Я и сам бы себе не поверил. — с понимающим видом ответил я. На что Оскар едва заметно усмехнулся.

— Так что насчет твоей миссии? — тут же перевел я разговор.

— Да, миссия! Повстанцы на севере уже долгое время готовят диверсию. Я постоянно поддерживаю с ними связь и, можно сказать, являюсь их глазами и ушами здесь.

— И в чем же состоит ваш план?

— Все на самом деле очень непросто. Группа повстанцев с севера уже долгое время работала над вирусом, способным скосить модроков, как тараканов. Совсем недавно я узнал, что им это удалось. Эдлен, теперь у человечества есть оружие, чтобы дать им отпор!

— Но как это возможно?

— Не все люди сидят, сложа руки. Некоторые из нас ведут скрытую войну.

— А разве модроки не могут покончить с повстанцами?

— Могут! И даже проще, чем ты думаешь. Но, к нашему счастью, они не видят в них угрозы и не хотят тратит на это время и силы. Повстанцы для модроков не более, чем группа одичавших, которая вот-вот сгинет, если не от голода, то от болезней. Людям удалось схитрить и усыпить их бдительность. Численность повстанцев практически никогда не меняется, дабы не навлечь на себя лишнее внимание. Изредка некоторые из них покидают убежище, делая вид, что их численность редеет. Мы не знаем наверняка считают ли модроки их поголовье, но все же эта мера не будет лишней.

— Но как ты оказался в группе повстанцев?

— А я и не оказался. Говорю же я их глаза и уши в этом месте. Передаю им информацию, полезные данные и вообще все, что знаю.

— А как людям удалось создать вирус?

— Работа над ним шла очень долгое время. Когда люди поняли, что отвоевать Землю силой не получится, то им пришла в голову гениальная идея — вирус. Это было единственное оружие, которое бы реально могло нанести существенный удар по армии модроков. Группа инженеров-биологов, вирусологов и прочих врачей создали его, взяв за основу их ДНК. Теперь у нас появилась возможность нанести по ним сокрушительный удар.

— А как же твоя часть миссии?! Что будешь делать ты?

— Я помогу осуществить план с вирусом повстанцам. Но моей главное задачей остается центр хранения юнония.

— Центр хранения?! — с недоумением спросил я.

— Да! Видишь ли дело не только в том, чтобы заразить модроков на Земле, но и отправить вирус на их родную планету.

— Но как ты туда попадешь?

— Я уже бывал там, Эдлен. Центр хранения и отправки юнония место, в котором радиация пожирает все и вся. И не один здравомыслящий человек не захочет туда попасть по своей воле. Но так получилось, что я отбывал там наказание в течение целой недели и вдоволь набрался облучения.

— Так юноний радиоактивен?

— Я же говорил, что тебе еще многое предстоит узнать об этом месте. Эдлен, юноний не безобидный материал. Природа не просто так скрыла его в недрах земли. Ты не умираешь от лучевой болезни только потому, что вся еда, которую ты ешь, буквально пропитана средствами от радиации.

— Так вот почему она на вкус, как болотная тина… — осознание пришло в мою голову.

— Для тебя возможно, но для нас нет. Мы привыкли к ее вкусу… А точнее мы просто не знаем вкуса нормальной еды. Мы на ней, в буквальном смысле слова, выросли. Так что не жалуемся.

— Так ты хочешь пробраться в центр хранения и заразить его вирусом?

— Именно так.

— Но как?! Это же безумие! — тут же вскрикнул я.

— Эдлен, безумие жить вот так. Я устал ждать чуда… Я хочу совершить его сам! Все эти люди вокруг не выйдут на волю, даже если модроки их сегодня отпустят. Они не умеют жить эту жизнь! Они полностью зависят от наших захватчиков. По крайней мере они в этом уверены и боятся, что без покровительства пришельцев их ждут бесконечные скитания по пустынным землям и голодная смерть. — мне ничего не оставалось, кроме как согласиться с Оскаром. Он, наверное, единственный человек во всей колонии, который делал хоть что-то для общего блага. Но никто вокруг не мог этого оценить. Все считали его изгоем, но Оскар был из того малого числа людей, кто мог смотреть и думать наперед. Он понимал, что человечество сможет выжить без модроков. Оставалось лишь осуществить грандиозный план.

— И каковым будет твой следующий шаг? — спросил я.

— Для начала нужно покинуть стены колонии, а уж пробраться в центр хранения не составит труда.

— И как ты это сделаешь?

— Каждые несколько дней в центр направляются грузовики со всех ближайших колоний, проскочить туда проще простого. Тяжелее будет находиться там еще несколько дней, пока не прибудет новая партия.

— Я имел в виду как ты планируешь покинуть стены колонии? Этого ведь никому не удавалось!

— Эдлен, просто никто не пробовал! Это поколение людей не знает другой жизни, кроме как в колонии. Для них это и есть весь мир. А вот в былые времена побеги были делом не редким и часто успешным. Конечно модроки все время совершенствовали систему безопасности, но в какой-то момент побеги прекратились. Колония обновлялась и новое поколение даже и не думало о том, чтобы покинуть эти места. Дальше уже не было смысла что-то улучшать, люди уже были едины с этим местом. Но, как мы с тобой оба понимаем, не бывает ничего совершенного. И их система имеет много слабых мест. Мне осталось лишь грамотно использовать их недочеты и все получится! Три мои предыдущие попытки показывают, что это возможно, пусть хоть я и потерпел неудачу. Но на этот раз все будет иначе.

— А что будет на этот раз?!

— Надеюсь на этот раз провал обойдет нас стороной.

— Нас?! — с удивлением переспросил я.

— Да, именно! Ты ведь хочешь сбежать из этого места? — спросил с надеждой Оскар.

— Не было и минуты, чтобы я не думал про это. — ответил я.

— Ну вот и все. Дело остается за малым — придерживаться плана и бежать со всех ног.

— И каков же твой план?

— Браслеты на наших руках… — сказал он, указав на устройство, которое было на запястье у каждого человека в колонии. — Эти браслеты мешают нам проникнуть сквозь световую стену. Они запрограммированы таким образом, что не дают нам даже прикоснуться к ней. При попытке их снять ты тут же будешь вычислен модроками. Но есть одна лазейка — у модроков точно такие же браслеты, но настроены они немного по-другому, что и позволяет им беспрепятственно проходить сквозь заградительные стены. Один из таких браслетов я получил от повстанцев буквально пару дней назад и это наш путь к свободе.

— Но как мы сможем уйти незамеченными? После каждой смены в колонии идет подсчет вышедших и вошедших людей. К тому же у нас всего один браслет.

— Я все продумал. — ответил мне Оскар.

— И каким же образом? Посвяти меня в свой план.

— Штрафные часы. — коротко ответил он. — Это наш ключ к свободе. — я не совсем понимал, что он имеет в виду.

— А можно поточнее?

— Если ты совершил небольшой проступок, то стражи поставят тебя на штрафные часы на шахте. Это означает, что ты останешься добывать юноний еще на пару часов после всех остальных. Стражи уже давно потеряли бдительность из-за монотонной работы. В колонии уже давно не случалось ничего, что могло бы привлечь их внимание. Ну если не считать меня. — тут же добавил он. — Оставшись после конца рабочей смены мы незаметно уйдем вглубь шахты и выедем на вагонетках, через проход для доставки земляной породы наружу. Придется немного замараться, но это того стоит.

— И что дальше?

— Дальше все просто. Браслет поможет нам пройти сквозь световую стену и мы сможем бежать! — план был до ужаса простым и казался мне, мягко говоря, ненадежным. «Но все гениальное просто! Разве не так?» — успокоил я себя.

— А как же модроки? Они ведь будут за нами следить. Особенно за тобой.

— Пустяки! Об этом я тоже подумал. После смены в надзоре остается только один страж, так как штрафников очень мало. И, как я говорил ранее, их бдительность на нуле. Воспользовавшись моментом мы просто побежим сквозь стену. В худшем случае у нас будет время только на период того, как наше отсутствие не обнаружит страж, в лучшем — у нас будет целых два часа до окончания штрафной смены, после чего, естественно, наш самовольный прогул заметят. Все это время мы должны просто бежать что есть сил.

— А что же делать с нашими браслетами? Они разве не помешают нам пройти?

— Нет. Браслеты модроков в приоритете. Изредка они вывозят некоторых заключенных за пределы колонии и система считывает их. Так что никто ничего не заподозрит. Ты пройдешь вместе со мной. — со слов Оскара план был надежным, как швейцарские часы, но я все же испытывал огромное волнение.

— И как же мне оказаться в числе штрафников? — спросил я Оскара.

— В этом тоже нет ничего сложного, но нужно будет переступить через свой страх.

— Как-то все слишком просто с твоих слов. — сказал я, пытаясь выведать у Оскара возможные последствия.

— Доверься мне! — коротко ответил он.

— Хорошо. Я согласен. — недолго раздумывая сказал я. — Что мне нужно сделать?

— Есть несколько правил, нарушив которые, ты получишь штрафные часы на отработке. Вот некоторые из них: конфликт с кем-то из заключенных, самовольное покидание шахты на момент добычи или отлынивание от работы, порча имущества или кража. Также всегда есть вариант вступить в перепалку со стражем, но этот вариант я настоятельно не рекомендую, так как высока вероятность получить добрую порцию импульсного разряда и загреметь на недельку-другую в карцер. Во всем остальном последствия одинаковы — штрафные часы на шахте.

— Пожалуй я выберу вариант с наименее явными последствиями. — сказал я.

— И что же ты выбрал? — поинтересовался с ухмылкой Оскар.

— Порча имущества. — тут же уверенно ответил я.

— Что ж, тогда желаю тебе удачи, юный бунтарь. — сказал он, похлопывая меня по плечу. На этом наш диалог закончился и я направился к себе в секцию.

Войдя в камеру, я присел на свою койку. В голове я все еще обдумывал план Оскара, пытаясь найти в нем несостыковки. С его слов все это звучало уж слишком просто и это наталкивало на определенные мысли. — «Неужели никто из присутствующих здесь не догадался до этого?» — подумал я. — «Может у них просто не хватило смелости? Или еще хуже — они вовсе не думали об этом». - эта мысль пугала мне больше остальных. В людях напрочь искоренили волю к свободе. Перебирая всевозможные варианты развития события, я поймал себя на мысли, что в этот момент сам становлюсь похожим на этих людей. Я не искал возможностей, я искал причины. Понемногу я свыкался со своим положением и привыкал к этому месту, в надежде покинуть его, когда портал вновь откроется. Но ждать было нельзя! Нужно было действовать и как можно быстрее. Встав с койки я быстрым шагом направился к стене и что есть силы метнул в нее железной кружкой. От этого на ней не появилось и царапины. Пусть она и выглядела как стеклянная, но явно была намного прочнее. Заглянув в отсек с инструментами я достал разводной ключ. На вид он был прочным и весьма увесистым. Дабы привлечь внимание стража я начал громко кричать, отчего мои соседи по камере удивленно посмотрели на меня и быстро направились к своим местам, чтобы их не сочли причастными к моему безумству. В этот момент мне стало искренне их жаль. Они боялись. А я же понимал, что не хочу бояться как они, отчего мой настрой только раззадорился, ярость окутала мое тело и я начал бить по стене изо всех сил. На шум, исходящей из нашей секции тут же слетелись стражи. Я все также продолжал колотить разводным ключом, в надежде разбить стену. Но мои усилия были тщетными. Я видел как по коридору, с яростным видом, ко мне направляются два модрока, но не переставал бить, пытаясь наконец осуществить задуманное. Силы понемногу покидали меня, но я продолжал. Спустя мгновенье двери секции открылись и в камеру вошли два разъяренных стража. Прежде чем они схватили меня и поволокли наружу я со всей силы метнул ключ в стену, отчего на ней появилась огромная трещина. — «Получилось!» — воскликнул я. Голос в моей голове ликовал. Но это ликование быстро оборвал град ударов по всему телу. После которых я на собственной шкуре испытал всю мощь импульсного разряда. Яркая вспышка в глазах и оглушительный удар по барабанным перепонкам, сопровождающийся нестерпимой болью, пронесшейся по всему моему телу, заставили меня кричать так, как я не кричал никогда прежде. Эту боль невозможно было терпеть. И на то время, что я испытал на себе всю мощь импульсного разряда, в моей голове миллионы раз пронеслась мысль «поскорее бы умереть, лишь бы не испытывать эти ужасные ощущения». Впервые, за всю свою жизнь, я ощутил как боль проходит сквозь каждую клетку моего тела. Казалось, что это продолжалось бесконечно, но в реальности, это длилось не больше секунды. Самой долгой секунды в моей жизни. Импульсный разряд будто бы вынул из меня всю жизнь. Я упал на землю без чувств. Очнувшись, я обнаружил вокруг себя белые стены и койки, больше похожие на больничные. Я лежал в лазарете. И, как оказалось, пролежал тут почти три дня. Все это время Оскар ждал от меня вестей. Я же не мог вымолвить даже слово. Все мое тело будто переехал грузовик…и не раз. Даже дышать было трудно. Боль утихла, но я все еще ощущал последствия импульсного разряда. Такое не пожелаешь даже самим модрокам. И, кажется, теперь я понял за что дают штрафные часы — за то, что валяешься в больничной койке без дела. Я начал подавать первые признаки жизни, ко мне подошла одна из медсестер и вынула капельницу из моей руки. Осмотрев мое тело, она что-то начала писать у себя в блокноте, после чего накрыла меня одеялом и, оставив стакан воды с таблеткой, удалилась осматривать остальных пациентов. Люди, лежавшие со мной в одной палате, выглядели гораздо лучше меня. Здесь в основном лежали те, кто подхватил простуду или пневмонию. Вообще болезни легких были одними из самых частых в колонии, так как воздух в шахте был уж очень грязным. Больничные палаты практически никогда не пустовали, но к «чести» модроков, лечение было быстрым и продуктивным. Они все же заботились о своих рабочих пчелах. Дураку было понятно, что в корыстных целях, но все же.

Наутро мое состояние стало намного лучше. Меня выписали из лазарета, у входа которого меня уже ждал Оскар.

— Выглядишь как отбивная! — отшутился он.

— Да уж, точнее и не скажешь! И чувствую себя также. — сдерживая смех от боли произнес я.

— С почином, мой дорогой друг! — тут же вымолвил он. — Теперь ты знаешь, что такое импульсный разряд.

— Даже не напоминай… — от одной только мысли об этом меня пробирала боль.

— Такое не захочешь повторить, правда?!

— Не то слово! Даже думать не хочется.

— А я испытывал его на себе аж шесть раз. — сказал он с такой легкостью, что мне захотелось треснуть его чем-нибудь по голове.

— Да ты просто псих, Оскар! Тебе что не хватило одного?

— Хватило и даже слишком! Но что случилось, то случилось… — в этот момент я еще больше осознал, насколько несгибаемым был его характер. Одного такого разряда было достаточно, чтобы навсегда подавить волю любого, кто захочет пойти против системы, но только не Оскара. Я же, в свою очередь, пытался взять пример с его стойкости. Но это задача казалась мне практически невыполнимой. Нужно быть одержимым идеей о свободе и справедливости, чтоб хотя бы немного понять его мотивы. Оскар Мюрхед был из тех людей, кто бы мог написать историю человечества, но увы, эта птица провела в заточении слишком много времени!

— Наш план еще в силе? — спросил я. В этот момент глаза Оскара сверкнули от радости. Наверное потому, что он думал, что я откажусь от этой затеи после случившегося. Но я был настроен, как никогда серьезно.

— Я уж думал ты не спросишь. — ответил он. — Все в силе. Как твое самочувствие?

— Вроде неплохо. Чувствую себя уже не таким куском мяса, как вчера. Мы можем бежать сегодня? — поинтересовался я. Мне уже не терпелось осуществить план побега.

— Полегче, Эдлен! Я бы с радостью, но не так быстро, ты еще слаб. Не забывай, что нам предстоит нелегкий путь. Выйти за периметр колонии — это всего лишь полдела! К тому же нам нужно запастись водой и едой.

— Зачем?!

— Путь предстоит неблизкий. Поселение повстанцев находится на севере, в Сельвийских лесах. А до них добрые две сотни километров. Нужно быть подготовленным, иначе все наши труды пойдут под откос. Я не хочу ничем рисковать.

— Да весь наш план одна большая авантюра, Оскар. — сказал я. — Мы рискуем в любом случае, но я понимаю, что ты хочешь до меня донести. Будем осторожны и постараемся просчитать всевозможные нюансы. Остальное оставим на волю случая.

— Хорошо. — сказал он. — Завтра начнем готовить провизию. Когда будешь идти в общий зал, зайди в кладовую и возьми нам два герметичных пакета. Будем хранить в них воду. Из еды возьмем только сублимированные пайки. Нам нельзя брать много, иначе все это будет сильно выделяться из-под одежды.

— Окей!

— Остальное постараемся добыть самостоятельно по пути. — добавил он. За всю свою жизнь Оскар прочитал много литературы, в том числе и уйму руководств по выживанию. Я не сомневался в его знаниях, но на деле все могло оказаться совсем иначе. И все же я ему доверял.

— Договорились. — ответил я.

— Воды будет немного, поэтому нужно будет пить по чуть-чуть. Ровно столько, чтобы смочить горло, иначе обезвоживание застанет нас врасплох. Я совсем не знаю эти местности и уж тем более не могу знать где добыть воду. — предупредил он меня.

— Но как же повстанцы?

— Что с ними?

— Разве повстанцы не сказали тебе, где по дороге есть ручьи или реки? Они не дали тебе что-то вроде карты?

— Какая тут карта, Эдлен… — с грустью произнес он. — Все, что я знаю, это то, что нам нужно двигаться на север от нашей шахты. Главным ориентиром будет служить пик Мондва́н, высшая точка местного горного хребта. Будем идти в его сторону, останавливаясь лишь на ночлег. Нам предстоит идти чуть больше четырёх дней. Прогулка будет не из легких, так что набирайся сил. Выдвигаться будем завтра! — сказал он, все также похлопав меня по плечу. — А теперь отправляйся к себе в камеру и отдохни как следует. И постарайся ни во что не ввязываться. — на этом мы с Оскаром разошлись по своим секциям. Всю ночь я думал о предстоящем побеге.

2.4

Утром, направляясь в общий зал на завтрак, я, как и просил Оскар, взял герметичные пакеты из кладовой. Украдкой выходя из хранилища, я сунул их под свою робу и вошел в столовую. Я все время оглядывался по сторонам, пытаясь понять ни заметил ли кто-нибудь мою мелкую шалость. Но люди вокруг были заняты своими делами и не обращали на меня никакого внимания. Лишь изредка я ловил на себя случайные взгляды. Ничего необычного, всё как всегда. Выдохнув с облегчением, я направился к пункту выдачи еды. На завтрак была тушенная фасоль с курицей и рисом.

Я сильно нервничал и от этого аппетит совсем пропал, но я должен был есть, чтобы набрать достаточно энергии для предстоящей миссии. С трудом доев остатки завтрака и запив их стаканов яблочного сока, я увидел, как с другого конца зала на меня посмотрел Оскар. Я тихонько постучал себя пальцам в области живота, указывая на то, что я выполнил утреннюю часть плана. Оскар одобрительно кивнул головой и продолжил есть дальше.

Направляясь к выходу из колонии мы с Оскаром даже не перекинулись взглядом, дабы не привлекать к себе ни малейшего внимания. Ровная шеренга рабочих в очередной раз направилась на добычу юнония. Мы шли нога в ногу, шаг в шаг, словно марширующие военные на параде. И только я все время вертел головой по сторонам, оглядывая колонию, в надежде на то, что вижу эти убогие места в последний раз.

Наступил конец рабочего дня. Люди потихоньку начали подниматься наверх и направляться к муравейнику. Лишь малая горстка человек, получивших штрафные часы, оставались в шахте. В их числе были и мы с Оскаром. Он подошел ко мне и дал понять, что пора действовать.

— Нужно подняться наверх и проверить стоит ли страж на своем посту. — сказал он шепотом. — Если всё, как всегда, то нужно действовать незамедлительно.

— Хорошо. — ответил я и, оглянувшись по сторонам, направился наверх. Поднявшись я осмотрелся вокруг — модрокский страж стоял у входа в шахту, второй страж обходил территорию и ненадолго останавливался у выхода, через которые выезжали вагонетки. Все шло своим чередом, на улице стояла тишина и лишь изредка можно было услышать слабые звуки работающей техники, доносившиеся из глубины шахты. Я остановился на некоторое время, чтобы понять за какое время страж обходит территорию шахты и насколько останавливается у второго выхода. Посчитав приблизительное время, я бегом направился обратно к Оскару.

Спустившись вниз, я подошел в нему и сообщил, все, что увидел:

— Ничего необычного. Стандартный обход. Страж обходит периметр шахты за пять-шесть минут, останавливается на минуту у выхода с вагонетками и идет дальше. — сказал ему я, все время оглядываясь по сторонам. Я сильно нервничал, да и Оскар тоже, хоть и пытался не подавать виду. Люди вокруг работали и не обращали на нас никакого внимания.

— Отлично! — ответил Оскар. — Теперь остается лишь подняться наверх в вагонетках. Ты пойдешь первым. Я засыплю тебя землей, чтобы тебя не обнаружили на случай, если вдруг страж будет рядом.

— А как же ты? — спросил я встревоженно.

— За меня не беспокойся. Я сделаю все то же самое.

— Хорошо. — ответил я, кивнув головой. В этот момент Оскар протянул мне наклейку, на которой был изображен космический корабль с людьми, устремляющийся к звездам.

— Сейчас не лучшее время для сентиментальных подарков. — сказал я усмехнувшись.

— Балбес! — тут же ответил он, едва сдерживая смех. — Это будет твоей меткой. Наклей ее на свою вагонетку перед тем, как залезть внутрь и я буду знать как тебя найти, когда выберусь.

— Хорошо. — сказал я, словно делая вид, что сразу понял, для чего он достал наклейку.

— Как только я поднимусь наверх я постучусь три раза — это будет сигналом и ты сможешь выбраться.

— Договорились! — Мы разошлись по своим местам. Я посмотрел на наклейку, которую он мне вручил и осознал, как много смысла она в себе несла. Эти люди летели к свободе и новым приключениям, прямо как мы с Оскаром. Мы совершали маленькие шаги навстречу большому будущему. Этот маленький клочок клейкой бумаги был моим билетом на долгожданную свободу.

Я отправился в дальний конец шахты, где вагонетки загружались горной породой, Оскар же направился в противоположный конец, где они останавливались для сцепки и отправки по лебедке наружу.

Очередная партия земли с крупицами юнония начала наполнять вагонетку с конвейера, идущего над моей головой. Дождавшись, когда она наполниться больше, чем наполовину, я, сделав глубокий вдох, прыгнул внутрь, не забыв перед этим приклеить фантик. Тяжелая земляная порода начала покрывать мое тело. Я даже почувствовал, как несколько увесистых камней прилетели по мне, слегка перебив дыхание. Спустя полминуты вагонетка начала движение по рельсам в сторону Оскара. Добравшись до места я услышал как он постучал по корпусу и тихо произнес:

— Ты здесь?

— Угу. — гулким мычанием вымолвил я.

— Отлично! Поднимайся наверх и жди меня, я прибуду со следующей партией.

Через мгновенье раздался металлический лязг и я ощутил небольшой толчок. Вагонетка сцепилась с лебедкой и медленно направилась наверх. Все это время я лежал, усыпанный землей и не имея возможности нормально вздохнуть. Земля сдавливала мою грудь, а ее запах, кажется, еще долго будет преследовать меня в моих кошмарах. Выбравшись на поверхность я стал ожидать прибытия Оскара. Делая короткие вздохи я неподвижно лежал в ожидании того, что меня скоро вызволят из самовольного погребения, как вдруг мне послышались приближающиеся шаги. Это был страж. Мое дыхание предательски участилось, воздуха совсем не хватало, но я упрямо продолжал придерживаться плана и не издавал ни звука. Модрок обходил территорию и осматривался. Я чувствовал, как он приближался ко мне. Сердце было готово разорвать грудную клетку и вырваться наружу от страха. Напряжение нарастало каждую секунду и окутало все мое тело. Модрок остановился возле моей вагонетки… Я ощутил, как моя душа ушла в пятки. Он провёл по ней дубинкой и пару раз ударил ею по боковой стороне. В тот момент я мысленно попрощался со своей свободой и даже жизнью. Стояла невыносимая тишина, которая, казалось, длилась целую вечность. Страж не сходил с места. Я чувствовал, как он пристально разглядывает вагонетку и не понимал, что могло привлечь его внимание. Но в следующую минуту я вновь услышал, как он начал делать шаги. С каждой секундой тяжелая поступь модрокского стража отдалялась от меня. Мое волнение потихоньку отступало, дыхание пришло в норму. — «Пронесло!» — подумал я с облегчением. Спустя еще пару минут я почувствовал легкий удар о корпус вагонетки, отчего слегка вздрогнул.

— Живой? — спросил Оскар. Я тут же отбросил землю и вырвался наружу, жадно пытаясь вдохнуть как можно больше воздуха.

— Живой! — тихо произнес он с радостью. Выбравшись, мы с ним бегом направились к стене. До свободы оставались считанные метры. Оскар взял меня за руку и зажмурив глаза, что есть сил, мы шагнули сквозь нее…

Мы с Оскаром переглянулись, затем посмотрели на себя. Не веря в происходящее, мы начали ощупывать себя, дабы убедиться, что мы еще живы.

— Получилось! — едва слышно сказал он, с лицом застывшим от удивления.

— Получилось! — повторил я с восторгом. — Оскар, у нас получилось! — я не мог нарадоваться нашему успеху, но понимал, что все трудности еще ждут нас впереди.

— Побежали. — поторопил я его. Но он лишь стоял, как вкопанный.

— Оскар! — окрикнул его я, пытаясь вернуть в реальность. Но он все также стоял неподвижно. — Оскар, нам нужно бежать! — крикнул я, одернув его за плечо. Он лишь посмотрел на меня с легкой улыбкой и произнес:

— Я хочу запомнить этот момент на всю оставшуюся жизнь… — эти его слова заставили меня задуматься о том, что только что произошло. Оскар никогда не выходил за периметр колонии. Два метра, которые всю жизнь отделяли его от свободы, были для него так близко и одновременно так далеко. Возможно, в этот момент, его разум еще не до конца понимал случившегося.

От одной этой мысли мне стало так грустно, что в горле образовался ком, который вот-вот выдавил бы на моих глазах скупую мужскую слезу, но я сдержался.

— Теперь мы можем идти. — с удивительно спокойным, но в тот же момент радостным голосом, сказал он. После чего мы бегом направились к северу от колонии в сторону пика Мондван.

После нескольких минут интенсивного бега мое дыхание перебилось, дышать было трудно, и я остановился, чтобы сделать передышку. Мои легкие сгорали изнутри, каждый вдох отдавался жгучей болью по всей груди. Оскар замедлил бег вместе со мной. Он тоже тяжело дышал. Мы совсем не уделяли внимание своей физической подготовке пока жили в колонии, но, как показывает практика, это было необходимо. Мы пробежали меньше километра и уже выбились из сил, что же будет дальше? — спросил я себя. Но назад пути уже не было, да и мысли возвращаться обратно мы не допускали совсем. Уж лучше умереть свободным, чем жить как раб. — подумал я. Нужно было, во что бы то ни стало, бежать, идти, ползти вперед! Оскар подбодрил меня, сказав, что первый забег всегда самый сложный и что дальше будет легче, стоит только организму немного привыкнуть. Хотелось бы в это верить, но что-то подсказывало мне, что дальше будет только тяжелее. В любом случае нам было жизненно необходимо продолжать путь. Набрав полную грудь воздуха, мы побежали вновь. Как оказалось Оскар был прав и на этот раз мы пробежали куда больше, чем я бы мог подумать. Это придало нам сил и уверенности. К окончанию нашей смены мы сорвали с себя браслеты. Выкинув их, мы ускорили бег, чтобы быть как можно дальше от точки последнего сигнала, когда модрокские стражи поднимут тревогу и выйдут на поиски.

Стемнело. Вокруг стояла мертвая тишина, не было слышно ни звука и лишь холодный ветер, который обдувал нас со всех сторон, еле слышно перекатывал частички песка под нашими ногами. Было непривычно ходить без отслеживающего браслета на руке — я все время ощущал какую-то приятную легкость. Мы с Оскаром старались не сбивать темп и четко придерживаться пути, не сворачивая ни на йоту от нашего единственного ориентира — пика Мондван. Сквозь темное покрывало ночи я заметил впереди заброшенные строения и тут же указал на них Оскару.

— Смотри! — он посмотрел в сторону старых зданий и прибавил шаг. Я тут же направился за ним. Подойдя поближе мы обнаружили что-то, напоминавшее заброшенный городок наподобие моего родного Родвилла, но немногим меньше. Улицы были заполнены песчаной пылью, по обе стороны которой, находились полуразвалившиеся дома. Несколько фонарных столбов еще стояли из последних сил, но, казалось, это было совсем ненадолго. Песок и ветер делали свое дело. Постоянная эрозия постепенно превращала все вокруг в пыль, как и в целом весь оставшийся мир. Судя по всему, за последние несколько десятков лет, мы с Оскаром были единственными людьми, чьи ноги ступали по этим улицам. Картина вокруг была удручающей и не вселяла надежды на то, что эта планета вновь заживет полной жизнью. Перед въездом в город висела табличка, разъеденная ржавчиной и потускневшая от времени, с едва различимой надписью «город Маунтин-Вью. Население 12,409 человек». Отсюда и вправду открывался прекрасный вид на горы. Осмотрев все вокруг меня вдруг посетила пугающая мысль: «Сколько же еще таких городов по всей планете?». Здесь явно когда-то кипела жизнь, пусть, возможно, не так бурно, как в больших городах вроде Нью-Беркли, но все же она здесь была. Обветшалый и склонившийся набок барбершоп уже давным-давно не видел посетителей, а кафе напротив уже долгое время не делали своего фирменного блюда. Война бы разрушила все до основания, но оставила надежду на возвращение и постепенное заселение этих мест. Но то, что произошло здесь и то, как все вокруг выглядит, было для меня пугающим напоминанием о том, что человечество вымирало как вид. Мертвые улочки этого города нагоняли на меня тоску. Мне трудно было осознать, что когда-то по этим дорогам ходили люди — дети играли в игры, а взрослые шли кто куда, по своим делам. Я всмотрелся в один из домов, коих было с несколько сотен вокруг, и на миг представил картину, как из входной двери выбегает мальчуган, берет свой велосипед и мчится на нем по тротуарам Маунтин-Вью, а ему вслед что-то встревоженно кричит его мама, будто предупреждая, чтобы озорник не гонял слишком быстро. Вокруг ходят люди, ездят машины, летают птицы. Я больше чем уверен, что все примерно так и было, но потом появились модроки и всё это разрушили. Холодная дрожь прошлась по моему телу, ветер усиливался и становился мерзлым. Оскар подошел ко мне и вернул в реальность.

— Нам нужен ночлег. — сказал он. Мы сильно устали и нам было необходимо набраться сил перед тем, как утром выдвинуться вновь.

— Да, конечно. — тут же ответил я. — Где остановимся?

— Да тут сотни мест, выбирай что хочешь! — ответил он с ухмылкой.

— Да уж и не поспоришь… — пробурчал я.

Я прошел до ближайшего заброшенного домика. Внутри все также было в пыли, от былого уюта не осталось и следа. Сквозь толщу песка можно было проглядеть деревянный пол, который уже давно начал рассыпаться от старости. Винтажный холодильник, стоявший в углу кухни, был похож скорее на груду заржавевшего металлолома, чем на предмет кухонного быта. Рядом с ним стояла такая же,измученная ржавчиной, плита, на которой все еще томилась кастрюля из нержавеющей стали. Проведя по ней рукой и смахнув пыль, я убедился, что производитель не солгал — уж самая что ни на есть нержавейка! Она еще даже пыталась немного блестеть, но годы все же брали свое. Обеденный стол лежал одним боком на полу, две его ножки валялись рядом, он также стал жертвой окружающей среды. Окна, к моему удивлению, были целы, но покрыты толстым слоем песка и пыли, отчего через них ничего невозможно было разглядеть. Да и сами окна тяжело было увидеть, настолько они слились со стенами — только едва заметные рамки выдавали их очертания. Сквозь потолок можно было наблюдать ночное небо — крыша больше походила на дуршлаг. Обои на стенах были желтовато-серого цвета и с каким-то замысловатым орнаментом, похожим на клубок спутанных нитей. Не знаю кто и как их делал, но держались они крепко. Глядя на них меня вдруг посетила мысль, что людей во всех вселенных объединяет хотя бы одна общая черта — мы не умеем выбирать обои для комнат. Где бы я не оказался — стены меня никогда не баловали своим изысканным видом. Что ж поделать, придется с этим жить.

Время в этом месте застыло. Создавалось ощущение, что людей просто выдворили из своих домов без всякого предупреждения и церемоний. Их словно выдернули из повседневной жизни и отправили куда-то в неизвестность. А возможно они просто второпях бежали от модроксокого произвола. В любом случае эти места показывали и рассказывали нелегкую историю тех людей, что жили здесь когда-то. Я бы не пожелал такой участи никому. Наверное, даже самим модрокам. Какими бы они не были извергами, мне все же хотелось верить, что не вся их раса являлась таковой, а лишь та часть, что прибыла на Землю. Возможно, это звучит наивно, но я отказывался верить в то, что целая планета может быть заселена существами, мыслящими как рой саранчи, чьей главной задачей является истреблением всего на своем пути в целях пропитания. Иногда я представлял себе, как многие из их сородичей выступают против их политики завоевания и порабощения. Что они переживают за землян и сочувствуют им. Но это были всего лишь глупые мысли, которым никогда не суждено будет сбыться и на которые я никогда не узнаю ответ. Просидев еще немного, наблюдая за ночным небом, я не заметил как уснул.

Утро было морозным. Густой туман опустился на землю и закрыл собою вид на пик Мондван, но мы все равно знали куда идти. Прохладный туманный воздух, пахнущий росой, мягко обволакивал лёгкие, наполняя их чистым воздухом. Каждый вздох разносился приятной волной по всему телу и был словно глоток холодной воды в знойную жару.

— Природа на нашей стороне. — сказал Оскар.

— Ты это к чему?

— Туман скрывает нас от глаз модроков и дает прохладу.

— Думаешь они нас ищут?

— Не сомневаюсь! Но все как-то слишком легко.

— Но ведь так и должно было быть? Разве не таковым был твой план?

— Да, но я не думал, что все будет так просто. Понимаешь?

— Честно говоря — не совсем, и, признаться, твои слова меня немного пугают.

— Ну знаешь в своей голове я видел, как мы бежим, преследуемые стражами и прячемся, где попадется, лишь бы не быть пойманными.

— Тебе явно захотелось чего-то экстремального.

— Вовсе нет. Просто картина в моей голове не складывается. — после этих его слов меня посетила странная мысль:

— А может они и не ищут нас вовсе?

— В каком смысле?

— Ты не допускаешь мысли о том, что модрокам просто наплевать на нас с тобой?

— Уж кому-кому, а им точно нет. — ответил уверенно Оскар.

— Почему ты так в этом уверен?

— Модроки слишком эгоистичны и надменны, чтобы терпеть подобный плевок в свою сторону.

— А ты не думал о том, что они намеренно об этом молчат?

— Я не понимаю куда ты клонишь. — немного раздраженно ответил он.

— А для меня, кажется, картина сложилась. Ты прав — модроки не потерпели бы такого унижения. Но подумай сам, что может означать для них возможность побега из колонии?

— Что?

— Да то, что это еще бо́льший удар по их самолюбию! Все в колонии узнали бы, что мы облапошили их стражей и ушли у них из-под носа! Если спросить меня, то им проще замять эту тему и сделать вид, что нас попросту отправили куда-то на исправление или вовсе — убили. Даже для самих стражей это огромный репутационный удар. Узнай об этом их регенты, они бы не отделались простым увольнением. Подобное может опозорить их честь.

— И правда. — сказал он. — Чего бы ради модрокам поднимать тревогу и ставить себя под удар ради двух жалких людишек. — в этот момент мне показалось, что он немного разочаровался, что модроки даже не посчитали необходимым предпринимать какие-то попытки нас поймать.

— Эй, это всего лишь мои мысли. — попытался я его успокоить. — Это вовсе не значит, что все так и есть. Нам в любом случае нужно быть всегда на чеку и придерживаться плана.

— Да, ты прав! Что бы ни случилось, мы здесь и нам нужно двигаться к цели. — взбодрившись сказал он.

— Так держать. — ответил я. После этого мы снова отправились в путь.

— А ты расскажешь мне еще истории из своих миров? — попросил он. — Дорога предстоит дальняя, времени у нас полно.

— Как я могу тебе отказать? — улыбнувшись ответил я. — О чем ты хочешь услышать?

— Да неважно, расскажи о чем-нибудь интересном. — сказал он. Для него любая история, родившаяся за стенами колонии, была интересной. А я, на свою голову, не нашел ничего умнее, как то, чтобы рассказать ему о видеоиграх.

— То есть ты хочешь сказать, что держа в руках некое устройство ввода, по типу манипулятора, ты мог управлять человеком на экране?

— Да, Оскар, именно так! Но это не настоящий человек, а лишь цифровая картинка.

— Цифровая картинка?! — переспросил он. В тот момент я чувствовал себя взрослым человеком, который открывает любопытному ребенку окружающий его мир.

— Да, что-то проде программного кода. Единички и нолики.

— Простые цифры?

— Не совсем простые. Эмм, как бы это сказать поточнее…электронные! — тут же вскрикнул я.

— Электронные цифры…цифровые картинки. Ничего не пойму. — повторил Оскар с досадным непониманием.

— Биты и байты? Нет? — спросил я, надеясь узнать, знаком ли он с этими терминами. На что Оскар лишь покачал головой из стороны в сторону.

— Ладно, забей! Я не особо силен в этом и не могу рассказать тебе, как это работает. Просто прими это как данность.

— Ну тебе-то легко говорить, а мне теперь переваривать все это в своем воображении и представлять как это все устроено. — ответил Оскар.

Следующие несколько часов мы, то и дело, болтали на всевозможные темы. Каждый раз услышав что-то новое Оскар удивлялся, как ребенок. Если говорить откровенно, то удивить его было очень легко — чего стоила даже простая история о моем аудиоплеере, который я благополучно оставил где-то в прошлом мире. Сама мысль о том, что с собой можно было носить устройство, которое передавало музыку по тоненькому кабелю тебе прямо в уши и что все это было изобретено людьми, а не модроками, казалась ему чем-то из ряда фантастики. А уж рассказами про вертолеты, интернет и компьютерные игры, я, как мне казалось, окончательно взорвал его мозг.

2.5

Освежающий туман уже давно рассеялся, в воздухе снова витала красноватая пыль. Солнце медленно шло к закату, когда нашему взору открылось, потрясающее по своему виду, зрелище — Сельвийские леса.

Мы с Оскаром остановились, чтобы получше рассмотреть ту красоту, которую видели перед собой. Весь горизонт был окрашен в зеленый цвет листвы. Верхушки деревьев словно вырастали одна из другой. Их было так много, что это было больше похоже на зеленый океан. Я посмотрел на лицо Оскара — оно застыло в изумлении. Он часто слышал об этих лесах, но впервые видел их воочию.

— Он еще красивее, чем о нем рассказывают. — сказал он.

— Не знаю как тебе о нем рассказывали, но уверен, они бы не смогли передать словами и десятой доли той красоты, что сейчас перед нами.

— Так и есть. — ответил коротко Оскар. Он был всецело поглощен этим видом.

— Пойдем! Рассмотрим его поближе. — сказал я, и мы направились в сторону леса. Наш путь в лагерь повстанцев лежал через него. Я понимал, что этот лес настолько же опасен, насколько прекрасен и велел Оскару быть осторожным. Самая трудная часть пути только начиналась.

Войдя вглубь леса мы обнаружили, что здесь кругом кипела жизнь. Повсюду были слышны щебетанья и трели птиц, по деревьям юрко бегали белки, а у их подножья разрастались всевозможные грибы. Все вокруг было настолько живым, что мне казалось, что я вновь попал в другой мир. Вдали послышался треск ломающихся веток, мы резко обернулись на звук. Над кустарниками среди деревьев, словно хозяин леса, гордо возвышался огромный лось. Этот поистине большой житель Сельвийских лесов медленно направился в нашу сторону. Мы с Оскаром застыли на несколько секунд. Лось продолжал идти. Подойдя поближе, он сделал глубокий вдох, пытаясь учуять наш запах, после чего, пощипав немного травы у наших ног, смиренно пошел дальше, словно говоря, что нам не стоит его бояться. Лицо Оскара сияло от эмоций, он впервые видел диких животных вживую.

— Я и подумать не мог, что дикая природа так красива. — сказал он с восхищением.

— Да, эта природа, как и ее жители, — прекрасна! — ответил я. Удивительно, как жизнь без людей влиял на окружающий нас мир. Все вокруг был чистым, естественным и лишенным чувства тревоги. В тот момент я понял, что природа обладает неимоверной силой и, что мы без нее вряд ли сможем жить, но вот природа без нас — легко! Сельвийские леса разрослись и стали домом для тысячи разных животных. Такова сила природы. Не она нуждается в людях, а люди в ней. Если бы мы только умели это ценить!

Мы продолжали идти через лес еще несколько дней. Путь был нелегким, его извилистые тропы вели нас то вверх по склону, то вниз. Благо здесь всегда было чем перекусить и где набрать воды. Этот лес был к нам благосклонен. Мы были сильно уставшими и измотанными, но сытыми. На пятый день нашего путешествия мы подошли к границам Сельвийских лесов.

— Эй! — послышался крик недалеко. Мы с Оскаром начали судорожно оглядываться по сторонам.

— Эй, я тут! Левее! — вновь прозвучал чей-то голос. Посмотрев налево, мы обнаружили человека, который махал нам рукой. Мы махнули ему в ответ. — Кто вы и что вы тут делаете? — поинтересовался он.

— Меня зовут Оскар. Оскар Мюрхед! А это мой друг Эдлен Купер. — прокричал он. Услышав это, незнакомец бегом направился к нам.

— Не могу поверить своим глазам! Вы и вправду Оскар Мюрхед?! — встревоженно спросил он.

— Да, он самый. — ответил Оскар.

— Вам все-таки удалось! — воскликнул он, не сдерживая эмоций. Я не понимал, что происходит, но был рад тому, что нас встречают подобным образом.

— Да…это был нелегкий путь. — сказал Оскар. — Благо Сельвийские леса встретили нас радушно.

— Так пойдем же за мной! В лагере все будут безумно рады вашему прибытию!

Мы с Оскаром направились за ним.

— Оскар Мюрхед! Надо же такому случится! — проговаривал наш спутник все время. — В лагере то и дело говорили о ваших подвигах!

— Да бросьте! Какие это подвиги? Лишь неудачные попытки к бегству. — смущенно сказал Оскар.

— Зря вы так говорите! Все вокруг только и говорят о вашей смелости и стойкости! И о том, как вы подрались со стражем и выкололи одному из них глаз. — я видел, как на лице Оскара промелькнула едва заметная улыбка. Ему было приятно, что о нем знают и говорят, как о храбром человеке. Но ему было непривычно слышать это лично.

— Всякий зверь, которого загнали в клетку, даст отпор. — тихо произнес он.

— Да, но не всякий человек. — тут же добавил незнакомец. — И к тому же не один раз! В лагере повстанцев вы стали символом свободы и силы духа. Многие из наших бойцов вдохновлялись вашими историями.

— Я такой же человек, как и все вокруг. — скромно ответил Оскар. — Я лишь немногим больше некоторых не терплю несправедливости. Вот и всё…

— Вы явно скромничаете. Но да ладно, не буду смущать вас своими разговорами. Мы уже почти на месте. — сказал наш проводник.

Через пять минут мы вышли из лесной чащи к месту, больше похожее на высохшее болото, окруженное высокими деревьями. Вокруг стояло несколько вышек, на которых несли дежурство солдаты. Огромный земляной бугор в центре был усеян сухой листовой и ветками, в качестве камуфляжа. Убежище повстанцев находилось под землей, вход в него был на вершине холма. — «Снова жить в муравейнике» — с досадой подумал я.

Длинный туннель вёл нас внутрь убежища повстанцев. Мы шли по нему несколько минут, после чего моему виду предстал настоящий город. Ни за что бы в жизни не подумал, что невзрачный с виду холм может таить в себе такое чудо. Лагерь повстанцев больше походил на полноценный подземный мегаполис. Шахты города тянулись на несколько сотен метров в разные стороны. Здесь были школа, больница, общественная библиотека, несколько столовых, спортивный зал, бар и даже что-то вроде небольшого полигона, где повстанцы обучали молодых ребят военному делу. Также были свои заводы по производству продуктов питания и первой необходимости, в том числе и лекарств. Но самым большим прорывом был энергетический вопрос — люди смогли обуздать мощь юнония и направить ее на благие цели. Теперь город повстанцев имел постоянный доступ к электричеству.

— Оскар Мюрхед! — воскликнул пожилой мужчина, посмотрев в нашу сторону. Это был главнокомандующий повстанцев Лемар Абдель. Несмотря на свой возраст он был достаточно крепко сложен и имел внушительную физическую силу. Высокий мужчина, на вид шестидесяти лет, седые волосы которого плавно переходили в такую же седую бороду на его грубом, и изрезанным шрамами, лице. Весь его вид говорил о том, что ему многое пришлось пережить на своем жизненном пути. Лемар был одним из первых людей, который стоял у истоков создания убежища повстанцев. Долгие годы он объединял людей и создавал общество свободы, не взирая на все сложности.

— Добро пожаловать в Хоуп-Сити! Город, в котором живет надежда. — поприветствовал он нас. — Меня зовут Лемар Абдель и я рад, что вы смоли добраться до нас целыми и невредимыми.

— Здравствуй, Лемар! — ответил Оскар и они тут же крепко обнялись.

— Наконец-то мы с тобой увиделись! Я ждал этого момента все то время, что мы с тобой были знакомы. — сказал Лемар. — Не представишь мне своего друга? — тут же добавил он.

— Конечно! Это Эдлен Купер — мой друг и соратник! Человек, чье сердце наполнено храбростью и отвагой.

— Рад встрече и знакомству! — протянув мне руку сказал Лемар. Нам в Хоуп-Сити нужны такие люди.

— Взаимно, мистер Абдель. — сказал я, пожав его руку. — Но Оскар явно мне льстит. — тут же добавил я неловко.

— Я знаю, что вы проделали долгий путь и сильно измотаны, так что не буду доставать вас сегодня разговорами. Мои люди уже подготовили для вас комнаты и скоро доставят в них еду. Примите душ, отдохните и наберитесь сил, а как проснетесь найдите меня. Нам есть о чем поговорить. На этом наша короткая встреча окончилась, и мы отправились к своим комнатам, поблагодарив Лемара за теплый прием.

На часах было девять утра. Впервые за то время, что я находился здесь, я проснулся не от мерзкой сирены, которая будила нас по утрам, а по собственному желанию. Настроение было хорошим, я вкусно поел и вдоволь выспался на мягкой и теплой кроватке. Пусть моя комната не была большой и суперкомфортной, но все же она была моим личным пространством, которого мне так долго не хватало. Было непривычно, что мне не надо идти ровным строем в обеденный зал на завтрак и, в целом, строго придерживаться определенного режима. От этого мне было немного некомфортно, но вскоре я свыкнулся с тем, что теперь я вновь свободный человек и волен делать все, что хочу. Я вышел из своей комнаты и направился на кухню, чтобы позавтракать. За столом я увидел Оскара, который оживленно беседовал с людьми из лагеря. Увидев меня, он вскинул руки вверх:

— Боже, эта еда! Она просто восхитительна! — воскликнул он. Мне стало смешно и одновременно радостно за моего друга.

— Теперь ты понял, о чем я говорил?

— Да уж! Это тебе не модрокские пайки. Представляешь, чего я лишал себя все это время?

— Да кто уж как не я может себе это представить, друг мой?!

— Ты был прав! Давай присаживайся к нам. Это Дин, Рами́ и Саванна. — представил мне Оскар своих новых друзей. Я поздоровался с ними и сел за стол. Еда на столе была самой обычной, но мои вкусовые рецепторы так сильно обеднели от модрокской пищи, что теперь для них любое, мало-мальски человеческое блюдо, казалось деликатесом. Мы сидели с Оскаром в компании свободных людей и оживленно беседовали, смеялись и иногда даже грустили, вспоминая, павших от рук модроков, землян. Трудно понять вкус свободы, пока ты её не лишился. Жизнь в колонии дала мне незабываемый опыт. Пусть это и было ужасным местом, но я вынес оттуда многое — я стал по-настоящему ценить свободу, научился азам выживания, перечитал десятки книг и, самое главное, нашел друга. Я смотрел на Оскара и впервые видел его таким счастливым. Он, буквально, светился от радости. Улыбка не сходился с его лица все то время, что мы сидели за столом. Я был рад видеть его таким и искренне желал, чтобы слезы в его жизни тоже были только от счастья.

Закончив трапезу, мы попрощались с друзьями и направились к Лемару. Он уже ждал нас в своем кабинете.

— Доброе утро, беглецы! — бодрым голосом поприветствовал нас Лемар, с улыбкой на лице.

— Добрее не бывает! — радостно ответил ему Оскар. Я тоже ответил на приветствие.

— Вижу вы в хорошем расположении духа.

— Да, очень. Мы с Эдленом впервые хорошо выспались и вдоволь поели. Кстати, о еде, — она тут просто волшебная!

— Безумно рад, что вам все понравилось. Проходите внутрь, присаживайтесь поудобнее. Нам есть о чем поговорить. — мы вошли в кабинет Лемара. Все внутри был под стать генералу Абделя. Комната была не типичным квадратной формы, а круглой.

— Не люблю углы. — сказал он, увидев на моем лице легкое недоумение. От сказанного им, я невольно улыбнулся. В центре кабинета стоял роскошный стол из красного дерева с его инициалами, а перед ним большое мягкое кресло, обитое натуральной кожей, покрашенной в темно-зеленый цвет. Пол украшал такой же, круглой формы, ковер. Повсюду на стенах висели картины, всевозможные фотографии каких-то людей, трофеи с охоты и даже модрокская броня, с висящим на цепочке белым клыком.

— Откуда у вас это? — спросил я, указав на броню.

— Это трофей, добытый в схватке с модроком. — ответил мне Лемар.

— Расскажите об этом подробнее? — тут же полюбопытствовал я. Лемар, едва заметно, засмущался. Наверное, он не привык рассказывать о своих подвигах, но не мог отказать мне в просьбе.

— Это случилось очень давно. Тогда я был намного моложе и полон сил. Наша повстанческая группа вела разведку в Сельвийских лесах. Мы искали нашего товарища, который несколькими днями ранее ушел на охоту. Он не выходил на связь, и мы сразу поняли, что дело неладно. Отправившись вглубь леса, мы отследили его маячок и обнаружили его мертвым. Все его тело было одним сплошным синяком. Модроки убили его импульсным ударом. Когда мы несли его тело назад в лагерь, для погребения, на нас напали двое модрокских солдат. Бой был неравным, даже несмотря на наше численное преимущество. В тот день я был единственным, кто выжил. Мы с трудом одолели одного из них и понесли огромные потери. Тогда я остался со вторым лицом к лицу. До сих пор не могу понять, как мне удалось его одолеть, но в тот момент меня охватила небывалая ярость. Вскоре безжизненное тело модрокского солдата лежало у моих ног. Эти шрамы на моем лице и теле — результат той схватки. — сказал он, показывая на свое лицо и шею. — Я забрал его броню и вырвал зуб в качестве трофея. Вот, пожалуй, и все. — скромно поведал мне о своем подвиге Лемар. Эта история вызвала у меня восхищение. Я понимал, что он скромничал и не рассказал во всей расе о том, как все произошло, но сам факт, что он в одиночку одолел двух с половиной метрового инопланетянина, в разы более развитого физически, еще и к тому же, в полном обмундировании, говорил о многом. Люди здесь боролись за свою свободу в буквальном смысле этого слова и Лемар был настоящим тому подтверждением.

— Ну да ладно. Хватит обо мне. Давайте приступим к нашему плану. — перевел он тему.

— Да, не будем тратить время на разговоры. — ответил Оскар.

— Мне бы хотелось обсудить план наших действий. Модроки высосали всю жизнь из нашей планеты. Они не остановятся, пока не вывезут отсюда все, чем богата наша земля. Юноний, увы, не единственное, что они здесь добывают. Эти жадные создания опустошают наши недра, вывозят драгоценные металлы, полезные ископаемые и еще кучу всего. Такими темпами мы останемся в опустошенной пустыне. Мы не можем одолеть их силой, так как их технологии гораздо прогрессивнее наших. Чего стоит один лишь магнитный занавес. Один такой удар и вся наша техника превратится в груду мусора. Поэтому будем брать их умом и хитростью.

— А почему модроки не используют свои технологии, чтобы избавиться от всего оставшегося населения Земли и оставить только людей в колонии? Они ведь наверняка знают о повстанцах и, в целом, свободных поселениях людей.

— Модроки умны и расчетливы. Они не станут тратить свои ресурсы на ненужные меры. С тех самых пор, как нас завоевали, человечество не предпринимает никаких попыток противопоставить им что-то. Они отрезали нас от науки и прогресса, обезоружив нас на долгие столетия вперед. Это все равно, что людям вести войну против маленького осиного гнезда. Ужалить нас могут, но истребить никак. Им нет дела до того, что будет с нами после их отбытия. Будем мы подыхать от голода или попытаемся выжить — им на это наплевать. Свою главную миссию они выполнят, а дальше будь что будет.

— Я думал модроки здесь только с одной целью — добыча юнония.

— Если бы. Эти гады забирают у нас всё, что хоть как-то может пойти на благо их цивилизации. Золото, платина, серебро, драгоценные камни — все это имеет ценность не только на нашей планете.

— Да уж…поистине космическая саранча.

— Точнее и не скажешь… — грустно произнес Лемар. — Знаю, что Оскар уже поведал тебе о нашем плане. — обратился он ко мне. — Но давайте обговорим все еще раз. — мы молча кивнули ему в ответ. — Наши ученые долгое время работали над созданием вируса, на основе ДНК модроков. Здесь, в лагере повстанцев, мы создали для них благоприятные условия. Лучшие умы работали, не покладая рук, на протяжении более десяти лет. И вот наш час настал.

— Можно узнать подробнее? — перебил я Лемара.

— Да, конечно! Расскажу что знаю, в остальном я не силен в науке.

— Хорошо. — ответили мы с Оскаром одновременно.

— Когда мы получили биоматериал модроков, наши ученые стали активно его изучать. Команда наших биологов, в сотрудничестве с вирусологами и генетиками, озвучили идею создания вируса. После недолгих обсуждений мы единогласно проголосовали за реализацию данного плана. — в этот момент Лемар встал из-за стола и указал нам на дверь. — Пойдемте со мной. Я проведу вас в нашу научную лабораторию, там всё будет более наглядно.

Через несколько сотен метров блужданий по лабиринтам лагеря и с десяток кодовых дверей, мы, наконец, оказались в лаборатории. Этот небольшой научный центр был оборудован по последнему слову техники. По крайней мере настолько, насколько это позволяло их развитие. Перед входом внутрь нам выдали стерильные халаты, маски и обработали специальным раствором для дезинфекции.

— Это место находится под строжайшим контролем. Мало кому посчастливилось здесь оказаться. — сказал нам Лемар, давая понять, что он делится с нами своим сокровенным секретом и полностью нам доверяет.

— Благодарим вас за такую честь, генерал Абдель. — сказал я.

— Проходите. — тут же пригласил он нас. Внутри находились люди в белых халатах и бурно что-то обсуждали, не обращая на нас никакого внимания.

— Вирус, который мы создали, очень коварен. Он имеет долгий инкубационный период, но при этом, абсолютно незаметен для носителя. Он может находится в теле модрока и размножаться несколько месяцев, а тот даже не будет подозревать, что он уже смертельно заражен. К тому же он передается воздушно-капельным путем. Но главным преимуществом данного вируса является его внезапность. После окончания инкубационного периода он скосит своего носителя наповал меньше, чем за несколько часов. Совокупность этих факторов позволит нам распространить вирус на как можно бо́льшую территорию и разом нанести смертельный удар по модрокам. Это и есть наш грандиозный план. — закончил воодушевленный Лемар. Признаться, после его слов, я почувствовал, что у человечества есть шанс на свободу, пока есть такие люди как он.

— Это звучит весьма оптимистично! Но в чем заключается наша задача? — спросил я.

— Без обид, Эдлен, но ты не входил в наш план. Пусть тебя это не смущает. Ты всегда можешь принести пользу нашему обществу другими способами, но эта задача под силу только Оскару. — слова Лемара нисколько меня не обидели, я понимал, что ставки слишком высоки, и что я оказался здесь лишь благодаря счастливому стечению обстоятельств, если жизнь на этой планете вообще можно назвать счастливой случайностью.

— Я все прекрасно понимаю. — В любом случае вы всегда можете на меня рассчитывать.

— Я очень это ценю. — ответил Лемар, положив руку на мое плечо. — Оскар отбывал наказание в центре хранения и транспортировки юнония, и, наверное, один из немногих, кому удалось выбраться оттуда живым и не потерявшим рассудок от постоянного воздействия больших доз радиации. Он знает как устроены эти центры и как туда пробраться. Стражей внутри нет, так как нахождение внутри опасно, в том числе, и для самих модроков.

— Так и есть. — сказал Оскар, посмотрев на меня. — Это задача не под силу тому, кто не знаком с тем, как устроены центры хранения. Я уже бывал там и знаю, что делать. Я проберусь на склад в одном из транспортировочных грузовиков. В центре есть зал, где юноний хранится в герметичных композитных контейнерах из вольфрама и нитрита бора. Но, даже несмотря на все предосторожности, уровень радиации там весьма велик. Пробравшись внутрь, я направлюсь в зал с юнонием и распылю вирус везде, где возможно. На нас людей он не действует, так что мне нечего бояться. Главной задачей будет выбраться незамеченным на выезжающих из центра хранения пустых грузовиках. Дальше остается лишь ждать, когда модроки отправят часть зараженного юнония по колониям на Земле и на свою родную планету.

— Все именно так. — подтвердил слова Оскара Лемар. Вирус уже готов. Дело остается за малым — набраться сил и отправиться в центр хранения. Да поможет нам Бог.

План был грандиозным. Я даже не думал, что когда-нибудь буду свидетелем чего-то подобного в своей жизни.

2.6

Следующие несколько дней мы с Оскаром и Лемаром тщательно изучали план, пытаясь выявить слабые места и избежать возможных ошибок. На словах все могло казаться довольно просто, но на деле, куда сложнее. У нас была всего одна попытка. В воздухе царило сильное волнение и лишь Оскар был спокоен. Его энтузиазму и решимости мог позавидовать даже сам генерал Лемар. Нас вдохновлял его настрой, каждый раз он подбадривал нас словами, что все получится, хотя, по идее, это мы должны были мотивировать его на успех.

— Вот завершу наш план и отправлюсь на поиски Оазиса. — сказал воодушевленный Оскар.

— Все также вынашиваешь идею добраться до него? — спросил Лемар.

— Конечно! Не прошло и дня, чтобы я о нем не думал.

— Мистер Абдель, вам что-нибудь известно об Оазисе? — спросил я.

— Я много чего о нем слышал, но ни разу не встречал никого, кто побывал там лично.

— Это потому, что оттуда никто не хочет возвращаться! — улыбнувшись сказал Оскар.

— Возможно! Возможно…

— Прошу вас, расскажите все, что знаете. — попросил я Лемара.

— О малой земле ходит множество слухов и сдается мне, что большинство из них, если не все, просто мифы. — Оскар осуждающе посмотрел на него. — Вот только не надо сверлить меня своим взглядом! — отшутился Лемар, глядя ему в глаза. Я лишь говорю то, что думаю. — Для меня Оазис — это всего лишь плод больной фантазии. Людям нужно было придумать его, чтобы не терять надежду на лучшую жизнь. По крайней мере я так считаю. По слухам Оазис — это место, где живет большая колония свободных людей. — обратился он ко мне. — Он находится далеко от наших мест, на землях, которые отделяет от нас океан. Люди там развивают технологии, живут в гармонии с природой и просто проживают свою лучшую жизнь.

— На другом континенте?

— Это скорее остров. Изолированный остров, находящийся далеко в Южном океане. Это место считается настолько отдаленным, что по слухам, модроки даже не пытались туда добраться. Но мне верится в это с трудом. С их технологиями это было бы не тяжелее, чем перейти на соседнюю улицу. Многие из тех, кто отправлялся на его поиски, возвращались к нашим берегам уже мертвыми. Об остальных мы не знаем, ровным счетом, ничего! Во всех рассказах о малой земле слишком много несостыковок. Я долгое время пытаюсь отговорить этого упрямца от своей идеи, но все мои попытки лишь пустая трата времени. — сказал Лемар, указав на Оскара. Тот лишь ехидно улыбнулся ему в ответ, махнув рукой, и отправился в свою комнату.

— А вдруг он и вправду существует? — сказал я.

— Все возможно. И, признаться, я бы хотел в это верить. Но, к своему сожалению, не могу, и от этого хочу уговорить Оскара остаться здесь, с нами! Он бы мог принести много пользы для нашего города и прожить здесь счастливую и свободную жизнь. Я боюсь, что он будет из числа тех, чье безжизненное тело мы обнаружим бьющимся о скалы в заливах Южного океана. Но, с другой стороны, я не хочу отговаривать его от своей мечты.

— Я вас прекрасно понимаю. — ответил я. Из слов, сказанных Лемаром, я чувствовал, как сильно он дорожит Оскаром и насколько тяжело ему было смириться с мыслью, что его друг в скором времени его покинет.

— Оскар Мюрхед — вольная птица. Таких не удержишь в клетке. Все, что им нужно, это ветер и ощущение свободы. Так уж устроена их природа. — я не мог не согласится со всем тем, что говорил Лемар. Оскар на самом деле был уникальным человеком, чью силу воли и духа не смогли сломить даже десятки лет, проведенных в заключении у модроков.

— Мне не остается ничего, кроме как пожелать ему счастливой дороги и надеяться на то, что он все же доберется до заветного Оазиса. Я хочу в это верить. — с грустью сказал Лемар.

— Все так и будет, мистер Абдель. — попытался я его подбодрить.

— Да…так и будет. — все также грустно произнес он. Попрощавшись с Лемаром, я покинул его кабинет и направился к Оскару, чтобы в очередной раз обсудить детали плана и поддержать его перед предстоящим событием.

Все мы, безусловно, очень сильно нервничали. Оскар ходил кругами по кабинету Лемара. Он пытался не подавать вида, что волнуется, но это было сложно скрыть. Ему предстояла самая ответственная часть плана, и он переживал больше не за себя, а за то, чтобы не подвести остальных. Как никак этому делу отдано большое количество сил, времени и ресурсов, и от этой операции, в прямом смысле слова, зависит будущее человечества. Все мы чувствовали тот огромный груз ответственности, который лёг на плечи Мюрхеда и понимали, как ему сейчас сложно. Лемар нервно поглядывал с свой журнал, постоянно что-то в нем проверяя. Я стоял, постукивая ботинком по полу, от напряжения. Воздух был наэлектризован до предела. Еще чуть-чуть и он бы взлетел на воздух. Тишину нарушила вошедшая в кабинет женщина. Она была руководителем научного проекта по разработке вируса.

— Мы полностью готовы. — сказала она. Генерал Абдель одобрительно кивнул головой, после чего она сразу ушла. Оскар посмотрел на Абделя.

— Ты все слышал. — произнес Лемар.

— Да, я готов. — ответил Оскар без колебаний.

— Рано утром мы доставим тебя к шахте «Унубу», находящейся в восточной части горного хребта. Наш человек подготовит для тебя место в грузовом отсеке машины, везущей юноний в центр хранения и транспортировки. Мы заранее сообщим тебе в какой грузовик тебе нужно попасть.

— Хорошо. Все будет сделано.

— Главное, будь на связи. Всегда что-то может пойти не так. И нам важно, чтобы ты был в курсе всего. Иначе…

— Я все понимаю, Лемар. — перебил его Оскар. — Ты выбрал нужного человека и можешь на меня рассчитывать.

— Да, я знаю, извини… Немного разнервничался.

— Да ничего! Со всеми бывает.

— Если что-то произойдет с первым приемником, у тебя всегда есть запасной, настроенный на другую частоту.

— Я помню.

— Не забывайте кодовые фразы, нам важно сохранять секретность. Эдлен, ты изучил карту? — обратился он ко мне.

— Да. — ответил я.

— Тогда, как и договаривались, ты отправляешься с ним до шахты и координируешь его маршрут удаленно.

— Окей!

— Я буду отслеживать его передвижение с воздуха и, в случае чего, мои людю будут прикрывать его огнем. Когда Оскар доберется до места у него будет, по меньшей мере, еще несколько часов до того, как пустые грузовики будут выезжать обратно. Мы перехватим его возле хребта и благополучно вернем обратно. — все находящиеся в кабинете молча кивнули головой.

— Все в наших руках, друзья. И да поможет нам господь!

Ранним утром, засветло, мы с Оскаром направились к выходу из убежища. Нас встретили двое повстанцев в военном камуфляже. Сопроводив нас до машины, они сели за руль, и мы все вместе направились к востоку от горного хребта до шахты.

— Я все забывал спросить у Лемара, что это за шахта?

— Ты про Унубу?

— Да. Никогда о ней не слышал.

— Это печально известное место. Когда-то в колонии при ней жили порядка сорока тысяч человек. Она была одной из самых больших шахт на нашем полушарии. Больше неё была только Сибирская шахта «Андвана», в которой живет почти пятьдесят тысяч человек.

— А почему была?

— Потому что сейчас ее нет. Ну как нет — там практически не осталось людей, а запасы юнония иссякли.

— И что же там такого случилось?

— История очень мутная и я не могу знать наверняка. Но, из того, что знаю — причина была в том, что ее сконструировали, допустив ошибки в расчетах при подготовке земляного пласта.

— Модроки допустили ошибку при проектировании?

— Да, представь себе! И такое бывает.

— Да уж, не ожидал.

— И что случилось дальше?

— Как и полагается шахта обвалилась и похоронила под собой кучу людей. К тому же, бо́льшую ее часть, затопило подземными водами. Вот и получается, что больше 80 % юнония навсегда останутся запертыми в недрах нашей земли, а остальное добывается до сих пор.

— А как же люди?! — поинтересовался я.

— А вот эта часть и есть то, почему Унубу считается печально известным местом.

— Они убили большинство людей из колонии, да?

— Можно сказать и так. — ответил Оскар.

— В каком смысле?

— Модроки жадны и расчетливы. Им не было смысла содержать такую большую колонию, а убивать больше тридцати тысяч человек и тратить на это свое время и ресурсы они тоже не хотели. Вот и отправили бедных людей бродить по свету. Толпа, обреченных на голодную смерть, бежала во все стороны, но спустя несколько дней возвращались истощенными и обезвоженными. Они оказались не готовыми к жизни без модроков. Бедняги просто умирали один за одним. Поговаривают, что большинство из них погибло в первые трое суток, остальные протянули чуть дольше. Тех, кто возвращался демонстративно истребляли и у людей не было выбора, кроме как бежать. Такая вот история.

— Боже мой…Это звучит просто ужасно.

— Да! Еще более страшно то, что на деле все было гораздо хуже, чем рассказывают.

— А кто-то остался жив?

— Не знаю достоверная ли информация или нет, но вроде как небольшой группе удалось выжить и отправится за хребет.

— Надеюсь, хотя бы им повезло.

— Надежда, в этих краях, единственное, что осталось у людей. И даже ее они пытаются у нас отобрать. — грустно ответил Оскар.

Через несколько часов неторопливой езды мы добрались до восточной части горного хребта. Остановившись на холме, окруженным густыми лесами, в полукилометре от Унубу, мы сели в засаду. Каждый из нас пристально наблюдал за выездом из шахты. С минуты на минуту в нем должны были показаться несколько грузовиков, везущих юноний. Мы сидели неподвижно, словно боясь нарушить тишину, которая нависла над нами. Вскоре, полоса тянущихся друг за другом грузовиков, показалась у ворот. Остановившись на несколько секунд, они вновь начали свое движение. Мы с командой бегом ринулись вниз по склону к дороге, по которой должны были ехать грузовики.

— Тот, что посередине! — крикнул один из наших товарищей.

— Что?! — не понимая, о чем идет речь, спросил я.

— Тот, что посередине отмечен белой краской. — тут же пояснил он. До меня сразу дошло, что это тот грузовик, в котором Оскар отправиться дальше. Оказавшись внизу, мы побежали в сторону отмеченного грузовика и помогли Оскару забраться внутрь. Несколько кропотливых и нервных часов были позади — Оскар Мюрхед ехал в центр хранения и транспортировки юнония с несколькими пробирками смертельного для модроков вируса.

— Эй, Мюрхед. — позвал его я по рации.

— Слушаю тебя, мой друг. — ответил он.

— Я горжусь тобой.

— И я тобой, дружище!

— Желаю тебе удачи.

— Удача мне пригодится, спасибо! — сказал он.

— И еще кое-что…

— Что?

— Возвращайся скорее.

— Обязательно…

В то утро Оскар Мюрхед, отважнейший из всех людей, которых я знал, вписал свое имя в историю Земли. Наш план сработал! Спустя несколько месяцев модроки по всей планете начали вымирать от неизвестного им вируса. Со всех уголков планеты от повстанцев и, теперь уже свободных людей, доходили новости о том, что наши захватчики несут огромные потери. Часть вируса также отправилась на планету модроков. Они в ужасе бежали с нашей Земли на кораблях, предназначенных для транспортировки юнония, не дожидаясь, когда им на смену прилетят их соплеменники с Тантура. Мы одержали победу! Колонии по всей земле, медленно, но верно обретали независимость от инопланетных захватчиков. Земля была освобождена… Но каким бы приятным не был вкус победы, я не смог насладиться им сполна. В то знаменательное утро я видел Оскара в последний раз в своей жизни. Ему не удалось выбраться живым…

Моему дорогому другу Оскару Мюрхеду.

Я даже не мог себе представить, что найду самого близкого друга так далеко от дома. Оскар, с тех пор как ты покинул нас, я потерял частичку самого себя. Ты научил меня быть стойким и сильным. Ты делился со мной своей мудростью и знаниями, ты научил меня верить в себя. Я всегда восхищался твоей силой воли и отвагой. Всю свою жизнь ты прожил, мечтая о свободе и ты всё же её получил! Ты доказал всем, что гордой птице не место в клетке и, что она должна беспечно рассекать воздух в свободном полете. Надеюсь, ты обрёл свой личный Оазис. Ты отвоевал целую планету и каждый человек на Земле скорбит о нашей общей утрате. Покойся с миром, мой дорогой друг и пусть господь благословит твою душу! Я буду помнить тебя до конца своих дней. С искренней любовью и уважением — твой друг Эдлен Купер.

Конец второй главы.

Глава 3. Город будущего

Я очнулся. На дворе стояла ночь и лил мелкий дождь. Самочувствие было не очень — к горлу подступила тошнота, в глазах двоилось, а голова звенела словно колокол и, при этом, сильно кружилась. Это было мое третье перемещение. Ни малейшего понятия не имею куда меня занесло на этот раз, но я сразу понял, что не дома. Подняв глаза наверх, я увидел лишь мутные очертания уличных огней, которые озаряли небо этого города. С трудом сдерживая желание закричать от бессилия, я попытался подняться на ноги. Тело едва отзывалось на мои команды. Я шел словно в бреду. Спустя пару минут моей шаткой ходьбы, в глазах прояснилось. Моему виду предстал огромный город, который буквально был усеян небоскребами, невиданной мною высоты. Повсюду в воздухе летали машины, световые шоссе расписывали небо самыми разными узорами.

— Я что попал в будущее? — подумал я. — Не знал, что эта штука может перемещать меня и во времени. Этого еще не хватало! Нет, я, конечно, всегда мечтал узнать, каким будет будущее человечества, но явно не ожидал, что стану живым тому свидетелем. Одно дело, кога ты живешь и наблюдаешь прогресс своими глазами, но, когда тебя вот так выдергивают из одного временного промежутка и кидают в другой — это уж совсем не комильфо. Странная штука, я даже не удивлен тому, что оказался в будущем. С ума уже начал сходить или меня совсем ничего не удивляет? Да какая к черту разница?! Все равно не легче от той мысли, что я не дома. Интересно лишь узнать, что меня ждет на этот раз и как долго я здесь пробуду. Хватило года проведенного среди модроков. Надеюсь, результат, который я вижу, не дело рук очередных инопланетных чудиков.

Меня не было дома уже больше полутора лет. Бедная моя мама. Даже думать не хочу, что она сейчас переживает. От этой мысли мне стало так плохо, что волна отчаяния, прошедшая по всему моему телу, моментально вогнала меня в депрессию.

— А что, если я больше никогда ее не увижу? Что если я так и буду скитаться по всевозможным мирам до самой своей смерти? Не хочу даже думать об этом, но не могу изгнать подобные мысли из своей головы.

Вспомнилась фраза: «Один раз — случайность, два раза — совпадение, три раза — закономерность». — Господи, дай мне сил пережить все это и помоги получить ответы. — взмолился я, глядя на дождливое небо. Если бы я мог хотя бы понять, как работает этот портал, по какому принципу происходят мои перемещения и что предшествует его открытию, мне бы было гораздо легче. А так, я чувствую себя потерянным ребенком, бродящим по улицам, в поисках своего дома.

Надо было что-то предпринимать. Самочувствие потихоньку приходило в норму,голова перестала звенеть, а мысли прояснились. Я шел под дождем по улицам ночного города. Вокруг бесшумно проезжали автомобили, о приближении которых я мог догадываться лишь по светам фар. Они как будто парили над дорогой и совсем не издавали звука. У них не было привычных колес, а формой они больше напоминали вытянутую каплю. Наверное, для лучшей аэродинамики. — подумал я и тут же поймал себя на мысли, что голова понемногу начинает вновь соображать. Хороший знак. Осталось лишь придумать что делать, куда идти, где переночевать и чего бы перекусить. — саркастично подумал я, поймав себя на мысли, что говорю сам с собой. Небо надо мной было сплошным световым шоу. Буквально каждый его сантиметр был украшен сияющими, мигающими, блестящими баннерами различных размеров. Летающие авто, как рой пчел застилали все его пространство. Казалось, что они двигаются в хаотичном порядке, но разглядывая их пару минут, с запрокинутой наверх головой, я понял, что все до безумия упорядочено. Все вокруг привлекало мое внимание, отчего мне было трудно сосредоточиться на чем-то одном. По земле проносились левитирующие машины, огромные экраны транслировали всевозможную рекламу, рестораны, кафе и различные увеселительные заведения ярко кричали о себе безумными слайд-шоу, которые транслировались прямо в воздухе. Толпы людей, в кричаще ярких одеждах, со странными прическами и, в целом, внешним видом, шумно развлекались на улицах этого города.

Я пристально вглядывался в окружающих меня людей, но никак не мог понять этой моды. Ко всему их необычному внешнему виду добавлялось еще и то, что практически у каждого из них было что-то на лице, затылке, руках и бог знает где еще. В свою очередь прохожие смотрели на меня с не менее удивленным и непонимающим взглядом. Моя одежда была самым малым, что сильно отличало меня от всех остальных. У некоторых из них на голове были непонятные гаджеты, на запястьях рук, почти у каждого, красовалось что-то вроде голографического браслета, а у одного из носа шли странные тонкие трубочки, уходившие куда-то под одежду. Они больше походили на персонажей из какого-нибудь фантастического фильма. Хотя, может я для них казался таким же.

Шумная толпа молодых людей стояла возле входа в какой-то ночной клуб или ресторан. Девушка в светящемся розовом костюме оживленно разговаривала с кем-то по тому самому браслету на руке. Фигурка человека, размером с ладонь, светилась в воздухе прямо над ее запястьем. Тут и гадать не надо — это был самый обычный мобильный телефон, только куда более продвинутый и компактный. Выглядело это очень футуристично. Да чего уж греха таить — тут все так выглядело! Я не мог сдержать любопытства и подошел чуть ближе, чтобы рассмотреть это чудо техники. В этот момент я заметил, как один из глаз девушки заметно сверкнул. Металлический отблеск исходил из ее зрачка. Понятия не имею, что это было, но взглянув на парня, стоявшего с ней рядом, я увидел такую же картину. Все это для меня было странным, но для этих людей, по всей видимости, абсолютной нормой.

Мне срочно нужно было что-то перекусить, желудок урчал от голода. Я направился к толпе молодых людей, чтобы узнать хоть что-то об окружающем меня мире. Ускорив шаг, я подошел к ним вплотную. Девушка в розовом окинула меня своим недоумевающим взглядом, а парень, стоявший с ней рядом, вымолвил:

— Эй, тело, банхао! Чё трёшься, как потерянный? С прошлого века чтоль к нам залетел, багер?

— Что простите? — недоуменно спросил я. Столько незнакомых слов в одном предложении, что меня аж переклинило. В ответ на мой вопрос они удивленно переглянулись. Я не понимал, что происходит.

— «Что простите» — повторил он мои слова, поглядывая на свою подружку, и разразился диким хохотом. Мне стало не по себе, и я решил пойти дальше, поняв что мне тут явно не рады.

— Фризни на йоту, прямоходящий! — выдал он очередную непонятную фразу. — я остановился. — Выдавливай, чё хотел?

— Да, так, хотел узнать есть ли тут ночлежки для бездомных или что-то вроде этого? — сказал я.

— Так ты босоногий или просто залетный? — спросил он. От этих странных словечек меня уже трясти начало.

— Вы имеете в виду бездомный я или прибыл откуда-то?

— Ну типа, ага.

— Эмм, я прибыл издалека…даа… Я тут первый день. — скомкано ответил я.

— Ну щёлкаешь так будто тебя питекантроп укусил. — выдал он очередную абсурдную для моего слуха фразу. На что я уставился на него с непониманием.

— Говоришь, как первобытный, говорю! — постарался он пояснить мне свои слова.

— А, так вы про мою речь?!

— Бинго! Про твою манеру щебетать. Ты как будто ливнул со средневекового бала.

— Дин, хватит! — одернув его за руку, сказала девушка в розовом.

— Ладно-ладно, что теперь и поглумиться нельзя над багером?

— Помолчи уже! Фонишь, как старый зумер.

— Ну чего ты завелась? Когда еще увидишь подобную инсталляцию.

— Закрой свой рот, Дин! Хватит флэймить. Не видишь человеку нужна помощь.

— Спасибо. — снова неловко промолвил я.

— Не обращай на него внимания, он тот еще доуп!

— А чего это мы так агримся? — спросил он ее.

— Дин! — крикнула она, посмотрев на него суровым взглядом, стиснув челюсть.

— Понял, отстал. — ответил он, разводя руки в стороны. Все это время, я просто стоял и наблюдал за их небольшой ссорой, но меня больше интересовал их странный слэнг. Нет, я, конечно, понимал некоторые слова и даже в целом понимал, о чем речь, но сообразить сразу не получалось. Слишком уж новомодными были их словечки.

— Я бы дала тебе немного денег, но вижу ты совсем еще тоддлер. Перевести их тебе явно некуда. — сказала она, обратившись ко мне.

— Тоддлер? — поинтересовался я.

— Ага. — с улыбкой ответила она. Признаться, я вообще понятия не имел, о чем идет речь, но почему-то, в тот момент, мне было стыдно об этом сказать.

— Ах, ты про это? — сказал я, будто понимая, о чем идёт речь.

— Дааа! — протянула она. — Сто лет не видела таких. И даже не думала, что встречу еще кого-то на своем веку. — этой фразой она меня окончательно добила. Я понимал, что попросту не ориентируюсь в этом мире, так как нахожусь тут меньше часа, но, все равно, хотелось бы понимать хоть что-то из услышанного за последние несколько минут.

— Вот, возьми. Тут пара лю́митов. — сказала она, протянув мне две полупрозрачные монетки синеватого цвета. — Хватит на бургер и газировку.

— Благодарю. — ответил я и взял две монетки квадратной формы.

— Забавно лепетаешь. — сказала она с улыбкой. — Сразу видно, что ты не из местных. — в ответ на это я лишь неловко улыбнулся.

— Ну, я пожалуй пойду. Спасибо за помощь!

— Постой. — сказала она. — Моя подруга А́ника работает софтером, у нее своя мастерская на Лонгстрит. Вход у синего здания, цокольный этаж. Над лестницей будет вывеска, так что ты не ошибешься. Скажи, что ты от Илиды. У нее всегда найдется работенка, сможешь немного заработать.

— Илида? — спросил я.

— Да, так меня неймят. — ответила она.

— Прекрасное имя. — пытаясь быть вежливым, сказал я.

— Спасибо! А как зовут тебя? — тут же поинтересовалась она.

— Эдлен.

— Рада знакомству, Эдлен!

— Взаимно. Еще раз спасибо за помощь. Я очень тебе признателен! — сказал я. На этом мы разошлись, и я направился по указанному адресу, заскочив перекусить по пути.

Перед тем, как потратить деньги, я внимательно их осмотрел. Они были сделаны из материала, напоминавший смесь стекла и пластика. Но, несмотря на кажущийся хрупкий внешний вид, они были достаточно прочными. На одной из сторон была изображена ракета, устремленная в небо, за ней, от самой земли, тянулся длинный световой шлейф. На другой стороне была изображена луна, усыпанная кратерами, по поверхности которой шли люди. Все это было обрамлено тонкой каемкой квадратной формы. В самом внизу монеты была надпись: «Монетный двор содружества стран Северной Америки. 2000 г.».

— 2000-й год?! Как такое может быть?! Этой монете либо очень много лет, либо я чего-то не понимаю. Не успел я отойти от удивления, как тут же увидел дату на одном из экранов, которыми были усеяны улицы этого города. 11 января 2004 г. Теперь все стало намного интереснее! То есть я не путешествовал во времени, а попал в альтернативную вселенную, где прогресс шел гораздо быстрее, чем в двух предыдущих мирах. Получается так. Иначе я никак не могу это объяснить.

— СССА?! — вдруг подумал я. Это что так называется страна, в которой я сейчас нахожусь? Звучит недурно, но чем-то напоминает советский союз. А вот, когда пытаешься выговорить, складывается ощущение, что название придумывал заика. Ну да ладно, не мне судить.

Я уже час как шел по улицам. Дождь прекратился не больше минуты назад, а кругом уже было сухо. — «Наверное какие-то супернавороченные технологии!». — подумал я. Это всё, конечно, круто, но как же ощущения свежести после дождя? Об том они не подумали?! — ворчливо прошептал я себе под нос. Люди, как всегда, в своем репертуаре — всё пытаются полностью подчинить природу себе. Спустя еще полчаса я оказался на месте. Синее здание, Лонгстрит 13, подняв глаза увидел я адресную табличку. Лестница, ведущая в подвальное помещение и вывеска, которая совсем мне ни о чем не говорила. Но ориентиров было достаточно и я знал, что не ошибся местом. Спустившись вниз, я открыл дверь. Легкая мелодия зазвучала в помещении. Внутри никого не было. Я осмотрелся по сторонам и негромко произнес:

— Есть кто живой?!

— Да, минутку! — послышался голос откуда-то из конца помещения. Внутри все выглядело очень необычно: приглушенный свет, яркие красные цвета, ультрафиолетовые лампы и стены, усеянные всевозможными рисунками. По центру стоял какой-то странный с виду стол, доверху напичканный всякой электроникой, а рядом — огромное массивное кресло-кушетка, с кучей проводов, подсоединенных с разных сторон.

— Ярких вам огней! Чем могу помочь?! — сказала молодая девушка.

— И вам. — немного растерявшись, ответил я. Никогда ранее не слышал такого приветствия. — Я от Илиды, она дала мне ваш адрес и сказала, что я могу найти здесь работу.

— Она говорила про вас. Проходите!

— Спасибо!

— Тоддлер?! Ну ничего себе презент от подруги! Я, таких как ты, только на пикчах видела! — с удивлением сказала она.

— Знать бы еще что это значит. — ответил я ей.

— С луны свалился?!

— Да уж лучше бы с луны…

— Так чё ты тут потерял, колись. Видок у тебя нищенский.

— Ну спасибо за комплимент! — с сарказмом ответил я.

— Обращайся, пылесборник! Так чего надо-то?

— Говорю же, нужна работа!

— А чего делать умеешь?

— Эээм, ну как сказать…

— Ладно, не искри извилинами. Мне всегда нужны руки. Найду для тебя что-нибудь.

— Спасибо.

— А че лепетаешь, будто на мамонта вчера ходил?

— Боже мой! Здесь все говорят на таком слэнге?

— Ого! «Слэнг»! Слова-то какие знаем, динозавр! Чего тебя не устраивает?

— Как ты поняла я и не здешних мест…

— Да ладно тебе?! Неужели?! — саркастично спросила она.

— Очень смешно. — в следующий раз, когда буду ехать верхом на саблезубом тигре, вспомню твою шутку. — от моих слов она тут же засмеялась.

— Ладно-ладно. Я ведь шучу. В местах, откуда ты родом, все говорят подобно тебе?

— Да, практически. — ответил я. Есть конечно свои словечки, но не так повсеместно, как тут.

— Учту и постараюсь не загружать тебя незнакомыми словами. — улыбнувшись ответила она. Сказать честно — я сразу поймал с Аникой одну волну. Она оказалась очень простым и приятным человеком.

— Я тут первый день и совсем ничего не знаю. У меня нет знакомых, друзей, родственников и вообще кого-либо. Поэтому я не отказываюсь от любой помощи и возможности что-то заработать.

— Ты быстро свыкнешься. — успокоила она меня. — Сан-Аламендо хоть и большая песочница, но новобранцам, вроде тебя, здесь есть чем заняться и к чему стремиться. Без крова и чашечки та́пуки не останешься!

— Чашечки чего?

— Та́пука — супчик из подножного корма. — посмеявшись ответила она.

— Звучит удручающе…

— Да ладно тебе, все не так уж и плохо. Просто готовлю тебя к реалиям жизни в нашем городе.

— Сан-Аламендо говоришь?

— Ну да. А ты что не знал, куда направляешься?

— Понятия не имел. — ответил я едва сдерживая смех.

— Это ж насколько нужно быть отчаянным?! Да ты просто псих.

— Да уж, лучше и не скажешь. Когда я могу приступить к работе?

— Ценю твой напор, но для начала мне нужно хотя бы понять, что ты из себя представляешь.

— Я в отчаянном положении, в городе, название которого узнал минуту назад. Из всех людей, дольше всех я знаком с тобой. Так что мне не пристало выбирать себе занятие по душе и я возьмусь за любую работу, если она, конечно, не противоречит закону.

— Ладно, убедил. Поработаешь первое время курьером. Работа непыльная, платит буду за каждый выполненный заказ.

— Наличными?! — тут же спросил я.

— Ах, да, совсем забыла. Придется наличными, раз уж у тебя нет социального айди. В таком случае будешь получать оплату на руки в конце рабочего дня.

— Благодарю.

— Пока не за что. Мне еще надо достать тебе интерфон для связи.

— Это та штуковина, которая крепится на руку? — спросил я.

— А ты быстро схватываешь! Все не так уж и безнадежно. — сказала она с ухмылкой. — Да, это и есть та штуковина, которую все мы носим на руке. Без этой погремушки ты не сможешь выполнять заказы и ориентироваться в городе. Завтра достану тебе его, а стоимость вычту из твой зарплаты.

— А где твой интерфон? — спросил я, увидев, что на ее запястье ничего не было.

— Лежит на тумбочке. Не круглые же сутки с ним ходить.

— Ну да, ты права. Слушай, даже не знаю, как тебя отблагодарить…

— Не стоит. Лучшей благодарностью будет выполненная работа… Качественно выполненная работа. — уточнила она.

— Можешь на меня рассчитывать!

— Очень на это надеюсь. Приходи завтра в обед. Я буду здесь, принесу интерфон и настрою его под тебя.

— Хорошо. — ответил я.

— На сегодня всё, можешь идти. — сказала она мне, указывая взглядом на дверь.

— Кх-м. Эмм… — промычал я, с недоумением посмотрев на нее.

— Да чтоб тебя! Негде ночевать?

— Ну а ты как думаешь? — с улыбкой ответил я.

— Ладно, можешь переночевать здесь, но как только накопишь достаточно денег — сними себе комнату.

— Само собой!

— В подсобке есть койка, можешь спать на ней. На кухне есть холодильник, можешь брать, что угодно. Не держать же мне тебя здесь голодным.

— Спасибо большущее! Я не подведу.

— Но учти, если что пропадет или решишь меня обокрасть, то найду и четвертую!

— Ахах, заметано!

— Я знаю Илиду очень давно и верю ей. Она не ошибается в людях. Надеюсь и на этот раз тоже.

— Я очень ценю твое доверие. — сказал я Анике.

— Сначала заслужи его. — строго, но с очень добрым тоном, сказала она.

— Я постараюсь.

— Ладно, можешь перекусить и ложиться спать, как захочешь. Я скоро закрою мастерскую. Ключи оставлю здесь. Утром вернусь.

— Хорошо! Спокойной ночи. — ответил я.

— И тебе! — сказала Илида и покинула мастерскую. А я, по традиции, остался наедине со своими мыслями. Радовало одно — здесь у меня с первого дня появилось хоть какое-то понимание, что делать дальше и как быть, пока портал вновь не отправит меня в другой мир.

3.1

На часах было девять утра. Моя первая ночь в новом мире прошла очень тяжело. Не могу сказать, что не выспался, но после пробуждения было совсем уж не по себе. Всю ночь мне снились модроки, как будто мы с Оскаром не смогли от них убежать и попали обратно в плен. Снилось, будто нас пытают импульсными разрядами за попытку побега, а затем, волокут вдоль отсеков с заключенными, прямиком в карцер. Ночью было довольно тепло, но я все равно ощущал холод, которым были пропитаны стены одиночной камеры. Во сне я слышал, как мой друг кричал от боли. Его крик доносился из другого конца блока и словно растворялся, доходя до моих ушей. От этого я и сам не мог сдержаться, чтобы не закричать. Не знаю, слышал ли кто-то мои крики наяву, но надеюсь, я не распугал кого-то из соседей. Несколько раз я просыпался от кошмаров и с трудом засыпал обратно. Сдается мне, что эти сны будут преследовать меня еще очень долго, если не всю оставшуюся жизнь. Оскар… Я так скучаю по тебе, дружище. Уверен, ты сейчас в лучшем месте.

Проснувшись утром, я встал и направился на кухню, щелкнув кофеварку по пути. В холодильнике были странные упаковки с едой, я такое раньше не видел. Наверное, какой-то особый способ хранения продуктов. Достав прямоугольную коробку, на которой была изображена аппетитная курица-гриль с грибами и картофелем, я начал читать инструкцию:

«Откройте упаковку и положите пакет с содержимым в микроволновую печь. Включите таймер на 5 минут. Достаньте еду из пакета. Наслаждайтесь вкусным обедом!».

— Проще некуда! На завтрак у меня будет обед. Я сделал все, как указано на инструкции и сел на стул в ожидании горячей порции еды из будущего с кружкой свежего кофе. Странно сидеть вот так, где-то на другом краю вселенной, возможно за миллиарды километров от родного дома, на кухне у незнакомого человека, попивая кофеек. Но еще более странным казалось то, что в этом мире, несмотря на весь его технологический прогресс, люди все еще пользовались микроволновками. Моя мама всегда говорила, что от них сплошной вред. Но, как я вижу, человечество процветает, несмотря на всю ту «страшную» силу, что исходила от этих печей. Вот уж реально будет, что ей рассказать по возвращению домой.

Таймер зазвенел. Я открыл дверцу и достал пакет с едой. Запах стоял на всю мастерскую. К моему удивлению, он был весьма и весьма аппетитным. Я взял столовые приборы и сел за стол. Открыв пакет, я не увидел ни курицы, ни грибов, ни даже намека на картошку. Вместо всего этого была какая-то желеобразная масса, темно-коричневого цвета.

— «Это вас модроки учили на этой планете еду готовить?!» — сказал я вслух, с подёргивающимся глазом. Выглядит даже хуже, чем их дурацкие пайки. Но что поделать, выбор не велик, да и готовить что-то сейчас — не лучшая идея. Ладно, была не была, попробую! Я взял ложку, зачерпнул ею странную субстанцию и поднес ко рту. Закрывая нос я быстро начала жевать, предвещая ужасный вкус, но, к моему приятному удивлению, еда оказалась просто превосходной. Как будто настоящую курицу с картошкой и грибами только что достали прямиком из печи. — «Очуметь, какая вкуснятина!» — подумал я, жадно черпая одну ложку уродливой желеобразной массы за другой. Надеюсь, это только начало того, чем этот мир может меня удивить! Вот уж не зря говорят не судить книгу по обложке. Ради такого тут и остаться не грех! — отшутился я у себя в голове. А пока я наслаждался вкуснейшим обедом, на пару с чашкой кофе, в мастерскую вошла Аника.

— Банхао! — крикнула она.

— И тебе банхао! — ответил я, отчего она слегка улыбнулась.

— Вижу ты уже осваиваешься?

— Да, я решил у тебя тут немного похозяйничать. Достал еду из холодильника и заварил кофе.

— Приятного аппетита!

— Спасибо! — ответил я с набитым ртом. — Тебе налить?

— Нет, спасибо! Я сама. Как спалось?

— Отлично. — немного слукавил я, чтобы не вдаваться в подробности о ночных кошмарах.

— Рада, что тебе пришлась по душе моя конура, но не вздумай тут задерживаться. — усмехнувшись сказала она.

— Хах, ни в коем случае! Как только получу первую зарплату… — не успел я договорить, как она меня перебила.

— Да ладно тебе, не парься. Можешь чилить тут, пока чутка не окрепнешь. Охранник мне не помешает.

— А за функции охранника будет надбавка?

— Да, конечно! Ты как раз сейчас уплетаешь ее за обе щеки.

— Справедливо! — ответил я, набивая рот очередной ложкой еды.

— Я достала тебе интерфон. Пойду налью себе кофе и начну настраивать под твои нужды.

— Спасибо! От меня что-то требуется?

— Совсем малость. Но это можно сделать после того, как ты поешь.

— Хорошо. Кстати…

— Да-да?

— Я всё хотел, чтобы ты объяснила мне некоторые из ваших словечек.

— Какие именно?

— Да почти все.

— Хах, давай поточнее.

— Ну вот к примеру «банхао». Что это значит?

— Простое неформальное приветствие.

— С этим разобрались. А «фризни на йоту»?

— Остановись.

— Ок, идем дальше. Что значит доуп?

— Придурок.

— А багер?

— Багер — от слова «баг». Что-то вроде, поломанный, иными словами — человек, с которым что-то не так. Ну или просто бедолага потерянный.

— А что не так со мной?

— Ну, в твоем случае, это скорее из-за внешнего вида.

— Интересно! А что значит тоддлер?

— А вот это уже посерьёзнее. Тоддлер — это человек без улучшенных органов. Так сказать, чистенький от всех наворотов.

— А о каких именно улучшениях идет речь?

— Да ты совсем деревня, я смотрю.

— Есть такое…

— Ну вот смотри, видишь этот маленький имплант на моем плече?

— Да.

— Это улучшение помогает мне снабжать мою кожу калагеном, что в свою очередь помогает мне дольше оставаться молодой.

— Ух ты, до чего ж дошел прогресс!

— Это еще не все.

— Ого!

— Глазной имплант помогает улучшить зрение и, в целом, коммуникацию с окружающим миром. Нужная в момент информация сразу выводится на сетчатку глаза, с команды интерфона.

— Уму не постижимо! Это та мелкая штучка, которая светится у тебя в правом глазу?

— Да, она самая!

— Вчера рядом с Илидой стоял какой-то парень и у него из носа торчали странные трубочки. Это тоже какие-то улучшения?

— Да, эти трубочки ставят тем, кто недавно перенес улучшение лёгких. А точнее полную смену своих легких на искусственные.

— В голове не укладывается! И что, так можно все тело поменять?

— Нет, не всё. Можно поменять сердце, легкие, добавить улучшения в глаза, кожу и уши.

— Ты именно этим занимаешься в своей мастерской?

— Нет. У меня нет на это лицензии, так как я не обучалась этому мастерству. Я софтер.

— И что это значит?

— Моя работа заключается в помощи установки обновлений, которые приходят на улучшения, установленные людьми. Кто-то ставит лицензионное программное обеспечение, а кто-то не может себе этого позволить, и я помогаю поставить хакнутую версию.

— Так за это еще и платить нужно?

— Да! Искусственные органы требуют постоянных обновлений и улучшений, а это стоит денег. Те же, кто решил не платить, обрекают себя на отказ от обслуживания и их органы будут стареть как обычные.

— То есть улучшения помогают продлить людям жизнь?

— Все верно! Искусственные органы служат порядком дольше, при должном уходе и своевременной оплате обновлений. К тому же они не подвергаются болезням. И, как по мне, это их самый большой плюс.

— Люди, как всегда, пытаются обмануть смерть.

— Вовсе нет. Просто люди хотят получить возможность жить дольше.

— Твоя правда. И что же получается — все люди устанавливают себе подобные улучшения?

— Ты первый тоддлер, которого я вижу вживую. Я смогла ответить на твой вопрос?

— Более чем. И что мне делать в мире, в котором я как белая ворона?

— Привыкай ловить на себе удивленные и непонимающие взгляды. А порой даже и осуждающие.

— Я понимаю, что выгляжу не как все, но что тут осуждать?

— Люди не любят выскочек. Для многих ты будешь черным пятном на белом полотне. Конечно, вряд ли кто-то будет тебя за это ругать, но отношение будет, мягко говоря, предвзятым.

— Ну и ладно, как-нибудь переживу.

— Просто не обращай внимания. Некоторые могут пялиться на тебя, как на сумасшедшего, но это не должно тебя как-то волновать.

— Спасибо! Я учту. — Есть для меня работенка?

— Сегодня подготовим тебя к рабочему дню, а завтра ты уже сможешь выполнить свои первые заказы. Есть несколько мест куда нужно заскочить и отдать посылки. Ты быстро разберешься.

— Откуда такая уверенность? — улыбнувшись спросил я.

— Еда и крыша над головой нужны?

— Конечно!

— Ну вот значит и разберешься! — я снова улыбнулся. Трудно было с ней не согласиться. — Сейчас разберусь с интерфоном и тебе будет легче ориентироваться. Со временем будешь знать город, как свои пять пальцев.

— Ок! Спасибо. Жду не дождусь своей первой халтурки.

— Эх, новичок! Смотри, чтобы твой задор не угас через пару недель.

— Надеюсь меня хватит на дольше.

— И я. Так, протяни-ка мне свою руку. — сказала Аника, держа в руках мой интерфон.

— Левую или правую? — спросил я.

— Да как тебе угодно.

— Хорошо. — ответил я и протянул ей левую руку.

— Сейчас нужно посидеть буквально полминуты молча и без движения. Устройство синхронизируется с телом и будет реагировать на твои команды. Как услышишь сигнал о завершении коннекта, преподнеси устройство к лицу с открытыми глазами, а затем произнеси несколько фраз своим голосом.

— Что именно сказать?

— Что угодно! Буквально на 5–6 секунд. Только говори привычным голосом, не меняй тональность. Эта настройка позволит интерфону реагировать на твой голос, а также распознавать сетчатку глаза.

— Вот это технологии! — произнес я, от переполнявшего меня удивления.

— Ты и вправду как будто со средневековья прибыл. — сказала Аника. Знала бы она откуда я реально прибыл — у нее бы челюсть отвисла.

— Можно и так сказать. А вот все эти улучшения…

— Биохакинг. — тут же поправила она меня.

— Да, биохакинг! Как давно люди к этому пришли?

— Ну и вопросы у тебя, багер! Спросил бы что попроще.

— Хах, что в голову пришло! Просто стало интересно.

— Ты будто в криокамере сотни лет пролежал. Совсем ничего не знаешь об окружающем тебя мире.

— Там, откуда я родом, прогресс еще не достиг таких высот.

— И как же вы там живете? И вообще откуда ты?

— «Ну вот опять!». — подумал я. Вопрос, который мне задают уже не в первый раз, а я так и не придумал на него логичный ответ. Надо будет как-нибудь посидеть и придумать хотя бы одну правдоподобную историю на все случаи жизни.

— Я рос в другой стране, мы жили в отдаленных деревнях среди густых лесов, куда было трудно добраться. Технологии обошли нас стороной. Вот как-то так. — сказал я. Я не хотел начинать наше с ней общение со лжи, но выбора у меня не было.

— Там все такие, как ты?

— Да, практически все, за редким исключением. Были и среди моего племени люди, которые уезжали из деревень в мегаполисы и баловались биохакингом. Но я лично таких не встречал. — продолжал лукавить я.

— А что за страна?

— Эммм, Нитопия! — выдал я выдуманное название.

— Нитопия?! — переспросила она с удивленным видом. — Впервые слышу о такой.

— Да, это крошечная страна за много тысяч километров отсюда. Совсем как небольшая деревня. Она практически изолирована от внешнего мира. А население не больше тридцати тысяч человек. — «Вот это тебя понесло, Эдлен!» — мелькнула мысль в голове. Это ж надо было такое напридумывать. И не запомнишь ведь всего!

— Надо же как круто! То есть, получается, я встретила редкий экземпляр человека?

— Можно сказать и так! Ну хватит обо мне. — перевел я разговор, чтобы дальше не закапывать себя во лжи. — Что я могу узнать о своей спасительнице?

— Ничего интересного! Одна скукота и беспросветное однообразие дней.

— Да ладно тебе! Не может быть, что все так плохо. — попытался я ее подбодрить.

— Да, ты прав. Все еще хуже! — нервно посмеявшись, ответила она. Я тут же расплылся в улыбке. — Как и говорила я работаю софтером. Работаю большую часть своей сознательной жизни.

— Тебе нравится твоя работа?

— Не предел мечтаний, конечно! Но из того, что я могла себе позволить, эта работа, пожалуй, лучшая.

— А как ты к этому пришла?

— Да как-то само собой получилось. Заинтересовалась биохакингом еще во время учебы в школе, а после подрабатывала у различных мастеров, по-тихоньку набиралась опыта, а потом, как накопила достаточно денег, открыла свою мастерскую. Как видишь ничего интересного.

— Да брось, ты себя недооцениваешь. — попытался я подбодрить ее вновь. — Там, откуда я родом, для многих открыть свое дело и работать на себя — цель всей жизни.

— Спасибо. — улыбнувшись, ответила она. Мои слова немного взбодрили ее. Через пару секунд интерфон издал звонкий пищащий звук, сигнализируя об окончании синхронизации.

— Так, теперь поднеси его к лицу и не моргай глазами несколько секунд, а после загорится предупреждение о вводе голосового сообщения. Как увидишь его произнеси фразу длиной в пять-шесть секунд.

— Хорошо. — ответил я и поднес интерфон к лицу, чтобы отсканировать черты лица и сетчатку глаза, а после проговорил:

— Меня зовут Эдлен Дилей Купер и я уже долгое время не видел свой родной дом. Надеюсь, что весь этот кошмар скоро закончится и я вновь смогу обнять свою дорогую маму. — от услышанного лицо Аники резко сменило вид.

— Что случилось в твоей жизни, Эдлен? — грустно спросила она. Аника была открытым и добрым человеком, и, видит Бог, я бы хотел рассказать ей все как на духу, но это было просто невозможным, по крайне мере сейчас. Может быть, в будущем, я расскажу ей о своей истории, но не сегодня.

— Это очень долгая история, Аника. Как-нибудь я обязательно поведаю тебе о ней, но сейчас не самое лучшее время.

— Как скажешь, Эдлен. Интерфон готов к работе. Я оставила тебе свой контакт. Сейчас научу тебя ими пользоваться.

— Благодарю. — ответил я.

— Не за что.

— Объясни мне, почему ты занимаешься установкой взломанного ПО? У тебя ведь есть лицензия и доступ к оригинальным программам и обновлениям.

— Все очень просто — чем шире спектр услуг, тем больше возможностей заработать.

— Логично!

— Да. А ты ждал, что я скажу, что все это в благородных целях?! Чтобы помогать тем, кто не может платить за обновления?

— Признаться — да. — ответил я улыбнувшись.

— Хах, наивный. Хакнутое ПО намного дешевле, но оно не бесплатное. Этим занимаюсь не только я, но и другие софтеры. Правда таких как мы, в городе, не так много.

— А ты не боишься, что тебя могу привлечь к ответственности?

— Нет, нисколько. Это нормальная практика, хоть и считается нелегальной. В общем по головке за это не погладят, но и докапываться не будут. Ну, разве что дорогу кому-то перейдешь и тебя захотят лишить лицензии. На моей памяти таких случаев не было. Так что бояться нечего.

— Ну да… — коротко ответили я.

— Давай свою руку. — сказала Аника, указывая на мой интерфон. — Покажу тебе, на что способна эта штуковина.

Следующие несколько часов Аника рассказывала мне, как устроен интерфон и какие функции он может выполнять. Хотя, по-моему, было легче рассказать, чего он не может. В этом крохотном устройстве было практически все, что известно науке. Ко всему прочему, он также был подключен к улучшениям и давал всю доступную информацию своему владельцу о всевозможных параметрах его продвинутого тела. Но, самое важное, что я для себя подметил в этом уникальном устройстве было то, что я мог спокойно узнать любую необходимую мне информацию по одному лишь голосовому запросу. Это открывало для меня доступ ко всем знаниям, которым владело человечество и давало мне отличную возможность узнать об этом мире больше.

3.2

Я развозил заказы от Аники по разным адресам на своем технологичном электрическом байке. Сан-Аламендо прекрасный город и люди тут очень приветливые. Правда, в первое время, я очень часто ловил на себя удивленные взгляды, как и говорила Аника, но быстро к этому привык. Люди смотрели на меня, как на зверушку из зоопарка. Иногда это казалось забавным, а иногда немного напрягало. Я разъезжал по улицам и каждый раз мой дух завораживало от новых видов, которые потрясали мое воображение. Все эти яркие огни, музыка, хаос из ритмичных и случайных звуков, толпы веселых молодых людей, одетых в самые интересные и необычные одеяния, заставляли мое сердце биться чуточку чаще. В какой-то момент ты мчишь по широкому шоссе, окруженному сотнями автомобилей, в хаотичном городском потоке, а через мгновенье ты уже тихо едешь по узким улочкам этого контрастного мегаполиса. Небоскребы, которым усеян Сан-Аламендо светились всевозможными цветами. Такое световое шоу не забывается. Это место дышало полной грудью, и я ощущал себя его частью. Впервые за долгое время я чувствовал спокойствие. Мне не нужно было от кого-то скрываться, убегать или бороться за свою жизнь. Я просто жил и наслаждался жизнью. Мое прошлое путешествие заставило меня смотреть на жизнь совсем иначе, и теперь я ценю такие моменты гораздо больше, чем раньше.

Каждую свободную минуту после работы я посвящал тому, чтобы получше узнать мир, в котором я оказался. Историй тут наберется на несколько десятков книг, если не больше! Этот мир был уникален. Я узнал почему здесь все так, будто меня перенесло в будущее. Электричество! Его активное использование началось тут намного раньше, чем в моем мире. Это и положило начало бурному развитию человечества. В восемнадцатом веке люди уже ездили на автомобилях, летали на самолетах и даже делали попытки покорить космос. Привычные для моего мира двигатели внутреннего сгорания, которые использовали ископаемое топливо, считались здесь устаревшими уже к середине девятнадцатого века. После чего человечество активно переходило на ионные, а затем и магнитные двигатели.

Здесь было много событий, схожих с событиями в моем мире, но все они, так или иначе, чем-то отличались и происходили гораздо раньше. К примеру:

В далеком 1704 году 11 января — состоялся первый полет на самолете с двигателем. Два инженера из Японии Хироси Такагава и Йошохиро Йокомото создали летательное средство, которое могло самостоятельно подниматься в воздух. Да, за пример был взят прототип, изобретенный задолго до их триумфа, но то был скорее планер, чем самолет. Полет продлился двадцать восемь секунд. Хироси, которому выпала честь первому его испытать, пролетел аж целых пятьсот двадцать два метра! Поразительно! Но, если честно, как-то даже обидно за наших братьев Райт. А спустя чуть больше семи десятилетий в 1767 г. некий Басмаль Януф, выходец из Суданского Королевства, стал первым человеком в истории этой планеты, который отправился в космос. Здесь всем было знакомо это имя. Всем, кроме меня. В общем, прям как наш Юрий Гагарин, только темнокожий. Последняя война здесь была больше ста лет назад. Продлилась она недолго, но жертв было очень много. Противостояние Лиги Африканских Государств (ЛАГ) против Европейского Анклава (ЕА), вызванного нарушением торгового соглашения со стороны вторых, привело к резкому спаду экономики на всем Африканском континенте. Начался кризис. Народные возмущения набирали обороты. Со всех сторон вспыхивали локальные военные конфликты, в которых гибли мирные люди. Чтобы стабилизировать ситуацию была экстренно созвана делегация с обеих сторон. Их задачей было разрешить торговый спор, восстановить экономические отношения и, как можно быстрее, стабилизировать обстановку в регионе. Но этому не суждено было случиться. На съезде делегаций, во время выступления, был убит посол Европейского Анклава Демитар Поворски. Его убийцей был девятнадцатилетний юноша по имени Аата Мбуэмба, служивший в армии ЛАГа. В тот день он нес службу в качестве охраны первых лиц государств. К сожалению, о его дальнейшей судьбе я ничего не смог узнать. Это событие и положило начало войне между ЛАГ и ЕА, так как случившееся было сочтено явным заговором против Анклава. Война, длившаяся девяносто два дня, унесла жизни больше ста двадцати тысяч человек. Ужасные цифры. После этих страшных событий главы всех государств, монархи и разные правители собрались на очередном съезде, целью которого было не допускать повторения этих событий. Все они единолично подписали соглашение о том, что любые споры, будь они территориальные, экономические или военные, должны быть немедленно прекращены и не повторяться вновь. Это было крупнейшее подобное собрание за все время в истории этого мира. Эти соглашения дали ошеломительный результат, который продолжается до сих пор. Люди научились жить в мире и добрососедстве. Война была пережитком прошлого. Вот уж действительно такое общество можно назвать цивилизованным! Конечно, этот мир не был идеален, но он был примером тому, что цивилизация — это то, когда люди сосуществуют во благо друг другу. Вместе двигают науку, экономику и прогресс вперед, отбросив в сторону любые предрассудки. Совместными усилиями люди начали добиваться успехов во много раз быстрее. Первый полет на луну состоялся 8 июля 1829 года. А два года спустя (4 марта 1831 года) трое космонавтов из России, Китая и Индии, совершили полет с последующей высадкой на лунную поверхность. Первым человеком, ступившим на наш спутник, был россиянин по имени Алхазур Евлоев. После спуска из челнока он произнес: «Хьаьший долаш т1аэца, доттаг1ий долаш д1ахеца», что в переводе означает «Прими, как гостей. Отпусти, как друзей». Следом за ним сделали свои первые шаги Ли Пенгфэй и Девдан Наир. В последующие годы содружества стран активно развивали луну. Здесь было построено несколько баз, одна из которых носила название «Птолемей» и была крупнейший из всех. Люди со всего мира прилетали сюда, чтобы провести свой семейный отдых, медовый месяц или отправлялись в командировку по работе. Луна стала экономическим центром за пределами земли. Крупные корпорации развивали здесь свои бренды, а их сотрудники строили полноценную карьеру. Лунные базы были спроектированы так, чтобы целиком и полностью воссоздать земные условия внутри них, за исключением мест, в которых намеренно были оставлены специфические лунные условия. Так, в некоторых местах, можно было испытать всю прелесть пониженной гравитации, в том числе и поплавать в бассейне. Говорят впечатления непередаваемые и незабываемые. Были и места для экстремалов, где каждый желающий мог ощутить на себе колоссальные перепады температур. Правда никому не удавалось выдержать разницу больше, чем в сто четыре градуса по Цельсию, даже в специальных, защищающих от радиации, скафандрах. Все это привлекало огромное количество туристов, что в свою очередь, помогало развивать луну.

Конечно, освоение нашего спутника, было для меня безумным событием, которое просто взрывало мой мозг. Но и на земле хватало интересных странностей, которые я не мог пропустить мимо. Одни из таких было то, что в этом мире безумной популярностью пользовался артист по имени Shonda (Шонда). Его треки звучали со всех сторон, лицо мелькало на каждом баннере и телеэкране, а голос озвучивал рекламные слоганы, персонажей из кино и мультфильмов, и, даже, аудиокниги. Все бы ничего, обычное дело для популярной персоны, но тот факт, что это был не настоящий живой человек, а лишь сгенерированная искусственным интеллектом картинка, ввергал меня в шок. Много лет назад один малоизвестный музыкальный лейбл выпустил это чудо на мировую сцену и, с тех пор, он разрывает всевозможные мировые чарты, участвует в съемках фильмов, телешоу и живых выступлениях. Ко всему этому Шонда сам генерирует тексты своих песен, пишет мелодии, аккомпанементы, а также самостоятельно выбирает даты концертов и турне. Этот гениальный маркетинговый продукт полностью автономен. Он может давать концерты одновременно во всех городах планеты, он не устаёт и ему не требуются перерывы. Из-за этого Шонда не допускали участвовать в номинациях на премии в области музыки, кино и рекламы. В общем-то это не сильно тревожило его создателей. Этот артист стал для них машинкой для печатания денег и этого было вполне достаточно. В любом случае признание идет от народа. А его здесь очень любили. Честно говоря, я и сам подсел на его музыку. В первое время она казалась мне непривычной, но потом я свыкся и теперь понимаю, отчего люди так сходят по нему с ума. Подобных проектов после Шонда было немало, но никто не смогу завоевать такой успех, как он. Возможно, причина крылась в том, что он был первопроходцем в этом деле и люди прониклись к этой цифровой персоне. Этот мир полон удивительных событий и личностей. Тут не было привычных нам зоопарков, так как это считалось негуманным по отношению к животным. Были голографические зоопарки, где каждый мог посмотреть на всевозможных животных со всей планеты на расстоянии вытянутой руки. Отличить их от настоящих было практически невозможно и поэтому ощущения от похода были самыми настоящими. Вот уж действительно хорошая идея! Хоть где-о подумали о бедных зверушках, запертых в клетках ради наживы. Люди здесь жили дольше, благодаря улучшениям своих органов. Качество жизни, в целом, было на очень высоком уровне. Как-то раз, доставляя очередной заказ, я приехал по одному из адресов. Дверь открыла молодая девушка, на вид тридцати лет. Она открыла свою посылку, чтобы убедиться в ее целостности (нормальная практика, так делает большинство клиентов) и попросила меня прочитать надпись мелким шрифтом на обратной стороне, сославшись на то, что забыла свои очки в машине. Я озвучил ей надпись и протянул коробку. На что она, улыбнувшись, сказала, что в ее возрасте без глазных имплантов тяжеловато. На мой логичный вопрос сколько ей лет женщина ответила: «Шестьдесят восемь». От услышанного я на мгновенье оторопел. Женщина протянула мне несколько люмитов, в качестве чаевых, и попрощалась, а я еще несколько секунд стоял в замешательстве возле ее двери. Дэрмапланты — в них кроется секрет ее молодости, как мне довелось узнать позже. Поэтому я практически не видел на улицах города пожилых людей. Такие же себе установила и Аника. Они очень сильно замедляют процесс старения кожи и, из-за этого, угадать реальный возраст людей здесь было практически невозможно. «Надо бы спросить сколько лет Анике». — подумал я, сев на свой электробайк и отправившись домой.

Вечером, после работы, я прибыл в мастерскую к Анике. Она делала что-то у себя в подсобке. Услышав звук двери, она испуганно обернулась:

— Ах, это ты?! — произнесла она с облегчением.

— Да. А ты ждала кого-то еще?

— Нет…точнее не совсем. В общем забей. Как дела?

— Все отлично! А у тебя?

— Тоже. — коротко ответила она.

— Вид у тебя встревоженный.

— Трудный день. Не обращай внимания. — ответила она. Я чувствовал, что она что-то не договаривает, но не стал делать на этом акцент.

— Аника?

— Да?

— Сколько тебе лет? — тут же спросил я.

— Хах! А почему ты интересуешься?

— Да просто ясегодня видел женщину, возрастом старше своей мамы, а на вид ей было не больше тридцати!

— Наивный. Тут все так выглядят.

— Так, только не уходи от ответа? Ты тоже одна из этих ведьм, которые едят молодильные яблоки?

— Ха-ха-ха! — громко засмеялась Аника. — Нет, слава богу мне еще рано прибегать к подобной практике, мой дэрмаплант прекрасно делает свою работу. Мне двадцать шесть, любопытный ты наш!

— Ну я примерно так и подумал. — ответил я.

— Мог бы и соврать ради приличия. — усмехнувшись сказала Аника.

— Прости! Ты выглядишь на двадцать. — тут же исправился я.

— В вашей стране явно не знают, что такое флирт. — подколов меня, произнесла она.

— Я в этом не силен. Слушай, я тут собираюсь снять себе жилье и наконец-то покинуть твое уютное гнездышко.

— Поддерживаю твое стремление к самостоятельности. — одобрительно кивнув головой, сказала она.

— Ты мне поможешь?

— Хах, а у тебя есть кто-то еще к кому ты можешь обратиться за помощью?

— Тебе ли не знать, что нет.

— Конечно помогу. Ты уже подобрал себе что-то?

— Нет, я думал ты мне как раз в этом поможешь.

— Хорошо! Как только закончу со своими делами я к тебе вернусь. А ты пока поешь. Еда в духовке.

— Спасибо. — сказал я и направился на кухню. Аника снова отправилась в подсобку.

Пока я ужинал и параллельно смотрел варианты подходящего под мои запрос жилья, Аника все время активно копошилась в дальнем углу мастерской и оживленно с кем-то говорила по интерфону. Я не мог расслышать их разговор, да и вряд ли бы стал, но уж больно интересно мне было о чем она так оживленно с кем-то беседует. Доев свой ужин и приготовив себе чашку чая, я вновь уселся за стол. На кухне показалась Аника. Вид у нее был слегка встревожен, ее волосы были взъерошены, а на лбу виднелись капли пота.

— Чего ты там так долго возилась? — спросил я.

— Да так, ерунда! Разбирала старое барахло.

— А с кем ты болтала, если не секрет?

— Не забивай голову. Когда придет время я тебе все расскажу.

— Хорошо.

— Ты уже нашел себе что-то подходящее?

— Пока только присматриваюсь. Вариантов уйма, от этого и глаза разбегаются.

— Отфильтруй все доступные квартиры по району Панталак. Так тебе будет проще, будешь ближе к моей мастерской.

— И вправду! Чего я сам-то не догадался? — почесав затылок, спросил я.

— Ты порой как маленький ребенок.

— Тут и не поспоришь.

— Ну да ладно! Показывай, что там есть? — поторопила она меня и села рядом.

Мы весь вечер сидели и искали мне мое новое жилье, все это время мы болтали, шутили и смеялись. С ней было весело и в то же время спокойно. Я проникся к ней всей душой. В ее лице я нашел настоящего друга и человека, готового прийти на помощь в трудную минуту. К концу дня мы остановились на самом удачном для меня варианте. Квартирка была небольшая, но просторная и, к тому же, весьма недорогая.

— Ну вот и все! — радостно воскликнула Аника, спустя почти два часа наших активных поисков. — Осталось лишь пойти и внести депозит. Чем мы завтра и займемся. Арендуем твою квартирку на мое имя, документов у тебя все равно нет.

— Спасибо тебе большое за все! — искренне сказал я.

— Да брось, сочтемся! — отмахнувшись рукой и улыбнувшись ответила она.

— Ладно, я пойду спать. Это все же моя последняя ночь в твоей лачуге. — язвительно усмехнувшись сказал я.

— Ээээй! Вот как ты значит?! Маленький негодник!

— Шучу-шучу! Это прекрасное место. Я не забуду твою доброту.

— Да ладно уже сопли лить, ложись давай! Я поеду домой. Спокойной ночи.

— И тебе! — ответил я. Аника собрала свои вещи и направилась к выходу.

3.3

Утром я проснулся, окрыленный мыслью о том, что уже сегодня смогу ночевать в своей отдельной квартире и не стеснять Анику. Она, конечно, ни разу и не намекнула мне на какие-то неудобства от моего проживания в ее мастерской, но я все же понимал, что это все от ее большого и доброго сердца, и не хотел этим пользоваться. После завтрака Аника забрала меня и мы поехали по адресу, указанному в объявлении. А вечером того же дня я уже ночевал в своей новой квартире. Шли недели и месяцы, я работал с Аникой и понемногу привыкал к жизни в новом мире. Мне нравился этот мир и, если бы стал выбор между тем, чтобы остаться здесь или дальше скитаться по новым вселенным, я бы, наверное, выбрал первое. Но одна мысль никак не покидала меня — я не мог вот так просто оставить попытки вернуться домой к своей маме. Каждый раз, когда я вспоминал о ней, грусть одолевала мой разум. По груди пробегал леденящий холодок, а на душе становилось безумно тоскливо. Как бы я хотел вновь ее увидеть. Я часто видел ее во сне. И как же больно было просыпаться в такие моменты. Эти мысли были единственным, что держало меня на плаву. Без них, скорее всего, я бы пустил все на самотек. Мотивация — сильная штука, если знать, как направить ее в нужное русло. Не могу сказать, что я использовал весь свой потенциал на все сто процентов, но все же я пытался выжить максимум из каждой ситуации. В Сан-Аламендо было много возможностей и я пытался уцепиться за любую, лишь бы сделать свое пребывание здесь как можно комфортнее. Единственное и, наверное, самое странное, что порой выбивало меня из бешенного ритма этого города это то, что иногда он становился практически безголосым. По утрам здесь не было привычного мне гула машин, рева сигналов, брани и криков, что было абсолютно нормальным в моем мире. Иногда, я даже не мог представить себе утра без всего этого безумия вокруг. Но здесь было все иначе — машины были бесшумными и двигались на автопилоте и исключительно по правилам, все вокруг регулировалось автоматизированными системами, что в целом не создавало каких-то аварийных или конфликтных ситуаций, а яркие улицы, наполненные зеленью, добавляли спокойствия и легкости. Воздух здесь был чистым, несмотря на то, что это был огромный мегаполис. Все заводы, фабрики и объекты, производящие различную продукцию, находились далеко за чертой, населенной людьми. К тому же, благодаря современным технологиям, люди свели всякие выбросы в окружающую среду практически к нулю. Даже привычных моим глазам электростанций здесь не было. От них избавились практически по всему земному шару и уже очень давно. Люди получали энергию из космоса, с помощью огромных солнечных панелей, установленных на земной орбите. Поистине удивительное зрелище!

Сегодня у меня был выходной и я наслаждался прогулкой по роскошным улицам Сан-Аламендо, города, который уже оставил приятный отпечаток в моем сердце на всю жизнь. Здесь было уйма мест, в которых я еще не был, но одним из первых был местный зоопарк. Сев на ближайшее электротакси я направился в его сторону. Прибыв на место, я обнаружил перед своим взором огромное здание, отделанное тысячами стеклянных панелей, которые в совокупности выглядели как огромный кленовый лист, вход в зоопарк был усеян деревьями со всех уголков планеты. Великолепие этого сооружения начиналось у самого его входа, но внутри все было еще более безумно, чем я мог себе представить. Стены и потолок выглядели как открытое пространство, на которых транслировалась живая природа саванны, северного полюса, тропических джунглей, засушливых пустыней и дождливых лесов Амазонии. Огромный холл, по которому бродили тысячи людей, был усеян различными цветами и растениями, а из динамиков, окружающих со всех сторон, доносились звуки животных и трели птиц, которые ощущались будто бы зверь находился в одном шаге от тебя. Под ногами, в зависимости от зала в котором я находился, можно было ощущать песок, снег или мягкую траву. Вся эта атмосфера дополнялась тем, что войдя в зал с животными, ты будто бы оказывался рядом с ними на расстоянии вытянутой руки. Будто вот-вот ты сможешь погладить живого слона или из-за зарослей кустов на тебя накинется леопард. Каждую минуту, проведенную здесь, мое тело не покидало приятное волнение, которое перемешивалось с детским восторгом. Всё, что я когда-либо слышал про это место — чистая правда! Но даже это не доносит и сотней тысячной доли того, что я увидел. Эмоции били через край. За несколько часов своего неторопливого блуждания я успел побывать во всевозможных местах дикой природы, которые раньше видел только по телевизору. Здесь же все было по-настоящему. Ты идешь по густым джунглям, вокруг шелестит листва, доносятся рев бабуинов и щебетанья местных птиц, где-то вдалеке стрекочет неизвестное мне насекомое, а через пару мгновений, из зарослей тропических лесов, тихой, но гордой поступью выходит черная, как ночь, пантера. Вы пересекаетесь с ней взглядом и твое сердце замирает в ожидании. В томительном ожидании неизвестного, от встречи со столь свирепым зверем. А спустя мгновенье, которое, казалось, длилось целую вечность, зверь издает тихий рык, отводит свой взгляд в сторону и проходит буквально в сантиметрах от тебя. И только после того, как он покидает твое пространство — ты наконец осознаешь, что все это голограмма и плавно выпускаешь воздух из груди, сердце в которой бьется в бешеном темпе, наполненное адреналином. Я так сильно был отвлечен всем великолепием, которое предстало перед моими глазами, что не заметил, как пропустил несколько вызовов от Аники. Посмотрев на свой интерфон, я увидел от нее сообщение: «Жду тебя в мастерской как можно скорее. Есть дельце.» — говорилось в нем. Недолго думая я тут же поторопился к ней. По пути я несколько раз пытался ей позвонить, но ответа не было.

Добравшись до места я зашел внутрь. Аника сидела за столом и что-то читала.

— Привет! — сказал я.

— Ну наконец-то! — тут же выдала она.

— Что случилось? Я видел твои звонки. Пытался дозвониться, но ты не отвечала.

— Мой интерфон в подсобке. Была сильно занята и не хотела отвлекаться.

— Что за дельце?

— Присаживайся. Сейчас все расскажу, только дай мне пару минут, нужно кое-что доделать.

— Хорошо. — сказал я. Аника была чем-то сильно увлечена. Через пару минут она отложила свой блокнот в сторонку и начала рассказывать о деле, которое ей предложили.

— Хочешь заработать кругленькую сумму? — начала она.

— Спрашиваешь?! Конечно! — без тени сомнений ответил я.

— Отлично! Я знала, что ты не откажешься.

— Чем предстоит заняться?

— У нас крупный заказ от «Омни». — сказала она. Я видел, как ее глаза горели от волнения и радости.

— Омни?! С каких это пор ты работаешь с корпоратами? — спросил я.

— Не задавай глупых вопросов. От таких предложений не отказываются!

— Ладно-ладно! Выкладывай, что у тебя?

— На днях мне позвонил один из моих давних знакомых. Он уже много лет работает в корпорации и занимает должность директора по развитию.

— У тебя есть знакомый, который работает директором по развитию в одной из крупнейших корпораций в мире, а ты до сих работаешь в этой дурацкой мастерской?

— Эээй! — тут же возмущенно протянула она.

— Прости. — усмехнувшись ответил я. — Просто все это как-то странно. Другой бы на твоем месте уже давно воспользовался своими связями.

— Ты верно подметил — другой! Но не я. Я не привыкла просить у кого-то помощи. Но тут дело в другом, он сам вышел со мной на связь и предложил крупную сделку.

— Насколько крупную? — тут же поинтересовался я.

— Сможем заработать с тобой по пять миллионов люмитов!

— Ух ты! Это…это ведь очень много!

— Даже больше, чем ты думаешь! Сможешь уйти на покой, открыть свое дело, купить жилье и больше никогда не ездить по городу, доставляя заказы.

— Звучит воодушевляюще, но что нам предстоит делать?

— Теперь к сути. Корпорация «Омни» проводит масштабную рекламную компанию на Луне. Мой знакомый сейчас там и он активно продвигает продукты своей компании для туристов, среди которых одни богачи.

— И какую роль мы сыграем в этой затее?

— А вот здесь начинается самое интересное. Дело в том, что Омни-Корп не единственная компания, занимающаяся биохакингом. Есть еще одна компания, базирующаяся в Китае. Они довольно крупные игроки на азиатском рынке, но сейчас активно начинают захватывать и остальной мир.

— Речь об Дахао-Технолоджи?

— Именно!

— И как мы сможем им помешать?

— Дело в том, что Дахао-Технолоджи также будут проводить рекламную компанию на лунных базах в пик туристического сезона. Их лобби очень сильное и они непременно отхватят часть потребителей, а это сильно ударить как по имиджу Омни, так и по карману. Наша задача помешать им в этом — сорвать их презентацию.

— И как мы это осуществим?

— Нам нужно лишь внедрить в их программное обеспечение вредоносный код, а там уже дело за малыми. Богачи увидят их провал и вуаля! Омни-Корп на коне!

— И ты вот так просто на это согласилась? — удивленно спросил я.

— Да! А что не так?

— Ты ведь осознаешь всю серьезность того, что ты собираешься сделать?

— Конечно! Иначе бы нам не платили такие деньги.

— Но почему они обратились именно к тебе? Неужели у столь могущественной компании нет своих людей, способных провернуть подобное?

— Я задала это вопрос и ответ был логичным.

— И каким же?

— На случай, если все пойдет не по плану, они могут раскрыть причастность Омни к этому саботажу.

— А что делать нам, если все пойдет не по плану? Ты об этом не думала?

— Это тоже нельзя исключать. Поэтому на случай неудачи нам выплатят меньшую сумму, но тоже достаточно солидную.

— Речь сейчас не о деньгах, Аника! — тут же попытавшись вернуть ее в реальность, сказал я. — Что будет с нами, если мы облажаемся?! Такое не спустят с рук просто так.

— Не переживай, на этот случай тоже есть план действий.

— Так посвяти же меня!

— Если нас раскроют и задание провалиться мы с тобой пойдем под суд.

— А вот это уже очень интересно!

— Погоди, не перебивай. Конечно, этот случай не останется без внимания, и мы будем держать ответ перед законом, но у Омни есть связи везде и мы выйдем сухими из воды.

— Ты так уверенно об этом говоришь! Где твои гарантии? Что если нас попросту пустят по миру?

— Ничего подобного! Омни не будут рисковать своей репутацией, ради экономии нескольких миллионов люмитов. Для них эта сумма ничтожно мала. У нас на руках будут все записи разговоров и куча компромата на них. Нас прикроют и нам заплатят. Не переживай.

— Значит несколько миллионов люмитов в случае неудачи?

— Да. Два, если быть точнее.

— В любом случае это очень рискованная затея! И вряд ли она стоит даже десяти миллионов люмитов.

— Эдлен, дело твое. Но я уже устала от такой жизни! Мне хочется свободы. Я всю жизнь мечтаю воплотить свою мечту в реальность, но пока она остается лишь плодом моей наивной фантазии. Эти деньги помогут мне осуществить задуманное и я готова пойти на риск.

— Риск — дело благородное, но не всегда разумное. Это будет очень непросто!

— Безусловно! Я и не говорила, что будет легко. Хочешь большие деньги — будь готов рисковать.

— И о чем же ты мечтаешь, если не секрет?

— О простой свободе. В моих мыслях не родилась какая-то безумно революционная идея — я лишь хочу открыть свой ресторан, кормить людей вкусной едой, дарить им отличное настроение и эмоции. Знаю, звучит глупо, но все же…

— Перестань. Это отличная идея! И я уверен, у тебя все обязательно получится.

— Спасибо за поддержку, это очень мило с твоей стороны, Эдлен.

— Аника, в любом случае мне нужно подумать. Слишком много вопросов в моей голове. Мне нужно переварить все, что ты сказала. Надеюсь, ты меня поймешь.

— Конечно! Я тебя прекрасно понимаю. Обдумай все тщательно и дай мне ответ как можно быстрее. Следующая делегация туристов отправится на луну через два месяца, к тому времени нам нужно основательно подготовиться.

— Как мы будем внедрять вирус в их ПО и кто его будет писать?

— Код напишут программисты из Омни. По имеющейся у меня информации они уже давно следят за Дахао и уже знают много об их начинке. Так что написать код не составит труда. А внедрять мы будем уже непосредственно на месте. Это нужно сделать в самый последний момент, перед самой презентацией.

— Что значит на месте?

— На лунной базе Птолемей.

— Мы полетим на луну?! — изумленно спросил я.

— Да! А ты думал как мы осуществим свой план? — после ее слов я на несколько секунд потерял дар речи.

— И ты вот так просто мне об этом говоришь?!

— А что такого?

— Это же…это же луна! Спутник Земли.

— Знаю, Эдлен! Именно поэтому нам и платят такие большие деньги.

— Да я не об этом! Я и в самых смелых мечтах не мог себе такое вообразить!

— Вижу ты приятно удивлен. — с ухмылкой произнесла она.

— Шутишь?! Да я в шоке!

— Рада это слышать.

— Это какое-то безумие! Я все еще не верю в услышанное.

— Тебе просто нужно все переварить. Обдумай все и дай мне ответ. Подготовка к миссии начнется задолго до полета на луну. Нам нужно будет провести целых две недели в подготовительном лагере и сдать кучу тестов. После чего мы сможем получить разрешение для отправки на луну. Но, вроде как, мой знакомый сказал, что формальные процедуры нам облегчат. Так что это не наша забота.

— Это, конечно, в корне меняет дело, но, в любом случае, мне надо подумать. Дай мне пару дней. Я взвешу все за и против, и дам тебе свой окончательный ответ.

— Хорошо!

— Я возьму на завтра выходной, ок?

— Договорились. — ответила Аника. — Буду ждать от тебя вестей. — я лишь молча кивнул ей головой в ответ. Мыслей в моей голове было слишком много, чтобы вымолвить хотя бы одно слово.

— Эдлен! — окликнула она меня у двери.

— Да, Аника?

— Ты ведь понимаешь, что все это строго между нами? Я доверяю тебе и надеюсь, что ты меня не подведешь. — в этот момент на моем лице появилась улыбка.

— Я бы ни за что так с тобой не поступил. Все, что ты сказала, останется в этой комнате.

— Спасибо. — тихо ответила она. После чего я отправился к себе домой. Я решил прогуляться пешком до своей квартиры несколько кварталов, обдумывая по пути предложение Аники. Я и вправду не смог себе представить даже в самых своих смелых и нелепых мечтах, что мне выпадет шанс полететь на луну. Мысль о деньгах, которые мы можем заработать затерялась далеко в недрах моего разума, все мои мысли были о предстоящем событии, которое в корне могло бы изменить мою жизнь. Побывать на луне — это шанс, который мне больше никогда не выпадет…скорее всего. Чего уж гадать? Кто знает, что меня ждет дальше? Пару лет назад я вообще думал только о том, как бы закончить учебу и найти хорошую работу, а сейчас я — человек, путешествующий по другим мирам. Жизнь — удивительная штука.

3.4

Весь свой выходной день я провалялся в квартире и в буквальном смысле ничего не делал, даже толком не ел. Я думал только об одном — полете на луну. Представлял себе все в мельчайших деталях и предвкушал эмоции, которые получу от этого события. Моя жизнь наполнилась приключениями, но это было что-то из ряда вон выходящим. Даже модроки со своей колонизацией не стояли рядом. Хотя, если так подумать, шанс встретиться лицом к лицу с инопланетянином куда меньше, чем посетить наш спутник. Как бы то ни было, это событие было для меня знаковым и я не мог упустить такой шанс. Кто знает, что меня ждет дальше и где я окажусь? Отбросив все сомнения в сторону я принял решение, что мне нужно получать от жизни максимум и одним из таких событий как раз и был полет на луну. Я взял свой интерфон и, недолго думая, написал Анике:

— Я согласен!

— Отлично! — ответила она мне. — Жду тебя завтра вечером в мастерской. Нужно обсудить детали.

— Договорились. — ответил я и лег спать.

Утром следующего дня я, как обычно, развозил заказы по адресам. День тянулся как никогда долго. Мне не терпелось встретиться с Аникой и обсудить детали нашего грядущего дела. Я не обращал внимания на усталость и, порой, даже забывал зачем приехал по тому или иному адресу, а на вопросы клиентов мог отвечать несвязно или вовсе молчать, витая в этот момент где-то в облаках.

Наступил вечер. Мой рабочий день закончился и я помчался на всех парах на своей навороченном электробайке прямиком в мастерскую к Анике. Она уже ждала у меня у порога. Вид ее был слегка взволнованным, но счастливым.

— Привет! — широко улыбаясь сказала она.

— Привет! — ответил я.

— Давай проходи внутрь. На кухне ужин. Сегодня у нас особый день. — лицо Аники буквально сияло от радости. Я же, в свою очередь, все еще сильно нервничал, хоть и понимал, что от идеи уже точно не откажусь.

Ужин был замечательным. Аника постаралась на славу.

— Как тебе?! — спросила она.

— Это просто шедевр. — сказал я с набитым ртом, дожевывая хорошо прожаренный стейк из мраморной говядины.

— Рада, что тебе понравилось.

— Аника?

— Да?

— Скажи мне честно — ты совсем не переживаешь по поводу грядущего дела?

— Больше, чем ты можешь себе представить. — ответила она.

— По тебе не скажешь. — улыбнувшись ответил я.

— Я стараюсь не показывать свое волнение, чтобы ненароком тебя не спугнуть.

— Мое решение окончательное. Да и к тому же, меня мало чем испугаешь после всего того, через что мне пришлось пройти. Да, волнение было, оно в принципе никуда не исчезло, но я настроен серьезно.

— Что же такого произошло в твоей жизни? — с грустью спросила она.

— Не сейчас, Аника. Не сейчас. Придет момент и я обязательно все тебе расскажу. Вряд ли ты поверишь моим словам, но, надеюсь, ты увидишь все сама.

— Умеешь ты заинтриговать.

— Я не специально. Просто так будет лучше. По крайнем мере сейчас.

— Я понимаю…

— Ну да ладно. Давай к делу. Есть какие-то новости?

— Да, как раз об этом я и хотела с тобой поговорить.

— Выкладывай.

— Мой знакомый…

— Прости, что перебил. — тут же сказал я. — А у этого знакомого есть имя? Я ведь могу знать с кем буду иметь дело. Или мне и дальше называть его твоим знакомым? — подшутил я.

— Да, конечно! Его зовут Дэклан Серветт. Кем он работает ты знаешь.

— Ему можно доверять?

— В школе у нас были довольно хорошие отношения, даже несмотря на то, что у нас разница в три года и учился он на класс выше. После окончания мы несколько лет поддерживали связь. Дэклан хороший человек. Не думаю, что за это время что-то сильно изменилось.

— Ладно, этого вполне достаточно. — вновь отшутился я. Но лице Аники мелькнула едва заметная улыбка.

— В общем нам нужно дать ответ уже сегодня и мы сразу приступим к подготовке.

— Мой ответ ты знаешь. Дело за тобой.

— Я, как никогда, уверена в своих силах.

— Тогда все решено — приступаем!

— Отлично! — радостно сказала Аника. — Завтра заберем документы и запишемся в подготовительный центр в Ланнело.

— Документы? — удивленно спросил я.

— Ах да, прости! Совсем забыла сказать, что наши документы будут готовы завтра. Ты ведь не думаешь, что мы полетим туда под своими именами? Да и к тому же у тебя их вовсе нет.

— Хах, ну да. Это было очевидно.

— Дэклан обо всем позаботился. Заедем по указанному адресу и получим свои новые имена.

— Очень оперативно. Это даже пугает.

— Для людей такого полета подобные вопросы — дело одного звонка.

— Хорошо. Когда отправляемся в подготовительный центр?

— Послезавтра, с утра. Нас встретят и доставят на место. Дальше нам нужно пройти только инструктаж по технике безопасности и обучающий курс на случай аварийных и непредвиденных ситуаций. В общем простая формальность, но это обязательно нужно знать, для нашей же сохранности. Документы выдадут по окончании подготовки, а через полтора месяца мы отправимся на станцию Птолемей.

— Звучит как сон. До сих пор не могу в это поверить.

— Я и сама в волнительном предвкушении.

— Ты не летала раньше на луну?

— Нет, но всегда об этом мечтала. Путешествия туда — не самое дешевое удовольствие. Если так вообще можно сказать. Развлечения подобного рода — прерогатива толстосумов и их богатеньких детишек. Простым же людям остается лишь довольствоваться работать обслуживающим персоналом. Да и та задача не из легких. На одно место желающих по несколько тысяч.

— Да уж…

— Вот и представь себе какой нам выпал шанс.

— Согласен. Такой шанс выпадает только раз в жизни.

— Если бы раз! Кто-то об этом даже и не мечтает.

— И то верно! Сколько дней мы пробудем на луне?

— Около шести.

— И что мы будем делать все свободное время? Презентация ведь не будет идти все шесть дней?

— Она будет длиться не больше трёх часов. А до этого мы будем просто наслаждаться отдыхом и делать вид, что мы самые обычные туристы. Главное не привлекать к себе внимания и стараться не завязывать долгие разговоры и, уже тем более, знакомства.

— Туристы-миллионеры?

— Да, придется создать именно такое впечатление.

— И чем же мы, миллионеры, занимаемся на Земле, что можем позволить себе такого рода отдых?

— Не переживай, об этом тоже уже позаботились. Нам выдадут наше липовое досье. Нам остается лишь его заучить.

— Основательно все проработано. Такие мелочи наталкивают на мысль, что задача будет куда сложнее, чем нам ее описывали.

— Не волнуйся. Просто дело очень тонкое и нужно быть готовым ко всему, поэтому наш заказчик старается сделать все так, чтобы комар носа не подточил.

— После такого я и сам начну верить в то, что я миллионер.

— Когда все закончится ты обязательно им станешь! — тут же подбодрила мена Аника.

— Поскорее бы.

Следующие две недели я проходил подготовку в предполетном центре. Я поймал себя на мысли, что впервые за долгое время не хотел, чтобы таинственный портал открывался. По крайней мере до тех пор, пока я не слетаю на луну и не вернусь обратно. Каким бы сильным не было мое желание вернуться домой, шанс полететь на луну я не хотел упускать. В такие моменты я начинал ненавидеть себя за то, что даже думаю об этом, но я ничего не мог с собой поделать. Я не хотел оставаться в этом мире, но он подарил мне такую невероятную возможность и я чувствовал, что должен ею воспользоваться. Мне однозначно будет что рассказать детям и внукам. Для них, скорее всего, это будут лишь сказки на ночь, но для меня мое путешествие навсегда останется историей моей жизни.

День полета настал. Всю ночь я не мог уснуть в ожидании часа, когда я наконец-то сяду в космический корабль и отправлюсь за пределы нашей планеты. Сказать, что я сильно нервничал, все равно что промолчать. Каждая клетка моего тела испытывала волнение, которое проходило холодной волной от макушки головы до самых пят. Быть из числа тех людей, которые побывали на луне стоит многого, если не всего, что у меня есть. Я не боялся за себя и свою жизнь, я больше переживал за то, что полет могут отменить по каким-то техническим причинам или меня не допустят на борт. Все это, конечно, были лишь мои страшные мысли, но все же избавиться от них я не мог.

Я сидел в холле предполетного центра. Впереди нас ждал финальный инструктаж с командой по полетам. Оставались считанные минуты до того времени, когда я ступлю на борт космического корабля и отправлюсь в свое новое удивительное приключение.

С конца коридора в мою сторону шла Аника.

— Нервничаешь? — тут же спросила она, присев со мной рядом.

— Спрашиваешь?! Еще как!

— Хах, оно и заметно. Ты трясешь ногами все то время пока здесь сидишь.

— Пытаюсь себя успокоить.

— Не переживай, все будет хорошо. Мы не первые люди, которые отправляются на луну. К тому же мы в руках профессионалов.

— Я больше переживаю, что мы не сможем улететь.

— Глупости! Все уже готово к старту, мы лишь ждем указанное время.

— Да, так и есть. — несвязно ответил я. Аника лишь молча присела рядом и взяла меня за руку. Я посмотрел на нее и улыбнулся.

— Уильям Торнетт, Фелисия Карлайл — ваша очередь. — прозвучал голос мужчины, вышедшего из зала предполетного инструктажа.

— Это нас! — поторопила меня Аника. Я был полностью погружен в свои мысли и не сразу вспомнил наши выдуманные имена. Мы вошли внутрь. Двери за нами закрылись, издав характерный звук.

— Проходите, присаживайтесь. — сказал инструктор. — Сейчас мы быстренько пройдемся по всем этапам полета, чтобы убедиться, что вы достаточно хорошо усвоили весь материал, а затем направим вас в стерильную комнату для того, чтобы облачить вас в небесные костюмы. — подшутил он, явно пытаясь меня взбодрить. Оно и было понятно, тут разве что слепой смог бы не заметить мое волнение. Я кивнул ему головой в ответ, пытаясь выдавить улыбку на своем лице. Спустя несколько секунд наш инструктор начал задавать нам вопросы и проводить последние тесты, которые я успешно сдал. Через пятнадцать минут я уже стоял в кристально чистой комнате, в которой было несколько человек из обслуживающего персонала, одетых в стерильные белые костюмы. В углу комнаты висели два скафандра с нашими именами. Они выглядели для меня не совсем привычно. В своих мыслях я видел на себе скафандр, в которых наши космонавты летали на орбиту или выходили в открытый космос, эти же костюмы были больше похожи на комбинезоны. Хотя я прекрасно понимал, что это довольно высокотехнологичный костюм для полетов.

Время до полета тянулось очень долго. Казалось я проторчал здесь целый день, хотя прошло всего несколько часов с того момента, как мы начали финальную подготовку. Но вот, спустя несколько томительных часов, я стою на стартовой площадке одного из самых известных космопортов на планете, одетый в безупречно белый лётный костюм и шлем, дополнявший мой нелепый, как мне казалось, образ.

Я сделал шаг и оказался внутри космического корабля. Все вокруг было усеяно голографическими мониторами, кабина буквально светилась от исходящего от них света. Сотни датчиков и приборов передавали информацию на главный монитор. Меня провели на мое место и застегнули за мной ремни. Дверь космолета закрылась. Весь экипаж был внутри. Аника сидела рядом со мной. Мы переглянулись, она подмигнула мне глазом и заулыбалась. На моем лице все еще виднелось сильное волнение. Она же всячески пыталась меня успокоить, делая вид, что совсем не нервничает. Возможно оно так и было, но мое мужское эго хотело думать, что не я один испытываю первобытный страх перед предстоящим событием.

Мой космический комбинезон издал еле слышное шипение и начал обжимать все мое тело, отчего я немного вздрогнул. Перед стартом в комбинезон подается давление и он начинает немного расширяться, тем самым плотно облегая все тело, не давая мне отключиться от предстоящих перегрузок. До тех пор, пока мы не преодолеем притяжение земли и не выйдем на орбиту он будет оберегать меня от возможных последствий.

Кабину космолета затрясло. Это отсоединились стартовые опоры. Капитан корабля дал команду:

— Мы готовы к взлету. Просьба еще раз проверить ремни безопасности.

Я машинально осмотрелся вокруг, а затем глянул на свой ремень. Все было готово.

— Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один… — я ожидал звука ревущих двигателей, но все было тихо и лишь потому, как меня припечатало в мое кресло я понял, что мы взлетаем. Внутри модуля стояла тишина. Я посмотрел в иллюминатор и увидел, как мы стремительно отдаляемся от стартовой площадки. «Свершилось!» — подумал я с облегчением, несмотря на то, что испытывал колоссальные перегрузки во время взлета. Аника вцепилась в мою руку. Я посмотрел на нее и увидел, как она, зажмурив глаза, пытается быстро дышать, с силой выдавливая воздух из груди, как нас обучали на инструктаже.

— А сколько было уверенности перед полетом. — усмехнулся я над ней.

— Заткнись! — тихо сказала она. Я не мог удержать смех.

— Ты у меня еще посмеешься. — язвительно проговорила она. В этот момент я увидел на ее лице улыбку, которую она еле сдерживала и тут же залился диким смехом, отчего она тоже не сдержалась и засмеялась во всю силу.

— Идиот! — еле проговорила она сквозь смех. Я же продолжал смеяться так, что мои глаза налились слезами.

Прошло не больше трех минут с момента нашего старта и вот мы уже преодолели земное притяжение и оказались на орбите. В кабине раздался приятный звук, похожий на сигнал, издаваемый в самолете, когда уже можно отстегнуть ремни. Костюм спустил воздух и принял свою первоначальную форму. Все мы вздохнули с облегчением.

— Дамы и господа, говорит ваш капитан Ариан Леми. Мы успешно покинули нашу родную планету и находимся на околоземной орбите. — после его слов, все находящиеся на борту люди, начали радостно поздравлять друг с первым пройденным этапом полета и аплодировать. — Пока мы проверяем все штатные системы нашего космического корабля, вы можете расстегнуть ремни безопасности и в полной мере насладиться состоянием невесомости. — в этот момент я услышал щелкающие металлические звуки. Все, находящиеся на борту, начали безудержно скидывать с себя оковы, дабы насладиться свободой полета. Стыдно признаться, но мы с Аникой тоже были из их числа. Мне было невтерпеж почувствовать это на себе. Я отстегнул ремень и мое тело тут же плавно направилось вверх. Люди вокруг висели в воздухе, кто-то вверх ногами, кто-то крутился из стороны в сторону, а кто-то просто плыл по воздуху, словно в воде. Наши лица буквально светились от счастья. В тот момент все мы были как дети, восторженно ахая от изумления и радости.

— После проверки всех систем мы совершим небольшой гравитационный маневр. — продолжил капитан. — Мы облетим вокруг нашей планеты и направимся в сторону луны. Это позволит нам набрать дополнительную скорость и выйти на прямой путь к нашему спутнику. А дальше нас ждет трехдневный полет. Еда и напитки будут доступны после выхода на полетную траекторию. Приятного полета! — завершил свою речь капитан.

Я снова направил свой взор на иллюминатор. Моему взору предстало невидимое до того момента зрелище — я видел нашу маленькую планету из космоса. Голубые океаны, острова, пустыни и белые облака, которые опоясывали наш земной шар, будто одеяло, медленно покрывающее планету. Небо уже не было привычного голубоватого цвета, оно был черным, как будто все цвета пропали разом, и лишь солнце, освещающее нашу землю, выглядело ярким ослепляющим пятном посреди всего этого темного холода. Как прекрасно видеть свой дом, пусть хоть и не родной. Вот он — тот маленький и одинокий кусочек земли, затерянный на бескрайних просторах бесконечного космоса. Глядя на все это великолепие, я не понимал, почему люди не могут ужиться мирно на этой прекрасной планете. Сколько войн, несправедливости, голода и мучений повидал человеческий род. И ради чего все это? Неужели мы не можем быть по-настоящему цивилизованными и оставить предрассудки. Просто жить и наслаждаться жизнью. Мы прекрасны в своем разнообразии также, как и прекрасна наша природа с ее многочисленными животными, растениями и прочей живностью. Все, что я видел до этого, умещалось на этой крохотной, полной жизни, планете. Но как же мы жестоки к ней и к себе. Человечеству еще многому нужно научиться.

3.5

Мы прилунились. Моему взору предстала огромная белоснежная станция Птолемей. Она возвышалась над лунной поверхностью на несколько десятков метров. Воистину величественное сооружение, потрясающее разум своими размерами и внешним видом. Огромный купол, который простирался над пыльной луной, завораживал своим неприступным видом. По бокам от станции возвышалась две огромные башни, в которых находились метеорологический центр, наблюдательный пост, а также ангар с резервными ракетными модулями, на случай, если будет необходимо экстренно покинуть эти места. Я обернулся назад и просмотрел сквозь огромное защитное стекло стыковочного модуля. Всю жизнь я наблюдал Луну с поверхности нашей планеты, а теперь мне выпал шанс посмотреть на Землю с её единственного спутника. Зрелище от которого замирает дух. Наша земля выглядела величественно и прекрасно. Наблюдать за ней с такого расстояния было чем-то невообразимым и каждый раз я не мог перестать удивляться. Голубая сфера, парящая в невесомом вакууме космоса казалась такой одинокой, что невольно проносилась мысль: "Как на такой прекрасной планете люди вообще могут быть жестокими друг к другу и окружающему себя миру?". Мы должны беречь этот крохотный островок жизни, странствующий по бескрайним просторам холодного и темного космоса.

— Уильям Торнетт и Фелисия Карлайл — молодые и успешные предприниматели из Сан-Аламендо! То есть, по словам твоего друга, я похож на того, кто занимается безопасностью в сфере биохакинга?

— А что не так?

— Да я ведь ничего в этом не шарю!

— А тебе и не надо.

— Ну как же? А если кто спросит меня о моей работе?

— Достаточно просто рассказать что-то из того, что написано в твоем досье.

— Там все поверхностно и размыто.

— А тебе больше и не надо. Такие как ты должны держать в секрете свои знания. Говори общими фразами и не углубляйся в разговор.

— Это будет выглядеть очень странно. Тебе не кажется?

— Вовсе нет! Ты прилетел сюда отдыхать, а не говорить о работе.

— Но все же…

— Послушай — просто не парься, ок? В крайнем случае Дэклан подскажет тебе что говорить.

— Как бы он не облажался.

— Уж поверь мне, он в этом деле разбирается не хуже, чем в маркетинге.

— Тогда чего он не работает в этом направлении?

— Не знаю. Может в маркетинге денег больше. Чего привязался со своими вопросами?

— Я просто хочу быть готовым ко всему.

— Наивный! Невозможно быть готовым ко всему. Так что просто делай так, как нас учили.

— Ладно… Буду импровизировать.

— Вот только давай без этого. Все строго по инструкции и ничего лишнего. Меньше болтаешь, меньше вопросов к нашим персонам. Я пойду в бар, выпью чего-нибудь.

— Хорошо! Я пока прогуляюсь и осмотрюсь.

— Будь на связи и не привлекай внимания.

— Хорошо, мамочка!

— Ээээй!

— Ладно-ладно, шучу! Иди уже. Не наклюкайся там до обморока.

— Замолчи уже! — я видел по лицу Аники, что она сильно нервничает. Вместо того, чтобы наслаждаться видами лунной станции она сразу побежала в бар.

Пока Аника решила поддать жару, я ходил с разинутым ртом по станции Птолемей. Она находились в самом центре кратера Персеиды. Огромное строение шаровидной формы, с куполом, достигавшим высоты сорока метров, простиралось на огромной территории. Здесь внутри все было, как в фантастическом фильме. Самые передовые технологии нашли здесь свое применение. Стены и потолок были сделаны из специального сплава, который придавал этой конструкции жесткости, стойкости и защищал от радиации. Днем, из-за палящего солнца, смотровые окна затемнялись. Это помогало избежать высоких температуры и излишне яркого дневного света. Все было сделано для людей и их максимального комфорта. Станция Птолемей имела несколько этажей, каждый из которых был спроектирован в своем индивидуальном стиле. Первый этаж напоминал огромный зал аэропорта, куда люди попадали сразу после стыковки космического корабля. Здесь были сувенирные лавки, фотобудки, зал со всевозможными кафе и музей лунной истории. Туристы со всех концов планеты ходили, как муравьи, кто-то в поисках своих гостиничных номеров, а кто-то просто неторопливо бродил, любуюсь видами. Второй этаж напоминал развлекательный центр, в котором повсюду были игорные заведения, кинотеатры, залы для боулинга и всего остального, что привычно человеку с Земли. Третий этаж был похож на бескрайний живой уголок, который был просто усеян всевозможными растениями, цветами, водопадами и даже небольшим водоемом, в котором водилась рыба. Здесь также были животные, птицы и даже бабочки. Поднимаясь сюда, ты будто попадал в густые джунгли. Четвертый этаж был спроектирован в стиле футуризма. Новейшие офисы и конференц-комнаты, на пару с презентационными залами, создавали ощущение, что ты находишься в каком-то бизнес-центре. Туристы сюда практически не поднимались, разве что из любопытства и то крайне редко. Зная алчность людей, я понимал, что скорее всего, этот этаж тут является самым главным. Именно здесь воротилы из крупных мировых корпораций занимались вопросами преумножения своих, и без того, несметных богатств. На Птолемее были самые разные развлечения, от баров и кинотеатров, до морских горок и комнат с лунной гравитацией. Притяжение на самой же станции было максимально приближено к земному, чтобы не вызывать дискомфорт у путешественников. К тому же длительное нахождение при пониженной гравитации не всегда благоприятно влияло на здоровье человека. Станция Птолемей была полноценным лунным городом. Здесь была своя инфраструктура, отели, больницы и даже ветклиники! Да-да, многие из богатеньких путешественников прилетали сюда со своими питомцами. Обходилось это не дешевле, чем привезти человека, но такие уж причуды у состоятельных людей. За несколько часов своего блуждания я едва ли успел пройти и десятую часть станции. «Успеть бы посмотреть на все до своего отлета» — подумал я. Мне не хотелось упускать ничего из того, что я бы мог здесь увидеть. Но долг зовет, и мне, к сожалению, нельзя терять время попусту. Впереди много дел. К тому же я совсем забыл про Анику. Надо бы ее отыскать. Я направился в сторону бара.

— Клюквенный морс?! — спросил я, немного удивившись. Аника сидела за барной стойкой и со спокойным видом разглядывала станцию.

— Ну да. А ты чего подумал?

— Да так, просто удивился.

— Я не пью и тебе не советую. Это вредно для здоровья.

— Я придерживаюсь ровно тех же принципов.

— Вот и умничка. — сказала она похлопав меня по плечу. — Я уж думала ты совсем не вернешься.

— Ты меня ждала?

— Ну конечно!

— А чего не позвонила?

— Не хотела отвлекать тебя от твоих впечатлений.

— Да, впечатления и вправду самые превосходные! Извини, что заставил ждать.

— Брось! Я рада, что тебе нравится.

— А по твоему выражению не скажешь того же.

— Нет-нет, здесь все супер! Просто я немного нервничаю.

— Эй, мы уже здесь, и мыко всему готовы. Не ты ли успокаивала меня все время до нашего отлета?

— Да, я. Теперь твоя очередь. — усмехнувшись сказала она.

— Не стоит переживать, все будет хорошо! Мы на луне. Просто наслаждайся тем, что тебе выпала такая возможность и забудь обо всем хотя бы на время.

— Наверное, я слишком сильно себя накручиваю.

— Так оно и есть! Расслабься.

— Хорошо. Ты прав. — томно выдохнув, сказала она. — Пропущу еще один бокальчик сока и пойду в номер.

— Хорошо. А что насчет Дэклана?

— А что? — с невозмутимым видом спросила она.

— Ну…мы здесь, на луне. Нам разве не стоит встретиться и обговорить предстоящее событие?

— Эдлен, ну где твои манеры? Не будет же он встречать нас с порога и вводить в курс дела. Первый день на Луне ознакомительный! Получай удовольствие, а я пошла к себе.

— Хорошо. Приятного отдыха.

— И тебе! Завтра вечером идем на ужин. И не забудь — не разговаривай с незнакомыми дяденьками! — пригрозив пальцем сказала она напоследок.

— Хах, иди уже куда шла. Сок явно пригрел тебе голову! На этом мы с Аникой разошлись по своим номерам.

Утром следующего дня я увидел на своем интерфоне сообщение: «Как проснешься — направляйся в конференц-комнату номер 414 на четвертом этаже. Мы с Дэкланом будем ждать тебя здесь». «414 — надо же какое совпадение!» — подумал я, поглядывая на часы. Ранние пташки! Время было всего семь тридцать утра, а они уже на ногах. Собрав свои вещи, я прямиком направился к ним. Зайдя в холл с конференц-комнатами я бегло начал искать кабинет с нужным номером. Остановив свой взгляд на одном из них, я увидел внутри Анику и Дэклана. Они что-то очень бурно обсуждали. Я вошел внутрь и сел рядом с ними.

— Наш прекрасный Йосиро Такурава — министр здравоохранения, уже несколько лет как неофициально мёртв. — говорил Дэклан. — По архивным документам он покинул мир на пятьдесят шестом году жизни. Вполне себе здоровый и молодой человек, но как только интересы корпоратов начали идти наперекор с его убеждениями — его вдруг не стало. Точнее не стало его личности.

— Что значит не стало его личности? — задал я вопрос, напрашивающийся сам по себе.

— Прибывшие медики зафиксировали тяжелое коматозное состояние, но уже через несколько дней министр ходил как ни в чем не бывало. Информация о случившемся строжайше засекречена. Корпорация Омни приложила к этому свои руки. А вот министр экономики Грэгори Томасон в этом году отпраздновал свой сотый день рождения и до сих пор занимает свой пост. Любой бы в его возрасте уже давно ушёл на пенсию, не так ли? Но только не наш Грэгори, который, кстати, тоже неофициально умер, но только ещё раньше, все по той же причине. Все это черным по белому написано в документах.

— Что значит умерли? О чем ты говоришь? Я лично видела этих двоих на экранах. Хочешь сказать, что корпораты клепают клонов? — удивленно спросила Аника.

— Их убили! И все куда сложнее и страшнее, чем может показаться на первый взгляд. Убийство политиков и высокопоставленных чиновников — история не новая. Во все времена власть имущие убирали неугодных для себя людей. Но этот случай совсем другой. Министр Йосиро и Томасон активно участвовали в жизни корпоратов, первый помогал выводить законы, которые были бы им на руку, а второй не жалел денег на финансирование любых проектов. С их лёгкой подачи биохакинг становился доступнее и дешевле, пока окончательно не стал коммерческим проектом, который подсадил на иглу практически всех людей на планете. Его сделали относительно недорогим и очень привлекательным для всех слоев населения! Благодаря биохакингу мы сможем победить смерть — думали многие люди. Да и сами корпораты к этому стремились. Но вот только никто не знает, что смерть заложена в человеке на генетическом уровне и это обнаружили все те же корпораты в проведённых генетических исследованиях. Если тебе суждено прожить пятьдесят лет, то как бы ты не старался, ты проживёшь только эти отведенные тебе годы. Смерть — это часть нашей жизни и она заложена природой, как естественный процесс. Как только ты родился на свет твои часы начали обратный отсчёт. Можно убить человека и ускорить его кончину, но по естественным причинам человек умирает лишь тогда, когда его генетические часы прекращают свой ход. Как бы кто ни старался, он не может продлить свою жизнь даже на долю секунды. Мы можем лишь улучшить качество нашей жизни, но повлиять на её исход — никак! В первое время корпораты гнались за мечтой, если не вечной, то хотя бы очень долгой жизни, но исследования окончательно доказали и поставили точку, что это невозможно!

"Каждая душа вкусит смерть." — вдруг вспомнились мне строки, которые я слышал когда-то.

— Тогда корпораты об этом, конечно же, умолчали, иначе бы их империя рухнула, как карточный домик. — продолжил Дэклан. — Эта информация строжайше засекречена и знают о ней лишь несколько людей. Я лишь по счастливой случайности узнал об этом, когда копался в архивах. Не найдя способов продлить сроки своего существования на этой бренной земле, они обернули это в свою пользу, установив контроль над всеми, кто внедрил в свое тело любого рода импланты.

— Что ты этим хочешь сказать?! — с лицом, явно ошарашенным от непонимания, спросила Аника.

— Корпораты берут контроль над телом и разумом человека после его гибели. Именно это они и сделали с нашими министрами и ещё парой десятков других значимых людей. К тому же они запросто могут умертвить любого, кто им не понравился.

— То есть человек умер, но продолжает жить? — спросил я.

— Он не живёт. Это лишь машина, которая управляется узким кругом доверенных лиц. В данный момент дата-центры корпорации не способны управлять большим количеством людей одновременно, так как это колоссальные объёмы информации, которые необходимо обрабатывать с минимальной задержкой от сервера управления. К тому же, на всех людей, им попросту не хватит рабочих рук. Для этой цели корпораты создали искусственный интеллект, тестируют его и постепенно улучшают, чтобы была возможность контролировать одновременно как можно больше людей. Иными словами — они хотят создать армию безвольных подчинённых, контроль над жизнью которых они могут взять в любой момент. Один щелчок пальцами и твоей личности уже не существует — теперь ты просто безмозглая кукла, идущая на поводу у своего хозяина. — я не мог поверить в услышанное и сидел, в буквальном смысле, с открытым от удивления ртом. Аника не знала, что сказать в ответ на услышанное. Весь её вид говорил о том, что она пребывает в глубочайшем недоумении. Её жизнь, как и жизнь миллионов других людей полностью зависела от прихотей горстки людей из элиты. Это никак не укладывалось в её голове, отчего волна страха захлестнула ее и она поспешила уйти.

— Мне нужно идти, нужно вернуться обратно на Землю. — сказала она с дрожащим голосом.

— Аника! — тут же попытался остановить он её. — Я понимаю твой страх, я и сам не мог это принять и боялся за свою жизнь. Но от нас сейчас зависят судьбы миллионов людей по всей планете. Каждая минута промедления даёт им огромную фору в выполнении поставленной ими задачи. Когда их план реализуется, а это лишь вопрос времени, каждый из нас будет марионеткой в их руках. Мы не можем сидеть сложа руки, зная, к чему это может привести.

— Зачем ты мне об этом сказал?! — на глазах Аники проступили слезы. — Я жила в счастливом неведении и прожила бы так до конца своих дней. — тут же добавила она.

— Я понимаю твой страх, я и сам через это прошёл. Но здравый смысл все же взял верх над чувством боязни. Мы можем на это повлиять и не дать им завершить свой план. Неужели ты готова жить, зная, что твоя жизнь находится в руках каких-то людей?

— Я не могу тебе ответить прямо сейчас. Мне нужно все переварить. Мне надо идти. — Аника поспешила уйти со встреч с Дэкланом.

— Пожалуйста, подумай над моими словами. Ты единственная, кто может мне помочь. Мы не можем этого допустить. — крикнул он ей в след.

— Эдлен. — обратился он тут же ко мне. — Мы совсем не знакомы, но я верю, что ты, как и я, руководствуешься здравым смыслом. Прошу тебя, попытайся её переубедить. Я понимаю, что ей сейчас очень страшно. Но если мы не приложим усилия, то в скором времени наши жизни не будут нам принадлежать.

— Я сделаю все, что в моих силах, но не могу ничего обещать.

— Эдлен, послушай, сейчас от нас троих зависит будущее всего человечества и эти слова не преувеличение! Ты должен донести до неё всю серьёзность моих намерений. У меня нет никого, кому бы я мог доверять.

— Но почему ты доверился нам?

— Отчаяние… — коротко ответил он. Этого слова мне было достаточно, чтобы понять, что он сейчас испытывал. Узнать подобное и не предпринимать каких-либо попыток, с целью противодействия, было подобно подписанию смертного приговора себе и миллионам других людей.

— Я не знаю, что тебе ответить, но понимаю, в каком трудном положении ты сейчас находишься. Я попытаюсь убедить Анику, но повторюсь, я не могу ничего обещать.

— Я тебе очень благодарен. — коротко ответил он. В его словах и выражении лица я видел полное отчаяние, и что-то внутри подсказывало мне, что мы с Аникой не можем оставаться в стороне.

— И ещё, Эдлен, ваша награда никуда не денется, я держу свои обещания и вы получите свои деньги.

— Речь сейчас вовсе не о деньгах, Дэклан. На кону стоит куда большее, чем мы себе можем представить.

— Рад, что ты понимаешь меня.

— Почему ты сразу не сказал нам об этом?

— Я не мог, интерфоны всех сотрудников компании, также как и вживленные в нас чипы, прослушиваются. На Земле нет ни одного места, где я бы мог озвучить свои мысли. На луне корпораты не могут меня прослушать. Поэтому мы здесь. Именно поэтому я придумал весь этот план с очернением репутации Дахао Технолоджис и озвучил его на совещании. Это было сделано, чтобы отвести от себя всякого рода подозрения. Но когда правда всплывает наружу все будет иначе, мы уже не будем находиться в тени и станем героями.

— Я пришёл сюда не чтобы геройствовать, Дэклан. — сказал я ему.

— Я тоже, Эдлен, я тоже. Но по крайней мере в лицах миллионов ни в чем неповинных людей, мы будем именно таковыми. — на этом наш разговор закончился и я направился к себе в номер. Я не хотел идти к Анике и говорить с ней о случившемся, так как понимал, что ей нужно переварить всю информацию и прийти в себя. Узнать такое и не сойти в миг с ума — было делом не их легких.

Весь день мы с Аникой не пересекались. Я не хотел, чтобы она думала о предстоящем событии и поэтому оставил ее наедине со своими мыслями. Вечером, за ужином, нам предстоял непростой разговор. Я заметно нервничал и не знал, что сказать. Аника сидела за столиком с поникшей головой и даже не притронулась к своей еде.

— Остынет. — сказал я тихонько, присев напротив.

— У меня нет аппетита.

— Я понимаю, но тебе нужно поесть. Ты ведь наверняка ничего не ела сегодня.

— Эдлен, я знаю о чем ты хочешь со мной поговорить. Я и сама все понимаю.

— Аника, я не могу даже представить в каком ты сейчас состоянии, но пытаюсь это понять.

— Все, что я знала до этого дня оказалось ложью. Мой мир рухнул, Эд.

— Все можно исправить! И мы как раз те люди, которым это под силу!

— Ты не понимаешь, о чем говоришь. Корпораты могущественны, в их руках сосредоточено слишком много силы.

— Может оно и к лучшему. Я хотя бы не буду знать, с чем мне предстоит иметь дело.

— Что же хорошего в том, чтобы не знать своего врага?

— Мы не будем строить ограничения в своей голове, пытаясь себя обезопасить. Нам сейчас нечего терять.

— Тебе и так ничего не грозит, Эдлен. У тебя ведь нет этих дурацких имплантов. Они не смогут тебя контролировать. А вот мне есть что терять — вся моя жизнь теперь поделилась на «до» и «после». Все, что я знала о своем мире, разлетелось на мелкие кусочки.

— Я понимаю тебя… Это очень сложно принять, но иного выхода сейчас нет. Неужели лучше всю жизнь прожить в страхе и подвергнуть опасности десятки миллионов людей? К тому же кто знает, что они захотят сделать со своей армией бездумных биологических машин. И будет ли вообще твой мир после этого прежним! Поверь мне, я знаю о чем говорю. Я уже видел к чему приводит жадность. — в этот момент мне вспомнились модроки и я боялся, что горстка безумцев может превратить этот прекрасный мир в нечто похожее на то, что сотворили инопланетные захватчики с предыдущим миром.

— Эдлен, я уже приняла решение задолго до нашего разговора. Даже если нам не удастся одержать верх, то я, хотя бы, буду знать, что приложила все усилия для того, чтобы не дать случится этому ужасу. — после ее слов я выдохнул с облегчением. Я чувствовал сколько в них было отчаяния и понимал, насколько она сильный человек.

— Нам будет непросто.

— Это сказано слишком мягко. Нам будет очень сложно выпутаться из всей этой грязи. Корпораты не оставят нас просто так.

— Но ведь шанс всегда есть? Не будем терять надежду.

— Надежда — это единственное, что у нас сейчас осталось.

3.6

— Мы просто подпишем себе смертный приговор! Они никогда от нас не отстанут! — возмущенно говорила Аника.

— Я это прекрасно понимаю, но что будет если мы не попытаемся?

— Речь не о том, чтобы пытаться, а о том, что нам делать в случае неудачи!

— На такой случай у меня нет не единой мысли. Скорее всего наши дни будут сочтены, в худшем случае мы станем их живыми куклами. — отчаянно опустив голову, сказал Дэклан.

— Это хуже смерти! Ты ведь понимаешь?

— Об этом я и говорю. Стать безмозглой игрушкой в руках корпоратов. Что может быть хуже?

— Можете посвятить меня в свои мысли? У нас есть какой-то план, Дэклан? — спросил я.

— Да. Я вынашивал его долгое время.

— Дэклан, твой план звучит так, будто ты придумал его сегодня утром, да и к тому же, с похмелья.

— Аника! — громко сказал он, посмотрев ей в глаза.

— Хорошо! Валяй, рассказывай ему свой чертов план.

— Если у тебя есть идеи получше, то я с радостью их послушаю. — ответил он ей.

— Нам просто нужно больше времени, чтобы придумать что-то получше! Иначе мы рискуем всем, что у нас есть.

— Мы в любом случае рискуем всем, что у нас есть, Аника! У нас попросту нет времени. В этом и есть вся проблема!

— Неужели ничего нельзя придумать?!

— Аника, искусственный интеллект, разработанный корпоратами, обучается самостоятельно. Он совершает десятки тысяч операций в секунду и каждый раз становится умнее. Алгоритмы, заложенные в него, разработаны таким образом, чтобы анализировать огромные объемы всевозможных данных, собранных со всего света. Этот искусственный разум выявляет закономерности, прогнозирует события и может самостоятельно принимать безошибочные решения. И все упирается во время, которого у нас меньше с каждой потраченной минутой.

— И как же нам с ним бороться?!

— Никак! Наша задача остановить его прогресс, с помощью разоблачения планов корпоратов. Иначе я даже боюсь представить к какому хаосу это может привести.

— А почему ты так уверен в их злобных планах?

— Они тщеславны! А тщеславие еще никогда не творило добро. Тем более в таких руках.

— Может быть все обойдется?

— Аника, я понимаю, что тебе страшно, но ты вообще себя слышишь?

— Я лишь пытаюсь понять их мотивы.

— Да тут нечего понимать! Корпораты разработали инструмент управления разумом и пытаются его улучшить, чтобы одновременно управлять как можно бо́льшим количеством людей. Что еще тебе нужно знать?

— Ты прав, этого достаточно. Посвяти Эдлена в свои мысли. — сказала Аника. Я присел и начал внимательно слушать Дэклана.

— Как я уже говорил — корпораты пытаются внедрить систему тотального контроля с помощью своих имплантов. Точнее с помощью микрочипов, установленных в эти самые импланты. Один только Бог знает, что они задумали. Но одно я знаю точно — ничего хорошего. Представьте, что они взяли контроль над командующим флота или кем-то еще, имеющим доступ к военной мощи. Один приказ и начнется непоправимое!

— Да уж, это даже звучит страшно!

— И это еще не самое ужасное. Когда они начнут осуществлять задуманное им уже никто не сможет помешать и, уж тем более, что-то противопоставить. Мы будем абсолютно бессильны! Сейчас счет идет на часы. Искусственный интеллект, который они разработали совершенствуется с каждой минутой.

— А нельзя просто взять и вытащить эти импланты из тела? Они ведь крошечные!

— Теоретически можно. Но все не так просто. Во-первых, ты никогда не узнаешь через какой именно имплант к тебе подключились, так что придется удалять все сразу, а это не так уж и просто. Во-вторых, их нельзя просто взять и вытащить, это требует хирургического вмешательства команды профессионалов. И в-третьих, ты никогда не узнаешь есть ли в тебе скрытый чип. Сдается мне, что таковые имеются у всех, кто пользуется услугами Омни. Да и вряд ли ты убедишь миллионы людей избавиться от имплантов, даже под угрозой тотального контроля.

— Насчет скрытого чипа — это только твои догадки, верно?

— Эдлен, если я об этом додумался, то корпораты уж наверняка. Поэтому риск почти стопроцентный.

— И что же нам делать? В чем заключается наш план действий?

— Архивные документы, как и полагается, были надежно защищены — спрятаны и зашифрованы. Но мне удалось обойти их защиту и получить к ним доступ. Но одного мне все еще не удалось — обойти защиту от копирования файлов. В связи с этим намечаются сложности. Завтра на станции Птолемей будет проходить международный технологический форум, где будут присутствовать мировые гиганты со всех уголков Земли. С утра и до самого вечера здесь будут тысячи телекамер, транслирующие все это по всему земному шару в прямом эфире. Наша задача вывести корпорацию Омни на чистую воду. У меня будет всего лишь несколько минут, чтобы войти в архивные документы и продемонстрировать все это в прямом эфире до того, как они закроют доступ к файлам. Нанести им сокрушительный удар и оставить без поддержки пользователей — наша основная задача. Такие новости разлетятся по всему миру мгновенно. Волна негодований среди людей сделает свое дело. Судебные иски польются рекой, уголовные дела свяжут им руки. Их репутация будет развеяна в прах — Омни падет!

— Это весь план? — неуверенно спросил я.

— Да. На другой у нас нет ни сил, ни, тем более, времени! — ответил Дэклан. Его голос был пропитан безысходностью. Все мы понимали, что идем на рискованный шаг, но отступать было нельзя. Наверное, я был единственным во всем этом мире, кто не терял бы здесь ничего, зная, что рано или поздно таинственный портал заберет меня в новую вселенную. Но я даже не допускал мысли оставаться в стороне. Стоит ли мне вообще чего-то бояться и строить догадки относительно чего-либо? Думаю нет. Я блуждаю по вселенным, не имея ни малейшего представления о том, что я делаю, где окажусь в следующий раз и какова моя конечная остановка. Я просто лечу сквозь материю вселенной, делая небольшие перерывы. Эти короткие перерывы, наполненные различными событиями, по сути, и являются моей жизнью. Отчего же и в этот раз не наполнить ее новыми моментами? В конечном итоге, оглядываясь назад, я хочу понимать, что поступал правильно, даже если никто и никогда об этом не узнает. В любом случае об этом буду знать я и этого достаточно.

— Я никогда не прощу себе трусость, даже если она будет гарантировать мне жизнь. — сказал я. После этих слов Дэклан посмотрел на меня и одобрительно кивнул головой.

— А ты не такой простой, каким я тебя считала. — сказал Аника, глядя мне в глаза.

— Ты многого обо мне не знаешь. Но обещаю рассказать тебе больше после того, как все закончится. — отшутился я.

— Ловлю тебя на слове! — пытаясь неумело выпрямить нервную улыбку на своем лице, сказала она.

— Это значит мы все договорились?! — спросил растерянный Дэклан, раскинув руки в стороны.

— Да, мы с тобой! — с уже более уверенным голосом ответила ему Аника.

— Отлично! Все начнется завтра. Мое выступление будет идти сразу после презентации японцами своих новых роботов. Аника, твоей главной задачей будет моя защита. Не дай специалистам Омни получить доступ к материалам и сорвать мое выступление. Ты должна отражать их попытки взлома в реальном времени и выиграть мне драгоценные минуты. Создай резервное подключение к сети, настрой защиту соединения, поставь фейковые хосты — в общем сделай все, чтобы они как можно дольше не могли получить доступ к файлам и телемосту.

— Договорились!

— Эдлен, ты будешь находится в операторской и следить за тем, чтобы я все время был в кадре, а мой голос было слышно. Пусть технические специалисты также выводят всю информацию на экраны. Люди Омни не дадут мне завершить свое выступление и поэтому твоей главной задачей будет настроить дублирующий канал для передачи сигнала, а также сдерживать их физически.

— Дублирующий канал?

— Да, просто скажи это оператору телемоста и убедись, что на экранах появится вторая трансляция. Аника проследит за тем, чтобы защитить резервный канал от взлома.

— Хорошо. — коротко ответил я.

— А это на случай, если тебе придется применить силу. — сказал Дэклан и протянул мне револьвер.

— Ты не говорил, что нам придется применять оружие!

— Надеюсь, что не придется, Эдлен, надеюсь… Но оно никогда не будет лишним, в крайнем случае, как хороший сдерживающий фактор.

— Согласен, не помешает. — сказал я и взял револьвер из рук Дэклана.

— Аника, вечером я отправлю вам файлы с протоколами для защиты. Изучите их и скопируйте для дальнейшего использования.

— Хорошо. — ответила она. — Что-то еще?

— Да, я также направлю вам план станции Птолемей, со всеми эвакуационными выходами, а также файл с кодами активации. Загрузите его в свои бейджи. — сказал он, указывая на наши нагрудные пропуски. — Он дает доступ ко всем закрытым дверям, в том числе и ангарным. Это на случай если всё выйдет из-под контроля и нам придется бежать с Луны.

— Для запуска аварийных модулей нужны коды доступа. А они есть только…

— Я взломал их в первый же день своего прибытия, так что расслабься. Не о том думаешь. — тут же прервал ее Дэклан.

— Отлично! Но возвращение на Землю не гарантирует нам безопасность, верно?

— Нас встретят мои люди и отвезут в безопасное место. Нам придется залечь на дно на несколько дней. А что будет дальше покажет только время.

— Беру свои слова назад, ты основательно подготовился. — признала Аника.

— Как бы я не просчитывал всё наперед, что-то обязательно пойдет не так. Вопрос лишь в том, сможем ли мы выкрутиться.

— Главное — действовать сообща, тогда все получится. — сказал я, пытаясь их подбодрить.

— Все верно, Эдлен! Будем действовать как единое целое, так у нас будет больше шансов. — Вопросы? — спросил он. Мы с Аникой молча потрясли головой.

— Отлично! Тогда пора расходиться, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Ведите себя как обычные туристы, все должно идти своим чередом. Прогуляйтесь по станции, поешьте чего-нибудь, а вечером расходитесь по своим номерам и начните подготовку, изучите внимательно все материалы. Помните — у нас нет права на ошибку!

— Хорошо! — сказали мы с Аникой одновременно. — после этого Дэклан в торопях покинул кабинет.

— Что ты думаешь обо всем этом?! — спросила она меня.

— Хотелось бы проснуться и понимать, что это просто сон. Однако все это происходит здесь и сейчас, с нами. И это суровая реальность, от которой не убежать.

— Да. На кон поставлено слишком многое. — грустно сказала Аника.

— Точнее и не скажешь. — Но да ладно, что-то мы совсем раскисли! Не стоит унывать. — тут же попытался я её взбодрить. — Подумаем о чем-нибудь другом.

— Согласна! Нужно отбросить эти мысли в сторону. Как проведем свой последний день в качестве обычных туристов на луне? — пытаясь скрыть свое волнение, спросила меня Аника.

— Не имею и малейшего понятия. — улыбнувшись ответил я.

— Может посетим гравикомнату?

— Почему бы и нет? А потом съедим чего-нибудь вредного и сходим в лунный музей! — тут же добавил я.

— Всеми руками за! — с радостной улыбкой поддержала мою идею Аника. Я понимал, как ей тяжело и что сейчас, как никогда, ей нужно было развеяться и отдохнуть. И, пусть хоть и не надолго, но мне удастся избавить ее от мыслей о предстоящем. Весь остаток дня мы провели с ней наслаждаясь прогулками по станции Птолемей, а вечером направились к своим номерам. Подходя к порогу я увидел, как лицо Аники заметно погрустнело. Она медленно открыла свою дверь и нехотя вошла внутрь. Каждое ее движение говорило о том, что она не хотела, чтобы этот вечер заканчивался. Не знаю был ли тому причиной я или то, что ей попросту было страшно, но я четко понимал, что ей не по себе.

— Аника! — позвал я её.

— Да, Эдлен? — ответила она, приоткрыв дверь.

— Всё в порядке?!

— Да, все хорошо.

— По твоему виду так не скажешь.

— А что не так с моим видом?

— Не знаю. По-моему ты очень сильно чем-то расстроена. — сказал я.

— Как ты думаешь, Эдлен, что я боюсь потерять больше всего в случае неудачи?

— Не знаю. На кону стоит очень многое! Ты вложила много сил, чтобы стать тем, кто ты есть и к тому же…

— Тебя! — тут же перебила меня Аника. — Тебя, Эдлен! Больше всего на свете я боюсь потерять тебя… — от услышанного я потерял дар речи на несколько секунд. Я не знал, что ей ответить. По моей груди пробежал холодок, сердце начало биться чаще, а ладони рук предательски начали потеть.

— Аника, я…

— Не стоит, Эдлен. — тут же сказала она, не дав мне договорить. — Я вижу, как для тебя это тяжело. Ты и вправду будто с другой планеты. — я заметил грустную улыбку на ее лице.

— Аника, никогда раньше… — скомкано начал говорить я, но она тут же вновь меня перебила, за что я был ей безмерно благодарен. От волнения у меня пересохло во рту, слова отказывались выстраиваться в понятное предложение, а мысли нервно спотыкались друг о друга.

— Не продолжай, Эдлен. Сейчас я не хочу этого знать. — тихо сказала она. Её слова были пропитаны грустью.

— Как только все закончится я расскажу тебе то, о чем был вынужден молчать так долго. — с трудом выдавил я из себя фразу.

— Так будет лучше. — коротко ответила она, погладив меня по лицу. После чего мы крепко обнялись и разошлись.

Я зашел к себе в номер. Стены, темно-пепельного цвета, слегка освещались настольной лампой, одиноко стоявшей на журнальном столике. Голографическая проекция транслировала дождливую погоду в лесной чаще за "окном", а из динамиков доносился характерный звук капель, бьющихся о листву. Изредка можно было услышать уханье совы, эхом проносившееся над кронами деревьев и хруст ломающихся под ногами веток. У входной стены, под картиной с осенним пейзажем, располагался камин, в котором мелодично потрескивали цифровые дрова. Вся эта атмосфера располагала к размышлениям и я сидел неподвижно и думал о случившемся. Мысли о предстоящем деле совсем покинули мою голову. Я был всецело поглощен словами Аники. Может быть она прониклась ко мне из-за всей этой ситуации и это не более, чем минутная слабость? Я был рядом в трудный момент и, возможно, это повлияло на ее эмоциональное состояние. Мне трудно было понять, что это на самом деле. В общении с девушками опыта у меня практически не было, если не считать неудачную попытку пригласить однокурсницу на свидание. Однако, зная Анику, я понимал, всю искренность ее слов. Но значит ли это, что она боится потерять меня как друга, или это было признание в чувствах? Вряд ли я узнаю об этом сейчас, сидя здесь и раздумывая над ее словами. С самой нашей первой встречи я был очарован ее красотой, а со временем и ее характером. Я все время испытывал к ней самые искренние и теплые чувства, но всегда боялся ей об этом сказать. Да и к тому же в этом бы не было никакого смысла, как бы печально это ни звучало. Мы в буквальном смысле были из разных миров. Скорее всего, рано или поздно, я бы покинул этот мир и это было бы нечестно по отношению к ней. Да и к себе тоже! Я не могу позволить себе поддаваться чувствам и ставить под угрозу свою главную цель — возвращение домой. Наверное, все это просто небольшие побочные эффекты моих путешествий. В любом случае моя основная цель не должна страдать от моих эмоциональных переживаний. Я должен быть сильнее этого, и, как бы трудно мне не было, просто продолжать идти вперед, игнорируя чувства, которые могут у меня возникать. Собравшись с мыслями я попытался взяться за изучение материала, который мне направил Дэклан. Я делал все по инструкции, как он и говорил в своих сообщениях. Установил взлом на свой бэйдж, чтобы иметь доступ ко всем дверям, скачал план станции Птолемей и изучил его на память, на случай, если наши интерфоны выведут из строя. Признаться подготовился он основательно, в зашифрованных от него сообщениях была даже схема расположения телекамер в операторской комнате. Весь вечер и всю ночь я провел за подготовкой и даже не заметил как уснул в кресле.

3.7

На выставке технологий было уйму народу. Шумная толпа, то и дело, гудела в унисон, параллельно постукивая бокалами и разрываясь от смеха после шуток ведущего. Выставочный зал буквально был набит всевозможными новинками из мира технологий. Возле каждого из них, словно пчелы облепивший улей, толпились люди, пристально разглядывая новые гаджеты. Среди всей этой толпы я увидел Дэклана. Он был сосредоточен и очень спокоен. С самого утра он уже был одет с иголочки. Черный костюм, белая рубашка с туго затянутым галстуком, туфли оксфорды, начищенные до идеального блеска и идеально уложенные волосы. Весь его внешний вид так и кричал: "я — большая шишка!". Глядя на него я был немного растерян от того, что сам был одет, скорее, как студент на летних каникулах, нежели как солидный бизнесмен. Хотя, с другой стороны, я "бизнесмен" на отдыхе, от чего бы мне не одеваться просто? К тому же мало кто из окружающих вообще обращал внимания на внешний вид, всем было абсолютно наплевать кто во что одет. Это хоть и было технологическое шоу, нежели светское мероприятие, но каждый из присутствующих здесь просто весело и с интересом проводил время. Кто-то заводил новые знакомства, другие с неподдельным интересом разглядывали гаджеты, а для кого-то это была возможность инвестировать в перспективный стартап.

Мы пересеклись взглядом с Дэкланом, он деловито кинвул мне головой, я ответил ему тем же. Походив немного по залу, я направился к операторской комнате, как мы и обговаривали. В этот момент в центре зала появилась Аника. Вид ее был роскошным. Кроваво-красное платье в пол выделяло ее из всей толпы. Её волосы были аккуратно собранны чуть выше ключиц и скреплены золотистой заколкой, переливавшейся в свете софитов. На шее висело блестящее колье изумрудного цвета, а на запястье красовалась тонкая полоска серебряного браслета. Она едва ли могла пройти несколько метров, не обратив на себе внимания очередного галантного "джентельмена", который так и норовил с ней познакомиться. В тот момент я поймал себя на мысли, что испытываю необъяснимое чувство ревности к происходящему. Я поспешил направиться в ее сторону, дабы спасти ее из лап стервятников, жадно прилипших к ее персоне, небрежно расталкивая всех на своём пути.

— Аника! — окликнул я её. Она махнула мне рукой, подзывая к себе. На ее лице появилась улыбка.

— Прекрасно выглядишь! — сказал я, пытаясь не выдавать своего восхищения.

— Ты тоже. — слукавила она и тут же рассмеялась.

— Эй, полегче! Я никогда раньше не бывал на таких мероприятиях.

— Брось, все хорошо. Ты выглядишь опрятно и это главное.

— Как самочувствие?

— Немного нервничаю, но, в целом, всё хорошо.

— Ты держишься молодцом! — попытался подбодрить её я.

— Спасибо! Пытаюсь не подавать виду, что у меня поджилки трясутся.

— Ты уже говорила с Дэкланом? — перевёл я тему.

— Да, перекинулись парой словечек с утра. — ответила Аника.

— Что он сказал? Наш план остался без изменений?

— Да. Все так, как мы и обсуждали. Я направлюсь в серверную комнату. Дэклан выдал мне пропуск.

— Хорошо. Я вернусь в операторскую и буду ждать сигнала.

— Договорились. — сказал Аника, после чего я направился к своему месту.

— Эдлен! — окликнула она меня.

— Да?

— Удачи! — на ее лице снова появилась улыбка.

— И тебе, Аника. — ответил я.

Я провел добрых сорок минут, ожидая, когда Дэклан выйдет на сцену. Аника уже давно пропала из моего виду и, вероятно, уже подготовилась к своей части задания. Напряжение наростало и я заметно нервничал. Мелкие капли пота предательски выступили на моем лбу, ладони рук стали влажными, а дыхание участилось. В операторской комнате было очень тихо и я мог услышать, как сильно бьётся моё сердце. В воздухе стояла непередаваемая атмосфера приближающегося хаоса, но никто, кроме нас троих, об этом даже не подозревал. Все шло своим чередом, люди веселились, распивали напитки, общались и рассматривали различные ноу-хау.

— Встречайте новинку от корпорации Омни! — раздался голос ведущего. В эту секунду меня немного затрясло. "Вот он, тот самый момент… Все начинается!" — подумал я.

— Мистер Дэклан Серветт расскажет нам подробности о революционном открытии и новейшей разработке нашего большого брата — корпорации Омни! Прошу вас, мистер Серветт, выходите на сцену. — сказал ведущий. Зал зашумел в бурных овациях. Дэклан, как голливудская звезда, идущая под аплодисменты, взошел на сцену. Зал затих.

— Добрый вечер, дамы и господа! — начал Дэклан. — Меня зовут Дэклан Серветт. Я — директор по маркетингу корпорации Омни. Корпорации, которая уже много лет работает над тем, чтоб сделать нашу жизнь лучше и легче. — в этот момент зал вновь взорвался в овациях. Люди аплодировали и выкрикивали слова поддержки.

— Благодарю вас. — прервав ликующую толпу, сказал он. — Я провел долгие годы в компании, наряду с коллегами, пытаясь сделать наш продукт проще и доступнее, чтобы каждый человек на нашей планете смог себе его позволить. Главной задачей Омни было создание здорового общества, людей нового поколения, которым будут не свойственны болезни, старение органов, потеря их дееспособности и многое другое. Все это, как итог, должно было улучшить качество жизни, а то и вовсе сделать нас бессмертными. — зал вновь зааплодировал. — Идея вечной жизни не покидала мысли человечества с самого начала времен. Но сегодня, стоя здесь перед вами, я вынужден раскрыть вам тайну. Тайну, которую Омни долгие годы скрывала от вас. — в этот момент Дэклан прервал свою речь на несколько секунд и приложил палец к уху. Кто-то явно твердил ему не отходить от сценария, но Дэклан был полон решимости.

— Вечной жизни не существует! Более того мы даже не можем продлить вашу жизнь. — словно сдирая пластырь сказал он. — гул от бурного возмущения заполнил зал. Дэклан снова приложил руку к уху, достал из него микронаушник и швырнул его на пол. — Прошу внимания! — сказал он, пытаясь успокоить людей и продолжить свое выступление. — Долгие годы корпорация Омни нагло врала нам, доказывая, что биохакинг продлит нашу жизнь. Но из секретных документов, которые мне удалось обнаружить, я узнал, что ученые генетики еще много лет назад доказали, что каждый живой организм имеет свой определенный срок жизни. — в этот момент Аника вывела на экран файлы, разоблачающие Омни. — Импланты, в лучшем случае, только делали ее немного комфортнее. С помощью микрочипов, вживленных в них, корпораты пытаются захватить контроль над нашим разумом. Разработанный ими искусственный интеллект направлен на то, чтобы в любой момент взять контроль над вашим телом и сделать вас марионеткой в руках безжалостных людей из Омни. Они также могут устранить любого неугодного им человека в любую минуту. Главной задачей Омни является мировое господство. — в зале началась паника. Люди в ужасе начали смотреть по сторонам и пытаться нащупать свои импланты. — У нас еще есть время… — не успел он договорить как тут же рухнул на пол без чувств. Весь зал разом охнул от увиденного, послышалось даже несколько испуганных криков, началась лёгкая паника. Я услышал как в операторской кто-то приказал прервать трансляцию. В этот момент я достал оружие и сказал, чтобы они продолжали телевещание и не прерывали его ни на секунду. Люди вокруг не знали, что происходит. На сцену выбежали двое людей в костюмах и попытались вынести Дэклана. Но в этот момент он, как ни в чем не бывало, встал на ноги.

— Дамы и господа! — произнес он. — Это была шутка! Согласен, несмешная. Уж простите мне мой перформанс. — я, как и все остальные, застыл в изумлении.

— Они взяли над ним контроль. — услышал я голос Аники в своем наушнике. Дэклан уже мертв. — нам нужно срочно что-то делать. — толпа людей стояла в недоумении. Дэклан стоял на сцене, но его взгляд был пустым и направлен куда-то вдаль.

— Я прилетел сюда, чтобы представить вам наш новый революционный продукт. — Здравствуйте, дамы и господа! Меня зовут Дэклан Серветт. — повторился он. — что-то было не так и люди это заметили. Дэклан стоял неподвижно, его голос был монотонным, а фразы звучали сумбурно. — Наш продукт… революционный продукт! — вновь выкрикнул он. — в этот момент я осознал, что за него уже говорит искусственный интеллект. Толпа людей изумленно наблюдала за тем, что происходило на их глазах. — Наш революционный продукт! Меня зовут Дэклан…маркетинга Омни. — как сломанная игрушка повторял он, после чего вновь рухнул на пол, как подкошенный. Спустя мгновенье несколько людей из толпы также упали без чувств. В этот момент я подумал об Анике. От одной мысли, что с ней может что-то случится мне стало жутко страшно. Я тут же попытался связаться с ней через интерфон, но ответа не последовало.

В зале началась давка, народ побежал к выходу. Сотрудники охраны пытались их успокоить, но все было тщетно. Люди из Омни решили взять ситуацию в свои руки, сделав из Дэклана живую куклу, но искусственный интеллект дал сбой и спровоцировал смерть еще нескольких невинных людей, помимо Дэклана. Люди ринулись бежать, сметая все на своем пути. Каждый из них боялся за свою жизнь. Я обернулся к главному оператору и приказал ему направить камеры в сторону экрана, на котором транслировались секретные файлы корпорации Омни, а остальным снимать происходящее. Весь мир в прямом эфире наблюдал ужасающую сцену, перевернувшую жизнь миллионов людей с ног на голову. Через секунду я услышал голос Аники:

— Эдлен, ты меня слышишь? — тревожно спросила она.

— Да. — с облегчением ответил я.

— Нам нужно бежать!

— Встретимся в вестибюле главного зала. — А вы не прекращайте трансляцию! — сказал я, обратившись к сидящим в операторской. Выбежав из комнаты и слившись с толпой, я покинул этаж.

Оказавшись в вестибюле я судорожно искал глазами Анику. Вокруг было много людей. Они в смятении ходили и рассказывали друг другу о случившемся. На станции Птолемей творился настоящий хаос. Тысячи людей торопились к своим номерам, чтобы оповестить своих родных и близких о том, что произошло. Новость разлетелась по всему миру за считанные минуты. В толпе, беспорядочно бегающей по вестибюлю, я увидел ярко-красное платье. Это была Аника. Я окликнул ее, она повернулась и бегом направилась в мою сторону.

— Нам нужно немедленно покинуть Луну.

— Но как же Дэклан? — спросил я.

— Ты ведь видел, что с ним произошло. Нам его уже не спасти. Дэклан мертв! — на ее глазах проступили слезы.

— Ты права! Медлить нельзя. Нам нужно как можно скорее покинуть станцию.

— Люди Дэклана встретят нас на Земле в зале ожидания космодрома и поставят мне подавитель сигнала, чтобы блокировать возможность удаленного доступа к моим имплантам.

— А почему Дэклан не воспользовался этим самым подавителем?

— Он посчитал, что корпораты не достанут его на Луне. Это был его единственный просчет. — грустно сказала она.

— Дэклан был смельчаком, он пожертвовал собой ради общего блага. Мы обязательно почтим его память.

Я взял ее за руку и мы, что есть сил, направились к аварийным модулям. Сдорожно достав карту станции, я пробежался по ней глазами. — Нам туда! — указав пальцем в сторону пожарного выхода, сказал я. Пройдя несколько сотен метров по коридорам лунной станции мы достигли места. Нашему виду предстали огромные эвакуационные двери ангара, Аника поднесла свой бэджик и открыла их. Мы поторопились войти внутрь, но в этот момент дорогу нам преградил человек в костюме.

— Уильям Торнетт и Фелисия Карлайл? — спросил он. Мы с Аникой переглянулись.

— С какой целью вы интересуетесь? — спросил я.

— Вам нужно пройти со мной.

— Куда?

— Сейчас не время для вопросов. Вам все расскажут на месте.

— На каком месте? Кто вы?! — грубо спросил я.

— Уильям, Фелисия, вам нужно проследовать за мной. — повторил он.

— Мы никуда с вами не пойдем!

— Это не просьба. Немедленно проследуйте за нами. — в этот момент к нам сзади подошёл его напарник и схватил Анику. В руках у него было что-то, напоминавшее электрошокер. Он приставил его к её шее и повторил требования. Я посмотрел на Анику. Она была сильно напугана.

— Немедленно отпусти её, иначе тебе несдобровать! — предупредил я его. На что он лишь ехидно улыбнулся. Недолго думая, я достал револьвер. Раздался оглушительный выстрел, от которого в моих ушах зазвенело. Аника вскрикнула от неожиданности. Человек в костюме упал, корчась от боли, крепко сжимая свое плечо. Аника тут же подбежала ко мне.

— Уйдите с нашей дороги, иначе следующий выстрел будет смертельным. — тихо произнес я, направив оружие на человека в костюме.

— Мистер Торнетт, вы не ведаете, что творите!

— В том месте, где я родился, мы недолго думаем, перед тем как перейти от слов к делу. — сказал я. — Ваш напарник лично в этом убедился. — Аника крепко сжала мою руку и улыбнулась сквозь испуг. Она чувствовала себя в безопасности и от этого я чувствовал себя ещё увереннее. — Идите по своим делам, иначе я за себя не ручаюсь.

— Мистер Торнетт. — это ради вашей же безопасности. — сказал он дрожащим от страха голосом.

— А ради вашей безопасности я приказываю вам отойти в сторону и пропустить нас. — после чего он отошел и мы вошли внутрь резервного ангара. Перед смертью Дэклан четко дал нам понять, чтобы мы придерживались плана и не отходили от него ни на шаг.

— Вы совершаете большую ошибку! —крикнул он нам вслед.

— Мы еще посмотрим, кто из нас совершает бóльшую ошибку — ответил я и, закрыв за собой двери, направился к спасательному космическому челноку. Аника проследовала за мной.

Оказавшись внутри мы ввели пароли для экстренного отбытия с луны, которые для нас заблаговременно подготовил Дэклан. Наш небольшой космический корабль начал подготовку к отлету. Сквозь иллюминатор я заметил, как к эвакуационным дверям подбежали еще несколько человек. Один из них судорожно бил пальцами по блоку управления, после чего двери открылись и они бегом направились к нашему челноку, но было уже поздно. Наш космический корабль начал движение. Ворота, ведущие на аварийную взлетно-посадочную полосу, издали характерный предупреждающий сигнал и начали открываться. В этот момент им не оставалось ничего, кроме как спешно покинуть ангар, иначе они бы оказались в разгерметизированном отсеке лунной станции, что ни сулило ничего хорошего.

Массивные ворота ангара плавно открылись! Внутренние системы корабля оповестили нас о начале полета. Перед нами простиралась широкая взлетная полоса, освещенная по бокам сотнями мерцающих огней. Небо над нами было абсолютно черным, будто сама пустота поглотила все пространство вокруг. Посреди всей этой холодной и мрачной пустоты, маленьким ярким пятном, находившимся в сотнях тысячах километров от нас и освещенным лучами Солнца, находилась наша планета — наш дом, наш ориентир и место нашего успокоения. Каким бы прекрасным и захватывающим не было мое путешествие, я всегда захочу вернуться обратно на Землю. Пусть это не совсем мой мир, но, на то время пока я здесь, это мой дом. В такие моменты понимаешь — сколько был планет не заселило человечество, нашим единственным убежищем всегда будет именно эта маленькая голубая планета!

Корабль ускорился. От сильного рывка нас с Аникой вдавило в кресла. Мы проехали несколько сотен метров и плавно оторвались от лунной поверхности. Я обернулся назад и посмотрел в иллюминатор — станция Птолемей отдалялась из моего вида. Мерцающие огни взлетно-посадочной полосы постепенно угасали, пока, в один момент, и вовсе не померкли. В кабине было тихо. Мы с Аникой молча сидели и думали о случившемся. Эмоции захлестывали нас, отчего слова совсем потеряли смысл. В тот момент я понимал, что мы сблизились с ней еще сильнее. Нас объединяло невероятное путешествие и события, которые ему сопутствовали. Пережив подобное души и разум роднятся. От этой мысли мне становилось одновременно радостно и очень грустно, ведь я понимал, что нам с Аникой не суждено быть вместе. Я не знал, что мне делать и как быть по возвращению домой, но одно я знал точно — я обязательно расскажу ей всю правду.

— Борт номер 16, говорит диспетчер 373. Как слышите, прием! — раздался женский голос в кабине.

— Диспетчер 373, это борт номер 16. Меня зовут Уильям Торнетт. Со мной в кабине Фелисия Карлайл. Слышим вас отлично.

— Хорошо! Через сто двадцать секунд вы выйдете на полетную траекторию. Доложите о ситуации на корабле. — я осмотрелся вокруг. Все работало в штатном режиме и не было никаких предупреждающих сигналов. Роботизированный голос начал обратный отсчет.

— Все приборы и двигатели работают в штатном режиме, сбоев в работе космического челнока не обнаружено.

— Поняла вас. Проверьте работу резервного канала связи. — попросил диспетчер. Я откинул предохранительный колпачок и включил резервный канал.

— Как слышите? — раздался тот же голос из дублирующей ветки.

— Отлично. — коротко ответил я.

— Принято. На некоторых участках полетной траектории возможны временные перебои со связью из-за повышенного радиационного фона. Как поняли?

— Понял вас, диспетчер 373!

— Борт номер 16, желаю вам приятного полета и мягкой посадки. До связи!

— До связи. — сказал я и откинулся на спинку сиденья. Мы направляемся домой…

3.8

Тишина в кабине стала звенящей. Я оторвал взгляд от удаляющейся Луны и посмотрел на Анику. Она сидела сжав руки. Я понимал, что ей сейчас нелегко. Она винит себя в смерти Дэклана. Но как бы я не пытался ее успокоить, мои попытки не давали должного результат, я лишь на время успокаивал её.

— Борт номер 16, говорит диспетчер 373. Как слышите? — прервал тишину женский голос.

— Диспетчер 373, слышу вас отлично!

— Доложите обстановку.

— Полет проходит в штатном режиме, без каких-либо чрезвычайных ситуаций.

— Рада слышать. Вы выходите на глиссаду. Пристегните ремни безопасности и запустите проверку всех бортовых систем.

— Будет сделано, диспетчер 373!

— Доложите информацию после проверки.

— Хорошо. — ответил я и запустил автоматическую проверку всех узлов и систем. Спустя полминуты бортовой компьютер выдал извещение о том, что все в порядке. Я доложил информацию диспетчеру.

Аника сидела и смотрела в иллюминатор. Через секунду, будто почувствовав мой взгляд на себе, она сказала:

— Ты обещал рассказать мне правду. Всю правду. Помнишь?

— Конечно… — скомкано ответил я. Я не знал с чего начать. Такое не просто рассказать, учитывая, что ты заранее знаешь, что тебе вряд ли поверят. Но я делал это уже дважды, так что не было смысла тянуть.

— Чего притих? — улыбнувшись спросила Аника.

— Пытаюсь понять с чего бы начать.

— Просто расскажи все как есть. Это самый лучший способ.

— Ты помнишь про Нитопию?

— Да, конечно! Страна, откуда ты прибыл. — сказала она, изобразив кавычки пальцами в воздухе. Я рассмеялся.

— Да уж, было очень глупо думать, что ты в это поверишь. Не знаю о чем я думал в тот момент, но это было единственным, что пришло мне в голову.

— Эдлен, я проверила информацию о твоей стране через несколько минут после нашего разговора, чисто из любопытства.

— Прости, что солгал. Это. это было необходимо.

— Ну так…мне ждать откровений от Эдлена Купера? Или это тоже выдуманное имя?

— Нет-нет! Тут я не соврал — это мое настоящее имя. Эдлен Дилей Купер — человек, потерявший мир. — с грустью сказал я.

— Что? — странно посмотрев на меня спросила она.

— Аника, ты была права, я не отсюда. В смысле совсем не отсюда, не с этого мира.

— Что это значит? — улыбнувшись спросила она. Я понимал, что она не поверит мне просто так.

— Я — путешественник! Но не в привычном понимании этого слова. А через реальности. Миры. Вселенные. Какой-то неведомый портал вырывает меня из моего мира и забрасывает в другой. Я не управляю этим. Не знаю, когда это случится и куда попаду в следующий раз. Однажды я просто… просто проснулся здесь.

— Эдлен, лучше бы ты остановился на Нитопии и продолжил гнуть свою линию. — сердито сказала она. Я и не ждал, что она мне поверит.

— Аника, я говорю…

— Эдлен, хватит! Прекрати! Я надеялась услышать от тебя правду, а не очередную глупую байку.

— Я не знаю, что тебе еще сказать. Портал, он открывается спонтанно, я просто вхожу в него и…

— Скажи мне правду! Я думала, что заслужила ее узнать.

— Ты не даешь мне закончить начатое. Как ты хочешь узнать о том, кто я и откуда? — она лишь молча и сердито повернулась лицом к иллюминатору. — Я понимаю твою злость, но пока мы будем лететь — я расскажу тебе все, что происходило со мной в последние несколько лет. А уж верить мне или нет — дело твоё.

Следующие несколько часов полета я рассказывал ей о всем том, что со мной случилось. Аника все также сидела поглядывая в иллюминатор, не издавая ни звука.

Кабина нашего космического корабля начала трястись. Мы входили в плотные слои атмосферы. Система безопасности оповещала нас через динамики о спуске, сопровождая голосовые сообщения пронзительным сигналом. Багровые языки плазмы за иллюминатором медленно угасли, сменившись яркой синевой голубого неба. Перегрузки ослабли, сменившись плавным парением. Автопилот вел нас к заранее заданным координатам — в заброшенный сектор старого космопорта, куда редко заглядывала официальная служба.

— Они убьют нас, как только мы приземлимся, да? Даже несмотря на людей Дэклана. — вдруг спросила Аника, нарушив свое молчание. Я не знал, что ей ответить и просто глупо пожал плечами. Я и сам был в замешательстве. План Дэклана сработал лишь наполовину. Правда выплеснулась наружу, но Омни продемонстрировала свою силу и готовность идти до конца. Мы были не триумфаторами, а беглецами, за которыми началась масштабная охота.

— Готовься! — сказал я, осматривая панель управления. — Посадка будет жесткой. Это место не рассчитано на мягкое приземление. Аника кивнула, крепче вцепившись в подлокотники. С громким скрежетом шасси коснулись бетона. Нас резко бросило вперед, ремни впились в плечи. Челнок, проскрежетав несколько десятков метров, наконец замер, слегка раскачиваясь. В кабине пахло горелой изоляцией и пылью.

Тишина. Она длилась ровно пять секунд, а затем была нарушена настойчивым писком входящего сообщения на закрытом канале Дэклана. На экране замигал текст: «Не выходить. Ждать зелёный сигнал. Обезопасить пустынника».

«Пустынник» — это был наш с Аникой кодовый позывной.

— Эдлен, посмотри! — Аника указала на периферийную камеру. В дальнем конце ангара мелькнула тень, затем еще одна. Люди двигались быстро и профессионально, используя укрытия.

— Это не люди Дэклана. — тихо сказала она, ее пальцы уже летали по планшету, к которому она подключилась через проводной интерфейс челнока. — Я заглушаю их сканеры. Но ненадолго.

Внезапно на одном из мониторов замигал зелёный значок. Тот самый сигнал. «Протокол пустынник запущен!» — высветилась надпись. В тот же миг раздался оглушительный удар по корпусу — кто-то пытался выломать люк.

— Вниз! — крикнула Аника, откидывая люк в полу кабины, который вел в технические отсеки заброшенного космопорта. Дэклан позаботился о том, чтобы у нас были пути отхода.

Мы прыгнули в темноту, едва успев захлопнуть за собой люк. Сверху послышалась выстрели, но они не были похожи на привычные моему уху звуки, скорее что-то больше напоминавшее электрические импульсы. Выстрелы прошили тонкий металл, оставив в нем светящиеся звёздочки.

Проклиная тесноту, мы поползли по лабиринту труб и кабелей. Воздух был густой и спёртый. Аника, ведомая памятью схем, которые она изучила за ту ночь, уверенно вела нас вперед.

— Здесь. — она указала на круглый люк, почти незаметный в полу. — Он ведет в систему кондиционирования, а оттуда мы сможем выйти за пределы ангара.

Я изо всех сил ударил по закисшему механизму. Люк с скрежетом поддался. Внизу зияла темнота, пахнущая сыростью и машинным маслом.

— Прыгай! — скомандовал я Анике. Она без колебаний нырнула в отверстие. Я бросил последний взгляд наверх, где уже слышались голоса и шаги преследователей, и последовал за ней.

Падение было недолгим, мы приземлились на мягкую, скользкую гору старого технического тряпья. Полумрак рассеивался слабым светом, пробивавшимся из вентиляционной решетки в стене. За ней был виден пустынный переулок и часть ночного города.

— Они знали, Дэклан. Они знали всё. Значит, среди твоих людей есть предатель. — говорила она сама с собой.

Мы вышли наружу. Где-то вдали гудел город, но здесь, в промышленной зоне космопорта, царила неестественная, настороженная тишина. Наши преследователи потеряли нас из виду.

Куда теперь? — спросил я, сжимая рукоять револьвера. У нас всего пять патронов. Не густо.

Аника, достав свой планшет и быстро пролистывала данные.

— Люди Дэклана скомпрометированы. Стандартные убежища — тоже. Но Дэклан был параноиком, и это наше спасение. — она показала мне карту. «Пустынник» — аварийный бункер, о котором знал только он. Координаты не в цифрах. Она переключила изображение. На экране появилась старая фотография. На ней молодой Дэклан стоял, обняв женщину, на фоне массивного гранитного памятника в виде расколотой сферы. Подпись: «Первый и последний раз, когда я был идеалистом. Парк «Эксельсиор».

— Парк в двадцати километрах отсюда, в старом городе, — сказала Аника. — Координаты бункера зашифрованы в этом памятнике. Нам нужно добраться туда, не попав в поле зрения камер «Омни». Быстро собравшись, мы отправились к месту.

Город, каким я его знал, исчез. Теперь каждый темный уголок, каждый прохожий или пролетающий дрон виделся потенциальной угрозой. «Омни» была не просто корпорацией — она была средой обитания, паутиной, опутавшей весь мир. Их импланты были в миллионах людей, их камеры — на каждом углу, их искусственный интеллект, тот самый, что убил Дэклана, сейчас, без сомнения, анализировал все данные в поисках нас с Аникой.

Мы двигались, придерживаясь темных переулков, используя старые дренажные канавы и заброшенные стройки, как коридоры для своих тайных перемещений. Аника периодически останавливалась, чтобы проверить новости.

— Это хаос. — прошептала она, показывая мне заголовки. — «Техно-террористы оболгали «Омни»!», «Массовая паника на Луне!», «Корпорация «Омни» обещает найти виновных и восстановить справедливость». Они перевернули все с ног на голову. Мы в розыске как опасные преступники». — Они нас убьют…

— Послушай, ничего такого не произойдет! Нам нужно лишь придерживаться плана, который составил для нас Дэклан. Сейчас это наш единственный выход.

— Все верно. — ответила Аника. Мы продолжили путь.

Спустя два часа изнурительной ходьбы по задворкам города мы добрались до парка «Эксельсиор». Старые деревья, запущенные аллеи, ржавые памятники ушедшей эпохи. И тот самый памятник — расколотая каменная сфера.

— И что теперь? — спросил я.

— Надо внимательно все осмотреть. Дэклан любил загадки. Он, скорее всего, тщательно скрыл следы своего присутствия, но у нас есть подсказки. В сообщении говорилось, что ключом к координатам будет дата. Наверное это то, что указано на камне. — мы внимательно осмотрели сферу — ничего, кроме грубых трещин, оставленных временем. Я несколько раз обошел вокруг нее, но никаких результатов. Аника начала проводить по сфере рукой и вдруг остановилась.

— Кажется я что-то нащупала. — сказала она. — Да, точно! Это оно! Дэклан, будь ты проклят… Чертов гений.

— Что, где?! — удивленно спросил я.

— В самом низу… Так что не подсмотришь, только нащупать. Записывай! — Аника продиктовала мне дату — мы ввели ее в планшет и в ту же секунду получили еще одно сообщение от Дэклана:

«Если читаете это, значит, я мертв, а вы — живы, а значит предатель — Лиам. На флешке — не архив «Омни», а нечто большее. Это «Ахиллес» — протокол, способный не просто отключить, а уничтожить их ИИ. Для его активации нужен квантовый ключ, а он только один и находится в личной резиденции генерального директора «Омни» Ирмана Тосвальда. Направляйтесь по указанным мною координатам в бункер «Пустынник». Там вы найдете дальнейшие инструкции и все необходимое, а самое главное — подавители. Сокрушите «Омни», пусть лживая империя падёт! Завершите начатое. И берегите друг друга. — Д.»

— Ирман Тосвальд? — спросил я.

— Да, гендир «Омни».

— У них были какие-то личные счеты?

— Что ты! Нет, они даже не виделись. Этого подонка не так-то просто увидеть вживую. Дэклан просто ненавидел его всей душой. Теперь мы знаем почему.

— Ну да. Дэклан был практически провидцем.

— Он был очень смышленым и, наверняка, уже давно подозревал о нечистых делах «Омни».

— Это без сомнений. Он проделал огромную работу и основательно подготовился. На такое ушел не один год его жизни. — я заметил как Аника заметно взгрустнула.

— Эй, перестань… Он пожертвовал собой ради великой цели, ради спасения людей. Я понимаю твою грусть, но сейчас мы не можем позволить себе поддаваться слабости.

— Ты прав, Эдлен… как всегда.

— Нам нельзя медлить, каждая минута на счету. У тебя нет подавителя, а это значит, что ты легкая мишень.

Тишина бункера «Пустынник» была неким успокоением после городского шума. Воздух пах пылью, сталью и напряженным ожиданием. Слова Дэклана висели между нами, как напоминание о хрупкости человеческой природы, что угроза идет с нами бок о бок. Предатель — Лиам. Правая рука Дэклана. Человек, который должен был нас встретить. От этой мысли по спине пробежал холодок.

— Лиам. Это объясняет, как они узнали о месте посадки. Он координировал всю логистику. — нарушила молчание Аника. Она сжимала в кулаке флэшку, словно это было оружие. «Ахиллес»… Дэклан не просто хотел их разоблачить. Он хотел их уничтожить.

— Резиденция Тосвальда — это не просто особняк. — проговорил я вслух, подбирая компактный плазменный пистолет. — Это крепость с самой продвинутой системой безопасности, которую можно купить за деньги.

— Так и есть. — сказала Аника, садясь за компьютерный терминал. Ее пальцы заклацали по клавиатуре. — Но Дэклан был гениальным параноиком. У него был доступ к чертежам на этапе проектирования. И… у него был план.

— Неожиданно. — саркастично ответил я. — Кажется у Дэклана был план на все, даже на случай, если запасной пойдет не по плану! — Аника вывела на экран трехмерную схему комплекса Тосвальда. Лабиринт коридоров, датчики движения, лазерные сетки, бронированные перегородки.

— Стандартный обход займет недели. У нас, в лучшем случае, только несколько дней, пока Лиам не догадается о существовании этого места. — она увеличила изображение, указав на сложную систему вентиляции и водоснабжения. — Но здесь… здесь есть «слепые зоны». Не ошибки, а компромиссы. Тосвальд — эксцентрик. Он требовал, чтобы в его личных апартаментах не было камер и датчиков. Паранойя богача против паранойи охранника. Этим мы и воспользуемся. — она повернулась ко мне, в ее глазах горел знакомый огонь — огонь взломщика, бросающего вызов системе.

— Мы не пойдем через дверь. Мы воспользуемся системой терморегуляции. Главный теплообменник находится здесь, на техническом уровне в подвале. Оттуда можно попасть в вентиляционные шахты, которые ведут прямиком в его личный кабинет. Где, по данным Дэклана, Тосвальд хранит тот самый квантовый ключ. — план был безумным, отчаянным, рискованным.

— А охрана? Допустим, мы проберемся внутрь. Что дальше, как мы выберемся? — Аника слегка улыбнулась.

— Дэклан продумал и это. В кабинете Тосвальда есть панорамный лифт с видом на город. В случае чрезвычайной ситуации он спускается прямо в подземный гараж. Мы воспользуемся им. А там… — она переключила карту, — …мы угоняем его личный аэромобиль. У него есть режим «стелс». Единственный шанс бежать, пока вся охрана будет искать нас в особняке.

Я смотрел на нее, на эту хрупкую с виду девушку, которая с холодной яростью планировала штурм цитадели, и чувствовал, как гордость смешивается с леденящим душу страхом. Не за себя. За нее.

— Хорошо, — просто сказал я. — Но есть одно условие. — она вопросительно подняла бровь.

— Я иду первым. Всегда. Ты — мой щит от всего цифрового. Я — твой от всего физического. — Аника улыбнулась, она не стала спорить, а лишь томно кивнула головой в знак согласия. Слова были излишне, мы понимали друг друга и без них. Это было словно танец, отточенный в огне на станции Птолемей.

Мы потратили около двух дней на подготовку. Я изучал план, вбивая в память каждый поворот, каждую потенциальную точку столкновения. Аника клонировала флешку с «Ахиллесом», шифровала наши старые данные и готовила набор утилит для взлома локальных систем особняка. Перед выходом я подошел к ней. Она проверяла работу портативного глушителя, который должен был дать нам несколько драгоценных минут в случае обнаружения.

— Аника! — позвал я её. Она обернулась. — Что бы ни случилось там… Спасибо. — Она положила руку мне на щеку и слегка провела большим пальцем по моему лицу.

— Мы закончим это, Эдлен. Вместе. А потом… потом ты расскажешь мне о своем мире. О настоящем. Я хочу все знать.

— Ты увидишь все сама… Непременно! — в ее словах не было страха. Была решимость и надежда. Та самая хрупкая надежда, ради которой стоило сражаться.

Мы покинули бункер с рассветом, когда город только начинал просыпаться, не подозревая, что двое его самых разыскиваемых преступников направляются в самое сердце змеиного гнезда, неся с собой ключ к освобождению.

Наш аэромобиль мягко парил в утреннем потоке, направляясь к сияющему на горизонте шпилю резиденции Тосвальда. Цитадели, которую нам предстояло захватить.

3.9

Резиденция Тосвальда была не просто особняком, а вертикальным городом-крепостью, вздымавшимся к небу. Наш аэромобиль, пользуясь фальшивыми сигналами, которые генерировала Аника, приземлился на посадочной площадке для служб доставки. Дальше — только пешком, через вентиляционные шахты и технические тоннели.

Каждый шаг отдавался эхом в тишине. Мы двигались как тени, Аника отключала датчики за секунды до того, как мы пересекали их зону действия. Я шел впереди, мой плазменный пистолет был крепко закреплён на поясе.

Кабинет Тосвальда оказался стерильным пространством с панорамным остеклением от пола до потолка. Посреди него стоял огромный стол с массивным креслом. На этом столе находился небольшой хрустальный куб, внутри которого и был тот самый квантовый ключ.

— Слишком просто. — прошептал я, пока Аника подключала флешку с «Ахиллесом» к терминалу на столе Тосвальда.

— Согласна! — сказала она, не отрывая взгляда от экрана. — Но какая разница? У нас нет выбора.

В момент, когда она запустила протокол, по всему зданию взвыла сирена. Бронированные перегородки с грохотом начали опускаться, блокируя выходы.

— Аника, быстрее!

— Я в системе! «Ахиллес» активирован! Запускаю протокол уничтожение ядра ИИ…

Внезапно массивные двери лифта с шипением раздвинулись. На пороге стоял Лиам. Его лицо было спокойным, даже немного веселым.

— Фелисия Карлайл и загадочный мистер Торнетт! Рад вас видеть. Вы превзошли все мои ожидания. — его голос был спокоен. — Но игра окончена. «Ахиллес» — не оружие. Жаль вас разочаровывать. Это ключ к последней фазе эволюции ИИ. Спасибо за активацию. — ухмыльнулся он.

В этот момент мое сердце сжалось до размеров атома. Удар в грудь был не физическим, а ментальным. Мы не просто проиграли. Мы стали разменной монетой. Я не мог поверить его словам. Аника стояла словно в оцепенении.

— Признаюсь Дэклан Серветт играл для Омни важную роль. Жалко было вот так вот резко обрывать его жизнь, но… Но да ладно, вам все равно ни к чему это знать.

— Подонок! — крикнула Аника.

— Дэклан был слишком доверчивым человеком. — проигнорировав Анику продолжил Лиам. — Протокол «Ахиллес» был написан под мои началом, на финальной стадии я просто подменил директивы. А он даже не стал проверять. Даже гении иногда допускают ошибки… Чертов идеалист.

— Аника, деактивируй протокол! — крикнул я. Прогресс загрузки достиг ста процентов и требовал лишь подтверждения или отклонения активации.

— Пусть даже не пытается. — тут же спокойным тоном сказал Лиам. — Мы все равно сделаем это сами, а так она лишь усугубит ситуацию.

— «Первый и последний раз, когда я был идеалистом». - прошептала Аника слова Дэклана. В этот момент меня озарило…

— Вы абсолютно правы. — сказала Аника. — Мистер Дэклан Серветт и вправду был гением!

Лиам смотрел, как Аника в ярости ударяет по клавише, подтверждая запуск финальной стадии протокола…

Свет погас везде разом, погрузив всю цитадель «Омни» в кромешную тьму, нарушаемую лишь мигающими аварийными огнями. Гул систем жизнеобеспечения, ставший за годы фоном, оборвался на середине тона, оставив после себя звенящую, давящую тишину.

— «Что… Что происходит?» — начал Лиам, но его голос начал тонуть в хаосе из бепорядочного шума.

Со всех терминалов на стенах, с панелей управления, раздавались самые разные звуки — хриплое шипение динамиков, короткие, пронзительные сигналы перегружающихся компьютеров, и, наконец, оглушительное, финальное молчание. Это был последний вздох, цифровая смерть. Десятки мониторов, еще секунду назад залитые сложными схемами и потоками данных, заполнились хаотичным зеленым шумом, а затем погасли. Окончательно. Безнадежно. Стеклянные поверхности кабинета отражали испуганное лицо Лиама в свете аварийных ламп.

Он рванулся к ближайшему терминалу, тыча пальцами в мертвый, неподатливый сенсорный экран. Ничего. Ни искры жизни.

— «Нет…» — прошептал он. — «Это не эволюция… Это…»

— Крах! — холодным тоном произнесла Аника. — в этот момент сработали аварийные генераторы. Тусклые, желтоватые лампы замигали, пытаясь вырвать кабинет из тьмы. Но это был свет агонии. Без центрального управления системы здания не понимали, что делать. Где-то с грохотом открывались бронированные двери, где-то, наоборот, намертво блокировались лифты. Слышался отдаленный металлический скрежет и приглушенные крики — здание-муравейник погружалось в хаос, лишенное своего цифрового разума.

Лиам упал на колени. Он уже примерял на себе роль правителя, но увидел перед собой смерть. Все годы исследований, все данные, все алгоритмы, вся архитектура ИИ — все было обращено в ноль. Не просто убито, а вычеркнуто, как будто этого никогда и не было. «Омни» не просто лишилась своего оружия. Она лишилась памяти, интеллекта, будущего. Их отбросили на десятки лет назад.

— Что ты наделала?! — его крик был полон ярости и абсолютного ужаса осознания. — Ты… уничтожила будущее!

— Нет, Лиам, — спокойным тоном сказала Аника. — Я его освободила… — она стояла, опираясь на терминал, глядя на него сверху. В ее глазах не было ни страха, ни сомнения. Только холодный и безжалостный расчет. Она сняла с себя подавитель и швырнула ему под ноги.

В мерцающем свете, среди дыма и пепла от сгоревшей электроники, Лиам наконец понял весь масштаб своего поражения. Он хотел стать творцом новой эпохи и властвовать над миром, но стал свидетелем величайшего в истории технологического армагеддона.

— Дэклан, будь ты проклят!!! — провопил Лиам что было сил. — мы с Аникой уже покидали здание. В этот момент я увидел на ее лице улыбку.

Падение ИИ «Омни» было похоже на отключение мозга у гигантского механического тела. Город, который дышал по команде алгоритмов, замер в параличе. На сутки погасли умные светофоры, остановился общественный транспорт, замолчали рекламные голограммы. В тишине, нарушаемой лишь криками людей и сиренами аварийных служб, рождался новый мир — хаотичный, испуганный, но свободный.

Мы с Аникой стали местными героями. Нас звали «Голосом с Луны». О нас трубили все новостные каналы. Ирман Тосвальд и все его люди, в том числе и Лиам, были заключены под стражу. Последующие несколько месяцев журналисты то и дело разрывались в поисках тех, кто обрушил империю. Но мы с Аникой залегли на дно и довольствовались тишиной, проводя дни без забот, словно люди, вышедшую на заслуженную пенсию.

В один из таких дней, с разницей в несколько секунд, на наши с Аникой интерфоны пришли уведомления:

«Центральный банк города Сан-Аламендо: зачисление на сумму 5.000.000 люмитов. Отправитель Дэклан Э. Серветт.» — Аника посмотрела на меня и улыбнулась. Я улыбнулся в ответ.

— Он сдержал каждое свое слово…

— Да…удивительный был человек.

— Эдлен?

— Да, Аника.

— Ты расскажешь мне правду?

— Мы думаем об одном и том же?

— Да…

— Я рассказал тебе правду, когда мы летели с Луны на Землю. — улыбнувшись ответил я. — Аника лишь промолчала в ответ.

— Что будешь делать со своими деньгами?

— Не знаю, я еще не думал. А ты?

— Мои планы не поменялись.

— Откроешь ресторан?

— Да! Найму крутого шеф-повара и буду у него учиться, чтобы самой тоже готовить на кухне.

— А я думал ты будешь подавать людям еду быстрого приготовления как ту, которой кормила меня первые несколько месяцев. — рассмеялся я. Аника тоже не сдержала смеха.

— Заткнись! Иначе вообще кормить перестану.

Так началась наша недолгая, но яркая история. Мы нашли небольшое, уютное помещение в одном из спальных райнов Сан-Аламендо. Я стал ее правой рукой — таскал мебель, вбивал гвозди, красил стены, пока Аника, с горящими глазами, погружалась в дизайн меню, закупала посуду и нанимала поваров. Мы назвали ресторан просто — «Птолемей». Никто, кроме нас, не понимал истинного значения этого слова. Для всех это была просто отсылка к древнему астроному. Для нас — память о друге и о том дне, когда все изменилось. Зная природу своих путешествий я оформил все документы на Анику, в том числе и доступ к моему счету. На случай, если я вновь шагну в неизвестность.

Открытие ресторана стало нашим тихим триумфом. Народу было много — прохожие и соседи, привлеченные запахом свежеиспеченного хлеба и жареного чеснока, не могли устоять перед соблазном зайти в наше уютное местечко. Я стоял у барной стойки, наблюдая, как Аника, в простом фартуке, с сияющими глазами обходит зал, общаясь с гостями. Она была на своем месте. Она создавала тот самый островок тепла и уюта, о котором так давно мечтала.

Впервые за долгое время в моей жизни наступили спокойные времена. И как бы сильно я не хотел их продлить я не мог оставить попыток вернуться к себе домой. Я знал, что рано или поздно этот момент наступит и неизвестный портал вновь унесет меня в новые миры.

Мы сидели с Аникой на крыльце небольшого загородного домика, покачиваясь на качелях и попивая горячие напитки. Вокруг не было ни души. Ночь была темной, а небо — буквально залито миллионами сверкающих звезд. Мы просто молча сидели, устремив взгляд ввысь. Аника периодически напевала что-то себе под нос, а я делая вид, что подхватываю, подпевал ей в такт.

С леса потянул легкий ветерок, заставив деревья тихо зашелестеть. В метрах от нас промелькнула тень какого-то животного — мне показалось, будто его тело неестественно искривилось… Ветер начал стихать, и ему на смену пришел нарастающий с каждым мгновением непонятный гул. Мое сердце замерло, леденящим ужасом пронзила догадка о том, что происходит. Портал… он снова меня зовёт.

Еще несколько секунд и он возник. Аника уставилась на него, побледнев и онемев от испуга. Я обернулся к ней. Мой взгляд был полон грусти — я не был готов уходить, но был вынужден. Спустя мгновение она все поняла. Поняла, почему я не был похожим на остальных, почему рассказывал странные истории и твердил, что прибыл из иного мира. Всё вдруг встало на свои места. Она просто это осознала и, хочется верить, — приняла.

Я медленно повернулся к ней. Она стояла неподвижно, глядя на меня с бездонной печалью.

— Пришло время, — тихо сказал я. — она кивнула, с трудом сглатывая комок в горле.

— Я не верила… — её голос дрогнул.

— Я бы остался, если бы мог. Ты должна знать это.

— Я знаю. — она сделала шаг вперёд, на её лице дрожала горькая улыбка. — Помнишь, как ты пытался объяснить мне теорию мультивселенной за завтраком? А я доказывала, что это антинаучно.

— А потом мы провели весь вечер, рисуя схемы на салфетках. — едва сдерживая слезы от невыносимой мысли о грядущей разлуке сказал я.

— Тогда я не понимала, что всё, что ты говорил — правда. Каждое слово. — портал загудел громче, свет от него стал ярче. Я почувствовал, как меня тянет вперёд.

— Я оставил тебе кое-что, — указав на конверт на столе, сказал я. В нем было письмо, написанное мной незадолго до этого дня. — Прочти его, когда я уйду. Мне очень многое хотелось тебе сказать, но я не успел…

— Эдлен… — она протянула руку, но не дотронулась, зная, что это только сделает прощание невыносимее.

— Ты была моим домом, Аника. В этой и любой другой вселенной. — я смотрел на нее, впитывая каждую черту ее лица, каждый оттенок голоса.

— Я буду тебя ждать. — прошептала она. — в последний миг я увидел как слезы потекли из уголков ее глаз.

— Прощай, Аника…

Человеку, который перевернул мой внутренний мир. Анике от Эдлена.

Я пишу это письмо на нашей общей кухне, за тем самым столом, где ты впервые попыталась научить меня готовить яичницу. Помнишь, у меня всё пригорело, а ты смеялась так, что у тебя слезы выступили на глазах? В этот момент я понял, что хочу запомнить твой смех на всю оставшуюся жизнь, сколько бы она ни длилась.

За эти месяцы с тобой я прожил больше, чем за все свои странствия по мирам.

Я оставляю тебе "Птолемей". Знаю, что он в надёжных руках. Пусть в нём всегда пахнет свежей выпечкой и будет слышен смех — тот самый, что когда-то растопил лёд в сердце странника из другого мира.

Не ищи меня. Не трать силы на то, что нельзя изменить. Я не исчез — я просто вернулся на свою дорогу. Но знай: в каждой вселенной, в каждом измерении, куда бы меня ни занесла судьба, я буду носить тебя в своём сердце. Ты стала частью меня, частью истории моей жизни, моей путеводной звездой. Самой яркой и настоящей.

Когда будет трудно — посмотри на ночное небо. Где-то там, среди бесконечных миров, я буду смотреть на те же звёзды, что и ты.

Живи. Будь счастлива. И знай — где-то во тьме между мирами тебя кто-то безгранично любит.

Навсегда твой, Эдлен.

P.S. Рецепт того самого шоколадного торта, который ты так любила, лежит в верхнем ящике кухонного стола. Я всё-таки научился его готовить.

Конец третьей главы.

Глава 4. Танáмбула: Дерево забвения

Я оставляю слишком много позади себя. Мой след идет за мной сквозь вечные горизонты разных вселенных. Сначала была мама, затем Оскар, а теперь Аника. Боль от путешествий не физическая, она душевная. Я уже привык к неприятным ощущениям после очередного скачка в портал, но привыкнуть к боли потери я не могу…Да и не хочу. Боюсь, что если привыкну, то вовсе потеряю себя, как человека. А пока я еще способен грустить и сожалеть — я живой.

Первое, от чего я пришел в себя, был запах воздуха. Не пропитанный выхлопами Нью-Беркли, не стерильный лунный и не пыльный воздух из пустошей Модроков, а густой, влажный и свежий. В нем витал запах цветущих лиан и сладковатый аромат каких-то неизвестных мне цветов. Этот воздух не просто заполнял мои легкие — он словно поил их чем-то новым. Тишину, звенящую в ушах после перехода, постепенно вытесняли мягкие лесные звуки. Где-то высоко в кронах перекликались птицы, их трели были похожи на звуки стеклянных колокольчиков. Шелест листьев, стрекот насекомых, негромкий плеск воды — все это умиротворяло до самой глубины души.

Я медленно открыл глаза и увидел огромный купол из листьев. Это был густой лес, усеянный невиданными мною ранее растениями. Гигантские папоротники склонялись надо мной, словно зеленые водопады. Все вокруг было ярким и цветущим.

Полдня я ходил по густым чащам этого леса. Тело уже ломило, как после долгой болезни, но это была приятная усталость. Меня окружали деревья невероятных размеров. Их стволы, покрытые бархатистым мхом и причудливыми узорами лишайников, уходили ввысь, теряясь из виду. Они были настолько большими, что казалось подпирают собою небо. Одно из них больше остальных привлекло мое внимание. Оно было не таким высоким, как все остальные, но его широкая и густая крона, напоминавшая шляпку гриба, создавала идеально круглую тень, а серебристая кора отсвечивала на солнце перламутром. От него веяло необъяснимым спокойствием, словно это был не просто гигантский организм, а старый, молчаливый страж леса.

«Где я?» — пронеслось в моей голове привычной, измотанной мыслью. Но на этот раз за ней не последовала паника. Тишина этого места, его первозданная чистота и красота, действовали как бальзам на израненную душу скитальца. Здесь не было ни следов цивилизации, ни угрозы, ни тревожного гула технологий. Здесь был только покой. По крайней мере мне так казалось. Я глубоко вдохнул, снова ощутив тот пьянящий коктейль запахов, и зазевал. Тело просило отдыха и я не собирался ему отказывать. К тому же — тот самый лесной страж будто бы звал меня прилечь и отоспаться в тени его объемной кроны. После всего того, что я пережил, эта поляна под сенью древнего дерева казалась самым безопасным местом во всех вселенных. Последнее, что я почувствовал, прежде чем сон накрыл меня волной, — это легкий мускатный аромат, который исходил от этого дерева. Мои глаза сомкнулись. Я уснул.

Солнце медленно тянулось к закату. Поляна, на которой я лежал, оказалась берегом кристально-чистой реки, которая извивалась между исполинскими деревьями. Именно здесь я увидел одно из самых поразительных чудес этого мира — вдоль берега росли деревья с гладкой, темно-бурой корой. Их длинные и гибкие ветви, подобно щупальцам, свешивались над самой водной гладью. На конце каждой из них висела крупная, пульсирующая нежно-голубым светом ягода, источающая сладковатый аромат. Оно слегка пошатывалось, хотя ветра не было совсем. Я видел как его ветви двигаются в медленном, упорядоченном такте и замер, наблюдая за его странным ритуалом.

Одна из веток с ягодой плавно опустилась в воду. Прошло несколько секунд, как вдруг из глубины метнулась тень. Маленькая рыбка клюнула на приманку. В тот же миг ветка с силой рванулась вверх. Гибкий побег обвился вокруг добычи, словно удав, и сжал её мёртвой хваткой. После чего отправил бедную жертву в бездну из густых веток и листьев. Там, у основания мощного ствола, я разглядел скопление липкого, смолистого вещества. Дерево погрузило свою добычу в эту субстанцию, и через мгновение рыбка замерла, постепенно начиная покрываться желтоватой жижей. Моему удивлению не было предела. Это было хищное дерево и оно питалось рыбой! Подойдя к нему чуть ближе я увидел у его подножия сотни мелких костей.

Однако, на этом поразительные чудеса этого мира не прекратились. Стайки существ, похожих на маленьких ящериц с кожистыми перепонками между лапками, порхали с листа на лист. Когда одна из них подлетела ко мне поближе, я машинально затаил дыхание, боясь спугнуть это удивительное создание. Его руки-крылья были были пронизаны тончайшими узорами, которые светились ярким флюоресцентным сиянием, переливаясь бирюзовым и фиолетовым цветом. Эти «сияющие дракончики» вспыхивали и гасли, словно общаясь друг с другом с помощью живого света.

На той же поляне, у высокой травы, паслось небольшое стадо животных, напоминающих оленей, с шелковистой шерстью золотистого цвета. Их дубовые рога извивались вверх на высоту более метра. Они неторопливо щипали травку, лениво перебирая бронзовыми копытами. Увидев меня они подняли головы — их большие, влажные глаза с любопытством рассмотрели незнакомца, прежде чем спокойно вернуться к своей трапезе. Этот мир был полон жизни. В кронах гигантских деревьев перепрыгивали с ветки на ветку пушистые зверьки с большими ушами и пушистыми хвостами-парашютами. Из зарослей доносилось нежное бормотание и щебет неизвестных мне существ. Даже камни, покрытые мхом, казалось, дышали. В воздухе стояло ощущение чего-то древнего, первобытного. Я чувствовал себя свидетелем чего-то первозданного и невероятно хрупкого. Это место было удивительным. Его как будто срисовали с настоящего рая. Все вокруг было зелёным, цветущим, живым и невероятно красивым.

— «Что мешает мне остаться здесь? Я ведь даже не знаю настанет ли логический конец моим бесконечным путешествиям и вернусь ли я домой. Может быть я так и буду вечность скитаться по вселенным в поисках дома… Наверное, — это надежда. То единственное, что придает мне силы не бросить все на полпути. Порой я хочу откинуть все мысли и остановиться. Страх неизведанного пугает больше самой смерти. Что будет в следующем мире? Какова вероятность, что я не окажусь в месте, которое совсем непригодно для жизни и умру на задворках вселенной в полном одиночестве? Боже, я даже думать об этом не хочу, но эти мысли, то и дело, сами лезут в мою голову. Отчаяние — худший спутник по жизни. Мне стоит его избегать. Все равно я никак не могу повлиять на то, каким будет следующий мир, так что нет смысла ходить с поникшей головой.»

Собравшись с силами и отбросив мысли, я продолжил путь. Сейчас и не вспомню, когда в последний раз я так хорошо высыпался. Даже после тех безумных ночей в общаге, когда в пять утра падал полуживым и спал до следующего вечера. Тело будто заново родилось: энергия била ключом, ноги едва касались земли, шаг был лёгким, почти невесомым. Мысли — кристально ясные, лёгкие наполнены свежайшим воздухом, который, казалось, наполняет мою кровь чистым кислородом.

Я спустился к той самой реке и пошёл вдоль неё. Ещё со школьных походов скаутов в голове засело: «в незнакомой местности ищи воду — рано или поздно выйдешь к людям». Не зря же нас этому учили. Где вода — там и жизнь: питьё, еда, стирка, душ, всё в одном флаконе. Люди всегда селятся у рек и озёр. Правда, глядя на эти девственно чистые берега, я вдруг подумал: «а вдруг здесь вообще нет людей?». Слишком уж всё нетронуто. И, честно говоря, стало даже немного обидно за наш вид. Мы ведь мастера всё загадить и испортить. Загнали свою планету в помойку. Может, здесь обошлось без нас и природа вздохнула спокойно.

Мой шаг ускорился. Пейзаж постепенно менялся: гигантские деревья отступали, уступая место солнечным лугам, усыпанным полевыми цветами самых разных оттенков. Именно здесь, в месте, где река расширялась, образуя тихую, зеркальную заводь, я увидел поселение. Моему взору предстала гармонично вписанная в ландшафт деревня, чья архитектура говорила о глубоком понимании природы. Часть жилищ располагалась прямо на земле. Они были круглой формы, словно большие, уютные гнезда. Стены были сплетены из упругих лиан, перевитых так плотно, чтобы не продувал ветер, и обмазаны слоем светлой глины. Крыши, покатые и широкие, были покрыты в несколько слоев огромными листьями папоротника, создавая надежную защиту от дождя и палящего зноя. Другие дома находились выше, устроившись на могучих ветвях древних деревьев. Их основания были сформированы из живых, переплетенных ветвей, которые жители, видимо, направляли по мере роста. Стены этих домов были сделаны из плетеных циновок и легких деревянных каркасов, а с земли к ним вели лестницы, свитые из того же лианника или вырезанные прямо в стволе ступени.

Люди, которых я увидел, двигались неторопливо, спокойной, уверенной походкой. Их одежда была простой, но функциональной. Женщины носили длинные юбки и что-то вроде пончо с вырезанными под рукава отверстиями, сшитые из мягко выделанных шкур копытных, украшенные вышивкой из цветных растительных волокон и крошечных, мерцающих чешуек тех самых «дракончиков». Их волосы были заплетены в практичные косы, а тела и лица были усеяны украшениями и все возможными побрекушками. У мужчин наоборот — широкиештаны и крутки-безрукавки. Волосы коротко сострижены, а на теле только самое необходимое для охоты и труда. Кожа у них была слегка смугловатой, чуть темнее моей. Завидев меня один из них направился в мою сторону и произнёс:

— Добро пожаловать, странник! — он посмотрел на меня и плавно кивнул, приподняв голову вверх. Все остальные жители замерли в ожидании.

— Здравствуйте! — ответил я.

— Кто ты и откуда держишь свой путь?

— Меня зовут Эдлен. Я прибыл издалека.

— Ты прибыл из плавающих земель? — спросила меня пожилая женщина, стоявшая позади него.

— Нет… эмм… Я просто путешествую в поисках лучшей жизни. — большей глупости я и придумать не мог.

— И отчего же ты бежишь? — продолжила она недовольным тоном.

— Я и сам не знаю. Наверное от самого себя… — попытался я отшутиться, но мои слова только разозлили её.

— Ты похож на людей из племени плавающих земель! Такой же бледнокожий, худой и с хищным взглядом. Что ты здесь ищешь?

— Илана, будь повежливее с нашим гостем. — вдруг вступился за меня тот самый мужчина.

— В прошлый раз нам дорого это обошлось. — проворчала она, уходя в свое жилище.

— Меня зовут Фафау. — представился он и протянул мне руку. — Илана с недоверием относится к чужеземцам. — голос его был негромким и вежливым.

— Рад знакомству!

— Эдлен, ты не похож на человека, проделавшего долгий путь.

— Я хорошо выспался перед тем как попасть к вам. — улыбнувшись ответил я.

— Ты наверняка очень голодный. — вежливо перевёл он тему.

— Не буду скромничать — есть такое. Путь был долгим, а еды не осталось совсем.

— Тогда тебе точно следует отведать чего-нибудь сытного и горячего. Пойдём со мной в мой скромный дом. Моя жена приготовит тебе поесть. — жители лесной деревушки провожали меня взглядом. Кто-то кивал мне головой в знак приветствия, а кто-то даже махал рукой. Все они улыбались и о чем-то шептались друг с другом.

— Буду тебе очень признателен. — ответил я. Я был таким голодным, что даже не допускал мысли отказаться от такого предложения, даже если оно было всего лишь проявлением вежливости. Мой новый друг пошёл вперёд, я пошёл следом за ним.

Жилище Фафау было одним из наземных, круглых домов. Внутри пахло дымком, сушеными травами и чем-то тёплым и пряным. В углу тлел небольшой очаг, а над ним на треноге висел глиняный горшок. Жена Фафау по имени Нила, молча улыбнулась мне и жестом пригласила сесть на лежанку за невысокий стол, покрытую мягкими шкурами.

Еда была простой, но для меня, изголодавшегося странника, показалась настоящим пиром. Нила подала мне плоскую лепешку из перемолотых кореньев, запеченную на камне, и миску густого варева. В нем плавали кусочки нежного белого мяса (позже я узнал, что это было мясо речной черепахи), коренья, пахнущие имбирем и странные, хрустящие стручки. На вкус это было одновременно и сладко, и пряно, и дымно. Я ел, стараясь не показать свой волчий аппетит, и чувствовал, как тепло и сытость растекаются по телу, растворяя остатки напряжения. Фафау с улыбкой наблюдал за мной, попивая что-то темно-янтарное из резной чаши.

— Твоя дорога была трудной, — сказал он негромко, скорее констатируя факт, чем спрашивая. — Спи сегодня. А завтрашний день покажет нам дорогу.

Они выделили мне угол в своем доме, обустроив его с максимальной заботой и деталями к мелочам. Засыпая под тихий шепот ночного леса, я почувствовал спокойствие и умиротворение. Все вокруг казалось идеальным, но меня это совсем не настораживало.

День неторопливо сменялся другим. Я не знал, когда ждать портала и поэтому, как всегда, отдался волю случая. Я пытался привыкнуть к их быту и ритму жизни, но получалось у меня с трудом. Поначалу я был обузой. Мои городские руки плохо слушались, когда я пытался плести сеть или наточить кремневый наконечник. Ребятишки деревни, сначала стесняясь, а потом с возрастающим интересом, наблюдали за моими неуклюжими попытками. Но смех их был добрым, а помощь — всегда искренней.

Илана, та самая ворчливая женщина, оказалась очень мудрым человеком и искусной собирательницей. Она знала об окружающему лесе практически все. Видя мою полную беспомощность в том, что касалось растений, она подошла ко мне через пару дней и без лишних слов ткнула веткой в невзрачный куст у края поляны.

— Это «сонная ягода». — Одна — усыпит мелкую дичь. Две — усыпят тебя. А вот это, — указала она на небольшой зелёный побег, — «огонь-корень». Высуши, измельчи и смешай с трутом. Один удар камнем и сможешь добыть искру, развести огонь. Ты ведь не хочешь жевать сырое мясо, как щенок? — Я поднял на неё взгляд и улыбнулся. Она слегка улыбнулась мне в ответ, словно пытаясь не показывать свое большое доброе сердце.

С этого началось мое обучение. Я потихоньку привыкал к новому миру. Каждый день Илана водила меня по опушке, и ее ворчание превращалось в неторопливый, бесценный урок. Она учила меня распознавать растения, по капле смолы на коре находить дерево, дающее лучший клей; по запаху отличать съедобный гриб от ядовитого двойника. Ее суровость была обманчива — в ней скрывалась огромная, терпеливая забота о глуповатом, но старательном ученике. Я научился собирать сочные клубни, сладкие ягоды и листья, которые, будучи заварены, снимали усталость лучше любого напитка из моего прошлого мира.

Фафау взял на себя обучение мужским ремеслам. Он был очень терпеливым и всегда с пониманием относился к моим неудачам. Под его чутким присмотром я готовил ловушки для рыб, охотился на мелкую дичь, учился читать следы на влажной земле и понимать, о чем предупреждает внезапная тишина в лесу. Каждый день я учился чему-то новому и каждый раз удивлялся тому, как умело они пользуется тем, что им даёт природа.

Так день за днем, через труд, через общую трапезу у вечернего костра, через мелкие неудачи и маленькие победы, я переставал быть «странником». Я становился Эдом. И племя, которое поначалу смотрело на меня с осторожным любопытством, начинало смотреть на меня как на своего. Их добрые лица расплывались в улыбке, когда они в очередной раз видели мой успех — как я, под ворчанием Иланы, несу полную корзину «огня-корня» или очередную добычу с охоты. Я еще не до конца понимал их культуру, но шаг за шагом начинал укореняться.

В знак дружбы и уважения Фафау подарил мне огромный нож, похожий на мачете, с зазубринами по всей длине на верхней части клинка. Я с благодарностью принял его подарок. Вслед за ним Илана подарила мне кожаный мешочек для ношения огненного порошка и подсумок для ягод, корней, и прочей растительное полезности.

По вечерам, после трапезы, мы разжигали костёр, собирались все вместе и болтали обо всем на свете, попивая горячий напиток из лепестков цветка Пуампа-гункка. Что на языке древних жителей означало "Лунный цветок". Его бутон раскрывался только ночью, из-за этого его так и прозвали. Кто-то наигрывал лёгкие мелодии на инструменте, похожим на губную гармошку, а кто-то просто лежал у костра, поглядывая на звёздное небо. Кругом был слышен смех и тихие разговоры. Я смотрел на этих людей и понимал как мало на самом деле нужно человеку для счастья.

Эти люди не боролись с природой, а были ее частью. Они не строили крепостей, потому что их защитой был сам лес, который они понимали и уважали. Глядя на их мирную, наполненную жизнь, я, измученный постоянным бегом, борьбой и потерями, чувствовал, как пустота внутри меня постепенно заполняется. Я поймал себя на мысли, что несмотря на все потери, я могу спокойно вздохнуть полной грудью и не думать о том, что меня ждёт завтра.

4.1

Прошло два года с момента моего появления в этом мире, но портал все не появлялся. Это было намного дольше моих предыдущих путешествий и иногда я допускал пугающую мысль, что я останусь здесь до конца своих дней. Теперь я был не Эдленом-странником, а просто Эдом. Мои руки потемнели и покрылись такой же сетью шрамов и мозолей, как у остальных. Я научился всему, чему могли научить меня эти добрые люди, а мои истории о повадках водяной лисицы или о том, куда ведут тропы светлящих дракончиков, звучали у вечернего костра наравне с другими. Даже Илана, моя вечно хмурая наставница, перестала ворчать. Теперь она молча сувала мне в руки пучки трав, приговаривая: «Разжуй, запомни эту горечь. Поможет от скручивания живота». Ее суровая забота была крепче любого кремня. Накануне нашего похода она указала своим посохом на запад, в сторону горы Ануа́рта.

— Завтра идите. — сказала она, помешивая варево. — Зверь будет сонный. Семь дней снег лежит — верная примета.

Ритуал добычи «нектара жизни» был делом почетным, но смертельно опасным. Жители деревни делали напиток из этого нектара, который заживлял раны и лечил любую болезнь. Он также придавал бодрости и сил. Мужчины племени употребляли его перед тем, как пойти на охоту. Но немногие в племени решались пойти за его добычей. Я же не мог отказать себе в удовольствии испытать удачу и посмотреть на зверя, о котором так часто говорили в племени. Раз в несколько лет, в самую глухую зимнюю пору, мужчины из племени шли в пещеру на склоне той самой горы. Там, скрытый от дневного солнца, жил пещерный копатель, местные звали его Гу́нак. Огромный зверь, похожий на смесь крота и ящерицы, покрытый толстой кожей и плотной чешуей внизу живота, защищавшей его от грубой скальной породы. Размером он был в полтора раза больше взрослого слона. Его огромная голова, с маленькими как ягодки глазами, была усеяна острыми зубами и длинными, выступающими вперед, резцами, больше напоминавшие бивни. Лапы этого гиганты были массивными, на каждой из них были огромные когти, размером в полметра и толщиной со ствол небольшого деревца. Этими когтями и зубами он рыл тоннели, в которых жил и охотился. Его тело выделяло слизь, которая защищала его от паразитов и насекомых. Именно она, вступая в реакцию с минералами из горных пород, и была тем самым нектаром жизни. Она скапливалась на его спине, в пористых горбах. На вид похожая на янтарную смолу, она пахла мокрым камнем и корицей. Нашей задачей было подобраться к зверю незаметно, собрать как можно больше нектара и уйти, не потревожив его сон. Разбуженный Гунак не кусался, он в принципе не охотился на крупную добычу, но в ярости и от испуга он начинал размахивать своим массивным хвостом, на конце которого были наросты в виде шипов, рвать все на своем пути когтями и никогда не брезговал пускать в ход свои страшные зубы. Многие охотники пали жертвой его свирепства.

Мы переночевали у подножия пещеры. Гунак был ночным охотником, а утром отлеживался и набирался сил. На рассвете, в мертвой тишине, мы направились к месту: я, Фафау и еще двое соплеменников. Каждый наш шаг был выверен, мы отследили его местонахождение и шли к нему неторопливой охотничьей поступью. Земля вокруг была изрыта, словно здесь прошлись бульдозеры. Вокруг были разбросаны камни и повалены небольшие деревья. Гунак неуклюжий, неповоротливый и очень медлительный, но, несмотря на все это, его стоило опасаться как огня. Одно неправильное движение или шум могли разбудить его. А со слов местных жителей Гунак очень любит поспать и совсем не жалует тех, кто потревожит его сон. Фафау пошел первым. Он уже дважды ходил за нектаром и мы чётко следовали его указаниям. Я шёл сразу за ним, внимательно слушая его советы и осматриваясь вокруг, пытаясь не упустить важных деталей из виду. Фафау говорил, что самое важное при сборе нектара заранее продумать пути отхода, на случай если гигант проснётся и рассверепеет. И будет хорошо, если путей будет несколько, потому как Гунак хоть и медлительный, но в ярости способен развить нехилую скорость и разбить тропы так, что по ним будет невозможно выбраться обратно. Именно так, с его слов, погиб его двоюродный брат. Гунак застал их в в небольшом проходе и мощным ударом обвалил на беднягу несколько тяжёлых камней, отчего тот скончался раньше, чем его успели привезти в деревню.

Наступило раннее утро. Пещера поглотила нас могильным холодом и запахом многолетней сырости. Мы держали в руках факелы из костей, обмотанные высушенным мхом и пропитанные животным жиром. За плечом каждого из нас было копье, а на поясе висел сосуд для сбора нектара. Мы шли долго, пока не наткнулись на узкий лаз, который вывел нас в грот. Воздух стал теплым и влажным. В центре неподвижно, томно вздыхая, лежал Гунак. Поистине впечатляющее зрелище. В свете наших факелов его массивное тело отбрасывало огромную тень на стены пещеры. На его грубой, исполосованной сталактитами спине, я увидел нашу цель — нектар.

Мы действовали четко по плану. Я и Фафау, с сосудами наперевес, поползли вперед. Двое замерли с копьями наготове, чтобы отвлечь тварь ударом, в случае чего. Медленно и бесшумно мы подобрались к зверю. Фафау начал взбираться на выступ, чтобы добраться до спины Гунака. Следом за ним поднялся я. К моему удивлению я был предельно сосредоточен и спокоен. Складывалось ощущение, что я делал это уже сотни раз. Но нельзя было обманываться этим спокойствием — оно хранило в себе множество опасностей. Все шло слишком гладко и это должно было меня насторожить. Тишина в гроте была выжидающей, густой, как сам воздух, наполненный запахом соли. Фафау, присев на корточки у самого края каменного уступа, ловко черпал нектар небольшим черпаком с одного из горбов. Я стоял с копьем в руках и следил за массивным, почти недвижимым телом Гунака. Он дышал медленно, делая глубокие вдохи всего несколько раз в минуту.

В момент одного такого «вдоха», когда тело твари было максимально расслабленным, Фафау сделал неосторожный шаг. Камень под его левой ногой, столетиями подтачиваемый влагой и солями, просто рассыпался в труху и с грохотом, разлетевшимся по всему гроту, упал вниз. В гробовой тишине это прозвучало как взрыв сотен бомб. Зверь тут же проснулся. Увидев нас он впал в ярость и начал истошно кричать, размахивая своей головой и хвостом во все стороны. Один из таких ударов пришелся по нашему уступу. Земля содрогнулась. Меня, как щепку, отшвырнуло назад на несколько метров. Я ударился спиной о стену, дыхание перебилось и мир на секунду поплыл перед глазами, тело наполнилось болью. В ушах стоял оглушительный грохот и невыносимый вой Гунака.

Когда зрение прояснилось, я увидел самое страшное — Фафау не было на уступе, а наши помощники разбежались от страха. Мой друг свалился вниз, в узкую, глубокую расщелину между телом взбешенного чудовища и скальной стеной. Это была каменная ловушка глубиной два метра. Гунак, чувствуя опасность, начал методично, с тупой силой, биться в эту щель. Его тяжелое мускулистое тело обрушивалось на край расщелины, откалывая куски камня размером с мою голову. Еще пара таких ударов — и он либо раздавит его, либо завалит обломками. Фафау лежал на дне, прижавшись к стене. В тусклом свете упавшего факела я увидел, как он пытается подняться, но его правая рука безвольно волочилась за ним — это было похоже на перелом. Мой разум, что когда-то просчитывал корпоративные диверсии и траектории космических кораблей, в эту секунду отключился. Остались только инстинкты, отточенные двумя годами в этом лесу. Эта тварь пыталась убить моего друга и я не собирался этого допускать. Не раздумывая ни секунды я достал копье. Гунак снова занес свое тело для удара по расщелине, обнажив на миг переднюю часть шеи. Кожа в этом месте была не такой грубой и черствой, как на остальном теле. Она казалась более гладкой и тонкой, а под ней пульсировала вена. Она была похожа на толстый электрический кабель пурпурного цвета.

Я взорвался с места. Сделав три быстрых шага по скользкому камню и рассчитав дистанцию, я, что было сил, метнул копье. Острый обсидиан пронзил тонкую кожу как бумагу. Гунак издал свирепый рев, после чего замер на несколько секунд. Его вой оборвался на полуслове, превратившись в пузырящийся, хриплый звук. Из раны хлынул поток вязкой ярко-зеленой жидкости. Она не брызгала, а лилась, как густое масло, заливая пол пещеры. Тварь дернулась, попыталась повернуться, чтобы достать меня, но его движения были судорожным и беспомощным. Он медленно, как подкошенный великан, осел на бок, из которого торчало мое копье. Его огромное тело несколько раз дрогнуло, а затем обмякло, испустив последние, булькающие звуки. Лужа теплой крови вокруг него медленно расстеклась по полу. В пещере воцарилась оглушительная тишина.

— Фафау! — крикнул я.

— Со мной все в порядке. — ответил он.

Я бросился к расщелине… Фафау уже пытался встать, упершись здоровой рукой в стену. Его лицо было бледным от боли, но глаза горели.

— Руку… не могу. — сквозь стиснутые зубы выдавил он. Я спрыгнул к нему и подставил свое плечо. Он обхватил меня за шею левой рукой, и мы вместе выбрались из каменной ловушки.

Как только его ноги встали на твердую землю, он, не обращая внимания на боль, развернулся и крепко, до хруста в ребрах, обнял меня одной рукой. Его дыхание было горячим и прерывистым.

— Ты… ты не просто спас меня, брат. — его голос был хриплым, но твердым. — Ты победил Гунака. Ты взял его силу. Он отошел на пару шагов назад, глядя мне прямо в глаза. В его взгляде был не просто восторг, а потрясение, граничащее с благоговением.

— За всю память нашего народа, за все сказания старейшин… Никто. Ни один из охотников не смог одолеть Гунака. Его можно было только обмануть. Ты… ты первый. Первый, кто забрал у него не только нектар, но и его жизнь. — он снова крепко обнял меня, а потом огляделся на огромное, бездыханное тело зверя. Его лицо озарила странная улыбка — смесь радости, гордости и боли.

— Теперь ты часть этой горы, Эд. Навсегда. — я смотрел на тварь, которую только что убил. Рука, метнувшая копье, теперь слегка дрожала. И где-то в самой глубине сердца, под приливами шока и облегчения, шевельнулось холодное чувство. Я только что убил безвинное существо.

— Гунак не виноват в том, что отстаивал свои границы и защищал свой дом. — с болью в душе сказал я. Как только адреналин покинул мое тело я понял, что натворил, хоть и понимал, что другого выбора у меня не было. И если бы это случилось вновь — я, не раздумывая, снова бы поступил точно также, ради спасения своего друга. Но все же эта победа не принесла мне радости.

— Эд, ты поступил так, как велело тебе сердце. Не стоит себя винить. Ты одержал победу в схватке со свирепейшим из всех зверей. Это достойно уважения! Наш народ прославит тебя песнями. Сказания о воине, убившем Гунака, будут передаваться из уст в уста, из поколения в поколение.

— Я не хочу слыть убийцей, Фафау…

— Ты не убийца, Эд. Ты — охотник. Каждый раз, когда ты идешь в лес, ты идешь убивать.

— Но я иду убивать с целью пропитания…

— Неважно… Смерть — это часть жизни. Для Гунака настал его час, а ты был лишь орудием. — мне хотелось убедить себя в том, что Фафау был во всем прав, но все же меня не покидало ощущение грусти, сквозь радость.

Мы шли обратно молча. Тишина в ушах была наполнена гулом после рева и тяжёлым дыханием Фафау, стиснув зубы, опирался на моё плечо здоровой рукой. В этой же руке он сжимал сосуд с нектаром, как трофей. Несколько драгоценных литров, добытых нами, теперь казались лишь мелкой подробностью на фоне того, что мы оставили в пещере.

Мы вошли в деревню как победители. Люди выбегали из своих жилищ, чтобы встретить нас. На их лицах сначала было обычное тревожное ожидание, которое быстро сменилось изумлением. Они увидели на нас следы крови, но не привычной красной, а ярко-зеленой.

Илана первой пробилась сквозь толпу. Она бросила взгляд на руку Фафау, а затем подошла ко мне. Она ничего не спросила, а просто взяла мою руку, перевернула ладонью вверх и провела пальцем по коже, на которой была кровь Гунака.

— Ты убил пещерного копателя. — сказала она. Её слова упали во внезапно наступившую тишину, как камни в воду. В этот момент Фафау заговорил. Он отошел от меня и встал прямо, превозмогая боль:

— Он спас мне жизнь, когда Гунак уже тянул меня в каменную могилу. — громко заговорил он, так чтобы его все услышали. — Он не убежал, не испугался и не спасовал перед опасностью. Эд вонзил свое копьё в шею зверя и остановил его навсегда. — тишина взорвалась гулом. Этот гул был смесью изумления и зарождающегося почтения. Люди всего племени смотрели на меня с широко раскрытыми глазами. Теперь я был для них не просто удачливым чужеземцем, ставшим их другом и соплеменником. Я был тем, кто сделал невозможное. Мужчины и женщины подходили и молча дотрагивались до моей груди, прижимая свою руку к сердцу, а дети смотрели на меня как на персонажа из сказок, которые им по вечерам рассказывали старики.

В тот вечер у костра не было обычных рассказов. Были долгие, полные смысла взгляды. Фафау сидел рядом и во всех деталях рассказывал о том, как я одолел пещерного зверя и спас ему жизнь. Людям из племени не терпелось узнать все подробности случившегося. Его рука была перевязана и надежно скреплена стеблями бамбука. Он, время от времени, клал свою здоровую руку мне на плечо, в знак благодарности за спасение. Я был своим и до этого, но теперь я стал бо́льшим, чем свой. В этом новом статусе была не только слава, но и ответственность, которая возлегла на мои плечи. Я изменил расклад сил. И отныне всё, что я делаю, будет измеряться этой новой меркой — меркой человека, одолевшего гору.

Я поднялся с тёплого места у костра. Благодарные кивки, тихие возгласы «Спи спокойно, Эд!», «Сила твоя с нами!» — всё это сопровождало меня, как будто толпы фанатов встретили своего любимого киногероя. Я отвечал им улыбками, касался протянутых ладоней, чувствуя себя центром этого мира.

Когда последние хижины остались позади и я в одиночку шел к своему дому, мир вокруг вдруг вздрогнул. Это было не землетрясение, а что-то совсем иное. Будто кто-то встряхнул целую планету. Ощущение, что кто-то взял планету и тряс ею, как стеклянным шаром, тем, что продаются в сувенирных магазинах.

Тропа, знакомая мне до каждой кочки, на несколько секунд стала идеальной дорожкой, покрытой тротуарной плиткой. Листья папоротников по краям внезапно заиграли всеми цветами радуги, как масляная плёнка на воде. Воздух потерял все запахи и стал абсолютно стерильным, безвкусным, как в больничной палате у Модроков, а тишину вокруг резко пронзили звуки автомобильных сигналов и работающей техники. Как будто где-то недалеко кто-то разбивал асфальт отбойным молотком. — "Что здесь происходит?" — подумал я. Тревога начала охватывать мое тело. Я огляделся по сторонам и заметил на земле возле клумбы пожарный гидрант. — "Что…Как…Этого не может быть!" — пронеслось в моей голове, как молния. Я рванул с места, чтобы потрогать его, но в ту же секунду он словно испарился.

Всё прекратилось так же внезапно, как и началось. Тропа снова стала естественной и неровной. Воздух запа́х цветами и деревьями, а звуки автомобильных сигналов и отбойных молотков сменились на смех у костра и громкие разговоры. Я замер, прислушиваясь к стуку собственного сердца. Просто усталость. Глаза слипаются после драмы и напряжения. Нервы. Всё объяснимо. Я тряхнул головой, словно сбрасывая с себя наваждение, и снова зашагал к хижине. День выдался тяжелым и мне срочно нужно было отоспаться.

4.2

Этот мир был словно сказкой. Все здесь как будто бы шло по написанному мною сценарию. Любое занятие давалось мне с необычайной легкостью, я был самым почитаемым жителем деревни. Моя жизнь изобиловала красками, интересными событиями, добрыми людьми и случайными встречами. А мир вокруг всегда потрясал мое воображение необъяснимой красотой. Но все это иногда как будто останавливалось. Будто замирало на мгновения. Это происходило, когда те странные галлюцинации снова повторялись. Они приходили редко, раз в несколько недель или месяцев, и всегда спонтанно. Я назвал их «раздвоениями». Мир вокруг меня как будто бы менял свой облик. Казалось, что он живет двойной жизнью и пытается показать мне свою обратную сторону. Но я понятия не имел, что это и почему так происходит. Возможно, мои путешествия так влияют на мой мозг, что он периодически вбрасывает в мою реальность фрагменты из моей прошлой жизни. А может быть, материя вселенной в этих местах каким-то образом истончается и в мой мир попадают фрагменты из других миров? Тогда как объяснить то, что это вижу только я? Может это все также «побочный» эффект от моих путешествий и я способен видеть то, чего не видят другие? Не знаю…да и вряд ли пойму или узнаю когда-нибудь. Все это слишком сложно.

Вчера мы сидели с Фафау у ручья и рыбачили. Он рассказывал мне о следах диких лошадей, которые пасутся неподалеку в степях, и предложил укротить пару жеребцов и привезти их в деревню. Во время нашего разговора я заметил, как звук его голоса отставал от движения губ. Словно кто-то неправильно наложил звук на кадры из фильма.

В другой раз, во время праздника урожая, когда все танцевали под звуки барабанов, огонь в центре круга на мгновение замер. Он не потух, а просто остановился на несколько секунд. Потрескивание поленьев сменилось на трели птиц, а дым от костра перестал струиться вверх и начал расплываться по земле во все стороны. Потом дым снова заклубился, и смех вернулся, как ни в чем не бывало.

Но самый странный случай был связан с небом. В один из дней, когда я шел домой по открытой поляне, небо вдруг залилось алым заревом. Как будто кто-то его переключил. Звезды накрыли небесный свод, как маленькие гирлянды, и начали светиться различными цветами. Что-то происходило со мной, но я не имел ни малейшего представления, что это может быть. Несколько раз я пытался обратить внимание на происходившее окружающих, но они словно не слышали меня или не видели то, о чем я говорю.

Я пытался поговорить об этом с Иланой.

— Бывает ли, что мир… что мир имеет два лица? — спросил я. — Словно он меняется прямо на глазах? Но никто кроме меня этого не замечает. — она долго смотрела на меня, потом положила свою руку мне на лоб и тихо промолвила:

— «Твоя ответственность — результат твоей силы. Твой разум находится в постоянно поиске. А то, что ты видишь — ничто иное, как сон, прорвавшийся в реальность.»

Но я знал, что это было не сон. Это была неисправность, какой-то баг в природе. А что если… Что если этот мир чья-то игра? Код, написанный безумным гением, и весь этот мир — ловушка, в которой я застрял? В такие моменты мне казалось, как ткань самой реальности искажается, будто она становится чуть хрупче, и сквозь неё иногда просачивается свет из какого-то другого, чужеродного мира. Я стал замечать закономерность: «раздвоения» чаще случались, когда я был очень счастлив или, наоборот, погружён в глубокие раздумья. Будто мир не мог до конца обработать слишком сильные или слишком сложные эмоции и на секунду «зависал».

Время шло, я жил своей обычной жизнью и постепенно привык к раздвоениям. Они стали частью пейзажа, как редкая болезнь, к которой выработался иммунитет. Я просто знал: вот сейчас мир дрогнет, моргнёт, выдаст свою альтернативную натуру, а потом снова станет идеальным, и я буду дальше в нем жить. Как ни в чем не бывало. Я убедил себя в том, что все происходящее — это лишь попытки моего разума ухватиться за прошлое. Не знаю для чего мне это было нужно, но видимо, у него были на это свои причины.

Я загнал эти мысли в самый дальний угол сознания и завалил их брёвнами повседневных забот. Я был Эдом, а мимолётные сбои в матрице — всего лишь игры материи вселенной. Чему мне удивляться?! Я ведь человек, который путешествует сквозь миры! Я видел и не такое…

Семнадцать лет. Прошло уже целых семнадцать лет…

Для меня они пролетели как один долгий день. Я был мужем, отцом, охотником и строителем. Мою жену звали Сейла. Мы встретились на четвертый год моего пребывания здесь, когда я уже смирился с мыслью о том, что портал не появится никогда. Я шёл в деревню с добычей, и наши пути пересеклись. Случайно. Она была из соседнего селения, и до того дня мы лишь изредка видели друг друга. Всё случилось как-то само собой, без слов. Теперь я уже и не вспомню всех подробностей. Сейла была хорошей женой. Спокойной и надежной. Наш союз был тихим обоюдным согласием. Она понимала мое молчание и редкое желание побыть наедине, я же ценил ее понимание и умение создавать порядок и уют в нашем доме. Мы редко говорили о чувствах, но, когда в зимние вечера она ставила передо мной миску горячего супа, я смотрел на нее с безграничной теплотой, благодарностью и уважением. Она стала хорошей матерью для наших детей и моим спутником по жизни, я — стал ее надежной опорой и хорошим мужем.

Нашу первую дочь мы назвали Элеонорой — в честь моей матери. Когда я впервые взял ее на руки, в моем сердце что-то надломилось и зажило с новой силой. Я никогда ранее не испытывал ничего подобного. Назвать ее в честь матери, которую я уже никогда не увижу, было моей тихой клятвой. Клятвой помнить и одновременно отпустить. Элеонора росла серьезной и вдумчивой девочкой, унаследовав спокойную мудрость Сейлы. В десять лет она уже знала свойства множества трав в окрестностях и с важным видом помогала Илане готовить целебные отвары. Спустя два года у нас родился сын, Оскар. Сильный, упрямый и невероятно любознательный. Он был похож на моего отца, о котором здесь никто не знал. Оскар не сидел на месте, он везде совал свой нос, пытаясь понять, как устроен мир, откуда течет река или где спят олени. В пять лет он уже ловко лазил по самым высоким деревьям и бесстрашно плавал в реке. Глядя порой на его бесстрашные выходки, я понимал, что он рос настоящим охотником. А потом, спустя еще пять лет, родилась Аника. Назвать младшую дочь этим именем было самым сложным и самым осознанным решением в моей жизни. Это был акт благодарности и прощания. Маленькая Аника была живым воплощением той радости и смелости, что я когда-то увидел в глазах своей напарницы из Сан-Аламендо. Где-то в глубине души я хранил надежду, что когда-нибудь вновь ее встречу, но этой мечте не суждено сбыться, и теперь память о ней живет в моей младшей дочери.

Семнадцать лет я ходил на охоту, собирал травы, помогал строить дома, сидел вечерами у костра. Большую часть этого времени я был отцом и мужем. У меня была большая семья. Я был счастлив, когда смотрел на их лица. В них читались отголоски миров, которые я потерял, и чистая, неоспоримая правда мира, в котором я жил. Эта жизнь, наполненная детскими голосами, была моей единственной реальностью. Я забыл о порталах, о вечных скитаниях. Я обрел дом…

В один из самых обычных дней, когда мы с Оскаром пошли на его первую охоту, я присел в кустах, чтобы не спугнуть добычу, и наблюдал за тем, как мой сын применяет приобретенные навыки. Тихо отпустившись на корточки, я замедлили дыхание и всматривался в каждое его движение, параллельно посматривая на стадо оленей. В этот момент меня начало немного трясти. Это была легкая дрожь в плечах, будто от озноба, но в воздухе висела летняя жара. Потом судорога прокатилась по всему телу, резкая и грубая, будто невидимые руки вцепились в меня и стали трясти изо всех сил. Я обернулся — за моей спиной не было ни души, лишь тишина леса. Я встал, но земля под ногами была словно вязкой болотной тиной. Тряска не прекращалась, она исходила изнутри, вытряхивая из меня саму душу.

— «Оскар!» — крикнул я, но голос мой потерялся в глухой тишине леса. Я судорожно вглядывался в то место, где только что был мой сын. В кустах никого не было. Вся картина мира — лес, свет, запахи цветов — все это начало исчезать.

— «Эй!» — донеслось до меня, негромко откуда-то сбоку. Голос был чужим, резким, грубым. Он был явно не из наших мест, не лесной. Я закружился на месте, но вокруг не было никого. Только лес, который вдруг стал плоским, как декорация.

— «Эээй!» — на этот раз громче, протяжнее, настойчивее. — в этот момент земля уплыла у меня из-под ног. Небо, синее и безмятежное, вдруг рухнуло на меня всей своей тяжестью, превратившись в ослепительный, яркий свет. Краски мира слились в мутное пятно. Я почувствовал, как куда-то проваливаюсь…

— «Эй, просыпайся!» — снова прозвучал незнакомый мне голос. И вдруг я увидел резкий свет. Он резал глаза даже сквозь веки. Я попытался их открыть, но глазам было больно.

— Ну-ка, открывай глаза, приятель. Не место тут спать. Заповедник, понимаешь? — продолжил голос. Глаза потихоньку начали открываться. Я увидел свет от ручного фонарика и мужчину в камуфляжной кепке и куртке с нашивкой, склонившегося надо мной. За ним стоял второй, молодой, с биноклем на шее.

— Вот так-то лучше! — сказал он, отступая. — Как ты сюда попал? Ограждение видел? Знаки "Посторонним вход воспрещён"? — я не мог понять о чем он говорит и что происходит.

— Аууу! Ты вообще меня слышишь?

— У него походу неслабые отходняки. — промолвил второй. «Отходняки» — повторилось в моей голове.

— Давай приятель, вставай. — сказал он, помогая мне встать на ноги.

Я с трудом встал на ноги. Обернувшись назад, я увидел то самое дерево с серебристой корой и широкой, как шатер, кроной. Дерево, под которым я заснул… Семнадцать лет назад? Или…

— Эй, ты как? В сознании? Ты же не наркоман какой? — спросил меня егерь, вглядываясь в моё лицо. — я не ответил, а лишь молча посмотрел на свои руки. Они выглядели иначе. На них не было следов от тетивы, только свежие царапины от коры. На мне был потрепанный комбинезон, в котором я прошел через портал, а не одежда, сшитая Сейлой. У моих ног валялся мой рюкзак.

— Танамбула — буркнул старший егерь, кивнув на дерево. — Красивое, да? А спать под ним нельзя. Выделяет какие-то эфиры, в виде испарений — галлюциногенные. Говорят, эти грезы под Танамбулой… ну, очень реалистичные. Как кино посмотрел. Видимо, тебе повезло, наш патруль подоспел вовремя.

— Оскар… — еле слыша промолвил я.

— Кажется он приходит в себя. — сказал старший егерь. — Так тебя, говоришь, Оскар зовут?

— Где мой сын? — спросил я.

— Все понятно. Похоже всё-таки опоздали. Вызывай медиков, у нас тут тяжелый случай. — обратился он к молодому напарнику. Тот взялся за рацию и вызвал помощь.

— Где я? — мой язык заплетался, как у пьяницы.

— В национальном заповеднике Шона Томсона. Территория закрытая. Штраф тебе светит приличный.

Я с трудом стоял на ногах. Тело шатало во все стороны. Через несколько минут подъехала карета скорой помощи. Меня уложили на каталку, надели кислородную маску и отвезли до ближайшего медпункта.

Спустя недолгое время я оказался в палате. Меня еще штормило, все вокруг слегка плавало. Они вкололи мне что-то непонятное, и я понемногу начал приходить в себя. В палату зашел доктор:

— Фамилия, имя? — коротко спросила она.

— Меня зовут Эд…Меня. Я Эд.

— Эд — это сокращенно от Эдварда?

— Нет…Меня зовут Эдлен… Эдлен Дилэй Купер. — резко выдал я. Мысли мгновенно прояснились, голова перестала кружиться. Кажется, они вкололи мне что-то явно сильнодействующее.

— Мистер Купер, как вы себя чувствуете?

— Хорошо…нормально…не знаю, доктор, мне сложно ответить на этот вопрос. Где моя семья?

— Эдлен, что вы делали в национальном заповеднике?

— Я…я не знаю. Не помню, как там оказался. Я просто шел и вдруг очутился посреди леса.

— Хорошо. — сказала она и начала что-то записывать в медицинской карте.

— Что случилось с моей семьей? — доктор как будто намеренно игнорировала мои вопросы.

— Эдлен, вы знаете где вы сейчас находитесь?

— Судя по всему я в больнице.

— Да, вы находитесь в городской больнице города Ви́кворт. А почему вы сюда попали?

— Я не знаю…Я был на охоте со своим сыном, как вдруг все вокруг начало…

— Мистер Купер, у вас серьезная интоксикация. Вы пролежали под деревом Танамбула несколько часов. Даже самые отъявленные наркоманы не рискуют пойти на такое.

— Что? О чем вы говорите? Я не наркоман!

— Уже знаю. Пришли ваши анализы, и от этого я в ещё большем шоке.

— Что за дерево, о чем идет речь?

— Мистер Купер, вы уснули под деревом Танамбула, а это категорически запрещено не только законом, но и министерством здравоохранения.

— Но что…Как…

— Эфир, который выделяет это дерево имеет сладковатый мускатный запах. Припоминаете такое?

— Да… — я сразу вспомнил запах, о котором она говорила. — Но я просто решил отдохнуть в тени его кроны, так как был очень уставшим после долгой дороги.

— Это было вашей главной ошибкой. Под этим деревом нельзя спать, иначе есть риск проспать всю жизнь.

— В каком смысле "всю жизнь"? — по моей груди прошел холодок.

— Мистер Купер, все, что вы видели — это всего лишь сон. Что бы там ни было. Просто постарайтесь это осознать и отдохните. Для многих людей, уснувших под этим деревом, увиденное ими было более настоящим, чем реальность. А после "возвращения" многие впадали в депрессию и даже добровольно уходили из жизни, не желая принимать действительность. Дерево Танамбула — редкий вид. Таких на всю страну пару сотен. В наших краях единственное, растёт в заповеднике. Оно дарит прекрасный сон, но его цена слишком высока.

Боль от осознания пришла не медленной волной, а как внезапный обвал. Тихая, всесокрушающая. Она обрушилась на мое сердце и разум. Это была не тоска, а физическое ощущение потери. Я сглотнул, и в горле встал ком из горячего пепла. Глаза выжгло изнутри, но они оставались сухими, беспомощно впитывающие уродливую реальность этого мира.

— «Как кино посмотрел» — вспомнились мне слова егеря.

— Я прожил целую жизнь, доктор. Я любил так, как не думал, что способен. Я боялся за своих детей, гордился их первыми шагами, чувствовал, как седеют мои волосы и как мудрость медленно замещает мой молодой пыл. Я был отцом. Мужем. Другом. Легендой…

— Мистер Купер, вы не первый, с кем случается подобное. Пожалуйста, постарайтесь осознать случившееся. Через несколько дней мы направим вас на консультацию к психологу. А дальше, если потребуется, направим вас на реабилитацию. Многим людям, попавшим в подобную ситуацию, требуется помощь. Если почувствуете, что вам становится хуже — не отказывайтесь от нее.

— Спасибо, доктор. — еле выговорил я, откинувшись на спинку больничной койки. Моя душа разрывалась на части, мой разум пылал… Все это был лишь сон. Сейла, Элеонора, Оскар, Аника, Фафау, Илана — их никогда не было! — они плод моего бурного воображения, пустышка, игра разума.

— Отдыхайте, Эдлен. — сказала доктор и вышла из палаты.

Я остался наедине с собой. Моя грудь опустела. Там, где должно было быть чувство дома, семьи, будущего — зияла рана, заполненная глухим молчанием. Семнадцать лет надежд, планов, забот, радости были вычеркнуты из моей жизни, из вселенной, их попросту не существовало. Я поднёс руки к лицу, ожидая запаха дыма от нашего очага, но почувствовал лишь запах больничного антисептика.

Всё, что было настоящим, не имело в этом мире ни доказательств, ни права на существование. Я был ходячим памятником собственной несуществующей жизни. И самая мучительная часть заключалась в том, что я должен был теперь жить дальше. С памятью о тепле, которого не было, о любви, которая никогда не осеняла ничье сознание, кроме моего. Я не имел ни малейшего понятия как это пережить и от этого боль в душе становилась ещё сильнее.

Я закрыл глаза, надеясь, что, может быть, если я очень сильно захочу, то услышу за спиной топот босых ног Оскара или почувствую, как маленькая рука Аники тянет меня за руку. Но в ответ была лишь холодная больничная тишина. Я остался наедине со своей болью.

Следующие десять дней я провел в больнице под чутким наблюдением местных врачей. Я даже сходил не несколько сеансов психотерапии. Доктора выпустили меня, когда убедились, что моему психическому здоровью ничего не угрожает.

На этот раз я оказался в месте под названием Викворт — небольшом городке в федеральном округе Торн, США. Этот город сильно напоминал мне мой родной Родвилл. Местные социальные службы, не найдя обо мне никаких записей и документов, на время определили меня в местный приют для бездомных и помогли найти работу. Позже я смог получить временные документы и арендовать жилье. Этот мир не сильно отличался от моего родного и в целом я быстро адаптировался. Все здесь было практически таким же, за редким исключением. Президент страны — бывший певец Дэниэль Савински — мигрант, прибывший из восточной Европы и завоевавший здесь огромную популярность и любовь публики. Не знаю, чего они в нем нашли. По-моему ничем не выдающийся певец, а как политик — вообще серая посредственность, не сумевший сделать ничего толкового для своей страны. Панамский перешеек, соединявшего два континента — Южную и Северную Америку, — исчез больше ста лет назад в результате мощного землетрясения в Панаме. А наивысшей точкой на планете была гора Плечо Титана в горной системе Эол, которая тянулась вдоль всей Африки.

Каждый день я ходил на работу и возвращался домой. На выходных я ходил в кино, парк или на прогулку в торговый центр. Жизнь шла своим чередом. Я уже окончательно свыкся с потерей своей "семьи". Но, признаться, поначалу было очень тяжело, как будто у меня оторвали часть тела. Даже слезы порой не мог сдержать… Чего уж скрывать. Но потом все стало лучше. Я работал в местном супермаркете, выполняя самую разную работу. Платили здесь неплохо, я бы даже сказал хорошо. Плюс ко всему у местного населения была нездоровая привычка оставлять чаевые по любому поводу — даже за простую вежливую улыбку. Так что в конце месяца мне хватало не только на еду и жилье, а даже на развлечения и всякие "хотелки".

Все было нормальным… Даже слишком. Каждый раз мою голову посещала мысль «когда же портал появится вновь?». Как будто мало мне было всех приключений, что меня постигли. Но все же мои странствия оставили на мне свой отпечаток и жажда путешествий бурлила в моей груди. К тому же я никогда не забывал о своей главной цели — возвращение домой.

Когда я, в очередной раз, пришёл домой после работы и улегся в кровать — таинственный портал вновь открылся. Я встал, собрал заранее подготовленный рюкзак и сделал шаг. Без страха, без раздумий, без сожалений.

Я вновь шагнул в неизвестность навстречу приключениям. Пожелайте мне удачи…

Конец первой части

Оглавление

Глава 1. Человек, потерявший мир

1.1

1.2

1.3

1.4

Глава 2. Инопланетная жатва

2.1

2.2

2.3

2.4

2.5

2.6

Глава 3. Город будущего

3.1

3.2

3.3

3.4

3.5

3.6

3.7

3.8

3.9

Глава 4. Танáмбула: Дерево забвения

4.1

4.2

Пожертвовать